О праве нации на самоопределение. Литва

В марте 1990 я был аспирантом Института экономики АН СССР и как многие жаждал употребить свободное время для творческого поиска и расширения кругозора. В то время как раз объявила о своей независимости Литва. Что это такое, выход из СССР? Что  происходило в прибалтийской республике, было непонятно. Он-лайн трансляций и интернета тогда не было. Пресса и телевидение об этом событии национального самоопределения говорили очень глухо. И у меня появилось желание съездить в Вильнюс, поглядеть, что же это такое, независимость.

В Институте экономики я проходил службу по социологической линии, имел навыки опросов в т.ч. на улицах, и главное, мне очень нравилось живое общение. Я мог часами беседовать с разными людьми, проводя опросы. Пушкинский и Нарофоминский районы Московской области, г. Нарва в Эстонии уже попадали в поле внимания Института экономики. Недолго думая, я пришел к знакомому руководителю социологической "компашки",  - Игорю Минтусову ( он и сейчас известен как социолог) и предложил отправить меня в командировку в Вильнюс.  Взамен обещал провести уличный опрос на тему отношения жителей Литвы к идее независимости республики. Игорь колебался, он особо не жировал, сторонних заказов на эту тему у него не было. Однако новость была потенциально жгучая. Минтусов рискнул и выделил деньги на поездку то ли из любопытства, то ли из каких-то других соображений. Спасибо Игорю за то, что поддержал мой прожект.

Прибыл в столицу республики на поезде, без особого труда нашел где остановиться. Как  и обещал, несколько часов я ходил по улицам Вильнюса и спрашивал людей любых национальностей - литовцев, русских, поляков, как они относятся к идее "нежданной-негаданной" независимости. Всего я в экспресс-манере опросил 150 человек. В большинстве ответы выявляли спокойно-позитивное отношение граждан к отделению от СССР. Прибалты вообще люди спокойные. Единственный раз я получил резкий грубый ответ от молодого парня (русского), который был по-видимому навеселе. В драку он, впрочем, не лез, хотя и задирался. Приятель его легко остановил и увел.

После уличного опроса я подошел к зданию парламента (Верховный совет в СССР) и, образно говоря, попытался в него проникнуть.  Подошел к группе гражданских людей у входа. Встретили меня настороженно. Однако как только  сказал, что я социолог из Москвы, отношение  резко изменилось.  Литовцы заулыбались и сказали что приняли меня  за агента КГБ.  - Похож.  (Возможно, всё же инцидент с агентом КГБ был на второй мой приезд в Литву) Во всяком случае на входе в учреждение гостю вежливо сказали, что Литва теперь независима. Чтобы пройти в парламент, советского паспорта недостаточно, я должен был пройти аккредитацию. После наведения справок я сообразил, что в местный МИД достаточно прислать факс из Москвы от командировавшей меня фирмы.

В Вильнюсе я остановился в каком-то полупустом общежитии. Директор (литовец) был очень любезен и мне удалось с его телефона позвонить в компанию Минтусова, его помощнице Лене К. Лена вошла в курс дела и охотно выслала факс с просьбой об аккредитации меня в Литве как социолога. Всё прошло быстро. МИД Литвы требуемый  факс вскоре получил.

Я уважил новый порядок, и в ответ уважили мои желания. Чиновник посмотрел бумажку и сказала, что социологов они не аккредитируют. Если я хочу идти в парламент, то должен быть аккредитирован здесь как журналист. Тут же в МИДе мне доброжелательно и заинтересованно предложили записаться у них как журналист, например, Московских новостей. Надо здесь напомнить, что ещё в августе 1986г. главредом Московских новостей (МН ) стал известный перестроечник Егор Яковлев.   Звонить для того, чтобы "оформиться" на новую работу, в Москву в МН было не нужно. Как вы догадываетесь, московскому аспиранту была оказана честь.  Я радостно согласился на Московские новости и тут же получил необходимую бумажку.

 Отныне дорога в парламент была открыта. Итак, внезапно, благодаря дипломатической отзывчивости, я стал журналистом популярного издания. Кроме того, одним из первых  советских граждан ( пожалуй, даже первым) я признал независимость Литвы, и не на словах, а так сказать, на официальном уровне.

С бумажкой о принадлежности к МН здесь можно было войти в любой кабинет. Надо было только решить, - в какой. Поскольку по образованию ваш покорный слуга экономист, я осмелился заглянуть "на досуге" к коллеге - к министру экономики Литвы Витаутасу Новицкасу. Всё-таки с людьми надо было разговаривать на одном профессиональном языке. Вопрос о выделении из единого народнохозяйственного комплекса СССР отдельной свободолюбивой республики был острейшим. Вскоре после моей поездки Горбачев, недавно ставший президентом СССР на съезде депутатов, вообще объявил Литве экономическую блокаду (15 апреля 1990г.). Обвинения в сепаратизме вроде не сыпались, но было не до шуток.  Министр меня принял и любезно побеседовал. Разговор был предусмотрительно записан на диктофон, который я возил с собой.

Естественно, "журналист" не обещал публикацию Новицкасу в общесоюзной печати, а тем более в Московских новостях. Никаких связей со СМИ у меня тогда не было, журналистская бумажка  была выдана москвичу  в республиканском МИДе без каких-либо оговорок. Не думаю, что у литовцев была договоренность с Егором Яковлевым на мой или кого-то ещё, подобного искателя, счёт. Возможно, у них были дружеские неформальное отношения.  Старался выглядеть солидно и не выдавать своих шатких оснований. Ограничился тем, что сказал министру, что материал выйдет, если получится, - как только так только. Витаутас серьёзно кивнул головой. Думаю, ему было самому шатко и не до смеха, хотя литовцы сами по себе не слишком улыбчивы. Как и почему удастся опубликовать это импровизированное интервью, - об этом никакого представления автор не имел. Являться с повинной  и признаваться в самозванстве в Московские новости в расчете на редакционную милость О.Д. даже  не думал.

Вернувшись в Москву, я рассказывал о  поездке в Вильнюс всем своим друзьям и знакомым. Как выяснилось, новость о моей поездке произвела ошеломляющее на всех впечатление. Вскоре на меня вышел Алексей Кондратьев (знакомый моего друга П.Г.) из газеты "Коммерсант" и спросил о материале, который я привез из Литвы.  Они хотели его увидеть. К. приехал ко мне в Институт экономики, где  я ему отдал исходный текст.  Интервью в редакционном виде вышло в N15 Коммерсанта в апреле 1990г.  уже после того, как Горбачев объявил блокаду республике. Именно эту статью за моей подписью я и  представляю к её двадцатипятилетию в этом материале.

На всю полосу материала про Литву у Коммерсанта, видимо, не хватало. Поэтому они быстро сделали статью с мнением о судьбе Литвы проституток "при литовском постпредстве" в Москве. Конечно, заголовок "Литва станет заграницей, считают проститутки"  выглядит теперь как курьез. Да и тогда такая подача темы меня  смутила. Но  что делать? Проститутка -  после фильма Интердевочка - эта древнейшая профессия в тогдашних условиях сексуального раскрепощения звучала даже романтично. Фото статьи о проститутках смотри http://olegdushin.livejournal.com/81582.html


Другой курьез. По недоразумению в моей статье Коммерсант допустил опечатку и в одном месте описался, указав, что Новицкас - министр экономики Латвии! В другом было написано правильно - Литвы. Я потом еще несколько раз приезжал в Литву и извинился за эту оплошность перед Витаутасом. Сказал, что в Московских новостях напечатать не получилось, зато набирающая популярность газета "Коммерсант" взяла себе интервью с огромным удовольствием. Новицкас очень серьезно кивнул головой, на этот раз ему было еще более не до смеха. Уже вовсю шла блокада, поставки энергоресурсов в республику прекратились.

Той весной в Вильнюсе мне случалось побывать на многотысячном митинге в парке Вингис. Видел на улицах мирные протесты граждан против присутствия советских войск в городе. Эти протесты выражались в пениях и танцах людей в том числе в национальных костюмах около учреждений, которые центральная (московская) власть взяла под свой силовой контроль. Это касалось горкома, дома Политпросвещения и т.п. Советские войска в Вильнюс вводились 26 марта - после провозглашения независимости 11 марта.  Творческая форма протеста, которая не имела ничего общего с гражданской войной, произвела сильнейшее впечатление на автора. Помню ту томительную минуту, когда в парке во время митинга над головами собравшихся вдруг появился военный вертолет. Все на Певческом поле застыли в тревожном ожидании, что он будет делать? А вдруг начнут стрелять, бомбить? Никто же, включая прежде всего меня, не знал на что готова пойти советская власть ради предотвращения исполнения реализации права нации на самоопределение. А ведь это право лежало в основе образования Советского Союза. Вертолет сильно гудел мотором, а вскоре в небе запарило множество маленьких листиков. Вертолетчики разбрасывались над гражданами не бомбы, а листовки. Все повеселели, такой вид идеологической борьбы был безопасен.

Впоследствии Горбачев умудрился довести всю эту ситуацию до бойни у телецентра 13 января 1991г. О том, как к этому пришли, смотри в другом моем очерке "Литва - первая ласточка развала СССР." http://olegdushin.livejournal.com/16082.html Апологеты сталинизма и прочей теории заговоров, например, Стариков, пытаются свести все дело в Вильнюсе к выстрелам снайперов в толпе. Мне кажется, что это наивно  и рассчитано на массового любителя теории заговоров. Если бы не ставились изо всех сил палки в колеса ленинским принципам организации государства, никаких выстрелов бы не было в Вильнюсе.  А Горбачев, глядишь, усидел бы во главе СССР, из которой ушла бы только Прибалтика и Грузия.

6-8 апреля 2015г. Олег Душин