Последняя игра Януша Старика. Шкипер

      Шкипер был пожилым, суровым, крепким как морёный дуб человеком. Под его умелым руководством баркас не раз ускользал от "жадных псов", как говорил сам капитан. Ему везло;-однажды он ухватил удачу в масштабном морском сражении. Выплыл. Да и гонялись за контрабандистами в основном новички,- хотели выбить премию, отличиться. Серьёзные силы для ликвидации лихой команды не привлекались. У Шкипера был друг в береговой охране, достаточно влиятельный. Не подмазанный, нет;-боевой товарищ. Вышестоящие распекали его,- "Поймайте!", но он упорно стоял на своём. Как тогда:  на горящей палубе, под вой пикирующих торпедоносцев... (Всё вокруг дырявили пули от хищно налетающих самолётов, бородатый офицер, сжимая трубку,  весело орал,- "К пулемётам", черти! Они бежали...) "Вас там не было. И, сквозь зубы,-"Скоты, у самих то;- часы из-за моря"...
      Под стать капитану была и команда,- все как один крепкие ребята, насквозь просоленные морем. Сплочённые тяжким моряцким трудом. Баркас контрабандистов внешне был неказист и зауряден. Но это на первый взгляд. Судно было вооружено, на всякий случай, носовым пулемётом,  мастерски притворившимся гарпуном. Под обшивкой была спрятана кое-какая броня, в тайниках кают лежали простые, но надёжные гранатамёты. Мало ли?
      Это утро в порту начиналось как обычно, разве что восход был подозрительно прекрасен. По мнению Шкипера такое явление могло сулить либо великое горе, либо радость не меньшего масштаба. Они выгружались ночами, отчаянно ругаясь и передавая тяжелые ящики грузчикам, нанятым заказчиками. Под утро Шкипер пересчитывал и делил деньги. Заимев каждый  по увесистой пачке, контрабандисты, даже не выспавшись как следует, разбегались кто куда кутить и гулять. Но не сегодня,- явился какой-то сопливый инспектор и начал задавать вопросы, всюду совать свой нос. Он ни нашел ни чего, но явно обладал даром выводить из себя, особо не стараясь, даже камни:

- А где китовый жир? Не повезло?,- участливый и официальный. Шкипер сплюнул.

- Лицензия в порядке, но вы явно работаете себе в убыток.

- Просто я ищу белого кашалота,- Шкипер криво усмехнулся, смотря в сторону, на краски рассвета. Команда роптала поплевыя за борт, бессознательно подражая капитану. В порту и чуть дальше,-на оживающем рынке, туда-сюда бродили нищие. Они собираю доски и деревянные ящики. Перекрикивались весёлые грузчики, гудели сирены,- порт вокруг дышал и жил. А с этим прилипалой жизнь встала, баркас оцепенел, только капитан держал оборону. Наконец инспектор удалился, вежливо попрощавшись. Шкипер чуть не раздавил его холёную ручку своей клешнёй.
     Матросы было собрались восвояси, оживленно подначивая друг друга. Но тут их всех словно обдало какой то светлой, но необычайно глубокой печалью. Некоторым послышались гитарные ноты. Шкипер разом выкурил половину трубки и, повинуясь чутью, посмотрел на берег.
     На старом, деревянными причале сидел бродячий музыкант. Федора, заношенный пиджак, чехол с гитарой, лежащий рядом. Шкипер не жаловался на зрение, но не мог, как ни пытался, разглядеть его лица. Бродяга приветливо помахал ему федорой и, вдруг выпрямившись во весь рост, отдал честь. Так, как делали это давно, военные моряки...
   Уйма тонущих тел, снова и снова прошиваемых с неба пулями страшного калибра. Кипящее всплесками отчаянных рук море, и животное желание выплыть, выскочить по головам гибнущих из лап смерти... Шкипер мотнул головой, в горле встал ком. Он яростно протёр глаза, надеясь, что бродяга исчезнет, но то прозаично ухромал с пристани, на его глазах смешавшись с растущей рыночной толпой.
      Раздался звон. Звук велосипедного звонка наполнил утро. Послышался громкий, счастливый смех: мужской и женский. На пристань выехали двое. Всклокоченного высокого мужчину в старом пиджаке и потёртых джинсах, болтающихся на нём мешками он узнал сразу и улыбнулся.