Притча об Аскольде

Es murmeln die Wogen ihr ewges Gemurmel,
Es wehet der Wind, es fliehen die Wolken,
Es blinken die Sterne, gleichg;ltig und kalt,
Und ein Narr wartet auf Antwort.*

Heinrich Heine. “Fragen”.

Жил некогда в старые времена в холодной северной стране у моря юноша по имени Аскольд. Был он круглый сирота, родители его померли, когда он был еще маленьким мальчиком, и заботу о ребенке взяла на себя его тетка - старая дева. Но и она умерла через несколько лет, и Аскольд был взят в многодетную семью совсем уже дальних родственников. В новой семье никто не заботился о его воспитании, в ней он чувствовал себя чужим и одиноким. Между тем, Аскольд был богато одарен от природы – имел глубокий, пытливый ум, тонко чувствующее, отзывчивое сердце и к тому же, был необыкновенно хорош собой.

И вот, когда пришла пора взросления, стал юноша задавать себе извечные вопросы, которые волнуют каждое мыслящее существо, вступающее на широкую дорогу жизни – «в чем смысл бытия?», «кто я и зачем я здесь?», «как прожить жизнь достойно?». Остро мучили его эти вопросы, но, так как окружали его люди темные, думающие только о сиюминутном и материальном – не было рядом с ним никого, с кем могу бы он поговорить об этом. Во всей той местности был только один человек, к которому Аскольд мог прийти с подобного рода вопросами - вещунья Матисса. Аскольд собрался и пришел к ней однажды поутру.

Матисса была уже стара. В молодости она славилась редкой красотой, но замуж ни за кого выходить не стала. Она дарила свою любовь очень и очень многим мужчинам, кому лишь по одной только собственной симпатии, а кому - за подарки и деньги. Когда же краса ее увяла, занялась Матисса изготовлением целебных снадобий и совершением магических обрядов, и за счет того добывала себе хлеб насущный.
Придя к вещунье, юноша преподнёс ей подарок и поделился мучившими его мыслями. Крепко задумалась старая женщина, и, после долгого молчания, наконец, произнесла такие слова:

- Знаешь что, Аскольд, боюсь, что я не смогу разрешить все твои вопросы. Не потому что я сама не искала на них ответы, нет. А потому что не нашла этих ответов. Но… могу дать тебе совет, возможно, воспользовавшись им, ты придешь к истине.

- О, мудрая женщина, спасибо тебе. Дай же мне свой совет, прошу тебя! – воскликнул Аскольд.

- Ну, так слушай. Знавала я в молодости трех мужей, теперь они уже старцы, а тогда были молоды. Но и в то время каждый из них отличался своей собственной, особой мудростью и взглядом на жизнь. И я думаю, что если сложить мудрость каждого из них вместе, то это и охватит собой всё то, как смертному дано ответить на вопросы, которые тебя терзают. Пойди к каждому из них, присмотрись к ним, и выбери тот путь, в котором ты узришь истину.

И Матисса сообщила Аскольду, где искать этих старцев. Поблагодарил юноша старушку и отправился в путь.

Неделю шел Аскольд к первому старцу Гедону. Гедон жил на берегу моря в большом красивом доме со множеством слуг. Аскольд сказал слугам, что он от Матиссы, хотел бы поговорить с Гедоном, и те провели его в зал для приема гостей. Там перед столом, уставленным всевозможными изысканными яствами полулежал старец Гедон и несколько полуодетых одалисок прислуживали ему. Аскольд изложил старцу, зачем пришел. Гедон, выслушав его, рассмеялся и так говорил:

- Ах, молодость, молодость! Когда то и я был таким,  много глупостей натворил, пока не познал смысл жизни. Ты хочешь знать, в чем он? Так вот тебе ответ – в наслаждении. И пусть возвышенные дураки воротят нос от моей мудрости. Я много повидал на своем веку, видел их бессмысленную, как будто скроенную из клочков жизнь и не менее бессмысленную смерть. И меня не переубедишь. Но… тут есть одна закавыка.  Вот ты спросишь меня, как же это я богат и думаю о наслаждениях. Ведь обычно богатые пекутся о богатстве, а не о наслаждениях. А весь секрет состоит в умеренности. Умеренность – вот высшая мудрость под небесами. Стал бы я думать денно и нощно только о богатстве и власти и находить в них одних наслаждение – скоро наслаждения эти превратились бы в беспрестанную тревогу и муку. Нет, я не так глуп, как прочие богачи и властолюбцы. Богатство и власть – конечно, они необходимы, чтобы обеспечить себя наслаждениями. Но они только средство, не цель. Умеренность в том, чтобы не подчинять свою жизнь крайностям. Вот я шел к богатству многие годы и мог бы быть еще гораздо богаче, чем сейчас. Но я не служил богатству, достаток, богатство служили моему наслаждению.

- Позволь, почтенный Гедон, - сказал Аскольд, - а как же подвиги во имя благородного дела? Как же слава и героические поступки? Мне кажется, что твой взгляд на жизнь не оставляет им места.

- Мда… молодость, молодость… - ответил старец, - скажу тебе так, мне кажется, что вся эта тяга к подвигам – это все вроде какого-то временного умопомешательства у человека. И не от хорошей жизни оно возникает. Бывает такое конечно, и не редко. Но я тебе советую бежать от сего. Наслаждайся жизнью, хорошей едой, красивыми женщинами, искусством, общением, природой, одеждой, отдыхом, вещами, всем чем можешь и что тебе доступно…  И не переживай  – ведь всегда найдется кто то, кто захочет стать героем. Ну и пусть себе геройствует. Мы же с тобой говорим о глубинной мудрости жизни.

Долго еще беседовали они. Наконец юноша поднялся, поблагодарил почтенного Гедона и, покинув его дом, отправился ко второму старцу – Энкратиту.

На этот раз идти ему пришлось дольше – целый месяц. По дороге он возвращался мыслью к беседе с Гедоном и спрашивал себя – прав ли первый старец или нет? Одна часть гедоновой мудрости находила в нем отклик, другая – отталкивала. Поначалу обе части находились как бы в равновесии. Но чем больше он размышлял, тем более отторжение брало верх в сердце его. Так что, когда он пришел к Энкратиту, он почти уже был уверен, что, хотя Гедон и великий мудрец, но мудрость его не подходит ему, Аскольду.

Энкратит жил отшельником в пещере высоко в горах. Желая, чтобы его дух возобладал над плотью, он часто и подолгу не вкушал пиши, а когда все таки прекращал голодать, то собирал коренья, дикие ягоды, и те растения, которые он высадил на крохотном клочке земли рядом со своей пещерой. Одет он был в изорвавшуюся во многих местах медвежью шкуру, ходил с длинным посохом, не мылся и не стригся, отчего вид его для путников, случайно забредавших в те места, был довольно таки страшен.

Юноша приблизился к отшельнику и поведал ему, зачем пожаловал. Энкратит выслушал его, и, нахмурив густые седые брови, сказал:

- Хорошо, что ты пришел ко мне. Когда то и я, будучи молод, мучился вопросом о смысле бытия. Это то и привело меня сюда. Понял я, что все в этом видимом мире есть прах и тлен. Но есть мир невидимый, потусторонний. И смысл жизни  в том состоит, чтобы отринув миражи неистинного мира сего, готовить себя к переходу в истинный мир. А переход в этот истинный мир произойдет для каждого после его смерти. Так вот, в том истинном мире я окажусь в лучшем положении, чем все остальные, предающиеся удовольствиям здесь. Я уже иногда вижу прекрасные видения, приходящие из того, истинного мира.

- О, многомудрый Энкратит, - воскликнул Аскольд, - разреши мои сомнения, скажи, как мы можем быть уверены, что тот истинный мир действительно существует? Может быть, все не так просто и это одна из наших иллюзий?

- Я же тебе сказал, что благодаря тому, что я отринул этот мир и посвятил себя потустороннему, я стал видеть образы из того мира! Значит, тот мир действительно существует!

- Хорошо Энкратит, ты говоришь, что все в этом мире прах и тлен и надо бежать от мира. Конечно, в нашем мире есть много зла, несправедливости, бессмыслицы и уродства. Но ведь есть и много доброго, разумного и прекрасного. Неужели нужно отвернуться, бросить все это?

- Да, есть в этом мире и хорошие вещи. Но все они лишь блеклые отражения потустороннего истинного мира. Стоит ли ценить отражение? Не разумнее ли обратится к оригиналу? К тому же, эти хорошие вещи так редки, что ими можно и пренебречь. Я знаю, почему ты сомневаешься и задаешь такие вопросы. Ты пришел из мира сего. Он довлеет над тобой. Оставайся здесь, в моей пещере! Я помогу тебе забыть этот мир, и настроится на истинный мир.

- Спасибо, блаженный Энкратит. Но я уже говорил тебе, что я должен обойти трех старцев, которых мне посоветовала вещунья Матисса. Я был у Гедона, вот сейчас пришел к тебе, а теперь я должен отправиться к третьему старцу – Эвдемону. Возможно, я еще вернусь к тебе в пещеру…

- Знавал я еще в молодости этих пустомель, Гедона и Эвдемона! Ничему хорошему они тебя научить не смогут! А раз ты не готов сейчас же посвятить себя истинному миру – ты не достоин его! Ступай прочь!

Молча поклонился Аскольд Энкратиту и пошел от его пещеры вниз по горной тропе, сопровождаемый колючим взглядом из-под старческих нависших бровей.

Дольше всего шел Аскольд к Эвдемону – целых полгода. Он застал его рано поутру, выходящим из дома с котомкой за плечами. Юноша поклонился старцу и начал было свой рассказ, но Эвдемон прервал его после того, как уяснил цель визита:
- Послушай сынок, извини, но у меня сейчас нет времени на беседу с тобой. Десять лет тому назад я переселился в эту местность и увидел, что она регулярно страдает от засухи. Из-за этого здесь периодически случается голод. Я понял, как помочь местным жителям – надо прорыть каналы к полноводной реке, несущей свои воды в двадцати милях отсюда. Я разработал план и убедил жителей окрестных селений всем миром начать великую работу. Несмотря на то, что силы мои уже не те, я каждый день хожу на работы по рытью каналов, сверяю постройки с планом, а частенько и сам копаю землю. Если хочешь – иди вместе со мной поработай. А потом побеседуем, когда будет время.

И так Аскольд принялся за работу вместе со стариком. Несколько дней работали они, но Эвдемон все не находил времени для беседы. Наконец, как то вечером он обратился к Аскольду и так говорил ему:

- Не знаю, имело ли тебе смысл приходить ко мне с этими вопросами. Я, как и многие, задавался ими в молодости, но потом бросил искать на них ответы и просто стал делать свое дело, то, в чем я вижу свой долг. Я живу простой жизнью, радуюсь простым человеческим радостям, никому не завидую, помогаю людям и не жду от них благодарности за это.

- О, благородный Эвдемон, - воскликнул Аскольд, - уже несколько дней я с тобой, и все это время поражаюсь твоей естественности и мудрой простоте. Мне кажется, что именно твой путь и является ответом на все мои вопросы. Однако, скажи мне, не должен ли человек не забывать о подвигах и славе?

- Подвиг – вещь хорошая, - ответил старец, - но он вытекает из самой жизни. Как правило, люди, которые совершают подвиги, вовсе не думают  том, чтобы специально их совершать. А слава – это как богатство, чем больше думаешь о ней, тем больше это иссушает душу. Думай о том, что должно тебе делать здесь и сейчас, а остальное приложится само собой.

Долгое время жил Аскольд у старца Эвдемона, проводя дни в трудах на пользу людям. Сомнения его разрешились сами собой и мучившие его вопросы отступили. Наконец, в один из летних дней, тепло распростившись с Эвдемоном, юноша отправился в путь. Он шел по безлюдной дороге под ясным полуденным солнцем через поля с колосящейся пшеницей, и душа его пела так же, как и проносящиеся в синеве над ним птички… Ни Аскольд, ни кто либо из живущих не знал и не мог знать, что в это самое время далеко в синем море, команда одного из кораблей, возмущенная жестокостями капитана, взбунтовалась и захватила судно. Скоро они станут промышлять пиратством и грабительскими рейдами на прибрежные селения. И в одну из ночей нападут на дом Гедона, убив того и разграбив все его имущество. Не знал и не мог знать никто, что в этот самый момент в горах вылупилась из яйца ядовитая змея. Когда она вырастет, она нанесет смертельный укус прилегшему отдохнуть Энкратиту. Не знал и не мог знать Аскольд, что орел, парящий над ним в высоте, через несколько дней, во время охоты, схватит на земле черепаху, полетит вместе с ней, высматривая внизу камень, о который можно было бы разбить ее панцирь, и, приняв лысину Эвдемона за камень, сбросит ему черепаху на голову, отчего старец скончается на месте.

Дмитрий Кремнев.
_____________________________
* Волны журчат своим вечным журчаньем;
Веет ветер; бегут облака;
Блещут звезды, безучастно-холодные...
И дурак ожидает ответа.

Генрих Гейне. «Вопросы». (пер. М.Л. Михайлова)