четверг, 4 июля 2002

И поехали дальше. В жару за 30°, притом, что ухо решило напомнить о себе в банный день, мол, рано ещё выходить из дому, надо ещё недельку подождать для устойчивости. Надо, но не надо! Остаюсь, проверяю себя за столом на балконе. Хорошо! Уже не боюсь, мало того, впервые за долгое время заглянул в прошлогоднюю, 178-ую тетрадь, и с облегчением убедился, что там не будет тех проблем, что имел и имею в тетрадях до и после первых книг в моменты больших перемен в себе и мире. Хотя, скажем, в 175-ой тетради, уже справляясь с текущим материалом, всё ещё не мог завершить остатки «Мотивов». Сижу за компьютером, послушав новости за завтраком, просмотрев не без поправок кое-что из написанного вчера и позавчера. Выбрал ещё один цвет для воспоминаний на манер старого «Ассоциативного альбома» - коричневый! Вот, и новенькое! Для начала проверил, на всякий случай, как это будет выглядеть на бумаге, отпечатав первые шесть страниц нового файла на цветном принтере. Коричневое выглядит здорово! И техника в порядке.

                ***
Полнолуние с лунным затменьем. Один раз восемнадцати лет.
Состояние и настроение лучше были ли? Кажется, нет!
Всё сложилось, как в киноромане, но по скромному, ибо война,
устремленье плотней обладанья, как в безумии бездна ума.
Только в памяти мало покоя, и какой бы длины ни пролёг
жизни путь без успешного кроя – это будет провальный пролёт.
Да, всё то же: желания мало ненасытным хотеньям толпы,
что близка к идеальным мечтаньям от безбожно порочной среды.
Словно в гуще, слегка затерявшись, можно скрыться от взгляда с небес,
и не будет ни стыдно, ни страшно… пусть один отвечает за всех!



                ***
На это бросовое дело конечно спроса не бывает.
Листва летит во все пределы, а те, кто деньги платит, правы.
Листочки, негде ставить пробы, потом осеннее убранство
из подзаборного сугроба не стоит выносить в пространство.
Рабочий почерк перспективы, что с перепоя векового,
с похмелья милые картины мерещатся и всё такое.
Вот и желанный перекрёсток, откуда, хоть куда податься.
До конопатого подростка как до небес не достучаться!
А с кем захочешь повидаться? Один из двух, любви достойный,
ни в ком пожалуй не нуждался, а третий клоун, где он, кто он?!



                ***
А вот и бред собачий к ряду – предмет защиты суеверной –
всё, от приметы до обряда, чтобы добро не вышло скверным.
Иначе просто не бывает, все лучшего хотят, в натуре,
а что выходит? – доля злая, сам умник, только пуля-дура!
Попробуй быть таким банальным, чтоб никого не потревожить
надеждой дара тривиальной, травить баланду тут же должен!
Не думай, что брехня пустая. На ветер лающей собаке
попробуй в пасть засунуть палец, – кто на «Харлее», тот и байкер!
Давно уже не изумляет природа нового порядка,
что выбора не оставляет привыкшим думать, как не надо!

Нет, увяз основательно, не потянул сегодня в 32°-ную жару. Начиная с полудня, постепенно сдаю позиции. К приходу Лизы раньше обычного, поскольку думала, что я в бане, почти спёкся. А после обеда ближе к вечеру уже ни на что не был годен. Лиза никуда не уходила, дождалась Олю и Юлю с красной и чёрной смородиной с рынка. Оля молодцом, собралась с духом, и помогает Юле покупать и собираться, только бы хватило ей сил! Понятно, что я старался никому не мешать, и лишний раз не высовываться. Тоже хватило терпения. Здоровья только не хватило, выносливости – всё-таки что-то делаю каждый день помимо самых нехитрых развлечений!

пятница, 5 июля 2002 
Сегодня больше облаков и глубже ветра дыхание. Грядут перемены в погоде. Накапливается грозовое электричество. Грозы, которые обещаются уже завтра, могут сопровождаться ураганными порывами ветра, как это произошло вчера, позавчера в Прибалтике, в частности в Риге. Проснулся поздно, не жалею, тем более что отсидку на балконе не планировал заранее. Есть первые две недели без табака! Есть преодоление первого немалого кризиса за последнее время. Теперь расту за счёт самоопровержения, не принимая больше трюистических отписок и оправдательного вздора. Учусь проигрывать во времени и пространстве, чтобы повысить уровень самой игры с эффектом благодарности. Тяжело, но ничего не поделаешь. Исполнительское искусство Зои Рождественской – солистки Московского ансамбля Дунаевского, затем Ленинградского – Минха! Радио 40-вых, начала 50-ых прошлого века. Несмотря на неожиданно забарахлившее правое ухо, слушал, буквально, открыв рот!
Итак, сегодня будем разбираться, не было ли вчерашнее поражение тела и духа внезапным недугом просто следствием обычного перенапряжения? Да ещё на фоне неожиданно крутой жары, наверное, с каким-то геофизическим приварком! Такое уже было два-три раза за пошедшие почти девять месяцев проходки на поверхности. Пока же, всё кажется вполне приемлемым. От ночного спёртого запаха, словно костёр только что залили водой, ничего не осталось. Напротив, сегодня всё споспешествует: Оля после завтрака сразу ушла к Юле, забросив по дороге Муху к Лизе, продолжать сборы. Окна, двери раскрыты настежь, гуляет свежий ветерок, беспощадное солнце смягчено неожиданно густыми облаками. Даже временами кажется, что грозовой дождь, твёрдо обещанный синоптиками на завтра, и сегодня может обрушиться, чуть было не сорвалось, как снег на голову! Не долго раздумывая, просмотрев предыдущие материалы, поправив, перепечатав 6-ую страницу, пошёл дальше, ничего не пропуская, даже из того, что вчера казалось совершенно неприемлемым траченным материалом. Перешёл экватор 152-ой, и к
пяти пополудни справился с заданием.

                ***
Когда тебя уже не изумляет способность быть довольным заурядным,
господствуя над рабскими умами, банкуя и командуя парадом,
так хочется из жути злободневной предельно загрязнённого пространства
без маковой росинки откровенья на гору вздора в «неком государстве»,
уйти в незамутнённые пробелы, искать по сквознякам и по просветам
пути возврата к воздуху и свету, к себе, когда-то всё-таки поэту!
Бушующие гибельные страсти захлёстывают волнами, делами,
и если наблюдаемые знают, что делают, не ведая, то драмы
не передать творца, что наблюдает напрасный труд и тщетные старанья!



                ***
И даже так, легко предавшись проблемам острым обустройства,
приятных хлопот не дождаться, как человеческой субботы!
Я понимаю, что не смею во всём со смертными равняться:
как отдыхать я не умею, так от забот освобождаться.
Над головою не светила, когда ещё великим крохой,
явился в мир, за мной ходили, – висит «всегда», как меч Дамоклов!
За всякий факт сугубо личный, за шаг, что тык неконструктивный
ответишь тут же по привычке воришкой, пойманным с поличным!
Квартира с книжицей в придачу, что мастерская или книга
с материальною отдачей, и за спиной период дикий!
Страданья в мире коммунальном с самозабвенной жаждой чуда,
мол, подтолкни, а там уж дальше и сам смогу я, гадом буду!
От гарантированной рабской работы с мизерной зарплатой,
от наблюдений безобразий, не откажусь – так мне и надо!
Пусть высоко самолюбиво самопрезренье, а безверье
опасно делает больными в имперском стиле умозренья.
Не ладится с упёрто спёртым апофеозом эпохальным,
так наслаждайся книгой мёртвых в клаустрофобии сознанья.
Возможно, что из праха встану и обрету желанный голос,
но вспоминать не перестану и никогда не успокоюсь!



                ***
Но сам октябрь – решение проблемы, причём любой, так было изначально
в неведенье счастливой детской лени, приливе светлой царственной печали!
Вот, и сейчас важней вороны ходишь на фоне суетливо-хлопотливой
орды дворовой, голубя не больше, и тычешь клювом, жаль, что не орлиным!
И голова, и корпус указуют, что перст в шатунно-кривошипной связи
без, так сказать, упоминанья всуе о высшей страсти низменных соблазнов.

суббота, 6 июля 2002
А что, вполне возможно уже липой потянуло! Июль всё круче забирает! Приходится, волей-неволей, вспоминать необыкновенный июль 1978 года, 8-го числа переезд на Велозаводскую. Необыкновенный июль 1985 года, капитальный ремонт! Семнадцатилетний Борис Беккер на Уимблдоне, Анк-ов, тогда ещё прокурор города Березники перед окончательным переездом в Москву, сидит на кухне. В это время звонит тётя Миля, жена покойного дяди Фимы сообщает о смерти своего первенца Анатолия. Неплохой кадрик! Без эмоций и комментариев. Вчера проводив Юлю, Оля ощущает себя как в отпуску. Кота, правда, придётся навещать и кормить на Хвалынке все эти три недели. Зато отправили, и гора с плеч! А там дальше, чем чёрт не шутит, может быть, устроится на работу. Лиза получила от новой соседки презент: сарафан-платье для беременных! Вот как круто разворачиваются события. У меня же пока без очевидных подвижек. Правда, того же 8-го июля исполнится ровно полгода после окончательного исхода с «Птички» со всеми вещами. И первые полгода свободной жизни, не обременённых ничем другим, кроме литературных занятий. «На заре туманной юности» в 1972-ом было как-то 9 месяцев вынужденного простоя после того, как выперли из проходчиков на поверхности, спасибо всем за это, и себе, любимому, в первую очередь! Но тогда ещё являлся, что ни говори, полноправным студентом МГЗПИ. Впрочем, до 8-го ещё дожить надо. Как до благословенного понедельника, который обещают жарче, чем в рекордную вековую жару и засуху того же 1972 года! Кстати, вспомнил, что из этих 9-ти нерабочих месяцев почти полторы смены провёл как воспитатель в пионерском лагере Пестово на Рузском водохранилище, в местах, куда затем время от времени будем выезжать по отдельности и вместе последующие 12 лет во время каникул и отпусков. И в августе этого же года, дождавшись очереди, лёг на операцию по удалению кисты в НИИ Проктологии на улице Салям Адиля. Итак, если приплюсовать ещё пару сессий к послеоперационному периоду, поездку на Дальний Восток, и там переезд в новый дом, далее, свадьбу и медовый месяц, то от этого, большого на первый взгляд, куска времени почти ничего не останется!
На небе тучки собираются, обещают дожди, грозы с сопровождением штормовых порывов ветра, а также небольшое понижение температуры. Неделю тому ещё вовсю бушевали футбольные страсти, разыгрывались места с первого по четвёртое и завершался июнь! И тогда уже 10 дней без малого до начала июля обходился без сигарет. Большое дело, никак поступок совершил! Если номер пройдёт, то всё как бы пока потерянное время окажется долговременным вложением, которое принесёт какие-то дивиденды! Отпуск по случаю мундиаля плавно перешёл в смягчённый режим литературного существования с медленным отползанием от табака!
Но новый день начат, как обычно, после просмотра с поправками предыдущего материала, идём дальше. Подключил музыку Гайдна, которая особенно благотворно на меня действует в эти нелёгкие болезненные дни.

***
Что я, в сущности, умею? Вить венки надежд увядших
с неизбывным наслажденьем, становясь мудрей и старше.
То же и имею в вещном, измеряемом пространстве.
Ощущений жизни вечной не узнает ревность-зависть!
Тишина с подходом к слову и свободное дыханье –
производная основа постижения стихами.
Лист, опорный пласт нетленный, «неразгаданность загадки»
между первых и последних впечатлений – взятки гладки.
Чай, не фиговым листочком, годным для прикрытья срама,
но последним с ветки, точно чётко выполнил программу.



                ***
На дворовых деревьях ни листочка в ещё сыром и сумрачном тепле
неистощимом, словно многоточье.  За палом восклицательным лишь тлен.
Предзимний ветер в чистом поле рыщет, ни дня простоя весь реальный срок.
Не чёт и нечет, только жизни вычет в привычно лёгшем листике у ног.
Да разве дело в штампах непригодных или угодных тем, кто платит тем,
кто может быть доволен несвободой, что, в общем, обеспечивает всем?!
Не возместить ущербного ухода живого чуда в битые слова,
в слой восковой слёз вековых восхода, как о рассвете в армии писал.
И всё несовместимей предваренье, в мехах библейских юности вино,
с заделами, когда заматереем в смешенье яви с невозвратным сном?



                ***
Днём если спать, то над своим листом. И собственный свой яд переживая,
не откажу я смертному ни в чём, врагов усмешкой тонкой наживая.
Всё золото в божественной грязи, «ах, если б знали, из какого сора…»
мне и стихам моим ещё расти вне пользы дела, тем для разговора.
Несправедливо разве? – вот-те-на! А я-то думал, пробалдев с полвека,
лишь шевельну мизинцем, и стена… вернёт меня из тени человеком!
Пример для подражания в толпе, улыбкой манекена обольщая,
давно почив в своём ни бэ, ни мэ, на все вопросы верно отвечает!