1. Счастье

   Тёплый летний дождь закончился, и можно было смело прогуляться по улицам. Кругом стояли лужи, но Анфиса и Сашка не обращали внимания на такую мелочь. Август радовал погодой, даже в этом маленьком и не особенно добром городке. К тому же парочка собралась вскоре тихо покинуть пристанище, и теперь ждала удобного момента. Сейчас они шли к женщине, по милости которой их тихая и спокойная жизнь и превратилась в череду вечного беспокойства и маяты. Вообще мачеха Анфисы не была таким уж плохим человеком. Вернее, бывшая мачеха. Пока отец Анфисы после семилетнего вполне счастливого совместного житья не бросил её. Некрасиво бросил. Такой поступок в принципе нельзя сделать красиво, но тут вышло очень подло. Он просто не вернулся из очередной поездки на дальний восток, куда регулярно ездил к сыну. Предупредил по телефону через месяц после отъезда, что не вернётся. А потом обнаружилось, что, уезжая, отец забрал и все документы, и более-менее новые вещи. Он и не собирался возвращаться. Анфиса, несмотря на то, что отец был её родным человеком, не поняла его поступка. Она искренне любила мачеху – добрую, весёлую, сильную, моложе отца на двенадцать лет, которая встретила его без гроша за душой и наплевала на это. Она стала его третьей женой. Первой была мама Анфисы. И с ней третья жена отца умудрилась подружиться по-настоящему. Второй его женой была женщина-сноб, расчётливая и хитрая. Ей повезло родить ему сына, но когда отец перестал быть богатым обеспеченным человеком, она спокойно бросила его.  А когда другая подняла его на ноги, заставила жить, вовремя подставила плечо – так же преспокойно вернула его обратно себе. Анфиса не любила ни вторую-четвёртую жену отца, ни своего брата – такого же сноба и эгоиста, как и его мать. Конечно же, она понимала и обиду своей теперь уже бывшей мачехи, и ей было жаль до безумия усилий, которых та вложила в её отца, а он в ответ нагадил ей в душу… Но Анфиса от души надеялась, что ей удастся дружить с мачехой и дальше. Так и было первое время. К тому времени личная жизнь Анфисы тоже полетела ко всем чертям, и вроде как одинаковое горе их объединяло. Анфиса спокойно работала на фирме у подруги-мачехи, и всё какое-то время шло гладко. Но затем она познакомилась с Сашей, и всё изменилось. Поначалу они вдвоём с подругой-мачехой думали, что отношения её с Сашей несерьёзные. Затем Александр предложил Анфисе переехать к нему. Потом они забрали дочь Анфисы от первого брака в их съемную квартиру. Вроде бы и тогда мачеха радовалась. Но потом всё рухнуло.
   У Саши и Анфисы была общая слабость – животные. И к маю месяцу двухкомнатная квартира вмещала в себя одну собаку, трёх котов и трёх кошек, одна из которых была к тому же беременной. Пара старалась следить за порядком, мыла и чистила  квартиру каждый день, но запах всё равно оставался, коты были не кастрированы. А когда мачеха узнала про шестую кошку и её приплод (где-то через пару недель после рождения котят), она поставила жестокий ультиматум. Или вы избавляетесь от своего зверинца, или я забираю у вас ребёнка. С мамой Анфисы она продолжала дружить, и та была бы только рада, если б внучка снова жила с ней, да и животных в доме бабушка не переносила. К тому же и Саша, и  Анфиса продолжали трудиться на фирме у мачехи, а городок был закрытого типа, так что ещё куда-либо устроиться у ребят не было шанса, местной прописки у них не было. Все закрытые городки в этом смысле одинаково деревянные – прописку мы вам не сделаем, но пока её нет – на работу у нас вам не устроиться.
   Горькие это были дни, пропитанные не только слезами и матом. На счастье у Анфисы была знакомая – кошатница Лора. Тоже подбирала, выхаживала и лечила уличных кошек. Почему-то ей в основном попадались девочки, они у неё так и оставались. Мальчиков разбирали быстро. К тому времени, как судьба свела Анфису с этой замечательной женщиной, дома у Лоры жило девять кошек. Все красивые, откормленные, а самое главное – ни малейшего запаха в доме. Четверых из девяти за время знакомства Лора стерилизовала, остальные пока ждали своей очереди. Когда ревущая Анфиса позвонила ей и рассказала про ультиматум мачехи, женщина поступила здраво. Она рассудила, что больше всего в помощи нуждается недавно родившая Джинка и четверо её котят. Анфиса была согласна и на это, она точно знала, что чёрно-рыжая красавица и её семейство в надёжных руках. Собаку, полуовчарку Тарку, тоже определили быстро, она стала охранницей в частном деревянном доме. Но вот остальные звери… Они знали, что их предают. Гордая Божена, изящная, похожая на статуэтку киса, имеющая сиамские корни, наотрез отказалась прощать предавших её людей. Она сбежала сама, когда остальных складировали в машину. Как в дальнейшем сложилась её судьба – неизвестно. Правда, очень суровый характер и ум давал надежду предполагать, что она не пропала. Серый лохматый Гаврюха, белый голубоглазый Адольф, чёрная худощавая Финка и полосатый боец Вася были перевезены в подвал, где уже обитали другие жители семейства кошачьих. Люди в этом доме жили добрые, и они старательно подкармливали немаленькое стадо. Иногда кое-кого и домой забирали. В этом Анфиса смогла убедиться уже на следующий же день. Она не могла бросить своих питомцев насовсем, хотя и проявила слабость, а точнее отсутствие характера. Ближе к обеду она принесла куриные ноги, которые её живность очень уважала. На её зов и голос прибежали Финка с Гаврюхой, а затем и Вася. Все радовались ей больше, чем еде, и терлись о ноги. Адольфа не было. Потом уже старушки у подъезда рассказали, что вчера вечером сей белый новичок так понравился кому-то из обитателей дома, что его забрали. И хотя жить Анфисе не стало легче, но на сердце слегка отлегло. Так и приходила туда каждый день, чтобы проведать тех, кого она сначала приласкала, а потом столь жестоко бросила.
   Как и Анфиса, Сашка тоже понимал, что дело не в животных. Мачеха просто и банально позавидовала тому, что у дочери того, кто предал её, всё хорошо. И очень скоро они оба смогли убедиться в этом, ведь на истории с кошками проблемы не закончились. Буквально через месяц она обвинила Сашку в непорядочности, а так же в том, что с дочкой они не справляются, хотя год в школе та закончила хорошисткой, к чему и мама, и отчим приложили немало усилий. Но… Никакие разговоры, уговоры и доводы разума не помогли. Оба остались без работы, а дочку забрала приехавшая бабушка. Жить тоже было негде, но тут их выручил друг с работы, который к парочке относился очень неплохо. Он сам уже не жил в квартире, которую снимал, потому спокойно отдал им ключи, сказал только всегда закрываться на нижний замок. Потому что у хозяйки есть дурная привычка проверять хату, хотя выглядела она как после атомной войны. То есть утащить в принципе нечего. Сашка внял предупреждению. У него, кстати, очень быстро получилось устроиться на другую работу, пусть и неофициально. Он и Анфиса ждали расчёт с предыдущего места, чтобы уехать в другой город. Так они решили после того, как их налаженная жизнь была разрушена. Скитание – не самое грустное слово на свете. Вещи, приобретённые за полгода, они решили отдать тем, кто в этом будет нуждаться. Поспрашивали, оказалось, что единственный в городе монастырь не откажется. Посуда, продукты, гладильная доска, утюг, и прочее барахло – всё ушло туда. С собой Сашка и Анфиса брали только две спортивные сумки с самыми нужными вещами. Даже шубу Анфисину из нутрии оставили.
   До отъезда оставалось два дня; расчёт они получили, и билеты уже были куплены. Сейчас они шли к мачехе, чтобы забрать остатки вещей и попрощаться, хотя Сашка утверждал, что ничего хорошего ей не скажет, и что надо свою жизнь устраивать, а не ломать чужую. Как вдруг…
- Миу!!! – тоненько раздалось откуда-то. Ребята резко затормозили и взглянули друг на друга. Жалобный стон повторился. Не сговариваясь, парочка прислушалась, а потом полезла смотреть под ближайшую машину – розовый «Лексус». Оттуда на них глядели огромные зелёные глаза. Сашка протянул руку, но котёнок попятился дальше. Тогда парню пришлось залезть под машину почти полностью, чтобы достать испуганное существо. Вытащил. Полосатый котёнок, не больше двух месяцев, мокрый… И резко напомнивший Сашке с Анфисой о том, кого они не так давно бросили на произвол судьбы. Последнюю неделю их бывшие звери не выходили к ним. То ли отказались признавать, то ли убежали куда-то. Другие коты и кошки были на месте, а вот этих троих не было. Парень и девушка посмотрели на котёнка, затем друг на друга. И обоим без слов всё стало ясно. Ни один из них больше не хотел никого бросать или предавать. Тем более того, кто априори слабее тебя, кто не может себя защитить. Наверное, поэтому-то эти двое всё ещё были вместе. Свой урок они выучили.
- Отнеси к нам и вымой, - сказала Анфиса, хотя Сашка уже поместил котёнка за пазуху. Девушка погладила маленькую головку, торчащую из куртки. Сашка улыбался и тихо успокаивал трясущегося зверька.
- Обязательно, - кивнул он в ответ, - и колбасы дам.
- Да, а я сама схожу к мачехе, - она поцеловала мужа на прощанье и отправилась дальше одна. А Сашка повернул обратно, неся маленькое существо, как сокровище. На душе у него было радостно и хорошо.

… Анфиса недолго была у мачехи. Ей очень хотелось поскорее узнать, как там найдёныш. Едва выйдя из подъезда, она позвонила Сашке.
- Девочка, - сообщил тот, - уже чистая и поела.
- Я иду домой, - произнесла она и торопливо зашагала в их съемную хатку. По дороге она думала тех, кого так любила и оставила из-за слабости. А ещё о двух других. Самым первым у них с Сашкой появился рыжий пушистый красавец двух-трёх лет. Ласковый, добрый, хотя и не самый умный. Но его они полюбили сразу. После него уже вскоре появилась чёрная Финка и изящная Божена. Финка стала невестой рыжего, а Божена его к себе не подпускала. Но жили они хорошо и вполне себе мирно. Только рыжий прожил с ними три месяца. Потом он умер от мочекаменной болезни. Тогда ещё ребята толком не знали ни её признаков, ни то, как скоро котейку надо вести к врачу, ни то, что сухой корм опасен вот такими вот последствиями. У Анфисы за двадцать семь лет никогда не было домашних животных, а коты, живущие у Сашки, страдали  только от войны с соседскими котами, а потому имели в основном боевые ранения. Так пришёл горький опыт болезни животных. Рыжего звали Василием. Полосатого крепыша, появившегося у них потом, они назвали так же. Опыт с мочекаменной болезнью хоть и прибавил парочке осмотрительности, но мало чему научил. После Финки и Божены у них появился ещё один годовалый парнишка – с белой грудью и животом, полосатой спинкой и хвостом, с красивым разрезом зелёных глаз ласковый кис. Он мурлыкал так громко и так часто, что любитель техники Сашка разом окрестил его Харликом. Полностью – Харлей Дэвидсон. То есть как мотоцикл, самая дорогая и крутая марка в Америке. А может, и во всём мире. Харлик вполне прижился со всеми в коллективе. Нрав у него был дружелюбный, так что никто его не обижал. Только когда хозяева решили его проглистовать, они в очередной раз не учли то, что кота надо взвесить, учесть его вес и лишь после этого рассчитать дозу таблетки. А ему дали таблетку «на глаз». Харлик умер недели через две после рыжего Василия. После них в доме появился Васька полосатый, серый Гаврюха, белый Адольф и беременная Джинка.

… Анфиса понимала, насколько они с Сашкой виноваты и перед теми, кого не смогли спасти, и перед теми, кого вернули в подвал. А потому судьба полосатой кошечки, так внезапно найденной под «Лексусом», не вызывала у неё сомнений. Кошечка поедет с ними в другой город. Обязательно поедет. Едва увидев её, душа Анфисы встрепенулась, ощутив такой поток счастья, что впору на крыльях летать. Да и в душе мужа на сей счёт она не сомневалась.
   Дверь ей открыл сияющий Саша. В убогой кухне на тряпке спала, свернувшись клубком, сытая и почти высохшая киса. Задавать лишние вопросы девушка не стала, только сказала, что завтра едем к ветеринару – нужно справку для того, чтобы кошку пустили в поезд.
- Как думаешь назвать? – уточнила Анфиса у мужа. Тот пожал плечами:
- А ты как хочешь?
- Думаю… - она ещё раз посмотрела на полосатый клубок - …думаю, Лиза. Мне кажется, ей идёт.
- Я тоже об этом имени размышлял, - кивнул Сашка, - но для меня важно было твоё мнение, - Лизой звали Сашкину дочь от одного из предыдущих браков, с которой он не мог видеться, и очень тосковал по ней. Других детей у него не было.
- И знаешь что, давай тогда уж полностью она будет Лицхен, - предложила Анфиса, - на немецкий манер, а? Что скажешь?
- Мне нравится! – согласился Сашка, определяя кошке национальность.

   Женщина-ветеринар внимательно осмотрела полосатое чудо и никаких отклонений не нашла.
- Но прививки вам делать уже надо, - констатировала она, - и ветпаспорт заводить.
- Мы уезжаем завтра, - сказала Анфиса, - на поезде.
- Должно пройти не меньше двадцати одного дня после прививки, чтобы ей выдали паспорт, - и женщина удивлённо посмотрела на хозяев котёнка, - что же вы так поздно пришли?
- Мы её только вчера нашли, - ответил Сашка, - и не можем выбросить её обратно на улицу.
- Это правильно, - ветеринар, похоже, хоть и не ожидала подобного ответа, но осталась им довольна. – А далеко ли вам ехать? И долго?
- Сутки, - ответила Анфиса, прижимая к себе Лизку. Кошка чувствовала себя весьма комфортно у неё на руках, явно не переживая из-за проблемы, по поводу которой разговаривали её новые папа и мама с неизвестной тёткой. Она почему-то была уверена – всё решится само собой.
- Знаете что? – подумав, сказала женщина, - она у вас не очень крупная, сойдёт за месячную. А им прививки делать не нужно. Я выдам вам справку с печатью, и вас спокойно пустят с ней в поезд. Ну как, согласны?
- Ой, спасибо, спасибо огромное, - радостно воскликнула Анфиса, а Саша довольно улыбнулся. Лизка тоже была довольна, уже не прислушиваясь к разговору взрослых, а безмятежно подрёмывая. Ей нравилась маленькая сумка, которую папа с мамой купили сегодня специально для неё.

 (Рассказ основан на реальных событиях).