Очерки человека без фотошопа

Обычная коммуналка. Обшарпанные стены с пожелтевшими от времени и сигаретного дыма обоями. Девушка, сидящая на табурете подогнув под себя ногу… Это то, что он видел каждое утро уже 5 лет.
Ему 20. Он студент гуманитарного вуза готовящийся к защите диплома. В чертах его лица нет ничего запоминающегося, обычный парень из тех, которых вы сотнями видите в метро каждое утро. Но в его городе нет метро, там даже поезда не ходят. Решив отпить воды прямо из чайника стоящего на плите, он чертыхнулся, пролив часть воды на пол. Девушка, сидящая на табурете ногой подтолкнула ему половую тряпку. Сопровождаемая детским криком, который больше напоминал вой пожарных серен если быть честным в кухню устало шаркая ногами вошла женщина лет 35 с жутким беспорядком на голове и кричащим младенцем на руках. Бесцеремонно отодвинув его к стене, она ловко схватила с верхней полки старенького буфета пустышку, и прямо-таки закупорила рот своему неугомонному чаду. Ребенок довольно засопел и с его маленького личика вмиг сошла краснота превратив его из исчадия ада в маленького белокурого ангелочка.
Опаздывая на работу он протиснулся в свою комнату. Как писал Бродский: «не выходи из комнаты, не совершай ошибку…». Уж в этом писатель-беллетрист был прав. За то время, что он вынужден был здесь обитать комната, стала последним оплотом его спокойствия. Плакат Боба Марли над стеной и флаг с изображением Фредди Меркури прикрывали выцветшие обои над рабочим столом. По всей комнате то тут, то там были разбросаны коробки от дисков с видеоиграми, на подоконнике стоял чахлый горшок с каким-то фикусом. Рядом расположились грамоты и кубки не имеющие никакой силы за пределами места где он их получил, как и все награды не исчисляющиеся денежным эквивалентом.
Найдя за, до боли похожей на больничную, кроватью, джинсы и футболку, он выпорхнул из душной коммуналки.
Улица встретила его порывами холодного ветра, небо хмурилось для того, что — бы к вечеру разразится дождем.
Преддипломная практика – страшное словосочетание, звучавшее для нашего героя как приговор.
Уже месяц, день за днём он вставал в несусветную рань и бежал в офис, его начальник болван и самодур по мнению не только коллектива, но и заказчиков был помешан на пунктуальности своих сотрудников и непригодных для российских реалий методиках продаж.
Иннокентий Филиппович, он же директор фирмы «Артемида», он же отставной майор, он же ненавистный начальник с видом победителя проехал мимо бедного практиканта на новеньком Вольво и просигналил «поторапливайся мол». Сам по себе человек эгоцентричный и мнительный начальник с большой буквы, как оный и именовал себя, был существом среднего роста, среднего телосложения имел густую шевелюру цвета подгнившего мандарина. Шевелюрой он кстати искренне гордился, ведь пару месяцев назад по телевизору сказали, что рыжих людей в природе мало… Наш герой тайно причислял Иннокентия Филипповича к другому меньшинству, но сейчас не об этом. Утро в офисе начиналось с дурацкой «ментальной» зарядки. Все вставали в круг и желали доброго утра друг-другу, жали руки, затем по минуте тупо пялились в потолок, потом пол, затем на стены.
Потрогали друг – друга за колени – мужчины-мужчин, женщины-женщин и отправляйтесь работать.
Сей унизительный ритуал был привезён начальством из «командировки» в Америку, куда он отбыл, по сути, пройтись по местным стриптизам и потратить не выданную сотрудникам 13 зарплату. В столь маленьком городке – работать у этого «гнилого мандарина» было почти обычным делом.