Подозреваемый

     Едва сельский участковый уполномоченный Анатолий Андреевич Чухнов пошел в свой служебный кабинет, как раздался телефонный звонок. Звонил его непосредственный начальник капитан Куваев.
     - Анатолий Андреевич, - кричал он в трубку. - У тебя там проживает некто Глеб Лукич Афанасьев?
     - Есть такой, - ответил участковый.
     - Так вот, на него поступило заявление от избитого им Григория Ивановича Фурасова.
     - Кто такой? - недоуменно спросил Анатолий Андреевич.
     - Это житель соседнего с вами села.
     - И чего?
     - Вчера они у нас в райцентре столкнулись и что-то не поделили. Ну, твой и накидал этому самому Григорию. Обиженный написал заявление на обидчика. Мы обязаны разобраться. Ты вот что: возьми-ка этого самого Афанасьева и завтра приезжайте ко мне.
     - Добро, - коротко ответил участковый.
     - Как там у тебя, все спокойно? - ради проформы поинтересовался капитан.
     - Дак а чего сделается? Пока все спокойно...
     - Ну, и ладненько. Так завтра я жду вас, - закончил разговор начальник.
     Посидев некоторое время за столом, Анатолий Андреевич вздохнул, встал и, натянув на голову форменную фуражку, пошел разыскивать драчуна.
     Он решил прогуляться пешком - в старых раздолбанных "Жигулях", выделенных ему руководством, было бы душно, да и погода благоприятствовала прогулке на свежем воздухе. Тем более, что дело-то было неспешное.
     Солнце сегодня палило особенно сильно, участковый снял фуражку и вытер вспотевший лоб.
     - Здравствуйте, Анатолий Андреевич, - уважительно здоровались с ним встречные односельчане, на что участковый важно кивал, а то и спрашивал о самочувствии и о домашних. Здесь, в селе, он был свой человек - его помнили, когда еще он босоногим мальчишкой бегал со сверстниками.
     Подойдя к дому Глеба, он увидел сидящих на завалинке их сына, семнадцатилетнего Тишку, который целовал соседскую девчонку-одноклассницу, одной рукой притянул ее к себе, а другой шаловливой ручонкой шарил у ней под расстёгнутой кофточкой и тискал ее набухшие груди. Видимо, от удовольствия, Верка сучила ножонками и все тесней прижималась к парню.
     - Кхе, кхе, - кашлянул участковый, стараясь привлечь к себе внимание, на что Тишка, выпростав руку из-под кофты, махнул рукой - дескать, иди своей дорогой, не видишь - люди делом заняты!
     - Верка, - не выдержал такого пренебрежения к себе участковый, - гляди, как бы он тебя не обрюхатил.
     - А вам что, завидно? - оторвалась она от парня.
     - Дура ты, - сплюнул Анатолий Андреевич. - Расскажу вот отцу, пусть выпорет тебя.
     - Вы только и знаете, что жаловаться, - проворчал Тишка, недружелюбно взглянув на участкового.
     - Тебе-то что: потешишься и отвалишь, а ей что делать потом? - Анатолий Андреевич строго глянул на парня. - Где отец-то? Нужен он мне.
     - На рыбалку с мамкой и Стрешневыми уехали, - ответил Тишка. - Палатки с собой взяли.
     - Где они обычно рыбачат?
     - На излучине реки, где она разливается особенно широко и где подход к ней хороший.
     - Ладно, - проговорил участковый. - А вы баловаться-то балуйтесь, но дозволенного не переходите.
     - Сами-то дозволенное переходите, а нам нельзя? - кинул ему вслед Тишка, на что участковый погрозил ему кулаком и крикнул:
     - Молоко с губ вытри, молод еще так со старшими разговаривать.
     До реки было не особенно далеко. Сразу за окраиной начиналась опушка леса, где была тень и не было так жарко. Поэтому он шел медленно, наслаждаясь природой и изредка наклонялся, подбирая выглядывающие из-под листочков спелые ягоды земляники.
     Вскоре между соснами блеснула и их Сочейка - речка в общем-то небольшая, метров пятнадцати- двадцати шириной, но на излучине, о которой упоминал Тишка, она разливалась метров до сорока. Именно к этому месту по берегу побрел участковый.
     Еще издали он заметил дымок от костра, лениво поднимающийся над камышами, а потом уже увидел и людей на противоположном берегу.
     Глеб Афанасьев ловил рыбу удочкой с берега, а его приятель Валька рыбалил с лодки на середине излучины. На берегу возле костра что-то делали их жены и старый Семёныч - отец Вальки.
     Остановившись напротив рыбаков, Анатолий Андреевич крикнул:
     - Эй, браконьеры!
     Валька нехотя повернул к нему голову и спросил:
     - Чего тебе, жандарм?
     - Мне Глебка нужен.
     - Так поди к нему - вон он рыбалит, - отвернулся Валька.
     - Ты дурку не валяй, - прикрикнул на него участковый. - Я к нему по серьёзному делу.
     - Ори громче, так и поговорите, - усмехнулся Валька. - Чай не секреты какие.
     - А ну, давай подплывай сюда! - строго приказал служивый.
     С Валькой и Глебом они вместе бегали по селу, учились в одном классе, поэтому участковый прощал им вольности в разговоре с ним, официальным представителем власти в селе.
     - Я тебе чего, такси что-ли? - отбрехался Валька.
     - Я при исполнении служебных обязанностей, - пытался урезонить участковый бывшего школьного товарища.
     - Ну, так и исполняй их там, где стоишь, - откровенно издевался Валька.
     - Да я тебя! - начал было сердиться участковый, но Валька только расхохотался:
     - Так вот он я, - уже нагло ехидничал мужик на лодке. - Иди, возьми меня и тащи в каталажку.
     Поняв, что строгостью ничего не достигнешь, Анатолий Андреевич спокойно сказал:      
     - Вадька, я вправду не шучу, Тут на Глебку дело шьют, надо разобраться.
     - Ну, если так, тогда ладно, - так же серьёзно ответил тот и, положив удочку в лодку, погрёб в сторону участкового.
     Когда они переправлялись на другой берег реки, Валька спросил:
     - Чего он натворил?
     - Морду набил Гришке Фуратову из Неклюдовки.
     - Это он может, - авторитетно ответил Валька.
     - Ну да, - продолжил участковый. - А тот накатал на него заявление. Вот и приходится разбираться.
     - Это вчера что ли, когда он в райцентр ездил?
     - Ну да, - подтвердил Анатолий Андреевич.
     В это время лодка уткнулась в берег. Увидев гостя, женщины у костра закричали:
     - Толя, давай к нам, как раз ушица поспела!
     - Я по служебным делам, - пробормотал участковый и почему-то показал пальцем на форменную фуражку, которую тут же снял - у него от жары вспотели даже волосы. - Пойду ополосну лицо.
     Он подошел к урезу реки и, зачерпнув в жменю прохладной водички, плеснул себе на голову.
     - Ну и жара! - проговорил он рыбачившему рядом Глебу. - Как клёв?
     - Какой на хрен клёв в такую жару? Рыба и та снулая, - проворчал тот.
     - Ребята, давайте к столу, уха стынет, - позвали их женщины.
     - И то дело, - Глеб положил удочки на траву и позвал: - Пойдем, служивый, перекусим, чем бог послал.
     - Пойдем, - согласился Анатолий Андреевич, не зная как и когда начать служебный разговор.
     Женщины раздали металлические чашки с ухой каждому из присутствующих. Одной чашки не хватило, но Юля, жена Вальки, просто сказала:
     - А я из котла поем! Остатки - они сладки.
     Семёныч разлил водку по гранёным стаканам и скомандовал:
     - Ну, разбирайте!
     Участковый почувствовал себя неловко: с одной стороны негоже обижать своих, с другой стороны - он был при исполнении...
     - Ну, давайте, - произнесла короткий тост Женька, жена Глеба. - Пока водка холодная, а то согреется.
     Заметив, что участковый мнётся, не зная, как поступить, Семёныч сказал:
     - Толя, ты чего, как не родной? Брезгуешь, что ли?
     - Да нет, - ответил тот и, решив, что после выпитого будет проще вести разговор с Глебом, опрокинул содержимое стакана в рот.
     Потом еще был тост, произнесенный Валькой, за который было грешно не выпить.
     - После первой и второй перерывчик небольшой, - произнёс Глеб очередной тост, разливая по третьему разу.
     "А, ладно, завтра с Глебом поедем, - решил про себя участковый. - Тем более, что после выпитого нельзя садиться за руль".
     Гулянка продолжалась до самого вечера. Заметно захмелевшие мужики снова принялись удить рыбу, часто споря друг с другом.
     - Кто так насаживает червяки? - кричал Анатолий на Глебку. - Ты словно первый раз удочку взял. И на такую наживку разве что полоумная уклейка клюнет или пескарь-самоубийца.
     - А ты полицейскую фуражку нацепил и считаешь себя профессионалом во всех вопросах, - орал на него Глеб. - Ты вон всю жизнь штаны просиживаешь в своём кабинете, а я на реке постоянно обитаюсь. Кого учить вздумал?
     Их спор прервала Юлия:
     - Хватит вам спорить. Пошли, рыба пожарилась.
     И снова была водка. Участковый уже совершенно забыл, зачем прибыл сюда, ему было хорошо - прекрасная погода, замечательная компания...
     Что было дальше, Анатолий Андреевич помнит плохо. Вроде бы они о чем-то спорили, рассказал, что он приехал за Глебом, чтобы отвезти его в районное отделение полиции... Когда начало заметно темнеть, Валентин переправил его на другой берег, и он задами пробрался домой.
     Жена, открыв ему дверь, охнула:
     - Явился, не запылился! Хорош, красавец!
     Мятая фуражка сидела набекрень, козырьком прикрывая ухо, под глазом светился огромный синяк, одежда была помята и испачкана так, словно он валялся в грязи.
     - Я был на рыбалке, - едва смог проговорить он.
     - А рыбу фуражкой ловил - она вся в грязи и мокрая?
     - Не помню, - только и смог выговорить Анатолий.
     Жена помогла ему раздеться и лечь на диван, где он тут же уснул.
     Утром он встал с жестокой головной болью - череп, казалось, был готов вот-вот расколоться. Наскоро умывшись холодной колодезной водой, он сел за стол.
     - Есть будешь, алкоголик? - спросила его жена.
     - Не хочется, - простонал он.
     - И где же тебя так накормили? - не отставала она.
     - На рыбалке, - Антон объяснил ситуацию, как он пошел по делу, а вышло...
     - А фонарь-то тебе кто посадил?
     - Не помню...
     - Ладно, на-ка выпей капустного рассола, - она подала ему стакан с мутной жидкостью, которую он залпом выпил.
     - Я, пожалуй, прилягу, - пробормотал он.
     - Давай, давай, - только и сказала жена. - А то и выйти-то не в чем - я все постирала, форма не высохла еще.
     И только после обеда он немного пришел в себя и направился в свой служебный кабинет. Взяв папку с чистыми листами бумаги, он запер помещение и направился к реке, чтобы снять с Глеба свидетельские показания. Чтобы не светиться перед односельчанами, он натянул фуражку на самые глаза, сдвинув ее так, чтобы козырек прикрывал подбитый глаз. А при встрече с кем-либо, непременно отдавал честь, прикрывая его ладонью.
     Подойдя к берегу, он заметил, что вчерашние рыбаки сидят возле костра.
     Анатолий Андреевич окликнул их. Они обернулись, а Валька тотчас вскочил и побежал к лодке.
     - Гость к обеду - добрый гость! - поприветствовал он товарища детства.
     - Кто это из вас меня вчера угостил? - спросил участковый, показывая на синяк.
     - А ты что, не помнишь? - весело засмеялся Валька. - Ты вчера так набрался, что ходить толком не мог. Пошел по малому делу в кусты, а когда возвращался, споткнулся о корень и мордой прямо в бревно, на котором Семёныч сидел. Хорошо, что еще не в костёр...
     - Да тут след не от бревна, а от кулака, - проворчал Анатолий.
     - Ты что, товарищ полицейский! У кого рука на власть поднимется, подумай-ка сам?
     Когда они подошли к костру, все весело поприветствовали гостя и стали приглашать его отобедать вместе с ними и поправить здоровье. Только Глеб подозрительно глянул на прибывшего и тут же отвел глаза.
     - Твоя работа? - спросил его участковый, показывая на свой подбитый глаз.
     - Еще чего! - буркнул тот не глядя на Анатолия.
     - Сам упал, бухнулся прямо тут, - загалдели разом все. - Вот прямо в это бревно...
     Семёныч даже привстал с бревна, чтобы тот мог удостовериться в этом.
     - Ладно, замяли, - проговорил участковый и уже официальным тоном обратился к Глебу. - Я должен снять с тебя показания о том, что ты натворил позавчера в райцентре.
     - В каком райцентре? - вытаращила глаза Женька. - Ни в каком райцентре он не был!
     - Ты чего, Андреич? - это уже Валька вступил в разговор. - Мы тут вот уже четыре дня, никто из нас никуда не уходил. Разве что я в магазин за водкой бегал.
     - Не греши на парня, Толя, - степенно проговорил Семёныч. - На кой ляд ему в райцентр мотаться, когда у нас всё есть?
     - Как это не был? - опешил участковый.
     - Не был, не был, - разом заговорили женщины. - Он всё время здесь был, с
нами...
     - Есть свидетель, его там видели, - растерянно проговорил участковый.
     - Кто? - поинтересовался Валька.
     - Так Гришка Фурасов из Неклюдовки, которому он глаз подбил, - настаивал на своем полицейский.
     - Ха, нашли кого слушать, - усмехнулся Семёныч. - Этот болтун тот еще, соврет и глазом не моргнёт. Небойсь, нажрался там, нахамил кому-нибудь, его райцентровские и поваляли немного. А на Глебку-то он попёр от обиды - ведь Глебка-то Женьку от него увёл.
     Анатолий Андреевич глянул на жену Глеба и та закивала головой, подтверждая слова старика.
     - Ты, мил человек, рассуди сам: как Глебка, сидя здесь, с нами, мог поставить фингал Гришке, который пьянствовал в райцентре? - стоял на своём Семёныч.
     - Не мог, - важно подтвердил его слова Валька.
     Участковый задумался. Подставлять своего человека, да еще товарища детских игр, ему явно не хотелось. Правда, то, что в глаз ему заехал именно Глеб, он не сомневался. Ну, свои люди - разберемся. Мало ли что в жизни бывает. А тут еще Юлька, не переставая, тараторила:
     - Ну, надо же, какой паразит! Сколь лет прошло, а он все злобствует и хотел оклеветать невинного человека. Носит же земля таких.
     - Ты как хочешь, Андреич, но мы все готовы подтвердить, что Глебка все время был с нами и никуда он не ездил, - твердо заявил Семёныч. - Разве что в кусты по малому или большому делу.
     - Истинно так, - подтвердил Валька. - Ты меня знаешь, я врать не стану.
     - Да уж, - вздохнул участковый. - Чья бы корова мычала, а твоя молчала.
     Он обратил внимание, Что Глеб не сказал ни слова и даже не смотрел в их сторону, а потом вообще взял удочку и ушел рыбачить.
     - Четыре свидетеля против одного, - после недолгой паузы проговорил Анатолий Андреевич. - Это сильно...
     - Как на духу, - перекрестился Семёныч.
     - Ты бога-то не гневи, старый уже, - упрекнул его участковый. - Вот я сейчас запишу ваши показания, а вы подпишетесь. Подпишетесь?
    - Хоть сейчас, - весело проговорил Валька. - Чего на хорошего человека бочку катить зазря? 
     И действительно, написав общее от всех объяснение с упоминанием их фамилий и адресов, участковый дал им подписать, что они с удовольствием и сделали.
     - Ну, а сейчас по маленькой? - предложил Валька.
     - Нет, в этот раз без меня, - отказался Анатолий. - Перевези-ка меня назад, мне начальству доложиться надо.
     - Ну, служба - дело святое, - согласился Валька.
     Они уже подплывали к противоположному берегу, когда их накрыл летний дождичек, хлынувший из небольшого облачка.
     Участковый, стоя под раскидистой ольхой, со смехом наблюдал, как Валька быстро переправился на другую сторону реки и, укрывшись ветровкой и высоко вскидывая ноги, с воплем бежал к палаткам.
     Добравшись до своего рабочего кабинета, Анатолий Андреевич некоторое время сидел за столом, соображая, как доложить начальству. Наконец, решившись, он набрал номер телефона и начал докладывать:
     - Товарищ капитан, это лейтенант Чухнов.
     - Слушаю, - ответил тот.
     - Товарищ капитан, нас, кажется, ввели в заблуждение с дракой в райцентре.
     - То есть как это?
     Участковый объяснил, что имеются письменные показания свидетелей, утверждавших, что Глеб Лукич Афанасьев в тот злосчастный день никуда из села не выезжал. А Григорий Фурасов, оказывается, давно имеет на него зуб за уведенную невесту. Вот он и решил отомстить ему таким образом.
     - Черт те что! - выругался капитан. - Напьются, натворят дел, а ты сиди и разбирайся с этими алкашами. Ты вот что, лейтенант, привези мне эти показания, я их подошью к делу и будем считать его закрытым.
     - Только, товарищ капитан, можно я их попозже привезу? - извиняющимся голосом проговорил Анатолий.
     - Что-то случилось? - обеспокоился начальник.
     - Живот схватило, видно чем-то отравился.
     - Ладно, - согласился собеседник. - Только не тяни - как поправишься, приезжай. А от отравления у меня верный рецепт есть: ты выпей стакан водки с солью, к утру все как рукой снимет.
     - Спасибо, - поблагодарил участковый. - Я так и сделаю.
     Он с облегчением повесил трубку и вытер пот со лба. На этот раз, кажется, обошлось.

     Тем временем в палатке, где сидели рыбаки, шел горячий спор.
     - Ну, и зачем ты ему вчера в глаз заехал? - допытывался Семёныч у Глеба. - А он видишь какой - поверил нам и отмазал тебя, даже следствие не стал проводить. Ты когда начнешь свою силушку усмирять - вон кулачищи-то, что кузнечные молота. Хорошо, что ему голову не свернул.
     - А чего он Женьку за ляжку схватил? - проворчал Глеб. - Вот я ему и...
     - Дурак ты, хоть и вырос с коломенскую версту, - продолжал поучать его старик. - Он хотел привстать и пьяный, не глядя, случайно опёрся о Женькину ногу.
     - А пусть не лапает, - продолжал стоять на своём Глеб - У него своя жена есть.
     - Ну, правда, Глеб, - вступил в разговор промокший Валька. - Он, считай, тебя выручил, а ты ему в рыло. Обидно ведь...
     - Да я уж см себя ругаю, - отмахнулся Глеб - Надо будет как-нибудь извиниться перед ним. Бутылку, что ли, поставить...
     - Я бы с тобой после такого пить не стал, - сказал Валька. - Шибко ты обидел его.
     - Ладно, мужики, чего уж теперь, - встал Семёныч. - Дождик кончился, сейчас клёв должен пойти. Пошли, порыбачим...
     - Пошли, - с радостью проговорил Глеб и первым вылез из палатки.