Осенняя Дева

Александре Энаю Смалюховской посвящается

– …Поход в горы?! Ты вообще кого во мне видишь?! Свою девушку или подставку под рюкзак?!…

Лёха невольно сжал кулаки, глядя, как за мутным окном видавшего виды УАЗика мелькает предгорный посёлок.
– Эй, братан, не кисни, – тычок локтем в рёбра вернул парня в реальность.
Он откинул с лица чуть отросшие каштановые волосы и улыбнулся лучшему другу. Видимо, улыбка получилась неубедительной, потому что Артур только покачал бритой головой.
– Да забудь ты эту курицу, братан! Ты сейчас увидишь лучшие горы в своей жизни! А эта твоя пусть на своих элитных вечеринках последние мозги растрясает. Я всегда говорил, что она не наша.
– Тур, – осуждающе посмотрела на своего парня Лена и тепло улыбнулась Лёшке. – Мы тебе лучше найдём.
– Я так понял, пока мне полтинник не стукнет, и пока у меня Гранта, а не Майбах, мне девушки не светят.
– Это Людка к тому хрычу на Майбахе свалила? Плюнь и разотри. Ленка имела в виду нормальных баб, а не шалав.
Лёша поморщился, но промолчал. Кроме них в салоне допотопной «буханки» никого не было, и в воздухе снова повисло молчание. Только лесник Артамоныч посвистывал за рулём. Алексей не удержался от того, чтобы представить себя пятидесятилетним. Он уже не просто ведущий архитектор, он хозяин строительного холдинга в костюме от Армани. Нет, живота он не отрастит. Следить за собой Лёша будет всегда. И вот он, импозантный пятидесятилетний богач, случайно сталкивается с Людкой. С истаскавшейся по клубам сорокапятилетней Людкой. А у него на каждом плече по модели. На левом – брюнетка, на правом – блондинка. И ещё рыженькая нужна. Только настоящая рыженькая, не перекрашенная в радикально чёрный, как Людка. Без истерично голубых линз и нарощенных ресниц… Людка всегда свою рыжину ненавидела. И веснушки замазывала, и…
– Приехали, – басовито подал голос лесник и заглушил мотор.
Троица вздохнула с облегчением. Последние полчаса друзей преследовало стойкое ощущение, будто их ссыпали в железный ящик и иногда хорошенько трясут.
Двери распахнулись, ребята выбрались один за другим из УАЗика и заворожено замерли. Лесник привёз их на небольшую поляну на склоне горы. Вокруг полыхал пожар. Густой лес был убран золотым и алым, под ногами среди обломков белых скал раскинулся роскошный рыжий ковёр. Золото стекало в долину и укрывало противоположный склон.
– Высота – семьсот. Вон та тропа выведет вас к пику Рыси, но как я уже говорил, вам до него три дня. Через семь я заберу вас с этой же поляны. Заблудитесь – выбирайтесь, как хотите, – пророкотал лесник.
– Да ладно вам, Леший Артамоныч, а то вы мой разряд не знаете, – отмахнулся Артур.
– Я голову твою дырявую знаю. Ещё раз Лешим меня назовёшь, возьму тебя на должность движка для моего УАЗа. На подъёмах, – лесник помог выгрузить рюкзаки и снова завёл УАЗ.
Вскоре молодые люди остались одни.

К сумеркам друзья успели уйти далеко. Лагерь разбили на просторном уступе, и вскоре среди камней трещал огонь. Ребята сидели в обнимку, укрыв спины спальником.
– Ты нахрена палатку взял? Я ж говорил, втроём в двушке теплее будет, – проворчал Артур.
– Я думаю, вы найдёте способ согреться и без моего участия, – фыркнул Лёха.
– Зато ты там один в тунца превратишься. Ну да тебе виднее. Только я твою мороженую тушку вниз не понесу. Покачу пинками, – Тур подтолкнул полено в костёр, и к звёздам взметнулся сноп искр.
– Это голос? – вдруг спросила Лена.
Парни на миг замерли, потому что и им послышалось далёкое пение. Но уже через пару секунд стало ясно, что это ветер гуляет в какой-то расщелине.
– Артамоныч бы сейчас байку рассказал, – хмыкнул Тур.
– Про Осеннюю Деву, – улыбнулась Лена.
– Про кого? – переспросил Лёха.
– Про Осеннюю Деву. Мы когда в прошлом году на Алатар ходили, нам Леший рассказывал про неё. Мне понравилась эта легенда, – Лена мечтательно улыбнулась. – В горах по осени появляется рыжая девушка и поёт, путников с дороги сманивает.
– Ага. Русалка сухопутная, – хмыкнул Артур.
– Сирена, Тур. Если поёт, значит, сирена, – поправила блондинка.
– Значит, её можно с брелока отключить! – расхохотался парень. – Если пить столько, сколько пьёт Леший, можно не только русалок, но и зелёных человечков увидеть. Ладно, поползли спать, а то холодно.

– Я уверен, что тропинка должна быть тут, – Артур пнул камень и поморщился. Камень, как ему показалось, насмешливо фыркнул.
– Артамоныч о разломе явно не знал. Он бы объяснил, как обойти, – вздохнула Лена.
– Я и без Лешего знаю, куда идти, – огрызнулся Тур и помрачнел, – только туда тропинки нет.
– К пику Рыси – это чуть назад и мимо лохматого камня, – мелодичный девичий голос стал полной неожиданностью для всех троих.
Лёша обернулся. На поваленном стволе сидела, свесив ноги, незнакомая девушка в походной одежде, но без рюкзака. Солнце превратило её тугую длинную косу в чистую медь.
– Ой, Осенняя Дева! – рассмеялась Лена. – А вы хорошо знаете эти места?
– Ещё бы. Я здесь живу. Проводить?
– Да найду я сам, – всё ещё негодовал Артур.
– Несомненно. Но мы к тому времени состаримся и умрём, – Лёха улыбнулся незнакомке. – Веди нас, если твоя фамилия не Сусанина.
– А ты что, поляк? – рассмеялась рыжая. – Идём.
Она соскользнула с бревна и повела троицу назад по тому пути, по которому они пришли. Дойдя до огромного замшелого камня, она свернула в лес.
– Ты уверена, что знаешь дорогу? – насторожился Артур. Густой подлесок проходимым не казался.
– Я же говорю, живу тут, – девушка лаской скользнула в заросли.
Друзьям оставалось только следовать за ней. Несколько минут молодые люди молча хрустели ветками, словно ломилось через кусты стадо кабанов, но внезапно заросли оборвались рассекавшей лес тропой, почти дорогой.
– По ней до каменного столба, а потом направо. Как раз на свою тропу вернётесь, – рыжая указала направление и направилась обратно в чащу.
– Ты хоть имя скажи! Чтобы знать, кого за спасение благодарить, – окликнул её Лёха, но девушка не обернулась. Она шла совершенно бесшумно, и уже через несколько мгновений стало казаться, что она ребятам померещилась.
– Интересная барышня, – фыркнул Тур, – ни здрасьте вам, ни до свиданья.
– Это ты сердишься, что дорогу сам не нашёл, – улыбнулась Лена и первой направилась в указанном направлении.
Лёша шёл последним и оглядывался ещё долго. Уж очень яркими были янтарные глаза незнакомки.

Лагерь на ночь друзья разбили у руин старого замка, скрывшись под невысокой теперь стеной от порывистого дыхания приближающегося октября.
– Спать пора. Чем завтра раньше выйдем, тем больше шансов увидеть закат с пика, – Тур поднялся, разминая затёкшие от сидения ноги.
– Что она имела в виду, говоря, что живёт здесь? – будто не слыша его, спросил Лёха.
– Да дочка кого-то из местных. С какого-нибудь кордона. На горцев-то не очень похожа. Ты чегой-то, уже и Людку забыл? – хохотнул Артур и получил тычок в рёбра от своей девушки.
– Я её забыл в тот самый момент, когда она меня послала, – огрызнулся Алексей и тоже поднялся.
Спать ему ещё не хотелось, и он решил побродить среди руин. Благо звёздный свет был достаточно ярким, чтобы не провалиться в какую-нибудь трещину.
Лёха успел обойти почти все коридоры, сейчас представлявшие собой только каменные тропинки в траве. Он уже повернул назад, когда до него донёсся тихий голос. На этот раз действительно голос, и слова были вполне различимы.

…Запах осени в летнем дожде.
Голос осени в песне воды…

Неподалёку журчал ручей, и песня вместе со звоном струн вплеталась в это журчание удивительно гармонично. Алексей, который в свободное от работы время увлекался звукорежиссурой, эту гармонию оценил и пошёл на голос.

…Звезды талые льются с небес,
Растворяя глухую тоску.
Запах осени, пламени блеск,
Рыжий тигр, готовый к броску.
Больше нет на дороге теней,
Только полная ночь темноты.
Шепот прошлого только во сне.
С этой ночью давно я на "ты"…

Миновав небольшую лощину, Лёха оказался на маленькой поляне. В центре её лежал огромный, почти круглый камень, а на нём спиной к парню сидела девушка с гитарой в руках. Услышав его шаги, она обернулась и приветливо улыбнулась.
– Здравствуй, Лёша. Нашли дорогу?
Он узнал рыжую проводницу, и сердце радостно встрепенулось. Девушка сейчас, залитая лунным светом, казалась волшебным сновидением. Её волосы были распущены, и на этот раз на ней было платье.
– Нашли благодаря тебе. Я ведь даже имени твоего до сих пор не знаю. Откуда ты знаешь моё?
– Вы друг друга по именам звали, – после короткой заминки отозвалась незнакомка, проигнорировав предложение представиться.
– Ты чудесно поёшь, – Леша не решился настаивать. – Можно немного побыть рядом и послушать?
– Не боишься сбиться с пути? – лукаво улыбнулась рыжая.
– Если с него меня собьёшь ты, я готов, – Лёха подошёл ближе и сел на край камня.
Под тонкими пальцами снова зазвенели струны, и на некоторое время мир исчез, растворившись в музыке. Через вечность песня смолкла.
– Идём, я провожу тебя в лагерь, – девушка поднялась, оставив гитару на камне.
– Во мне идёт борьба эмоций, – рассмеялся Лёха. – Последняя женщина, которая провожала меня, а не я её – моя мама, и мне было семь лет. Но, с другой стороны, это прекрасный повод ещё немного побыть рядом.
– Тут не в эмоциях дело… – как-то странно улыбнулась рыжая, – ты просто не вернёшься сам.
– Да где тут теряться? – Лёша раскинул руки, оглядываясь.
Улыбка медленно сползла с его лица. Он совершенно не понимал, с какой стороны пришёл. Макушки деревьев и темнота не позволяли сориентироваться по горным пикам, звёзды над головой не желали складываться в созвездия, и Лёха запаниковал.
– Идём, – тихо сказала девушка и взяла его за руку.
Парень тут же расслабился, забыв уже, кажется, что вообще собирался волноваться. Ладошка у рыжей оказалась очень тёплой, а волосы пахли костром и мокрыми листьями.
Лагерь отыскался быстро. Куда быстрее, чем хотелось бы Алексею. Остановившись у палаток, он повернулся к рыжей, не выпуская её руки.
– У меня такое ощущение, что если я сейчас отпущу тебя, то больше никогда не увижу, – тихо признался он.
– Стоит ли доверять ощущениям, – рыжая отвела глаза, попытавшись освободиться, но как-то не слишком настойчиво.
Алексей, больше не сомневаясь, прижал её к себе и долго, нежно поцеловал.
Как они оказались в его палатке, Лёха уже не помнил. Сейчас для него существовали только нежные губы, шёлк волос и сводящие с ума изгибы обнажённого тела. Парень забыл весь мир и собственное имя, когда смог, наконец, слиться в одно целое со своим рыжим наваждением…

Свет пробился под ресницы, заставляя проснуться, стряхнуть с себя сладкую негу. И первое, что почувствовал Лёша – отсутствие лёгкой горячей руки на своей груди. Прежде чем открыть глаза, он уже понял, что остался в палатке один. А открыв их, растерянно огляделся. Вся палатка была усыпана осенними листьями. Парень вздрогнул от холода и стал собирать разбросанную по всей палатке одежду – единственное доказательство реальности воспоминаний.
– Лёх, ты там просыпайся, – Тур снаружи легонько пнул палатку, а через миг молния разомкнулась, и показалась бритая голова.
– Ё-моё, – присвистнула голова, – тебе что, наша учительница по биологии приснилась, и ты во сне гербарии собирал? Понимаю, Инна Павловна достойна была таких подвигов. Только вспомни, что ей сейчас лет сорок уже.
– Балбес, – фыркнул Лёха, не зная, что сказать, – думаю, это рыжая так пошутила.
– А, тебе рыжая приснилась, – ухмыльнулась голова и исчезла. Голос донёсся уже от костра: – Ты быстрее это всё вытряхивай. Нас ждёт Рысь!
Лёша торопливо оделся и стал выкидывать из палатки листья. И вдруг ему стало безумно одиноко.
– Вряд ли это сон, – тихо сказал он сам себе. – Я выясню, на каком кордоне она живёт. Не средневековье. Интернет и всё такое… я тебя найду… – самый яркий лист, переливающийся всеми цветами пламени, он миг покрутил в пальцах и спрятал в свой ежедневник, который даже в горы поволок с собой.
– Тут рядом поляна должна быть… – сказал Алексей, когда друзья уже снялись с места.
– Никаких полян. Всё на обратном пути, – ничего не желая слушать, Тур поволок Лёху и Лену по тропе.

– Это стоило того, чтобы так спешить, – Лена устало сбросила рюкзак и села прямо на него.
Огненный лес почернел на фоне огненного неба. Тур деловито настраивал камеру, Лёха заворожено оглядывался.
– Слышите? – вдруг спросил он. Песня звенела так далеко, что её почти невозможно было различить, она казалась журчанием ручья, ветром в расщелинах, но Лёша её узнал.

…Больше нет на дороге теней,
Только полная ночь темноты.
Шепот прошлого только во сне.
С этой ночью давно я на "ты"…

Алексей тихо повторял навсегда врезавшиеся в память слова. Двадцать пять лет каждый год он возвращался на пик Рыси. Больше ни разу ему не удалось услышать её голоса. Ему не удалось найти даже упоминания о ней несмотря на все свои связи. Тогда, много лет назад, лесник Артамоныч сказал, что никаких кордонов на пути к пику нет, и что парню всё приснилось, но Лёха не поверил. И сохранил рыжий лист, не потерявший красок осеннего леса. Вот и сейчас, налюбовавшись закатом и спускаясь по тропе вниз, Алексей вертел его в пальцах. Песня снова и снова пелась будто сама, и мужчина вдруг обнаружил себя на поляне с круглым камнем в центре. Лёха поражённо замер, потому что за двадцать пять лет он прочесал все окрестности в поисках этого места и не смог его найти. Мужчина медленно приблизился к камню, залитому звёздным светом. Сейчас он чувствовал себя совсем юным и боялся одного – проснуться. Не удержавшись, он скинул рюкзак и забрался на камень, вспоминая, как сидел здесь и слушал её голос. Её невесомых шагов за спиной он не услышал, но обернулся.
– Привет, – улыбнулась рыжая, – нашёл дорогу?