раб в амбициях

                Хрулёв   Владимир  Николаевич

               
                Роман

               

               
               
                «раб  в  амбициях».                ;
                1
Гладиаторы  не  правят.  Гладиаторы  бунтуют  против  правителей  , жестоко  им  мстят  и  неминуемо  погибают  в  своём  мщении.   Гладиаторы  ублажают  толпу,  гладиаторы  низшее  сословие  в самых    низах   Древнеримского общества,  по  своей низости  они    не   уступают  никому,    ни   женщинам,   ни    иностранцам,  ни    вольноотпущенникам. 
Гладитатор  -  раб  среди  рабов,   Гладиатор   ниже всех рабов.  Однако, он,  Гладиатор, предназначен  убивать,  что  бы  сохранить  свою  жизнь.  Он,  сам  ждущий  смерть постоянно  и,  как  правило,  встречающий  её  в  схватке  с  друзьями  -гладиаторами. Но!  Он  предназначен  убивать.
И умереть  на  глазах  у  публики   в  Колизее. 
Но,  однажды  Гладиатор,  сражённый  инсультом  в  бассейне,    лежал  на  резиновой  дорожке  у  бортика  и  ожидал  когда  войдёт  в  бассейн  леворадикал,   вроде   Заура  Дадаева,  и улыбаясь  по-  чеченски  и  что  то  гортанно   приговаривая,  покатит  его  как срубленное  дерево  в воду.  И  раздастся  всплеск  воды  над  тихой   гладью  бассейна.  А  у  Гладиатора  нет  сил  бороться  за  жизнь,  он  может  только  приостановить  дыхание  и  терпеть  до  прихода  спасения.  Но Гладиатор  не  мог  выпить  столько  воды,  что  бы  спасти  себе  жизнь  -  объёмом  в  2500  куб.   метров.  Он  кого  то  или  чего  то  ждал  как  всегда  ждут  чуда  перед  смертью.
Он  уже  пережил  эту  ситуацию  с   появлением  киллера – леворадикала,  убивающего  его  ни  за  что,  просто  за  то,  что  он  буд  то  бы  Путин.  И  тот  же  Заур  Дадаев  вошёл   в  бассейн  через   эту  дверь,  ведущую  из  бассейна  в  душевую.  Гладитатор   хотел  что  то  наговорить  обидного  этому  командиру  взвода  из  батальона   «Азов»,  но  членораздельной   речи   ему  извлечь  из  себя  не  удавалось.  Он  мог  только  мычать  или  реветь  по  звериному.  А  чеченец   стоял  над  ним,  маленьким  и  жалким ,  похожим  на  ребёнка,  с  перекошенным  постаревшим серым лицом,  похожим  на  Гуинплена,  и  почти  без  волос. Чеченец  жестоко   улыбался,  оскалившись  всеми  крупными, здоровыми  жёлтыми  зубами.
И Гладиатор  поначалу  убоялся  жестокого  взгляда  чеченца,  но  по  давней  привычке поймал  его  взгляд  и  своим  взглядом,  натренированным  в   недолгой службе  разведчиком,  как  выстрелом  из  пэ-эм,  остановил  киллера.  И  у  него  отлегло -   он  жив  и  будет  ещё  жить  назло  всем, и  друзьям  и  недругам.  И  не  позволит  свою  наступившую  так  неожиданно  болезнь  превращать  в  борьбу  за  власть.  Он  не  Иосиф  Висссарионович   Сталин,  не  окончит  свою  жизнь  среди  оборотней  беспомощным  и   жалким.  И   не  передаст  своей  власти  никому  и  ни   за  что.
Гладиатор  лежал  и  думал,  как  мало  он  прожил  во  власти,  в  настоящей реальности  властвовать  над  людьми,  над  их  мыслями,  над  их  жизнями  и  не  забывая о  чеченце,  что  стоял  над  ним  в  маске  из  жёлтозубой улыбки,  совершенно  спокойно  перевёл  свою  мысль  на  себя  и  увидел  себя со  стороны  в  уже  давние  времена. Но  воспоминания  о  своей  жизни  явились  для  Гладиатора  как  процессуальный  документ    -   явка  с  повинной.  И  сам  себе  не  поверил   -   неужели  я  для  России  что  то  нагадил?  Неужели  присоединением  Крыма? Как жаль!  А  мысль   работала   без  тумана  в  голове,  без  чёрного  беспамятства.  Россия   -  это  уже  гнилая,  прогнившая  полностью  половая   доска  из  сибирского  кедра,  жаль,  конечно,  но  никуда  и  ни во  что  не  годная.  Коррупция  её  изъела   до  неузнаваемости, до  бесполезности  чаяний  о  ней,  оставила  от  себя  лишь  территорию,  да  название,  полученное  когда  то  в  древности  от  варягов  -  Россия.  И  Сибирь  -  это  уже  не  варяжское  наследие. Правда,  Россия  была  и  империей   -  Российской  (царской)  и  Союзом  Советских  Социалистических  Республик.   Но  основой  в  этих  империях  служила  всегда   Россия.
Гладиатор  стал  впадать  в  беспамятство  и  не  мог   предотвратить  этого
на  глазах  у  чеченца.  Он  разлепил  глаза  -  чеченца  рядом  не  было.
И  вдруг полилось  в  воспоминаниях,  как  из  ведра:  Крым    и  его личная, персональная   роль  в  аннексии  полуострова.   Он  вспоминает:
«Да, да. Это  было  моё  личное  преимущество, мои  личные  придумки
перед  украинцами,  перед  их  разведкой.  Они  бездействовали,  казалось,  что  им  было  всё  до  лампочки,  они  уверовали  в  международное  право:  сложившиеся  границы  государств  должны  быть  незыблимы.
А  такая  уверенность  сослужила  им  плохую  службу.   Я занимался   аннексией   Крыма  лично.   И  потому  был  уверен  в  успехе.  Не  потому,  что  я  всё  правильно  делал  в  этой   операции,  а  потому,  что  я, как  первое  лицо  государства,  заставлял  исполнителей   своим  непосредственным  участием,  не  заниматься самоуправством,  а  исполнять  положенное  в  режиме  приказа.   А   ведь  никто   не  поверит,  что  до  событий  на  Майдане   у  меня  мысли  не  возникало  об  отторжении  Крыма,  но  после  Майдана  я  был   вынужден  возвращать  Крым.
Я  был   удивлён реакцией  в  мире  да  и  своей  несистемной  оппозицией  на  аннексию  Крыма  Россией».  
Но  в глубине  души  Гладиатор  упрекнул  себя  за    излишнюю  словоохотливость. Как  ему  хотелось  встать  сейчас  и   выйти  из  бассейна, подняться  на  второй  этаж  и  в  дежурной   комнате  постоянного  наблюдения  за  охраняемым  увидеть нарушение  сотрудников Федеральной  службы  охраны! Но  не  мог  он  встать!   И  пришлось  дальше  размышлять:  все  СМИ   -  не  волнуйтесь!  Я  появился!  Хотя  все  оппозиционеры,  вся  говноэлита  страны  лизала  мне  все  места,  куда  могла  дотянуться.  А  одураченному  на  все  времена   народу  всё  по  х.., ему  что  скажут  по  телевизору,  за  то  и  голосует  народ,  тому  и  верит. Скажут  84%  поддержки,  значит так  тому  и  быть.  А  он   с  такой  то  поддержкой  лежал  и  не  знал  что  его  ждёт.               
   
                2

Гладиатор  с  неделю  провалялся  в  Геленджике,  в Прасковеевке.  Не  думал,  что  его  затея  с  неизвестностью  так  всех  рассмешит  -  не  хочешь,  так  расхохочешься.  А  ведь  способ  то  известный,  ещё  Грозный  Иван  прибегал  к   такому  -  пропадал  длительно  в  селе  Воробьёве  и  видел  из недалёкого  небытия  кто  как  себя  ведёт,  активен  ли,  разговорчив  ли,  предприимчив  ли.  И  сейчас  увидел    среди  всего  этого  поголовья   самых  подозрительных  и  самых   ненадёжных. А  Иосиф  Виссарионович  вообще  служил  уже   ему  примером  не  первый  раз.  И  можно  было  сказать  вождю  спасибо  за  науку  Вся  Россия ждала   решений  от  него  -   Россия  всегда ждёт  решений  своих  вождей.    Лично  от  него,  что  он  ещё удумает  в  своих  желаниях.  Вот  присоединил  Крым  и  сказал,  что  присоединил  к  России,  как  Потемкин  Тавриду.  И  высказал  намерение  присоединить  неизвестную  современникам  и  забытую  историками  Малороссию,  назвав  её  Новороссией,  из  значительного  числа  украинских  областей: Харьковская,  Луганская,  Донецкая,  Депропетровская,  Запорожская,  Одесская.  По  его  словам  эти  земли  издавна  российские,  так   чего  же  не  забирал   все  разом,  а разжёг  пожар  войны   лишь  в  Донбассе.  А  округа  с  ума  посходила И  этот  пожар  разгорелся  бы  вне  зависимости  от  «майдана»  в  Киеве.  Скорее  война была  нужна  на  обе  стороны.  Хоть  тем,  хоть  другим. Но  первые  лидеры  не  выдержали  требований  кукловода  и   были  смещены.  А  кукловод  -  разве  не  Гладиатор?  И  вновь  поставленные  не  всегда  были  молчаливы.  Так  они  не  подчинились  требовательному  желанию  Гладиатора  не  проводить  референдума  -  и  провели  его. И  в  связи  с  этим.  На  референдум   в  Крыму, кукловод  ссылается  -  он  видит  в этом  изъявление  желания  народа;  а  референдум  в  Донбассе  для  него  как  был  нежелателен, так  и  остаётся умалчиваемым. Ясно,  что  кукловод  ведёт  двойную  игру.
Ясно  и  то,  что  кукловод  имеет  в  определённой  степени  влияние  на  ополченцев,  если  ему  удалось  «повлиять»  на  представителей  Донбасса  и  они  подписали  соглашение  под  именно  его  влиянием, как  поведала миру  Канцлер  Меркель.
Отсюда.  Не  все  ли  шестнадцать  часов  он  их  уговаривал?
Отсюда.  Не  он  ли  стоит  за войной  в  Донбассе,  как  сторона,  участвующая  в конфликте?  Или:  не  Россия  ли  воюет  с  Украиной  руками  населения  Донбасса?  Если,  конечно, в  Донбассе  нет  российских  войск.
Так  это  мы  глубоко  не  копали  в  намерениях  Владимира  Владимировича,  Глубже  копнуть  -  потребуется  расследование  Следственного  комитета  и    Брюссельский  суд.

Но  его  угнетало – он  не  патриций,  он  всего  лишь  гладиатор   в  Колизее,  а  это  больно, хоть  для  России  он  Президент. Римский  Патриций  -  вот  что  прельщало. И  его  занимало  больше,  как убедить  людей,  что  он   не  плебей,  а  скорее  Патриций,  поскольку  к  патрицианству   причисляются  римляне,  в  его  случае  русские,  которые  могли  доказать  проверкой  их  родословность  до  первого  Сената,  установленной  Ромулом.  А   что  он  мог  представить   в  доказательство  своей  родословности?  Жалко   сказать  -  но  ничего.  А  если  и  доказывать,  то  только  обратное.  И  хорошо,  если  удасться  доказать  простое  гражданство.  То  есть  простое  плебейство  в  пролетариях.  Он  даже  задумывался,  не  лучше   ли  чувствовать  себя  не  гражданином,  а  среди  неграждан  считать  себя   иностранцем  или  вольноотпущенником  (из  рабов).
И  быть  среди  вольноотпущенных  рабов  самым  знаменитым,  знаменитей  чем  Спартак.  Мятежным  на  весь  мир и  создать  интеллектуальную  империю  из  рабов  и  покорить  весь  мир  новым  международным  правом  и  новой  экономикой  с   новой  валютой  и  новыми  экономическими  законами.
Его  можно  бы  признать  за  сумасшедшего,  коли  мысли  его  были  подтверждены  практически    аннексией  Крыма  и  войной  в  Донбассе.  Да  кто  же  признает!  Если  он  не  даст  себя  диагностировать  и  если  на  руках  у  него  атомное   оружие  и  если  он  окружён  такими  же  идиотами  из  «Единой  России»,  «Справедливой  России»,  ЛДПР.  Калигулу  тоже  считали  сумасшедшим  и  долго  терпели  его  алчность,  его  убийства  ради  собственного   спокойствия  во  власти,  его  сожительство  с  родными  сёстрами,  из - за  собственного  обожествления,  из-за  отношения  к  любимому  коню  Инцитату.
                В  Сенат  Калигула  коня  привёл,
                Стоит  он  убранный  и  в  бархате,  и  в  злате.
                Но  я  скажу,  у  нас  такой  же  произвол:
                В  газетах  я  прочёл,  что  кони  есть  у  нас  в  Сенате.

Он   женил  Инцитата  на  видной  кобыле  по  имени  Пинелопа.  Он  сделал  своего  коня   гражданином  Рима,  затем  и  сенатором. И  намеревался  сделать  его  консулом.  Но  не  успел  -  Калигула  был   убит. А  разве  не  нуждался  он  в  другой  жене,публичной,  как  его  Инцитат  получил  видную   кобылу  из  рук  Калигулы,  публичную,  в  переводе  на  человеческий  язык.
Но  это  хоть  и  пример,  но  очень  далёкий  и  оттого  кажущийся  нереальным.
А  у  нас  где  то  рядом,  надоевший  нам  Гладиатор,  появившийся  в  своём  пространстве  -  и  все  с   облегчением  вздохнули:  Он  живой?  Он  не  растение  после   инсульта?  Он  не  овощ  и  не  Ленин  из  Мавзолея?  Может  на  людях  показаться?  И  может  слово  вымолвить? И  мы  отвечаем  любопытным:   выжил,  в  лёгкой  степени  инсульта,  на  людях  показаться  может,  но  не  хочет  -  взгляд  остекленевший  и  правую  ногу  приволакивает  некрасиво,  слово  вымолвить  то  же  может,  но  только  пару,  не  больше.  А  в  основном  -  всё  хорошо.  всё  хорошо.
Это  всё  по  вопросу  болезни  Путина.  А   по  поводу  пропажи  какого  то Гладиатора  или  Раба  с  греческих  галер,  то  это  только  к  нему  и  персонально.  Эта  его болезнь,  как  ни  крути,  как  не  изворачивайся  -  это  его  болезнь.  Он  болен!!! А  если  болен,  то  почему то     никто  не заплакал  о  реальном  его  отсутствии  на  политическом  пространстве.  Так  или  иначе,  информация   о  болезни   Путина  ли Раба  с  галер  заставляет  задуматься,  где  он  находился  всё это  время  и  в  каком  состоянии.  Во  всяком  случае  пресс-секретарь  Путина  (Раба  с  галер)  Дмитрий  Песков   опроверг  информацию  о  болезни  Путина  и  заодно  и  информацию  о  рождении  у  него  ребёнка  от  Алины  Кабаевой,  с  которой  СМИ  уже  длительное  время  связывают  его  отношения. А вы, читатель,  разве  не  заметили  как  притихли  адепты.  И  был  слышен   один   голос Дмитрия  Пескова:  жив  и  здоров! Работает  с  документами.  
Бывший  вице-премьер российского  правительства  Альфред Кох  высказал  мнение   о  том, что  Путин  на  определённое  время  затих,  что  бы  принять  обдуманное  и  неспешное  решение  своего  поведения.  Он  говорит:  Путин  сидит  в  Геленджике  как  сыч.  Злой   как  чёрт.  Не  понимает  что  ему  делать  дальше.  У  него  нет   вариантов  играть  ни  по  Украине  в  целом,  ни  по  Донбассу,  ни  по  Рамзану  со  своими  силовиками.  Уже  невозможно  лавировать  между  всем  этим  бедламом.  Вот  и  притих  в  раздумьях,  но  не  хочет  понять  до  сих  пор,  что  власть  в  настоящий  момент  не  в  его  руках,  Гладиатор  с  неделю  провалялся  в  Геленджике,  в Прасковеевке.  Не  думал,  что  его  затея  с  неизвестностью  так  всех  рассмешит  -  не  хочешь,  так  расхохочешься.  А  ведь  способ  то  известный,  ещё  Грозный  Иван  прибегал  к   такому  -  пропадал  длительно  в  селе  Воробьёве  и  видел  из недалёкого  небытия  кто  как  себя  ведёт,  активен  ли,  разговорчив  ли,  предприимчив  ли.  И  сейчас  увидел    среди  всего  этого  поголовья   самых  подозрительных  и  самых   ненадёжных. А  Иосиф  Виссарионович  вообще  служил  уже   ему  примером  не  первый  раз.  И  можно  было  сказать  вождю  спасибо  за  науку  властвования,  если  бы  здоровье  не  подводило  каждый  раз.  Здоровье то и  говорило  ему,  что  оно   у  него  гнилое.  Не  иначе.          

                3      
 
Когда  звонила  Анна  из  Киева,  Борис   молодел,  преображался  в  молодого  человека,  влюблённого,  порывистого, необузданного  и  сексуально  раскрепощённого  до  самой  крайности.  Сам  это  он относил  к  той  самой  сексуальной  революции,  что  накатилась  с  Запада  и  повлиявшая на  него  так,  что  потребовалось  вмешательство  мамы  и  общества,  что  бы  остановить  это  расширяющееся  российское  простое  ****ство  и  распутство
в  его  физической  и  психологической  организации. Он  без  труда  понял  себя  и  в  сорок  лет  от  прежнего  состояния  у  него  осталось  красота   -  женщины. лошади,  кошки,  собаки  и  даже  змеи.  Он  всех  любил  за  красоту  и  грацию. Но  отголоски  сексуальной  необузданности  оставались  и  в  55  лет  и  он  был  рад  их  приходу  и  сам  был  рад,  тому,  что  принесёт   неосознанную  радость  в  отношениях  с  этой  ещё  совсем  молодой  женщиной  двадцати  лет.
Здесь  у  реки  оказалось,  что  гуляющих   в  эту  полночь  в  Москве  достаточно  и  они  задержались  на   лестнице,  ведущей  на  почти  плоскую  спину  моста  и  уединёнными  пробыли  достаточно  времени, что  бы  устать  и  вспомнить  каждый  о  себе.  Опомнившись,  они тихо  побрели  куда  то,  словно  с  закрытыми  глазами  и  заткнутыми  ватой ушами  и  не  видели,  и  не  слышали  как  неведомый  им  человек  крался  за  ними  по  пятам.

В  очередной  раз  в  России  убили  политика.  Уже  на  завтра  появились  версии  преступления.  Чеченский  след,  исламский  след (самостоятельно  от  чеченского),  расшатать  общество  против  Путина,  украинский  след,  поскольку  сопровождала  Немцова  украинская  модель  Анна  Дурицкая.  А пятый  след  я  просто  забыл.  Но  что  то  говорилось  о  его  бизнесе.  Да чёрт  те  что  ещё  говорилось.  И  если  всё это  считать  версиями,  то  …
 В  подтверждение  первой  версии  найден  брошенный  автомобиль  с чеченскими  номерами.
 Но  сразу  же:  не  было  никаких  автомобилей  белого  цвета  марки  «Форд»,    а  была  отечественная  «Лада»  и  не  белого  цвета.  А  скорее  серого  ( так  комментируют  специалисты),  поскольку  белого  цвета  машин  по  такой  погоде  в  Москве  не  найти  и  мимо  уличного  регистратора  проехала  такая  машина  в  предполагаемое  время  преступления.
    
И  оказывается,  что  белый  «Форд»  или  белая  «Лада»  не  при  чём,  специалисты  по  расследованию  преступления  рассмотрели  на  записи  человека,  крадущегося  за  Немцовым  в  десяти  метрах  следом,  который  расстрелял    оппозиционера  и  сел  в  подъехавшую  машину  и  скрылся. Уже  первые  шаги  расследования  оказываются  какими  то   запутанными.  Одним  словом  для  меня  остаются  в  реальности  лишь  слова  Владимира  Рыжкова,   сопредседателя  партии  «ПАРНАС»:   Убийство  Немцова  политическое  убийство,  выгодное  власти.  А  власть - это кто?  Вот  именно!
Одна   из  главных  российских  (московских)  тайн,  казалось   бы  -   как 
умудряются  простые  секретарши  при  месячной  зарплате  в  сто  -  двести  долларов  щеголять  в  итальянских  сапожках  за  эту  её   зарплату. И  если  такая   женщина ,  пардон,  девушка  не  российская гражданка,  а  украинская  модель,  приехавшая   к  Борису  пройтись  вместе  по  Красной  площади  и  по
Москворецкому  мосту  и  на ней  были  надеты  итальянские  сапожки,  а  убийца  был  ревнителем    этой  девушки,  то  откуда  чеченские  номера  на  автомобиле,   на  котором  он  скрылся.  Вот  откуда  все  эти  версии:  девушка
именно  с   Украины,  автомобиль  именно  с  чеченскими  номерами,  а  у  девушки  был  влюблённый  ухажор.  Думайте.  А  мы  ещё  не  знаем  результат  обыска  на  квартире  Немцова.  Может  на  жёстком  диске  нашли  итоговый  доклад  политика  «Война»?  Но  не  сообщается  ничего  об  этой  находке,
может  читают  внимательно,  что  бы  оценить  насколько  был  опасен  оппозиционер. Ведь  не  зря  резко  изменилось  к  нему  отношение,  уже убитому  и  не  опасному  сразу  же  на  следующий  день  после  убийства. Он  уже  враг.
В  стране,  где  издавна  бытовал  зов  к  социальной  революции,  к  бунту,  то   социальная   революция  много  ли  принесла  народу?  Не  знаю  кто  радовался,  но  свободы  не  принесла  хоть  сколько-нибудь.  В  принципе,  социальная  революция,  пришедшая  к  нам  с  Запада,  может  называться  революцией  -  пусть  так,  я  не  возражаю,  но  она,  по  существу   стала  гробовщиком   только  что  зародившейся  оппозиции.  Может  мы  радовались  не  той  революции?
Но  мы  другой  революции  не  знаем  -  только  кровавый  бунт  и  гражданскую  войну.
Оппозиция,  конечно,  народилась   от  противников  режима  -  от кого же
она  могла  народиться.  Режим,  засевший  в  парламенте,  сообразил,  что  с  ним,  с  режимом,  трудно  бороться  парламентскими  методами,  да  что  там  -  невозможно  стать  победителем.  Поэтому  путинский  режим  за  парламентское  общение  со  всей  и   всякой  оппозицией.  И  режим  причесал  оппозицию,  побрил  и  помыл.  И  назвал  эту  оппозицию   парламентской,  то  есть  системной.  А  кто  не  в  парламенте,  те  не  системная   оппозиция  в  отличие  от  системной.        Борис  шёл  с  опущенной   головой,  размышляя  о  простых  вещах. Анна  висела у  него  на  правой  руке  и  несла  полиэтиленовый  пакет  с  продуктами.
«  Что  угрожает  России  после  того,  как  Россия  аннексировала   Крым  и   устроила  войну  в  Донецко – Луганском  регионе  Украины? Ей  ничего  не  угрожает!  Россия  безответственна!»
Вот -  вот  наступит  ещё   одна  смерть  на  совести  Путина  и  будет  благословенна  им  своим  упрямством  и  своеволием.  Он  весь  находится   на  войне  как  в  своём  бассейне   в  Ново- Огарёво.  «Мы  воюем?»   -  лицемерно  спрашивает  он  себя.  -   «Я  то  не  воюю,  я  то  миротворец,  я  то  подписал  Минские  соглашения,  которые  для  меня  ничего  не  значат,   потому,  что  я  за  них  не  отвечаю.  А  Украина  объявляет  меня  агрессором,  да  упаси  бог!
Это  Украина   воюет  гражданской  войной  против  своих  граждан.  А  на  войне  люди  гибнут,  так  что  вы  хотите,  люди  добрые?». .
Она  позвонила  ему,  как  прилетела,  и  сказала,  что  ждёт   его  с   нетерпением  в  ГУМе  на  первой  линии   у  гастронома.  Сейчас  купит  бутылку  французского  шампанского,  что  бы  распить  её  за  встречу  и  за  её  любовь  к  нему
-  Значит  надо  купить  две.  -   Сказал  он.  -  Я  то  же  хочу  выпить  за  мою  любовь  к  тебе.
-  Я   согласна  пить  за  нашу  любовь  хоть  сколько,  но  мы будем  пьяны  у   всех  на  виду,  а  это  будет   неприлично,  а  для  тебя  опасно.  НЕ  давай   повода  врагам  шельмовать  тебя,  Борис.
-   Тогда  идём ко  мне  домой  трезвыми.  А  дома  оторвёмся  по  полной.
 - Это   -  выход.  Только  у  тебя,  как  всегда,  пустой  холодильник.
- Жди  меня в  ГУМе,  там  и  скупимся  что-нибудь  из  еды.
-   Давай жми.  Я  жду  тебя,  целую. Всё.
Встретились  они  не  сдержанно,  изумив   окружающих.  Купили  еду  и  шампанское  и  пошли   домой  не  спеша  -  спешить  им  было  некуда.  Были  выходные.  И времени  было  полчаса  до  полуночи.
Позднее  время,  а  народ  гуляет  по  городу.  До   окончания  зимы  два  дня,   но  уже  дождь   вместо  снега  опережает  время  и  февральскую  вьюгу  и   воздух  не  зимний,  а  скорее   осенний,  насыщенный  сыростью  и  тоской. Тепло  и  почему то  тревожно  в  этой  зимней,  но  похожей  скорее  на  осеннюю  ночь.
До  Замоскворечья  не  далеко   и  не  близко  -  надо  пройти вдоль всю  Красную  площадь   до  Василия  Блаженного  и  слева  от  храма  и  справа  от  Кремлёвской стены   спуститься по  Кремлёвскому  спуску  к   мосту. .
Они  шли  неспешно  под  февральским  дождём  в  центре  Москвы  и  оставалось  идти  с   полчаса  до  квартиры  Бориса.  Они  проходили   то  место  на  мосту,  где  был  убит  неизвестный  им  Аркадий  Вадимович  Дворковец,  когда  Анна  оглянулась.      Она    обомлела,  увидев  человека,  догоняющего  их  неслышными  быстрыми  шагами,  вырисовывающимся тёмным  силуэтом  на  свету  туманных  фонарей. Человек  шёл  с  вытянутой,  словно  с  протянутой,  рукой  и  в  этой  руке  что  то  мелькнуло  короткой  вспышкой  и   раздался   звук  выстрела.  Анна  почувствовала  как  Борис  буд  то  вздрогнул.  Но  выстрелы  раздавались  один  за  другим.  И  Борис  каждый  раз вздрагивал  и  замедлял  шаги.  Анна  поняла,  что  это  убийство  и  завизжала  совсем  по-детски. Видно  было  ,  что  Борис,  стараясь  не  упасть,  с  трудом  подходил  к  чугунной   ограде  моста,  он,  наверное  не  понимал,  что  его  жизнь  кончается  с этими  его  последними  шагами  и  инстинктивно  боролся  со  смертью.  Наконец  он  навалился   на  холодный  чугун  левой  подмышкой  и,  потеряв  сознание    окончательно,  сполз  мешком  на  асфальт.  Борис  был  мёртв.
 А  Анна  вспоминая  последние  минуты  жизни  Бориса,  пришла  к  выводу.  что  он,  поняв,  что  его  убивают  пытался  спастись,    спрыгнув  с  моста,  но  сил  не  хватило.  Последние  его  слова  были:
-    Я  говорил …  тебе, …  видишь, …  всё   так …  и  происходит:  он  убивает…  Это  он…убил  меня…  это  он…   это   он,   е….тый… .               

В  очередной  раз  в  России  убили  политика.  Уже  на  завтра  появились  версии  преступления.  Чеченский  след,  исламский  след (самостоятельно  от  чеченского),  расшатать  общество  против  Путина,  украинский  след,  поскольку  сопровождала  Немцова  украинская  модель  Анна  Дурицкая.  А пятый  след  я  просто  забыл.  Но  что  то  говорилось  о  его  бизнесе.  Да чёрт  те  что  ещё  говорилось.  И  если  всё это  считать  версиями,  то  …  Это  никому  не  страшно,  это  никому  не  жалко  хотя  бы  просто  человека. 
 В  подтверждение  первой  версии  найден  брошенный  автомобиль  с чеченскими  номерами.
 Но  сразу  же:  не  было  никаких  автомобилей  белого  цвета  марки  «Форд»,    а  была  отечественная  «Лада»  и  не  белого  цвета.  А  скорее  серого  ( так  комментируют  специалисты),  поскольку  белого  цвета  машин  по  такой  погоде  в  Москве  не  найти  и  мимо  уличного  регистратора  проехала  такая  машина  в  предполагаемое  время  преступления.
    
И  оказывается,  что  белый  «Форд»  или  белая  «Лада»  не  при  чём,  специалисты  по  расследованию  преступления  рассмотрели  на  записи  человека,  крадущегося  за  Немцовым  в  десяти  метрах  следом,  который  расстрелял    оппозиционера  и  сел  в  подъехавшую  машину  и  скрылся. Уже  первые  шаги  расследования  оказываются  какими  то   запутанными.  Одним  словом  для  меня  остаются  в  реальности  лишь  слова  Владимира  Рыжкова,   сопредседателя  партии  «ПАРНАС»:   Убийство  Немцова  политическое  убийство,  выгодное  власти.  А  власть - это кто?  Вот  именно!
Одна   из  главных  российских  (московских)  тайн,  казалось   бы  -   как 
умудряются  простые  секретарши  при  месячной  зарплате  в  сто  -  двести  долларов  щеголять  в  итальянских  сапожках  за  эту  её   зарплату. И  если  такая   женщина ,  пардон,  девушка  не  российская гражданка,  а  украинская  модель,  приехавшая   к  Борису  пройтись  вместе  по  Красной  площади  и  по
Москворецкому  мосту  и  на ней  были  надеты  итальянские  сапожки,  а  убийца  был  ревнителем    этой  девушки,  то  откуда  чеченские  номера  на  автомобиле,   на  котором  он  скрылся.  Вот  откуда  все  эти  версии:  девушка
именно  с   Украины,  автомобиль  именно  с  чеченскими  номерами,  а  у  девушки  был  влюблённый  ухажор.  Думайте.  А  мы  ещё  не  знаем  результат  обыска  на  квартире  Немцова.  Может  на  жёстком  диске  нашли  итоговый  доклад  политика  «Война»?  Но  не  сообщается  ничего  об  этой  находке,
может  читают  внимательно,  что  бы  оценить  насколько  был  опасен  оппозиционер. Ведь  не  зря  резко  изменилось  к  нему  отношение,  уже убитому  и  не  опасному  сразу  же  на  следующий  день  после  убийства. Он  уже  враг.
В  стране,  где  издавна  бытовал  зов  к  социальной  революции,  к  бунту,  то   социальная   революция  много  ли  принесла  народу?  Не  знаю  кто  радовался,  но  свободы  не  принесла  хоть  сколько-нибудь.  В  принципе,  социальная  революция,  пришедшая  к  нам  с  Запада,  может  называться  революцией  -  пусть  так,  я  не  возражаю,  но  она,  по  существу   стала  гробовщиком   только  что  зародившейся  оппозиции.  Может  мы  радовались  не  той  революции?
Но  мы  другой  революции  не  знаем  -  только  кровавый  бунт  и  гражданскую  войну.
Оппозиция,  конечно,  народилась   от  противников  режима  -  от кого же
она  могла  народиться.  Режим,  засевший  в  головах,  сообразил,  что  её  надо  использовать  под  себя,  одних,  кого  не  мало ещё  в  политике,   надо  просто  сделать  никем  -  убрать  с  дороги, что  бы  не  мешали  идти  не  спотыкаясь  по  каменистой  и  пыльной  дороге. Других  власть  помыла,  отмылы, причесала,
приодела  и  показала.  И  они  стали  известными, а  те,  что  казались
самостоятельной   силой  подверглись  уличным нападениям  или  неизвестным  болезням  в  здании  Думы,  в  ресторане,  в  магазине  или  в  бане,  что  с  точностью  не  установлено.               

                4         
В  своё  время  Ельцин  ознаменовал  себя  как  Президента  РФ  тем,  что  вывел  из  своего  окружения  всех,  кто  хоть  как  то  был  связан  с  его  предшественником  -  с  Михаилом  Горбачёвым. Этот  же  путь  монарха  всея   Руси  избрал  и  Путин  в новом  своём  качестве  -  Президента    Российской  Федерации.  И  что  мы  видим  в  этом?  Как  и  прежде,  при  Ельцине,  по-прежнему,  во  главе    путинской  власти  стоит  клан,  сформированный  не  на  основе  «семьи»,  а  из  так  называемых  «чекистов» и  «питерских».  В  этом  разница.  Но  чем  они  отличаются,  клан  Ельцина  от  клана  Путина?
Ельцин  и  Путин  -  плод  исторической  генной  инженерии  от  Византии. Сложная  механика,  необъяснима. Куда  заложена   эта  память  на  века?
В какие  отделы  головного  мозга?  Наука  этим  не  обеспокоена,  нам  остаётся  только  предполагать  и  выдумывать  -  византийский   приобретённых  характер  -     это  что  то  из  области  фантастики.  Едва  ли  наши  цари,  даже  если  предположить  унаследование  этого  характера  от  императора  Константина,  то  едва  ли  действуют  на  основании  именно  научных  знаний  о  генной  инженерии.  Каждому  и  в  голову  не  придёт  разобраться   со  своим  характером   и  найти  в  нём  что  то  этакое,  византийское. И  не  задумываясь  оправдают  себя в  любом  действии  и   поступке:  Как  я  поступил  гениально!  А  сам  поступок  или  само  действие  состояло  в  том,  что  бы  обмануть,  обхитрить,  наобещать,  оболгать  и  не  выполнить  обещанного,   Одним  словом    ограбить.
В  отличии  от  царей  с  невыясненным  византийским  характером,  у  нас  были  ещё  цари,  опять же  предположительно,  с  характером  Рюрика.  Столетия  шлифовалась  династия  и  была  отброшена  в  сторону  смутой в  историческом  времени  -  а  уж  новые  цари  с  их  демократией  и  справедливостью  привнесли  в  жизнь  одну  галимую  ложь,  бестолковщину и  дилетантство,  чему  учиться  и  наследовать  было  не  надо  -  дураки сами  рождались  -  поливай  -  не  поливай. Эти  неизвестные  люди  начали  учить  других.  Ни  у  кого  из  них  не  хватило  естественного  любопытства  спросить  себя:  кто  я?  Ведь  не  медведь  из  сибирских  лесов?  Оказалось не  медведь  прародитель.  А  простой  крестьянин  из  тверских  поселений  и  окружение  оказалось  из  крестьян  в  большинстве.   Но  среди  них  оказалось  столько  «умных  людей»  и  столько ворья  почти  одновременно!
-  Так  полюбопытствуй  о   своей  родословной,  -  сказал  я  себе.  -  Где?  У  кого?  У  меня  сохранилась родословная    моей  «Айзы»  и  я  счастлив  за  неё,  но  она   к  сожалению  не  знает  кто  она,  не  знает  своего  происхождения  и  не  знает  моего  счастья  от  её  внешнего  вида  и  от  общения  с  ней  и  если  увижу  её   фотографию  и  фотографию  её  деда  или  прозвучит  гордое  «Абирон  Айза»,  то  я  гордо  добавляю  всем:  моя  «Айза»  не  косолапый    медведь,  а  «Абирон  Айза  Владимировна»! Хотел  бы  дать  ей  и  своё  имя  с  фамилией.  Но  не  принято!  Она  собака, она  ротвейлер И  её  имя   условно  и лишь  для  меня.
   А  что  касается  моей  родословной,  то  мне  ничего  не  известно  за  исключением  происхождения  фамилии.
-  Ну  ка, ну  ка.  С  этого  места  поподробнее.  -  заинтересовался  мой  друг  Вячеслав  Хаскильевич  Розенбаум.
-   Заметь,  все  мы  крестьянского  роду- племени, славянского какого-нибудь  племени  вперемежку  с  заволжскими  племенами,  с  мордвой  или  с  коми  или  нельзя  исключить  другое  племя  за  Волгой  у  Нижнего  Новгорода,  Костромы  или   Ярославля,  то  есть  ближе  к  Ипатьевскому  монастырю,  где  славяне встретили  нашествие  поляков  в  смуту,  не  очень  обременённое  нашествие  в  связи  с  некоторой  отдалённостью   от  основных  исторических  событий,  связанных  с  Лжедмитрием  и  Смутой.  Эту  польскую  дружину,  наведовшуюся  к  славянам  как  раз  напротив  Ипатьевского  монастыря,  славяне  перебили,  а  оставшуюся  их  часть  пришлось  им  принять  в  свою  общину  и  стали  поневоле  с  ними  общаться.   И,  в  результате  этого  общения,  поляков  стали  называть  крулями  на  манер  их  короля  -  круль,  по-польски  король.  Со  временем  это  слово  трансформировалось в  слово  Хруль.  Отсюда  Хрулёв.  Так  что  мне  с  этого,  если  я  польский  круль,  не  король  же  в  реальности,  а  всего  лишь  крестьянин.  Не  радоваться  и  не  огорчаться  нет  мне  оснований.  Это  если  судить  по  одной  версии.  А  по  другой  я  то  же  своей   фамилии  не  избегу,  а буду  горд  за  неё,  как   лермонтов  за  свою,  а  певица  Ваенга  -  за  свою,  сходную  с  моей,  но,  видимо,  случайно.  Случайностей  здесь  не  избежать. И  плевать  на  случайности.  Ими  можно  пренебречь,  но  не  лишиться  веры  в  свою  причастность  к  фамилии  Хрулёв  и  вспомнить  о   Хрулёве  Степане  Александровиче,  славном  генерале  Крымской войны. Как  не  гордиться  таким   пращуром  да   ещё  имея  общих  предков   с  родом  Александра  Васильевича  Суворова.  Но  и  здесь   слабые  надежды  на  реальность.  Здесь  главное  для  меня,  иметь  такую  фамилию  -  значит  я  реально  русский  и  реально  имею  интерес  к Крыму.   
Тихо  и  спокойно  было  мне  в зеленоватом  сумраке  ванной,  насыщенной  бадузаном.  А  ещё  на  полке  стояли  кармазин,  шипр,  «Кармен»,   «Красный  мак»,  тройной  одеколон, «Красная  Москва»,  «Серебристый  ландыш».  Ветвистые  водоросли  воспоминаний  спрятали  меня  от  событий  на  Украине,  разволновали  и  обеспокоили  за  дочь  и  её  семью  со  всеми  домочадцами.  Все   эти  склянки  растрогали  воспоминаниями  и  я  оказался  согретым  пенной  горячей  водой,  этими  пузырьками  из  той  жизни.  Мне    их  подарила  сестра  перед  самой  своей  смертью,  которую  не  угадаешь,  если  это  скоротечный  рак.    И я довольствуюсь  ими,  созерцая   на  полке.
По  поводу  событий  на  Украине я  звоню  в  Донецк  или  чаще  звонит  она  мне  в  Алдан  и  узнаю,  что  Россия  со  своим  Президентом  опять  предала.
Люди  на  Украине  уже  не  ждут  помощи  от  Путина,  никакой  помощи.  Не  печально  ли?  Опять  предатели.  Как  в  Югославии,  как  в   Африке,  как  со  своей подлодкой  «Курск».  Мы,  славяне  и  мы  предатели?  А  вот  так. Мы  доведены  умелой  рукой  до  такого  состояния.  Тяжело  сознавать,  но,  видимо,  легко помалкивать  или   изображать  из  себя  патриотов  в дешёвых ШОУ-программах  или  кричать  в пустоту:  или  мы  не  русские!
Прабабка   моей  дочери  в  период  всенародной  критики    Иосифа  Виссарионовича  Сталина  соглашалась  с  такой  критикой,  но  очень  ограниченно  -  да,  у  вождя  были  ошибки,  но  на  положение  Советского  Союза  они  никак  не  сказались,  когда  остановил  желание  многих  генералов  и  маршалов позволить  себе  танковую  атаку   до   Атлантики,  то  есть  завоевать  всю  Европу.  А  нам  сейчас  кажется,  что  не   мог   вождь  удумать  такого  -  предусмотрителен   был.  И  маршал  Жуков  свидетелем  этому.  Прабабка дочери была  из  того  активного  поколения  советской  молодёжи,  символом  которой  были   прядильщица   Валентина  Гаганова,  лётчица  Валентина  Гризодубова,  трактористка  Паша  Ангелина.  Советские  женщины  тех  времён  были   гладиаторами  труда, они  умели,  как  гладиаторы владеть  всем:  и  трезубцем,  и  клинком,  и  сетью,  так  и  наши  женщины  -  были  успешными  в  авиации,  во  флоте,  становились  звёздами   труда  в  промышленности, в  культуре, в  сельском   хозяйстве,  в  дипломатии,   и  во  власти.  Но  только  как  исключение  и  в  пропагандистских  целях. И  сейчас  ни  на  высоких  постах,  ни   в  армии,   ни  на  дипломатической  службе,  ни  в правительстве  женщин  практически  нет.  Они  в  большинстве  там,  где  тяжёлый   труд  -  в  текстильной  промыщленности,  в   дорожном   строительстве. А  если  не   трудом  заняты,  то  там,  где  лучше не  вспоминать.      
               
                5
«Он  нечестно,  грязно  играет»  -  Сказал  Порошенко.  -  «И  я  пытаюсь   ему  противостоять,  только   и  всего».  Президент  Украины  ещё  раз  улыбнулся  по-приятельски  коллеге  и   освободившись  от  его  навязчивых  объятий  шагнул  к  трапу  самодёта. Но  сразу  же   обернулся  и  доверительно,  почти  шёпотом  добавил:  «Грязно  играет  и  нечестно. Запомни,  если  ты  ешё  не  понял».  «Я  знаю  это!»  -  громко  ответил  Президент  Белоруссии  Лукашенко  в  запальчивости  и  готов  был   продемонстрировать  своё  отношение  к  украинскому  другу  хоть  самому  Путину,  но  здесь  же  и  знал,  что  через  час  мнение  своё  он  готов  изменить,  как  только  придётся  пожимать  крепкую  ладошку  своему  большому  брату.  Но  за  эти  часы  провожания  у  него  было  два  мнения  к  этим  людям  и  он   ничего  не  мог  поделать  с  этим.  А  это  было  плохо,  это  было   противно видеть  тем,  кто  за  ним  следил.
В общем  рейтинг  Путина  взбирается   вверх.  Это  в  Европе.  Но  нам  то  какое  дело  до  такого  рейтинга?  Ты  не забыл  о  рейтингах  Ельцина?  А  оказалось? Вот  то – то.
Слава  чиркнул  зажигалкой,  протянул  мне   прикурить и я закурил  сигарету,  он  прикурил  свою  и  мы  враз  выпустили  два  клуба  дыма  над  столом. Мы  захохотали.
-   Но  ведь  бытует  же  такое:  высшие  должности  предназначены  для  орлов       -   сказал  я.  -   Для  тех,  чей  полёт  -  его  жизнь,  высокие  скалы  и  утёсы.
-   А  пресмыкающиеся?  -  быстро  ответил  Слава.  -   А  бараны?  А  мышки  -  писчанки? Да  и  вообще  ты  не  туда  смотришь.  Орлы,  муфлоны,  писчанки. Здесь  никто  не  смотрит на  фолклёр.  Это  уже  пройдено.  Помнишь:  «На  дубу  зелёном,  да над  тем  простором,  два сокола  ясных  вели  разговоры».  Это  что  ли  кого  то  волнует?  Здесь   другая  сказка:  режим  о  двух  головах. Только  одна  голова  оказалась  хитромудрая,  а  другая  -  недоразвитая  быть  самостоятельной.
-   Первый  сокол  -  Ленин,  второй  сокол   -  Сталин.  -  стараясь  поддержать  Славу  сказал  я.-   - Кто  из  них  был  первым,  а  кто  вторым  меня  не  интересует  даже  в историческом     смысле. Всего скорее и  тебя.
-   Послушай.  – сказал  я.  -  Что  для  меня  интересно?  Выходит,  что  Путина  сейчас  не  интересует  рейтинг  собственных  граждан,  ему  нужен  сейчас  уже  европейский.  Для  чего?
-   Это  всё  та же  детская  игра. Помнишь  как  была  затеяна  игра  с  лидером  нации,  вождём  нации  из  президентского  кресла. Он  хотел  быть  и  Президентом  России  и  одновременно вождём  нации.  Вот  теперь,  стало  быть,  Николай  Злобин  фактически  провозгласил  его любимцем  европейцев,  как  когда  то  Горбачёв  добился  такой  похвалы,  но  за  другие  дела.  Совсем  за  другие  дела.  И  потихоньку,  потихоньку подкрадывается  наш  любимец  европейцев  к  королеве  Англии  Елизавете  на  торжественный  приём  в  свою  честь.
-   Но  для  чего?
-   Как  я  полагаю,  что  короли,  цари  и  президенты,  да  ещё   маленького  роста  люди, последними  догадываются  о  том,  что  люди  над  ними   смеются.  Вот  и  выпячивают себя  напоказ.  Не  помню, но  кажется,  мы  с  тобой  уже говорили  об  этой  черте  Путина нести  людям  беды  и несчастья,  выдавая  их  за  твёрдость  и  смелость  решений.  Но  достижение  поставленных  целей  я   не  вижу,  а  только  причины,  встающие  на  пути.  Если  европейцам  недостаёт  твёрдости  и  смелости  решений  своих  президентов,  то  я,  думаю, россияне  готовы  отдать  Путина  им  в  аренду.  И  поведёт    наш  Николай  Злобин  его  за  руку  и  представит:  Путин  Владимир  Владимирович,  Президент  России,  не  женат.  Поскольку  недавно  разведён,  в  недавнем  прошлом  Директор  ФСБ,  преемник  Бориса  Ельцина,  помните о  таком  -  это  он  выискал  нашего  малыша себе  на  замену.  Ну,  а там  разберётесь,  не  понравится  -  россияне   обратно  не  попросят.
-   Но  для  чего всё  это  ему  нужно?
-   Отвечаю  прямым  текстом,  если  тебе  до  сих  пор  непонятно.
Он  прекрасно  понимает,  не  погряз  же он  умом  в  этом  ФСБ,   но то, что  говорится  у  него  за  спиной,  и  есть  его  репутация.
-   То  есть,  ему  нужна  репутация уже  за  пределами  России!  Так?
-   Так! Потому,  что  репутации  в  России   у  него нет.  А  что  есть,  то это  не  репутация!
Мы  встали  из-за  стола  и  вышли,  окутанные  тайнами  московского  Кремля,   и его Президентов,  их  фавориток  и  жён,  серых  кардиналов,  фаворитов, олигархов,  членов  новой  семьи,   их банковских  счетов  и  их  дальнейших  действий  -  всем,  о  чём  сей час  говорили, думали и  не решались  высказаться  вслух, о чём  вся  Россия  давно  знает  и  шепчется  по  кухням,  как  бывало  во  времена  Сталина  или  Хрущёва.
Но  пришло  время  говорить  открыто.  Но  от  этой  открытости  ничего  не  меняется.  Воровство  и  власть  слились  в  экстазе. Прибавилась  ложь  и  агрессия.    
В  90 х  годах  прошлого  века,  когда  Петербург  тонул  в  болоте  голода,  но   ждал  исполнения  бартерных  сделок  по  выделенным  лицензиям  на  металл,  нефтепродуты  и  стройматериалы  в  обмен  на  продукты  питания, но  так  и  не  дождался   и  создалась реальная  угроза  голода  в  городе.  Городские  депутаты  решили создать рабочую  группу  по  расследованию  деятельности  председателя  Комитета  по  внешним  связям  Петербурга   Владимира  Путина.  Эту  рабочую  группу  возглавила  известный  политик  -  демократ  Марина   Салье.  И  вот  что  выяснилось  в  ходе  расследования.
31  декабря  1991  года  Правительство  России  издало  постановление  № 90  «О  лицензировании  и  квотировании  экспорта  и  импорта  товаров  (работ, услуг)  на  территории  Российской  Федерации  в  1992  году».  Согласно   этому  постановлению,  лицензирование  экспортно – импортных  операций  находилось  в  исключительной  компетенции  Министерства  внешнеэкономических  связей  -  МВЭС,  которое  ранее  называлось    Комитетом  внешних  связей  при  МИД  России  -  КВЭС.
Но  это  не  столь  важно. Важно,  такому   лицензированию   в  Петербурге  был  уполномочен   Анатолий  Пахомов.  Процедура   подписи  исключала  всякую  возможность  Владимиру  Путину  выдавать  кому – либо экспортные  лицензии  и подписывать  контракты.  Но подписывал  лицензии   именно  Владимир  Путин  и  он  же  заключал  экспортно – импортные  контракты от имени  Комитета  по  внешним  связям  мэрии  Петербурга.
Одним  словом,  будущий  наш  неоднократный  Президент,  как говорится.,  обул   всех  наших  депутатов  славного  города  Петербурга  в  лапти.  И  поглядывает из –за  кремлёвской  стены  на   знакомые  проспекты  в  своих  воспоминаниях. Ах,  как  он  был  счастлив,  когда  росчерком    пера  мог  подтвердить свою  административную  силу  и  сразу  вырасти  на  глазах  у  всех  и  взгляд  медузы  превращался  в   обаяние  голубизны  и  теплоты   взора.
Это  тогда,  а  сейчас?   У  Владимира  Путина  немало  друзей,  к  которым,  надо  сказать, он   относится  настолько по-разному,  что  вызывает  недоумение. Это  на  первый  взгляд.
Многих  он  недолюбливает  и  поэтому  его  обещания  в  помощи  никогда  не  исполняются. А  есть  ещё  и  дальние  родственники  помимо  друзей. И  такое  окружение  у  Путина  есть  -  это  бизнес в окружении    кооператива  «Озеро»  и  если  вы  бросите  взгляд  в  сторону  «Газпрома»,  то  увидите  такую  картину:  его  друзья  и  родственники  гроздями  висят  на  этой  подконтрольной  государству   компании,  но!  если  точнее,  то  эта  компания  подконтрольна  государству  в лице  ВВП.!  Повезло  нашему  Президенту  иметь  такую  подконтрольную  компанию! И  о  морали,  или  поближе  к  морали. «Объявить  себя   гением легче  всего  по  радио».  -  сказал  один  умный человек. И  хочется  обратиться  к  нашим  гениям, которые  рассудили  бы,  гениальны  ли  наши  Президенты  и  вот  что    нам  ответил.
Эрнест  Резерфорд:  «Если  учёный  не  может  объяснить ,  чем  он   занимается, уборщице,  моющей  пол  в  его  лаборатории, значит,  он  сам  не  понимает,  чем   он  занимается».
Если  Президент  не  может  объяснить  людям,  чего  он  хочет  добиться  и  как  от  предложенных  своих   реформ, затратив  огромные  деньги  впустую,  то  значит  это он  сам  не  понимает  своих  реформ.  И  к  вопросу   о  реформах  в  России:  Если  некое  новшество  трудно  приживается,  это  означает,  что  в  нём  нет  необходимости.  Аксиома? Аксиома!  Но  Президент  Путин  спит  на реформах,  но  не  видит  в  некоторых  из  них  не  только  необходимости,  как  это  случилось  с  ЕГЭ  в  реформе  с  образованием,  но  и  вредности  в  образовательном  процессе  среди  школьников.  Для  чего  это  было  задумано. Никто  не  понимает  этого,  никто  не  слыхал  от  реформаторов   убедительных  разъяснений.  Лишь  услышав  протесты,  Путин  со  товарищи  что  то  невнятно  промолчали  или  промычали,  что  ЕГЭ  это  несомненно  шаг  вперёд,  а  недостатки  надо  устранять.  И:  какая  была  нужда  в  этом  Едином  Государственном  Экзамене?  Создаётся  впечатление,  что  реформируют  школьное  образование  круглые  невежды,  что  приведёт  к  накоплению  плохо  усвоенных  знаний.  И  тогда    мы  убедимся  лишний раз  в  гениальности  древних:  «Круглое  невежество  -  не  самое  большое  зло,  накопление   плохо усвоенных  знаний  ещё  хуже».  Круглое  невежество  реформаторов  государство  переживёт,  но  страшно  само  накопление  плохо  усвоенных  знаний.  Это  не  ясно  и  самому  Президенту. И  вместе  с  тем,  что  несёт   России  Путин,  как  Президент?
Если  он  Президент,  то  согласно  Конституции  Российской Федерации  он  определяет  основные  направления  внутренней  и  внешней  политики  Государства,  утверждает военную  доктрину  и  концепцию национальной  безопасности  Российской  Федерации,  формирует  правительство  и  им  руководит,  определяет  судейский  корпус,  прокурорский  надзор,  является  Верховным  главнокомандующим Вооружённых  Сил  страны,  имеет огромные  полномочия  в  законотворческой  деятельности.
На  фоне  пьяного  поведения  Ельцина  «морально  привлекательный Путин»  был  тих  и  кроток,  нравился  всем.  И  этот  момент,  нравиться  всем,  определял  и  определяет  его  рейтинг.  Если  обратиться к  его  программным   заявлениям  и  инициативам  и оценить всё  это  с  позиции  нужности,  полезности,  актуальности   и  направленности  в   целом, то  увидим  спутанный  клубок из    лжи,  пустословия  и  безответственности. Сейчас  наша  российская  власть  расцвела  пышным  цветом  авторитаризма,  где  безнравственность,  лживость  и  цинизм  -  суть  правления  путинского  режима. Совершенно  не   поддаётся  логике  и  осмыслению первые  путинские  шаги  в  президентской  должности.  Только  что  Государственная  Дума  предприняла  попытку  конституционного  отрешения  от  должности  Президента  Ельцина,  но  приняв  должность  от  милостивых  рук  Путин своим  первым  указом  спешит,  как  бы  события  не  опередили,  объявить  неприкосновенность  Ельцину, более  того,  но  и  за  все  возможные  преступления  за пределами  его  президентства.  Нельзя,  пожалуй,  найти  доказательств  более  веских,    чем  эта  путинская «медвежья услуга».  И  нельзя  поверить,  что  этот  указ и.о.  Президента  России.  Да  ещё  образованного  юриста..  Да  ещё  подручного  самого  «демократа  из  демократов»  Собчака. Значит, заключаю  я:  школа КГБ   превуалирует  над  Государственным  Ленинградским  университетом.  Одним  словом,  это  стыд  и  срам  на   всю  Европу.  на  весь  мир  иметь  такого  Президента. Но  мы  принимаем  такого  Президента. И  даже  восхищаемся.
А  он   тут  же  не  останавливаясь  перед  пересудами  вносит  в  Государственную  Думу  ещё  один  законопроект  «О   гарантиях  Президенту  Российской  Федерации,  прекратившему  исполнение  своих  полномочий,  и  членам  его  семьи».  Здесь  нет  ли  у  Путина  беспокойства и   за  свою  судьбу,  беспокоясь  за  судьбу  предшественника?
Безусловно,  выдавая  гарантии  неприкосновенности Ельцину  и  наделяя  его  и  членов  его  семьи  материальным   обеспечением  в  неограниченном  для  нормального  существования  количестве, он  выторговывал  для  себя  власть  и  не  жалел  для  этого  средств, конечно  не  из  собственного  кармана.
А  тому,  какая  разница  кому  он  отдаёт  власть!  Получил  своё  от  маленького  парниши,   как  по  бартеру,  а  там  хоть  трава  не  расти!  Что  будет  с  Россией?  Куда  она  попрёт  с закрытыми  глазами,  ведомая  Наполеоном  новейшей  истории.
Свобода   слова  от  Ельцина  была  «свободней», чем  от Путина.  Может так,  а  может  иначе.  Но  разницы  в  этих  свободах  никакой. Поскольку   путинская  свобода  -  вот  она,  её  можно  понюхать  и  потрогать,  то,  будем считать,  она  более   «несвободна»,  но  я  уверен,  что  не  дам  повода  для  бурных  критических  споров. Вся  эта  свобода  на  свободу  не  похожа,  если  власть  не  слышит  эту  свободу   даже  в  дебатах,  боясь  опростоволосится.  ,  Мои  слова,  как  бы  бездоказательное  с  точки  зрения  «Единой  России»,  но  я  позволяю  себе  их  в  силу   субъективности  воздействия  на меня  политики  Путина –Медведева  и  их  личных  качеств, повлиявших  на  меня  как  характерный  образчик  моего  настроения  и  отношения  к  ним.
Мы  все  тогда  попали  в  речную  заводь  -     ерши,  и  щуки,  и  плотва, и  краснопёрки,  и речные  раки  -  все  попали  в  сети  неопытного  рыбака. Но  не  задумывающегося  над  тем  как  завладеть  всем  уловом  в  этой  реке.  И  он  перегородил  реку  до  полного  обезвоживания  и  весь  улов  собрал  без  рыбацких  снастей  просто  голыми  руками.  А  где  то  шумели  события,  шла  обострившаяся  борьба  за  власть,  а  мы  всего  лишь  из  «сочувствующих»  или  из  «неблагонадёжных»  к  власти,  без  принуждения  были  пассивны  в  развитии  событий  и  их  окончании.
               
                6
                Уж  как мы  ль  ,  друзья,  люди  русские  !
                Весь   субботний  день в  банях  паримся,
                Всякий  божий  день  жирны щи  едим,
                Жирны щи  едим,  гречиевку  лопаем, 
                «Путинку»   кваском  родным  запиваючи,
                Мать  святую  Русь  поминаючи,
                Да   любовью  к  ней  похваляючись,
                Да  всё   русскими  называючись.
                И   как  нас  то   все  бранят  попусту,
                Что  ничего  то   мы  и  не  делаем,
                Только  свет  коптим,  прохлаждаемся,
                Только   пьём –  едим,  похмеляемся.
                Ах,  и вам  ли  ,  люди  добрые,
                Нас  корить – бранить, стыдно б,  совестно:
                Мы б  работали,  да  хотенья  нет;
                Дело  плёвое  , да  труда  бежим!
                Мы  труда  бежим,  на  печи  лежим,
                Ходим  в  мурмолках,  да  про  Русь  кричим,
                Всё  про  Русь  кричим  -  вишь  до  охрипу.               
                Так  ещё  ль,  друзья,  мы  не  русские?!
               
                (пьяная  народная  песня)

                Чудище  это  -  обло,  огромно,  озорно,
                стозевно  и   лайяй.               
                А.  Радищев
 
                7
 Одев   на  себя  тёплый  китайский  халат,  обыватель  маленького   северного  городка  России  подошёл  к  окну  и  раздвинул  тяжёлые  шторы  на  обе   стороны  и  снова  заметил   как  покосилось  окно,  как  появились  новые  трещины  на  стёклах  -  какая  бы  весна  ни  была  холодной,  но  мерзлота  оттаяла  и  дом  стал  неравномерно  проседать  и  его  жители  уже  неоднократно  добивались  от  властей   ремонта.  Но  тщетно.
Сквозь  затянутые  трещинами   оконные  стёкла   обыватель  вспоминал  в  себе   свои   мысли   об  Олеге,  Ольге  и  Игоре,  об  их  встрече  с  дикостью  славян   и  его  эти  мысли    не  покидали  никогда.  Он   был  увлечён  темой  славянства  и  образованием  славянского  государства  варяжскими
«гостями».  И  сей  час  ему  виделось  сквозь  паутину  стёкол  как  по  тропе  противоположной  сопки   спускается  женщина  в  белом,   ведущая  под   уздцы  белую  лошадь.
Он  знал,  что  это  была  Ольга,  варяжская  правительница  славянского  племени  полян,  супруга  князя  Киевской  Руси  Игоря. Но  ему  никак  не  удавалось  рассмотреть  её  лицо  и  одежды.  Только  виделось  прекрасное природной  красоты    лицо  молодой  женщины  в  светлых  одеждах. Спустившись  по  тропе  с  сопки,  они  остановились  перед  преградой  -  в  трёх   шагах  бушевала  речка  Орто-Сала  не  в  своём  русле,  а  направленная  старателями  куда  надо  им,  по  всей  ширине  распадка  она  извивалась  змеёй  -   то  к одному   борту  полигона,  то  к другому. Прекрасная  лошадь,  под  стать  своей  владелице,  на  цирковой  манер  вдруг    опустилась  перед  хозяйкой,  предоставив  ей  себя  в  распоряжение  и  когда  Ольга    уселась  поудобнее  осторожно  встала  и  победно  заржала.
 Обыватель  этого  городка  по  имени  Игорь  Дмитриевич  Солодовников
наблюдал  правительницу  Ольгу  и её  белую  лошадь  с замиранием    сердца  и  приближал  к  себе  эту  сказочную  картину,  а  отвлёкшись   от  видения,  как  всегда,  терял   в  себе  самое  дорогое  -   древнюю  империю  славян -  Киевскую  Русь. И   не  мог  понять  её  последних  лет,  «исторических»   -   путинского  режима. Но  не  терял  надежды уяснить   их  суть,  поделившись  своими  сомнениями  с  людьми. 
Я  не  мистик,  в  предчувствия  вовсе  не  верю,  однако  белая   лошадь,  черноспинный  волк  с  лисьим  пушистым   хвостом  и  прекрасная женщина  в  белом,  которая  олицетворяется  у  меня  со  славянской  княгиней  от  варягов  Ольгой  -  эти  образы  не  уходят из  моей  жизни  и  будут  преследовать  меня  долго,  если  не  всегда.  Но  и  здесь меня  что  то  довольно  необъяснимое  в  жизни   постигло.

                8               
Россию  за  Отечество  родное  никто  не  почитает ,  разве сам бессменный  Президент  России ,  иногда готовый в роли  Премьера представиться, Владимир  Владимирович  Путин,  наш  лидер,  наш  инициатор  всех  наших  побед,  и , может  быть,  наш  вождь,  который очень  любит  Россию  и   не  устаёт  об  этом  говорить всегда,  словно  не  доверяя  своим  словам.  Легко  же   ему  трепаться   об  этом бездоказательно  -  кто  спросит  с  него  этих  доказательств?    
       И   сейчас  наша   Москва,  правда,  уже  не  грязная  зачуханная   нищенка  в  переходе,  она   вся   светится  под  Новый   год,  сама как  ёлка. Немного  не  такая,  как  западные  столицы,  уступая  им  в  чём  то  неуловимо. Но  отлично  выглядит. И  непривычно свежо  и  красочно.  Празднично.  Такую  Москву  и  полюбить  не  зазорно  хоть  кому.   Поэтому  мы  и  говорим,  что   любим  нашу  Россию  -  посмотрите  на  нашу  Москву и  увидите  как  мы  любим  Россию  в  лице  нашей  Москвы.  А  что   творится  с  Россией  за   пределами  Москвы  -  туда  взор  наш  не  направлен.   
      Все  народы, в  том  числе  народы  языческой  культуры,  оберегают  свою  веру  как  могут, видя  в  ней  наследие  своих  отцов  и  самые  грубые  её  проявления  и  сама  жестокость  не  кажется  им  таковой,  напротив,  она  так же  освящена  памятью.  И  славяне в  своей  дикости отвергали  христианство  в  течение  многих  столетий.  Задолго  до  Ольги  и  Владимира  в  христианство  славян  хотели  обратить  немецкие  проповедники,  но  устрашённые  их  дикостью,  отказались  от  этой   мысли.  И  с  другой  стороны,  славяне  ненавидели  христиан  и  христианство  и  прекращали  торговые  связи  с  ними,  а  священников  христианских  приносили в  жертву  своим  идолам. Тогда  они  любили  своих  идолов,  Перун  -  был  первым среди  них,  деревянным  и  высоченным, раскрашенным  красной  глиной  и  одетый  в сусальные  листы  золота,  награбленное  в   походах  на  Византию. Любили   своего  идола   до  самозабвения,  до  самоотречения.
     Но  это,  конечно, до  поры.
               
                9
        Хвойный  лес      России,  если  ослабевает  в  своём  росте  по  какой  -  либо  причине,  то  в  нём,  естественно,  появляются  прогалины,  поляны, зарастающие  обильно  травой,  цветами  и  ягодами.  Такие  лесные  проплешины собирают  в  себя  разного  рода  нечисть,  требующую     к  себе  особого  отношения. Тогда  люди  и  колют   овец,  тёлок, жеребят,  пьянствуют  и  пьяными  поют  и   пляшут.  Другого  применения   этим  лесным  полянам  дикие  люди    не  могли  придумать.  Пошумят,  поломаются,  обманут  совесть  и  разойдутся   по  своим  лесным  в  реальности  норам  -  трущобам,  что  бы  не  сердить,  не  беспокоить   своего  бога.
      Ей  хотелось  уже  давно  выйти  из  этого  леса,  но  не  кончалась  тропа  и не кончался  сам  лес.  Чаща  словно  заколдованная  держала  её  в  своих  объятиях.  Издали  доносился  торжественный  звон,  словно  впереди  был  Киев,  и  Ольге  казалось,  что   она  скачет  на  него,  но  звон   всё  удалялся,  и  по  мере  того,  как  его  переливы  доносились  всё  тише  и  тише,  в  сердце  Ольги  вкрадывалось  тупое  отчаяние.
      Их  встречали.
      Лошади  на  полном  ходу  укротили  свой  бег  навстречу. Двое  всадников   соскочили  с  сёдел  и  помогли  Ольге  спрыгнуть  на  землю  и  Ольга  позволила  Игорю  поцеловать  себя  и  снова  сесть в  седло.  Игорь  и  Олег  взяли  белую  кобылу  с  двух  сторон  под  уздцы,  а  подбежавшие  дружинники  взяли  их  коней  и  гордо  зашагали  к  городским  воротам,  за  которыми  их  ждали  жители   Киева.
     Этим  просторным  землям  требовался  подлесок. И  на  северные  славянские  земли  в  середине  девятого  века  пришла   судьба  дальнейшего исторического  развития  в  лице  не  степных  набегов  печенегов  или  половцев чуть  позже,  а  каких  то  новых  неизвестных  смелых  завоевателей,  пришедших  из-за  Балтийского  моря  и получивших  название  у  славян  варягов. Эти  варяги  обложили  данью  и  славян  Ильменских,  и  чудь,  и  кривичей,  и  мерю.  И  хотя  через две зимы  варяги  были  изгнаны  этими  славянскими  племенами,  но  сами  славяне,  утомлённые своими внутренними  раздорами,  призвали  к  себе  на  княжение  трёх  варяжских  братьев  варяжского  племени  русского,  которые  сделались  нашими  первыми  властителями нашего  Отечества  и  по  этому  оно  стало  называться  Русью.
     Надо  думать,  что   варяги имели  представление,  и ,  наверное,  полное,  о  славянах,  поскольку  соседствовали  и  враждовали  немало. Их внешний  облик был  приятен,  они   были  стройны,  высоки  ростом, мужественны  и  приятны  лицом,  загорелы,  даже  казались  смуглыми  и  все  без  исключения  были   русые. Однако,  они  не  утруждали  себя  заботой  о  своей  наружности.  Неопрятными,  в  грязи  могли  показаться  в  многочисленных  собраниях  людей  чужого  племени.  Вместе  с  тем  об  их  отваге  ходили  легенды. Древнее  оружие  славян  состояло  в  мечах,  дротиках,  стрелах,  намазанных  ядом  и  в  больших  тяжёлых  щитах.
     Олег  и  Ольга  спешили   в  Киев  к  23  июня,  на   праздник   Купалы,  бога  земных  плодов,  жертвования которому приносили перед  собиранием  урожая.  Молодые  люди  украшали  себя   венками,  а  вечером  раскладывали  огонь  на   берегу  Днепра  и  у  костра  плясали  всю  ночь  и  воспевали  своего  Купалу.  В  этот  день  была  назначена   свадьба  -   Ольга,  дочь   варяга   из  Пскова  спешила  к  жениху,  сыну  Рюрика  Игорю.
    Этот  праздник     хотелось ей  видеть  воочию.  Она  думала  и  размышляла  и  о  многом  другом.  Но  как  то  всё   выходило   неопределённо  и  непонятно,  словно  виделось  всё  из  неоглядных  далей  и  что  предстоящее  замужество   -   словно  какая  то  детская  неправда и всё  это  пройдёт  как забывшийся  утром   сон.
     А Ольгин конюший по какой то  причине не  мог  увязаться  за  Ольгой  на  резвой белой   кобылице. Он  шёл  и   бежал  по  её   следу  и,  наконец,  устав,  изнеможенным, наломал  елового  лапника  и  устроился  на  ночь  у  костра. Наконец,  сон  повалил  его  на  бок  и   ему,  ещё   не  уснувшему, стало  чудиться   всякое,  что  не  может  присниться  во  сне: за  костром,  за  светом его  пламени, в  слабом  дыму,  как  в  тумане,  сидел  красивый   волк.  На  нём  была серая   шерсть  с  чёрной   полосой   по  хребту,  будто  одетая  дорогой  одеждой, столбики  ушей  украшали  голову  словно  короной,  а  глаза  горели  зелёным  ласковым  огнём. Волк  раскрыл  белозубую  пасть  и  показал  красный  длинный  язык,  зевая,  видимо,  от  удовольствия  быть  на  этом  месте  рядом  с  человеком. Длинно  зевая,  волк  издал  какой то  свой   волчий  звук  и  лязгнул  зубами. Парень  приподнял  голову.  Волк  не  шелохнулся и  оставался   мирно  сидеть  как  собака. Федул,  так  звали  парня,  сомкнул  и    разомкнул глаза.  Волка  не  было  у  костра.  И  тут  он  увидел,  не  замеченный  им  ранее  славянский  столп, стоящий    на перепутье  троп,  а  на  вершине  его  урну  с  прахом  сожжённого  человека. Он  подивился  сам  себе  -  как  он  мог  не  заметить  святыню,  пусть  и  святыню  древлян,  извечных  врагов  полян,  куда  и  направляется  невеста   Ольга.  Но  где  же  она? Никак  завлекли  её  каким  то  диким  способом дикие  люди. Нет,  надо   идти  и  искать.  Не  то  быть  войне.
     Федул  протёр  глаза,  тряхнул  головой.  Волк    куда  то  пропал,   но  чувствовалось  его  присутствие  где  то  рядом;  лес  зашелестел  на  утреннем  вздохе  природы,  озарился  ранним  солнцем  и  столп  с  урной  наверху  проложил  слабую,  длинную  тень,  угадав  попасть  на  потухшие  угли  костра.
     Нет  же,  он  уже  не  спал. А  из  головы  у  него  не шёл  тот  волк. Он  вполне  мог  убедиться  за  долгое  видение,  что  волк –это  волчица,  именно  она, Княгиня  Ольга,  красавица  варяжского  племени  русского. И  он, бросив  свой  отдых  в  пути,  двинулся  искать  пропажу. А  лес   за  ним  молчал.  Он  смыкался  за  ним,  как  воды  Днепра  за  челном,  плывущим  в  неведомые  края,  с  каким  то   враждебным  упорством  и  нигде  не  позволял  просветится  солнечным  лучам  сквозь  плотную  стену  деревьев,  где  могли  бы  обитать  древляне   -  непримиримые  враги   Княгини  Ольги  за  её  красоту,убранство  и  богатсво.  И  куда  скрылся  волк,  в  беспросветную  тьму  леса? Вот  на видное  место  на  поляне  выбежал  белый  заяц,  сел  на  задние  лапки,  повел  длинными  ушами  с  чёрными отметинами  на  концах  и  стал  умываться,  делая  Федулу  смешные  рожицы.   Почему  он  белый, этот  заяц, в  летнюю пору? Знамение, не  иначе.
     Итак,  Русь  варяжского  происхождения,  прямо  указывающая  на варягов.  И  действительно,  из  варягов  пришёл  Рюрик  с  братьями,  из  варягов  пришли  Аскольд  и  Дир  со  своими  дружинами  и  варяги  же  по  следам  своих  соплеменников  шли  в  славянские  племена  и  успешно  обживались  среди  них.   Мы   можем  догадываться  об  этом,  видя  как  пытаются передать  нам  свои   знания   летописцы,   пожалуй.  единственные  наши путеводители по истории  славянства.  Наконец, из  варягов  вышли   первые  наши  князья ,  впервые  назвавшие  себя  славянскими  именами. По  славянским  именам Ярослав,  Святослав, Владимир,  Ярополк  мы  начинаем  понимать,  что  варяжское  племя  русских  начинает  растворятся  в  славянских  племенах. .   
     А  время  идёт,  катится  по  лесным  тропам    славянских  племён  и  видит  их,  диких  и   ошеломлённых,   свалившейся  на  их  головы  и  плечи  несвободой,  притеснением  чужих  князей. Но  в  этом  времени  происходят  необратимые  изменения,  но, конечно,  не  в  одночасье.  Но  для  всех  живущих  в  то  время  на  славянских  землях  и  вместе со  славянами  начинает   проявляться  интерес  к  слову  «Русь»,  то  есть  к  тому, как  и  почему  так  оно   называется,  почему  называется  так  обширная  территория,  заселённая  этими  племенами,  почему  так  называются  эти  люди  под  властью чужеземных  князей.  Этот  интерес  ,  конечно,  был  не  с  родни  интересу  научному  и  даже  познавательному  и  мы  никогда  уже  с  точностью  не  узнаем  об  этом.  Мы  только  можем  догадываться  об  этом,  видя  как  пытаются передать  нам  свои  знания об  этом  летописцы,  пожалуй,  единственные,  наши   путеводители  по  истории  славянства. 
      А  сей  час    при  встрече  жениха  и  невесты  подаренная  кобылица  и  сам  Федул.  названный  конюшенным  должны  быть  при  месте.  Но  где  же он?
     Ну  а  мы  время  не  задерживаем  и  видим,  что  Рюрик  скончался  ещё  после  пятнадцатилетнего  княжения  по  смерти  Синеуса  и  Трувора,  оставив  после  себя  Монархию,  малолетнего  сына  Игоря,  передав  правление  Монархией  и  воспитание  сына своему  родственнику  Олегу.  И  Олег  стал  Правителем  большой  Монархии  и  воспитателем  сына   первого   зачинателя  славянского  государства  - Игоря, которому настало  время  женить.   У  своих,  у  варягов  русского  племени,  подыскали  невесту,  истребовали  разрешения  у  отца    и  повезли  в  Киев  к  знатному  жениху,  что бы  и  саму  Ольгу  сделать  знатной

     Но  волк  появился  сразу, как  только  Федул  сделал  свой  первый  шаг.  И  Федул  увидел,  что  волк  улыбается ему и  трусит не  спеша,  приветливо  крутя  лисьим  хвостом.  Всё  это  было  необычно  и  доверчиво,  особенно  когда  пришлось  удостовериться Федулу  в  волшебной  силе  Княгини,  когда  увидел  множество  горящих  зелёным  светом  волчьих  глаз  в  глубине  леса  по  сторонам  тропы.  Всё  это  и  указывало  Федулу  на  магическую  силу  Княгини   Ольги. И как  только  он  уверился,  что  Ольга  не  пропадёт,  то  сразу  и  нашлась. Она  стояла  над  кручами  Днепра,  глядела  в  дали  низкого  берега  и  ей  ничего  не  мешало,  ничего  её   не  беспокоило; рядом   стояла  с  таким  же  спокойствием  белая   кобылица.
     Федул  подошёл  к  Княгине,  ожидая  неприятных  слов. Но  Ольга и  не  обмолвилась о  его отсутствии  и  сказала,  словно  ничего  не  произошло:  пора  возвращаться.  Несказанно  удивлённый  всем  происходящим  Федул  заметил  при  возвращении,  что  эта  тропа   была ему  знакома  и  как  он  смог  потерять  свою  Княгиню  -  было не  объяснимо. И  он  почувствовал  себя  виноватым  в  пустой  вине,  которую  и  хочешь.  но  не  совершишь. Однако,  вина  пришла. Теперь  деревья  своими  ветками  били  его  по  лицу,  словно  издевались  над  его  беспомощным  положением.  В  одном  месте  на  поляну  выбежал  всё  тот  же  белый  заяц,  сел  на  задние  лапки  и  поводя  своими  длинными ушами  стал  умываться,  а  умываясь,  подглядывал  между    лапок  за  Федулом   и  делал  ему  кривые   заячьи  рожи.
     Волосы  русые,  в  одну  косу  собраны,  на  щеках  румянец  проступает  сквозь  белый  мрамор  -  такой   Ольга  садилась  на  белую  кобылицу  и  кобылица  её  приняла  с  готовностью подчиняться. Стоящий  рядом Олег  попытался  помочь  ей  сесть  в  седло,  но  получив отказ  диковатым  взглядом  не  трогать  в  помощи  её  тела,  поспешил  с ласковыми  словами  о  свободной  жизни   в  замужестве,  об  исполнении  всех  её   желаний,  о  заботе  о  ней  мужа  и  рабов  и  что  она   не  куплена  Игорем  и   будет  вольна  вновь  вернуться  во  Псков  в  своё   племя  и  ни  в  чём  притеснения  ей  не  будет. А  Ольга  на  всё  это  промолчала. И  процессия   двинулась  в  путь. Туда, где  ждал  жених.
     Выехали  за  околицу,  Ольга  по  сторонам  смотрит,  точно  прощается,  а  Олег  прибавил  шагу  дружинникам  и  лошади  едва  не  понеслись,  значит стало не  до  задумчивых  прощаний  и  Ольга   пересела  в  телегу  сберегая  белую  кобылицу  до  самого  въезда  в  Киев.  Так  и  сидела  в  свежем  сене,  проезжая  мимо  чужих  земель,  где  живут  дикие  северяне, радимичи, вятичи,  древляне.  Три  дня  были  в  пути.  И  медлили,  не  давая коням  устать,  и  поспевали  к  цели  быстрым  ходом,  и  всё  через  эти  таинственные  леса,  где  обитали  не  люди,  а  почти  звери,  которые  убивали  друг
друга,  похищали  жён  и  девиц,  жили  в  многомужестве  и  многожёнстве. 
     Ольга  в  пути  видела  брошенные  обитателями,  не  имеющими  в  себе  гостеприимства,  а  только  способность  к  грабежу.    Она  ещё  не  знала,  что  эти  славяне,  живя  в  своих  лесных хижинах  в  уединении,  знали  о  предосторожности  своих  поселений  строить  их  в  отдалении  и  делали    в  своих  жилищах  разные  выходы,  что  бы  можно  было  в  случае  нападения  скорее   и  незаметнее  спастись  бегством.  В  своих  схронах ,  глубоких  ямах,  они   хранили  не  только  драгоценные вещи,  но  и  хлеб.       Ольга  всё  это  видела   воочию.  Она  знала   о   жизни  этих  племён,  но  их  жизнь  была  для  неё  как  бы  отринутой  и  защищённой  варяжской  дружиной  в  Пскове  и  там  жили  совсем  другие  славяне,  послушные  и  умные  люди.  Первая  нужда  иных  славян,  среди  которых она  жила  до  настоящего  времени,  и  среди  которых  она  осмелилась  жить, куда  она  ехала  сей час  добровольно, есть  пища  и  кров;   вторая    -  удовольствие,  которое  находят  в  звуках,  веселящих  душу.
     Сердечное  удовольствие,  производимое  музыкой,  заставляет  этих  людей изъявлять  разные   телодвижения,  рождает  пляску  -  любимую  забаву,  которая состоит в  том,  что  бы  в  сильном  напряжении  мышц  взмахивать  руками,  вертеться  волчком,  приседать  и  топать ногами.  И  это  всё  под звучную  музыку.  Под  эту  же  музыку  происходят  и  народные  игры,  среди  которых  наиболее  любимыми  являются  борьба,  кулачные  бои,  бегание  наперегонки.  Всё  это  Ольга  наблюдала  воочию  и  удивлялась,  как  после  кулачного  боя,  происходившего  до  омерзения  свирепо,  как  у  зверей,  люди  и  не  вспоминали  обид,  напротив,  считали  себя  друзьями  и  братьями,  обязанными  друг  другу  ближе  родственника  по  крови .
     Давно  уже  дорога  шла    по  правому  берегу  Днепра,  оставив  позади  незамеченным  брод  и  истоку  реки,  похожую  на  хвост  змеи,  лежащую  под  солнцем  вплотную  под  высоким  берегом  своим  брюхом.
     Ольга  уже  скакала  на  подаренной  белой  кобылице  и  не  могла  насмотреться  на  Днепровские  дали.  С  Днепровских  круч видно,  что  равнинные  леса  на  левом  берегу  Днепра  далеко  ушли  вглубь  синеющего   горизонта и  Ольга, естественно,  не  знала  какие  это леса  за  пределом  человеческого взора.  Это  в  этих  лесах  потаились  медвежьи  углы,  а  в  низменных  чёрных  лесах  живут  кикиморы,  во  всех  лесах  население  одно  -  нежить, только  она  может  уживаться   там  с  такими    соседями  как   Соловей  Разбойник  и   эти  леса продвигаются через  Мещеру  до  самых  ветлужских  лесов, а  куда  дальше  -   никто  не  знает.
     Появились  посланцы  Игоря  на  лошадях  в праздничной  сбруе,  которые  повстречав  ожидаемое,  с гиком ,  со  свистом  повернув  лошадей,  бросились  назад  оповестить  радостью  Князя. Тогда  и  Князь  в  сопровождении  блестящей  в латах  дружины  выехал  навстречу.  Достигнув  посеки,  нового  места  под  пашню,  за  земляным  валом,  дружина  с  Князем  слезла  с  коней  и  устремила  свои  взоры  на  лес,  из  которого  по  наезженной  дороге  должна  появиться  ожидаемая  кавалькада. И  вот  они  появились,  выползали  из  зелёной  стены  леса  и  что  то  приветственное  кричали  встречающим.  И  тут  было  видно,  что  кто  то  отделился  от  кавалькады,  их  двое,  на  белой  лошади  и  пегой  в  яблоках.  И   тут  же  Игорь  вскочил  в  седло и  помчался навстречу  белой  кобылице.
      Уже    уставшая  от седла   Ольга  сравнивала  столь  разную  жизнь  славян    и  варягов и  в  мыслях  прискорбно  отмечая  свою,  на  манер  славянской  жизни,  которую  ей  придётся  претерпеть,  поскольку  жить  придётся  среди  славян.  Но,  слава богу!  при  муже  варяге, но  о том ,  что она  Княгиня  ей  в  голову  не  запало  поначалу.  Всё  это  будет  потом.
      А  утром  четвёртого  дня  после  свадьбы  перед  высокими  окнами  молодого   Князя  и  мужа  выстроились  кто   помоложе  и  кто  постарше,  вперемежку, кто  ещё  мог  выговориться  и  понять  самого  себя, да  прокричать  молодым в окно,  требовать  на  осмотрение  «красное  знамение». И  тут  же  на  красное  крыльцо  терема  вышел  Олег   и  с  ним  помощники  из  его дружины  с  развёрнутым  «красным  знамением»,  доказательством  девственности  и  непорочности  невесты.  Славян  среди  них  было   -  не  сосчитать, а варягов мало  интересовало  такие  доказательства,  но  они  чтили  обычаи  славян  и  поддавались  их требованиям.  Нужно  такое  доказательство?  Получите,  доказательство  нашей  морали,  оно  такое же  как  ваше  в  данном случае.  А  могло  быть  всё  по  иному.  Тогда  невеста заранее  известила  бы  жениха  об  этом. Но  Ольга  спокойно  отнеслась  к  требованию  Олега – правителя  и  жениха  Князя  Игоря.  И  почему  то  ей  было  это  понятно,  но  в  большей  степени  приятно:  она  достаётся   жениху даже  нецелованной.  Таких  требований  к  невесте  у   варягов  не  было.
     И  славянская   часть  жителей  Киева  была  горда  тем,  что  ими  правят  честные   правители  хоть  и  варяжского  племени.
     И  они  таскали  это  «красное  знамение»  по  улицам  города  и  по  тем  местам,  где  веселился  народ.  И  показывали  всем,  какова  невеста  их  Князя.
     Удивительно,  но  празднество,  такое  обильно  пьяное  и  громкоголосое,  прошло  без  каких либо  последствий  и   Правителю  Олегу  не  пришлось  прибегнуть  к  наказаниям.
     А  Ольга  стала Княгиней.  Но  в  ней  ничего  не  поменялось.  Или:  поменялось ,  она стала до  осторожности  вкрадчивой  в  разговорах  даже  с  простым  людом  и  она  часто  находила  о  чём  можно  поговорить  хоть  с  кем;  особенно её  интересовали  беседы  с  Олегом  и  она  часто  приглашала  его  на  верховые   вылазки  в  лес  и   распрашивала его
о  впечатлениях  и  отношениях  к другим  окружающим  славян   народам или  что  может поменять  Игорь  у  славян,  что  бы  Игорь  возвысился  вместе  с  народом. Скакала  по  лесным  тропам  и  в одиночку и  это  дело  любила  всего больше.
       Садилось  вечернее  солнце,  наводя  сумрак   в  душе. Земля  Киевская  казалось  громадной,  необъятной,  грустной  и  необъяснимой,  вся  погруженная  в  тяжёлую  думу  о  своей  участи.  Над  всадницей нависла  тяжёлая  молчаливая  туча .
      Только  за  Днепром  отсвечивает  край   неба  лучами  занимающейся  зари.    Дальняя  степь,  обвеянная  синеватой  мглой,  казалось,  расплавлялась  в  истоме.  Лёгкий  ветерок  лениво  шевелил  густыми   травами  и  пестревшими  в  них  головками   разноцветных   цветов. Если  бы и   Игорь был    сейчас  в  седле,  то  его  лошади стоило  повернуть  голову,  что  бы  не  нагибаясь   срывать   пучки  травы.    А небольшие  озерки,  точно осколки  неба  упали  на  землю.  И  от  всей  этой  красоты  становилось   печально. Казалось  всё  это  пространство  пустынной  степи тоскует  о  чём то   далёком  и  неясном,  истомившись  в  лете.  Только  Правитель  Олег да  сам  Князь  Игорь  были  не  обеспокоены  ничем,  уверены  во   всём.  Для  Олега   вообще  было  несвойственно  обращаться  к  раздумьям,  сквозь  него не  проступала   ни  прошедшая  молодость,  ни установившаяся  старость. Глаза  успели  выцвести   и  полинять  на  солнце  и в  непогоды.  Но  они  были,  всё таки,  заметны  на  его  лице  и  приглядевшись  можно  было  заметить  в  них  доброту  и даже лукавство.
      А  Олег    прославился  отважными  завоеваниями,  к  тому  же  многие  варяги,  прослышав  ранее  о  завоеваниях  Рюрика,  присоединились   к  Олегу  и  Олег  покорил  кривичей с  их  городом  Смоленском  и  тут  же  ему  покорились  северяне. Но  желания  нового  завоевателя  славянских  земель  простирались дальше.  Слух  о  независимой  Державе  Аскольда  и  Дира  давно  дошёл  до  Олега,  но  ему  не  хотелось  открыто  бороться  с  единоплеменниками. И  он  решил  применить  хитрость  и  коварство. Оставив  позади войско,  Олег  с  юным  Игорем  и  с  немногими  дружинниками  приплыл под  днепровские  кручи  возле  Киева  и  объявил  Киевским  Государям,  что  варяжские  купцы  хотят  видеть  их  как  друзей  и  соотечественников.  Аскольд  и   Дир  поспешили  на  берег.  И  воины  Олега  в  мгновение  ока  окружили  их.  А  Правитель  Олег  сказал  им:  Вы  не  Князья  и  не  знаменитого  роду,  но  я   -  Князь!  И  показав  на  сына  Рюрика  добавил:  Вот  сын  Рюриков!  С  этими   словами Олега  Аскольд  и   Дир  пали   мёртвыми  под ударами  мечей  к  ногам  Олега. И  Олег,  как  победитель,  обагрённый   кровью  невинных  Князей киевских,  вошёл  в  Киев,  а  устрашённые  жители  совершённым  преступлением  и  сильным  войском  признали  в  нём   своего  Государя.      Тем  и  была  создана  единая   Монархия севера  и  юга   славян  -   Киевская  Русь,  куда  была  привезена  Ольга  невестой  для  Игоря,  сына  Рюрика.

                10               

    Крепкий  мужчина  средних  дет   в  сопровождении  молодого  человека     уверенно   и  важно  шли,  пересекая  Манеж,  направляясь  курсом  на  Угловую  Арсенальную  башню  Кремля, что  бы  по  Кремлёвскому  проезду  минуя  Александровский  сад  подняться  к  пропускному  бюро  у  Спасской  башни,  получить  пропуски  и  войти  в  Кремль  и  получить  интервью  у  Президента.
Их  интересовал  вопрос  о  причинах  роста  цен  на  продовольствие  при  падении  мировых  цен  на  нефть  и  нефтепродукты  в  мире. Они  спешили  к  19  часам,  которые  назначил  Президент,  знали,  что   у  Президента  это  самое  свободное  время,  что  бы  ни  говорили,  когда  он  более  всего  и  охотно  любит  поговорить  с  журналистами  или  телевизионщиками  и  даже  допускает  их  до  собственной  персоны  напоказ,  уже  обставленный  антуражем  своих  привязанностей  в  быту.
        Они,  идущие  двое  под  мокрым  снегом,  корреспонденты  ИА  РФ,  недавно  организованного  печатноинформационного  нового  агентства,  как  дополнительного  средства  информации  среди  населения  России  -  её   граждан,  так  и  во  всём  мире, встречу  с  Президентом  получили  в  награду  от  своего  Генерального  директора  за  успешную  работу  в  молодом  агентстве. И  их  персоны  были  на  удивление легко согласованы  с  Адитнистрацией  Президента.
         Мужчина  был  крепок,  белокож  и  круглолиц,  похожий  на  Аркадия  Гайдара овалом  лица и  улыбающимися  светлыми  глазами. Сопровождающий  его  совсем  молодой  человек  напоминал  Павку Корчагина  в  исполнении  Владимира  Конкина.  Они  направлялись  к  Президенту,  что бы,  имея  задание, совпадающее  с  их  интересовавшим  вопросом:  о  причинах   роста  цен  на  продовольствие  при  падении  мировых  цен  на  нефть  и нефтепродукты  в  мире  и  сами  эту  тему  выдвинули  и  своему  боссу,  а  через  босса  и  Президенту.  И  всех  тема  заинтересовала.       
         « А  я  наивно  рассматривал  себя способным пободаться  с  правоохранной  системой, отстоять свою  правоту  и укорить  власть в  беззаконии.  Но как  я  просчитался! Власть  молчит  …  и  выигрывает!  Выигрывает  молча!  Без  шума ,  никому  ничего  не  объясняя!». - Так  думал  о  своей  журналистской  судьбе   корреспондент  ИА РФ  Солодовников  Игорь  Дмитриевич,  ещё  молодой  мужик,  тридцати  пяти  лет,  всю  свою  жизнь  беспартийный  и  слывший   большим  умником  среди  сослуживцев.
-   Что случилось, Игорь  Дмитриевич?  -  спросил  молодой  спутник,  уловив  что  то  тревожное  в  выражении  лица  наставника.
-   Ничего.  -  спокойно  ответил  Игорь  Дмитриевич.  -  А  вот  почему  вы, нервничаете,  ведь  взволнованны  предстоящей  встречей?
-   Нисколько.  -  односложно  ответил  молодой  человек.  -  Меня  волнует  лишь  наша  неподготовленность  к  интервью. Ведь  человек  то  не  простой.
-    В  смысле,  что   Президент?
-    В  смысле,  что  привередливый.
-   И  это  не  смертельно,  не  ужасно и  нисколько  не  страшно.  Мы  чисто  выбриты,  пахнем  не  отвратительно,   а  даже  вполне  по-французски или  во  всяком  случае  чисто   вымытыми  человеческими  телами,   если  от   напряжения  и вспотеем  и  белоснежные  наши  сорочки  и   наши  носки  не  выдадут  в  нас  недостойных  президентских  апартаментов.  У  нас  в  этом  отношении  всё  в порядке,  не  волнуйся.  Вот  говорят,  что  он  чуток своим  обонянием  к  табаку и к  алкоголю.  Но  мы же  оба  не  курим,  в  том  числе  и  я  в  этот  день  не  курил,  готовясь  к  встрече,  и  оба мы трезвые,  как  стёклышки.  Так  что  мы  вполне   достойны  посещения  Президента  за  интервью  по  согласованию  между  его   Администрацией  и  нашим  Генеральным  директором.  Успокойся  и  не напрягайся. Мы   устремлены  и  в  устремлении своём подходим  к  Кремлю,  где  и  восседает  наш  Президент. Он  наша  цель.

     Президент  их  принимал  в  14  корпусе,  где  у него  так  же  есть  кабинет,
где  он  принимает  посетителей  попроще,  вроде  журналистов  из  только  что  созданного  агентства,  давая  им  своеобразный  аванс  для   успешности,  своеобразную  раскрутку  в  форме  материалов  для  чтения широкому  кругу заинтересованных  лиц от   самого  Президента.
      В  приёмной  у  Президента  горело  красное  табло  -  в  это  время  никто  не  может  входить  в  кабинет.
-    Сейчас  Президент  занят,  но  он скоро освободится  и  просил  Вас,  господа,  обождать.  Вы  знаете,  господа,  как занят  Президент,  как  насыщен  его   рабочий  день.  Ведь он  трудится  не  8-9   часов,  как  простой  служащий  и  даже  не  12,  а  как  минимум  14,   а  то  и  все   16.  И  это  включая  в  большинстве  случаев  все  субботы  и   воскресенья.  Но  он  сейчас освободится  и  примет  Вас  для  интервью.  -  Секретарь,  на  удивление    молодо  выглядящий человек.  указал  на  кресла  у  своего  стола  напротив.  -  Присаживайтесь,  а  я  угощу  Вас  чаем  по - президентски.
        Но  тут  раздался  голос  Президента   на связи с  секретарём:
-   Саша,  журналисты  у  вас  в  приёмной?
-    Да,  Владимир  Владимирович.  Они  здесь.  Им  подождать?
-   Нет.  Отведи  их  в  комнату  отдыха,  что  рядом  с конференц - залом.  Я  иду  следом  через  пару  минут.
-    Хорошо  Владимир  Владимирович.

                11
    Даже  плывя  кролем,  опустив  голову  в воду  и  рассматривая  на   дне  бассейна  имитацию  греческих  амфор,  Владимир  Владимирович  представлял  Михаила Ходарковского  спящим  сладким  сном  на  нарах перед  освобождением.
     Но  Владимир  Владимирович  представить  себе  не   мог  как  быстро,  почти  мгновенно  будет  исполнен  этот  его  Указ  и  тюремное  начальство  уже  до  официального  распоряжения   своего  начальства  из  Главного  управления  разбудит  узника и  усадит  в  своём  кабинете  в  ожидании. Тюрьма  ещё  спала,  а  тут  подоспел  нарочный  из  паспортного  стола  и  привез  заграничный  паспорт. Михаил    Борисович удивился:
-   А  почему  нет  гражданского  паспорта?
-   Зачем вам  гражданский  паспорт,   если  за  вами  прислан  самолёт  из  Германии?  -  начальник  лагеря ИК-7  был  два  дня  на  ногах,  лично  охраняя   сидельца  от  всех  возможных  неприятностей. Был  наготове  освободить  заключённого. -  Сейчас  за  вами  прибудет  машина  из  Петрозаводска  и  вас  доставят  прямо  к  борту,  что  бы  переправить  в  Германию,  где  вас   ждут  хорошие  друзья. Это  они  прислали  за  вами  самолёт.  Вы  разве  не  знали? 
     Этого  Михаил  Борисович   не  знал. Какой  самолёт?  Какая  Германия?  И  кто  здесь  бредит?
     Он  то  предполагал  совсем  другое:  от  подачи  прошения  на  имя  Президента  пройдёт  не  мало  времени,  что  бы  Кремль  принялся  совершать  какие  то  действия.  Или  задумается  с  чего  начинать  и  чем  закончить  эту  гуманную  акцию.  А  всего  вероятнее  нужно  было  ждать  провокаций, разлетающихся  со   страниц  путинской  прессы  и  с  экранов  путинского телевидения:  Михаил  Ходорковский  признал  свою  вину по  обвинению  его  в  преступлении  по  делу  ЮКОСа,  подачей   Президенту  прошении о  помиловании!  Это  нужно  было  пережить.  А  уж  потом  Кремль  потихоньку  будет  шевелится,  ожидая  от  него  полной  капитуляции  и  даже  отказа  от  предоставленного  выезда  заграницу.
 -   Ну. нет,  Владимир  Владимирович.  Я  от  предоставленной  возможности  выезда  заграницу  не  откажусь.  Вы  для  меня  опасны.  А  знаете  почему? Потому,  что  я    опасен  для  Вас  ещё  более.  И  Вы  знаете  об  этом.  Вы  даже  не  рискнули  ждать   меня  на  поклон  к  Вам  -  я  это  предполагал, Вы  хотели     увидеть  мой  восторг от предоставленной   свободы  и  благодарность  за  помилование. Или  нет? Так  Вы  правильно  поступили,  выдворив  меня  за  двери  России.  В  надежде.  что  я  не  постучусь.  Да,  пока  Вы у  власти,  я  не  постучусь  обратно.  Да  Вы,  Владимир Владимирович  не  дождётесь  меня.  Не   успеете  меня  дождаться. Вас  лишат  власти.  И  едва  ли  вам  избежать  тюремного  заключения.  На  смену  мне.  -  Так  рассуждал  Михаил  Борисович  Ходорковский,  сидя  в  кабинете  у  начальника  тюрьмы  в  ожидании   своего  долгожданного  и   внезапного  освобождения.   
    Президент  закончил  свой  кроль.  Сегодня  время  не  засекал  -  звать  не  хотел  тренера  на  утреннюю  тренировку.  Всё  утро  думал  о  Ходорковском  -
какую  пакость  принесёт  слух  из-за  кордона  и  чем  будет он  полезен  своим  новым  приятелям.  А  Владимир  Владимирович  решил  позавтракать    не  заходя  в  гимнастический  зал для  утренней  гантельной  гимнастики.
    На  столе  был  сервирован  завтрак  из   стакана  апельсинового  сока,  ложки овсяной  каши,  творожной  массы с  изюмом  и курагой,   стакана  молока и  хорошей  величины  груши  -  дули,  что  созревают  в  Тавриде. После  завтрака  ему  был  нужен  небольшой  отдых,  на  полчаса.  И  уж  потом  он направился  в  кабинет,  где  каждый  в    своей   папке  ждали  его  отчеты  за  прошедший  день  от  ФСБ, МВД,  ГРУ.
     Сегодня  отчеты   не  впечатлили.  Его  никто  не  собирался  убивать. 
-   Но  ведь  хотят!  -  кричал  его  голос  изнутри,  -  Не  собираются  и  не  хотят  - это  большая  разница,  это  две  большие  разницы,  как  говорят  в  Одессе.
    И на  сегодня отменил  все  выезды и никуда  не  выезжал,  изредка  вспоминая,  что  сегодня  обещал интервью  каким  то  молодым  журналистам  из  вновь  созданного   ИА  РФ.  И, конечно, памятуя,  что  самое беспечное  время  по  статистике  и  по  логике  приносит  самые  большие  неприятности.  Это  надо  помнить  всегда.  И  на  сегодня  все  выезды  в  Москву  отменил. 
    Юра,  недавний  выпускник  журфака  МГУ,   москвич,  был  счастлив  получив  работу  в  агентстве  и  ещё  более,  когда  понял,  что  он  у  Игоря  Дмитриевича  вроде  воспитанника журналистского полка  -  вроде  избранного  практиканта.  И  как только  узнал  о  предстоящем  визите  к Президенту,  да  ещё  со  своим  наставником,  то  и  решил, что  получил  работу  по  специальному  назначению  неведомых небесных сил  или   неведомых  ему  людей  с  одной  целью:  быть обязательно  приближённым и  приятным  в  отношениях  с  Президентом,   освещая  в  прессе  его  жизненное  пристрастие  любить  Россию  и  бороться  с  врагами  России  на  примере  Владимира  Соловьёва, Глеба  Павловского,  Николая  Злобина.  Только  любить,  любить  и  любить  и  непрестанно   об  этом  говорить  и  говорить  в  прессе  как  Президент  любит  Отчизну. И  как  он  хорош  и  как  подходящ для  России  в  это  сложное  время.
       Неуспели  они  рассесться  за  маленьким  круглым  столиком из  какого  то, видимо,  дорогого  дерева в  удобных и  тоже  мниатюрных  креслицах,  как появился  он  из  незаметной  двери  в  углу этой небольшой уютной   комнаты,  где  Президент  готовился  непосредственно  перед  встречей  с  людьми  по  какому-либо  поводу.  И  всё  равно  его  появление  было  неожиданно  и  пугающе, словно  из  игры  в  прятки  появился  человечек  маленького  роста,  лысеющий  и  бледный,  как  медуза,  но  злобный  и  памятный  -   видно  сразу.
       Шторка  на  двери  колыхнулась  и  из-за  шторки  появился  он,  Президент  Российской  Федераци.  Как  показалось  Юре, был  он  роста  ниже  среднего.  в  аккуратном  сером  костюме,  скрывающем  широкие  плечи  спортсмена  свободным  покроем  пиджака. Его  лицо  казалось  припухшим,  как  бы    утомлённым  лёгкой  бессонницей  и  почему то  влажным,  а  припухшие  веки  глаз  и  вовсе  закрывали   небольшие  светлые  глаза. Президент  сразу  же  спросил,  поинтересовавшись:
-   Во  первых,  добрый   вечер, господа! Как  ваше  здоровье?  Как  настроение  и  всё  ли  хорошо  в  вашей  жизни?
     Господа  вскочили,  нарушив  свой  уют  в  креслах  и  в  разнобой  ответили:
-   Добрый  вечер,  Владимир  Владимирович!  У  нас  всё  хорошо!  Не стоит  беспокоиться.
-  Свою  беседу  мы  поведём  за  чаем  или  за  кофе?  Что  подать  Вам?
   Нашёлся  что  ответить  Игорь  Дмитриевич:
-   Мы   приобщимся к  Президенту,  Владимир  Владимирович,  что  бы  быть  вместе  с  ним  и  как  бы  в  одной  компании.
-  Если  так,  то  -  чай. А  вы  считайте  себя  присоединившимися  или   примкнувшими.  Согласны  на  такой  вариант?
-   По  поводу  чаепития   -  с  удовольствием!
¬- Так  присаживайтесь  и  начнём  нашу  беседу.
-   Но  сначала, Владимир  Владимирович,  позвольте  поинтересоваться  вашим  здоровьем.  -  Сказал Игорь  Дмитриевич  с  улыбкой.  -  Извините, но  так  принято  в  обществе  -  интересоваться  здоровьем  и  желать  здравия  собеседнику. И  доброе  лицо  Игоря  Дмитриевича  озарилось. 
-   А  я отвечу  анекдотичной  короткой  фразой:  Не  дождётесь.  Итак,  я слушаю  ваши  вопросы.  А  здоровье  в  порядке,   если  вам  интересно  знать  об  этом.
     Президент  неожиданно  икнул  и  затем  подавил  в  себе  движение  в  поджелудочной   железе,  достал  из   кармана  платочек  и  вытер  губы,  потом  промакнул  влажный   лоб.  Тут  вошла  женщина,  внесла  поднос  с  чашками  чая  и   на  крошечных  блюдцах  крошечные  кусочки  пирожных.  Спасибо  -  сказал   Президент.  Не  забыли  поблагодарить  и  наши  журналисты, даже  поторопились.  Беседа  уже  должна   была  начаться,  но  застоялась  по  непонятной  причине.  Тогда   Президент  проявил  инициативу,  видя  неопытность  собеседников:
 -    Меня  всегда  удивляли  советские  журналисты,  те,  давние,  такие   как  Жуков, Цветов,  Стуруа  и  многие  другие.  Их  было  много,  известных  всему  миру,  матеровитых  и  славных  работой  за  рубежом.  Но  все  они  писали о  популистских  наклонностях  наших  тогдашних  руководителей.  Я  о  таких  случаях  популизма  знаю  несколько.  Последние,  пожалуй,  со  стороны   Горбачёва.  Я  расскажу  вам  об  одном. Позвольте. Михаил  Сергеевич известный  демократ  и  популист    высшего  класса,  а  значит  болтовни  в нём  было  более, чем   достаточно.  Приезжает  он  в  Хабаровск, а  местные  власти  подложили  ему  свинью  -   объявили  его  встречу  с  жителями  города  на  городских  улицах,   как   бы  случайно.  Он  то  же  прекрасно  знал  как  всё  это  делается  Ну  и  согласился,  заранее  предвидя  эту  встречу  и  уже  заранее  зная,  как  ему  выйти  из  неудобного  положения   -   как  ему  пожать  руки  разгневанным  горожанам?
     И  вот  едет  Михаил  Сергеевич  по   улицам  города,  осматривает  достопримечательности,  а  навстречу  толпа   людей.
-   Здравствуйте,  Михаил  Сергеевич!
-  Здравствуйте,  товарищи!  -  А  сам  близко  не  подходит,  смотрит  недоуменно. Наконец   произносит:  Что  вы  мне  хотите  сказать? Может  жалобы,  пожелания,  предложения?  Я  вас  слушаю.  Поделитесь  со  мной  как вы  живёте.
     А  люди  все  хором:
-    Хорошо  живём!  Спасибо!
     Но   Михаил  Сергеевич  уже  весь  в  своей   роли:
-    Но  ничего.  Потерпите  ещё  немного.  Партия  и  Правительство  принимает  все  меры  по  исправлению  ситуации  с  продовольствием  в  стране.  Вам  нужно  ещё  подождать  и  положение  в  стране  коренным   образом   изменится.
     В  ответ  -   восторг  людей.  И  под  этот  восторг  Михаил  Сергеевич  сел  в  машину,  И  его  сопровождали  аплодисменты  и   восторженные  выкрики
и   здравицы  в  честь  КПСС.  Так  Михаил  Сергеевич  утёр  нос   местным недоброжелателям  во  власти.   Но  что  он  сказал   людям?  Ни –че -го. 
     Это  рассказанный  мной  сюжет  -  лишь  маленький  штрих   к  необычайной   способности  Горбачёва  ориентироваться  в  нештатной  ситуации,  манипулировать  чувствами  толпы  и  воздействовать  на  общественное  мнение. Так  о  чём  мы  будем  говорить?
       Игорь  Дмитриевич  отхлебнул  из  чашки  и  осторожно   поставил  чашку  на  блюдце.
-   Очень  вкусный  чай.
-   На  травах. -  со  знанием  дела  сказал  Президент.
-   На  каких,  вам  об  этом  говорят?
- Я  особо то и не интересуюсь,  доверяю,  что  плохим  не  напоят.
-   А  что  вы  это  попиваете  из  деревянного  стаканчика? Уж  точно  не  чай?
-   Нет, чай.  Кстати,  тот  же  чай.  Только  из  термоса  -  этот  деревянный  термос  сохраняет  чай  тёплым,  можете   попробовать.
     Игорь  Дмитриевич  предложение   Президента  оставил  не  услышанным   и  сказал:  Давайте  перейдём  к  беседе  по существу.  Вот  мой  первый  вопрос: Как  ваши  спортивные  успехи,  если  здоровье  в общем  то  в  полном порядке?
     А  Президент  не  настаивал   отведать  чай  журналисту  из  деревянного  стаканчика.
-   Спортивные  успехи?  Да,  я  слежу  и  за  своими  спортивными  успехами. Например,  я  укладываюсь  в  спортивный  норматив  по  плаванию.
-   И  у  вас  есть  друзья  в  бассейне?
-   Нет,  друзей  по  бассейну  я  не  завожу,  да  они  в  бассейне  и  не  нужны.
-   А  кто  же  ваши  друзья  по  жизни?   Это  всё  те  же  друзья  по  кооперативу  «Озеро»?  Крепко  спаянная  восьмёрка  -  первые   люди  в  российскую  элиту?
-   Что  вы  такое  говорите!  Мне  вовсе  непонятное!  Люди  из  кооперативного  возраста  давно  вышли,  у  них  масштабы  несравненно   шире.  Мы  сейчас  с  ними  просто  в  тёплых  доверительных  отношениях.                -   Давно подмечено, Владимир  Владимирович,  что  друзья  Путина   необыкновенно   удачливые  люди.  Как  это  может  быть,  что  бы  удельный   вес  удачливости  и  успеха в  стране  был  на  стороне  образовавшегося клана  -   клана  Путина?  За  столь  короткое  время  эти  люди,  сплошь  друзья
Путина,  преуспели  во  всём,  за  что  бы  ни  взялись?  Это  вы   позволяете  им  быть  такими  успешными?
-  Не   позволяю,  я   в  их  жизни  вообще  не  участвую.  Лучше  сказать,  я  им  не  мешаю  быть  удачливыми  в  бизнесе  и  счастливыми  в  жизни.
-   Им  повезло.
-   Может  быть.  Но  не  более.
-   Как  и  ребятам  из  «Уралвагонзавода»?
-   Как  и  ребятам   из  «Уралвагонзавода».
-   Как  и  Холманских  Игорю  Рюриковичу?
-   Как  и  Холманских  Игорю  Рюриковичу.
-   Но  вот  не  повезло  Ходорковскому.
     Владимир  Владимирович  моментально  удивился  лицом.  Выпучил  глазки  и  губы  вытянул  в  трубочку,  повёл  зябко  плечами  и  затянул  с  ответом.  Потом  вытянул  из  себя  вопрос:
-   Не  повезло?
-   А  как?  -  Игорь  Дмитриевич  пожал  плечами.  -  А  как  вы  думаете?
-   Он  помилован!
-   Отсидев  десяток  лет. Или  около.
-   По  решению  суда!
-   Хорошо.  Суд  его  осудил,  а  вы  его  помиловали.  Тогда  почему  Президент   его  помиловал?  Вы  его  уже  не  боитесь?
-   Я  никогда  его  не  боялся  и  сейчас  не  боюсь,  тем более.
-   А  он  вас?
-   А  я  и  не  хочу,  что  бы  он  меня  боялся.  Я не хочу,  что бы  кто  то  меня  боялся  вообще. Я  не  собираюсь  его  преследовать,  я  его  помиловал
-   Тогда  повторю  свой  вопрос:  почему  Президент  готовый  помиловать  Михаила  Ходорковского  с  одним условием  -  получить  от  него  прошение  о  помиловании,  всё-таки,  не  миловал  осуждённого  без  его  ходатайства  о  помиловании.  Разве  это  было  обязательным   в процедуре   помилования? Вы  хотели  видеть  унижение  Ходорковского?  И  вы   ждали  выражение  благодарности  от  Михаила  за  помилование  в  какой  либо  форме?
-   Нет,  совсем  не  ждал  от  Ходорковского  никакой  благодарности  -  я  знал  кого  касается  этот  акт  о  помиловании. А  то,  что  не  миловал  его  без  прошения,  то  это  моё  право,  как  Президента,  миловать  или не  миловать.
А  сейчас  давайте  отдохнём  немного  -   сидим  целый  час  и  уже  устали  друг  от  друга.
-   Нет,  Владимир  Владимирович,  мы  не  устали.  Но  не  против  передохнуть
вместе.
     Тогда  Владимир  Владимирович  встал  и  повесил  пиджак  на   спинку  кресла,  потянулся  и  устало  выдохнул.
-    Меня  удивляет  такой  интерес  к  Ходорковскому?  Откуда  это?  -   сказал  как  бы  себе  Президент,  не  ожидая   ответа  от  присутствующих.
    Игорь  Дмитриевич  молчал,  ожидая  продолжения.  Юра  следовал  примеру  старшего  товарища,  ему  хорошо  было  молчать  и    он  молчал.
-   Откуда  такое  участие  к  человеку,  не  к  коммунисту  -  в  этом  случае  было  бы  понятно  -  десятилетия  дышали  коммунизмом.  Выходило  бы,  что  не  надышались.  Но  понятно,  сам  то  он  на  дух  не  выносит  коммунистов.
-    Он  находит  режим  не  коммунистическим.  -  Сказал  Игорь  Дмитриевич
слабым  голосом.
-   Вот  действительно!  Нам  уже  не  хватает  собственных  марксистов.
Так  что  ли?  -  Сказал  Владимир  Владимирович,  словно  разгадывая  тайну  Ходорковского.  -  Что  бы  вершить  очередную  революцию!  А  где  они  их  возьмут,  если  естественным  способом  последние  доживают  свой  век
и  до  конца  своих  дней  остаются  проповедниками   марксизма  и  в  отличие  от  большевиков  знакомы  только  по  книгам со  своей  теорией.
-   Нет, Владимир  Владимирович,  Ходорковский  и  рядом  с  марксистской  теорией  не  стоит. Вы вглядитесь  в  него,  в  этого  смелого  и  стойкого  человека,  что  им  доказано  безоговорочно,  -  он  теорий  никаких  не  выдвигает  и  говорит  только  об  одном,  называя  режим  словом  путинский.
Путинский  режим,  вот  и  всё.  И  предрекает  ему  крах  -  с  пролитием  крови,  поскольку  наш  режим  демократическим  путём  к  смене  не  приспособлен.
-   Так  что  по  вашему.  Он  уникальная  личность?  -  зло   спросил Президент.-
Он  уникальная  личность?  -  снова  повторил  Президент   и  не  услышав  ответа  повторил  ещё  раз:  Он  уникальная личность? Неожиданно  Президент, 
 казалось,  рассвирепел. Но  через  мгновение,  через  долю  мгновения  он   неожиданно  улыбнулся    
     Игорь  Дмитриевич  не  смело  посмотрел   в  глаза  Президенту:  Наше  мнение  здесь,  Владимир  Владимирович,  излишне.
-   Хорошо.  Я  согласен  с  этим. Поясняю,  что  ваше  мнение  излишне  для  меня.  -   И  улыбка  оставалась  на  лице. Но  было  понятно,  что  это  могло  повториться. -  Но  вы  сказали,  что   режим   моего  имени  рухнет  с  пролитием  крови?  Как  это?
 -    Это  сказал  не  я,  это  предрекает  Ходорковский  -  с  малым  количеством  крови  или  с  большим  -  он не  уточнил,  потому  что  сам  не    знает.
-    Не  знает,  а  говорит.  Странно!  И  пусть  говорит,  Ему  никто  не  поверит.
               
                12
Юра,  запиши  вопрос  на  завтра:  Обращение  Президента  к  Совету  Федерации за  вводом  российских  войск  за пределы  России  и    не  использование  Президентом    этого  разрешения  -  как  это?
    Юра  согласно  кивнул  -  уже  записал.
    Они  не  разъехались  по  домам.  Что  бы  обсудить  сегодняшений  день  и  подготовиться  к  завтрашней  встрече  с  Президентом, они  поселились  в  гостинице  «Москва»  в  номере  подешевле.  Утомлённый и  возбуждённый Юра  уснул  как  убитый,  а  Игорь  Дмитриевич поздно  уснул  и  рано  проснулся.  Не  ждал  ничего  хорошего  от  продолжения  разговора  с  Президентом.

       Игорь  Дмитриевич, проснувшись,  долго  лежал без  сил,  без  мыслей,  прислушивался   к  неслышным   утренним  звукам  за  окном,  к   осторожному   похрапыванию   Юры    на  соседней кровати. Кто  то  плескался  в  ванной  в  соседнем  номере  и  бормотала  спущенная в  уборной  вода. Гостиница   просыпалась  и  стало  слышно  звяканье  тарелок в  буфете. Что  бы  разбудить   не  проснувшийся  мир  в  себе,  Игорь  Дмитриевич включил  телевизор  и  в  комнату  вплыл   абсурдный   мир,  которому  он  надоел,  а  мир  надоел  ему. Мы  с этим  миром  живём. -     Для  того,  что  бы  окончательно  утвердиться  во  власти  после  ухода  Бориса  Николаевича,  вам,  Владимир  Владимирович,  нужна   была    дополнительная легализация  своей  власти,  которая  была  для  элиты  неожиданной,  но  пусть  и  предсказуемой,  хотя  и  странной,  о  чём  говорят   первые  ваши  акты  об  объявлении    неприкосновенности  Ельцину  о   недопустимости  его  привлечения  к  уголовной  или  административной  ответственности.               
     Президент  успокоился  не  сразу.  Юра  сидел  с  побитым  видом  и   не  мог  пошевелиться,  не  то  что  бы  сказать  что то  вроде  извинения  и  покинуть  позор.  Да  и  Игорь  Дмитриевич  был  в чём  то  посрамлён. Наверное  превосходством  Президента  во  всём,  за  что  он  примется.  Никто  не  мог  ему  в  чём  либо  возразить.  А  уж  тем  более  журналисты  только  что  созданного  агентства.
     Казалось,  что  Президент  вот-вот  покинет  журналистов  и  отправится  играть  в  теннис  по  старой  памяти  предшественника.  Но  он  не  сделал  этого,  наверное  потому,  что  был  бы  чересчур  откровенен  в  своих  симпатиях.  И  он  сдержал  себя  в  этой  выходке.
      Теннис  -  новое  массовое,  пожалуй,  увлечение  высшего  класса  России,  который  видит  в  этом  спорте  своеобразную  визитную  карточку  политического  деятеля  современного  стиля  или  крупного  бизнесмена.  Как  говорят  все   эти  люди,  теннис  исключает  даже  просто  спортивную  злость  и  освобождает  от  угрозы  даже  случайного  оскорбления  противника. Теннис  прекрасная  игра  и небывалый  авторитет  этого  вида  спорта  в  России  можно  объяснить  в  определённой  степени  в  первую  очередь  пристрастием  к  нему 
Президента  Буша  и  следом  за  ним  Президента  Ельцина. Но   ни  о  какой  визитной  карточке  ни  политика,  ни  бизнесмена  -   во  всяком  случае  в  России  речи  не  идёт,  а  речь  идёт  лишь  о  том,  что  теннис  -  прекрасный  вид  спорта  и   Россия знает  о  нём  со  времён  Николая  Озерова.  И   ни  Ельцин  и  ни  Буш  внедрили  игру  в  народ,  а  вот что   этот  Николай  Озеров, сам  теннисист, артист  МХАТа  и  футбольный  комментатор  активно  пропагандировал  этот  спорт,   то   сам  Игорь  Дмитриевич  неоднократно  слышал  о  нём, и  о  теннисе  В  те  же   самые  времена  ждали,  что  и  городки  к  нам  придут,  Но  наоборот,  чуть  раздутый  интерес  к  народной  игре   Льва  Толстого  потух  и  никак  не  поддерживается   государством.
       Закончив  окончательно  гневаться,  Владимир  Владимирович  спросил  так, словно  и  не  было  между ними  разногласий  до  посинения:
-   Вы  захватили  с  собой   плавки?   Могли  бы  поплавать  со  мной   в  бассейне.
-    А  у   вас  что,  бассейн  с  подогревом?  -  неожиданно  даже  для  себя  выпалил  Игорь  Дмитриевич. Владимиру  Владимироичу это  показалось
нахальством  высшей степени.  Но  он сдержал  себя  в достойном ответе.   
     Президенту,  видимо,  одному  не  хотелось  купаться,  а  на  Игоря  Дмитриевича  без  плавок  надежды  не  было  -  не  должен  прыгнуть  в  воду  в  семейных  трусах,  а  может  просто  это  были  президентские  фокусы,  маленькие  издёвки?
     Но  он   после   слов  Игоря  Дмитриевича   остолбенел  от  изумления.  Разве  можно  было  ему  ожидать  в  этот  вечер,  что  случится    с  ним  какая  то  неприятность  от  отечественного  журналиста,  не   от  иностранного.  Но  слишком  наивная   откровенность  Игоря  Дмитриевича   и   что  то  вроде  шутки  в  его  словах  изумили  Президента  до  нервной  крайности.  Значит  этот  журналюга  безотлагательно  готов  был  ждать  момента,  что  бы  высказать  кучу всяких  неприятностей  прямо  в   глаза.  Посмотрим,  куда  он  направит  свои  мысли,  что  он  хочет  ещё  спросить  меня  -  подумал  Президент  и  спросил:
-   Продолжим?  -  и  уселся  готовый  к  дальнейшему разговору,  победно  улыбаясь.
-  Продолжим,  Владимир  Владимирович,  -  сказал  спокойно  Игорь  Дмитриевич.
-    Итак.
ния  к  ответственности  не  только  за  деяния  во  время  исполнения  обязанностей  Президента  России,  но  и  за  последующие его  возможные  преступления.  Такой  характер  носил  ваш  первый  указ.   И  второй  ваш  акт  -  это  законопроект  «О  гарантиях  Президенту  Российской  Федерации,  прекратившему    исполнение    своих  полномочий,  и  членам  его  семьи».  Указ  и  принятый    Федеральным  Собранием  закон  проливает  свет 
на  многие  стороны  вашей  личности,  Владимир  Владимирович.  Что  вы  скажете  на  это?
-   Меня  до  сих  об  этих  моих  первых  президентских  актах  ещё  никто   не   спрашивал  -  вы  первые.  Я  считал,  что  для  всех  они  были  понятны.  Это  первое,  что  я  хочу сказать. И   второе. Ельцин  был  популярен  в  ту  пору.  И  это  надо  было  мне  понимать.
     Игорь  Дмитриевич  вмешался  в  слова  Президента:  Нет,  Владимир  Владимирович,  его  рейтинг  был  в  тот  момент  почти  нулевым.
-    Я  то  лучше  это  знаю.  -  Президент, удивлённо  прервавшись,  скептически  улыбнулся  в  лицо  Игоря  Дмитриевича.  -  У  него  было  много  недоброжелателей,  но  и  рейтинг  был  высок.  Очень  высок.  И  только  после  того  ,  как  Ельцин  вступился  за  Сербию, тогда  раздались  вопли похожие  на  свист  оголтелых.  Но  это  меня  не  остановило  и  я  написал  законопроект  о  гарантиях  Президенту,  который  был  принят  Советом  Федерации  и  одобрен  большинством  членами  Совета.
-   Кроме  коммунистов.
-   Да,  кроме  коммунистов. И  что?
-    Разве  эти  два  президентских  акта  не  явились  для  вас  безнравственными, когда  падение  уровня жизни    достигло  критического  состояния.  Ведь  именно  тогда  Государственная  Дума  предприняла  попытку  отрешения   Ельцина  от  власти,  а  вы  спасали  его  и  его  семью  от  позора  и  давали  возможность  жить  вдали  от  проблем. Этим  воспользовались  все  в  окружении  Ельцина,  не  только  семья,  но  и  весь   клан. Разве  трудно  увидеть  во  всём  этом  цинизме,  как  в  России  действует  чистилище  для 
претендентов на  власть.
-    Как?  Ну ка  скажите!
-  Очень цинично! Помнится,  что  у  Дворковича  зародилось  что  то   государственное  в  ходе  всех  объявленных  реформ  двух  Президентов, вас  и  Медведева,  что  то  о  смене  элит  он  сказал, правда  во всеуслашание  его  особо  никто не  поддержал  -  как это  элиты  менять,  когда  они  не  меняются  ни  приказом  ,  ни  указами.  Как  это: Ввести  в  состав  элиты  России следующих  членов  партии  «Единая  Россия»:  (далее  по  списку)»?  Но именно  так и  сказал  молодой  наш  и  многообещающий ,  всё  чаще  и  чаще  светящийся  на  экране  телевизора,  политик,  Не  он  ли  готов  войти  в  официальную  власть хоть  в составе триумвирата ,  хоть  в составе пентархии? А  с  ним  наготове и Рогозин?    
Любую  форму  власти  поддержат не  оппозиционеры,  поддержат   сами  властители.  И  я  не  сомневаюсь ,  что  в   Истории   России  такое   может  случится.
Так  будем  готовы, граждане, будем  готовы,  к  смене  элит.  Как  вы это  прокомментируете,  Владимир  Владимирович? Как  Вы  относитесь  к  такой  форме  правления?
-   Я  подготовлю  свой  ответ,  -  неожиданно  ответил  Президент  после  долгого   раздумья.  -  И  завтра  при  новой  встрече  я  обстоятельно  отвечу.  Хорошо?
Но  само  собой  подумалось  Президенту:  Кто  это  такой? Надо  гнать!  Не  иначе.   

                13
   Но!   Пока  хранит  господь   Россию,  Владимир Владимирович  занят   другим.  Его  обнажённый   актёрский  нерв  подсказывал  ему,  что надо  торопиться,  надо  успеть   сказать  побольше,  потому  что   сценический  триумф  может  в  любой  момент   кончится.   Устанет  публика,  например.  Потухнет  свет.  Или  антрепренёр  этого  авангардистского  театра   вдруг уснёт  и  не  проснётся  к  финалу.  Много  всяких  пакостей  поджидает   вдохновенного   артиста.  Пока  все  они,  собравшиеся вокруг,  переполнены  неожиданным   успехом  игры   на  рояле  в  защиту  амурских  тигров.  К  примеру.  Или  беспримерным  полётом  в стае  стерхов.  А  о  разводе  с  женой  народ  разве  забыл?  Кто  старое  помянет  тому  глаз  вон.  И  не  будем  старое поминать. Старое  и  смешное.

    И   тогда  Игорь  Дмитриевич  сказал  тихонько  почти  неслышным  шёпотом:
Юра,  запиши  вопрос  на  завтра.

     Счастливая  своей  опрятностью и  свежестью  лица  дикторша  сообщала поставленным  голосом  новости   из  Украины  и  Крыма,  потом  об  открытии  в  Москве  клуба  предпринимателей – миллионеров,  потом  об  ивановской  ткачихе  соткавшей  миллион  метров  хорошенького  ситца,  потом  о  демонстрациях  в  Польше  и  Германии,  потом  об  отрядах  самообороны  в  Донбассе  и об  их  желании, что бы  их  убили   безоружными.
Хорошенькое  дело!  Что  тут  скажешь?  Неужели  кто то  действительно  ждёт,  что  бы  людей  убивали  безоружными?  Тогда  кто  тот  поп  Гапон?  Кто?   И  все  молчат.  А  ведь есть  тот  поп  Гапон,  есть!
      А   мир  то  не  спал  -  не  дремал, бурлил  своей  жизнью  больного  кишечника  и  не  знал  сердечного  томления  за  други  своя,  только  сотрясает  его   вонь  и  грохот  метеоризма. И  люди  то  ли   напоказ,  то  ли
взаправду  готовы   умереть  безоружными.  А  с  другого близкого берега,  совсем  рядом,  из  России  на  них  смотрят  как  на  подопытных:  посмотрим  что  будет? И  уже  они  не  братья, а  только  что  были  братьями.  И  уже  сухо   говорится  говорливыми  дикторами  и  дикторшами  и  всё  теми  же   политологами,  снова  высунувшими  свои  головёнки  из  укрытий,  трое   в  Славянске  убиты  из  числа  мирных  жителей. Ай!  яй – яй!  Да  как  же  это   можно  убивать   безоружных! Да  пропадите  вы  все  пропадом  с  этой   земли!  Мы  останемся  в  двоём  в  абсолютной  тиши  здесь,  сколько  же  можно  насиловать  эту  землю  и  эти  головы  из  века  в  век!  Мы  останемся  в  двоём  со  другом,  только  не  бурлите,  не  убивайте,  и  не  грозите  убивать.   Уйдите  из  нашей  жизни.  Оставьте  нас  в  покое.
       Юный  друг   Юра  лежал  и   молчал,  буд  то  вспоминал  его  голос,  хотя    знал,  что    голос  Владимира  Владимировича  ему запомнится  навсегда. Ведь он  ему  понадобится,  что  бы  преодолеть подступивший  к  горлу    счастливый   ком волнения   мстителя    в  споре на  самом  высшем  уровне  на  площади  Ленина   в  Донецке   при  необъятном  скоплении  народа.
-   Почему   Путин  просит  у   Совета  Федерации разрешения  ввода   вооружённых  сил  за  пределами  Российской  Федерации?  -  задаёт    неожиданно  вопрос  Юра.
-    Не  валяй  дурака.  -  отвечает  Игорь Дмитриевич  ему.  -   Этим  он  объясняет    сенаторам,  что  он  один  знает  Конституцию  и  один  ею  распоряжается.  Заметь,  и  ничто  не  возникает  ни  у  кого  об  ущербности  положений  Конституции   в  связи  с  ситуацией  на  Украине.  С  одной  стороны  в  статье  102  ч. 1г)  мы  читаем:
«решение  вопроса  о  возможности   использования  Вооружённых  Сил
Российской  Федерации   за  пределами  Российской  Фелерации»   -  относится  к  ведению  Совета  Федерации.  А  с  другой  стороны   кто  такой  вопрос  может  поставить  перед  сенаторами?   Оказывается  некому.  Обязанностями  Президента  этот  конституционный  вопрос   не  прописан.
Так  что  это  значит?  если  не  быть  дураком?  А  то  и  значит,  что  Президент  готовил  вторжение   российских  войск  куда  то.  Но  вдруг  передумал, буд то  бы.  Хотя  ясно  было,  что  воевать  России  с   кем  то  ещё,  кроме  как  с Украиной  было  не  с  кем.  Но  почему  то  решил  заручится  поддержкой  Совета  Федерации.  Наперёд! Или  напоказ,   для  острастки.  Так  лучше  бы  Совет  Федерации   сам  проявил  свою  инициативу   и  подсказал  план  агрессии   Президенту.  Так,  на  всякий  случай.   Византия,  друг  мой,  Византия!
-    Буд то  я  не  знаю,  буд то  мир  не  знает!
-   Граждане  не  знают.  Российский  плебс  в  неведении.  Быть  в  неведении  плебсу  российскому  -  гарантия   высокого  рейтинга   Путину.

     Забвения!  Я  хочу  забвения. Что  бы  все  всё  забыли.  И  тогда  мы  сможем  помириться  с  властью.  Но  раз  я   всё  помню  так  отчётливо  и  так   непримиримо,  то  мне  трудно  будет  такое  примирение.  Но  есть  и  другие.  Такие  же  памятливые.  Хотя  бы  из  тех,  кому  удалось  сменить  свою  роль  в  этой   жизни.  И  выжить  и  жить по-своему  в  угоду  себе..  А  что  здесь  можно  поделать,  все  защищены  правами  человека  по  Международной  Конвенции.
Я  никогда  стараюсь  не  думать  о  ней,  о  власти,  не  вспоминать,  что  она
властвует  функционируя:  решает  что  то   для  себя  -  вроде  как  дать  Президенту то,  что  он  просит. Просит,  на  всякий  случай,  разрешить  ему  введение  российских  войск  на  чужую  территорию   -  так  дадим.  Без  спроса  на  какую  территорию,  что  там  происходит  на  этой  территории, вот  для  этого  и  дать  согласие  его  просьбе.  А  если бы  спросить  Президента:  как  ты  использовал  наше  разрешение?   Только  так  не  делается!  А  если  делается,  то  в  России  и  с  путинскими  запросами  на  разрешение,  потому  что  путинский  запрос   -   это  приказ  немедленно исполнить.  Так  на какой  срок  использования  войск    Совет  Федерации
дал  разрешение  предполагаемо (?)  для  ввода  на  Украину?  Ведь  убийства   русскоязычного  населения  вот-вот  начнётся  массово.  И   уже  начались!  Но  сейчас  то  почему  то  Президент  и  Совет  Федерации  забыли  о  президентской  просьбе  и  о  парламентском  разрешении.  Почему?  Вот  вопрос. 
      Стыд  -  штука  сильная,  подчас  может  страх  победить.
Ну,  и  мы,  конечно,  не  возражаем.  Я  сам  всё   это  правдоискательство
терпеть   не  могу.  Не  мне  же,  в  самом  деле,   вспоминать  эти  печальные  подробности  -    из  той  давней,  очень  старой,  совсем  истаявшей  жизни.
Сейчас  уже  не  разобрать   за  давностью,  кто  там  виноват  -   власть  или мы.  А  мы  всё  одно  твердим:  Мы  все  не  виноваты,  а  вот  жизнь  виновата.  Как  это  понимать?               

                14 
Предсмертная   прогулка  Бориса  Ефимовича  Немцова  по  Москве  и  физическая  нагрузка   Президента  в  бассейне  перед  сном после  довольно  неприятного  времени  общения  с журналистами  из  только  что  созданного  агентства   неприятно  совпали.  Надо  же  такому  случиться!  Да  к  тому  же  память  возвратила  к  Ходорковскму.  К  чему   бы  это?
А  ночью  Президента  разбудил  звонок.  Незнакомый  голос  сообщил  короткую   и  неприятную  новость,  хотя  и  ожидаемую  почти  с  месяц:  Только  что  на  Москворецком  мосту  был  убит  Борис  Немцов.   И  Президент  подавил  в  себе  все   интересующие  вопросы:  Почему  на  мосту  произошло  убийство?  Что,  у  Немцова  не  было  времени  на сон  в  это  время?  Если  он   гулял  по  Москве  в  столь  поздний  час?  Может  он  был  пьян  и дебоширил  возле  «Балчуга»?
Он  знал  кто  сообщил   ему  эту  нужную  новость. Она  не  была  радостной,  она  была  просто  нужной.  Поэтому  радости  не  было. Было  чувство  исполненного  решения,  но  не  хватало  в  сообщении  деталей:  хотелось  бы, что  бы  убили   его  в  пьяной  драке  и  это  бы  помогло  успокоить  СМИ  -  убийство  произошло  не  по  политическим  мотивам.   И  Президент  в  некотором   неведении  и  без  особой  успокоенности  в размышлениях  о  происходящем  отошёл  ко  сну,  положив  под  язык  две  таблетки  глицина.
И  пока  он  сладко  засыпал,  окутанный  теплом    одеяла  овчиной  выделки,  раздался  «свой»  звонок,  от  Администрации  РФ.  Звонил  Сергей  Иванов  и  всё   о  том  же:  Владимир  Владимирович,  час  назад  убит  выстрелами   в  спину   Немцов.
-   Я  уже  знаю  об  этом.  -  Спокойно,  сквозь  наступивший  сон  ответил  Президент  сонным   голосом.  -  Жду  сейчас   сообщений  от  МВД  и  ФСБ,   меня  интересует  только  задержание  преступника,  меня  не  интересует  больше  ничего,  только  преступник.  Я уверен, это  какой  нибудь  друг  по  пьяному  делу или  из-за  бабы,  которую  он  не  поделил  с  кем  то.
-   Да,  Владимир  Владимирович,  я  то  же  так  думаю.  Кстати,  при  самом  совершении  этого   преступления,   при  нём  была  спутница.
-   И  её   замочили?  -  Изумился  Владимир Владимирович.
-   Слава  богу,  жива.
-   Так  может  и  он  выжил?  -  С  сомнением  спросил  Президент.
-   Нет,  Владимир  Владимирович,  Немцов  мёртв.  Это  точно.
-   Точно?  Ошибки  нет?  -   Строго  спросил  Президент.
-   Нет,  ошибки  нет.
_   Ну  хорошо.  Спасибо  за  звонок.  И  я  ложусь  досыпать  эту  беспокойную  ночь.   Спокойной  ночи.
-   Спокойной  ночи,  Владимир  Владимирович.  
И  Президент  спокойно  уснул  ничуть  не  потревоженный  смертью  оппозиционера   -  таких  смертей   в  его  президентстве  было  достаточно,  что  бы   не  обеспокоится  и  потерять  сон.  Пресс-секретарь  подготовит  что  надо,  некролог,  соболезнование  родным  и  близким,  подготовит  переговоры  с  кем  надо,  да  на  том  и  успокоится  общественность,  а  не  успокоится,  так  переждём  и  выждем  этот   момент.  Такое  уже  было  не   раз. Ничего  нового.    

                15
Из  дворца  было  видно  море.  Оно  искрилось  блёстками на  лазурной  глади  и   почему  то  напоминало  телевизионный  экран  в  новогодние  каникулы, когда  весь  офисный планктон  безудержно  пил,  ел,  спал,  испражнялся,  а  с  ним  вместе  вся  совокупность  86  процентного  электората,  равного  по  величине  в  процентном  отношении     питьевому  спирту,  изнемогала  от  перепития  и  маялась  по  чужим  кухням  и  гаражам. Иногда   в  этих  блёстках   на  поверхности  моря  появлялась  яхта  «Олимпия»,  подаренная   ещё  Романом  Абрамовичем  при   инаугурации  на  второй  президентский  срок.  И  ему   не  раз  привиделось ,  как  на  этой  яхте  он  отплывал  на  прогулку  с  какой  нибудь  женщиной  неописуемой  красоты.  Не  с  Людмилой  Александровной,  но  с  той, которая  ещё  где  то  сама находится  в сказочном  неведении  и  не  представляет  себе  своей  цены  и  своей  судьбы. А  Людмила  Александровна  была  невыездной,  невыходной  и  невыплывающей  из  московской  квартиры,  только  изредка  куда нибудь  вывезет  супруг супругу  на  море   и  то  под  каким  то  строгим  непонятным  контролем  и  нагруженной  непонятными  обязанностями  сидеть   и  не  выглядывать  на  людей  и себя   не  показывать,  поскольку  не  публичная.  Странно  он  вёл  себя   по  отношению  к  супруге.  Но  она  терпела  его  и  только  плакала  днями  не переставая.   
  Никому  не  известный щупленький мальчик   хоть несколько  вытянулся в  росте,  но  всё  равно  остался  низкорослым  человеком,  хотя  ой  как многого  добился  в  жизни  -   судьба  была  к нему  чрезвычайно  благосклонна  под  гром  и  зарницы  в  ленинградском  небе. Он  возрастал  и  матерел.
Мальчика  звали   Вова.  В школе  он  себя  ничем  не  проявил,  учился ни  шатко  ни  валко  -  не  стеснялся  своей  усреднённости,  но  его  тянуло к  мальчикам  заметным,   они  как  бы  сами  появлялись  ему  на  глаза  и  он   цеплялся  за  них  как  репей   за  собачий  хвост. Тешил   себя  надеждой   в  своей  взрослой  жизни  достичь   завидных  успехов  лётчика,  моряка  или  разведчика. Он  не  бредил  на  этом  поприще,  просто  хотел  быть  в  очередь то  тем,  то  этим  и,  наконец,  уже  по  окончанию  школы  решился войти  в  двери  ленинградского  Управления  Комитета   государственной  безопасности  и  заявить  о  своей   мечте. И  после   этого  посещения  он исправно  получал  советы  и  наставления  от  серьёзных  людей  и  был  серьёзен  в  отношениях  со  своими наставниками. Прежде  чем  стать  разведчиком, говорили  ему  наставники,  ты,  Володя,  должен  получить  серьёзное  образование  и  ты,  Володя,  должен  быть  крепким  в  здоровье   человеком,  заниматься  спортом  и  иметь  высшие  спортивные  звания. Ты  должен  следить  за  своим  здоровьем,  прибегая  к  здоровому  образу  жизни  и  к   повышенным  требованиям   санитарии.  У  тебя  должны  быть  здоровые  зубы,  здоровый   желудок,  здоровый  кишечник, здоровая   двенадцатиперстная  кишка,  здоровые  лёгкие,  здоровое  зрение  и  здоровый  слух  -   всё   это  как  у  орла.  Следи за  артериальным  давлением,  за  своим  настроением,  аппетитом  и  функцией  мочеполовой  системы.
И  по  совету  из  Большого  Серого  Дома    Вова   после  окончания   школы  поступил  на  юридический  факультет  Ленинградского  государственного  университета.  И  тут  же  получил  что  то  вроде   внештатного  служебного  задания:  слушать.   Слушать  везде  и  слушать  всех.  Преподавателей  на  лекциях,  в  отношениях  со  студентами, в  личных  отношениях  между  собой  и  в  отношениях  со знакомыми  и  незнакомыми  людьми,  если  случай такой  представится.  Слушать  студентов  в  отношениях  с  друзьями,  на  вечеринках,  на  лекциях,  на  отдыхе,  в  общежитии,  интересоваться  их  интимными  связями  или  наклонностями,  материальным  положением.   Слушать  своих  соседей, знакомых  и  незнакомых,  слушать  случайных  людей.  После  чего  делиться  услышанным  в своих  отчётах  раз  в месяц.
   Так  или  иначе,  с  первого  своего  отчёта,  да  что  там!  -  с  согласия  исполнять  слежку  за  людьми  Вова,  стал  внештатным    сотрудником  КГБ,  или попросту  сексотом  КГБ.
   За  этим  занятием  он  и  закончил  институт.  А  потом  была  учёба в Москве  в  школе  КГБ  и  закончив  её,  он  смог  считать  себя  настоящим  разведчиком.  Но  он  видел себя  неуловимым  шпионом  заграницей.  Но  не  подходил  для  такой  работы,  он  был  холост. И  нужно  было  жениться.
И  как  только  был  заверен  начальниками,  что  это  единственная причина,  мешающая ему  пожить  в  ГДР,  то  сразу  начал   подыскивать   себе  жену.
Долго  ли  коротко  ли,  но дело   сдвинулось  с  места  и   28  июля  1983  года  Вова,  офицер  КГБ,  удовлетворил  требования  начальства  перед  заграничной   командировкой,  и  женился,  и  стал  в   повышенном  звании  Владимиром  Владимировичем   Путиным,  а  его  жена,  в   девичестве  Шкребнёва,  Путиной  Людмилой  Александровной,  не  придала  большого  значения  женитьбе   мужа    по  причине  выезда  заграницу. Она  не  знала  жизни  ещё  вообще  и,  в  частности,  супруги  молодого  офицера  государственной  безопасности  Путина  В.В.  Она  догадалась  о  своей    жизни  с  В.В.П  уже  позже,  после рождения своих  дочерей  Кати  и  Маши,  когда  они  первыми  увидели жизнь    матери  и  первыми  ей    сказали,  что  так  жить  нельзя.         
               
               
                16

     Мы   договорились  не  злоупотреблять.  И  пошли   просто  гулять.  А  после  прогулки  пообедать  в  «Славянском  базре»  на  прощание  и  слегка  выпить,  как  обычно.
   Мы  гуляли  по  Кремлю,  по  краю  косогора  тайницкого  сада  и  шли  вдоль  14  корпуса  и  необычно  чистая  Москва,  в  частности,  её  территория  Кремля,  хотя  время  всеобщей   запущенности  ушло,  но  всё   же   чистота  и  ухоженность  были  налицо.  Но!  Две  женщины  с   веником  и  совком собирали  мусор,  а  может  оглядывали  сквер  в  надежде  обнаружить  что  то,  что  недостойно  этого  великого  памятника  истории России.  Наверняка  в  Кремле  есть специальные  уборочные  машины,  но  видеть их  с  веником и  совком  доставило  этим   молодым   женщинам  некоторое  неудобство, да  и  нам  то же  -  они  непременно  приняли  нас  за  стареющих  кобелей, пытающихся  шутить с  ними  и  даже   непристойно.
В  итоге  нам  оставалось      тушить  назревающий  скандал  позорным  бегством  от  сквера  до  угла  14  корпуса  на  Ивановской  площади.
-   Я  рад  за  тебя,  что  у  тебя  всё  сохранилось  и  ты   до  сих  пор  верен  себе, тому  себе.  Что  из  прошлых  лет.  А  вот  что  себе  оставят    солдаты  убивающие  людей  в  Донбассе,  на  чьей  бы  стороне  они   ни  воевали?  Кровь.  Разрушенные   дома. Трупный  запах  убитых.  Детские  тельца  убитых  детей  и  убитых  стариков.  Ложь   России  в  оказании  помощи  и  пустая  болтовня  о  событиях  на  телевизионных  экранах,  перечисления    жертв,  перечисления   зверств. Так просто закончиться  эта  уже  не  заваруха,  а  настоящая   война,  не  может.  Есть  третий.  Не  названный  вслух.  Какой  то  не  славянский,  скверный  -  он  созерцает  над  происходящим.  И  если  схватить  его  за  грудки  и  тряхнуть  и  спросить,  этого  третьего:  ты,  третий,  с  какого  здесь  боку?  То  он,  третий,  ответит:  присматриваю  за  ходом  дальнейших  событий.  А  сейчас  достаточно  уже  повоевали.  Что  он  ответит?  Ну  и  что, третий?  Как  тебя  устраивают  дальнейшие  события?
  Ой,  Володя,   как  я  устала    от  тебя,  от  твоей   жизни  грешной! Перестань  ты  воду   мутить,  дай  людям  роздыху  от   твоих  планов  и  начинаний.   Генералы,  министры,  депутаты,  олигархи  -  и  им  ты  уже  надоел,  никому  покоя  нет. Какая  хреновина  у  тебя  в  голове?  Брось  ты  их,  с  их  заботами  о  себе.  Все  они   проживут  без  твоего  покровительства.  Ты лучше  пожалей  свою  семью.  Дети  наши  отринуты  от  родителей и  от  отчизны,  людей  избегают,  а  люди  их  в  глаза  не  видели.  Или  наши  дети  чем  то  плохи?  И  ими  нельзя  гордиться  нам   с  тобой? Или  ты  стесняешься  своих  дочерей?  А   как  бы  их  на  свет  вывести  до  погордиться  -  так  почему  ты  не  сделаешь  этого?  Для  чего  я  их  родила  тогда,  когда  они тебе  не  нужны?.Или  ты  женился  на  мне  по  расчёту  разведчика,  что бы   выехать  в  служебную  командировку  в  Германию?  Так  что  ли?  А  я  давно  знала  об  этом,  ещё  с  замужества и  я  вижу  сей час    чем  я  оказалась  для  тебя  -  не  публичной  женой  Президента.  Скажи ка  лучше,  кто  просил  развода у своей  жены  из  цивилизованных  правителей  в  современном мире  в  связи  с  непубличностью  жены  или  был  ли  современный  подобный  пример  у  наших  советских  руководителей?  Вот  то-то. Исключения  разводов  были.  Но  не  по  основаниям  непубличности  жены. Своим  поступком  ты  осмеял  себя  и  Россию.  Я  у  тебя  не  публичная!  Да  что ты?  А  Нина  Петровна  была  публичная?  А  Наина  Ельцина  была  публичная?  Вот  то-то.  Друг,  ты  заврался  в  своей  семье.  Если  люди  приходили  к  власти   со  своими  жёнами,  то  и  освобождались  от  неё  не  нарушив  своих  брачных  обещаний.
    Владимир  Владимирович  замер  от  слов  жены,  не  поверил  себе,  что
такое  сможет  высказать   ему  в  лицо  -  ведь  не  ожидал  таких  слов  ни от кого,  а  тут  жена,  словно  на  партийном  собрании  отчитывает  за   какое  нибудь  прелюбодеяние    с  соседкой.   И  жалко  её  стало  до  слёз  и  тут  же  комок  к  горлу  подступил  и  даже  слёзы  готовы  были   ручьями  покатится по  щекам.
-  Люда, Люда …  -  прошептал  Владимир  Владимирович  и  его  глаза,  словно  выцветшие  под  ленинградским  небом,  вспухли  слезой.  -  Люда,  я  боюсь,  я  чего  то  боюсь,  Страшно  мне  очень  -  идти  туда,  вверх  по  этой  лестнице.  Страшно …  но  и  страшно  хочется  взобраться  туда.  Мне  всё  кажется,  что  там  ещё  жив  Иосиф  Виссарионович  и  Лаврентий  Павлович. И  мне  будет   нужно  им  объяснять  кто  я и  зачем  сюда  забрался. Страшно  мне  …
   Он запомнил  навсегда  как  он  мальчишкой  смотрел  с  невского  берега  на  великолепные  и   пугающие  его  закаты,   которые   каждую  осень  -   то  мёртвенно  синие   и  лиловые  и  вдруг  воспалённо  красные,   почти  бордовые,  точно окровавленные,   тучи  напоминали  людям  об  их  грядущих   бедах  и  в  этих  закатах  ему  чудился  исполинский  непонятный зверь,  тяжело  лежащий  на  городских  зданиях  и   когтистыми  мохнатыми  лапами  разрушающий  всё,  что  оказалось  под  ним,  как  буд  то  там,  на  чёрном  сверкающем  молниями  небе,  уже  совершалось  это  в  таинственных  знамениях  и  это  должно  совершится  здесь  на  земле и  знакомое  чувство  конца  охватывало  мальчика.  И в  этом  чувстве  приближающегося  конца,  однажды  зимой  он  увидел  хвостатую  комету, появившуюся  в  небе.  Он  увидел  её  нечаянно,  хотя  давно  хотел  увидеть.
И  вот  увидел.  На  самом  краю  чёрно-синего  неба  сверкала  огромная,  как  буд то убегающая,  прозрачная  и  нежная  звезда,  спешащая  от  земли   в  космос.  И  Вова  задал  себе  вопрос: Что   это?  Какое  это  предзнаменование?  Рядом  с  ним  никого  не  было,  кто  смог  бы  сказать  правду и  разъяснить  ему  этот  его  вопрос. Он  не  знал,  что  его  предшественник,  Иван  Васильевич,  наблюдал  эту  хвостатую  звезду,  спешащую  от  земли  в  космос  и  удаляющую  от  людей  злодея.

-   Страшно  мне  очень,  -  сказала  Людмила  Александровна.  -  Лень  вспоминать,  неохота  помнить,  все  забыли  всё.
   А  Владимира  Владимировича  терзало    страдание  памяти  -  мука  воспоминаний,  чувств,  горечь  безнадёжной  попытки  повторить  истаявшие  ощущения  из  той,  прошлой  жизни,  ушедшей   навсегда  и  он  решился,  в  конце  концов:  я  истязал  свою  память,  я  мял  её  руками,   я  тискал  её  зло  и  страстно  -  хотел  и  надеялся  выдавить  что  мне  нужно,  но  что  нужно   -   не  знал,  но  я  всё  пытался  узнать,  но  память  сопротивлялась  -  значит  я  ничего  не  понял  из  пройденной  жизни,  из  своих  переживаний  -  я  не  сумел    выдавить  ни  капли  давно  умерших чувств,  а  может  и  не  рождённых,  или  малую  толику  переживаний  той  закваски,  на  которой  взошли    пышные  хлеба  моей  нынешней  жизни,  с  неистребимым  привкусом  лебеды  и  полыни.
А  тем     временем  хвостатая  звезда   удалялась  от  земли  в  космос.   
     Подымаясь  по  лестнице  дома  на Лубянке  и  проходя  мимо  офицера,  взявшего  под  козырёк,  Людмила  Александровна  испытывала  как  всегда  перед  свиданием  с  мужем  бессмысленный,  можно  сказать,  животный   страх.  В  глазах  темнело,  зубы  дробно  стучали,  ноги  слабели  и  подкашивались.  Она  боялась,  что  рухнет   без  памяти  на  ковёр  в  кабинете  и  не  дойдёт  до  дивана.
   При  встрече  лицо  мужа  становилось  дерзким,  но   внешне  себя  больше  ничем  не выдавал,  только  этим  -   дерзким  своим  лицом,  посторонний
бы  не  заметил.  И  он  говорил  спокойно  и  по  мере  спокойной   речи  мужа,  длинной  и,  видимо,  заранее  заученной  и  обдуманной,  Людмила  Александровна  успокаивалась,  всё  буд то  застывало,  каменело  в  ней  и  опять  было  ей всё  равно  -   точно  не  о  нём  говорили  и  не  с  ним  говорила.  Он знал,  что  хочет  сказать  ему  жена,  но  был  уверен,  что  не  скажет.  Не  потому,  что  разлюбила,  любви,  как  ему  самому    представлялось  уже  не  должно  быть,  но  она  должна  была  сохранить  не  мужа.  Она  должна  была  сохранить  семью  для  детей.  Сохранить  их  спокойствие  и  в  наличии  их  отца.  И  он  был  уверен,  что  сам  находился    в  том  же  состоянии:  в  пустоте  семейных  отношений,  но  в отличии  от  неё  без  слёз   и  вообще  без  переживаний,  поэтому  он  первым  вызвался  сказать  об  этом.
-  Людмила,  я  прошу   тебя  набраться  терпения  переносить  меня  и  все  мои,  казалось бы,   непродуманные   действия.  Мы  должны   расстаться.  И  ты  прекрасно  знаешь  об  этом.
   Наконец  то.  И  отлегло  от  сердца.  Людмиле захотелось  даже  счастливо  улыбнуться. И  она  в  ответ  сказала:
-   Я  давно  ждала  этого  и  ты  об этом  знаешь.  Но  как  же  мы  объясним  это  людям   -   всем  твоим  шпионам,  всем  твоим  генералам  и  министрам,  всем  чиновникам  и  общественникам,  всем  депутатам  и  дипломатам?  Ты  подумал  об  этом?  -  весело  и без  промедления  ответила  Людмила  Александровна.
-  Я  думал  об  этом,  объяснение  может  быть  одно.  Жена  высокопоставленного  чиновника  должна  быть  фигурой  публичной.
-  Значит  я  не  подходящая  жена?
-   Нет, .нет  дорогая.  Я  не  в  этом  смысле. Я сейчас  вынужден  сказать тебе,  что  в  недавнем  разговоре    с  Ельциным  я  получил  от   него  гарантии  вступления  в  должность  Президента.
-  Да ты  в своё  уме!  -  вскричала  Людмила  Александровна  и бросилась  вон  из  кабинета.   
               
                17 
 -   Ой,  Володя,   как  я  устала    от  тебя,  от  твоей   жизни  грешной! Перестань  ты  воду   мутить,  дай  людям  роздыху  от   твоих  планов  и  начинаний.   Генералы,  министры,  депутаты,  олигархи  -  и  им  ты  уже  надоел,  никому  покоя  нет. Какая  хреновина  у  тебя  в  голове?  Брось  ты  их,  с  их  заботами  о  себе.  Все  они   проживут  без  твоего  покровительства.  Ты лучше  пожалей  свою  семью.  Дети  наши  отринуты  от  родителей и  от  отчизны,  людей  избегают,  а  люди  их  в  глаза  не  видели.  Или  наши  дети  чем  то  плохи?  И  ими  нельзя  гордиться  нам   с  тобой? Или  ты  стесняешься  своих  дочерей?  А   как  бы  их  на  свет  вывести  до  погордиться  -  так  почему  ты  не  сделаешь  этого?  Для  чего  я  их  родила  тогда,  когда  они тебе  не  нужны?.Или  ты  женился  на  мне  по  расчёту  разведчика,  что бы   выехать  в  служебную  командировку  в  Германию?  Так  что  ли?  А  я  давно  знала  об  этом,  ещё  с  замужества и  я  вижу  сей час    чем  я  оказалась  для  тебя  -  не  публичной  женой  Президента.  Скажи ка  лучше,  кто  просил  развода у своей  жены  из  цивилизованных  правителей  в  современном мире  в  связи  с  непубличностью  жены  или  был  ли  современный  подобный  пример  у  наших  советских  руководителей?  Вот  то-то. Исключения  разводов  были.  Но  не  по  основаниям  непубличности  жены. Своим  поступком  ты  осмеял  себя  и  Россию.  Я  у  тебя  не  публичная!  Да  что ты?  А  Нина  Петровна  была  публичная?  А  Наина  Ельцина  была  публичная?  Вот  то-то.  Друг,  ты  заврался  в  своей  семье.  Если  люди  приходили  к  власти   со  своими  жёнами,  то  и  освобождались  от  неё  не  нарушив  своих  брачных  обещаний.
Владимир  Владимирович  замер  от  слов  жены,  не  поверил  себе,  что
такое  сможет  высказать   ему  в  лицо  -  ведь  не  ожидал  таких  слов  ни от кого,  а  тут  жена,  словно  на  партийном  собрании  отчитывает  за   какое  нибудь  прелюбодеяние    с  соседкой.   И  жалко  её  стало  до  слёз  и  тут  же  комок  к  горлу  подступил  и  даже  слёзы  готовы  были   ручьями  покатится по  щекам.
-  Люда, Люда …  -  прошептал  Владимир  Владимирович  и  его  глаза,  словно  выцветшие  под  лен инградским  небом,  вспухли  слезой.  -  Люда,  я  боюсь,  я  чего  то  боюсь,  Страшно  мне  очень  -  идти  туда,  вверх  по  этой  лестнице.  Страшно …  но  и  страшно  хочется  взобраться  туда.  Мне  всё  кажется,  что  там  ещё  жив  Иосиф  Виссарионович  и  Лаврентий  Павлович. И  мне  будет   нужно  им  объяснять  кто  я и  зачем  сюда  забрался. Страшно  мне  …
   Он запомнил  навсегда  как  он  мальчишкой  смотрел  с  невского  берега  на  великолепные  и   пугающие  его  закаты,   которые   каждую  осень  -   то  мёртвенно  синие   и  лиловые  и  вдруг  воспалённо  красные,   почти  бордовые,  точно окровавленные,   тучи  напоминали  людям  об  их  грядущих   бедах  и  в  этих  закатах  ему  чудился  исполинский  непонятный зверь,  тяжело  лежащий  на  городских  зданиях  и   когтистыми  мохнатыми  лапами  разрушающий  всё,  что  оказалось  под  ним,  как  буд  то  там,  на  чёрном  сверкающем  молниями  небе,  уже  совершалось  это  в  таинственных  знамениях  и  это  должно  совершится  здесь  на  земле и  знакомое  чувство  конца  охватывало  мальчика.  И в  этом  чувстве  приближающегося  конца,  однажды  зимой  он  увидел  хвостатую  комету, появившуюся  в  небе.  Он  увидел  её  нечаянно,  хотя  давно  хотел  увидеть.
И  вот  увидел.  На  самом  краю  чёрно-синего  неба  сверкала  огромная,  как  буд то убегающая,  прозрачная  и  нежная  звезда,  спешащая  от  земли   в  космос.  И  Вова  задал  себе  вопрос: Что   это?  Какое  это  предзнаменование?  Рядом  с  ним  никого  не  было,  кто  смог  бы  сказать  правду и  разъяснить  ему  этот  его  вопрос.

-   Страшно  мне  очень,  -  сказала  Людмила  Александровна.  -  Лень  вспоминать,  неохота  помнить,  все  забыли  всё.
   А  Владимира  Владимировича  терзало    страдание  памяти  -  мука  воспоминаний,  чувств,  горечь  безнадёжной  попытки  повторить  истаявшие  ощущения  из  той,  прошлой  жизни,  ушедшей   навсегда  и  он  решился,  в  конце  концов:  я  истязал  свою  память,  я  мял  её  руками,   я  тискал  её  зло  и  страстно  -  хотел  и  надеялся  выдавить  что  мне  нужно,  но  что  нужно   -   не  знал,  но  я  всё  пытался  узнать,  но  память  сопротивлялась  -  значит  я  ничего  не  понял  из  пройденной  жизни,  из  своих  переживаний  -  я  не  сумел    выдавить  ни  капли  давно  умерших чувств,  а  может  и  не  рождённых,  и  ли  малую  толику  переживаний  той  закваски,  на  которой  взошли    пышные  хлеба  моей  нынешней  жизни,  с  неистребимым  привкусом  лебеды  и  полыни.
     Подымаясь  по  лестнице  дома  на Лубянке  и  проходя  мимо  офицера,  взявшего  под  козырёк,  Людмила  Александровна  испытывала  как  всегда  перед  свиданием  с  мужем  бессмысленный,  можно  сказать,  животный   страх.  В  глазах  темнело,  зубы  дробно  стучали,  ноги  слабели  и  подкашивались.  Она  боялась,  что  рухнет   без  памяти  на  ковёр  в  кабинете  и  не  дойдёт  до  дивана.
При  встрече  лицо  мужа  становилось  дерзким,  но   внешне  себя  больше  ничем  не выдавал,  только  этим  -   дерзким  своим  лицом,  посторонний
бы  не  заметил.  И  он  говорил  спокойно  и  по  мере  спокойной   речи  мужа,  длинной  и,  видимо,  заранее  заученной  и  обдуманной,  Людмила  Александровна  успокаивалась,  всё  буд то  застывало,  каменело  в  ней  и  опять  было  ей всё  равно  -   точно  не  о  нём  говорили  и  не  с  ним  говорила.  Он знал,  что  хочет  сказать  ему  жена,  но  был  уверен,  что  не  скажет.  Не  потому,  что  разлюбила,  любви,  как  ему  самому    представлялось  уже  не  должно  быть,  но  она  должна  была  сохранить  не  мужа.  Она  должна  была  сохранить  семью  для  детей.  Сохранить  их  спокойствие  и  в  наличии  их  отца.  И  он  был  уверен,  что  сам  находился    в  том  же  состоянии:  в  пустоте  семейных  отношений,  но  в отличии  от  неё  без  слёз   и  вообще  без  переживаний,  поэтому  он  первым  вызвался  сказать  об  этом.
-  Людмила,  я  прошу   тебя  набраться  терпения  переносить  меня  и  все  мои,  казалось бы,   непродуманные   действия.  Мы  должны   расстаться.  И  ты  прекрасно  знаешь  об  этом.
   Наконец  то.  И  отлегло  от  сердца.  Людмиле захотелось  даже  счастливо  улыбнуться. И  она  в  ответ  сказала:
-   Я  давно  ждала  этого  и  ты  об этом  знаешь.  Но  как  же  мы  объясним  это  людям   -   всем  твоим  шпионам,  всем  твоим  генералам  и  министрам,  всем  чиновникам  и  общественникам,  всем  депутатам  и  дипломатам?  Ты  подумал  об  этом?  -  весело  и без  промедления  ответила  Людмила  Александровна.
-  Я  думал  об  этом,  объяснение  может  быть  одно.  Жена  высокопоставленного  чиновника  должна  быть  фигурой  публичной.
-  Значит  я  не  подходящая  жена?
-   Нет, .нет  дорогая.  Я  не  в  этом  смысле. Я сейчас  вынужден  сказать тебе,  что  в  недавнем  разговоре    с  Ельциным  я  получил  от   него  гарантии  вступления  в  должность  Президента.
-  Да ты  в своё  уме!  -  вскричала  Людмила  Александровна  и бросилась  вон  из  кабинета.   
               
«А  мы,  христиане православные,  истинного  иконопочитания  не  разумея,  поклоняемся  иконам,  как  тем  же  идолам»,  -  продолжал  и  теми  же  словами  закончил    свою  лекцию  молодой  доцент  гражданского  права Дмитрий  Анатольевич  Медведев.  Лекция   называлась   «Право  и  религия»,  представленная   Дмитрием Анатольевичем   Владимиру  Владимировичу,  как  помощнику   Анатолия  Собчака  в  университете.  А  Путин  должен  сделать  заключение  по  этой  лекции  завтра  же,  а  сегодня  ещё   раз  перечитать  её  в  текстовом  изложении,  визуально,  не  на  слух и  доложить  своё  мнение  Собчаку.
Лекция   закончилась. Аудитория  в  молчании  засобиралась,  зашуршала  приготовлениями  встать  и  покинуть  свои  места.  Вопросов  к  лектору    не  было,  все  молчали,  кто  то  глухо  и  намеренно    простонал  чем  то   недовольный,  кто  то  хихикнул  как  то  странно  и  неожиданно,  что  на  смельчака     оглянулись  с  испугом и  кто  то  осуждающе.
Дмитрий  Анатольевич  порывался  шагнуть  из-за  кафедры  и  выти  первым,  скрываясь    от  безразличных  взглядов   студентов  и  встретится со  своим  куратором,  признаться  в  незаинтересованности    студентов  темой.
Но  оцепенение   охватило  его,  буд то  он  порывается  бежать  от  опасности,  а  ноги   не  двигаются,  словно  налитые  свинцом  и  хочется    бодрым  голосом  поблагодарить  слушателей  за  терпение    двух  часов  слушать  его  голос.  А  сам  в  глубине  души  не  понимал  своей  бестолковщины в  этой  лекции.  В   этом  оцепенении  от  стоял  и  смотрел  как  тихо  в  безмолвии  проходили  студенты  мимо  него   и  скрывались  в  коридоре  за  дверью.  А здесь  в  опустевшей  и тихой  аудитории  вдруг  наступила  тьма,  непроницаемая  тьма  подземелья.
Нет.  Нет.  Никакой  тьмы  не  было.  А  был  божий  свет  дня ,  простого  дня  осени  в  северном холодном  городе  Ленинграде.  А  ему  казалось,  что  он  в  чёрном  подземелье.  Как  и  кромешной  тишины  не  было  -  ему  это  всё  начало  казаться  снова,  но  топот  ног  и  шорох  уходящих  людей  из  аудитории,  словно  бегущих  от   него  и  не  желающих  больше  слышать непонятную  им  бредовину  о  религии  из   уст  доцента  права. В  защитной  реакции  ему  привиделась  дальнейшая   его  жизнь.  Нет,  не  вся  его жизнь преуспевающего  охранителя  закона,  придуманного  им  вместе  со  своим  другом    Путиным  для  людей  А  только  та  её  часть,  которая  в  моментах
будет  характерна  для   новой  серии  людей,  которые  терпеливы,  не  обидчивы  напоказ,  вороваты,  лживы  и  циничны. И  вот  все  они  вместе  стоят  в  служении Отчизне  в  окружении    таких  же  беззащитных  от  судьбы  людей.  И  все  они  подавлены  лучезарным светом  и  золотом  одежд  и  все  эти  люди,  так  же  как  и  он,  в  руках  держат  горящие  свечи  и  хотят   поставить  каждый  своему  святому,  но  не  найдут  его,  своего  святого.  А  может   просто  не  знают  своего  святого,  поскольку  у  них  святости  нет  -  нет  и  святого.   Так  и  стоят  эти   люди  в  недоумении,  уже   одетые   в  простые  дорогие  цивильные  одежды  и  высвеченные  уже  не   белым  божьим  озарением,   А  чернотой  ночи.
А  за  окном  в  такой  же  черноте,  какая  обуяла  его, не  вышедшего  из  аудитории,  вдруг  завыла,  засвистела,  загрохотала  буря,  расплескав  море воды  и  града  по  улицам  города.  И  продолжался  божий  день,  освещённый  солнечным   светом.  И  хотя  всё  смешалось  в  коридорах  университета,  а  было  спокойно  на  душе  у  Дмитрия  Анатольевича.  И  ему  ничто  не  мешало  находиться  в  спокойствии,  никакие  визги  студенток  в  коридорах.  День  для  них  был  закончен.  И  лекция  не  возымела  на  них  воздействия.  И   они  о  ней  благополучно  забыли  уже  назавтра.

Такое  бывает:  всё  сошлось  в  одной  временной  точке.
Вот и вдумайтесь,  кто  мы? Есть  ли   закон   в  нас?  Окружены  ли  мы  законом?  Или  только  лидеры   да  вожди  в  наших  головах? Только  этим  и  обеспокоены   -  отысканием  лидеров  да  вождей.  А  отыскав .  не  можем  решить  -  кто  из  них  первый,  а  кто   запасной,  второй,  значит. Или  :  кто  реально  рулит  нашим  утлым   судёнышком?
Но  зачем  мне  эти  вопросы  подбрасывает  наша  жизнь? Когда    никто  на  них  мне  не  ответит,  я  знаю  это,  и  поэтому , я  знаю,  что  никто,  находящийся    в  отдалении от  властных  проблем ,  занятый  только  своей  жизнью ,  не  будет  вовлечён  в жизнь  Путина  или  Медведева.  Зачем   мне,  занятому  собой,   чужая   лицемерная  жизнь ? Среди прочих  проектов  которыми завалены  наши  министерства  и  ведомства  появился  один,  наверное,   самый  оригинальный ,  не  требующий  бюджетных  затрат, но  требующий  не  выполнимого.  Он  так  и  называется,  оригинально  и  просто: «Проект  Россия»  и  неожиданно  и   просто начинается словами,  которые  могут нанести  вам  удар  ниже  пояса,  дескать,  эх ,  мужичок,  тебе  этот  проект  не  то  что  не  по  зубам,  этот  проект тебе   не  по  твоей  глупой  голове.  Хорошо,  не  по  глупой,  не  по твоей   гениальной  голове. Так  вот  эти  слова  -  начало  проектных  слов:  « Сегодня  главная  задача  -  поиск  людей,  способных  мыслить стратегически   -   Веками,   Континентами.  Цивилизациями.  Вопрос  даже  не  в  том,  что  бы  доказать  верность   наших  постулатов,  а  в  том  ,  что бы  найти  тех,  кто  способен  мыслить масштабно.  Не  в  масштабе  той  или  иной  отрасли,  а  в  масштабе  всей  планеты. Что  толку   доказывать  правоту  нашей  теории  людям,  изначально  воспринимающим  предложенный  объём сумасшествием». 
Так  вот,  можно  ли  прочитав  эти  строки   и  бросив взгляд  из покосившегося  окна даже  приватизированной  квартиры  на  нашу  действительность  и ужаснуться  увиденному,  отложить все  свои  мысли  и  хотя  бы  призадуматься  ,  а  призадумавшись ,  ты  обязательно  найдёшь  себя  не  стоящим  к  выполнению  столь важного  проекта  -  «Проекта  Россия».  Неудачное  начало  -  неудачные  слова.  «Века,  Континенты,  Цивилизация»  ….  Такое  под  силу  разве  что  НИИ  и  то  в настоящее  время  нет  такого  НИИ,  давайте  ждать такого  НИИ   к  концу настоящего  века.  А  авторы  ищут  каких то людей  с  головами зелёного  цвета формой  колобка,  без  ручек,  и без  ножек , и  без  волос.
Так  не  примем  за  искового  человека  того,  что  похож  на колобка. И  зачем  нам эти  фантазии  о    зелёном  колобке?
Давайте  прочитаем  хоть  строчку,  где  авторы   говорят  без  дураков.
«На наших  глазах  создаётся   Последняя  История».  Ну  и загнули  авторы ,  предугадав   весь  мировой  исторический  процесс.  И  разве  серьёзно  можно  рассуждать  с  ними  о  серьёзном? А  дальше:  « Начало  третьего  тысячелетия  есть начало   новой  эпохи. Рушаться  мировые  империи,  переоцениваются  ценности.  Гибнет  старое  устройство  мира,  рождается  новое.  История  вновь  ставит  ребром   вопросы ,  на  которые ,  .казалось,  раз  и  навсегда  найдены  ответы. Что  есть  добро? Что  есть зло?  Где  варварство? Где  цивилизация? От  верности  ответов зависит  жизнь  каждого.  Хуже  всего будет  тем,  за кого ответят  другие». Я  скажу  авторам :  что  есть  добро  и  что  есть  зло,  об  этом  прочитайте  в  библии, если  вы христиане  .Если  не  христиане,  то  я  ничем  вам  помочь  не могу,  кроме  слов  утешения. Мирских. Утешьтесь.
Так  что такое  «Проект  Россия»?  -  я ещё  не  сказал  вам, читатель.  Об этом  говорит  с восторгом  издатель  «Эксмо»,  не  жалея  слов.  «Что  такое  «Проект Россия»  -  интриги  Кремля   или  происки  ЦРУ?  Боль  души   или  очередная  политтехнология? Просто  книга или  первый  шаг  для  понимания глобальных  процессов?
В  считанные  дни  осени  2005  года  спецтираж   «Проекта  России»  был  распространён в   Кремле,   ФСБ,  Генпрокуратуре,  Генштабе,   и  Государственной  Думе. Эта уникальная  книга вызвала  небывалый   ажиотаж среди  политической  элиты  и,  ещё  не  поступив  в  продажу, была  внесена   Упрвлением   делами  Президента России в  реестр  изданий,  рекомендованных    для  чтения  госслужащим  и  общественно – политическим  деятелям.
Похоже,  таинственный  автор  имеет  доступ  к  самой  закрытой  политической  информации,  демонстрируя   пугающе  чёткое  понимание происходящих  в  России  и  мире  событий.  В  книге бескомпромиссно   жёстко  ,  ёмко и  аргументировано раскрывается  тема  выбора формы  государственного  правления,  рассматриваются   сценарии  развития  страны,  о  которых  не  говорил  пока никто.
«Проект  Россия» разительно  отличается  от  массы   «шёлковых»,  политкорректных  изданий  -  здесь нет   сглаженных   формулировок,  обтекаемых рассуждений,  тонких  намёков.
На  все волнующие  нас  вопросы даются   прямые  обоснованные   ответы. «Раскладывая  по  полкам»  то, о чём   судачат  на  каждой  кухне,  автор  словно  упорядочивает  наши  собственные  мысли,  хотя  и  …  через  шок».
 Вот  такая  реклама    «Проекту  Россия»  от  издательства.
 Кому  так  понравился  этот  проект?  Неизвестно,  отзывов  нет  ни  от  кого.   А  если  кому  то  понравился,  тот  молчит. Так  может  авторов сосватаем  в  лидеры  нации,  а  кого  то  из  них  предложим  в  Президенты  России,  Как  вы  думаете,  читатель?
Ах,  да.  Вы  ещё  не  держали  «проект»  в руках.
И  ещё  ,  что удивительно.
Автор  (авторы)  не  известен.  И  издательство   разыскивает   его  по объявлению, помещённому  в  первой  книге   проекта.
«Объявление.   Издательство  «ЭКСМО»   разыскивает автора  (авторов)  книги   «Проект  Россия»  с  целью  выплаты    достойного  гонорара.
Уважаемый  автор  (авторы) !    Просим  Вас   связаться с  юридическим  отделом   издательства  для  подписания,  подготовленного  для  Вас   авторского  договора.  Гарантируем  привлекательность  условий и  надеемся  на  взаимовыгодное   сотрудничество.
Наш  адрес:  127299  Москва,  ул.  Клары  Цеткин, д.  18/5
Желаем больших  творческих  успехов  и  надеемся,  что  вторая  и  третья  книга,  о  которых упомянуто   в  «Проекте  Россия»,  выйдут  в  издательстве   «ЭКСМО».
Перелистывая  страницы  при  получении  книги,  что  бы  что  то  уяснить  и  оценить  свой  интерес  к ней,  я  оказался   в  недоумении,  такое  не  может  быть! Но  я  читаю:
«  Не  сомневаемся,  что  все,  кто  разделяет  идею,  обозначенную  в  первой  книге,  найдут  способ  приложения  своих  сил  на  благо Отечества.  Не  будут  ждать  ,  когда  образуется  какая  то  партия,  к  которой  можно  присоединиться.   Или  произойдёт  какое  то  чудо,  благодаря    которому  все  вдруг  наладится.  Эти  свободные,  способные  задать импульс   и  направление,  потенциальные лидеры ,  изо  дня  в  день,  из  года  в  год,  день  и  ночь  будут  делать  ,  что  должно,  и  будь  что  будет. Нужны  свободные ,  способные  задать  импульс  и  направление.  Участие  остальных на  этапе  становления  бессмысленно.
Времена  массовых  партий  прошли.  Будущее  за  новой  формой  действия».
Следующая  страница,  379  -  последняя, так  и  называется :  ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. Кому? Остаётся   непонятным  кому,  даже  если  прочитаем  её.
«  Сегодня  врага  не  видно. Он  везде,  но  конкретно  его  нет  нигде». Что  это?   Не  маразм  ли?  Авторы  канают  под  Масонов?
И  очень  впечатляет  заключительное:
«Предупреждаем  :  никому  не  верьте!  У  нас  нет  лица.  Кто  скажет:  Я   -   автор этого  текста  или    Я  лидер  «Проекта  РОССИЯ»,  тот  обманщик  и  провокатор.  Будьте   готовы  к  провокациям.  Враг  силён  и  умён.  Но  мы выстоим ,  потому  что  нас  нет».
Это пишут  масоны?  Очень  похоже.
Поскольку  я  банальный  читатель,  в  том   числе  и  «Проекта  Россия»,  постольку   мои  суждения   автору  (авторам)  покажутся  банальными ,    соответственно.  Поскольку     не  мой  удел    мыслить  стратегически  -  Веками,  Континентами,  Цивилизациями,  то  я  не  сгожусь  им  в  сподвижники. Мои  мысли  заняты    одной  лишь  Россией ,  а  в  её  пределах  -   правами  человека  как    гражданина,  а  в  этих   правах  человека  как  гражданина:  правами  собственности   на  имущество ,  отношениями  гражданина   с  органами   власти  и  с  полномочными  представителями  власти.  В  Веках   я  выбираю   тоже  Века  Российские,  по  моему  мнению  схожие  историческими   повторами  и  вижу  на  этих  примерах,  что  очень  трудно  выбраться  из  пучины  невзгод   даже  имея  перед  глазами   эти  исторические  повторы.
А  на  такое,  что  бы  «свободным,  способным    (людям)  задать   импульс  и  направление»,  разделяя   чью  то  непонятную  ИДЕЮ,   СПОСОБОМ  приложения  своих  сил   на благо  Отечества,  автор  (авторы)   кандидатов  достойных  «Проекту  Россия»    нет  на  земле,  нет  и  в  России.  Нет   и  не  было,  И  не  будет.
Не  лучше  ли   автору  (авторам)   взяться за  проблемы  России,  как  всегда  встающие  перед  ней  на  дыбы,  как  стакан  «Белой  лошади» или   «Путинки»  для  алкоголика. И  даже  просто  для  любителя  крепости.  Не  лучше  ли   автору  (авторам)  призвать  меня  полюбить  Путина  с  Медведевым  и  поверить   их  проектам,  хоть  таким же  лживым  и  обманным,  но  реальным   для  честных  людей  во  власти  и  её  электората. Поверить  их  проектам  ничего  не  стоит  -  лишь  талдыч   об  одном :  Путин, Путин, Путин,  лидер,  лидеР,  лидер,  вождь,  вождь,  вождь.  И  человек    поверит  и скажет  поначалу  себе  во  сне,  а  потом  и  всей  стране,  на  каком  нибудь  форуме  -   и  поверит не  только он  сам  себе,  но  все  наши  граждане  и  даже  где  нибудь  в  Кологриве восторженно  согласятся.  А  что,  авторы  «Проекта  Россия»  будут  не  согласны?  Уж  им  ли,  авторам,  не  знать   о  всероссийском  лидере  и  вожде.
Итак,  враги  какие  то  непонятные   у  России:  у  них  нет  лица  и  их  нигде  не  видно;
у  них  нет  штабов  -  то есть    нам   их  не  победить,  физически,  допустим.  Так  как  нам  их  побеждать,  если  нам  их  не  найти?
Это  я  получил  из  прочтения  первой  книги  «Проекта   Россия».  Одна  непонятность  завладела  мной. И  сразу  же  авторы  (  автор)  подсовывают  мне  книгу  вторую   -  «выбор  пути».  Разве мы  собираемся идти куда  то ,  не  собрав  ни  одного  человека  под   наши  знамёна?  Но  уяснив  себе  одну  лишь  веру   авторам  «Проекта  Россия»? Неужели  это  повторение  построения  коммунизма,  но  даже  не  в  отдалённом  будущем, а   даже неизвестно  насколько  отдалённом  самим  авторам?  И  что  это  за  проект  такой ? А  если  неизвестно самим  авторам  очень  многое, то  уместно  спросить : можно ли всё  это  написанное   назвать  проектом?
И  почему  этот  проект  -  «Проект   Россия»?  не  проект  ли  это  в  больных  мозгах больных людей?  Если  эти  люди  взяли  в  оборот  Века,  Континенты   и  Цивилизации,  то  почему  ограничились   Россией?  Стратегия  Веков,  Континентов  и Цивилизаций  разве  ляжет и уместится   в  пределах  очертаний  Российских  границ?

Россия  не  вмещается во  многие  положения  Веков,  Континентов  и Цивилизаций  и в наш Век,  двадцать   первый, и   в   наш  Континент   Евроазийский   и  в  нашу  Цивилизацию – Капиталистическую.   Ей  всегда  чего  то  не  хватает.  Но  чего  конкретно,  никто конкретно не  скажет.  А   давайте  убежим  от  навязанных  нам  Веков,  Континентов  и  Цивилизаций  и   обратимся  к  нашей  банальности  в    которой  я  нахожусь    и    уверенно  себя  чувствую      - ведь  кругом  меня  окружает  знакомая   и  комфортная  мне  банальность .   А какой  то  автор  (авторы)   предлагают  мне  такое,    что    самим  то  непонятно,  но  мудрствуют  же,  мудрецы,  считают  ,  что  не  банально.  И  привязался    же  к  ним  -  до  самого  загрызу, сук ,  уши  поотрываю,  если  мешают  врагов  России  искать,  а  вместо  этого  врагов  назначают. Это  тогда,  когда  я  о     них  хожу  и    запинаюсь.  И  даже   не  могу  удержаться  на  ногах  -  и всегда  лицом  в  грязь.

   
О  господи,  какая   ты  была  спокойная,  ничем  не  нарушаемая  жизнь  в  достатке  советского  человека  тогда,  когда я  был  молод  и  кругом  меня  все  были  молоды  и  ничего  большего  не  хотели как  бриолина  себе  на  волосы,  чистого  бритья  с  горячим   компрессом  на  лицо,  футбольного  боления  на  беснующихся  трибунах  и  танцев  с  нестрогими  девушками  после  непродолжительного  знакомства.  Как  пахла  жизнь   и  люди  дождём,  гвоздикой, пирожками  с  повидлом,  ливером  и  горохом  за  5  копеек.  Нежная  моя  жизнь!  Ты  не  говорила  со  мной  строго  и  не  поступала  со  мной  строго,  ты  всегда  подчёркивала,  а  я   всегда  соглашался  с  тобой,  что  у  нас  с  тобой   только  деловые  встречи,  вроде  беседы  клиента  с  адвокатом,  нам оставалось  лишь  оговорить  услуги  и  их  стоимость.  Глупышка  жизнь,  придумала  какую то  другую,  где  решила  вести  себя  как  королева  на  шахматной  доске,  где  кроме  самой  королевы  один  король,  где  кроме  его  охраны  уже  нет  никого,  кроме  пешек,  образующих  ровное,  но  слабое   давление  в  защиту  короля,  но  по-русски. Всё  в  защиту  короля  и  всё,  что  под  рукой.
А  вдуматься, люди,  даже  мои  ровесники,  послевоенные  мальчики  и  девочки,  не  в  силах  понять,  что  основной  закон  жизни  людской   уже иной и  не  иначе  как  несправедливость.  И  где же  тут  справедливость,  если  в  защиту  короля  всё!  «Жизнь  продолжается,  а  принципы  всё  те же».  А против   принципов  я  бессилен  -  сказал  себе  Владимир  Владимирович, становясь  беспринципным   Президентом.
   И  любовь  к  ближнему  -  простая  выдумка  людей  со  ссылкой  на  Христа.  Эта выдумка  от  бессилия  человека  что  то   изменить  или  просто  обмануть  -  так  проще.  Если  начать  копаться  в  этой  придумке  человека, можно  докопаться  до  другой  мысли:  человек  одинок  на  земле  среди  своих  сородичей  и  самый  близкий,  кажущийся ему  другом,  в  других  обстоятельствах  оказывается  врагом.  А  если  это так,  то  и  распорядителем  твоей  судьбы и  даже  жизни   будет  он  -  вражина.
-  Господи.  Не  о  том  я  думаю.  -  сказал  себе  Владимир  Владимиович.  -  Мне  нужно  бы  посоветоваться  с  опытными  людьми  и  не  брать  на  себя такой  ответственности  -  задумываться.
Тогда  ещё,  предстояли  бартерные  сделки  в  Германии.  И  он  сказал  себе:  Боже!  Явись  ко  мне  со  соим  советом!  Но  тут  же  и  передумал и  прошептал  в  себя.  Как  тайно  помолился  от  жены:  Я  -  благ,  Я  -  кроток,   Я  -  милостив. Придите  все  и  поклонитесь  мне,  бандерлоги.  Хотел  себя  назвать,  и  так  считал  уже,  -  богом.  Но  почему  то  передумал  и  даже  не   заикнулся.
Он  умолк  в  раздумье,  как  умный  человек   при  должности  -  председателя  комитета  по  внешним  экономическим  связям   Санкт –Петербургской  мэрии  и  входил  в  группу    помощников   председателя Анатолия  Собчака,  где   и  сошёлся  в  дружбе    с  Дмитрием    Медведевым,  то  же входящим   в  эту  группу.
   Но  ослепляющая    молния  или  просто    зарница  вдруг   ослепила  его  с  ног  до   головы  и  те,  кто  смотрел  на  него  в  приёмной  нашего  первого
демократа,  почившего  при  невыясненных  обстоятельствах,  увидели   перед  собой  в  ослепляющем  блеске  вместо  человека   маленького  роста  и  невыразительной  внешностью,   великана  и  раздался    отзвук  какого  то   глухого словно  из  под  земли  грома,  превратившегося    в  отзвук  его  слов,  наполнивших  небо  до  самой  выси  и  землю  до  самых  глубин.  Все  в  изумлении молчали  и  сделалось   снова  тихо.  Но  уже    никто  не  мог  нарушить  это  молчание.  И  он  вышел  из  чужих  апартаментов  уже  без  слов,  аккуратно  прикрыв  за  собой  дверь.

Тогда  у  Людмилы  сердце  остановилось  и  время  сомкнулось.  Этот  человек,  которого,  кажется,  не  остановить,  одержим   лихорадкой  властолюбия,  когда  в  слезах  вымолвил:  страшно  мне  очень.  И   Людмила  впервые   разглядела  в нём  напуганного  призраком власти.  Ещё  не    водрузив  на  голову  короны,  а  на  плечи не  накинув королевской  мантии,  ещё  власть  была  в  чужих  руках,  а  он  был  уже  перепуган  своими    возможностями,  наблюдая,  как  этот  призрак  в  прозрачных  одеждах  овевает  себя  широкими  и  длинными  полами,  закутывает  в  шаль.  Это  чудилось  ему  не  раз,  как  он  въезжает  в  Кремль   на какой  то  разномастной    лошади  под  звуки  пионерского  горна  и  барабанной  дроби,  где  томились в  ожидании  числом  в  три  тысячи  его отборные  за  годы  президентства  друзья  и  соратники.  Они  ждали  его  в  Кремле,  представляя,  как  кортеж  движется  по  празднично  разукрашенным  улицам Москвы  к  ним  на  встречу,  что  бы  инаугурироваться.  Да,  он  как  то  уже  ехал  от  Белого  дома  по  Арбату  и  через  Боровицкую   улицу  по  Кремлёвской   набережной  и  уже  поднявшись  по  Васильевскому  спуску  въехал  в  ворота  Спасской  башни  Кремля.  И  сейчас  то же  самое,  только  это  было  в  другой  раз  -  третий  по  счёту.  А  вслед  ему  на  всём   пути сплошь  тишина  и  для  многих  людей,  наблюдающих  эту  акцию  цинизма,  возник  вопрос:  А  можно  ли  в  этот день  и  час  выходить  было  на  улицу?  Можно.  Можно  было  выйти    на  улицу.  Только  люди,  наверное,  не  хотели  приветствовать  проказника  и  того,  кто,  всё  таки,  хотел  приблизится  к  процессии.  ОМОН   находил  место   куда  его  сопроводить.
Весь  путь  от  Белого дома  до  Большого  Кремлёвского  Дворца  сопровождал  пионерский  горн  до  рези  в  ушах  и  уже на  Кремлёвской  набережной  послышалась  барабанная  дробь.  Владимир  Владимирович  обернулся  назад  и  через  стекло  «Мерседеса»  увидел  отряд    то  ли  единороссов,  то  ли  пионеров  -  ленинцев  -  было  непонятно  какого  возраста   эти  молодцы,  почему  они  в  шортиках,  не  скрывающих  слабых  ножек  и  куда  они  шагают  под  барабан.  Но  все  шагали  за  ним,  за  «снова    Президентом»,  за  его  «Мерседесом».  Вон  «единоросс»  Исаев  лупит  в  барабан,  только  палочки  щепками  разлетаются   по  сторонам.
Вон  девочка Матвиенко  из  тех  же  партийных  сословий  крутит  хула-хуп на  ходу   вприпрыжку  и  здорово  у  неё  это  получается.  Было в этой  пионерско-бородатой  толпе  много  людей  с  красивыми  бородами  и  совсем  не ухоженными,  запущенными  и  плохо  пахнущими  и  сам  Владимир  Владимирович  улавливал  носом  разведчика  этот  запах  толпы,  особенно  последних  её  рядов,  запах  из  под  лошадиного  хвоста.  Тьфу!
Если  вам  скажут,  читатель, что  это событие  в  России  отмечали  от  Москвы  и  до  самых  до  окраин,  то  не  верьте,  это  событие    за  рамки  самого Кремля  и   трёх  залов  БКД  и  банкетного  зала  в  ККЗ  никуда  не   пробилось,  хоть  гастрономия  была,  как  всегда, на  должном  уровне:
сёмга, дыни,  угри,  крабы,  оленьи губы  с  морошкой,  помидоры,  сосьвинская селёдка,  осетры,  гранаты,  окороки  и  огромная  корзина  фейхоа   -   привет  от  Гейдара  Алиева.
   Если  сама  Москва  встретила  уличным  молчанием    проезд  на  инаугурацию  Владимира Владимировича  и  отдалёнными   приглушёнными  возгласами  «позор!»,  то  в  отдалённых  районах  России    люди  просто  спали  в  этом  возвышенном  времени  в  буквальом  смысле  -  им   не  нужно  было  вглядываться  в  сердцевину  власти,  что бы  убедится  как  она  плохо  пахнет. Люди  знают  запах хвоста  сивой  кобылы  или  кошачьего  помёта.
В  России  понятие  «семья»  хоть  и   остаётся   взамен,  но  только   заменив родовое   имя  Ельцин  на  такое  же,  мягко  говоря,  не  любимое  «Путин».
Но  самое  то  главное  и  интересное  то,   что  само  слово  и   значение  «  семья»  скоро  исчезнет  из обихода  политиков,  политологов  и  олигархов -   слово  исчезнет,  как  когда  то  вымерли  мамонты,  казалось  бы  приспособленные  к  жестоким  условиям  жизни.  Однако  же …   Преступность    как  среда  жизни  настолько  жестока,  что  в  этой  среде  не  выжить  многим  кланам  и   семьям,  привыкших  дышать  кислородом  и  азотом. В  России  придумано  другое.  Жизнь    без  кислорода  и  азота  и  без  потребления  белка.  А  теперь  не  понять  россиянам,  что  составляет  основу  жизни  на  земле  и  что  вообще  губительно  -   отсутствие  этой  основы  или  присутствие  того, что  неминуемо  губит.  Пока  выясняется  это  новое  положение  и  готовятся  новые  законы  с  авторитарным  уклоном. Это  пока.  Но  судя  по  тому,  что  Владимиру  Владимировичу  легко  удавалось  построить  всяких  там  Жириновских,  Исаевых,  Матвиенко, Железняков  и  даже  смешных  коммунистов  в  полном  составе.
   Так  вот.  «семья»  понятие  исчезающее,  если  мы  говорим   о  преступности. Это  факт. Тем  более,  что  оно  в ходу  лишь  в  2-3  государствах  с  характерной  формой  преступности.   Россия  спешит  не  отстать  от  передовых  в  мире  наработок  понятия  «семья».  На  подходе  другое  понятие,  кажется,  что  вполне  точное  для  России  -    двор.  Двор  Президента  Путина!  Звучит   то  как! Вот  уж  наслушаемся,  начитаемся  фантастики  под названием  «Ложь  путинского  двора»  или  «Хроники  путинских  времён».

               
Если  верить    самому  Владимиру  Владимировичу,  поверю  и  я  лживому  разведчику,  то  20  августа  1991  года,  то  есть  во  время  августовского  путча,  Путин  подал  рапорт  об  увольнении  из  КГБ,  который  без  задержки  был  подписан  в  тот  же   день  Однако,  мы  знаем,  что  в  первом  телевизионном  интервью  Путина  в начале  1992  года  он  называет  себя кадровым  разведчиком.  Для чего  он  это  делает?  Он и  сам  себе  не  признается.  Думаю,  лёгкость  в  мыслях  необыкновенная,  что бы  утвердить  себя  во  лжи  хотя  бы.   Так  вот,  с  1991  по  1996  годы  Владимир  Владимирович  подвизался  у  Анатолия  Собчака в  различных  должностях  от советника  самого демократа,  председателя  Ленсовета,  до  первого  заместителя   председателя   правительства  Санкт-Петербурга.  Это  всем  известно,  но  позвольте  напомнить   об  этом,  потому  что  многое  стало  забываться  о  деятельности  нашего  многократного  Президента  в  его  начале  деятельности  -  с  чего  он  начинал.
      Деятельность  Владимира  Владимировича  оценена    в  постановлении  специально  созданной   депутатской  рабочей  группы,  которая  постановила:
1. … .
2. Согласится  с  выводами  и  рекомендациями    в  отчёте.
3. Отметить  неудовлетворительную  работу   комитета  по  внешним   экономическим  связям.
4. Предложить   мэру Санкт  - Петербурга  рассмотреть  вопрос  о   соответствии  занимаемой  должности  председателя  комитета  по  внешним  экономическим  связям  Путина  Владимира  Владимировича.
Но  всё  обошлось  для  будущего  Президента.  Его  не  привлекли  к  ответственности  и  не  собирались  привлечь.  Его  просто  взяли  на  карандаш.  И  он  сгодился  да  как!
Не  думаю,  что он  не  воспользовался  Собчаком  и  не  нагрел  на    нём  руки.  Нагрел  да  ещё  как  нагрел.  А  исходя  из  его  личности,  то   на  малом  не  остановился.
Но  и  неудача  случилась  -  проиграл   в  борьбе  за  место  мэра   Собчак  и  Владимир  Владимирович  покинул  город,  Собчака  и  его  команду,  перебравшись  в  Москву  и  уже  многое  зная  и  умея  что  касается власти  и  около  властных  структур,  понял,  что  живёт  на  помойке  -  другим словом  не  назовёшь  этих  людей.  А  может  понял  это  и  раньше, скорее  всего  так  и  было,  когда  город  умирал  с  голоду,  а  у  Владимира  Владимировича  пухли  банковские  счета.
И  по  сложившейся  традиции  его  окружали,  как  рыбы – прилипалы  стаи  из  сослуживцев   и   верных  друзей  из  Санкт-Петербурга,  он  их  всех  прихватил  и  все  они  им  остались  довольны.  Одних  друзей  по  кооперативу  «Озеро»   только  восемь. Это  Смирнов  В,А,, Шамалов Н.Т., Якунини  В.И., Ковальчук Ю.В., Мячин В.Е.,  Фурсенко  С.А., Фурсенко А.А.. И  сам  восьмой.
Предательство  ли это  на  ранней  стадии  своего восхождения  к  власти под  опекой  первого  демократа?  Может  и  банальное  хищение,  может  и  коррупция.  Нужно  разобраться.  Но  разбираться   никто  не  будет.  И  мы  добавляем  к  смутным  временам  России  ещё одну  криминальную  тайну.  65  человек  занимают   руководящие  должности  в 30   основных  федеральных  структурах  чиновниками  из  Санкт-Петербурга.  Разгулялся  Вова  во  власти.            

Людмила  Александровна  не  слышала  слов ,  что  кричал  ей вдогонку муж.  Но  каждый  звук  его  ранил  душу  и  врезался  в  неё  с  нестерпимой болью  как  нож  в  живое  тело. Это  было  подобно  убийству.  Она  хотела  закричать  и  остановиться  и заглянуть  ему  в  глаза,  но  чувствовала,  что  муж  не  поймёт  её,  не  услышит   сердцем  её  боли.  Опять  между   ними  встала  стена,  а  за   стеной  зияла  пропасть.  И  муж  уходил  от  неё  с  каждым  произнесённым  словом  всё  дальше,  всё  невозвратнее,  как  близкие  люди уходят   в  небытиё   не  на  Новодевичье  кладбище,  а  куда  то  в космос,  как  пыль  сдутая  с  поверхности.
   Наконец  и  боль  затихла.  Всё  в  ней  закаменело,  опять  ей  было  всё  безразлично,  томила  лишь  сонная  скука  от  этого  мёртвенного  голоса,  который   даже  не  ранил,  а  пилил  душу,  как  тупая  пила   и  тут  она    с  неожиданностью  для  себя,  спросила:  ты  готов  к  разводу,  наконец  то?
-  А  ты?  -  в  своей  манере,  что  бы  не  быть  инициатором, спросил  он.
-  Я  на  любых  условиях.  -   дерзко  сказала  она.
-  Хорошо.  Тогда  я  приглашаю  тебя  на  «Эсмиральду»  в  Большом.  Там  и  объявим  наш  развод по  причине  непубличности  супруги. Ты  согласна  с  этим?
-  Я  всеми  руками  -  за!  Наконец  то!
   Наступило  молчание,  чего  много  в  наших  краях. И  в  этой  тишине  было  слышно  как  течёт  время  под  мерное  тикание    маятника   на  стенных  часах  и  куранты  Спасской  башни  потрескивали  металлом.  Ни  время  не  остановить,  ни  само  время никого  не  остановит.
Людмила  Александровна  молчала  опустив  глаза,  пока  муж  говорил  перед камерой.  Иногда  взглядывала  на  мужа,  пытаясь  определить,  когда  ей  вступать  в  подтверждение  его  слов.  Лицо  казалось  такою  же  мёртовой  маской  как  и  лицо  Владимира  Владимировича. Людмила  Александровна   против Владимира  Владимировича  в  масках   вместо  лиц.
Он  сказал:  Людмила  Александровна  уж  очень  не  публична  в  европейском  свете  звёзд  жён  политиков.  И  мы  приняли  совместное  решение  разойтись.
Она  под  его  неусыпным  взглядом  подтвердила:  Да,  это  наше  совместное  решение.  Да,  я  очень  не  публична,  что  бы  была  для  мужа  украшением  в  его  работе.
 А  у  самой  её широкое  круглое  и  опухшее  от  слёз  лицо  отражается в  невыразительном  лице  мужа  как  в  зеркале.  Зато   это  был  цивилизованный  развод  у  этой венценосной   пары,  муж  прямо  сказал,  а  жена   услужливо  согласилась:  не  публичная   я,  не  подходящая  под  царскую  персону.  Да  полно  тебе,  Людмила  Александровна,  дурочкой  выглядеть  у  честного  народа! Погляди  ка  на  себя  на  кого  ты  похожа! Не  иначе,  разведёнка  из  какого - нибудь  Иванова,  Саратова  или  Мытищ.
Так  не  принудил  ли  Владимир  Владимирович  Людмилу  Александровну к  всенародному  покаянию  своей  не  сопряжённости  с  персоной  Царя  Всея  Руси  в  жизненном  процессе,  зовущимся  у   юристов и  у честных  людей  брачными  отношениями.   Не  могло  ли  такое  несопряжение  превратиться  в  фарс?  Или  наш  Президент  в  этом  отношении   не  хочет  уступать  американскому  Президенту,  оставившему  биологические  следы  на  платье  его  практикантки  в  Белом  Доме  в  районе   ворота,  плеча  и  груди.  Да  какие  следы! О  таких  следах  можно   только  мечтать    Владимиру  Влдимировичу!   Но  и  среди  нас,  сиволапых,  слышатся  слова   восхищения  и  зависти  американским  Президентом.  Но  больше  слов  всё   таки  нашему  Президенту  обращены.  Они  просты  и  грубы.  Но  всегда  с  поддержкой:  Ты  настоящий  мужик,  Вова!  Если  тебя  не устраивает  жена,  так  меняй  жену,  ты же  Царь.  Или  забыл  что  в  народе  говорят  в  таком  случае:  Я Царь  или  не  Царь? Так  вот,  если   ты  Царь,  Володя,  то меняй  жену  и  не  спрашивай  никого.  А  меняй  на  Кабаеву,  ведь  давно  на  неё  метишь.  А  в  случае   чего,  трудность  какая  возникнет,  то  каждый  из  нас  готов  посветить  тебе  в  спальне  -  только  свистни. Ты  молодец,  парень, бери  пример  с  Берлускони,  своего  друга.  Говорят  мышь  не  проскочит меж  его  ног. Других  мнений   в  обществе  не  было.  А  если  и  были,  то  где  они?
Нет сомнений,  Владимир Владимирович  любитель  ошарашить  общество.
Вот  Вам развод  по-путински,  вот  обещание  поддержки  Донбассу  по-путински,  вот  аннексия  Крыма  по-путински,  а  сколько  может  пребывать   наш  мебельный  генерал  Сердюков  и  его  соратница-подельница  Васильева  в  комфортных  условиях следствия.
Президент  Вова  поговорил  о  чём то со  своими  друзьями  в  Европе и  после  этого   обратил  свои  взоры к  востоку  -   конечно  потому,  что  Европа  послала  его  куда  подальше,  туда  он  и  обратился  от обиды.  С  какими  обращениями он  мог  обратиться  к  Китаю?  Просил  поддержки.
Те,  конечно,  не  отказали,  но  сказали:  цена  поддержки  газ,  нефть.  У  нас  этого добра  так  много  -  на   век  двух  несменяемых  президентов  хватит, поэтому  -  да  сколько  угодно.  Вот  гениальная  политика  с  экономикой Путина.  Как  алгебра  с  арифметикой.  Этим  буд  то   бы  сплотил  свой  народ  Владимир  Путин.
О  возвышенная  душа  российского  Президента!  Как  ясны и  естественны  её   порывы! Как  чист  и  понятен рефлекс  фээсбэшного  сердца! 
Сейчас,  сидя  у  телевизора,  Людмила  Александровна  видела  жуткие  картины  жизни  на  Донбассе  и  подумала  о  тех  людях,  которые  ждали  помощи  от  России,  потому  что  другой   помощи   им    ждать  было  не  откуда  и  по  её  лицу  потекли  такие   привычные    слёзы.  А  Владимир  Владимирович,  оказавшийся  за  спиной  в  её  оставшихся  ещё  надеждах,  прошептал  на  ухо  примирительным  тоном:
-  Это  я  исторг  из  твоей  души  светлые  прозрачные  капельки  мочи  -  не  слёз,  твоя  моча  особая,  только  для  глаз,  поскольку  нет  в  ней  ни  соли, ни  горечи, ни  сахара.  Всю  твою  злобу  и  отвращение    ко  мне  ты  оставляешь в  душе  своей  до  удобного  случая.
- Что  за  мистика!  -  испуганно  прошептала  она,  но  за  спиной  никого  не  оказалось  и она  спокойно  заключила:  значит  Россия  опять  предатель.И  что  же?  Он  и  горевать  мне  запрещает  и  мои  слёзы  превращает  в  мочу  и  постоянно  советует  дружить со Светланой  и  радоваться  вместе  с  ней  за  своих  крутых  мужей  да  разъезжать  по  Рублёвке.  Вот  и  непубличная  жена  в  том,  что  она  непубличная  вся  в  том  -  никуда не  годна  как  дружить  со   Светланой.
Вдруг  над  самой  её  головой  словно  чёрная  туча  раскололась,   сверкнула  ослепляющая  молния, грянул  гром  и   закрутился  вихрь  пыли.
Людмила  замерла  от  ужаса  и  радости  как  когдато  на  плече  у мужа  в  триумфальные  дни  победы  на  выборах в  последний  раз.  Голова  закружилась  и  дух   захватило.  Но  на  глаза  попал  крутящийся  вихрь  пыли   и  она  упала  на  колени,  боясь  и  желая,  что  бы  снова  сверкнула  молния  ещё  грознее,  ещё  ослепительнее,  но  стихия   затихла.  Счастья  России  не  прибавилось.
            18               

Да  и  когда  такое  случалось,  что  бы  к  России  где  то  счастье  прилепилось,  как бы  с  боку  и    невзначай?  Читатель  не  вспомнит  о  подарках  Иосифу  Виссарионовичу  от  своего народа?  А  если  вспомнит,  что  было  такое   явление,  то  не  ответит: А  где  же  они  сейчас.  эти  подарки?  Кому   они  помешали?
Помните  выставки  подарков  Иосифу  Виссарионовичу  Сталину?  Кажется, они были постоянными  в  Москве  и  непритязательными,  и  недорогостоящими,  если  говорить  о  коммерческой  их  стоимости. Ну,  а  в  настоящее время  кому  придёт  в   голову  организовать  выставку  подарков Владимира  Владимировича  Путина?  Как  это  будет  выглядеть? Если  не  кощунственно, если  не  цинично?
Таких  подарков  за   время  правления  Путина  накопилось  вполне  достаточно,  что  бы  их  показать  и  что  бы  изумиться  сжав  зубы   от  бессилия  и  не бросить  вора  на  нары.
Нет,  Путин  не  вор, Путин  раб  на  галерах, Путин  гладиатор  в  римском
Колизее.  Вот  его  характеристика,  вот  его  деятельность  -  она  вся  в  этом. Раб  на  галерах  -  это  он  сам  себя  так  называет,  а  если  гладиатор,  то  это  маска  защитника правды на  земном  шаре  и  борца  с  американским  засильем  в  экономике,  и  борца  в  защиту  международного  права.  Всё  это  похоже  на  цирк в  его  исполнении,  он  клоун  в  худшем  смысле  этого  слова,  он  злодей.
Он  весь  в   страсти  властвовать  не  только   Россией,  но  и  весь  мир  у  него  в  желании  править  -  он  стремится  властвовать,  владеть  капиталами  и  собственностью  в   неограниченном  количестве  и  времени.  Владеть  и управлять!  Владеть  и  управлять! владеть  и  управлять!  не  маньяк  ли?
У  него  двадцать  дворцов,  где  он  может   затихнуть  на  время,  когда  слишком  разыграется  его  деятельность  и  мозговые  клетки  не  дадут   ему  спокойствия  пребывать  во  власти  в  Кремле.  Ему  нужен  дворец  в  Геленджике  и  то.  что  передалось  в  порядке наследования  от   строй  власти.
Это:  Ново-Огарёво  на  Рублёво-Успенском   шоссе,
Это:  Бочаров  ручей  в  Сочи,
Это:  Долгие  Броды  в  Новгородской  области,
Это:  Константиновский  дворец  в  Стрельне,
Это:  Волжский  утёс  в  Саратовской  области,
Это:  Малый  исток  близ  Екатеринбурга,
Это:  Маендорф  (Барвиха),
Это:  Ангарские  хутора  в  Иркутской  области.
И  даже  дворец  под  Парижем.

И  это  не   полный  список.
Финансовая декларация  Путина  содержит:  общий  доход  за год  составил 
3 661765  рублей. Другая  декларация  говорит  о  несколько  другой   сумме,   чуть  меньше  шести  миллионов  рублей.  Всё  имущество каким  он  владеет  сейчас  -  это  не  менее  40  миллиардов  рублей.  Эти  данные  говорят  о  том,  что  он  является  самым  богатым   человеком  Европы.  Но надо  иметь  ввиду  и  характер  этого  имущества,  если  это  богато  оборудованные  резиденции,  яхты,  автомобили,  коллекции  наручных  часов. А  ещё:  4,5%  акций   «Газрома», 37%  «Сургутнефтегаза».
Откуда  такое  имущество  у  нашего  президента?  Никто  такой  вопрос  в  России  не  озвучивал,  кроме  Бориса  Ефимовича  Немцова. Никто  не  хочет  этого  знать.   
               
                19
               
Владимир  Владимирович  часто  успокаивал  себя,  вспоминая  Ивана  Васильевича  из  далёкого  времени,  приближая  Смуту  к  себе,  и  уже   был  уверен  в  себе
Иван  Васильевич трудно  подошёл  к  окну  из  глубины  покоев задёрнутыми    по  случаю  траура  черными  плотными  византийскими  шторами  и  раздвинул  их  на  обе  стороны,  впустив  в  темноту  озарение  для себя  -  не  просто  божий  свет,  что  высвечивал убого  спальню  свечами.    Свет    дня  вторгся    просто  в  божий  сумрачный  свет,  в  тёмной  спальне  сделалось  ещё  более  прискорбно   и  наглядно,  ибо  высветилось  за  спиной  высокое  и  широкое  царское  ложе,  на  котором  лежал  покойный  человек  -  женщина  под  дорогой  простынёй,  прикрытая  до  самого  кончика  носа.  То  лежала  Анастасия,  первая  жена  Ивана,  прихватившая  внезапную  хворь  и  долго  мучившуюся  перед  смертью. Иван  любил  и  жалел  Анастасию,  пока  она  была  молода  и  привлекательна,  но  уже  больную  оставил  её вниманием  и  устранил  от  царского  ложа,  считая,  что  она  должна  смириться  со  своей  участью  и  доживать  свой  век  царицей,  но  в  стороне  от  его  внимания.
    Но  перед  самой  смертью  царицы  сам  перенёс  её  на руках  под  свой  балдахин  -  умирать   царицей.  Она  сама  попросила  его  об  этом,  ибо  помнила  его  неистовую  любовь  на  этих  перинах  и  этих  подущках  и  хотела  умереть  окутанная  запахом  мужа. Но  он  так  и  не  пришёл  к ней  ни  на одну  ночь   -  был  уже  далёк  от  царицы  в мыслях  и  желаниях. Его  занимали  больше  случайные  встречи  в  переходах  дворца  с  молодыми  боярынями  и  просто  с  дворцовыми  девками.  Он   так  увлёкся   своими   проделками,  что  пришлось  ему  задуматься  над  собой:   не  кобель  ли   Царь,  Государь московский,  когда  под  руку  попалась  ему  дочь  Крымского  Хана  и  он  удерживал  её  в  согбенном  состоянии  то  спереди,  то  сзади, пока  девушка  не  лишилась  чувств.  Этот  случай  заставил  его  остепениться  на время.  И  он  провёл   последние  дни  перед  смертью  Анастасии  с  ней   рядом.  Ждал   её  смерти.  И  дождался.
   России,  пожалуй,  никогда  не  везло с  исторически  удачными  властителями  на  протяжённость  такого    периода,  который  был  бы  точно  выбран  для  этой   личности  как  единственно  правильный  и  единственно  принятый сложившимся   на  тот  момент  истории  общественным  мнением. Никогда!
    Властители   всегда  были  как бы  не  ко  двору  или  не  ко  времени.  В  них  не  совпадало  сопряжение  сторон,  то  есть  они  не  подходили   друг другу,  как  не  подходят   шестерёнчатые  колёса  разницей  диаметров  или количеством  нарезанных  фрезой  зубьев.
   Мы  не   будем  глубоко  зарываться  носом  во  времена  веков.  Начнём  с  Ивана  Васильевича   Грозного,  в  царствование  которого  и  забеременела Смутой  Россия  -  с  середины  шестнадцатого  века.  И  сразу  же,  только  начав,  возвратимся  к  себе  -  пусть  нам   то  время  не  покажется  столь  отдалённым.
Бывает  в  России,  что  убьют  кого  из  политических  кругов,  и  сразу  же  с   противоположного  берега эхом  доносится:  власти  не  выгодно  убивать  своего  врага,  да  ещё  такого   прекрасного  человека,  когда  то  друга  самого  Путина  -  они  дружили  на  лыжах где  то  в   Приэльбрусье,  - 
зачем  власти  убивать  такого  оппозиционера?
Вот  и  сам  Путин  что  говорит  о  своей  непричастности,  нет  он,   Путин,  здесь  не  при  чём: «Я  эту  методику   знаю. Уже   десять  лет,  как  её  пытаются  применять,  прежде всего, те,  кто  за  границей  сидит. Даже  ищут  там так  называемую  сакральную  жертву.  Сами  грохнут,  а  потом  будут  власть  обвинять.  Вы  же  должны   об  этом  знать».  Вобщем.  Он  всё  знает  и  всё ему  известно,  Ему  невыгодна  смерть  Бориса  Ефимовича,  А  я  замечаю,  что  не  заметить  невозможно,  имя  Бориса  Ефимовича,  так  звали  оппозиционера,  не  названо  Президентом  ни  разу,  так  кто  для  него   был  Борис  Ефимович  -  друг  или  враг?   Враг  злейший! Если  ему он   был  не  страшен  на  политической  поляне,  что  сомнительно  и  очень,  то  в  личных  врагах  он  был  под  номером  первым.  Это  точно. Зная  о  мстительности  раба  на  галерах,  он  не  мог  забыть  обидное  и  унизительное  е….тый! Возможно  и  исполнитель  что  то  напутал  в  полученных  инструкциях,  но  так  или  иначе  Немцов  Борис  Ефимович  убит  под  стенами  Кремля.  И  вначале  никто  не  мог  додуматься  до  версии  о  причастности  к  убийству  какой  то  третьестепенной  тёмносерой  зародившейся  оппозиции,  крайне  радикальной,  под  стать  борьбы  с  Путиным.  Дескать  ищите  этих  ребят  и  привлекайте  к  ответственности,  если  отыщите  на  политической  карте  такое  сооружение под  названием  мираж.
В  Путине  есть  нечто  кинематографическое  от  злодея. Он  постоянно  проявляет  себя   и  везде,  выпячивая  на  обозрение  самоуверенность,  высокомерие,  обидчивость,  мстительность. То есть  все   признаки  уродливого  политика.  Нет  никакого  понимания  у  Путина,  какого  масштаба  катастрофы  он  содержит  в  себе,  какого  масштаба  катастрофа  надвигается  и  ждёт  Россию. И  он  преступно  ждёт,  что  выживет  в  этой  катастрофе,  забывая,
что  сообщество  будет  искать  его   и  найдёт.  Перероет   все  его  норы,  обрушит  своды  подземелий и  там  же  и  похоронит.      
   
Более  трёх  лет  Елена  Глинская,  супруга  Великого  Князя  Государя  Российского  Василия  Ивановича,  вопреки  желанию  супруга  и  народа.  Не  имела  детей.  Этим  тяготились   все  -   и  Государство,  и  Государь,  и  сама  Государыня  Елена,  и  весь  российский  люд.  Но  пришло  время  и  какой  то  юродивый  объявил  ей,  что  вскоре  она  родит   мальчика  широкого  ума и  наделённого   двоякими  качествами,  оттого  несущего  собой   добро  и  злодейство.  И  25  августа  1530  года  царица   родила   «славного  добром  и  злом  в  нашей  истории»  мальчика,  как  пишут  современники    события.
И  в  сию  минуту  нарождения  земля  и  небо  потряслись  от    неслыханных  громовых  раскатов  и    гадатели  великокняжеского  двора,  вероятно,  сумели  дать  объяснение  этому  неслыханному  случаю  в  пользу  новорождённого  и  не  только  отец,  Великий  Князь,  но  и  вся  Москва,  и  вся  Россия  были  в  восторге  от  наследника.
А  через  три  года  умер  царь  Василий.  И  в  людские  души   засел  страх,  кто  скажет  что  будет  с  государством?   Ведь  никогда  ещё  Россия   не оставалась  без  управления,  никогда  такого  не  случалось,  что  бы  у  России  был  столь  юный  правитель  с  его  ненавистной  матерью  ненавистного  литовского  рода.  Она,  Елена  Глинская,  не  могла  угодить  народу  в  делах  внешней  политики  да и  явная  её  любовь  к князю  Ивану   Телепнёву-Оболенсому  возбуждали   к  ней   презрение.  А  коли  так,  то  бог  услышал  укоры  людские  -  и  Великая   Княгиня   ещё   юная  летами,   цветущая  здоровьем  вдруг  скончалась  3  апреля  1538  года  без  каких  либо  видимых  причин.  А  на  Москве   тлели    слухи,  что  отравил  Княгиню  Василий  Шуйский,   стремящийся  к  правлению  России  за  малолетством  Ивана и  видящий  помеху  в  Елене  И  история   помогла  разгадать  загадку   -  Елена  Глинская   была  отравлена  ртутью.
Внезапная  смерть   Еленны  предвещала  приближение   к  власти  тех,  кто  фактически  был  уже  близок  к  самому  верху  властвовать  и  среди  них  первый  боярин  Василий  Шуйский,  потомок  древних  суздальских  князей.
Он  объявил  себя  главою   правления  уже  на  седьмой  день  кончины  Елены  и   на  глазах  юного  Ивана  велел  схватить  его  надзирательницу боярыню  Агриппину  и  её  брата,  любезного  царице,  Князя  Телепнёва  и  заковать  их  в  цепи  и  бросить  в  темницу.
А  Шуйский  начал  безраздельно  властвовать.  Но  не  долго.   Князь  умер в  1543  году,  но  род  Шуйских   оставался  у  власти  -  вместо  одного  сразу  трое  приблизились.  Но  тут  Иван  стал  чувствовать  тяжесть  чужих у  власти  и  Иван,   поддержанный  многочисленными  родственниками,  внушили  ему,  что  для  него  настало  время  объявить  себя  самодержцем.  И  объявил: «Имею  намерение  жениться».  И  другое  объявил,  громко   сказав первым  лицам    Государства:  «Ещё  до  своей  женитьбы  хочу  исполнить  древний  обряд  предков  и  венчаться  на  царство».
Дьяки  и  окольничьи  разбежались,  разъехались  по  стране  в  поисках  невесты  и  нашли  её  в  роду  Захарьиных  по  имени  Анастасия.  Личные  достоинства  невесты  оправдывали  выбор  царя  и,  прервав  свадебные  пиры,  царь  с  царицей  ходили   пешком  в  Сергиеву  лавру,  ежедневно  молясь  у  гроба  святого   Сергия  Радонежского. Ни  эта  набожность  царя,  ни  любовь  к  супруге  не  могли  укротить его  пылкой  беспокойной  души,  его  беспричинного  гнева,  его  шумной  праздности,  что  сделалось  во  дворце   грубостью  и  неблагочинием.  Он  полюбил   быть  царём  всегда,  везде    и для  всех.
И  события  в  Москве  озлобляли  его,  как  например  пожар  1547  года,  когда  он  увидел,  что  нет  мудрости  в  государственном  управлении, что   нет  ожидаемой  любви   народной  -  и  видя  всё  это,  что  народ  готов  к мятежу,  он  стал  невольно  орудием  в  руках  Глинских  -  он  охотно  удалился  в  село  Воробьёво,  что  бы  не видеть  и  не  слышать  народного  отчаяния. И  сердце  наполнялось злодейством  и  столько  было  накоплено,  что  не  уместить   его  в  судьбы  наших  иных  правителей.  Не  вдруг,  конечно. Рассвирепела  душа,  некогда   благолюбивая.  Успехи   добра  и  зла постепенны  и  поочерёдны,  но  как  проникнуть  в  сердцевину  души,  чтобы  увидеть в  ней  борение  совести  с  мятежной  страстью  и   никто  не  увидел  и   никто  не  понял  причины  столь  жестокого  тиранства.  Когда  подозрение  только  вызывало  лишение  собственности,  ссылку,  оковы  и  темницы и  даже  чаще  всего  смерть.  Разве  могли  увидеть  в   Иване  Васильевиче  царя  доброго  и  справедливого  жители  Пскова,  Твери,  Великого  Новгорода,  большинство  которых  было  уничтожено по  доносам  клеветников  и завистников  и  гибли  то  люди   по  доносу  за  нескромное  слово  или   по  пустому  подозрению  в  измене  Москвы.
И  Москва  цепенела  в  страхе.  Людей  давили,  топили,  сжигали,  а  царь свирипел.  Его  кровопийство  не  могло утолить жажды  крови  не  объяснимой  для  незамутнённого  ума.  Но  это  мерзко  даже  вглядываться из  наших  времён,  из  домов  барачного  типа,  и  я  решаю  -  не  мешать  жить  тирану  в  своей  исторической  эпохе.  Ведь  и  в  наши  дни  найдутся  злодеи  не  менее  жестокие  -  дай  им  повод.
А  меня   интересуют   изменники,  которых  было  немало  на  Руси.  Что  их  подвигло  к  измене  Отечеству?  Как  ответить  на  это?  Жестокостями  Царя ужас,  наведённый      на  всех  россиян,  привёл  к  бегству  многих  из  них   в  чужие  края.        Бегство  в чужие   земли  не  всегда  измена;  гражданские   законы  не  могут  быть  сильнее   естественных  законов  бежать  от   мучителя.  Но  горе  падёт на  гражданина,  который  мстит  Отечеству,  путая   тирана  с  Отечеством!
Так  молодой  воевода,  ещё в  молодые   свои  годы  ознаменовал  себя  славными  ранами  в  битвах  за  царя  и  Отечество,  не  разделяя  их  под 
Тулой,  под  Казанью,  в  степях  Бащкирии  и  на  полях  Ливонии. Царь  не  взлюбил  своего  любимцы  и  вписал  в  черный  список  государственных  преступников.  Это  был  князь  Андрей  Курбский,  который  решился  на  бегство  и  зная   свою  сульбу  спросил  у  своей  жены,  желает  ли  она    видеть  его  мёртвым   или  расстаться  с  ним  живым  навеки?  Жена  ответила,  что  жизнь  мужа  драгоценнее  её  собственной   жизни.  И  Курбский  бежал  из  России  царя  Ивана  Васильевича  в  Литву,  где  принял  его  воевода  польского  короля  Сигизмунда.
В  порыве  своих  чувств  он  написал  письмо  царю  Ивану  Васильевичу,  а  верный  слуга  взялся  доставить  письмо  и  сдержал  своё  слово.  Подал бумагу  царю  на  Красном  крыльце  в  Кремле  со  словами: « От  господина  моего, твоего  изгнанника,  князя  Андрея  Михайловича».  Царь  в  гневе  ударил  посланника  острым  жезлом,  кровь  брызнула  из   раны.  Гонец  молчал.  Царь  велел  читать  письмо.    И  тот  начал  читать.
«Царю  некогда  светлому,  от  бога    поставленному  -   ныне  же   по  грехам нашим  омрачённому адскою  злобою  в  сердце,  прокажённому  в  совести, тирану   беспримерному  между   самыми  недурными  владыками  земли!  Внимай!  В  смятении  горечи  сердечной   скажу  мало,  но  истину,   почто различными  муками  истерзал  ты   сильных  во  Израиле,  вождей   знаменитых,  данных  тебе   вседержателем,  и   святую  победоносную кровь  их  принял  во  храмах  божьих?  Разве  они  не  пылали  усердием к  царю  и  Отечеству,  вымышляя  клевету,  ты  верных  называешь  изменниками,  христиан  чародеями,  свет  тьмою,  сладкое   горьким!   
Чем  прогневали  они  тебя,  представители  отечества?  Не  ими  ли  разорены  батыевы   царства,  где  предки  наши  томились  в  тяжёлой  неволе?  Не  ими ли  взяты  твердыни  германские  в   честь  твоего   имени? И  что  же  воздашь  нам,  бедным?  Разве  ты  сам  бессмертен?  Разве  нет  бога  в  правосудии  вышнего  для  царя?  Ещё  душа  моя  в  смятении,  скажу   единое:  ты  лишил  меня  святые  Руси,  кровь моя  за  тебя излиянная вопиёт  к  богу,  он  видит  сердца.  Я  искал  вины  своей,  в  делах  и  в  тайных  помышлениях, вопрошал  совесть,  внимал   ответам  её  и  не  было  греха  моего  перед тобой.  Я  водил  полки  твои   и  никогда  не  обращал их  к  неприятелю:  слава  моя  была  твоею.  Не  год,  не  два  служил тебе,  но  много  лет,  в  трудах  и  в  подвигах  воинских  терпя  нужду и  болезни,  не  видя  матери,  не  зная  супруги,  далеко  от  милого  отечества.
Исчисли  битвы,  исчисли  раны  мои!  Не  хвалюся:  богу  всё   известно, ему  поручаю  себя  в  надежде  на  заступление  святых  и  праотца  моего -   князя  Фёдора  Ярославского. Мы  расстались  с  тобою  на  веки, не  увидишь  лица  до  дня  Суда  страшного,  но  следы  невинных  жертв     готовят  казнь  мучителю,  бойся  мёртвых,  убитые  тобой  живы  для  всевышнего,  они  у  престола  его,  требуют  мести!  Не  спасут  тебя  воинства,  не  сделают  бессмертным  ласкатели,  бояре  недостойные,  товарищи  пиров  и  неги,  губители  души  твоей,  которые  приносят  тебе своих  детей  в  жертву!  Сию  грамоту,  омоченную  слезами  моими, велю  вложить  в  гроб  с   собою  и  явлюся  с  нею  на  суд  божий.  Аминь.  Писано  в  граде  Вольмаре,  в  области  короля  Сигизмунда,  государя  моего,  от  коего  с  божьей  помощью  надеюсь  милостей  и  жду  утешения  в  скорбях».
Иван  выслушал    письмо  и  велел  пытать вручителя  -   царь  должен  был  узнать  обстоятельства  побега  князя  и  оставшиеся связи  в  Москве, а  вручитель  письма  Василий  Шибанов  не  рассказал  мучителю  ничего, лишь  в  ужасных  муках  нахваливал  своего  господина  и  радовался  мыслью,  что  за  него  умирает. Такая  твёрдость  изумила  Ивана  и  в  укор  Курбскому  говорит  об  этом  в  ответном  письме.
«Во  имя  бога  всемогущего,  того,  кем  живём  и  движемся,  кем  цари  царствуют  и  сильные  глаголют.  Смиренный   христианский  обет бывшему  российскому  боярину,  нашему советнику  и  воеводе,  князю Андрею  Михайловичу   Курбскому,  восхитившему  быть  ярославским  владыкой.           Почто  ,   несчастный,  губишь  свою  душу  изменой,  спасая  бренное  тело бегством?  Если  ты  праведен  и   добродетелен,  то  для  чего    не  захотел  умереть  от  меня,  строптивого  владыки  и  наследовать  венец  мученика?
Что  жизнь?  Что  богатство  и  слава  мира  сего? Суета  и  тень.  Блажен, кто  смертью  приобретает  душевное  спасение!  Устыдился  раба  своего,  Шибанова:  он  сохранил  благочестие  перед  царём и  народом,  дав  господину  обет  верности,  не  изменил  ему  при  вратах  смерти.  А  ты  от  единого  моего  гневного  слова,  тяготишь  себя  клятвою  изменников;  не  только  себя,  но  и  душу  предков  твоих,  ибо  они  клялись  великому деду  моему  служить  нам  верно  со   всем  их  потомством.  Я  читал  и  разумел  твоё  писание.  Яд  аспида  в  устах  изменника,  слова  его  подобны  стрелам,  жалуешься  на  претерпенные  тобою  гонения.  Но  ты  не  уехал  бы  к  врагу нашему,  если  бы  мы  не  излишне  миловали  вас,  недостойных!  Я  иногда  наказывал  тебя  за  вины,  но  всегда  легко  и  с  любовью,  а  жаловал  примерно.  Ты  в  юных  летах  был  воеводою  и   советником  царским,  имел  почести  и  богатство.  Вспомни  отца  своего.  Он  служил  в  боярах у  князя  Михаила  Кубенского!  Хвалишься  пролитием  крови  своей   в  битвах: но  ты  единственно  платил  долг  Отечеству.  И  велика  ли    слава  твоих  подвигов?...  Доселе  владетели  российские  были  вольны,  независимы:  жаловали  и  казнили  своих  подданных  без  отчёта. Так  и  будет!  Уже  я  не  младенец,  имею  нужду  в  милости  божьей,  пречистой  девы  Марии  и  святых  угодников,  наставления  человеческого  не  требую.
   Хвала  всевышнему:  Россия   благоденствует,  бояре  мои  живут  в  любви   и  согласии,  одни  друзья,  советники  ваши,  ещё  во  тьме  коварствуют,  угрожаешь  мне  судом   христовым  на  том  свете.  А  разве  в  этом  мире  нет  власти  божьей?  Вы  думаете,  что  господь  царствует  только  на  небесах,  дьявол  в аде,  на  земле  же  властвуют  люди.  Нет,  везде  держава  господня  и  в  этой  и  в  будущей  жизни.  Ты   пишешь,  что  я   не  увижу  лица   эфиопского.  Так какое  же  горе  мне!  Какое  бедствие  мне!  А  сам  престол  всевышнего  окружаешь  убиенными  мною.  Вот  новая   ересь!  Так  положи  свою  грамоту  в  могилу  с  собою:  этим  докажешь,  что  и  последняя  искра  христианская  умирает  с   любовью,  с  прощением,  а  не   со  злобой  к  завершению  измены.
   Называешь  ливонский  город  Вольмар   Областью  короля Сигизмунда  и  надеешься  от  него  получить  милости,  оставив  своего  законного,  богомданного  властителя.   Ты  избрал  государя  себе  лучшего.  Великий  Король  есть  твой  раб  -  раб  из  рабов. Удивительно  ли,   что  его   хвалят  рабы?  Но  умолкаю,,  Соломон   не  велит  плодить речей  с  безумными.  Таков  ты  действительно.  Писано  в     царствующем    городе  Москве,  лета  Мироздания  7072    (1564)  июля  в  5  день».
 Это  письмо  царя  Андрею  Курбскому,  наверное,  первому  нашему  из  известных  нам  диссидентов,  довлеет  над  смелыми    презрительными    к  тирану словами;  должно  быть,  кажется,  если  тиранство    отравило  суть  России  и  не  могло  позволить  появиться  ничему  более   наряду  с собой  -   только  изменам  и  преступлениям.
Начавшаяся   переписка   не  заканчивалась.  Она  продолжалась  и  стала казаться  обоим,  тирану  и  изменнику,  оправданием   друг  перед  другом и  обвинением  друг  друга.  Но  царь  считает,  что  он  прав,  потому  что  Царь.  Это  проступает  не  сразу.  Его  правота  в  споре  двоих  -   большим  количеством  аргументов   и  большим  количеством  насмешек,  что  хоть  и  недостойно,  но  в  те  времена  было  вполне  доказательно. Но  Курбский  вполне  герой  нашего  времени  и  поначалу,  другого  он  не  заслужил   - опять  поначалу,  когда  прямо  в  глаза,  хоть  и   на  расстоянии,  нашёл  в  себе  силы  назвать   тирана  тираном;  впрочем  и  в  голову  не  могло  придти,  что  бы  в  его  поступке  искать  что  то  похожее  на  робость  перед  царём  -  тираном.
В  отношениях  этих  двух  людей  -  более  интересен  Курбский,  потому что  в  храбрости  перед   злодеем  он  видит  верх человеческих  достоинств,  которые  одеты  на  него  как  одежда  по  плечу  -  это  он  такой, он  весь  одет  в  свой  характер.  А  царь  тем  и  характерен,  что  он  царь.
Но  они  не  застыли  в  молчании  друг  перед  другом,  они  говорят  и,  кажется,  не  наговорятся.
« Я  невиновен  и  бедствую  в  изгнании,  -  пишет  Курбский царю,  столкнувшись  с  трудностями,  -  добрые  люди  жалеют  меня,  следственно  не  ты!  Подождём  немного:  истина  не далеко».
А чего  ожидал  Курбский  в  истине?  Победы  над   Иваном?  Как?  В  каком  виде?
До  настоящего  момента  мы  только  можем  осуждать  беглеца  только за  язвительность  писем,  за  наслаждение  неминуемой  мести,  за  удовольствие  терзать  мучителя  смелостью  слов  и ,  пожалуй,  за  безразличие  к  судьбе  доброго  усердного  слуги,  решившегося  на  жертву.
Ничего  более!  А  если  ничего  более,  то  он  не  преступник,  не  враг!
Но  увлечённый  страстью  борьбы  с  тираном, Курбский  лишил  себя  преимущества  быть  правым  в  историческом,  так  я  думаю,  споре  с  царём  о  добродетели  и  не на  словах  был  уличён, когда  превратился  из  изгнанника  жестоким  гонителем    в  преступника  и   изменника  России. 
Он  сделал  непоправимое:   соединил  смелые  свои  слова  с  оружием  против  России. И  подвиги   Курбского   состояли  из  разорения  сёл,  городов, монастырей.  Их  схватка  отразилась  на  России,  ибо  предал  Россию  не  только  князь,  но  предал  Россию  и  царь.
Иван  организовал  собственную  дружину  и  выбирал  дружинников   из  князей,  дворян,  детей  боярских.  Эта  дружина  -  его  телохранители,  стала    называться  опричниками.  В  этой  опричнине  вместе  с  самим  Иваном  были  Алексей  Басманов,  Малюта  Скуратов,  князь  Афанасий  Вяземский и  многие  другие  его  любимцы,  не  забытые  нашей  историей.
А 4  февраля  1565  года  начались  казни  мнимых  изменников,  буд  то  бы  связанных  с  Курбским  и  замышлявших  убить  царя,  царицу  и  его  детей.
Как  известно,  первой  жертвой  опричнины   стал  славный  воевода  князь  Александр  Борисович  Горбатый- Шуйский,  потомок   древнего  рода  Князей   Суздальских  и  знаменитый  участник  завоевания  Казанского  царства. Ему  надлежало, мало  того,  быть  первым  в  этой  резне  по  всей  России  -  ему  надлежало  быть  казнённым  вместе  с  семнадцатилетним  сыном  Петром.  На   казнь  отец  с  сыном  вышли  держась  за  руки  и  никто  не  хотел  уступить  первенство  у  плахи.  Наконец   отец  по-  отцовски  грозно  сказал:  «Не  зрю  тебя,  сын,  мёртвым!  Уступи  место  отцу».
И  начались   казни.  И  продолжались  вплоть  до  кончины  его.
Слава  Богу,  Иван  стал   задумываться  о  своей  кончине,  увидев   в  небе  хвостатую  комету,  призвал  к  себе астрологов  и   те,  не  убоявшись  его, объяпили:  видишь,  государь,  комета  удаляется,  как  бы  на   излёте.  Виден  лишь  хвост. На  хвосте  кометы  покинешь  мир  земной  не  позже  и    не  раньше  17  марта.  Будь  готов,  Царь-батюшка,  встретиться   с  Всевышним.
И уже   хворому  Царю   17  марта  полегчало  и  он   велел  Князю  Бельскому:  «Объяви  казнь  астрологам  за  их  басни о  моей  смерти».  «Но  день  ещё  не  миновал».  – ответствовали  астрологи.
А  исходя  из  сегодняшнего  дня,    разве  можно  такое  предсказать:  смерть  Властителя?
«Не  стало  государя!»   -  как,  всё-таки,  случилась  долгожданная смерть. И  завопил  народ,  заплакал  навзрыд,  обливаясь  неутешными  слезами, платя долг  усопшему  монарху  хотя  и  до  крайности  жестокому. На  третий  день  совершилось  погребение,  памятное  в  своём  великолепии в  Архангельском  соборе  Кремля.  И  земля  не  отвергла  тирана.
Он  и  в  гробу   не  казался  старцем.  Много  силы  оставалось  в  теле  с  юности  до  предсмертных  дней.  Он  был  высок,  плечист  опущенными  плечами,  но  широкими  и  какими  то  стрельчатыми  и  прямыми,  что  угадывало в  нём недюженную  силу.  Тонкая  жилистая  сильная    шея  легко  держала  непропорциональную  весу  и  росту  голову,  малую  и  узколицию,  покрытую  редкими  уже  сивыми  волосами,  когда  то  рыжеватыми.  На   узком  и  скуластом  лице  выделялся  ястребиный  нос  и  серые  светлые  глаза,  но  уже  старческие  и  злобные,  почти  дикие,  Но  всё  равно  весь  его  облик  царя    был  подходящ  для  России.  Когда  его  глаза  вибирали  кого то   для  расправы  или  глумления,  человек тут  же  прощался  с  жизнью,  моля  бога  проститься  с  этим  миром  побыстрее.
Таков  был  тиран,  предназначенный  судьбой  властвовать   Россией. В  эти  годы  от  тирана  и  деспота  забеременела  Смутой  Россия,  давая  пример    поведения  многим другим  народам  жестокостями,  изменами  и  преступлениями.  Это  началось  с  него  и  продолжалось  до  его  кончины.
А  России  нужно  бы  запомнить  этот  день  -  начало  смуты,4  февраля  1565  года,  когда  первыми  ступили  на  эшафот  отец  с  сыном  из  рода  Суздальских  князей  Александр  Михайлович   Горбатый-Шуйский  и  его  семнадцатилетний  сын  Пётр.  И   заложить  этот  день  в  свою  историческую  память.         
               
Если  я  хочу написать  книгу  о  сегодняшних  событиях     в   России,  то  могу  ли   я   предположить что  меня  ожидает?  Могу  ли  я   предположить,  что  моя  затея    -    задача  неисполнимая,  ибо  в  событиях  этих  грандиознейшего  масштаба  трудно,   наверное,  разглядеть  современнику  правоту    и  справедливость  с  одной  стороны   и  ложь  и  преступность  с  другой.  Нет,  я  не  могу,  мне  невозможно  отстраниться   от  сегодняшнего  времени  и  мыслями  перебраться  в  будущее  -  я  весь  в  эмоциях,  под  впечатлением  сегодняшнего  дня  и    я  не  поддаюсь  иллюзиям Это  одно.      
Почти  невозможно  оценить   происходящее  из  предоставленной  информации  путинской  пропаганды и   почти  так  же  невозможно,  если  мы  поверим  украинской  расхристанной  национальной  болтовне. Каждая  из  сторон  болтает  и  не  знает  чем  закончится  противостояние,  при  этом  дерутся  так,  буд-то  с заклятым  вековым  врагом  -  жизни  не  жалеют,  пролитой  крови  не  меряют.  А  сейчас  можно   лишь  гадать  (  и  не  угадать),  как  обернутся  события  в будущем  -   процветанием   или  катастрофой.
Это  другое.
Для  написания  этой  книги    мне  никто не  был  нужен.  Я  ни  с  кем  не  обсуждал  события  и  никого  не  слушал.  Я  думал  о  происходяшем,  я  видел  власть  и  её  отношение  к  событиям  и  видел,  что  власть  опасна,  она причастна и  либо  молчит и ,  кажется,  что  тупо,   либо  ссылается  на  демократию.
Так  же  тупо.
Вы   видите,  читатель,  что  власть  в  лицах  активно  болтает  до  хрипоты, до  исступления   на  всех  специально  отведённых   более  чем  достаточным  временем    телевизионных  каналах  и  не  может   наговориться  сама  с  собой,  обвиняя во  всём  Запад,  Америку  и  фашистскую  хунту  в    Киеве, придерживая  язык  в  отношении  Порошенко  -  он  как  бы   над  всеми  зрит  с  высоты,  но  как  и  его  коллега  в  России  ничего  не   видит.  При  том,  что
российский  коллега  проявляет  к  украинскому  Президенту  гораздо  больше  уважения,   каждый  раз  доверяя  ему   ожиданием  от  него   обещанного.  Но  всякий  раз  коллега   не  считал  нужным  уважить   нашего  Президента,  а   наш  Президент  изображая  из  себя   слабоумного и  продолжал  ожидать  обещанного,  то  давал   миллиарды      на  развитие  Украины,  то  натыкался   на  очередную  потребность  склонного  к  сотрудничеству  украинского  Президента  в  миллиард  -   что  бы   фашисты  не  перемёрзли  в  зиму. Но!  Этим  Президент  хотел  пустить  события  на  самотёк  -   был  уверен,  что  телега  покатившаяся  безостановочно на всех  и  всё  разметает  по  сторонам,  но  только  не  его.  А  пока, ещё  фашисты  только  задумали  громить  Донбасс,  а  он  не  поверив  их  намерениям  отказал  в  действенной  помощи  безоружным  жителям  и  оставил  их  на  растерзание  -  перешёл  на  язык,  как  ему  кажется,   хитроугрожающей  дипломатии:  посмотрим  что  дальше  будет.

                20
Слава   Розенбаум,   мой  друг  с  незапамятных  времён,ещё  с  молодых  лет,  и  с  которым  я  расстался  не  упомню  сколько  лет  назад,  о  чём  лишь  приходится  мне  сожалеть  сей час,  вероятнее  всего,  добился  благополучия  на  исторической  родине  или  в Канаде.  С  началом  второй  мировой  войны вся семья,  отец,  мать  и  он,  грудничок,  спасаясь  от  жестокостей  фашистов  в  Германии,  а  потом  и  в  Польше,  не  переставая  бежать, оказались  в  Советском  Союзе.  Здесь  они  без  труда  нащли  работу:  отец  играл  на  виолончели ,  а   мать  была  актрисой  Ивановского  музыкального  театра  комедии.
Подросший   Слава  возвратил  в  памяти  бегство  семьи  через  Польшу  и  первую  остановку  в  казавшейся  безопасности  на   советской  земле. Это  была  земляничная  поляна,  усыпанная  земляникой  и  пахучими  полевыми  цветами.  А  по  травостою,  как  помнила   память,  стелился  дым  костров,  на  которых  беглецы  готовили  еду.  В  наступающем  вечере  в  низких   сизых  дымах  костров  сновали  тени  людей  до  самой ночи.  Пока  людской  лагерь  не   угомонился  беспечно  отдыхать  в  дальней  дороге.  Кажущаяся  безопасность  оказалась  обманчивой.  Здесь,  на  чужой  земле,  казалось, часов  не  наблюдали,  но  не  от  избытка  наступившего  счастья,  а  от  бесстрашия  перед  врагом,  оставшегося  где  то  далеко  и  буд  то  их  не   было   вовсе.
А  под  утро  их  убивали.  Всех,  кто  попался  под  нож  спящим  или  просыпающимся  от  страшных  криков,  кто  спал  на  этой  поляне  рядом  с  непотухшими  кострами.  И  люди  побежали  прочь  не  сразу  и  не  все.  Только  когда поняли,  что  спасения  нет  в  сопротивлении  и  смерть  их  вот,  вот   настигнет  и  они  поняли   что  их  убивают  без  разбору  -   детей,  стариков  и  старух,  сильных ,  как  Давид,  мужчин  и  красивых, как Юдифь     ,  женщин,  они  побежали.  Попытка  противостоять  была  легко  сломлена  и,  они  не  сговариваясь  побежали.  Редкие,  кто   прихватив  что  то  из  своих  пожитков,  редкие,  кто  схватив своего  ребёнка  и   глянув  прощальным  взглядом  на  уже  бездыханное  тело  родного  человека,  лежащего  в    луже  крови. И  Слава  это  запомнил,  может  придумал,  важно,  что  это  было  и  отражалось  в  его  голове.  Он  помнил.  И  помнил  всегда.  Ещё  он  знает,  может  родители  ему   навсегда  внушили,  то старики  и   старухи  не  побежали.  Они  кричали  своим  детям  и  внукам: Бегите! Бегите!  А мы  здесь  умрём за  вас  и   вернёмся  из  неживых,  что  бы  отомстить  во  сто  крат!
И  люди  оставались  на  этой  земляничной  поляне  растерзанными  и  неживыми  в  страшных  мучительных  позах  и  не  погребёнными.  Где  это  было?  Где  эта  земляничная  поляна?  -  никто  сказать  не  может  и  сей час,  ибо  могло  быть   везде,  где  пролегал    их  путь  бегства  от  смерти.
Пришло  время  и  Слава  вырос   во  взрослого  мужчину  -   красавца,  рыжеволосого,  с  прекрасным  лицом  Давида,  любимца  девушек  и  даже   женщин.  Он отлично  закончил   школу,  но  медали  не  заслужил  и  в  никакой  институт  документы  на  поступление  не  приняли.
И  снова   я  рассуждаю  теми  же  словами  в  своих  пересказах   о  знакомстве  с  Вячеславом  Хаскильевичем  Розенбаумом.  Думаю,  что  когда  закончу  свою  книгу,  поставив  последнюю  и  окончательную  точку,  и  тем  приду  к окончательному    выводу  о  том,  что  жизнь  никогда  такой  точки  не  поставит  и  появятся взамен   существующего  новые  события  и  другие люди  и  они  будут  до  неузнаваемости   менять  мои  мысли,  изложенные  в  моей  книге  и  вставлять  свои.  Но  это  потом,  в  безостановочной  жизни,  когда  события  и  люди  раздвигают  рамки,  ограничивающие  их  существование  или  деятельность,  но  это  потом.  А  сейчас  Слава  Розенбаум  не  принят  ни  в  один  вуз  города  Иваново. До  этого  момента  жизнь  его  была  беззаботна  рядом  с  любящими  родителями и  ничего  плохого  он  в  жизни   не  встречал. И  вот  в  эту  пору  жизненных  неприятностей  ему  повстречалась  Людмила,  похожая  на  Юдифь,   рыжеволосая  юная  еврейка,  не  поступившая  в  текстильный  институт  всё  по  той  же  причине,  что  и  Слава  -  без  объяснения  причин.  Ему  при  знакомстве  казалось,  что  встреча   закончится  всё  тем  же  -  восторженным наслаждением  друг  другом  целую  ночь. Но  Слава  задал   интересующий  его  вопрос  ещё  до  того,  как  он  открыл   дверь  своей  однокомнатной  квартиры,  что  бы впустить   туда  гостью.
-  Можно  задать  вам  нескромный  вопрос?
-    У  вас,  молодой  чемодан,  есть  такой  вопрос,  что  бы  удивить  меня  или унизить  хамством  или  небрежением  ко  мне?  -   удивилась Людмила похожая  на  Юдифь.
   Слава   задумался   не  надолго.
-   Кстати,   почему  я  молодой  чемодан? А  что  касается  хамства,  то   его  быть  не  может  по  отношению  к  тебе,  моя  прекрасная  Юдифь,  обезглавившая  Олоферна.  И  что  ожидает  меня,  если  помыслю  что то  недостойное    тебя?
-   Э-э, твой  нескромный  вопрос  может оказаться  и  хамством?  Вот  почему  ты  молодой  чемодан,  то есть  молодой  человек,  с  вопросами, хранящимися  в  чемодане.
   И  они  вошли   в квартиру  и  оставались  в  ней  долго,  до  позднего  вечера.
 
Родственники  объявились  как  то сразу,  один  за  другим.  Пришло  письмо  из  Канады  от  владелицы  мебельного  комбината,  двоюродной   сестры  Славы.  Приезжайте  всей  семьёй.  Мы  вас  примем  всех.
Пришло  письмо  из  ФРГ,  владельца  ресторана  в  Мюнхене.  Приезжайте  в гости  и  мы  подумаем  и  обсудим  вашу  дальнейшую  судьбу.
Пришло  письмо  из  Израиля,  от  двоюродной  сестры  Славы.  У  меня  мзыкальная  школа и  я   жду  всех  вас  в гости,  Я  бы сама  приехала к  вам  повидаться,  но  боюсь  потерять  своих  учеников.  Тогда  Слава  решил:  надо ехать,  пока  родственники  приглашают.

-  Так  я  готова  выслушать  ваш  нескромный  вопрос.  -   сказала   прекрасная  Юдифь,  садясь  на  кухонную  табуретку  и  облокотясь  о   столешницу  кухонного  стола.
-   Где  голова   жестокого  и   притязательного  вавилонянина   Олоферна? Почему ты  не  таскаешь  её  за  волосы,  отделив  от  вонючего   тела?
-   Ты  пугаешь меня,  Давид,  я  не  Юдифь,  я  всего  лишь  рыжеволосая  еврейка  по  имени  Людмила. И  ты  не   Давид,  хоть  я  назвала  тебя  этим  именем,   но  вижу  -   похож  на  еврея  Давида,  второго  царя  Израиля.  И  ты  был  грешен,  если  считаешь  себя  Давидом,  когда  взял  в  жёны Вирсавию,  отняв  её  у  Урии,   хеттеянина.
-   Вижу,  ты  рыжеволосая  еврейка,  самая  прекрасная  со  времён  Юдифи, но  ты  не  Вирсавия,  ты  не  в  супружестве  и  не   целована   ещё,  и  ты,  самое  главное  для  меня  -  девственница. А  я,  с  тех  пор  как  увидел  тебя, переполнился  одним  вопросом:  А  бог  твой  где? И  верно  ли   -   девственница  ты,  хранящая честь  для  меня?
-  Может  быть  такое  -   если  мужем  предстанешь  предо  мной.  Может  быть.  А  бог  мой  всегда рядом  со  мной.            
            
Словно  лань,  что  стремится  в  долину  к  воде
             Душа  моя,  боже,  стремится  к  тебе.
               
               Слёзы  мои    днём  и  ночью   -   мне  хлеб .
               Целый  день  мне  твердят:  Бог  твой  где?
 
 И  плева  моя  набухшая   кровью     в  ожиданиях      зачатия  ребёнка  нашего  -  еврея,  готова  сама  разорватся  и  освободить  лоно  моё  до  самых  глубин  для  сладкой  боли  и  принятия  семени  твоего   в  изнеможении  и   сладостном    бессилии  моём. 
И  тут  же   такое   и  случилось.
Девушка  явно  хотела  понравится.  Потом они  поженились. И  у   них  народилась  дочь,  красавица  из  красавиц. Похожая  на  легендарную  Юдифь.      
    Слава  запомнил  этот  день   15  ноября   не  только  знакомством  с  девушкой  много   младше  его,  но  и как  день,  повернувший  куда  то  в  сторону  всё  неспешное  движение  страны  по  брежневскому  пути  вслед  исканиям   твёрдой  руки.  В  этот  день  хоронили  на  Красной  площади  Леонида  Ильича  Брежнева.  И  страна  скорбела.  Что могло  гудеть  -  то  гудело.  Было  много  стояний  транспорта  и  было  много  гудений  такси,  тепловозов  и  электровозов,  фабричных  гудков  и  было много  приспущенных  знамён  с  траурными  ленточками.

               
                21               

Я  жадно  в  его  всматривался,  хоть  и  видел  его   много  раз,  но  не  мог понять  ненависти  царей   к  его  личности,  как  буд  то  он  мог  разрешить   все  мои  недоразумения  и  мог  пояснить  мне:  чем  он  мог  возбудить  такую  злобу  в  этих  бессовестных  людях. Я  знал,  что  он  мог  ошибаться  в  своих  суждениях,  заключениях.  Он  не  был  Казанником,  который  без  сожаления   бросил  Москву  и  не  видел  себя  на  столь  высоких  должностях,  в  этой  клоаке. Ведь  Казанник  возвратился  в  свой  дом,  в сибирские   просторы, а Юрий   Ильич  был  москвичом,  был  вынужден  жить  с  этой  камарильей  и  дышать  одним  воздухом, ходить  по  одним  улицам,   но  стремился быть  хотя  бы   честным    в   окружении  этого  гадюшника.
    А   камарилья   приглядывалась  к  нему  и  поначалу  посчитала  его  наивным.  Действительно,  он  таким  казался,  он  был  слишком  ясен  и  прост  для  них,  достойным  насмешек  в  их   кругу  за   легкомыслие  и  заметное самодовольство  и  превосходство  над  действительной  низостью людей, предавших  всё  вокруг  себя  и  живущих в  человеческом   обществе   как  солитёры,  высасывающие   все  жизненные  силы  у  плоти  и  совоку  пляющиеся  сами  с  собой,  оставляя  в  зачатии  себе   подобных.  А  он  в  их  понимании  был  неисправимым   эгоистом. Но  и  они  в  его  эгоизме  находили  привлекательность  и  допускали  ему  такие  проявления.  Иначе  они  бы     не  позволяли    ему  быть  таким  независимым  с  ними.  А  они  ему  позволяли  -   вели игру. Он  был  не  по  возрасту  наивен  и  почти  ничего  не  понимал  в  действительной  жизни.  Они  его,  как  говорят,  обули  в   сорок  лет,  эти    самые  обугленные  уродством  люди,  то  с  таким  же  успехом  это  могли  проделать    и  в  шестьдесят,  и  в  семьдесят   -  с  возрастом  он  не  менялся  и  по  своей  конституционной  морали    изменится  не  мог,  то   есть  он  был  честным  во  всех  отношениях  человеком.  Он   помнил  своё  предназначение,  помнит  и  сейчас.  Когда   его  попытались  растоптать  властолюбцы.
     Его  знали  в  прокуратуре  как  руководителя  НИИ  права. Знают  и  сейчас.  И  вот  он  войдёт  снова  Генеральным  прокурором  Российской  Федерации  в  эти  стены  и  найдёт  их  всех  этих  мерзавцев и силой   закона  и  справедливости  вышвырнет  из  этих  стен до самых  стен  Кремля,  а  здесь   им   не  место.
    Но  нет,  не   сделает  Юрий  Ильич    этот  маленький  незначительный  шаг.  У  него  нет  таких  прав.  Этими  правами  владеют   другие  люди И,  как  видится,  вцепились  в  них.  Никакой  Обама,  никакое  Еврпейское  сообщество  не  оторвёт  от  беззакония  и  даже  мировая  война.  Страшно!
   Пользуясь   правом   автора,  я  в  изложении   отошёл  от  строгой    хронологической   последовательности  и  расположил  возвращение  смуты  как  посчитал  наиболее  удобным  и  оптимальным  для  достижения   скромной  и  не   претендующей   ни  на  что  цели:  познакомить   читателя  с  существованием  иных  взглядов  на   российскую  жизнь. Если   я  не  имею  такого  права,  то  пусть  мне  на  это  укажут  как  раз  те,  у  кого  есть  право  лапошить  меня   и  подобных  мне.
   Я  знаю,  что  читатель    не  будет  однозначен  в  оценке  этой   книги.  Со  временем,  когда  обстоятельства  меняются  и  я часто  меняю  свои  представления   и  оценки,  вижу  их   в  ином  свете.  Но   сейчас  обстоятельства  не  меняются,  я  рассуждаю  и  пишу  взахлёб  и  я  решил  ничего  не  менять  и  всё  оставить  таким,  каким  виделось  мне  в    августе-  сентябре  -   начале  октября  2014  года. С  учётом  того,  что  пишу  о  событиях  несколько  ранних.

   Мы встретились  с  Юрием  Ильичём  как  он  только  что  попрощался с  властью  в  Совете  Федерации.   И  он  тут  же  при  нас  связался  с  Устиновым,  новым  Генеральным  прокурором  Российской   Федерации и  попросил  его  и  сказал,  чо  хотел  бы  попрощаться   со  своими  сослуживцами  в стенах  Генеральной  прокуратуры.  К  удивлению  Юрия  Ильича  Устинов   возражать  не  стал.   
   На  следующий   день  Юрий  Ильич    приехал  в  Генпрокуратуру   к  десяти  и  зашёл  сперва  в  свой  кабинет,  сейчас,  естественно  кабинет  Устинова.  За  несколько  минут  до десяти  попрощался  с  ним и  направился  в  конференцзал  в  последний  раз  в  этих  стенах.  На    встрече   руководства  Генпрокуратуры  не  было  -   не пожелали  быть,  да  и  Юрий  Ильич  их  не  ждал  и  не  приглашал.  Говорил  он  мало,  пять  минут  не  более.  Слова   его  были  простые  и  искренние  и  шли  от  всего  сердца. Поблагодарил    их  за  поддержку  в  трудные  минуты,  извинился за  те  случаи,  когда  был  не  прав.  Пожелав  всем  присутствующим   удачи  и   успехов,  бытро  вышел  из-за трибуны  и  сошёл  со  сцены.  Все  зааплодировали.  И  Юрий   Ильич  Скуратов,  бывший  Генеральный  прокурор  России,  покинул  зал  и  стены  прокуратуры  навсегда.
   Совестью  он  не  кривил,  взяток  не  брал,  закону  служил  честно.  Несмотря  на  высокую  должность,  не  превратился в  чинушу,  дверь  его  кабинета  всегда  была   открыта.  Поэтому  самое  главное  -  уважение  коллег  -  всегда  оставались  за  ним.
   И  он   ушёл  победителем  над   новой  российской  властью.  Стыдиться  ему  было  не  за  что.  Он  был  примером,  но  не  для   них.
 
     Он  решил  пройтись  пешком.  Водитель  остановил  машину  где  он  просил  -  на  Театрольном  и  на  торце  Большой  Дмитровки.  Было  сухо  и  прохладно,  осенний  воздух  оцепенел  в  бездвижности,  было  малолюдно  и  в  ранней  пустоте  улиц  было  удивительно  тихо  и  солнечно.   Было  слышно,  как  где  то  ворковали  голуби   и  шумно  возились  в  своих  стаях  воробьи.  И  было  мирно,  как  в  целом  мире.
   И  мы   гуляем  и  любим  в   ночной  Москве,  вплоть  до  свежего  утра,  Мы  тоже  любим  работать,  а  может  не  любим.  Когда  нам  делать  нечего.  Мы  не  работаем.  И  ни  у  кого   не  узнаешь  -  все  спят  с  утра  до  полудня,  все  отдыхают  от  отдыха  по  ночной  Москве.  В  этих  без  конца  отдыхающих  нет  тревоги  и  неустроенности,  никакого  беспокойства  ни  на  что  и  ни  за  что,  только  благодать,  как  на  Новодевичьем  кладбище  все   спят  непробудным  сном  и  им  неведом  мрак  и    холод,  им  неведома  тревога.
-   С  каким  чувством,  Юрий  Ильич,  Вы   вступали  в  должность? Вам  памятно   это?  -   спросил  я  его,  когда  мы   подошли  к  проходной   Генеральной   прокуратуры.
-  Я  пришёл  в  Генеральную  прокуратуру  как  сторонник  Ельцина   и  считался  в  его  окружении  как  новым  человеком  Ельцина.  Тогда  у  меня  было  твёрдое  убеждение,  что  я сам  часть  этой  новой  власти  от  Ельцина.  Но   я  сам  и  вся   властная   «семья»  просчитались  -  они  ждали  от  меня,  что   я  буду  выполнять  их  желания  и  команды.  Но  они  не  знали  меня,  как  не  изучали  во  мне  того,  что  хотели  видеть.  И  я не  знал  ещё  их  и  сумел  продержаться  в  должности  немного  -  всего  четыре  года,  даже  менее  и  мне  этого  хватило  в  жизни  с  избытком.  Порвалась  связь  времён.  Что  то  определённое  закончилось,  пропало,  растворилось  во  времени,  выпало  в  осадок,  но  уже  его  нет.  А  то  что  оказалось  в   осадке  -  это  уже  яд  в  выжимке.  Так  что  остаётся  поколению? Пить  эту  прозрачную  на  вид  воду  ушедшего  времени?  Хлебать  стаканами  и  захлёбываться  этим  дистиллятом  испарившихся  в  неизвестность  лет?  Только  это  остаётся,  хочется  пить  эту  прозрачную,  дистиллированную  воду,  оставшуюся  в  колбах.  Но  это  яд!  И  выдают  этот  яд  за  истину  прошедшего  времени,  хотя  знают,  таких  выжимок  найдётся  не  меньше,  а  может  несравнимо  больше,   в   настоящем  растворе  настоящего  времени.
-   Что  Вас  оттолкнуло  от  власти?
-   Не  оттолкнуло.  А  заставило  задуматься  и  не  сразу  понять  что  происходит. Это  был  результат  длительных  наработок,  причём  начало  было  столь  незаметным,  что  никто  не  мог  предположить  такой  оглушительный  финал.  Всей  стране  известна  история  с  долларами  в  коробке  из-под  ксероксной  бумаги.  Но  не  известны  действия   президента   на  этот  факт.  Да  и  мои   действия    нуждаются  в  пояснении,  которые  надо  признать,  подорвали  мою  репутацию.
   Помню  те  дни  и  годы,  когда   шахтёры из  Кузбасса  перед  Белым  домом     стучали касками.  И  то  ли  Чубайс,  то  ли  Лисовский  вынесли  или  выносили  в  ксероксной  коробке    доллары  или  евро  в  пользу  власти. Захотелось   молиться,  замаливать  грехи   перед  богом.
Отче  наш,  иже  еси   на  небесех!
Да  светится  имя  твое ;
Да  приидет  царствие  твое.
Да  будет  воля  твоя;  яко  на  небеси  и  на  земли.      
-   Хлеб  наш  насущный  даждь  нам  днесь  -  просили  люди  у  бога.  О  чём  прошу  тебя, господи?  Кто  числится на  всей грешной  земле  должником  моим?  Прошу   тебя,  господи,  списать  все  долги  моих  должников.  Давай,  господи,  ликвидируем  и наше  прошлое  и  ликвидируем  прошлое  врагов  наших.  Вот  было  время!
   Чувствовал  себя  в  это  время  напуганным Москвой  и  её  коробками  с   долларами,  толпами  людей,  снайперами  на  крышах,  горящими   машинами,  очередями  за  продуктами,  за  водкой  и  везде  присутствовала  тревога.  Поэтому  многие  москвичи  искали   облегчения   в  религии  и  находили  там  чувство   силы  и  уверенности  -   в  молитве.  Выученной   случайно  и  бессмысленно  ещё   в  детстве.   Я  очевидный   свидетель  того  времени  -  на  рубеже  тысячелетий.  И  то,  что  я   говорю  тебе  -  не  только  детали  власти,  но  это  основной   механизм  -  то,  что  есть  суть  власти.
Совет  Федерации  обсуждал  вопрос  об  отставке  Генерального  прокурора   дважды.  Первый  раз  обсуждение  закончилось  его  победой.  Но  Ельцин  не  отступил  по  настоятельному   требованию  «семьи»  и  иже  с  ними. И  среди  них  был  и  Владимир  Владимирович  Путин.  И  уже  на  следующий    день  Ельцин  вызывает  его   к  себе.  А  ранним  утром,  когда  он  готовился  к  встрече  с  ним,  ему  сообщили  пренеприятнейшую  новость:   ночью    по  второму  каналу  телевидения  показали  плёнку,  на  которой  человек  похожий  на  меня,  развлекается  с  проститутками.
    Юрий  Ильич  замолчал  и  видно  было,  что  его  охватило  знакомое  волнение.  И  он не   мог  скрыть  брезгливости,   напомнив  себе  фигуру  этого   человека.

                22               

И  вот   Скуратов  едет  на  ковёр  к  Президенту  с  тяжёлым  сердцем  предстоящей встречи  с  главой  государства    -  Гарантом конституционных  прав  человека. Его  поджидают  в  кремлёвской  больнице  сам  Ельцин  за  столом  во  главе,  Евгений  Примаков  справа  от   Ельцина  и  Владимир  Путин  слева  от  Ельцина.  Все  трое  личностей  изображают  суд  и  все  ожидают   проказника,  но  все  спокойны  и  не  злобивы  -   знают  суть   дела   досконально.  За  это  жизни  не  лишают,  но  вот  крови  попортят.
Юрий   Ильич  направляется  по  вызову  Президента  к  нему  в  больницу  на  беседу,  так  сказать.  Или  на  выволочку,  или  на  ковёр.  По  любому  верно.  Он  едет  в  служебном  автомобиле  и  без  охраны,  хотя  охрана  положена,  но  её  сняли  без  пояснения  причин.
   Раздаётся  неожиданный  звонок  по  мобильному  телефону.
-  Юрий  Ильич,  не  могли  бы  Вы  прокомментировать  ночной   показ  плёнки  по НТВ?
-   Считаю,  что  это  форма  давления  на  меня  в  связи  с  расследованием  крупного  уголовного  дел. -  отвечает  Юрий  Ильич.
-  Какого  дела?  -  интересуется   журналист.
-  Дело  швейцарской  фирмы  «Мебетекс».
Так  впервые  Юрий  Ильич  Скуратов  назвал  фирму,  связанную  преступными  нитями  с кремлёвской  верхушкой.
   
   Это  дьявол,  не  иначе,  увязался   за  мной  повсюду,   -   подумал  Юрий Ильич  о  швейцарской   фирме,  Ельцине,  Путине  и  прочих  бесах  и  бесенятах,  -   Что  они  хотят  от  меня?   Что  же  мне  делать  с  ними?  Господи!  Выведи  меня  из  этого  искушения!  Заслони  меня  и  убереги  от  этих  злых  людей.  И  ему  казалось,  что  господь  слышит  его и,  войдя  с  ним  в  контакт,  отвечает:
-   Как  я  уберегу  тебя  от этого дьявольского  сборища,  мил   человек?  Может  визы  их  лишить?  Может  под  трамвай  их  бросить?  Так  сам  знаешь,  как  всё  это  для  них  устранимо.
-  Но  избавь меня,  господь,  от  лукавого!   Нет  сил  терпеть!  Молю  тебя:  яко  твое  есть  царство,  и  сила  твоя,  и  слава  во  веки.  Аминь.  А  мне    совсем мало  нужно:   что  бы  не  воровали  из  бюджета  хотя  бы.
-  И  всё?    -  удивился  господь.
-  Да  что  бы  первые  лица  державы  не  щурились  на  бюджет.  Ведь  о  них  речь  я  веду  -   они  уж  очень  докучают .
   И  господь  изменился  на  глазах  Генерального  прокурора.  Как  то  сник  и  начал  чесать  бороду  активно,  вздыхать  и  даже  прослезился.  И  ничего  не  ответил,  не  нашёлся  что  ответить  в  утешение  Юрию  Ильичу.

               
               
Скуратов  ехал    по  вызову  Президента  в  клинику  то  ли  на ковёр,  то  ли  за  отставкой,  чего  не  исключали  ожидающие  его  любопытством  в  покоях  Ельцина.
   Ельцин  ожидал  Генерального  прокурора  в  больничной  палате  за  столом  в  окружении  Примакова  и  Путина.  Вошёл  человек  из  личной  охраны  и  доложил:  Генеральный  прокурор  в  пути,  Борис  Николаевич.
Президент  согласно  кивнул: проводите  до  палаты.
   Как  Штирлиц   до  Мюллера,  так  Скуратов  до  Ельцина   шёл  под   злорадным  наблюдением  людей  из  окружения  Ельцина,  скопившихся  в  клинике  в  этот  день  больше  обычного.
   Юрий  Ильич  сам  вылез  из  машины,  остановив  движение   водителя  помочь,  взошёл  по  ступеням    не  торопясь,  успокаивая  себя. Здесь  при  входе  его  никто  не  встречал. Но  тут  же,  как  только  он  шагнул  из  дверей  в  вестибюль,  к  нему  подскочил  узнаваемый  человек  из  охраны    Президента:  Прошу  к  лифту  и  на  второй  этаж.
   Первый,  кого  увидел  Генеральный  прокурор  как  только  вышел  из  лифта  был  начальник  федеральной  службы  охраны  Юрий  Крапивин.  Он  не   ожидал  встречи  в  тесном   коридоре  и  ему  пришлось  поздороваться  и  даже  протянуть  руку и  первым  заговорить  о  смене  охраны.  Но Юрий  Ильич     прервал  его  объяснения:
-   Юрий  Васильевич,  я  уже  предупреждал  вас, что если  вы поиняете  охрану,  я объявлю  об  этом  всенародно  и выскажу  свои  соображения  по    поводу  того, зачем  вы  это  делаете.   Вы  этого  хотите?
Генеральный  прокурор  не  задерживаясь  подле  главного  охранника  страны,  не  удосужив  его  большим  вниманием,  вошёл  в  палату  Президента.
Тройка  сидела  за  столом  сплочённая    и   ждала  входа  Юрия  Ильича,  устремив  взгляды  на  дверь.  Его   ждали  уже  пять-десять  минут  после  того  как  он  подъехал  к  главному  входу  клиники  и  вот  дождались  для   экзаменации  на  пост Генерального  прокурора  с  целью  пристыдить  и  отказаться  от  себя  и  покаяться.  Юрий  Ильич  удивился  такому присутствию,  но  не  сделался  удивлённым.  Стало  ясно,  Ельцин  не  хотел  встречи  с  глазу   на  глаз.  Не  хотел  слушать  Генерального  прокурора.  Ему  это   не  было  нужно.   Ельцин,  приподнявшись  в  кресле,  протянул  руку.  Но  не  пожал  протянутую  в  ответ.  Спокойствие    к  Юрию  Ильичу  пришло  само.  В  этом  спокойствии  он  увидел  на  столе,  бросившуюся  в  глаза,  видеокассету   и  тоненькую  папку,  видимо,  с материалами   его  дела. 

                23               

Мне  всё   кажется ,  что  я  излишне  обращаюсь  к  истории,  которая   в  наше  время  не  только  никому  не  интересна,  более  того,  ею  стараются  напоказ  пренебречь  на  весь  крещёный  мир  и  за  его  пределами.  И  от  этого,  уже  от  этого,   душит  какая  то  несправедливость,  ядом   разлившаяся  по  лесам,  долинам  и  взгорьям.  Но  именно  этот  яд  заставляет  сдерживать  дыхание и  смахивать  с   глаз  слёзы,  пытаясь  рассмотреть   туманное  прошлое,  а  в  нём  -  вереницы  образов,  предстающих  нам  как  раз  этой  историей  в  лицах и  я  с  удовольствием    всматриваюсь  в  эти  лица  из  исторической  памяти,  но  не  знаю,  прав  ли,  когда  заключаю  в  рамки  их  портреты   в  своём  воображении.
Эпоха  Ельцина  формально  закончилась  к  событиям  конца  2011  года,  но  его  время  никак  закончится  не  может,  никчемное  время  вредных  реформ  продолжается  и  сейчас.  Неся  России  тот  же  обман  и  ложь  своими  проектами  «возрождения»  России,  такими  как  «Проект  Россия»,  как  сохранение  власти  у  тех  же  ельцинских  людей  из  числа  выдвиженцев   «Царя   Бориса»  и  окруживших  уже  «новый»  дуумвират Путин – Медведев  в  настоящее  время  и не  отступающих  от  трона  новых  (старых)  наших  царей,  перешедших  словно   по  наследству  в  идеологическую  собственность тандему  вместе  с  «Единой  Россией»,  не  изменившей  в  себе  даже  названием  -  осталась  такой  же  ельцинской,  такой  же  циничной,  какой  были её  создатели  и  предшественники.  Сам  Путин  остаётся  в  том  же  ельцинском  круге  «семьи»,  который  привёл  его  к  власти.  Что  и  говорить  власть  прежняя,  она  у  нас  не  менялась  и  изменений  не  планировала,  То  есть  эпоха  не  менялась  и   продолжается.
Бывший  президент  России  и   сегодняшний  президент  -  одно  лицо, 
Путин  всё  видит  и  строит  под  себя  авторитарную  систему  (и  уже  построил),  поэтому  он  никогда  не  уйдёт,  поэтому  закон  навсегда  будет  молчалив  и  нем  в  России  и  всегда  непонятно  его  исполнение  (неисполнение).  А давно    пора  бы  мне  понять,  власть  позволяет  воровать  тому,  кому  это   позволительно  и  столько,  сколько  позволит.
И скольких  людей  задушила  в  своих  объятиях  при  таком  размахе  воровства  эта  посткоммунистическая  власть!  И  с  другой  стороны,  при  таком  размахе  воровства  можно  обеспечить  любой  концентрации  авторитаризм  сколько  угодно  долго,  до  самого  полного  обнищания,  до  самого  полного  его  отупения  от  никому  непонятных  экспериментов  с  реформами,  с  образованием  никому  не  нужных  подконтрольных  неизвестно  кому  фондов. Признаемся,  мы  давно  забыли  об  этих  фондах.
 Мы  ещё  не  говорили  о  событиях  в  Крыму  и  в  Донбассе,  а  время  придёт  и  этим  разговорам.  Подождём  и  мы. А  сейчас,  читатель,  обратим  внимание  на  статью  82  Конституции  РФ,  в  которой  изложена  к  исполнению  при  вступлении  в  должность  Президента  его  присяга:  «Клянусь  при  осуществлении  полномочий  Президента  Российской  Федерации  уважать  и  охранять  права  и  свободы  человека  и  гражданина, соблюдать  и  защищать    Конституцию  Российской  Федерации,  защищать  суверенитет    и  независимость  безопасность  и  целостность   государства,  верно  служить  народу».
Но  я   уже   убедился,  присяга  не  для  Президента  и  ничто  не  может  повлиять  на  Президента  Российской  Федерации  -  никакие   жалобы,  никакие  отказные  постановления  прокуроров,  никакие  противозаконные  решения   судов, никакие   нарушения  прав  человека  в  Российской  Федерации.
Президент,  тот  или  этот, остаётся  недоступен,  но  успокоивший  всех  нежеланием  идти  на  третий  срок  президентства,  он  получил  чего  добивался  для  себя  -   только  власти,  да,  может  быть,  спокойствия  во  власти.
По  истечении  второго  президентского  срока  Путин  становится  во  главе  партии  «Единая  Россия»,  а  затем    и  примьером.  Под  его контролем,  таким  образом,  оказывается  и  Парламент  и  Кабинет  Министров.   Ему  переподчиняются  все  министры  (включая  силовые  и  политические).  На  пост  Президента  подбирается  правильная   фигура  -  человека  не  амбициозного,  но  приятного  настолько,  что  бы   его  избрал    электорат.  В  итоге  -  де-факто  государством   правит  премьер  и  все  делают  вид,  что  восхищены  гениальностью  проделки.
И  уже   Президент  Медведев  с  подачи  Президента  Путина  не  считает  в  своей  компетенции  деятельность  прокуратуры  -  мои обращения  раз   за  разом  направляются  по  подведомственности  в  органы  прокуратуры,  то  в  Генеральную,  то   в   республиканскую.  Президент,  и  тот  и  этот,  присмотреть  за  прокуратурой  не  хотят. Прокуратуре  гарантируется  её   бездействие.
Ещё  не  началась  предвыборная  кампания  выборов  никому  не  известного  человека   в  Президенты   России  и  электорату   не  верилось   до  конца в  реальность  слухов.  Но  слухи  оказались   реальностью.  Путин  посоветовал  народу  избрать  его,   Медведева  Дмитрия  Анатольевича,  потому  что  Дмитрий  Анатольевич  его  друг  и  знает  его  что  то  вроде  восемнадцати  лет  -   и  это  правильная  кандидатура,  она  понравится  избирателям.  И  многим  стало  ясно,  что  никому  не  светит  из  электората,  шагать  в  президентство  походкой  Путина.  Но  предвыборный  спектакль,  всё  таки,  состоялся.  И  всё  политологи  рванули  на  ТВ  светиться,  утверждая  одно:  голосуй,  а  то  проиграешь.
А  я,  наивный,  готов   был  сватать  в  наследники  Ирину  Хакамаду и  даже  предложил    назвать вслух  эту  яркую  в  то  время  для  россиян  женщину   местной    газете  «Алданский  рабочий»,  что  бы  было  названо  её   имя  вслух  и  все  бы  увидели,  не  только  в  Москве,  не  менее  приятного  для  электората  Президента,  если  не  более. Или,  к   примеру,  Григория  Явлинского.  Но  редактор  и  владелец  газеты   не  отреагировала  на  необычность  предложения  никак  -  к  тому  времени  мне  уже  нужно  было  догадаться  самому,  что  время  и обстоятельства  не  позволяют  говорить,  слушать  и  читать  иное  -  только   о  Путине,  только  о  Медведеве,  об  этой  слаженной  паре на все  времена  и  только  со  слов  Павловского,  Соловьёва,  Познера  и   их  приглашённых    за  исключением  явных  недоброжелателей  из   числа  оппозиционеров.  Да    и  найти  таких  было  с  большим трудом. И  только  слышалось   одно:  голосуй,  а  то  проиграешь.

               
                24               

Как  то   Владимир  Владимирович  сидел  у себя     в  кабинете   на  Лубянке.  В  его  кабинет  без  предварительного    сообщения  вошёл,  а  можно  сказать,  что   вломился  посторонний   для   Лубянки   человек.  Он  подошёл   к   Директору  ФСБ  и  на  вытянутой  руке  протянул  какое   то  удостоверение  в  похожем  клише  Администрации  Президента  Российской  Федерации.  Посетитель  сразу  отнял  руку  с  удостоверением  от  глаз  Путина  так  же  резко  и  быстро,  как  и  протянул.  И  тут  же  спрятал  его  в  грудовом  кармане  кожаного  пиджака.
Сейчас  Владимиру  Владимировичу  не  вспомнить  этого  человека  -   ни  лица  и  ни  фамилии,  ни  занимаемого  поста,  этот  человек  очень  быстро  и  неожиданно удалился,   не  оставил  себя и  своих  следов в этом  кабинете.  .  Весь он  был  словно  со  страниц  Булгакова, безликий, как  здание   первого  корпуса  в  Кремле,  высунувшего  на  Ивановскую  площадь  всего  лишь  свой  угол  с  парадным  первым  подъездом.
Усевшись  в   кожаное  кресло  напротив  посетитель  выговорил  членораздедьно  такую  фразу: Владимир  Впадимирович,  Борис  Николаевич  приглашает  Вас  на  конфиденциальную  беседу,  которая  может  состоятся  или  в   Кремле  или   в  Барвихе  -   он  ещё  не  решил.  Будьте  готовы    в  любое  время  быть  приглашённым  на  эту  весьма  важную  и  конфиденциальную  встречу.  Вопросы  прошу  не  задавать,  они  не  уместны.  А  я  прощаюсь  с  Вами.  Всего  хорошего.
А  ведь   был  впереди  Путина  ещё  один  претендент.  В  те  дни  сватовства  выбор  падал  не  наодного  Путина  -  видимо  Ельцин  искал  претендентов  на своё  наследство,  как  Иван  Грозный  себе  невест  в  жёны .
Чем  ему  не  понравился  Кириенко,  мы уже  не  узнаем  да и  не  хочется  знать  неправду  или  полуправду.  Да  и  почти  затерялся  этот  пухлощёкий,  похожий на звеньевого  пионерского  отряда или  на  четырнадцатилетнего  комсомольца,  наш  не  прошедший  конкурса,  наследник   престола.  И  мы  редко его  видим  -  весь  погряз  в  успехах  атомной  энергетики.  Но  тоже  был  приятный  во  всех  отношениях  человек,  но  не  сгодился  на  замену Борису,  да  и  вообще  тесному окружению.
Удивлению  молодости  Кириенко  не  было  конца  среди  наших  журналистов  и  телевизионщиков  и  сам  Борис  радовался  со  всеми  -  этим  хотел  удивить,  ибо  удивлять  больше  было  нечем.  И  предвидя  безмолвие  и   раскрытые  рты  от  удивления,  промолвил  в  телевизионную  камеру:  А    будут  ещё  моложе, Ельцин  радовался молодости  незнакомого  готового идти  в  сподвижники  и  в наследники  -  во  всё  сразу  и  немедленно,  как  на  амбразуру,  словно   Коммунистическую  .партию  запретил.  А  будут  ещё  моложе!  НЕ  исключаю,  что  были  бы   и  ещё  моложе,  и  ещё  бессовестнее,  и  ещё  вороватее,  и  ещё  циничнее.  На  вкус  Бориса  Ельцина.
Но  всё  это  было  далеко  не  ново,  это  было  что  т о  старое   и  пыльное, из  заброшенного  сарая.  Только  освежив   в  памяти  время,  мы  увидим  разрозненную  пару  кипучих  малышей  в   несколько  ином  исполнении,  но   всё  спутал  дефолт.
И  тогда  стало  ясно  Ельцину,  что  без  резкого  поворота  к  авторитаризму  не  обойтись. Для  этого  нужен  абсолютно  новый  человек,  желательно  из  КГБ,  влюблённый  в   КГБ.  Таким  показался  Ельцину  Путин.  Для  когда  то недолюбливающего  КГБ  Ельцина,  Путин  казался  что надо.   И  уже  с  потоком  прошедшего  времени   сам  Ельцин  был  унесён  куда  то  в  небытиё,  осталось  невыясненным  насколько  все  ошибались в  Путине. И  невыяснили  что  это  такое  Путин.  Только  увидели,  что  слабые  руки  Ельцина  долго  удержать  власть  не  могли,  его народная  симпатия  падала  в  рейтинге, значит  ему  нужно  было  бежать от  власти  и  он  бежал,  сказав  на  прощание  преемнику:  властвуй!  А  преемник,  всего  то  требующий  гарантий  от  власти,  прикроет  бегство  и  обеспечит  выполнение  джентльменских  соглашений.  Вот  в  этом  все  увидели   достойный  уход  Ельцина  и  никого  не  поколебало  выполнение   «джентльменских»  соглашений  Путина.  И  Путин  начал  властвовать  с новыми  людьми,  прибежавшими  на  запах  власти,  где  этот  запах  перемешался  с  запахом  нефтедолларов.  И  наступило  помутнение  рассудка  -  неужели  это  всё  моё  и  в  моём   распоряжении  и  я этому  хозяин? И  если  задумается,  то  и  ответит:  Я  этому  хозяин!  И  закон  суды  забыли,  а  вместе  с  судами  прокуратура,  милиция  и  чиновники. То есть процветает  беззаконие.  В  последнее  время  пришли  им  на  замену  «правовой  нигилизм»  и  какой  то  «российский  консерватизм».  А  в самое  последнее  время  и  эти  слухи  выпущенные  на  свободу  из  уст  власти  поутихли  вконец.  Хотя  о  коррупции  что  то  шевелят   прикушенным  языком,  но  всегда  умолкают  не  развивая   темы.  Чего  говорить,  если  этот  «правовой  нигилизм»  когда  то  был  слышен  из  всех   точек,  откуда  слышна  человеческая  печь,  вдруг  пропал, словно  и  не  было.  Так  обо всём,  когда  нужно  людям  запудрить  мозги  умствованиями  двух  наших  юристов.  Последний  пример  эпос  о  Малороссии,  названной  Новороссией. Так  и  сидит  этот  «правовой  нигилизм»  не  распознанным   и  не  отличным  от  банального  воровства  и беззакония  везде  -  в  суде,  в прокуратуре,  в  полиции,  одним  словом,  во  власти,  затаившись  по  углами   и  в  полном  молчании.   И  незнакомец,  видимо,  весьма  доверенное  лицо  и  надёжное,  как  в  ту  годину  смутности,  когда  Россия,  забеременев  лихолетиями,  имела  ещё  малый  остаток  преданности  и  верности  в  людях,  потеряла в  хищных  лапах  Ивана,  последнего  своего  патриота  от  предателя  Курбского. Но   тому,  патриоту,  успевшему  своей  кровью  окропить  землю  предков,  как  зёрна  разбросать  в  ожидании  урожая,  что  бы  когда  то  что  то  взошло    памятное.  
И  незнакомец   канул  в  Лету.  И  Владимир  Владимирович   помнил  его  недолго.   А  может  это   приснилось,  или  наоборот,  виделось  ему  наперёд  -  его  президентство  с  его  верным другом  то  ли  наперебой,  то  ли   наперехват,  но  всегда  сговариваясь о  полномочиях  каждого  при  исполнении  обязанностей  Президента  и  Премьера,  никого  не  спрашивая,  считая  это  дело  не  конституционным  а  их  личным,  о  чём мечтают  они  просыпаясь  утром  или  отходя  на  покой  после   встречь  с  генералами,  министрами  или  политиками  из  Европы,  Азии  и  Америки .
Всё   выходило  гладко,  все  молчали,  возражений  не  было.  А  редкие  возражения,  как  еле  уловимое  чьё  то  недовольство  легко  подавляли  молчанием  с  деланным  видом  углублённого  изучения   проблемы. А  если  коммунисты  обращали  внимание  во   всеуслышание  на  обнищание  народа,  то он,  оставаясь  с  собой  наедине,  вспоминал  слова  третьего  могучего  малыша,  Наполеона  Бонапарта: «Сердце  государственного  деятеля  должно  находится  у  него  в  голове».  И  этим  они  закрывали  тему.

                25               
               
   
Ельцин , по-прежнему  сидя  во  главе  стола,  быстрым  взглядом  оценил  Юрия  Ильича  и  увидел  в  нём  непокорность,  непослушность  школьника,  отказывающегося  отвечать  заданный  урок.  Он  приподнял  руку  над   столешницей  и  ткнул  пальцем  в  направление   стоящего  у  торца  стола    стула  -  садись  здесь.  Экзаменаторы  оставались  на  своих  местах.
На  несколько  минут   установилась  мёртвая  тишина.  Даже   в  больничных  покоях  такой  тишины  не  бывает.  И  в  этой  тишине  Юрия  Ильича  охватило  безразличие  к  происходящему.  Он  безучастно  смотрел  в  окно  и  видел  там  гвалт  стаи  галок,  каких  то  чёрных  птиц,  не  поделивших  между  собой  гнезда   на  дереве,  то  ли   грачи  прилетели  и  сей час  обживались  в  прошлогодних  гнёздах. А  может  в  этом  птичьем   гвалте  обсуждалось  что  то  важное  и  люди   просто  не  понимают  чужого  языка? Но  Юрий  Ильич  долго  не  задумывался над  птичьими  проблемами  за  окном  и  безошибочно  решил:  начинается  весна.
Наконец  Президенту  пришлось  устало  отбросить  себя  на  спинку  кресла  и,  ещё  не  отдышавшись  от  перенапряжения,  казалось  бы  ни  к  месту,  произнёс:
-  Вы  знаете,   Юрий  Ильич,   я  своей  жене  никогда  не  изменял.
Такое  начало  могло  обескуражить. Стало  понятно,  что  говорить  Борису  Николаевичу,  объяснять  или  доказывать  что  то  не  могло  стать  предметом  интимного  заседания,  где  первыми  лицами  являлись  Президент  и  Генеральный  прокурор  и  в  очень  узком  кругу.  В  таком  узком.  Что  уже  быть  не  может.  Юрий  Ильич,  естественно,  про  себя  стал  обвинять  эту  тройку  и  находил  этим  обвинениям  юридическое  обоснование.  И  нашёл этих  троих   соучастниками  преступления.  От  собственных  размышлений  его  отвлёк  голос  Ельцина:
-   Впрочем,   Юрий  Ильич,  если вы  напишите  заявление  об  уходе,  я  распоряжусь,  что  бы  по  телевизионным   каналам  трансляцию  плёнки  прекратили.
   Вот!  -  прокричал Генеральный  прокурор  в  гневе  внутри  себя.  -  Это неприкрытый  элементарный  шантаж,  господа!  Прошу  вас,  троих,  быть привлечёнными  к  уголовной  ответственности!
Но  не  прокричал  Генеральный  прокурор  этих  слов,  не    существовало  такой  юридической  процедуры  в  стране.  Он  молчал  и  бессмысленно  смотрел  в  окно,  где  стаи  птиц  дрались,  возмущались  и  мстили  друг  другу  в своих  весенних  драках. Он  молчал  и   видел  краем  глаза  как  Примаков  и  Путин  с  такой  же  степенью  заинтересованности,  что  и  Президент,  смотрят  на него  в  ожидании  ответа. Путин  -  жёстко  с  неприятной  ухмылкой,  Примаков   -  сочувственно.
Юрий   Ильич  до  сих  пор   помнит то  чувство,  которое  промелькнуло  в  тот  момент,  когда увидел  глаза  Путина. Такие  гдаза  он не  видел  ни  у  кого  из  людей,  которых  он  знал,  которых  встречал  в  жизни,  Они  не  привлекательны,  они  холодны  отталкивающи  и  какие  то  студенистые  -  они  характерны  для  этого  человека!
   Юрий  Ильич   молчит.
-  В  такой  ситуации  я  работать  с  вами  не  буду   и  не  намерен. -  сказал  Президент.
   Юрий  Ильич  молчит.
   И  Президент  молчит.
   Наконец   Юрий  Ильич  не  выдерживает:
-  Борис  Николаевич,  вы  прекрасно  знаете,  кто  собирается   от   меня  избавиться  на  посту  Генерального  прокурора.
-  Кто  же  он?
-  Те ,  кто  проходит  по делу  «Мабетекс».  Это  их  работа. 
   Ельцин  сразу  умолк  от неожиданности,  пожевал  губами,  причмокивая. Упрямо  повторил:   
-   Нет,  с  вами  я  работать  не  буду.  Соберитесь  и  признайтесь  и  не  водите  нас  за  нос.  Напишите  заявление  и  покончим с  этим.  Тем  более,  что  у  вас  проглядывают  и  финансовые злоупотребления  в прокуратуре.
   В  разговор  неожиданно  включился  Путин,  пытаясь  добавить давления    на  Генерального  прокурора:
-   Мы провели  экспертизу  и,  оказалось,  кассета  подлинная.
На  роль  кагэбэшника  он,  впрочем,  подошёл бы  не  только  по  своим
внешним   данным,  выработанным  ещё  в  свои  юные  годы,  но  и по  хорошо  знакомому  советским  людям  принципу   отбора  -  по  анкете.  Но  вначале  то  он  мечтал  об  авиации.  Но  не  пришлось.  Новая мечта  завладела   им  окончательно.  И  он  добился  своего  как  то  легко  и  без  всякой  суеты,  которая овладевала  молодыми  людьми  после  окончании  школы   -  незнание  что  делать  во   взрослой   жизни  занимало  почти  всех.  Посмотреть  со  стороны  -  то  жизнь  его  удалась, несмотря  на  то,  что   на  стороне  не  считалось  хорошей  крепкой  семьёй  его  семья,  уважения  товарищей  по  работе  просто  не  было,  высокой  квалификации  он  не  приобрёл  и  считалось,  что   молодой  муж  был  деспотом   в  семье.  Иногда  он  одиноко  грустил.  Видимо,  ничто  не  в  состоянии было  заглушить    в  нём   боль  о  неосуществлённой  мечте.  И  сам  себе  удивлялся,  каким  это  образом  удалось  ему    взобраться  на  самую  вершину   власти,  если  в  жизни  он  ничем  не  владел.  Но  он  ещё  не   был  Президентом.  Президентом  Российской  Федерации  был  Борис  Николаевич  Ельцин.
Юрий  Идьич  искал  и  не  находил  мгновения  времени,  что  бы  Президент  мог  стерпеться  с  Генеральным  прокурором,  уличённым  в  прелюбодеянии на  стороне  от  семьи  и  не поверить    голословию,  заказанному  тобой  же  для  чего  то.  И  гудела  у   него  в  душе  обида  и  острое  желание рассказать  всю  правду  Президенту  на  бытовом  уровне,  как  тот  обманут,  сам  обманщик  и  сам  понимающий  обман,  но  кто  же  будет слушать и  понимать  его  в  этих  больничных  покоях.  Не  этот  ли  больной  человек,  окруженный    челядью  из  строптивых  людей  и  сам  такой  же  строптивый  и  охочий  до  всего  этакого,  что  бы  подозревать  и  расправляться  с  неугодными.  И   они,  к  тому  же, показали  эту  кассету.  И  адрес  не  спросили  этой  квартиры  или  какой  то  бани  или  где  это  всё  творилось. Сами  всё  знали  и  знали,  что  Юрию  Ильичу  такой  адрес  не  знаком.    Вот  и  не  спрашивали  и  вопрос  у  них  не  возникал.
Отсмотрел  Юрий  Ильич  эту  кассету, И  задумался  в  простоте  своей.
«Нельзя  пользовать  женщину,  когда  тебя  раскалывает похмелье  или   болит  голова  в  мигрени.  Да  мало ли  есть  причин,  когда  этого  делать  нельзя.  Не  по-божески,  например,  если  в  саму  женщину,  в  её  дешёвое  и  не  интересное,  не  возбуждающее  тело  хочешь  запихнуть память  о  другой,  недоступной  тебе».
   Что  это  было?
Опять  молчание.  И  нет  объяснений.  Одна  ложь,  сплошная  ложь!  И  я  в  этой  лжи,  как  в  говне.  И  Юрий  Ильич  думает  об  этой  фальшивке.
«Со  слов  Путина  эта   кассета  всегда  будет  подлинной.  Людей,   которые   заинтересуются  этой  фальшивкой  не  найдётся.  -  А это  для  Ельцина  доказательство.  Именно  этого  хотят  люди  «семьи»  и  стоящие  у  него  за  спиной,  организовавшие    встречу  на  обозрение.  Они  не  дали  мне  возможности  переговорить  с  Президентом  один  на  один.
-   Надо  написать  новое  заявление  об  отставке.  -  объявил  Ельцин.  -  А  то,  что   Совет  Федерации  только  что  принял    решение  в  вашу  пользу,  пусть  вас  не   волнует  и  не  беспокоит.
   И  Юрий  Ильич  Скуратов,  Генеральный  прокурор  Российской  Федерации,   написал  заявление  об  отставке  и  протянул  его  Президенту.
               

                26               

 Сидел  он  тихо,  сложив  на  животе  руки,  ещё  молодые,  не  рабочие,  не  земледельческие,  но  годами  натруженные  в  спорте  и  в  тире,  упражняясь  с  ПМ.   И  глаза  его  светлые,  льняные, как  посконные,  но  не  посконные,  чистые  и  без   белого  накрапа  гноя  в  воспалённых  красных  уголках  были  полуприкрыты.  Но  он  не  спал  и  не  дремал  -  он  землю  родную  стерёг.  Смотрел  из  под  опущенных  век  на  Юрия  Ильича  внимательно  и  не чуть  презрительно.  И  не  чуть  вяло,  и  не  чуть  зло.  Как  осенний  комар ранней  весной  смотрит  на  вновь  представившийся ему  мир.
Юрий  Ильич  покидал  клинику. Возле  лифта  наткнулся  на  Путина,  не  удержался    и  спросил  небрежно:
-   Ты  чего  такой  волглый?
Он  сразу  решился  с  ним  на  ты,  своего  неуважения  к  этому  человеку  трудно  было  скрыть.  Поэтому  сказал  себе:  «Пошёл бы   ты  …»
-   Не  волглый  я,   а  усталый.  Ваше  дело,  Юрий  Ильич,  беспокоит  ночами  и  до утра.  Дело  то  серьёзное.  Да  вы  что  то,  как  погляжу,  собой  не   обеспокоены.
-   Мне  беспокоится  нечего.  Беспокоится  нужно   вашему   ведомству  по  сбору  доказательств. И   пожалейте  тех  женщин,  которые  у  вас  на  поводу  дают  нужные  сведения.  Какая  грязь  разводится  вами,  Владимир  Владимирович!  И  это   рядом  с  Президентом?
-   Э-э, нет, н-е-ет.  -  нечленораздельно  промычал  Владимир  Владимирович,  качая  непокрытой  головой  и  больше  не  нашёлся  что  сказать.  Так  и  простоял  у  лифта    и перестоял  Юрия  Ильича,  который  спустился  на  первый  этаж  по  лестничному  маршу.
И  с  этого  дня  многое  изменилось  в  жизни  Юрия  Ильича. Хотя  начало  изменений  можно  обнаружить  в  иных  днях.  Но  все  они.  Эти дни, лежали  где  то  рядом  с  одними  событиями, которые  в  одинаковой  степени  ломали  его  жизнь.
При  всей мерзости  показанной  плёнки,  она  имела  положительный  момент,  благодаря  ей  он  прозрел,  он  увидел,  кто  есть  кто  среди  тех,  кто  ещё  несколько  дней назад  называл  себя  другом   Юрия  Ильича.  Он  сейчас  увидел,  как  многие  высокопоставленные  особы,  раньше  первыми спешащими  поздороваться,  подобострастно  улыбнуться,  сейчас  проходя  мимо,  совершенно  не  замечают  Генерального  прокурора.  Они  сразу  после  того  дня  посчитали  -  со  Скуратовым  покончено.
О  возвышенные  души  властей!  Как  ясны  и  естественны  их  порывы!
Как  ясны и  понятны    рефлексы  их  сердец!
Вот  загадка  для  грядущих  за  настоящим  временем этнографов:  почему они,  путинцы,  так  ярко  проявили  себя, так  зарекомендовали,  так  реализовались? Никто  не  знает  этой  загадки.  Может  разгадают  будущие    этнографы?
Как  они  понимают  глупость  Запада  и  Америки,  но  не  расскажут  землякам,  что  все  эти  президенты,  конгрессмены,  дипломаты,  в  душу  их  мать,  все  они  сами  хотят  узнать  о  политической  системе,  тактических  замыслах,  таинственной   несгибаемости,  идеологической  продвинутости  своих  лидеров.  И  среди этих  стад  без   хорошего  пастуха  российские  ничем  не  отличимы.

               
                27               
Наступил  апрель.  Юрий  Ильич   помнил,  что  5  апреля он  подписал  своё  заявление  об  отставке  и   передал  его   Ельцину из  своих  рук  в  его  руки   при  свидетелях  -  Примакове   и  Путине.  Сегодня 2  апреля  Юрий  Ильич  рано  утром  собирался  на  работу,  когда  ему  представился  новый    начальник  охраны:  Юрий  Ильич,  принято  решение   о  замене  у  вас  охраны.  И  уже  подъезжая  к  Москве   из  Архангельского  в сводке  новостей  по  радио он  услышал: «Указом  Президента  Российской  Федерации  Генеральный  прокурор  Скуратов  отстранён  от  исполнения  своих  обязанностей  на  период  расследования, возбуждённого  против  него уголовного  дела».
На  работе  его  поджидал  дежурный  помощник,  который  сообщил:
-  Здесь  находится  и   ждёт  вас  представитель  МВД.   Он  хотел  бы    с  вами  встретиться.
-   Кто  это?
-   Какой  то  генерал.  Кажется   начальник Управления  по  охране  объектов  особой  важности.
-  Я  встречусь с  ним,  как  только  освобожусь.
Тем  временем  Юрия  Ильича  не  покидал вопрос:  кто  же  удосужился  возбудить  уголовное   дело  против   Генерального  прокурора,  если  его  личность  требует  особой  процедуры  возбуждения   уголовного  дела?
   В  кабинет  вошёл  его  заместитель:  Дело  против  вас  возбудила  прокуратура  Москвы.
-  Срочно  найдите  Герасимова,  прокурора  города,  и  срочно  ко  мне!
Уже  через  минуту  секретарь  сообщила  по  радиосвязи:  Герасимов  на  подъезде.  Сейчас  будет.
Собравшиеся  прокуроры  на  совещание  стали  свидетелями  как  на  их  глазах  меняется  руководство  прокуратуры.
В  кабинет  вошла  секретарша  и  сказала:   Борис  Николаевич   требует  к  телефону  Чайку.  Чайка  вышел,  глянув на  Юрия  Ильича  извинительно.  Юрий  ильич  понял  его  взгляд.  Когда  Чайка  возвратился,  не  дожидаясь  вопроса, сказал:  Борис  Николаевич  просил    взять  руководство    Генральной  прокуратурой  на  себя.  Я,  конечно,  не  посмел  ему  перечить. Извините,  Юрий  Ильич.
 -  Какие  тут  извинения!   
 Подошёл  прокурор  Москвы. .
-  Можешь  поделиться  по –человечески  тайнами  следствия?
-   Утором  ко   мне  пришёл  Росинский,  мой  заместитель,  может знаете   такого  или  слыхали   о  таком.  Из «голубых»?
Юрий  Ильич  неопределённо    пожал  плечами.  Герасимов  продолжал:-  Так  вот.   Этот  Росинский  заявил   мне,  что  ночью  его  лично  и  конфиденциально  вызвали  в  Кремль.  Результатом  этого  вызова  стало  возбуждение уголовного  дела    против  вас,  Юрий  Ильич  по  статье  285  часть  первая:  «злоупотребление  должностными   полномочиями».
-   Россинский?  По  285  говоришь?
-  Именно  так.  Именно  Росинский. Именно  по   285.
Позднее  у  Юрия  Ильича  нашлись  добродеи,  рассказавшие  ему,  что  в  эту  ночь,  около  двух  часов,  сотрудники  ФСБ  привезли  к  Волошину,  Главе  кремлёвской   Администрации, Росинского  и  Волошин  в  ходе  соответствующей  беседы,  продемонстрировал  уже  известную  ему  плёнку   и ознакомил  с  наспех  составленным   проектом  протокола  о  возбуждении  уголовного  дела.  В  кабинете  кроме  Волошина    были  Степашин  и  Путин.
-   Опять  Путин.  -  сказал  себе  Скуратов,  уже  бывший  Генеральный  прокурор.  -  Каков  малыш!
А  Волошин  распоряжался  этой  ночью  у  себя  в  кабинете.
-  Берите  материалы,  -  сказал он  Росинскому ,  -  и  идите  в  кабинет  Татьяны  Борисовны  Дьяченко,  он  свободен  до  утра.  Если  возникнут  трудности,  здесь с  нами  находятся  два  заместителя  Генерального  прокурора  -  Чайка  и  Дёмин.  Они  вам  помогут,  ни  в  чём   не  отказывая.   Ваше  дело  возбудить  уголовное  дело.
Казалось,  вся  власть  не  спала   в  ту   ночь  в  Москве.  Одной  думой  была объята.  Освободиться  от  чужеродного  тела,  неудобоваримого  в  кислотном  кишечнике  и  не  пережёванном,  поскольку  твёрд  и  нельзя  пережевать  по   кусочку  -  твёрд  зараза.
Сам  Росинский  подтвердил  Катышеву,   заместителю  Юрия  Ильича.
Видел  у  подъезда  несколько  машин,  приписанных  Генеральной  прокуратуре.  Значит  верно  это.  Администрация  Президента   нашла  себе  поддержку  в  Чайке  и  Дёмине.  Все  события   укладываются  в  пару  строчек  текста,  если  не  в  одну. Росинский  возбуждает  уголовное  дело  против  вышестоящего  прокурора,  когда  он  не  имеет  полномочий  на  эти   действия  и   не  имея  достаточных  оснований. Это  происходит  в  два  часа  ночи. А  в  восемь  часов  утра  появляется   Указ  Президента  Российской  Федерации,  успевший  получить  все  согласительные  визы  и  визу  в  Главном  правовом  Управлении  Президента  Российской  Федерации.
Что  это  как  не  грубейшее  отклонении  от юридических  норм,  как   не  вопиющее    нарушение   процедуры  беззаконием?
Люди!  А  кругом  люди!  Они  вьются  вокруг  Генерального   прокурора  Российской  Федерации!  И  все  при  должностях,  и  все  без  полномочий,  и  все   действуют,  и   все  мельтешат.  Не  остановишь ничем,  никаким  законом,  никакой  справедливостью и  даже   никакой  целесообразностью.
А  Юрий  Ильич  СПРАШИВАЕТ:  Почему  Верховный  суд,  почему  Конституционный  суд  не  выяснили,  к  чему  такая  спешка?  Почему    пошли на  такое  быстрое моё  отстранение  от  должности?  А  не  с  тем  ли  это   было  связано,  поскольку  назавтра  мы  хотели  арестовать  Березовского  и  эта  информация  утекла в  Кремль?
Что  касается  Росинского,  говорит  Юрий  Ильич,  то  я  с  ним  знаком  не  был,  слышал  только,  что  он    человек  нетрадиционной   половой  ориентации.  Позже  до  меня  дошли  сведения,  что  вызванному  в  Кремль
Росинскому  вначале  была  показана кассета  с  его  похождениями  среди  «голубых»,  а  потом  жёстко  сказали:  либо  подписываете  все  бумаги  против  Генерального  прокурора,  либо   уже  ваша  кассета  пойдёт  в  эфир.
И  Росинский  подписал  все  нужные  бумаги  против  Генерального  прокурора. 

                28               

 Кто     только  не  принимал  участия  в  позоре  Юрия  Ильича?  Понятно  было  такое  участие  со  стороны  подчинённых  и  возвышенных  на ступеньку  ниже,  как  ходящие  в  заместителях  Чайка  и  Дёмин.  Но  откуда  то  появился  некий  Хапсироков,  вернее  не  некий,  а  именно  Хапсироков, известный  в  околопрокурорских  кругах  и  в  СМИ как  «серый  кардинал»
Генеральной  прокуратуры,  увлечённый  в  неё  буд  то  какой  то    центростремительной  силой.  И  другое. Все эти  Росинские, Герасимовы, Чайки  и  Дёмины,  сами  блюстители    закона,  позволяли  Ельцину  не   останавливаться  ни  перед  чем,  включая  прямое  насилие.  А  Хапсироков  был  связующим  их  всех  и  передаточным  звеном  для  Президента.
Последний  день  на  службе  Юрий  Ильич у  себя  в  кабинете. Но  его  ждёт   в  приёмной генерал  МВД. Секретарша  напоминает  ему  об  этом:
-   Юрий  Ильич,  генерал  МВД всё  ещё  сидит   в  приёмной  и  ждёт,  когда  вы  освободитесь.
-  Я  ещё  занят,  пусть  подождёт.
Он  ждал  своего  заместителя  Катышева,  который  был  единственным,  кому  он  верил  после  поголовных  предательств  в  Генеральной  прокуратуре.  Нужно  было  передать  сокровенные  документы  по  расследованию  последних  громких  уголовных  дел  и   два  международных  поручения  для  Карлы  дель  Понте,  которые должны  уйти  в  Швейцарию сегодня  же.  Он  дождался  Катышева  и  сделал  так,  как  наметил.  Осмотрел  в  последний раз  свой  кабинет  и  вышел.
Тут  же  генерал  МВД  и  Хапсироков  с  нескрываемым  вздохом  облегчения  его  опечатали.
Всё, что  происходило  у  Генерального  прокурора  на  глазах  в  отношениях  с  властью,  вызывало  у  него   длинный  ряд  недоуменных  вопросов,  что  послужило  причиной  столь  грубой  и  неприкрытой  акции  в  отношении  Генерального  прокурора  Российской  Федерации?  Ответ  пришёл сам  собой:  в  прокуратуре  происходит  постоянная утечка  информации.  И  всё,  что  происходило  в  последние  дни  перед  отставкой,  происходило  столь  наглядно,  что  по  другому судить  было  бы  смешно.
               

                29               

 Ещё  до  отставки  Юрий  Ильич  имел  серьёзный  разговор  с  Бородиным  по  фирме  «Мабитекс».  Разговор этот   больше  походил  на  допрос.  По  его  указанию  готовились  допросы  дочерей Президента.  Уже  были  проведены  выемки  документов  в  Кремле.  Юрий  Ильич  вместе  со  своим заместителем  Катышевым  понимали,  что  главный  кукловод  «семьи»  Березовский  и  они  ясно  представляли,  если  не  успеют  реализовать  против  него  уже  имеющиеся  материалы,  потом  им  сделать  ничего  не  дадут.  Поэтому ими  было  принято  решение  об  аресте  Березовского  и  уже  был  подготовлен  ордер  на   его  арест.
Дело  для  «семьи»  принимало  опасный  оборот.  Но  утечка  информации  из  прокуратуры  текла  широким  говорливым  ручейком,  что  было  приятно    слушать  в  Кремле  и  страшно   было  для  них,  если   в  страшном  сне  увидят  на  Ивановской  площади  Иосифа  Виссарионовича,  прогуливающегося  в  Тайницком  саду  тираном  недалёкого  прошлого.
Так  или  иначе,  о  планах  Генеральной  прокуратуры,  в  лице  в  первую  очередь  Скуратова  Юрия  Ильича,  стало  известно  Кремлю  через  утечку  информации. Об   этом  узнал  первый  получатель  утечки  Волошин  и  сам  Березовский.
Березовский  в  это  время  был  на  Украине,  в  Киеве,  и,  конечно,  он  передумал  возвращаться  в  Москву,  не  надеясь  на   защиту  Ельцина .
И   в  Кремле   запаниковали,  когда   узнали   о  намерениях  Генерального  прокурора  арестовать  вслед  за  Березовским  и  Волошина.
В  Кремле  было   кому  обсуждать  создавшуюся  ситуацию и  разрабатывать,  планировать  тактику  действий  против Юрия  Ильича,  Пожалуй  самым  активным  в  этом  сборище  был  Анатолий  Чубайс.    Именно  ему   принадлежит  идея  возбуждения   уголовного  дела  против  Скуратова,    этим  и  замарать  это  имя   для  России  и,  тем  самым,
лишить  его  какой  либо  возможности  в  своё  оправдание.  Для  замыслов  Чубайса  нужны  были  исполнители  и   их,  казалось,  нашли  в  лице  следственного  комитета  МВД,  потом  в  лице  заместителей  Генерального  прокурора  Чайки  и  Дёмина.  Но  ни  Кожевников,  Глава  Следственного  комитета  МВД,   не  согласились  с  этой  явной  ролью  преступников.
Вот  если  бы  что  то  было  предложено  позамысловатей,  то  можно было бы и  подумать, над  предложением.  Наконец  при  дальнейшем    обсуждении  этого   животрепещущего  вопроса  с  участием   всё  тех  же Чайки  и  Дёмина  нашли компромиссное  решение:  пусть дело  возбуждает Росинский.  А  заниматься  им будет  Главная   военная   прокуратура.
               

                30               

И  всё  находилось  под  контролем.  И  даже   сам  Генеральный прокурор  Российской  Федерации.  Но  уже  остались  неохваченными  в  наше  время   мурлычащие,  горланящие, вещающие  все   разом  -  голландская  вертушка «Филипс»,  японский   видеомагнитофон  «Акай»,  американский  транзистор  «Зенит»,  канадская  куртка  «Голден  Дак».
Кофты  из  Италии  (  неужели от  Валаччи?) , кожаные  пальто из  Турции,  дублёнка   из  Бельгии,  меховая  шапка  из  Швеции,  плащ  из   Исландии,  мужские  носки  из  Неметчины или  Польши.  Кто  же   ещё   может  бытЬ  в  этом  списке?
Ах,  да!  Забыли    про  ничтожную  республику  Монако,  но  в  Монако  мы  не   можем  взять,  что  нам   не  дадут   -  большую  рулетку.  А  зачем  нам  она,  когда   у  нас  есть  традиционная,  давно  приготовленная  на  всякий  разнородный  случай  и  как  то  давно  уже  пользующаяся  спросом  у  русского  офицерства.
Есть  ещё,  конечно,  до  ничтожности  малые  республики,  которым  никогда не  быть  великими  и  что  с  них  взять?  Если  оба регент  -капитана  коммунисты.  Это,  к  примеру,  Сан-Марино.  А  регент-капитан  как  бы  управляющий  этой  республики в этом    звании.  Но  кого  то  надо  ещё  контролировать.  Но  кого!  Но  кого!
 Вот  если  бы  Европу  или  саму  Америку!
 Но  они  подозрительно  быстро  покраснели  на  глазах  российского  Президента,  сначала  одна,  потом  другая,  заёрзали,  забегали  растерянными  глазками.  Но  врать  не  умели,  только  учились.  И  под  требовательным  взглядом  российского  Президента,  запинаясь  стали  бормотать,  прикрыв  рот  ладошкой:
-  Это  в  писании  сказано:  «живу  среди  народа,  у  которого  уста  нечисты».
В  переводе  это  значит,  что  не  понимает  народ  наших  реформаторских  шуток.  Власть  боялась,  что  народ  обидится,  а он,  народ,  рассмеялся и  ничего  серьёзного  не  спросил.   Налицо  было  процессуальное  нарушение  при  возбуждении  уголовного  дела,  поскольку  уголовное  дело  можно  было  возбудить  только  по  материалам  прокуратуры,  но  не  ФСБ,  как было  в  случае  с   Юрием  Ильичём  Скуратовым. Незаконным  было  и  время  возбуждения  дела:  по уголовно-процессуальному  Кодексу  все  следственные  действия  должны  быть  проведены  до  22  часов.  Дело  было  возбуждено  в  2  часа  ночи.
Не  подлог  ли  это  и  не  фальсификация  ли  это?  И  есть  ли  в  этой  стране  юристы? А  ещё в  одной  из  справок,  составленной  в  ФСБ  руководимой  в  то  время  Владимиром  Владимировичем  Путиным,  дата  составления  4  апреля    была  исправлена  на  1  апреля,  то  есть  фальсификация  исходила  из  ФСБ.  В   любом   случае    из  этих  формальных  нарушений  можно  было   и  нужно было  возбуждать  служебное  расследование  самой  Генеральной  прокуратурой,  где  Генеральный  прокурор    не  кто   иной  как  Юрий  Ильич  Скуратов,  чей  кабинет  уже был  опечатан  к  тому  времени.
 Назревала  эта  новая  сенсация  уже в далёкие  от  настоящего  времена,  когда  Управление делами  Президента  заключило  договор  со  швейцарской  фирмой  «Мабетекс»  на  ремонт  Кремля. Четырехстраничный  контракт № 1810-94  от 18  ноября  1994  года  на  оформление  интерьеров  корпуса  № 1  Кремля,  то  есть  по  условиям  контракта  «Мабетекс»  должна поставить  в  кремлёвские  помещения  мебель.  Со  швейцарской  стороны  подпись  под  договором поставил  представитель  фирмы  в  Москве Виктор  Столповских,  с  российской  стороны  Павел  Павлович  Бородин.  Но  глянуть  на  сумму  договора,  99  миллионов  долларов  -  не  поверить.  По  мнению  швейцарских  экспертов  ни   в  одном   дворце  мира,  ни  в  одном  правительственном  здании  вы  не   найдёте  мебели  на  такую  сумму.  По  их  мнению  в  самых  богатых  домах  земли  -  американского  бизнесмена  Билла  Гейтса  и  султана  Брунея,  стоимость  интерьеров  на  порядок    ниже  и   не  превышает  10  -15  миллионов  долларов  США.
И   молодая  поросль  увидела   в  контрактах  капитализма  перспективу.
Не  эта  молодая  поросль.  А  та  самая,  которая  «ещё  моложе»,  которая  родилась  на  радость  своему  деду  Борису  Николаевичу. А  у  Бориса  Николаевича  есть   дочери,  которые  подросли  сначала  в  поросль,  а  потом  как  водится  и  вошли  в  «семью».  И  обзавелись  персональными  семьями.  А  в  персональной  семье   свои  традиции:  не  быть  разведёнкой, в  синяках,  с  опухшей  от  слёз  рожей,  кровавых  соплях  и  в  разорённом  доме.  Да  никогда  вы  не  дождётесь  такого  от  дочери  Бориса  Николаевича,  грязные  супники,  сволочи, юристы,  экономисты,   журналисты,  империалисты, сионисты, милитаристы,  экстремисты,  гегемонисты  и  все   остальные  прочие  онанисты. Фигушки  вам  всем.
-  Не  забыли ли  мы  о   мебельном контракте?  -  спрашивает  себя Юрий  Ильич.  -   Я  уже  не  знаю  как  власть  -  вероятно  забыла.  Но  я  помню  всё  прекрасно.
 Итак. 18  октября  1994  года  был  подписан  договор  на  поставку  в  Кремль  мебели.  28  марта  1995  года  в  Лугано.  В «Banko  del  GOTTRADO»  был  открыт  счёт  № 182,605  DEAN?  Чуть  позднее  он   был  подписан.  Его  распорядителями  стали  три  человека.  Двое  из  которых  являлись  гражданами  Российской  Федерации.  Это  Павел  Павлович  Бородин,  Управляющий  дедами  Московского  Кремля,  и  его  дочь  Екатерина.  Я  никогда  и  нигде  не  утверждал,  -  говорит  Юрий   Ильич,  -  что  Ельцин,  его  дочь  Татьяна  Дьяченко  и  другие  проходящие  по  делу  фигуранты  -  преступники.  Нет. Этого  я   никогда  не  говорил.  На  то  есть  презумпция  невиновности.  Что   бы  уверится  в  этом,  убедится,  так это  или  нет,  то  есть  преступники  ли  члены  «семьи»  Ельцина,  нужно  расследование.  А  теперь  я  просто убеждён,  что  полученные    результаты  следствия  по  делу  «Мабетекс»  -   лишь  малая   часть  вершины  айсберга, скрывающегося    в  мутной  воде.  Но  именно   поэтому  Кремль  сделал  всё от  него,  что  бы  оставить меня.  Тем   не  менее,   трон  под  Борисом  затрещал,  и  единственное,  что  ему  оставалось  -  это  уйти  в  отставку намного  раньше законом   предусмотренного  срока.
Уходя  со  своего  поста,  Ельцин  потребовал  от  Путина  ( и  «семьи)  гарантий  собственной  безопасности  и такие  гарантии  ему  были  даны,  они  были  беспрецедентны,  бессовестны  и  позорны  на  долгие  годы  России.
Но  я  услышал  в  словах  Юрия  Ильича некоторое  сожаление   о  том,  может  быть,  что  иногда   был  некорректен  с  «семьёй»,  с  Березовским.
«Сказали  бы  мне:   надо  уйти,  Президент  тебе  не  доверяет,  но  дела  и  следствие,  которые  ты  ведёшь  будут  продолжены  другими  людьми.  Если  бы  всё  сделано было  так,  то  я  бы  ушёл.  Но  всё  было   обставлено  наглостью  и  оскорблениями,  то  я,  естественно,  задал  себе  вопрос:  а  почему  я  должен  им  уступать?  Они  сами  вынудили  меня  на  решительные    действия».
Нет,  я  их  не  боялся.  -  сказал  он  решительно.  А  у  самого  зубы  сцепились.  Желваками  взбугрилось лицо.  -   Но  к  сожалению,  ситуация    была  таковой,  что  я  не  был  уверен,  все  ли  обладатели  зарубежных  счетов, чьи  фамилии   мне  стали  известны,  преступили  закон.  И  мне  думалось  провести  крупномасштабное  расследование,  не  такое  как  провела  Генеральная  прокуратура  уже  после  моей  отставки,  похожее  на  пародию.  И  другое  волновало  меня,  скрывать  не  буду  -  это   вопрос  личной  безопасности  и  безопасности  моей  семьи.  
   
                31               
               
У  нас сегодня  новые  дни  и  новая  ситуация  в  мире.  Да  такая,  что  и  не  подумаешь,  что  такое  может  быть.  Это  в  первую  очередь  Крым  и  Донбасс.  Какова  роль  России  в  этих  событиях  мне   до  конца   не  ясно.  Но  я   знаю,  что  это  очень большой,  необъятный  вопрос,  который  хотят  решить  опять  как  всегда  в  России  с  кондачка.  А  я  определённым в  этом  вопросе  не  хочу  быть,   за  исключением некоторых  моментов.  Например,  почему  Россия  пристально  всматривалась  в  события  на  Донбассе чересчур  внимательно  и  выжидательно,  словно  подогревая  себя:  а  ну,  кто  кого?  А  я   посмотрю  как  будут события  развиваться  дальше  и  исходя  из этого  приму  решение. Так  что  этот  вопрос  очень  больной  для  России  и  этот  вопрос  не   о  демократии,  а  скорее  всего  о  морали  российской  власти.  И   вы,  читатель,  не  будь  наивным  простачком  и  возвратись  мыслями  назад,  когда  русскоязычное население  Донбасса  взывало  к  России    о  помощи.  А  сей час  та  же   Россия  делает  из  себя единственную  защитницу  в  русском  мире   и  потрясает  воздух  организацией   международных  судов  над  преступниками.  Но  сначала  нужно  бы   преступников  определить   -  кто  они?  Не   произойдёт  ли  так,  что  в  преступниках  окажется  сам  Президент  Порошенко?  А  может  только  олигарх  Коломойский?  А  может   всё  свалят   на  рядоых  артиллеристов  господствующего  кургана,  откуда  город  обстреливали?  И   роль  властей  России  уже  определена  -  она  безвинна.
Наступили  сегодняшние  дни.  Нет  Президента  Ельцина.  У  власти  Президент  Путин.  И  уже  сменилась  «семья». Юрий  Ильич  продолжает  свою  жизнь.  Он  признаётся:  « Я  хочу   сделать  политическую   паузу.  Хочу  заняться  преподаванием  и  написанием  учебников,  книг.  Я  вижу  бесперспективность  своих  усилий.  Я  не  отказываюсь  от   своих  позиций. Убеждений,   взглядов.  Но  жизнь  такова,  что  она  имеет  и  другие  грани. Я  не   хочу,  что  бы  во  мне  видели  человека,  испорченного  властью,  который  хочет  только  одного  -  возвращения  к  власти.  Я  видел  для  себя неплохую  нишу  в  Совете  Федерации.  Был   уверен,  что  я пригожусь.  Не   получилось.  Буду  заниматься  другими  делами» .
Юрий  Ильич    точно  знал  о  состоянии  нашего  сумрачного  корабля,  плывущего  к островам  благословенного   завтра  под  флагом  России  -  о   законе.  Счастливые  острова,  которые  были  обещаны   команде  нашими  штурманами,  может  и  были  где то за  туманным  небосклоном,  но  на  этом  глобусе  их  не   оказалось  -  были  наверное, но  на  другом глобусе.  А  корабль  плыл  и   продолжает  плыть  неведомо  куда.  Сменились  штурманы.  А  корабль  в никуда  всё  плывёт  мимо  горящей  Украины,  мимо  радостного  Крыма,  мимо  безразлично  озабоченной  Европы.
Сдаётся мне,  думает  Юрий  Ильич,  он  никуда  и  никогда  не  доплывёт,  а  все  плывущие  на  нём  пассажиры  умрут  по   дороге.
В  своих  многочисленных  интервью  пенсионер  Ельцин  и  его  семья  жаловались,  как  им  тяжело,  как   необъективно  нападает  пресса  на  Татьяну,  на  их  семью,  ту,  которая  с  маленькой  буквы.  Но никогда  Юрий  Ильич  не  встречал  с  их  стороны  даже  простого  желания  войти    в  положение  эксГенпрокурора  с  точки зрения  простого  человека,  просто  попытались  бы взглянуть  на  ситуацию  с  точки  зрения  его  жены.  Уже  по  прошествии  времени,  совсем  недавно,  жена  сказала  ему:  «Мне   страшно  вспомнить  о  том  времени,  Я  просто  хочу  вычеркнуть  из  своей  жизни».
То,  что  Ельцин  выбрал  Путина    в  качестве  преемника,  во  многом  определялось  состоянием  его  здоровья.  Ельцин  мог  подписать  любой указ,  если   кто  то из  ближайшего   окружения  ему  шепнёт,  что  указ   хороший  и  нужный.  А  Ельцин  уже  не  контролировал  ни  ситуацию  в  стране,  ни  себя  на  посту  Президента  России.  Приезжал  в  Кремль   на  работу  на  2-3   часа,  тогда как    что  бы  управлять   Россией     не  хватит  и  18  часов  в  сутки.

               

                32

Украина  отказалась  от  поставок  российского  газа.  Люди,  вы  помните  об  этом.  Что  будет  делать  в  этом  случае  Россия?  То   есть  вопрос   к   российскому  обывателю:  Что  думает     он,   российский обыватель,   в  этом  случае,  когда  услышит  такую  вполне предсказуемую   ситуацию?  Ничего  он  по  этому  поводу  не  думает.       Впрочем,  обыватели  за  пределами  Москвы  и  обыватели  аборигены  неоглядных  территорий  и   думать  не  спешат,  считая,  что  продолжается  банальный  спор  двух   дураков  о  цене  за  газ,  который  разрешить  не   могут,  потому  что   братья  и  каждый  из  братьев  более  брат  и  более  нуждается  в  признании  -  один  потому,  что  старший,  другой  потому,  что  младший.
Можно  подумать,  что  Украина  вела   спор  всё  это  время  дурача  Путина,  а  Путин,  зная,  что  его  дурачат,  делал  себя   благодетелем  в  глазах  мира,  надеясь,  что  так  он  одурачит  всех -  и  саму  Украину,  и  Европу,  и  Америку.   А  оказалось  всё   так  просто:   Украине   российский  газ  оказался   не   нужен.  Во  всяком  случае  так  заявила  Украина,  но  при  этом  вся  тягомотина   ещё  не  закончилась  -   и  это  можно  предположить,  что  споры  ни  о  чём  будут  продолжаться.  Видимо,  в  этом  заинтересован  Путин  -  болтать  о  том,  что  вот  мол   закроем  вентиль  и  делу   конец.  Если  бы!   
 Если   бы  он  видел  конец  делу  в  этом,  то    давно  бы  перекрыл  задвижку   братьям.  Но  очень  увлёкся    игрой,  похожую  на   игру  малышей  в  песочнице.    Игра  будет  продолжаться.  Иначе  это  против  правил  Путина,  записанных   в  его  судьбе  на  основании  его  врождённого  характера.  Иначе  это   против  его  первоначальных  намерений  прихватить  Крым   и   так  называемую  Малороссию. Ведь  это  он  первым  вспомнил  о   незаконности  передачи   Россией   Крыма  Украине.  Ведь  это  он  первым  напомнил  о  территориях,  зовущимися  Малороссией  -   Донецкую  и  Луганскую  современные  области.
И  это  стало  объяснением   претензий  возврата  Крыма  и  притязаний  на  Малороссию.  Но  не  учитывает  Путин,  что  времена   другие  наступили, даже  если   вся    Украина   покрыта  фашистскиими  знамёнами,  если   в  её  властных  органах засели  сплошь  разбойники  и  мироеды  (  будь  то  БЫ  у России  этого  дерьма недостаточно),  то  нарушать  миропорядок  ему  никто  не  позволит.  И   если  миропорядок  установлен  американцами  (  а  это  так ),  то  необдуманно  действовать  против  установленного  порядка, американцы  и  поставят  его  на  место.  И  поставили,  считаю  я.  А  теперь  ему,  что  бы  не  упасть  в  грязь  лицом   необходимо  искать  другие  решения в  своём  поведении.  Вот и ищет  других  решений.  По  тихому  отказался  от  помощи   Донбассу,  придёт  время, боюсь,    откажется   и  от  Крыма.  И  всё  это   будет  предъявлено народу как  дальновидная   политика  Путина. Но!   Не  этой  ли  политикой  привлечена  Америка   к  российско -  украинским  отношениям? Или  этого  добивался  наш  Президент?  В  надежде  у  всех  на  виду   посрамить   американского  Президента   в  делах,  которые  сам  решает  на   раз,  будь  то  бы. Не  вышло  и  не  выходит.  На  раз  решить  дело  с  Крымом  получилось и  то  с  угрозами  поправить  дело  со  стороны  Украины.  А  вот  с  Малороссией  это  позор.
Выдумал  игру,  сам  и  запутался  в  ней,  но  зато  засветился на  весь  мир.
Итак.  Операция  по  геноциду    русских  на   Юго – Востоке  Украины
будет   продолжаться. И  в этих  условиях  население  будет  стремиться
к  той  силе,  которая  будет  способна  навести   порядок.  Для  этого России    давно пришло время принимать  жёсткие    решения. Иначе  Россия  получит   в  лице Украины  мощную  военную  силу,  конечной  целью  которой  будет  война  против  России  за  возврат  Крыма.  И  Россия  тем  самым  получит  не  только  войну, но  и  позор.  И  перед  ней  никуда  не  исчезнут,  а  остаются  те  же приобретённые  на   пустом  месте    проблемы:   Крым  и  Малороссия.
При   этом  на  данном  этапе  не  нужно  отвлекаться  от  первоочередных   задач  помощи  Юго-Востоку  Украины  и  Крыму  стратегическими  планами,  ибо  стратегия  -  наше  больное  место.  Пока,  хотя бы,  стратегию  нужно  оставить  без  рассмотрения.  В  первую  очередь  нужно  вспомнить  обещание  России   не  бросать  своих  и  ввязаться  в  военный  конфликт,  хотя   бы  обеспечить  над  Донбассом  беспилотную  зону  и  исполнением  армии   полицейских  функций  для   наведения  элементарного  порядка. Участие  России  в  конфликте  привлечёт  на  её   сторону  жителей  Юго-Востока.
А  сейчас  остаются  вопросы  к   Москве:  Сколько  трупов  нужно  Кремлю,   что  бы  Россия  вмешалась  в  конфликт  и  избежала   позора?  Неужели  не  ясно,  что  под  боком  фашизм  и  победить  его  силами  ополченцев  невозможно.  Так  Россия  способна  ли  обратиться  к  примеру  истории, к  своему  примеру,  когда  она  воевала  с  фашизмом  на  территории  Испании,  не  Украины.  Но  что  то  не  верится  мне,  что  Путин    готов  биться  насмерть  с  этой  идеологией.  Неужели  у  него  нет  своей  идеологии,  а  фашизм  ему  не  мешает  быть  Президентом  инертной  страны?  Тогда  беда!               
                34
               
      Убийства  сами  по  себе  уже  давно  перестали  быть  сенсацией  во  всём мире,  а  в  нашей  России  тем   более. Уже  никто  не  удивляется  трупу,  найденному  в  квартире,  где  хранилось  много  денег  и  иных  ценностей,  или  утопленнику,  выловленному  из  реки  без  документов  и  без  бумажника  после   посещения  банка.
       А  Слава  мне  говорит.  Я слушаю,  что  говорит  Слава  и  мне  интересно  что  он говорит: «Сейчас  я  уже  почти  американец. Я  привык  чем   пахнет  Америка,  к  слабому   кофе,  к  футболу,  который  (не)  футбол  и  я  уже  освободился  от  безоговорочного  восхищения  Америкой  и  я  уже  вижу  не  только  безукоризненно  светлые  чистые  окна  небоскрёбов, но   мой  нос  безошибочно распознаёт  вонь  помоек  и  затхлых   городских  углов  и  я  вижу  в   Америке  трущобы. Да,да.  Трущобы  и  в  них  живут  люди,  но  они  какие то  другие,  не  как  в  России».
Но!  Я  всегда  найду  альтернативность  американского  образа жизни   советскому,  как  прежде,  или  российскому,  как  сейчас. Где   примитивность  лжи  так  и  остаётся  у  вершителей  «исторического  процесса»,  что  вполне  устраивает  заказчиков  этой  примитивной  лжи.  Но!  Новых  умов  заказчики  не  приобретут.  Заморочатся  на  лжи  только  уже  замороченные,  которым  нравится  быть  замороченными.  Опережая  твой  вопрос:  а  кто  это  такие?  Я  отвечаю тебе:  ты  слыхал  о  национал – патриотах?
-   Что  то  с  тобой  происходит  или  уже  произощло.   -  возразил  я.  -  Твоя  прорусскость   куда то  пропала.  Я  не  для  этого тебя  пригласил.  Между  прочим,  я  не  хочу  тебя  видеть  американцем.  Давай  же  найдём  этого  твоего  друга  Дворковеца  Аркадия  Вадимовича.  Но   ты  где  то  шляешься.
-    Ах,  с  каким   бы  удовольствием  поговорил  я   с  этим   наивным  евреем  где   нибудь  за столиком  в  каком - нибудь  «Славянском  базаре».   -   встряхнул  себя  руками   Слава.  -   Вот  уж  человек  лёгок  на  разговор.  Вот   уж  душа  на  распашку .
Слава  гнал   машину  как  орёл  в   свободном  парении   совершает  полёт  над  вершинами  Кавказа.  Внизу    не  было  вершин  и  Кавказа   не  было,  как  и  самого  «внизу»,  под  колёсами  был  асфальт. А  выехав  за  город  мы  увидели  справа  лунный  блин,  висящий   над   мутной  белизной  подмосковных   полей,  а   вдали  огоньки   жилищ  пробивались  сквозь  дымку,   а  в  близи  полоска  чёрного  леса  подступала   к  обочине.
      В    темноте   мимо  пролетела   Новая  Купавна,  Слава  сбавил  скорость перед  29  километром  шоссе  Энтузиастов,  где  поворот  направо  и   сразу  дача.  Не  в  глубине,  не  обособленно, а как  у  простых  людей  -   в  посёлке  и  в  общем  ряду. Ворота  расползлись  по  обе  стороны  автоматически  и  Слава  направил  машину  в  небольшой  двор.  В  доме  неожиданно  для  меня  оказался   Юрий   Ильич   Скуратов,  сидящий  в  глубоком  кресле  и   укутанный  в красный  плед.
-   Это   ваш  доверенный   ко  всему   друг?  -   спросил  Скуратов,  обращаясь  к  Славе.
-   Действительно,  Юрий  Ильич,  это  мой  друг  и  я  отвественен  за  него  во  всём.
- Рассаживайтесь, господа,  повторите  ваши  возникшие  проблемы,  Вячеслав  Хаскильевич,  а  я  постараюсь  вам  помочь  чем  могу,  а  вы   не  обессудьте  в  моей   беспомощности,  если  ничем  помочь   не  смогу.
Слава  всё   обстоятельно  и   правдиво,  видимо,  не    в  первый   раз повторил,  что  нас  беспокоит.
-   Если  он  человек   с  самого  верха  или   близкий  к  верхам  или  в  окружении  этих  верхов,  то  и  искать  его  там  же  или  причины  его  отсутствия   -  там  же.  Это  общее  правило.  К  сожалению  большой  помощи  от  Генеральной  прокуратуры  я  не  смогу  вам  оказать.  Моих  друзей  там  почти  нет.  Но  если  что  и  происходило  с  ним  криминального,  то   только  происходило  в  центре  -  по  месту  работы,  жительства  или  свободного  времяпрепровождения.  Если  он  свободен  был  на  язык,  допустим,  как  вы,  Вячеслав  Хаскильевич,   то  знакома  ли  вам  ситуация  на  Красной  площади  в  предпраздничный  день  для  милиционеров,  10   ноября?
-   Это  случай  с чудаком  из  Петербуга,   пришпиливший  свою  мошонку  к  брусчатке   на   площади?
--Да,  да.  Именно  этот  случай.  -  Подтвердил  Юрий  Ильич  и   заключил:.      Вам  нужен  адрес  его.  С  моей  стороны  я  постараюсь  что  то  узнать.  А  начать  вам  с  места  жительства  и  родных.
      Мы  возвращались  от   Бывшего   Генерального  прокурора  в  полном  молчании  до  самой  Москвы,  мы  не  проронили  ни  слова,  сейчас  задумавшись  над  словами    Скуратова,  Генерального  прокурора Российской   федерации,  не  из  продажных  газет  в  газетных  развалах  на  Петровско  -  Разумовской:  « Мои  отношения  с  Владимиром  Путиным  были  хорошими,  ровными  и,  честно  говоря,  я  надеялся  на  его  объективность  по  отношению  ко  мне  позицию.  Позицию.  Ориентированную  на  Закон.  Я  искренне  считал,  что  Путин  хотел    мне  помочь.  И  для  меня  было  ударом,  шоком.  Когда  я  узнал  о  его  роли   в   фабрикации  дел  против меня.  Конечно  ,  он мог  бы  этого  не  делать,  но  тогда,  возможно,  его  в  качестве   Президента   и  не  было   бы. Не  знаю,  на  каких  весах  можно  взвесить   все  эти  нюансы.  Это   тот  выбор,  который  каждый  должен  сделать  сам.  Он  выбрал  такой  путь  -  путь  стоимостью  в  право  быть  преемником».
-   Бедная  Россия!  -  Это   жалеет  себя   Вячеслав    Хаскильевич.  -   Где   я  жил?  Кто питал  меня  и  чем?
       Я  не  стал  возражать   его  стенаниям,  молчал. И  думал: Задавить,  дискредитировать, обанкротить    кого  угодно  в   нашем,  далёком  от  правового  государстве   -   дело  несложное.  И  против  маховика  государства   выстоять   просто  невозможно.  Это я  испытал  на  себе.  И  не  только  я.    
               
                35               
     -  Ты  обрёл  свой  дом  и  тебе  легко  от  этого  и  свободно.   -    Сказал  Дворковец, наш   общий со  Славой  знакомый  как  то  раз  при  встрече  в  «Славянском  базаре»,    и  было  не  понятно  для  чего  он  сказал  это.
-   Ты  забываешь,  что  я  обрёл  родину  под  конец  своей  жизни, а  вся  большая  часть  её  прошла  в  обмане,  что  не  редко  бывает  в   приёмной   семье,  пусть  в  сладком,  но  в  обмане.  Сладость  того  моего существования  не  испортит  никакая  ложка  дёгтя  в  бочке  мёда.  Это  две  мои  половинки  дарованные  богом,  прожитые  мной  одинаково  счастливо  как  в  православной  России,  так  и  в  иудаизме  в  Земле  Израильской.  Но  в  православии  я    не знал  своего  народа  и  не  был  частью  своего  народа,  но  ведь страна  Израиль    или  Земля  Обетованная,  обещанная  народу  богом,  изначально была  тем  местом,  куда  евреи  должны  придти,  уже  будучи  народом,  так  как  народом  они   стали  со  времён исхода  из  Египта.
-   Значит,  в  конечном  итоге,  ты  меняешь  отношение  к  Путину?
-   Упаси  бог! Менять  отношение  к  другу  педофила  -  нет  оснований. И  если  меня  спросят:  кто  сегодня  враг  или  враги  России,  то,  конечно,  я  их  назову.  Только  я  боюсь,  что  Россия  сама  их  прекрасно  знает.  Они  все  на  поверхности.  Беда  только  в  том,  что  Россия  их  не  назовёт,  она  ждёт,  что  назовёт  своих  врагов  Царь,  её  Царь, как  всегда  плут  и  обманщик.  И  назовёт  не  врагов  России,  а  своих  личных,  персональных.  И  будет  бороться  с  ними,  персональными  недругами,    будет  мочить  их,  преследуя  даже  в  «сортирах».  Похвально,  что  и  говорить.
   
Неужели  это  была  последняя  их  встреча? Вячеславу  Хаскильевичу амятна  она  просто  деталями. Он  возражал  с  готовностью   возразить  Вадиму    Аркадьевичу  не  на  пустом  месте.  Ему  было  легко  и  своболно
А  я   сейчас  живу  в  том  месте,  где  определил  народу  жить  бог,  в  земле, текущей молоком  и  мёдом,  в  земле,  расположенной  между  Средиземным  морем  и  рекой  Иордан  и  я  счастлив,  что  не  отстал  от своего  народа  и   всегда  готов  разделить  с  ним  всякую  скорбь  и  всякую  победу.  Я  к  народу присоединился,  наконец,  и  я  счастлив  с   ним.   А  Россия,  моя  Россия,  только  моей   и остаётся, и  я  не  изменю  ей  ни  во  мнении  о  ней,  ни  о  её  правителях – узурпаторах.
-     Смотри ка  как ты  сыплешь тирадами  -  да  и  только.  Слушать  тебя  -   не  наслушаешься. В  твоих  пламенных  речах   угадывается  настроение  того  поколения, когда   вся  теория  прохождения  в легальную   литературу  приносилась   из- за  границы  -  Аксёнов,  Солженицын.  И  вот    -  ты,  мой  дорогой  друг, предстаёшь  передо  мной  словно  новый  герой  революции.
-   Какой  новый  герой?  Какой  такой  революции?   Что  вы такое  говорите!  Ах,  Аркадий  Вадимович,  Аркадий  Вадимович!   -   Слава  обиделся  и   сделал  вид,  что  не  на  шутку.
-    Давай  без  обид  и  давай  закончим  это  кухонное  промывание  косточек   нашему  лидеру,  ему  наверное  сейчас  икается.
-      А  тебя  это  беспокоит?
-   Нисколько  и  пусть  икается.
-  Если  он   лидер,  то  пусть.  Только   лидер  не  может  быть  втиснут  ни  в  какие,  пусть  даже  самые  разумные  и  логичные,  рамки.  Потому  он  и  лидер,  а  не  просто  рядовой  исполнитель  идей   и  каких  то  событий.  То  есть от  него  ждут  идей  и  от  него ждут  наступления  событий.  Если  так  называемый  лидер  молчит  о  своих  идеях,  значит  у  него  попросту  их  нет.  Если  ожидаемые    события  от  лидера  не  наступают,  то  ничего  хорошего  от  такой  пустоты   нет  и  не  будет.   И  этот  лидер  просто  надсмотрщик   -  в  одном  случае  или  распределитель  бюджета,  который  в  подарочном  новогоднем  мешке.
-   Ты  опять  за  своё  -  длинно,  кому  то  покажется  скучным.  -   перебил  его  Дворковец.
-   Это  патриотам  скучным  не  покажется.  Да  я  и  не  книгу  пишу,  а с  тобой  упражняюсь,  как  отбить  от  тебя  путинский  патриотизм,  скорее  похожий  на  масонство   из  лжи  и  банального  воровства  и беззакония.
-   Но  мы  евреи, Слава.  Это  то,  что  отделяет  меня  от  народа,  а  тебя от  иудаизма.  -  Дворковец  почти  вскричал,  словно  в  негодовании.  -  А  тебе  иудаизм  нужен в  Израиле,  как  мне  российский  патриотизм  в  России. Неужели   не  понять?
-   Э-э-э,  не  понять?  Понять! Только  ты должен  сказать  себе:  Я   люблю  этот  народ  и  эту  страну.  Россия,  я  твой  сын,  ты  -  мать  моя,  только  от   крайней  плоти  еврея  Вадима  плоть,  веточка  от  развесистой  берёзы  едина  в общей  кроне  белоствольного  дерева. И  все  мы  едины,  народ   -  за  меня,  а  я  один  за  них  всех.  Только  в  этой  всеобщей  любви  не  заиграйся  и  не  ищи  врагов,  что  бы  их  обязательно   уничтожать.  Таких  искателей  в  России  всегда  избыток.
     Дворковец   понимал,  со  степенным  видом  кивал  значительно,  редко  ухмылялся  в  сторону  и  продолжал  с  интересом  смотреть  на   Славу.

Если  говорить  о  причинах войн,  в  которых  поучаствовала  Россия  начиная  с  последнего  десятилетия   прошлого  века,   то  их  объяснение  элементарно  просто  -    всякая  из  случившихся  войн  объясняется  элементарной  простотой  -   как  в  элементарной  драке.  Когда  двор   против  двора,  улица  против  улицы. По  тому  же  принципу  велись  баталии  на  спортивных  площадках    -   кто   кого.  Животный  инстинкт,  ещё  так крепко  сидящий  в  гомо  сапиенс,  ещё    не  покидает  человеческую  биологию  и  физиологию  и  застилает  человеческий  разум.  Вступив   в  такую  драку  местного  локального  значения,   люди  не  сохраняют  в  памяти,  а  может  и  не  хотят сохранять  кто  прав,  а   кто  виноват  и  это  становится  уже  исторически  неизвестным  и  людям  смутно  помнится  как  всё  это  начиналось,   из-за  чего  и  кто  первый   пробил  голову  дальнему  соседу,  а  кто  сломал   руку  ближнему  соседу. Но  поколотив  друг  друга  даже  бывает  самым  жестоким  образом,   улицы  и  дворы  расходятся  восвояси,   потому  что  драка  для  них    -  это  не  профессиональное  не  обязательное  занятие  и  не  жизненно  необходимое,  отдалённее,   чем  второе  и  даже  чем  десятое.
Война  -   это  не  соседская  драка,  но  и  она  начинается  с  традиционного  «наших  бьют»,  только  отличается  от  соседской   драки  тем,  что  войну  легко  начать  и  даже  запутаться   в  ней  и  потом  не  найти  ни  ума, ни  воли выйти  из  неё,  как  бы  сторонам  не  хотелось  этого.
Давайте  глянем  на  наших  воюющих.   Молдова,  Грузия,  Осетия,   Чечня,  Ингушетия, Дагестан соседи  с  Россией  и  между  собой. Если  присовокупить  к  этому  количеству  воевавших  с  Россией  стран  и   Ирак,  то   Россия   предстаёт    страной не  только  любительницей  повоевать,  но  так  же  и  злобной   в  своей  памяти  мочить  даже  в  туалетах  боевиков  для  достижения  своих  собственных  далеко  не  праведных  целей.
Ни   для  кого наши  политики  и  демократы  не  секрет,  в  том  числе  нашим  демократам  в  России,   что  войну  и  сам  процесс  демократизации,  в  котором  успешно  варится  наше  государство,  совместить  невозможно.  Мы   знаем,  что  война  -  всегда  экстремальная  ситуация  требует   адекватных  действий.  И  мы  знаем.  И  мы  видим,  что  война  ведётся   внутри  России.  Только  нужна  ли  нам  ещё   другая  война,  в  которую  Путин  и  вся  демократическая  Россия  готова  вступить,  окунувшись  в  Сирию?  А  ведь  готова  была  вступить  Россия  в  войну!  Послав  корабли  к  берегам  Сирии.  Буд  то  не  знали  наши   адмиралы,  что  встретив  такие же  корабли,  если  не лучше  и  не  более  оснащённые, что  у  тех  самых  берегов  постоят  за  себя  американские  корабли. И  глазом  не  моргнули  и  завизжали  от  радости  как  продавили  ситуацию  -   враг   был способен  оценить  невменяемость  русского   оружия.
Для  России,  где  демократия  находится  лишь  в  стадии  становления,  война   вообще  губительна.  А  это  значит,  что  лидеры  демократических  государств  не  смогут  сохранить  за  собой  посты  и  своё  влияние.
Казалось  бы!  Но  к современной,  то  есть  к  путинской   России  это  не  относится.   И  война  в  России  продолжается , и  все привыкли  к  ней,  и  все  призывают   кого  то    в  пустом  небе  России  самые  сложные  битвы  выигрывать  за  столом  переговоров.  Но,  при  этом,  самым  сложным  битвам  оставляют  много  места  и  поэтому  эти самые  сложные  битвы  решаются  на  полях  сражений.
     Какая  война?   Где  вы  видите  войну?  -  спросите  вы.  Да  посмотрите  вы,  всё -  таки, на  Кавказ.  -   Разве  не  видите?  А  если  не  видите,  то   вы  привыкли  к войне  и  война  уже  рядом,  совсем  рядом,  даже   ближе  чем  к  вашему  дому,  она  в  головах  у  каждого.  А  это  среда  обитания.
      То  есть  Россия  в  войне  живёт  как  в  своих  сказочных  молочных  реках  и  кисельных берегах – КАК В  СКАЗКЕ.               
      
 А  я  вышел  на  дождь,  что  бы  покинуть  компанию  пьяных  неадекватных  людей, и  подумал,  что   я   недостаточно  плохо  отношусь  к   власти. Наверное,  потому,  что   я  возвратился  в  старую   свою  жизнь,  куда  всем   этим  людям   не  было  ходу.  А  я  с  лёгкостью  снова  очутился  там.
      Эти  затраханные  своим  криминально-  политическим   божеством  могли  молчать  днём  и  ночью,  как  прикажут,  или  орать  в  безумстве  своих  встречь  с  его  блеклой  тенью,  как  попросят.  И  они  старались,  и  не  могли  перестараться  -   столько  было  в  них   бессознательного   старания.  И  никто  не  мог  победить.  Но  все  они,  в  конце  концов,  к  концу  своих  стараний  подавленно  презирали  себя,  буд  то    собственными  глазами  увидели  эту  эпидемию  лжи  в  этом   бледном  запуганном  победами    мире,  парализованно  взиравшим  на  бушевавшую  эпидемию в  стране.
-   Вы  воспитали  наследственный  ген  лжи  в  гражданах!  -  кричал  Вячеслав  Хаскильевич  Розенбаум  какому  то  журналисту  небольшого  росточка,  так  желающего  показаться  присутствующим  Владимиром  Ильичём  и  так  похожего  на  Владимира  Соловьёва.
      Сегодня    за  прошедшее  десятилетие  всем  становится  ясно,  что  наступило  время    маленьких    сказочных   существ,  живущих  в  подземельях  Кремля  или  Альпийских  гор в   образах  чёрной  курицы,  к  примеру,  или  гномов, эльфов,   фей,  гоблинов,  своей  особой  жизнью,  которая  не  только  воплощение  человека  играть  определённую  роль  в  спектакле  жизни,  но  и   воплощение  гнусных  качеств  и  характеристик.
-     Вы  открыли  и  воспитали  наследственный  ген   лжи  в  гражданах  России!   -   не  отпускал  свою  тему  редактор  «Молодого  коммуниста»  из  Сибири.  И  таскал  за  шиворот  как  половую  тряпку  по  лужам  после  тёплого   дождя,  отключившегося  после  выпитого  ещё   не  старого  в  дорогом  костюме  представительного,  но  не  сейчас  человека.  Человек   превращался  в  свинью  и  все  веселились,  глядя  на  эту  трансформацию.
     И  тут  я  понял,  что  это  я  сам  заманил  себя в  эту  не  хитрую  ловушку,  когда  пришёл  сюда,  как  на   встречу  с  давним  временем  и  давними  друзьями.  Оказалась, что  ни  друзей,  ни  того  времени  уже  не  существует.  А  я нахожусь  молодым  и  здоровым  идиотом   в  мире  объективной   реальности,  не  зависящем  от  собственного  сознания.  И  вокруг  меня  такие  же   кретины  как  этот  ростом  с  Президента,  кандидат  экономических  наук,  мастер  сцены,  а   на  сцене ограниченный  любитель  изображать  Владимира  Ильича  Ленина.
 Если  нет  моего  мира  и  нет  моего  времени  в  этом  мире,   то  мир  умирает  или  уже  умер.  Но  беспамятство  не  наступило  -   значит  мир  жив.  А  в беспамятстве  я  помню,  что  существуют  идеологические  истины  обязательные  для  всех  в  определённое  время  и  в  определённом  месте.  Или  не  существуют  эти  идеологические  истины.  То  в  любом  случае   -    мир  жив.  Пустота  вместо  истины  в  этом  случае  становится  истиной.
 И  тогда  свободный  от  идеологий  и  от  истин  кандидат   наук  может  таскать   кого  угодно  за  шиворот   в  весенних   лужах.  Значит  мир  не  умирает,  он  становится  иным.
Нет,  -  думаю  я  в  нерешительности,  -  мир,  всё – таки,  умирает.
А  с  другой  стороны,  если  он  не  умирает,  а  возрождается  даже  в  бредовых  истинах  власти,  то  на  кой  хрен  он  мне  нужен  этот  перевёрнутый  наизнанку   мир.

                36
               
Аркадий Вадимович полюбил  гулять  по  ночному  городу. В эту  пору  город     отпускал  от себя  тепло и  оно  пахло  узнаваемо  в  прохладной  ночи.  Весна  прошла  с холодными  ночами,  а к середине  лета  всё  превратилось  в  пекло  и  ночь  не  давала  отдохновения.  И  эта  ночь  была  знойная  и  светлая  своим  небом   -   она  так  начиналась.  Но  уже  к  полуночи  появились  низкие  грозовые    облака  и   застлали собой  быстро  всё  небо  и  ночь  превратилась  в   сплошной  сумрак  с  мёртвой тишиной.  Со  всех  сторон  подкрались  грозовые  облака,  быстрые,  но  безмолвные  -   словно  солдаты  в  окопной  грязи  бросились  в  последний  бой  в  отчаянии,  без  ожесточённого  крика,  смиренно  идя  на  смерть.  Но  вдруг   стал  различим  далёкий  ворчливый  гром,  словно   звук  пролетевшего  самолёта  высоко  в  небе  и  далеко  в  стороне. Неожиданно  стали  вспыхивать  ярким  светом  молнии,  словно  в  ночной  город  вошёл ужас  становления земли и  вот –вот  воздух  будет  напитан  серой.  И  при  каждой  вспышке  молнии  высвечивалась   площадь,  брусчатка,  красная  кирпичная  стена,  грани  Мавзолея, ёлки,   своими  вершинками  напоминающие  маленькие  крестики.  Не  успел  свет  молнии  сомкнуться  в  темноту,  как  новая  молния  высветила  ширь  реки  и  по обе  её  стороны   две  набережные  -   Софийская  и  Кремлёвская  и  обе  безлюдны  в  ночи  под  тяжестью      двух  мостов  -  Москворецкого  и  Большого  Каменного.
 
                37               

Это  не  значит,  что  став  его  верным другом  однажды,  он  остался  им  навсегда.  -    фраза  эта,  где  то  услышанная  недавно,  постоянно  вертелась  в  голове,  наверное,  потому,  что   Аркадий  Вадимович  сейчас  осознавал  измену,  которая  постигла  его  в мыслях.
И  он  пошёл  по  скользкой  брусчатке  по  пустынной  площади. Кругом  никого.  Ни  друзей,  ни   врагов.  Ни  друзей  …  .  Кем  бы  можно  дорожить  и  за  кого  можно  бы  поболеть  в  беде и  быть  обеспокоенным  его  судьбой.  Нет  человека,  как    Жванецкий имеет Романа  Карцева,  который  может  запросто  спросить  его :  как  твоё  здоровье?  Как  поживаешь?  Или  как  твои  дела?  А  получив  ответ  ободрить  давнего  товарища:  Смотри,  держись,  не  сдавайся  напастям.  Я  люблю  тебя,   мой  друг,  обнимаю  и  целую  и  помню  о  тебе  всегда. А  если  попросит  помощи,  то  не  откажет.
Нет  у  Аркадия  Вадимовича таких  людей.  Среди   партийцев?  -  какие  они  друзья,  если  едут  на  инаугурацию  по  пустой  Москве  и  ни  одного  человека  их  не  приветствуют  и они  никого  не  приветствуют  -  людей  просто  нет,  их  не  хотят  видеть «высокопоставленные», а  сами  то  они  обрыдли,  кажется,  всему  белому  свету  и  в  Большом  Кремлёвском  Дворце  инаугурируют  в  окружении  развращённой  властью  публики.  Но  и  они  по  отношению  друг  к  другу  не  могут  сердечно  и  заинтересованно  поинтересоваться:  Как  живёшь?  Как  здоровье?  Как  жена?  Как  дети? Не  могут!  У  них  семейный  развод  какой то  не  человеческий,  не  по-русски  -  жена  не  публичная (?)  Не  по-русски!  Не  по-христиански! Потому  что  жена  не  публичная.  Жена всегда   должна  быть  публичной, какая  бы  не  была  -  эту  традицию  последних  времён властитель проигнорировал.  И   его  проезд  на  коронацию  должен  происходить  при  скоплении  радостного  и  счастливого  народа,  а   не  мышью  спасаться  к  сытым -  пресытым  котам, готовым  промурлыкать тебе  сладкие  успокоительные  речи.   
-  Как  здоровье?  Чем  помочь, благоверная?  -   не выговорят.  Только  одно  с вымученной  улыбкой  на  глупом  лице:  Мы  приняли  решение  совместно, обоюдно,    мы  разводимся.  Вроде  как,  восхищайтесь  нашим  разводом.
И  заговорили.  Как  раз  о  том,  на  что  расчитывали:  О  Кабаевой, значит  об  изменах,   значит  о  настоящем  русском  мужике  Путине. Им  так  видится  развод  после  разговоров  о  странной  жизни  жены.  Или  это  простое  и  глупое,  мальчишеское  подражание  Петру  Алексеевичу?   
Но  Аркадий  Вадимович  видит,  что  не  друг  он,  Владимир  Владимирович,  ей,   Людмиле  Александровне.   Бывшая  жена  -   и  всё.  Но  не  друг.  Так  кто  в  друзьях?
Говорит ,  что  Дмитрий  Анатольевич, Президент   на  подхвате.  Это  друг?  Пусть  думает  и  объявляет  друзьями  кого  захочет.  Не  друзей  не  приближал.  Так  почему  в друзьях  был  позор  России  Сердюков? Или  Шувалов?  Потому  что  сам  позор  России!
Об   этих  троих  говорить  и  думать   запрещено  самому  себе.  А  там,  за  стеной    есть  ещё  Администрация  Президента,  а  там,  на  Красной  Пресне  целый   Кабинет  Министров. И  все  друзья  или  товарищи.  И  все  дельные,  умные,   способные  на  многое   -  если  их   не  трогать.  А  тронешь,  так  как  минимум  сажать  надо,  ан  нет,  надо   что  бы  суд  во  всём  хо-ро-шень-ко  разобрался,  по  закону.  А  как  это  по  закону знает  только  он  один.

. Никто  не  видел   как   Аркадий  Вадимович  в  полночь  спускался  к  Москворецкому  мосту. Как   ещё   с  Манежной  площади,  потом  поднимаясь  по  Кремлёвскому  проезду  за  Аркадием  Вадимовичем  кралась  иномарка  чёрного  цвета.   Как   эта  чёрная  иномарка  от  Ильинки,  или  от  Лобного  места  газанула   почти  с  места  и  под  визг  всего  существа  японской  или  немецкой  машины  -  неважно, полетела   искать  неминуемой  встречи  с  тем,  на  кого  был  указан  перст  судьбы.

Иномарка  была  ещё  далеко  позади.  Аркадий  Вадимович  задумчиво  размышлял.
Нет  политической  воли.  А  откуда  ей   взяться,  если  страну  застило  ложью,  воровством,  чванством   власти, непрофессионализмом.  И   всего  этого  в  чудовищных  масштабах.  И   нет  политической  воли  бороться  с  этим.  Всё  это  означает,  что  изменение  политической  ситуации,  только  это,  реально  освободит  место,  простор    или  как  то  по  другому,  если  хотите,  назвать  смену  политического  руководства,  то  вот  тогда  и  может  появиться  та  «политическая  воля»  борьбы  с  коррупцией,  о  которой  бредят  все,  но  только  не  они,  политические наши  руководители.  Только  тогда.
Вот  тогда  это  означает  раскрепощённую  в  соответствии  с  законом  работу  прокуратуры,  МВД, судов, ФСБ,  Государственной  Думы  и  найдутся  люди   способные  для  этой  работы.  Но  этой  позорной  власти  в  России  быть  не  должно.
Что  то  отвлекло  от  размышлений.  Аркадий  Вадимович  шёл  уже  по  мосту.  Заслышав  рёв  автомобильного  мотора  он  повернулся  и  увидел  совсем  рядом  ревущую  машину  и  в голове  пронеслась  вихрем  мысль  о  сообщении  телевидения    о  непризнании  Россией  решений  Страсбургского  суда,  если  они  не  будут основаны  на    Конституции  Российской  Федерации.  И  ещё  он  успел  уловить  запах  бензина.  И  больше  ничего.  Эта  были  последние  его  мысли.
Свидетелей  этому   не было  по  обе  стороны  моста,  ни  на   набережных   реки.
Труп  обнаружили    среди  ночи,  когда  подгулявшие  в  «Балчуге»  разъезжались    по  своим  норам  до  следующего  празднества   завтра  или  точнее  сегодня,  но  не  так  рано.  Эти  как  раз  и  не  дрогнули  сердцем.  Хорошо  на  мост  въехала  поливальная  машина. Водитель  быстро  вызвал  полицию  по  мобильнику  и  полиция  примчалась, а  как  не  примчаться,  когда  чуть  ли  не  под  стенами  Кремля в  радиусе  200 -300   метров  валяется  хорошо  одетый  и  ухоженный  труп  человека.
-   Наступление  острой  сердечной   недостаточности  исключается.  -  сказал   старший из  полицейских.  -   Надо  бы  отвезти  в  морг  сейчас  же.
-   Надо  бы  смерть  зафиксировать  сначала.  -  не  смело  возразил  молодой.
-  Вот  и  пиши  протокол.  Да  карманы  посмотри,  личность нужно  установить,  то есть  паспорт  нужен  в  первую  очередь,  а уж  потом  всё  остальное. Ушибы,  переломы,  иные  травмы,  алкогольный  запах  и  прочее.  
-   Мне  всё равно.  -  пожал  плечами  молодой,  закурил  сигарету и  полез  по  карманам погибшего  явно  в  ДТП.  -   Запах?  Да,  угадывается  крепкий  запах  коньяка.
Но  тут  где  то  невдалеке, не   дальше  Василия  Блаженного,  завизжала,  заулькала, завыла   синеглазо  -  красноглазая сирена.  Кто  то  ещё   спешил  на  происшествие. . Кроме  этого  сигнального  звука,  спешащего  так,  что  бы  не  опоздать  на  случившееся  на  Москворецком  мосту,  ничего  не   звучало  и  было   тихо  и  даже  выглядело  пристойно  до  самых  бастионных  стен  Кремля  и,  напротив,  Софийская    набережная очерчивала  огнями  границу  света  от  Замоскворечья,  над  которым  надвинулась тревожащая   душу   тьма.  И  всё  это  пространство  было  пропитано  ночной  тишиной. Стихли  сигнальные  звуки.  И  уже  никто никуда  не  спешил.
Молодой   полицейский  задумчиво  смотрел  на  труп и  словно  в  задумчивости  сказал:
-    Душа  то  христианская,  всё  таки  не  умрёт,  если  с  богом  была  дружна. Воскреснет  в  своё  время. -  Старший  откашлялся  от  табачного  дыма  сигареты,  оглушительно  схаркнул  на  мокрый  асфалт  и  заметил,  не  обращая  внимания  на   тихо  подкатившую  иномарку:
-    Жизнь  кончилась  вместе  с  душой.  Душа  не  воскреснет,  она  не  воскресает  -  это  закон. 
Трое  вышли  из  иномарки,  это  был  «Мерседес»,  оставив   водителя  за  рулём.  Конечно,  это  были  люди  с  Лубянки,  отличимые  от  всех  и  от  всего  люди,  опрятные,  аккуратно  подстриженные  и  чисто  выбритые,   пахнущие  дорогим  коньяком  со  времён  середины   прошлого  века.  Им  интересно  быть  сотрудниками  своей  «конторы»,  как  они  называли  промеж  себя   свою  организацию,  и  распространили   свою  кликуху  на  окрестные  ведомства,  нисколько  не  заботясь  о  впечатлениях, тянущихся  за  этими  серыми  мышами  -  ещё   раньше,  чем  прилип  к  ним  коньячный  запах  -   так  это  с  начала  прошлого  века.
Трое  вышли  из  иномарки. Как  трое   вышли  из  леса,  не  блуждая  в  лесу,  а  сознательно  проживая  в  нём  годы,  прячась  в  тени  деревьев  от   солнечных  лучей  и  в  дуплах  дубов,  от   проливных  дождей.
-   Не  буду  с  тобой  шутить,  -  сказал  старший  из  «конторы»,  обращаясь  к  старшему  из полиции,  -   нельзя  силы  тратить  попусту.  Поэтому  просто  скажем,  человека   этого,  который  несомненно  труп,  мы  забираем  от  вас  без  лишних  слов,  без  актов  приёма-  передачи  и   другого   какого  -  либо  словоблудия.  Одним  словом,  без  объяснений. Ясно,  коллеги?
-    Чего  тут  не  ясного.  -  ответил  старший  из  полиции.
-    А  труповозку  вызвали?
-    Вызвали.
     Полицейским,  как  всегда  в  подобных  случаях,  дали  понять,  что  этот  труп  не  их  дело  и  о  нём  должно  им  забыть.

               
                38               

И  вот  настал  день,  когда  мы  встретились  со   Славой  Розенбаумом,  моим  другом  из  Канады.  Конечно.   Мы  засели  в  «Славянском  базаре»  с  утра.  А где    же  мы  могли  встретиться  и  наговориться?  О  злополучных  российских  делах  мы  словно  нарочно  не  заикались  -   избегали  тяжёлого  нервного  разговора.  Но  знали,  что  не  избежим  этого.
   На   вопрос:  как  твои  дела  в  бизнесе?  Слава  изобразил  счастливое  лицо,    опрокинув   рюмку,  следом  проглотил  хорошую  ложку   икры  из    икорницы  и  только  потом  промолвил:  У  меня  всё    отлично,  спасибо.
Усевшись  за  стол,  добавил:
-   Под  конец  жизни   притянула  к  себе  работа  -   бизнес,  так,  что  отстать  не  могу.  А  сейчас  есть  день  отдыха.
  Всё  застолье  я  молчал,  ждал  от  него  вопросов,  ждал  от  него  начала.
А  он  всё  лопал,  что   заказал,  икру, осетрину,  филе  с  грибами  и   запивал   это  обилие  водкой,  которую   нашёл  для  себя  вполне  подходящей,  наконец  то  -  «крещенской».  Наконец  довольный  звук,  означающий  блаженство,  и  помолчав   и   что то  обдумывая,  отложив  в  сторону  приборы. Сказал:   махновщина  какая  то.  Россия  ждёт,  что  это же  слово произнесёт  Путин.  А  не  произнесёт  -  то  это  никакая  не   махновщина    и  эта  ситуация,  требующая  мирных  переговоров  с  фашистами,  с  махновцами,  с  петлюровцами. Неужели  человечество,  я  хотел  бы  выделить  из  него  Путина,  так  глупо  и   беспамятно.  Ведь  такой  политик  должен  же  обладать  исторической  памятью.  Нет,  он  не  политик,  он  кукла.  Не знаю  как  у  него  дела  обстоят  с разведкой  или  контрразведкой,  скорее  всего  на  том же  уровне.
Если  судить  объективно,  -  продолжал  говорить  Слава,  предполагая во  мне  оппонента  и  соглашателя,  -  то  он  по  своему  прав:  и  кошка  на  переговорах  хочет,  что  бы к  ней  относились  ласково,  ибо  к  ласкам  кошка  приучена  в  домашних  условиях.  Но  что  толку  в  этих  требованиях  или  нижайших  просьбах,  если  тебя  никто  не  слышит,  значит  тебя  никто  не  уважает  и  ты  сам  знаешь,  что  ты  человек  в   этой  среде  неуважаемый,  да  ещё  с   некоторыми  недостатками  человека  и  гражданина,  но попросту  упрямый,  вбивший  себе  в  голову,  что  если  ты  сумел  уверить  в  чём  то  своих  сограждан,  то  с  такой же  лёгкостью  ты    завоюешь  весь  мир.  Так  что толку  от  такой  объективности?  К  тому   же  она  не  такая  объективная    твоя  объективность.  И  уже  весь  мир  знает  об  этом,  ты,  Вова,  не объективен  и  не  силён  против  силача  и  не умён   против  умника.  Ты,   Вова,  купил  президентство  у  дряхлого  пьяницы, ты, Вова,  просто  уверился,  обманувшись,  в  своей  силе.  Ты  требуешь  объективности  от  сильных людей  и  называешь  их  слабыми.  А  самому  невдомёк, что  так   думают  те,  кто  хоть  малость  подкачал  силёнок,  но  людям  маленьким  и  слабым  сильные  не  оставляют  ничего  кроме  своего  народа  управлять  им  как  заблагорассудится.  Вот  почему  вызывает  недоумение  сильных:  слабый  Путин  требует объективности  от  сильных  европейцев   и  америанцев.
Не  велика  честь  и  доблесть  сжимать  челюсти  до  скрипа  зубов,  когда  ничего  изменить  нельзя.  Когда  Донбасс  сгорел  дотла,  этот цветущий  край.  Не  украинский  и  не  русский  -  этот Донбасс. Им  пользовались  как  товаром  в спекулиции  торгаш.  У  Путина  просили  помощи,  а  он  не  отказывал.  Но …  Наверное  обсчитывал  варианты,  что  будет  иметь,  если поможет  и  что  потеряет,  если  обманет.  И  случилось  так, что  просрал  ситуацию  и  Россия  стала  в  очередной  раз  предательницей.  Бездействие  его  непонятно.  Неужели  хотел  взять  на  поклон  Малороссию?  Так  допустимо  ли  торговать  русским  миром?  Ожидал  варяжский   давний  вариант,  как  когда  то  варяги   славян взяли:  приди    и  правь  нами,  благодетель.  Историческая  память  в  своих  остатках  ещё  сохранилась.
-   Вот  те  раз!  А  у  меня  почему  не  сохранилась?  -  спросил  я  у  Славы.
-   Потому  что  ты  не  из  кагэбэшного  племени,  такими  качествами  вообще  не  обладал.  И  ты  не  жопин   дядя  и  ты  не  находишься  в  родственной  неопределённости с   тем  или  иным  подобным    дядей,  ты  им  никто  и   у  тебя  нет каких-нибудь  жопиных  племянников,  тем  ты и  отличаешься  от   них,  что  твоя  семья  состоит  из  социально  родственных    по  крови  людей  и  в  ней   нет  договорных  отношений,  в  ней  всё  на  традициях,  на  рукопожатии  от  рождения.  Как   королева  Англии  правит  своей   страной  -  на  традициях.  Теперь,  ты  можешь  назвать  мне  традиции  той  «семьи»,  которая  правит  до  сих   пор  Россией?
-   Дак …  -  не  успел  я  рта  раскрыть,  Слава  продолжал:
-   Наследника беззакония  «семья»  отбирала  тщательно,  ты  не   хуже  меня  знаешь. Родили  наследника  наконец  и  роды состоялись  не  лёгкие  и  не  тяжёлые.  Роды  как  роды  при  запущенном  здоровье.   Молчи  и  не  перебивай  и  слушай  меня,  тем  и  поддерживая  нашу  беседу,  что  бы    заполнить   нашу  встречу.  Так вот,  продолжаю,  о  чём  думаю  и  что  знаю   с  уверенностью.  Примаков  ими  рассматривался,  не  подошёл  Татьяне -  стар  черезчур,  Степашин  показался  «семье»  излишне  лояльным  к   Ельцину.   Вопрос:  с  чего  бы  это?  И  Лебедь не подошёл  -  солдафон  в  Президенты?  Да  упаси  бог! И  тот,  который  самый  молодой  то же   не  подошёл.  Пригодился  лишь для  того,  что  бы  повесить  на  него  дефолт    98  года.  На  том  большое  спасибо.  Подошёл  Путин.  Почему?  Потому  что  принял  условие   наследства.  Первое время   не  пугать  «семью»  непонятными  ей  телодвижениями  и  другое:   дать  гарантии  самому  Ельцину  быть  в  безопасности  от  любой  смены  власти  и  его  семье  в  самом  широком  смысле  дать  гарантии  помимо  безопасности,  гарантии  материальные.  Приобретённое  имущество  не  конфисковывать  ни  при  каких  обстоятельствах,  защитив  его  и  семью  Указами  Президента  сразу  же  после  вступления  наследника  в  должность.  И  все  фигуранты  «семьи»,  и  сама  семья  зажили    и  живут  в   полном  порядке  никем  и  ничем  не  потревоженные  за  исключением  разве  скоропостижной  смерти  самого   Бориса  Николаевича.
   И  уже   не  скандируют  русские  украинцы  в  Малороссии:  Путин!  Путин!  Россия! Россия!  И  напоминание  Путина  на  весь  мир,  что  Луганск,  Донецк  и всё  побережье  вплоть  до  крымского  побережья  -  это  всё  Малороссия  или  сейчас названная  Новороссия  принадлежит  России  с  исторически  давних  времён.  Но  этот  обман  сразу   же  и   прервался,  но   затаился  где  то  в  степях   Тавриды.  И  Юго-Восток  Украины  молчит  обманутый  своим  соседом,  русским  до  мозга  костей.  И  уже  не  просит  помощи  и  никто этого  не  замечает.  Только  однажды  какой  то  дядя  в  интернете  спросил  кого  то,   наверное  себя: Доколе? Кровь  льётся.  И  этот  же  дядя  всё  объясняет  себе  же  там  же  в  интернете  и  не сомневаясь: Путин  всё  видит,  Путин   всё  знает,  он  владеет  всей  информацией,  но  вроде  бы  как  время  не  пришло. Загадка  верным путинцам?  Безусловно.  Верить  как  верили  Сталину.  Но  я  не  верю  Путину.  Я  спрашиваю  дядю  из  интернета:  какое  время?  Чему  оно  должно   наступить?  Каким событиям?  Мало  ещё  крови  пролито? Ещё   Украина не  уяснила ситуации,  что  в  Москве  решают  её  судьбу   и  ждут  когда  она  приползёт  к  ногам  властителя  и  взмолится  о  пощаде. Ведь  этого  ждёт  Кремль  когда  будут  снесены  «градом»  цветущие  города  Донбасса,  когда  намучается   достаточно  народ,  тогда  и  соизволит  протянуть руку  облобызать.  Ах, Россия, Россия!
   Пропади  всё  пропадом.  Устал  народ   жить  в  своей  стране.  Я  взял  большую,  покрытую  испариной  рюмку  водки и,  не  чокаясь  с  другом, проглотил.  И  вкуса  не  почувствовал.  И  тепла  она  мне  не  дала.
  А  Слава  спросил:
-   Так   вам,  почтенный,  нужна виза  за  границу?  Или  приглашение,  допустим,  в  Канаду.

                33

Украина  отказалась  от  поставок  российского  газа.  Люди,  вы  помните  об  этом.  Что  будет  делать  в  этом  случае  Россия?  То   есть  вопрос   к   российскому  обывателю:  Что  думает     он,   российский обыватель,   в  этом  случае,  когда  услышит  такую  вполне предсказуемую   ситуацию?  Ничего  он  по  этому  поводу  не  думает.       Впрочем,  обыватели  за  пределами  Москвы  и  обыватели  аборигены  неоглядных  территорий  и   думать  не  спешат,  считая,  что  продолжается  банальный  спор  двух   дураков  о  цене  за  газ,  который  разрешить  не   могут,  потому  что   братья  и  каждый  из  братьев  более  брат  и  более  нуждается  в  признании  -  один  потому,  что  старший,  другой  потому,  что  младший.
Можно  подумать,  что  Украина  вела   спор  всё  это  время  дурача  Путина,  а  Путин,  зная,  что  его  дурачат,  делал  себя   благодетелем  в  глазах  мира,  надеясь,  что  так  он  одурачит  всех -  и  саму  Украину,  и  Европу,  и  Америку.   А  оказалось  всё   так  просто:   Украине   российский  газ  оказался   не   нужен.  Во  всяком  случае  так  заявила  Украина,  но  при  этом  вся  тягомотина   ещё  не  закончилась  -   и  это  можно  предположить,  что  споры  ни  о  чём  будут  продолжаться.  Видимо,  в  этом  заинтересован  Путин  -  болтать  о  том,  что  вот  мол   закроем  вентиль  и  делу   конец.  Если  бы!   
 Если   бы  он  видел  конец  делу  в  этом,  то    давно  бы  перекрыл  задвижку   братьям.  Но  очень  увлёкся    игрой,  похожую  на   игру  малышей  в  песочнице.    Игра  будет  продолжаться.  Иначе  это  против  правил  Путина,  записанных   в  его  судьбе  на  основании  его  врождённого  характера.  Иначе  это   против  его  первоначальных  намерений  прихватить  Крым   и   так  называемую  Малороссию. Ведь  это  он  первым  вспомнил  о   незаконности  передачи   Россией   Крыма  Украине.  Ведь  это  он  первым  напомнил  о  территориях,  зовущимися  Малороссией  -   Донецкую  и  Луганскую  современные  области.
И  это  стало  объяснением   претензий  возврата  Крыма  и  притязаний  на  Малороссию.  Но  не  учитывает  Путин,  что  времена   другие  наступили, даже  если   вся    Украина   покрыта  фашистскиими  знамёнами,  если   в  её  властных  органах засели  сплошь  разбойники  и  мироеды  (  будь  то  БЫ  у России  этого  дерьма недостаточно),  то  нарушать  миропорядок  ему  никто  не  позволит.  И   если  миропорядок  установлен  американцами  (  а  это  так ),  то  необдуманно  действовать  против  установленного  порядка, американцы  и  поставят  его  на  место.  И  поставили,  считаю  я.  А  теперь  ему,  что  бы  не  упасть  в  грязь  лицом   необходимо  искать  другие  решения в  своём  поведении.  Вот и ищет  других  решений.  По  тихому  отказался  от  помощи   Донбассу,  придёт  время, боюсь,    откажется   и  от  Крыма.  И  всё  это   будет  предъявлено народу как  дальновидная   политика  Путина. Но!   Не  этой  ли  политикой  привлечена  Америка   к  российско -  украинским  отношениям? Или  этого  добивался  наш  Президент?  В  надежде  у  всех  на  виду   посрамить   американского  Президента   в  делах,  которые  сам  решает  на   раз,  будь  то  бы. Не  вышло  и  не  выходит.  На  раз  решить  дело  с  Крымом  получилось и  то  с  угрозами  поправить  дело  со  стороны  Украины.  А  вот  с  Малороссией  это  позор.
Выдумал  игру,  сам  и  запутался  в  ней,  но  зато  засветился на  весь  мир.
Итак.  Операция  по  геноциду    русских  на   Юго – Востоке  Украины
будет   продолжаться. И  в этих  условиях  население  будет  стремиться
к  той  силе,  которая  будет  способна  навести   порядок.  Для  этого России    давно пришло время принимать  жёсткие    решения. Иначе  Россия  получит   в  лице Украины  мощную  военную  силу,  конечной  целью  которой  будет  война  против  России  за  возврат  Крыма.  И  Россия  тем  самым  получит  не  только  войну, но  и  позор.  И  перед  ней  никуда  не  исчезнут,  а  остаются  те  же приобретённые  на   пустом  месте    проблемы:   Крым  и  Малороссия.
При   этом  на  данном  этапе  не  нужно  отвлекаться  от  первоочередных   задач  помощи  Юго-Востоку  Украины  и  Крыму  стратегическими  планами,  ибо  стратегия  -  наше  больное  место.  Пока,  хотя бы,  стратегию  нужно  оставить  без  рассмотрения.  В  первую  очередь  нужно  вспомнить  обещание  России   не  бросать  своих  и  ввязаться  в  военный  конфликт,  хотя   бы  обеспечить  над  Донбассом  беспилотную  зону  и  исполнением  армии   полицейских  функций  для   наведения  элементарного  порядка. Участие  России  в  конфликте  привлечёт  на  её   сторону  жителей  Юго-Востока.
А  сейчас  остаются  вопросы  к   Москве:  Сколько  трупов  нужно  Кремлю,   что  бы  Россия  вмешалась  в  конфликт  и  избежала   позора?  Неужели  не  ясно,  что  под  боком  фашизм  и  победить  его  силами  ополченцев  невозможно.  Так  Россия  способна  ли  обратиться  к  примеру  истории, к  своему  примеру,  когда  она  воевала  с  фашизмом  на  территории  Испании,  не  Украины.  Но  что  то  не  верится  мне,  что  Путин    готов  биться  насмерть  с  этой  идеологией.  Неужели  у  него  нет  своей  идеологии,  а  фашизм  ему  не  мешает  быть  Президентом  инертной  страны?  Тогда  беда!               
                34
               
      Убийства  сами  по  себе  уже  давно  перестали  быть  сенсацией  во  всём мире,  а  в  нашей  России  тем   более. Уже  никто  не  удивляется  трупу,  найденному  в  квартире,  где  хранилось  много  денег  и  иных  ценностей,  или  утопленнику,  выловленному  из  реки  без  документов  и  без  бумажника  после   посещения  банка.
       А  Слава  мне  говорит.  Я слушаю,  что  говорит  Слава  и  мне  интересно  что  он говорит: «Сейчас  я  уже  почти  американец. Я  привык  чем   пахнет  Америка,  к  слабому   кофе,  к  футболу,  который  (не)  футбол  и  я  уже  освободился  от  безоговорочного  восхищения  Америкой  и  я  уже  вижу  не  только  безукоризненно  светлые  чистые  окна  небоскрёбов, но   мой  нос  безошибочно распознаёт  вонь  помоек  и  затхлых   городских  углов  и  я  вижу  в   Америке  трущобы. Да,да.  Трущобы  и  в  них  живут  люди,  но  они  какие то  другие,  не  как  в  России».
Но!  Я  всегда  найду  альтернативность  американского  образа жизни   советскому,  как  прежде,  или  российскому,  как  сейчас. Где   примитивность  лжи  так  и  остаётся  у  вершителей  «исторического  процесса»,  что  вполне  устраивает  заказчиков  этой  примитивной  лжи.  Но!  Новых  умов  заказчики  не  приобретут.  Заморочатся  на  лжи  только  уже  замороченные,  которым  нравится  быть  замороченными.  Опережая  твой  вопрос:  а  кто  это  такие?  Я  отвечаю тебе:  ты  слыхал  о  национал – патриотах?
-   Что  то  с  тобой  происходит  или  уже  произощло.   -  возразил  я.  -  Твоя  прорусскость   куда то  пропала.  Я  не  для  этого тебя  пригласил.  Между  прочим,  я  не  хочу  тебя  видеть  американцем.  Давай  же  найдём  этого  твоего  друга  Дворковеца  Аркадия  Вадимовича.  Но   ты  где  то  шляешься.
-    Ах,  с  каким   бы  удовольствием  поговорил  я   с  этим   наивным  евреем  где   нибудь  за столиком  в  каком - нибудь  «Славянском  базаре».   -   встряхнул  себя  руками   Слава.  -   Вот  уж  человек  лёгок  на  разговор.  Вот   уж  душа  на  распашку .
Слава  гнал   машину  как  орёл  в   свободном  парении   совершает  полёт  над  вершинами  Кавказа.  Внизу    не  было  вершин  и  Кавказа   не  было,  как  и  самого  «внизу»,  под  колёсами  был  асфальт. А  выехав  за  город  мы  увидели  справа  лунный  блин,  висящий   над   мутной  белизной  подмосковных   полей,  а   вдали  огоньки   жилищ  пробивались  сквозь  дымку,   а  в  близи  полоска  чёрного  леса  подступала   к  обочине.
      В    темноте   мимо  пролетела   Новая  Купавна,  Слава  сбавил  скорость перед  29  километром  шоссе  Энтузиастов,  где  поворот  направо  и   сразу  дача.  Не  в  глубине,  не  обособленно, а как  у  простых  людей  -   в  посёлке  и  в  общем  ряду. Ворота  расползлись  по  обе  стороны  автоматически  и  Слава  направил  машину  в  небольшой  двор.  В  доме  неожиданно  для  меня  оказался   Юрий   Ильич   Скуратов,  сидящий  в  глубоком  кресле  и   укутанный  в красный  плед.
-   Это   ваш  доверенный   ко  всему   друг?  -   спросил  Скуратов,  обращаясь  к  Славе.
-   Действительно,  Юрий  Ильич,  это  мой  друг  и  я  отвественен  за  него  во  всём.
- Рассаживайтесь, господа,  повторите  ваши  возникшие  проблемы,  Вячеслав  Хаскильевич,  а  я  постараюсь  вам  помочь  чем  могу,  а  вы   не  обессудьте  в  моей   беспомощности,  если  ничем  помочь   не  смогу.
Слава  всё   обстоятельно  и   правдиво,  видимо,  не    в  первый   раз повторил,  что  нас  беспокоит.
-   Если  он  человек   с  самого  верха  или   близкий  к  верхам  или  в  окружении  этих  верхов,  то  и  искать  его  там  же  или  причины  его  отсутствия   -  там  же.  Это  общее  правило.  К  сожалению  большой  помощи  от  Генеральной  прокуратуры  я  не  смогу  вам  оказать.  Моих  друзей  там  почти  нет.  Но  если  что  и  происходило  с  ним  криминального,  то   только  происходило  в  центре  -  по  месту  работы,  жительства  или  свободного  времяпрепровождения.  Если  он  свободен  был  на  язык,  допустим,  как  вы,  Вячеслав  Хаскильевич,   то  знакома  ли  вам  ситуация  на  Красной  площади  в  предпраздничный  день  для  милиционеров,  10   ноября?
-   Это  случай  с чудаком  из  Петербуга,   пришпиливший  свою  мошонку  к  брусчатке   на   площади?
--Да,  да.  Именно  этот  случай.  -  Подтвердил  Юрий  Ильич  и   заключил:.      Вам  нужен  адрес  его.  С  моей  стороны  я  постараюсь  что  то  узнать.  А  начать  вам  с  места  жительства  и  родных.
      Мы  возвращались  от   Бывшего   Генерального  прокурора  в  полном  молчании  до  самой  Москвы,  мы  не  проронили  ни  слова,  сейчас  задумавшись  над  словами    Скуратова,  Генерального  прокурора Российской   федерации,  не  из  продажных  газет  в  газетных  развалах  на  Петровско  -  Разумовской:  « Мои  отношения  с  Владимиром  Путиным  были  хорошими,  ровными  и,  честно  говоря,  я  надеялся  на  его  объективность  по  отношению  ко  мне  позицию.  Позицию.  Ориентированную  на  Закон.  Я  искренне  считал,  что  Путин  хотел    мне  помочь.  И  для  меня  было  ударом,  шоком.  Когда  я  узнал  о  его  роли   в   фабрикации  дел  против меня.  Конечно  ,  он мог  бы  этого  не  делать,  но  тогда,  возможно,  его  в  качестве   Президента   и  не  было   бы. Не  знаю,  на  каких  весах  можно  взвесить   все  эти  нюансы.  Это   тот  выбор,  который  каждый  должен  сделать  сам.  Он  выбрал  такой  путь  -  путь  стоимостью  в  право  быть  преемником».
-   Бедная  Россия!  -  Это   жалеет  себя   Вячеслав    Хаскильевич.  -   Где   я  жил?  Кто питал  меня  и  чем?
       Я  не  стал  возражать   его  стенаниям,  молчал. И  думал: Задавить,  дискредитировать, обанкротить    кого  угодно  в   нашем,  далёком  от  правового  государстве   -   дело  несложное.  И  против  маховика  государства   выстоять   просто  невозможно.  Это я  испытал  на  себе.  И  не  только  я.    
               
                35               
     -  Ты  обрёл  свой  дом  и  тебе  легко  от  этого  и  свободно.   -    Сказал  Дворковец, наш   общий со  Славой  знакомый  как  то  раз  при  встрече  в  «Славянском  базаре»,    и  было  не  понятно  для  чего  он  сказал  это.
-   Ты  забываешь,  что  я  обрёл  родину  под  конец  своей  жизни, а  вся  большая  часть  её  прошла  в  обмане,  что  не  редко  бывает  в   приёмной   семье,  пусть  в  сладком,  но  в  обмане.  Сладость  того  моего существования  не  испортит  никакая  ложка  дёгтя  в  бочке  мёда.  Это  две  мои  половинки  дарованные  богом,  прожитые  мной  одинаково  счастливо  как  в  православной  России,  так  и  в  иудаизме  в  Земле  Израильской.  Но  в  православии  я    не знал  своего  народа  и  не  был  частью  своего  народа,  но  ведь страна  Израиль    или  Земля  Обетованная,  обещанная  народу  богом,  изначально была  тем  местом,  куда  евреи  должны  придти,  уже  будучи  народом,  так  как  народом  они   стали  со  времён исхода  из  Египта.
-   Значит,  в  конечном  итоге,  ты  меняешь  отношение  к  Путину?
-   Упаси  бог! Менять  отношение  к  другу  педофила  -  нет  оснований. И  если  меня  спросят:  кто  сегодня  враг  или  враги  России,  то,  конечно,  я  их  назову.  Только  я  боюсь,  что  Россия  сама  их  прекрасно  знает.  Они  все  на  поверхности.  Беда  только  в  том,  что  Россия  их  не  назовёт,  она  ждёт,  что  назовёт  своих  врагов  Царь,  её  Царь, как  всегда  плут  и  обманщик.  И  назовёт  не  врагов  России,  а  своих  личных,  персональных.  И  будет  бороться  с  ними,  персональными  недругами,    будет  мочить  их,  преследуя  даже  в  «сортирах».  Похвально,  что  и  говорить.
   
Неужели  это  была  последняя  их  встреча? Вячеславу  Хаскильевичу амятна  она  просто  деталями. Он  возражал  с  готовностью   возразить  Вадиму    Аркадьевичу  не  на  пустом  месте.  Ему  было  легко  и  своболно
А  я   сейчас  живу  в  том  месте,  где  определил  народу  жить  бог,  в  земле, текущей молоком  и  мёдом,  в  земле,  расположенной  между  Средиземным  морем  и  рекой  Иордан  и  я  счастлив,  что  не  отстал  от своего  народа  и   всегда  готов  разделить  с  ним  всякую  скорбь  и  всякую  победу.  Я  к  народу присоединился,  наконец,  и  я  счастлив  с   ним.   А  Россия,  моя  Россия,  только  моей   и остаётся, и  я  не  изменю  ей  ни  во  мнении  о  ней,  ни  о  её  правителях – узурпаторах.
-     Смотри ка  как ты  сыплешь тирадами  -  да  и  только.  Слушать  тебя  -   не  наслушаешься. В  твоих  пламенных  речах   угадывается  настроение  того  поколения, когда   вся  теория  прохождения  в легальную   литературу  приносилась   из- за  границы  -  Аксёнов,  Солженицын.  И  вот    -  ты,  мой  дорогой  друг, предстаёшь  передо  мной  словно  новый  герой  революции.
-   Какой  новый  герой?  Какой  такой  революции?   Что  вы такое  говорите!  Ах,  Аркадий  Вадимович,  Аркадий  Вадимович!   -   Слава  обиделся  и   сделал  вид,  что  не  на  шутку.
-    Давай  без  обид  и  давай  закончим  это  кухонное  промывание  косточек   нашему  лидеру,  ему  наверное  сейчас  икается.
-      А  тебя  это  беспокоит?
-   Нисколько  и  пусть  икается.
-  Если  он   лидер,  то  пусть.  Только   лидер  не  может  быть  втиснут  ни  в  какие,  пусть  даже  самые  разумные  и  логичные,  рамки.  Потому  он  и  лидер,  а  не  просто  рядовой  исполнитель  идей   и  каких  то  событий.  То  есть от  него  ждут  идей  и  от  него ждут  наступления  событий.  Если  так  называемый  лидер  молчит  о  своих  идеях,  значит  у  него  попросту  их  нет.  Если  ожидаемые    события  от  лидера  не  наступают,  то  ничего  хорошего  от  такой  пустоты   нет  и  не  будет.   И  этот  лидер  просто  надсмотрщик   -  в  одном  случае  или  распределитель  бюджета,  который  в  подарочном  новогоднем  мешке.
-   Ты  опять  за  своё  -  длинно,  кому  то  покажется  скучным.  -   перебил  его  Дворковец.
-   Это  патриотам  скучным  не  покажется.  Да  я  и  не  книгу  пишу,  а с  тобой  упражняюсь,  как  отбить  от  тебя  путинский  патриотизм,  скорее  похожий  на  масонство   из  лжи  и  банального  воровства  и беззакония.
-   Но  мы  евреи, Слава.  Это  то,  что  отделяет  меня  от  народа,  а  тебя от  иудаизма.  -  Дворковец  почти  вскричал,  словно  в  негодовании.  -  А  тебе  иудаизм  нужен в  Израиле,  как  мне  российский  патриотизм  в  России. Неужели   не  понять?
-   Э-э-э,  не  понять?  Понять! Только  ты должен  сказать  себе:  Я   люблю  этот  народ  и  эту  страну.  Россия,  я  твой  сын,  ты  -  мать  моя,  только  от   крайней  плоти  еврея  Вадима  плоть,  веточка  от  развесистой  берёзы  едина  в общей  кроне  белоствольного  дерева. И  все  мы  едины,  народ   -  за  меня,  а  я  один  за  них  всех.  Только  в  этой  всеобщей  любви  не  заиграйся  и  не  ищи  врагов,  что  бы  их  обязательно   уничтожать.  Таких  искателей  в  России  всегда  избыток.
     Дворковец   понимал,  со  степенным  видом  кивал  значительно,  редко  ухмылялся  в  сторону  и  продолжал  с  интересом  смотреть  на   Славу.

Если  говорить  о  причинах войн,  в  которых  поучаствовала  Россия  начиная  с  последнего  десятилетия   прошлого  века,   то  их  объяснение  элементарно  просто  -    всякая  из  случившихся  войн  объясняется  элементарной  простотой  -   как  в  элементарной  драке.  Когда  двор   против  двора,  улица  против  улицы. По  тому  же  принципу  велись  баталии  на  спортивных  площадках    -   кто   кого.  Животный  инстинкт,  ещё  так крепко  сидящий  в  гомо  сапиенс,  ещё    не  покидает  человеческую  биологию  и  физиологию  и  застилает  человеческий  разум.  Вступив   в  такую  драку  местного  локального  значения,   люди  не  сохраняют  в  памяти,  а  может  и  не  хотят сохранять  кто  прав,  а   кто  виноват  и  это  становится  уже  исторически  неизвестным  и  людям  смутно  помнится  как  всё  это  начиналось,   из-за  чего  и  кто  первый   пробил  голову  дальнему  соседу,  а  кто  сломал   руку  ближнему  соседу. Но  поколотив  друг  друга  даже  бывает  самым  жестоким  образом,   улицы  и  дворы  расходятся  восвояси,   потому  что  драка  для  них    -  это  не  профессиональное  не  обязательное  занятие  и  не  жизненно  необходимое,  отдалённее,   чем  второе  и  даже  чем  десятое.
Война  -   это  не  соседская  драка,  но  и  она  начинается  с  традиционного  «наших  бьют»,  только  отличается  от  соседской   драки  тем,  что  войну  легко  начать  и  даже  запутаться   в  ней  и  потом  не  найти  ни  ума, ни  воли выйти  из  неё,  как  бы  сторонам  не  хотелось  этого.
Давайте  глянем  на  наших  воюющих.   Молдова,  Грузия,  Осетия,   Чечня,  Ингушетия, Дагестан соседи  с  Россией  и  между  собой. Если  присовокупить  к  этому  количеству  воевавших  с  Россией  стран  и   Ирак,  то   Россия   предстаёт    страной не  только  любительницей  повоевать,  но  так  же  и  злобной   в  своей  памяти  мочить  даже  в  туалетах  боевиков  для  достижения  своих  собственных  далеко  не  праведных  целей.
Ни   для  кого наши  политики  и  демократы  не  секрет,  в  том  числе  нашим  демократам  в  России,   что  войну  и  сам  процесс  демократизации,  в  котором  успешно  варится  наше  государство,  совместить  невозможно.  Мы   знаем,  что  война  -  всегда  экстремальная  ситуация  требует   адекватных  действий.  И  мы  знаем.  И  мы  видим,  что  война  ведётся   внутри  России.  Только  нужна  ли  нам  ещё   другая  война,  в  которую  Путин  и  вся  демократическая  Россия  готова  вступить,  окунувшись  в  Сирию?  А  ведь  готова  была  вступить  Россия  в  войну!  Послав  корабли  к  берегам  Сирии.  Буд  то  не  знали  наши   адмиралы,  что  встретив  такие же  корабли,  если  не лучше  и  не  более  оснащённые, что  у  тех  самых  берегов  постоят  за  себя  американские  корабли. И  глазом  не  моргнули  и  завизжали  от  радости  как  продавили  ситуацию  -   враг   был способен  оценить  невменяемость  русского   оружия.
Для  России,  где  демократия  находится  лишь  в  стадии  становления,  война   вообще  губительна.  А  это  значит,  что  лидеры  демократических  государств  не  смогут  сохранить  за  собой  посты  и  своё  влияние.
Казалось  бы!  Но  к современной,  то  есть  к  путинской   России  это  не  относится.   И  война  в  России  продолжается , и  все привыкли  к  ней,  и  все  призывают   кого  то    в  пустом  небе  России  самые  сложные  битвы  выигрывать  за  столом  переговоров.  Но,  при  этом,  самым  сложным  битвам  оставляют  много  места  и  поэтому  эти самые  сложные  битвы  решаются  на  полях  сражений.
     Какая  война?   Где  вы  видите  войну?  -  спросите  вы.  Да  посмотрите  вы,  всё -  таки, на  Кавказ.  -   Разве  не  видите?  А  если  не  видите,  то   вы  привыкли  к войне  и  война  уже  рядом,  совсем  рядом,  даже   ближе  чем  к  вашему  дому,  она  в  головах  у  каждого.  А  это  среда  обитания.
      То  есть  Россия  в  войне  живёт  как  в  своих  сказочных  молочных  реках  и  кисельных берегах – КАК В  СКАЗКЕ.               
      
 А  я  вышел  на  дождь,  что  бы  покинуть  компанию  пьяных  неадекватных  людей, и  подумал,  что   я   недостаточно  плохо  отношусь  к   власти. Наверное,  потому,  что   я  возвратился  в  старую   свою  жизнь,  куда  всем   этим  людям   не  было  ходу.  А  я  с  лёгкостью  снова  очутился  там.
      Эти  затраханные  своим  криминально-  политическим   божеством  могли  молчать  днём  и  ночью,  как  прикажут,  или  орать  в  безумстве  своих  встречь  с  его  блеклой  тенью,  как  попросят.  И  они  старались,  и  не  могли  перестараться  -   столько  было  в  них   бессознательного   старания.  И  никто  не  мог  победить.  Но  все  они,  в  конце  концов,  к  концу  своих  стараний  подавленно  презирали  себя,  буд  то    собственными  глазами  увидели  эту  эпидемию  лжи  в  этом   бледном  запуганном  победами    мире,  парализованно  взиравшим  на  бушевавшую  эпидемию в  стране.
-   Вы  воспитали  наследственный  ген  лжи  в  гражданах!  -  кричал  Вячеслав  Хаскильевич  Розенбаум  какому  то  журналисту  небольшого  росточка,  так  желающего  показаться  присутствующим  Владимиром  Ильичём  и  так  похожего  на  Владимира  Соловьёва.
      Сегодня    за  прошедшее  десятилетие  всем  становится  ясно,  что  наступило  время    маленьких    сказочных   существ,  живущих  в  подземельях  Кремля  или  Альпийских  гор в   образах  чёрной  курицы,  к  примеру,  или  гномов, эльфов,   фей,  гоблинов,  своей  особой  жизнью,  которая  не  только  воплощение  человека  играть  определённую  роль  в  спектакле  жизни,  но  и   воплощение  гнусных  качеств  и  характеристик.
-     Вы  открыли  и  воспитали  наследственный  ген   лжи  в  гражданах  России!   -   не  отпускал  свою  тему  редактор  «Молодого  коммуниста»  из  Сибири.  И  таскал  за  шиворот  как  половую  тряпку  по  лужам  после  тёплого   дождя,  отключившегося  после  выпитого  ещё   не  старого  в  дорогом  костюме  представительного,  но  не  сейчас  человека.  Человек   превращался  в  свинью  и  все  веселились,  глядя  на  эту  трансформацию.
     И  тут  я  понял,  что  это  я  сам  заманил  себя в  эту  не  хитрую  ловушку,  когда  пришёл  сюда,  как  на   встречу  с  давним  временем  и  давними  друзьями.  Оказалась, что  ни  друзей,  ни  того  времени  уже  не  существует.  А  я нахожусь  молодым  и  здоровым  идиотом   в  мире  объективной   реальности,  не  зависящем  от  собственного  сознания.  И  вокруг  меня  такие  же   кретины  как  этот  ростом  с  Президента,  кандидат  экономических  наук,  мастер  сцены,  а   на  сцене ограниченный  любитель  изображать  Владимира  Ильича  Ленина.
 Если  нет  моего  мира  и  нет  моего  времени  в  этом  мире,   то  мир  умирает  или  уже  умер.  Но  беспамятство  не  наступило  -   значит  мир  жив.  А  в беспамятстве  я  помню,  что  существуют  идеологические  истины  обязательные  для  всех  в  определённое  время  и  в  определённом  месте.  Или  не  существуют  эти  идеологические  истины.  То  в  любом  случае   -    мир  жив.  Пустота  вместо  истины  в  этом  случае  становится  истиной.
 И  тогда  свободный  от  идеологий  и  от  истин  кандидат   наук  может  таскать   кого  угодно  за  шиворот   в  весенних   лужах.  Значит  мир  не  умирает,  он  становится  иным.
Нет,  -  думаю  я  в  нерешительности,  -  мир,  всё – таки,  умирает.
А  с  другой  стороны,  если  он  не  умирает,  а  возрождается  даже  в  бредовых  истинах  власти,  то  на  кой  хрен  он  мне  нужен  этот  перевёрнутый  наизнанку   мир.

                36
               
Аркадий Вадимович полюбил  гулять  по  ночному  городу. В эту  пору  город     отпускал  от себя  тепло и  оно  пахло  узнаваемо  в  прохладной  ночи.  Весна  прошла  с холодными  ночами,  а к середине  лета  всё  превратилось  в  пекло  и  ночь  не  давала  отдохновения.  И  эта  ночь  была  знойная  и  светлая  своим  небом   -   она  так  начиналась.  Но  уже  к  полуночи  появились  низкие  грозовые    облака  и   застлали собой  быстро  всё  небо  и  ночь  превратилась  в   сплошной  сумрак  с  мёртвой тишиной.  Со  всех  сторон  подкрались  грозовые  облака,  быстрые,  но  безмолвные  -   словно  солдаты  в  окопной  грязи  бросились  в  последний  бой  в  отчаянии,  без  ожесточённого  крика,  смиренно  идя  на  смерть.  Но  вдруг   стал  различим  далёкий  ворчливый  гром,  словно   звук  пролетевшего  самолёта  высоко  в  небе  и  далеко  в  стороне. Неожиданно  стали  вспыхивать  ярким  светом  молнии,  словно  в  ночной  город  вошёл ужас  становления земли и  вот –вот  воздух  будет  напитан  серой.  И  при  каждой  вспышке  молнии  высвечивалась   площадь,  брусчатка,  красная  кирпичная  стена,  грани  Мавзолея, ёлки,   своими  вершинками  напоминающие  маленькие  крестики.  Не  успел  свет  молнии  сомкнуться  в  темноту,  как  новая  молния  высветила  ширь  реки  и  по обе  её  стороны   две  набережные  -   Софийская  и  Кремлёвская  и  обе  безлюдны  в  ночи  под  тяжестью      двух  мостов  -  Москворецкого  и  Большого  Каменного.
 
                37               

Это  не  значит,  что  став  его  верным другом  однажды,  он  остался  им  навсегда.  -    фраза  эта,  где  то  услышанная  недавно,  постоянно  вертелась  в  голове,  наверное,  потому,  что   Аркадий  Вадимович  сейчас  осознавал  измену,  которая  постигла  его  в мыслях.
И  он  пошёл  по  скользкой  брусчатке  по  пустынной  площади. Кругом  никого.  Ни  друзей,  ни   врагов.  Ни  друзей  …  .  Кем  бы  можно  дорожить  и  за  кого  можно  бы  поболеть  в  беде и  быть  обеспокоенным  его  судьбой.  Нет  человека,  как    Жванецкий имеет Романа  Карцева,  который  может  запросто  спросить  его :  как  твоё  здоровье?  Как  поживаешь?  Или  как  твои  дела?  А  получив  ответ  ободрить  давнего  товарища:  Смотри,  держись,  не  сдавайся  напастям.  Я  люблю  тебя,   мой  друг,  обнимаю  и  целую  и  помню  о  тебе  всегда. А  если  попросит  помощи,  то  не  откажет.
Нет  у  Аркадия  Вадимовича таких  людей.  Среди   партийцев?  -  какие  они  друзья,  если  едут  на  инаугурацию  по  пустой  Москве  и  ни  одного  человека  их  не  приветствуют  и они  никого  не  приветствуют  -  людей  просто  нет,  их  не  хотят  видеть «высокопоставленные», а  сами  то  они  обрыдли,  кажется,  всему  белому  свету  и  в  Большом  Кремлёвском  Дворце  инаугурируют  в  окружении  развращённой  властью  публики.  Но  и  они  по  отношению  друг  к  другу  не  могут  сердечно  и  заинтересованно  поинтересоваться:  Как  живёшь?  Как  здоровье?  Как  жена?  Как  дети? Не  могут!  У  них  семейный  развод  какой то  не  человеческий,  не  по-русски  -  жена  не  публичная (?)  Не  по-русски!  Не  по-христиански! Потому  что  жена  не  публичная.  Жена всегда   должна  быть  публичной, какая  бы  не  была  -  эту  традицию  последних  времён властитель проигнорировал.  И   его  проезд  на  коронацию  должен  происходить  при  скоплении  радостного  и  счастливого  народа,  а   не  мышью  спасаться  к  сытым -  пресытым  котам, готовым  промурлыкать тебе  сладкие  успокоительные  речи.   
-  Как  здоровье?  Чем  помочь, благоверная?  -   не выговорят.  Только  одно  с вымученной  улыбкой  на  глупом  лице:  Мы  приняли  решение  совместно, обоюдно,    мы  разводимся.  Вроде  как,  восхищайтесь  нашим  разводом.
И  заговорили.  Как  раз  о  том,  на  что  расчитывали:  О  Кабаевой, значит  об  изменах,   значит  о  настоящем  русском  мужике  Путине. Им  так  видится  развод  после  разговоров  о  странной  жизни  жены.  Или  это  простое  и  глупое,  мальчишеское  подражание  Петру  Алексеевичу?   
Но  Аркадий  Вадимович  видит,  что  не  друг  он,  Владимир  Владимирович,  ей,   Людмиле  Александровне.   Бывшая  жена  -   и  всё.  Но  не  друг.  Так  кто  в  друзьях?
Говорит ,  что  Дмитрий  Анатольевич, Президент   на  подхвате.  Это  друг?  Пусть  думает  и  объявляет  друзьями  кого  захочет.  Не  друзей  не  приближал.  Так  почему  в друзьях  был  позор  России  Сердюков? Или  Шувалов?  Потому  что  сам  позор  России!
Об   этих  троих  говорить  и  думать   запрещено  самому  себе.  А  там,  за  стеной    есть  ещё  Администрация  Президента,  а  там,  на  Красной  Пресне  целый   Кабинет  Министров. И  все  друзья  или  товарищи.  И  все  дельные,  умные,   способные  на  многое   -  если  их   не  трогать.  А  тронешь,  так  как  минимум  сажать  надо,  ан  нет,  надо   что  бы  суд  во  всём  хо-ро-шень-ко  разобрался,  по  закону.  А  как  это  по  закону знает  только  он  один.

. Никто  не  видел   как   Аркадий  Вадимович  в  полночь  спускался  к  Москворецкому  мосту. Как   ещё   с  Манежной  площади,  потом  поднимаясь  по  Кремлёвскому  проезду  за  Аркадием  Вадимовичем  кралась  иномарка  чёрного  цвета.   Как   эта  чёрная  иномарка  от  Ильинки,  или  от  Лобного  места  газанула   почти  с  места  и  под  визг  всего  существа  японской  или  немецкой  машины  -  неважно, полетела   искать  неминуемой  встречи  с  тем,  на  кого  был  указан  перст  судьбы.

Иномарка  была  ещё  далеко  позади.  Аркадий  Вадимович  задумчиво  размышлял.
Нет  политической  воли.  А  откуда  ей   взяться,  если  страну  застило  ложью,  воровством,  чванством   власти, непрофессионализмом.  И   всего  этого  в  чудовищных  масштабах.  И   нет  политической  воли  бороться  с  этим.  Всё  это  означает,  что  изменение  политической  ситуации,  только  это,  реально  освободит  место,  простор    или  как  то  по  другому,  если  хотите,  назвать  смену  политического  руководства,  то  вот  тогда  и  может  появиться  та  «политическая  воля»  борьбы  с  коррупцией,  о  которой  бредят  все,  но  только  не  они,  политические наши  руководители.  Только  тогда.
Вот  тогда  это  означает  раскрепощённую  в  соответствии  с  законом  работу  прокуратуры,  МВД, судов, ФСБ,  Государственной  Думы  и  найдутся  люди   способные  для  этой  работы.  Но  этой  позорной  власти  в  России  быть  не  должно.
Что  то  отвлекло  от  размышлений.  Аркадий  Вадимович  шёл  уже  по  мосту.  Заслышав  рёв  автомобильного  мотора  он  повернулся  и  увидел  совсем  рядом  ревущую  машину  и  в голове  пронеслась  вихрем  мысль  о  сообщении  телевидения    о  непризнании  Россией  решений  Страсбургского  суда,  если  они  не  будут основаны  на    Конституции  Российской  Федерации.  И  ещё  он  успел  уловить  запах  бензина.  И  больше  ничего.  Эта  были  последние  его  мысли.
Свидетелей  этому   не было  по  обе  стороны  моста,  ни  на   набережных   реки.
Труп  обнаружили    среди  ночи,  когда  подгулявшие  в  «Балчуге»  разъезжались    по  своим  норам  до  следующего  празднества   завтра  или  точнее  сегодня,  но  не  так  рано.  Эти  как  раз  и  не  дрогнули  сердцем.  Хорошо  на  мост  въехала  поливальная  машина. Водитель  быстро  вызвал  полицию  по  мобильнику  и  полиция  примчалась, а  как  не  примчаться,  когда  чуть  ли  не  под  стенами  Кремля в  радиусе  200 -300   метров  валяется  хорошо  одетый  и  ухоженный  труп  человека.
-   Наступление  острой  сердечной   недостаточности  исключается.  -  сказал   старший из  полицейских.  -   Надо  бы  отвезти  в  морг  сейчас  же.
-   Надо  бы  смерть  зафиксировать  сначала.  -  не  смело  возразил  молодой.
-  Вот  и  пиши  протокол.  Да  карманы  посмотри,  личность нужно  установить,  то есть  паспорт  нужен  в  первую  очередь,  а уж  потом  всё  остальное. Ушибы,  переломы,  иные  травмы,  алкогольный  запах  и  прочее. 
-   Мне  всё равно.  -  пожал  плечами  молодой,  закурил  сигарету и  полез  по  карманам погибшего  явно  в  ДТП.  -   Запах?  Да,  угадывается  крепкий  запах  коньяка.
Но  тут  где  то  невдалеке, не   дальше  Василия  Блаженного,  завизжала,  заулькала, завыла   синеглазо  -  красноглазая сирена.  Кто  то  ещё   спешил  на  происшествие. . Кроме  этого  сигнального  звука,  спешащего  так,  что  бы  не  опоздать  на  случившееся  на  Москворецком  мосту,  ничего  не   звучало  и  было   тихо  и  даже  выглядело  пристойно  до  самых  бастионных  стен  Кремля  и,  напротив,  Софийская    набережная очерчивала  огнями  границу  света  от  Замоскворечья,  над  которым  надвинулась тревожащая   душу   тьма.  И  всё  это  пространство  было  пропитано  ночной  тишиной. Стихли  сигнальные  звуки.  И  уже  никто никуда  не  спешил.
Молодой   полицейский  задумчиво  смотрел  на  труп и  словно  в  задумчивости  сказал:
-    Душа  то  христианская,  всё  таки  не  умрёт,  если  с  богом  была  дружна. Воскреснет  в  своё  время. -  Старший  откашлялся  от  табачного  дыма  сигареты,  оглушительно  схаркнул  на  мокрый  асфалт  и  заметил,  не  обращая  внимания  на   тихо  подкатившую  иномарку:
-    Жизнь  кончилась  вместе  с  душой.  Душа  не  воскреснет,  она  не  воскресает  -  это  закон. 
Трое  вышли  из  иномарки,  это  был  «Мерседес»,  оставив   водителя  за  рулём.  Конечно,  это  были  люди  с  Лубянки,  отличимые  от  всех  и  от  всего  люди,  опрятные,  аккуратно  подстриженные  и  чисто  выбритые,   пахнущие  дорогим  коньяком  со  времён  середины   прошлого  века.  Им  интересно  быть  сотрудниками  своей  «конторы»,  как  они  называли  промеж  себя   свою  организацию,  и  распространили   свою  кликуху  на  окрестные  ведомства,  нисколько  не  заботясь  о  впечатлениях, тянущихся  за  этими  серыми  мышами  -  ещё   раньше,  чем  прилип  к  ним  коньячный  запах  -   так  это  с  начала  прошлого  века.
Трое  вышли  из  иномарки. Как  трое   вышли  из  леса,  не  блуждая  в  лесу,  а  сознательно  проживая  в  нём  годы,  прячась  в  тени  деревьев  от   солнечных  лучей  и  в  дуплах  дубов,  от   проливных  дождей.
-   Не  буду  с  тобой  шутить,  -  сказал  старший  из  «конторы»,  обращаясь  к  старшему  из полиции,  -   нельзя  силы  тратить  попусту.  Поэтому  просто  скажем,  человека   этого,  который  несомненно  труп,  мы  забираем  от  вас  без  лишних  слов,  без  актов  приёма-  передачи  и   другого   какого  -  либо  словоблудия.  Одним  словом,  без  объяснений. Ясно,  коллеги?
-    Чего  тут  не  ясного.  -  ответил  старший  из  полиции.
-    А  труповозку  вызвали?
-    Вызвали.
     Полицейским,  как  всегда  в  подобных  случаях,  дали  понять,  что  этот  труп  не  их  дело  и  о  нём  должно  им  забыть.

               
                38               
 А  между  тем,  вдали  от  Москвы  в  периферийных  районах  России  и  в  близких  к  Москве  городах  в  умах  людей  взвешивалась  тревога  и  носилось  по  умам   что  то  тревожное.  Оттуда  все   смотрели  на  Москву,  а  Москва  показывала  себя  в  той  роли,  которую  столица  играла.  Устоявшиеся фигуры  власти   устояли  и  даже  не  покачнулись, а  толпа  застыла  в  нерешительности  и  не  знала  что  ей  делать,  когда  власть  не  призналась,  просто  намекнула,  что  ей  стало  известно  о  своих  просчётах  и  будет  их  исправлять  цивилизованным  путём, но  не  уступками, доносившимися  с  площадей  и  улиц.
Люди  снова,  как  бывало,  засели  по  кухням,  вздыхать  и  скрипеть  зубами,  вместо  сказок  о  реформах  хотят  не  сказочных  реформ,  а  чего  то  другого.  А , между  прочим, что   это  такое,  помилование  Президентом  Ходарковского,  дождавшись  от олигарха  прошения  о  помиловании  и почему  Президент  не  миловал  его  без  прошения. Наверное  тому  было  в  темнице  очень   комфортно  -   так  думал  Президент  что  ли?  Но  Ходарковский  умеет  себя  подать  не  слабее  Президента.  Говорят,  как  только  его  разбудили  ночью  на  нарах,  он  не  помчался  в  Кремль  благодарить  Президента  за  помилование,  то  есть  за  предоставление  ему  свободы.  Глазом  не  могли  моргнуть  наблюдатели за происходящим,  а  он  уже  в  Германии  благодарит  Геншера   за  проявленные  им  и  Германией    участие  в  его  судьбе.  А  Россия  в  спешном  порядке  снабдила  Ходорковского  паспортом  и  выездными  документами.  Наверное  считает  этот  шаг   своеобразной  высылкой  из  страны  в  надежде,  что  Ходорковский  больше  не  возвратится.
Непознанная  эта  страна  Россия  до  сих  пор.  И  потому  неведомая  многим  и  в  не последнюю  очередь  неведома  и  непознана  она  нами,  из  числа  русских  людей,  и  в  не последнюю очередь  из числа  властвующих. Не ведают  что  творят,  ей  богу.  А  расчёт  то  был  один  -  всё  это  должно  выглядеть как  выдворение  из  страны, о  чём  говорит спешная  выдача  паспорта. А  вообще  то  действия  бывшего  директора  ФСБ  понять  трудно.  А  наверное  так  хотелось  оригинальности  своих  действий  и  ожидал  от  олигарха  иных  действий:  вот  явится  под  стены  Кремля  и  попросит  как  рядовой  гражданин  приёма,  что  бы  попрощаться  и  поблагодарить  за  помилование.  Только  не   расчитал  Президент,  что  найдутся  люди  в  России,  которые  отважатся  пренебречь свиданием  с  ним  и  словами  благодарности  за  предоставленную  свободу в  его  адрес.  Этих  слов  Президент  как  ни  ждал  -  не  получил.  Но  ведь  опять  слукавит,  если  спросить:  а  Вы  господин  Президент  ждали  от  олигарха  слов   благодарности?

                39               

Подошло   Рождество  Христово.  «Христос  воскресе  из  мёртвых,  смертью  смерть  поправ …».  -  поёт  хор.  «Христос  воскресе!»  -  провозглашает  священник  и   православные   в   ответ  ему:  «Воистину  воскрес!»  Начинаются  троекратные  целования.
И   в  этой  толпе  русских  людей  с  очевидной  долей  фантазии  видятся  Толстой, Чехов   и  другие  русские  классики  и   здесь,  среди  них,  весь  православный  народ.
И  здесь  же,  только  в  стенах  Храма,  стоят  подсвечниками   об  руку  с  жёнами  тоже  православные,  как  они   себя  называют, но  среди  них  нет  ни  одного  имени,  которое было  бы  дорого  этой  толпе.
     Подошла  Пасха. Телевидение  каждый  год  показывает сцены  пасхальных  служб  и  крестных  ходов  в  Москве.  Всё  в  этих  передачах  выглядит  весьма  пристойно  и  так  бы  и  выглядело  и  в  отсутствии   большого  количества  милиции  (полиции)  -  она  здесь  ни  к  месту.  Но  кому  то  надо,  потому  что  у  кого  то    страх  перед  толпой.
Пасха становится всё  более  народным  праздником,  всеобъемлющим,  значительным  и  празднуется  хоть  и  в  прежнем  пьянстве  зачастую,  но  заметно,  что  излюбленное  их хобби, пьянство,  конечно  -  занятие  других  дней  и  имеет  другие  причины.
Но  нет  единства.  Написав  это  -  нет  единства,  я  не  уверен  какого  единства  не  видит  власть,  политического,  религиозного,   а  может  классового.  И  какого  единства  власти  недостаёт. Может  простого  человеческого,  а  сама   то  власть недодумается,  что  всё   просто,  проще  простого.  Начало наступления простого  человеческого  единства  я  видел  в  своём,  можно  сказать,  детстве.  Тогда  холодной  весной,  не  пятьдесят  третьего  ли  года,  когда  снег  ещё  не  сошёл  и  не  растаял,  а  толпы  людей  города  Иваново  праздновали  Пасху  в  единственной  в  городе  церкви,   а  люди  ломились на  службу  и  в  церковь  -   нельзя  было  войти  и  толпы  людей  заполонили  всю  округу,  несли  и  несли  святить  куличи  и  яйца, только  где  взяли  такое  в  непростую  годину?    Только  непонятно  где  всё   это  взялось  у  людей  в  таком  количестве в  далеко не  сытом году.  А  церковь  была  освещена  электрическим  узором     из  крашеных  электрических  лампочек  буквами  ХВ  -  Христос  Воскрес.  И  во  всём тёмном  городе  было  светло  и  радостно.

Прошло  полвека и наступал  новый  год. И  вскорости   ждали  наступления  Рождества  Христова.  Но  в  канун  нового  года  вслед  за  взрывом  в  автобусе  на  остановке  в  Волгограде  раздался  ещё  один  -  на  железнодорожном  вокзале,  где  погибли  полтора  десятка  граждан.  И  это  особо  никого  не  удивило.  Как  на  войне,  убитые  никого  не  удивляют.  Больше  того,  особо  не  удивляют  сами  случаи,  сами  факты  террористических актов.  И  всё  в  том  же  Волгограде,  имя  которому  только  Сталинград  -   город  -  герой  и   не  иначе,  взрывается  троллейбус  -   и  ещё  до  двух  десятков  жертв  прибавилось  в  народе.  А  нам  кто  то  говорил,  не  власть  ли,  что  будут    преследовать  террористов  хоть  в  туалете   и  уничтожать.  Но  уничтожается,  в  не  меньших  количествах  народ.  И  такого  безоружные  граждане  не  заслужили.   
Привычно?  Оказывается  к  незабытым,  но  кажется  отдалённым  жертвам  Волгодонска,  Буйнакска  люди  относятся  как   к  взрыву  бытового  газа  в  квартире  алкоголика  и  ушли  из  памяти  трагедии  в  Москве  и  совсем  не  возвращаются в памяти  события  в  Рязани.  Да,  это  становится   привычным.
 -  Какими  же  критериями  прикажете  сегодня  мерить  убийства?   -  спросил  меня  Александр  Хаскильевич  Розенбаум  при  первой  же  встрече  в  Москве,  как  только  он  появился  из  спокойной  Канады  на  новогодние  каникулы  к  своей  жене  в  Иваново.
Он  ещё  не  знал  о  смерти  своего  друга  -   не  друга ,  но  во  всяком  случае  приятного  для  него  человека.
-   История за  всех  спросит,  -   уверенно  сказал   Розенбаум  не  подозревая  ни  о чём  то плохом,  ни  о  хорошем  в  отношении  Дворковеца.  -  Люди  спросят   обе  стороны:  что  же   вы  делаете  на  белом  свете,  если  не  богохульствуете  друг  над  другом.    
Он  имел ввиду   последние   террористические  акты  в  Волгограде.    -    Какая  история?  Какие  люди? Обе  стороны  в  человечестве  слабоумны  и  не любопытны.  А  вся  их  история  -  это  ликующие  лживые  сообщения  газет  и  телевидения  о  победах.  Но  у  обеих   сторон  нет  победы  и  нет  победителей,  а  значит  нет  и  истории.  Потом  назовут  это  время  белым  листом  бумаги,  только нечем эту пустоту  будет  замарывать. Но  история  спросит за  всех.
-    Куда  же  делись  победители  и  побеждённые?  Ведь   не  без  следа  же  канули?
-    Именно  без  следа!  Растворились  и  исчезли.  В  перегной,  в  прах  ушли.  И  река    времени  унесла  тот  перегной  в  мировой  океан  и  теперь  не  разобрать  где  тот  прах  и он  стал  общим  прахом  земли  и  её  истории.  И  из  этой  общей  истории уже  будет не  под  силу  выделить  участников  этой  пирровой  победы  -  вот  и  придумали    люди  историю  -  нелогичных,  кое  как  связанных  между  собой  мифов  золотой цепью  лжи.
А  давние  сроки  или  давностные  сроки  поглотили  собой  все  несуразицы,  предательства, ошибки,  если  они  были,  конечно.  Это  я об  ошибках,  в  которых  сомневаюсь.  Но  предательства  -  в полной  мере.
-    Правильно!  Степени  предательства  в  России  можно  позавидовать  хоть  кому.  И  подвиги  российских  предателей  кого  угодно  изумят,  потому  что  из  предательств  есть история  не  подвигов,  а  злодеяний.
-   Видишь,  мы  с  тобой  как  однояйцевые  петухи,  не  раздерёмся.  -  сказал  Розенбаум   вытягивая   из  рукава  бутылку  «Белой   лошади».
-  Верно,  не  раздерёмся.  Мы  поговорим  и  распрощаемся   до  следующей  встречи. 

                40               
               
Воспоминания  отчасти   похожи  на  собственные  похороны,  правда,  после  похорон  кого   то  из  родственников,  или  друзей,  или просто    уважаемых  людей  вегетативная нервная  система  всё-таки  успокаивается.  Но  если   воспоминания  приходят  словно  неотвязный   сон  и  ты  проживаешь  этот  сон  вживую  ещё  раз,  то  твоему  успокоению  не  будет  найдено   оснований  сказать:   слава  богу,  это  лишь  сон  меня  будоражит  и   вгоняет  в  холодный   пот.  А  в  жизни  то  всё  спокойно,   Карибский   кризис  хоть  и  пронёсся   ураганом,   но  не  задел    людей  и   не  пролил  крови  ни  капли.  И  ты  спокоен  как  и  прежде.  И  продолжаешь  жить  на  белом  свете,  как  у  Христа  за  пазухой. 
               
                41
Это  не  могло  присниться  Владимиру Владимировичу,  казалось бы,  но  приснилось.
Никита  Сергеевич  перед  ХХ11  съездом    Коммунистической   партии  Советского  Союза  вышел  из  первого  подъезда  первого  корпуса  Кремля  на  Ивановскую  площадь   в  сопровождении  архитекторов   и  строителей   Дворца   съездов.  Была   сухая   солнечная  осень,  солнце  не  слепило,  но  радовало  жёлтыми  тёплыми  лучами. В  Кремле   кучковались  люди,  рассматривали   достопримечательности  под  присмотром   экскурсоводов.
Никита  Сергеевич  направился   прямо  к  ним,  где  экскурсий   собралось  особенно  много  -   возле   царь-  пушки   и  царь-колокола  под  колокольней   Ивана-   великого,  которые  и  разделяли  между  собой  Ивановскую  площадь  и  Соборную.
Он  мог  бы  направится   прямо  ко  Дворцу   съездов,  но  захотел  пройти  сквозь  толпу  людей  на  Соборной   площади    в  окружении  своего  начальника  личной  охраны  полковника   Литовченко,  сопровождавших  его  архитекторов  и  строителей  и  Председателя  КГБ  Шелепина.  Он видел,  что  их  приближение  заметили,  движение   людей остановилось,  люди  замерли,  казалось,  весь  Кремль   притих.  Только  было  слышно  воркование  голубей  под  ногами  людей.  И  ему  понравилась  реакция  толпы  на  его   появление  среди  них:  сначала  они   вглядывались  в  его   приближение  сквозь  слепящий  солнечный  свет,  а  когда  убедились,  что  не   обманываются  и  видят  перед  собой  именно  его,  пузатенького  толстячка,   пастуха  из  села  Калиновка,  слесаря  шахты   Рутченковского  шахтоуправления  на  Донбассе,  добравшегося   до  самых  высот  власти   и  грозившего  американскому   империализму   туфлёй  на  весь  мир,  то  расступились  и  не  сговариваясь  заоплодировали,   улыбаясь.  Этим  и  нарушили   умиротверённую  тишину   Кремля,  заглушив    голубиное  воркование   на  площади.  И    ему  захотелось  пообщаться   с  этими  людьми,  и   он  угадал  среди  этих  людей  иностранцев,  а  среди  иностранцев  чернокожих  -  может   американцев,  может  кубинцев,  а  может  африканцев.
Негр  для  нас,  советских  людей,  был  символом  империалистического  угнетения,  и  мы   умозрительно  сочуствовали  им  и  были  солидарны  в  их  борьбе  за свои  права,  хотя   и  представления  не  имели  об  их  реальных  правах  и  реальном  положении.  Эта  раса  вызывала   у  нас  всё,  что  угодно,  только  не  простые  человеческие  чувства  вроде  как  бы  любопытство  их  жизнью  в  Америке.  Позже,  когда   Советский  Союз  создал  себе  проблему  из  диссидентства  и  настроений   близких  к  диссидентству,  то  распространилось  мнение    у  части  советского  общества,  что  расовой  проблемы  в  Соединённых  Штатах   вообще  не  существует  и  в  этой  не  известной   советским   людям  стране   уже  давно     царит  расовая   гармония.
И  одновременно  с  диссидентством  в  нашем  обществе  возникает  восхищение  американскими  спортсменами  и   музыкантами,   а  мы  были  уверены,  что  этим   восхищением  мы  застрахованы  от  расистских   чувств.
Фестиваль   молодёжи  и  студентов  в  Москве  показал  нам,  что  чернокожие  вовсе  не  нуждаются  в снисходительности  к  ним  и  в  отношениях  с  негром,  например,  резкий  тон  немыслим. В  дни  Фестиваля  милая  москвичка,  студентка  МГУ,  и  афроамериканец   из  Соединённых   Штатов, гуляя   по  Кремлю,  каким  то  образом  захотели  залезть  под   свод  царь-колокола  и  некоторое  время   там  провести.  И  умудрились,  залезли.  И  провели  там   достаточное   количество  времени,  что  бы  о  них  забыли.  А  они  забыли  о  всех  и  в  том  числе  где  они  находятся  и   пробыли  там,  под  сводом  колокола  до  самой  ночи.    Каково  же  было  удивление   охраны   Кремля,  когда ночью парочка  была  обнаружена!  А  ведь   этот  неблаговидный  поступок  был  не  замечен  никем.
Так  вот.  Ханжеская  любезность  в  отношении  чёрнокожих  приводит  к  недомолвкам.  Тогда  все  знают,  что   факт  или  факты  неприемлемы  в  жизни  общества,  и  они  опасны,  они  наказуемы,  но  об  этом  предпочитают  не  распространяться.   Это,  конечно,  имеет  расистскую  подкладку  и  эта  подкладка  кого  хочешь    оскорбит.  Но  самое  страшное,  все  подобные  отношения  перевернуться  и  оскорбят  уже  вас,  что  уже  происходит   в  России.  Расизм  уже    у  нас  и  мы  не  находим  его   в  США,  Англии,  Германии,  Швеции.  И  оправдывая себя,  говорим:  это  бытовой   расизм,  не  всеобщий  -  он  не  опасен.  Он  не  социален.  Поэтому.
Никита  Сергеевич  ступил  в   толпу  вслед  за  Литовченко  и  Шелепиным, а   толпа  разразилась  здравицей  в  честь  всех,  кто   был  рядом  с  ним.  Им, идущим рядом, пришлось  так  же  раскланиваться  как  и  ведущему  за  собой  принимать  объект .  И  все они, принятые   толпой  за  важных  людей  из  правительства,  вынуждены  были  принять  на  себя  эту  роль.  И  по  примеру  Никиты  Сергеевича  никто  не  проронил  ни  слова,  только  кланялись  и  глупо   улыбались  народной  любви,  чувствуя  за  собой  какой  то  подвох.
Так  во  всём.  Пока  мы  далеко  не  отошли  от  бытового  расизма   в  Советском  Союзе  да  и  в  новой  России,  скажем,  что  в  сознании  советского  человека  рядом  с  другими  стереотипами   чужого  нам человека,  афроамериканец  не  может  быть  ни  злым, ни  хитрым,  ни  умным,  ни  глупым,  ни   коварным,  никаким,  кроме  как  лишь  угнетённым.
А  угнетённый,  значит  не  умный,  глупый  и  коварный.  Вот  такой  парадокс  в  наших  умах,  который   мы  носим  с  собой  как   пыльный    мешок   -   никому  не  нужный  и  почему  то сберегаемый  нами.
В  январе  1959  года  совершилась  Кубинская   революция.
В  ответ   на  эту  революцию Соединённые  Штаты  Америки  организовали   давление  на  Кубу  присутствием  возле  её  берегов  десятков  кораблей   и  авианосцев  и  вторглись  на  территорию  острова  в  районе    Плайя-Хирон   морскими  десантниками.  Советский  Союз  организовал   защиту  Кубы  своими  ракетами  и  специалистами.  Над  миром  нависла  угроза  мировой   войны,  когда  американцы  обнаружили на  Кубе  советские  ракеты  и  были       в  решительности  нанести  бомбовые  удары.  Советский  Союз  заявил  тогда  об  ответном  ударе.
    Я  пишу  этот  роман  вдали  от  этих  событий  и  восхищаюсь  руководителями   тогдашних  государств - Джоном  Фицджеральдом   Кеннеди  и  Никитой   Сергеевичем  Хрущёвым. Они  не  стали  примером  для  современных  наших  правителей.  Современные  надувают  щёки  и  стараются  казаться  гениями  политики  и   строителями  нового  миропорядка. И  хлещут  друг  друга  по  щекам  газетными  статьями,  телевизионными  ШОУ  с  участниками  своих  адептов.  Наш  Президент  в  этом  преуспел  особенно,  вернее,  преуспели  все  его собранные команды  своей   трескотнёй  на всех  телевизионных  программах.  У  меня  двадцать  программ  ТВ  и  ни  на  одной   я  не  услышал  критики  Президента  Владимира  Владимировича  Путина. Он  был  так  хорош  и  безгрешен  у  В.Соловьёва,  у  А.Толстого,  у А.  Мамонтова!  Но  технология     преподнесения  так  похожа  на  шабаш  ведьм,  целующих  в  экстазе   бледное  лицо  Путина,  и   рядом  ни  одного  оппонента, кому  можно  было  бы   с  удовольствием  разбить  лицо.
Что  делается  на   обратной  стороне  глобуса,  когда  обсуждается  рейтинг Барака  Обамы    нам  никто  не  скажет.  Да  и  обсуждается  ли  такое   там?
А  я   подумал  и  додумался  до  такого:  Если  у   Обамы   рейтинг  мал  в  процентных  величинах,  то  он  всё  равно  выше  рейтинга  Путина.  В  чём  бы   его  не  измеряли  и  кто  бы  его  не  измерял. А  сейчас  последуем  за   своей  задачей  -   вспомнить  хрущёвские  времена.
20  ноября  1962  года   СССР  вывез  с   острова  Куба   свои  ракеты,  а   21  ноября   1962   года  американцами  была  снята  блокада   Кубы.   Так  умели  договариваться  руководители  двух  великих  держав  -  уважали  друг  друга.  Но  что  несёт  Путин  в  отношении  Обамы!  И  кто  его  будет  уважать  в  Европе?   И  тут же   спохватился,  говорит,  что  Обама  достойный   человек,  а  вот  окружение    -  швах.  Лицемер!
И  в  январе  1963  года  ООН  получило  заверение  от  СССР  и  от  США   что  кубинский   кризис  миновал.  И  мир  успокоился.
Процессия,  уже  окружённая толпой   со  всего  Кремля,  подошла к  Дворцу  съездов.  При  входе  было  не  прибрано,  словно  не  ожидали  Никиту  Сергеевича.  Рабочие  вскрывали  гвоздодёрами  плоский  деревянный  ящик.
Никита  Сергеевич   с  недовольным  лицом  остановился  перед  ними,  спросил:  Что  у  вас  тут?
-   Герб  Советского  Союза,  Никита  Сергеевич.  Вот  сейчас  поднимем, да  смонтируем к  месту. На  этом  и  закончим.
-   Конец   -  делу  венец.  Хорошо. Только   вы  закончите,  а  мы  начнём  и   продолжим.   А    вы постарайтесь,  молодцы.  И  приберите  всё  вокруг,  что  бы  было  всё  без  сучка  и  без  задоринки  -   что   бы  люди  видели   наш  порядок  и  красоту.  А  где  ваше  начальство?
-   А  вот  тут  же,  при  входе  совещаются.  Заходите, Никита  Сергеевич.   Слева   они  все  разместились.
И  Никита  Сергеевич  зашёл  в  стеклянные  двери  Дворца  съездов,  оставив  за  собой  толпу  уже  безмолвных  людей.
Герб  поднимут  и  закрепят  где  надо.  Территорию  вокруг  уберут.   Ему  нужно  было  посмотреть  многотысячный зал с красными  креслами  с  подлокотниками,  где  вмонтированы   устройства  для  перевода  трансляции
на  иностранные  языки.  Здесь  он  решил  обнародовать  своё   тайное   намерение  вынести  тело  Иосифа  Виссарионовича  из  Мавзолея   Владимира  Ильича.  Как  это  всё  произойдёт?  Он  принял  не  простое  решение  и  понимал  это.  Но это  было  что  то  другое,  отличное  от  посиделок  у  вождя,  такое  же  тревожное  как  сейчас  в  61 –м,  но  уже  без  смертельной  опасности.  Хотя,  что  у  них  у  всех  на   уме.  Захотят   что,  то  и  сделают.  Если  сговорятся.  А  сговорится  смогут  только  старики,  молодым  эти   скачки  не  под  силу,  да  и  не  по  уму.  Хотя  здесь  ума  много   не  надо,  лишь  бы  был  сговор,  уж  я  то  помню  и  знаю  как  это  делается.  Помню  весь  1953  год.  Вот  и  таскаю  за  собой  Шелепина,  как  прикрытие  от   предчувствия   беды  со  стороны  кого  же?  да  со  стороны  всё  той  же  компании  -   Лазарь, Никола  да    Георгий.   Вот  уж  компания   подобралась  старая  и  проверенная.   И  нет  на  них  управы  без  Иосифа  и  Лаврентия. 
Возвращаясь  из  Дворца  при  выходе   заметил   Шелепина.  Он   ждал  его.  Увидел  и  подошёл  близко.  Литовченко  отстранился   на   три  шага,  предоставив  возможность  Александру  Николаевичу  лично  без  свидетеля   
общение  с  первым  лицом  в  списке  охраняемых.
-   Вас  ищет  Аджубей,  Никита  Сергеевич.
-   Что    то  случилось?
-    Упаси  бог!   Вероятно  по  семейным  делам.  Может посоветоваться.
-    Тогда  пусть  подождёт.
Александр  Николаевич  тут  же  по  портативной  рации  передал  дежурному  по  9   Управлению  КГБ :  Объект  на  связь  выйти  в  настоящий  момент  не  может.  Связь  просит   отложить.
Меня   отвлекли  «Новости».  «Вячеслав  Володин,  первый  заместитель главы   администрации  Президента  России   Путина  Владимира  Владимировича,  на  открывшемся   сегодня в  Сочи  дискуссионном  клубе  «Валдай»  заявил:  «есть  путин  -  есть  Россия,  нет  Путина  -   нет  России».  А  у меня   без  напряжения   в  мыслях  занялось  и   не  отступит  :   Неужели  началось  и  он  пошёл  по  стопам  Леонида  Ильича  и  скоро  начнутся  награждения  самого  себя.  Вот  мы  и  дожили  до  нового  повторения   пройденного. Да   он,  Вячеслав   Володин,  не  один   пылает  преданностью  к  сомнительной   власти.  Есть  в  России  такой   фонд,  Фонд  развития  гражданского   общества  во  главе    с  Константином  Костиным.  Так  вот  этот  глава  Фонда   развития  гражданского  общества  усилил  слова  Вячеслава  Володина,  заявив:  «Володин  озвучил  ключевой   тезис,  который  наиболее  чётко  отражает  сегодняшнее  состояние  страны  и  граждан,  пока  «есть  Путин  -  есть  Россия,  нет  Путина   -  нет  России». Что  это?  Как  не  наша  дурость,  как  не   наша  угодливость  перед   начальником,  перед  властью  и  проглядывается   -  перед  неприятелем.  Но  ведь  не  признаемся  себе.  И  будем по - прежнему  бить  себя   в  грудь,  приговаривая:   неужели,  мы   не  русские!
А  ведь  услужливый  дурак опаснее врага.  Не  это  ли  глумление  над  страной,  над  русскими  людьми,  если  это  не  банальная   глупость  в  стане 
Президента  России.  Никакой  провокации  здесь  нет,  ни  от  кого.  И  не  ищите,  не  найдёте.  Это  заброс  удочки  на  живца  -   такое  может  быть,  как  версия.  Притвориться  дураком,  себя  не  пожалеть  и  отдать  в  заложники и  ждать  награды  и  признания.  А  я подозреваю,  что  Володин  завидует  Путину  в  его  рейтинговом  болоте.  Только  и  всего.  А  вот  что  зацепится   за  крючок  -  отторжение  или  восторг  толпы?  Пока  никто  не  знает.  Пока.
А  в   общем  то  и  целом  -   просматривается  страх  Путина  за  себя,  за  свою  власть.  А  мы  попробуем  не  забывать  и  врагов  наших.  Не  только  наших  «соратников»  из  «Единой  России»,  но  и  Бжезинского  не  забыли. Так  этот наш  враг  нам  же  и  напоминает:  Если  ваша  элита,  состоящая  из  казнокрадов  хранит  500  миллиардов  долларов  у   нас,  то  есть  в  Соединённых  Штатах,  то   не  известно,  чья   это  элита.  А  мы то уже  заметили  как  правящая   власть  из  элиты  начала  сдавать  Новороссию.               
                42               
В  троём  они  направились  в  Большой  кремлёвский  дворец  через  Грановитую  палату.  В  Георгиевском  зале  шла  подготовка  к  торжественному приёму  по  случаю  открытия   ХХ!!  Съезда  партии.  Никита  Сергеевич  был  чем  то утруждён  и  сам  себе  не  мог  объяснить  своего  по-давленного  состояния.  Может  переездом  в  Москву  из  Киева    в  конце  1948  года,  о  чём  часто  сожалел  и  вспоминал  свою  жизнь  на  Украине,  где  не  всегда,  но  часто  захватывали  его  не  переживаемые  трудности,  но  всегда  вдали  от  центра  всех  рождающихся  бед,  было  спокойней   и  безопасней  за  свою  жизнь  и  жизнь  своей  семьи.  Но  здесь,  в  Москве,  казалось  ему, что  все  ураганы  жизни  всегда  нежданно  возникают  и  обрушиваются  вдогонку и   невозможно  их  не  воспринять. И  часто  они  разметают   людей  по  сторонам  и   часто  топят  в  море  крови.
Не  далее  как  вчера  поздним  вечером  зять   принёс  в  дом  какую то  непонятную  и  угрожающую  весть.  Ему, как  редактору  «Известий»,  позвонили  из  «Нового  мира» и  предложили  оценить  литературное  произведение  некоего  бывшего  заключённого.  Многие   наши  видные  литераторы  якобы  уже  в  восхищении  от  написанного.  Это  Твардовский, Маршак,  Паустовский,  Кассиль  и  много  других.  И  все  они  хотят  ознакомить  Никиту  Сергеевича  с  этим  произведением.
-   Выступить  просят  в  качестве   цензора.  Так  что  ли?  -  догадался  Никита  Сергеевич.
-   Естественно.
-   И  ты  вместе  с  ними?
-   Я  пока  молчу.
-   Отчего  же?
- Я  пока   не  знаком   с  этим  произведением  гениального  зека.
-   Кто  такой   этот  зэк?
- Участник  Великой  Отечественной,  офицер,  кажется   артиллерист,  осуждён  по  158   уже  в  конце  войны,  родом  то  ли  с  Краснодарского  края,  то  ли    со  Ставрополья.
-   Давай  мы  сделаем  так,  Алексей.  Принеси  мне  эту  писанину   на  пару   дней.  Но  о  том ,  что я  читал  написанное  промолчи  или  наоборот,  скажи.  что,  мол, у  мня  руки  не   доходят.  И  я   поразмыслю  над  тем,  что  излагает    наш  мудрец.  И   ты  не  спеши  в  это  дело   влезать.  Своё  мнение  выскажи  только  мне  и  никому  больше.  Никому. Не  дай   бог  поделишься  с  кем  нибудь  из  ЦК  или  Политбюро!  Не  надо!  Кстати,  они  то  знают  об  этом  манускрипте,  что  гуляет  по  рукам  что  то  не  одобренное   партией?
Никита   Сергеевич   помнил  и  не  забывал  многого,  что  было   при  вожде.  А  однажды  понял  из  памятного,  что  не  раз  думал  о  смерти  этого  человека   и  желал  ему  смерти,  но  никогда  не  понимал  её,  как  буд  то  не  верил,  что  вождь   действительно  умрёт.  Ведь  когда  нибудь  должно  произойти  это.  Только  однажды  впервые  поверил  себе   -   о  реальных  надеждах.  И  недоумение   было  в  этом  чувстве  и  надежде,  и  новый  никогда  не  испытанный  страх.  -  уже  не  за  себя,  а  за  него. И  продолжал  недоумевать:   Чем  должна  быть  для   такого  человека  смерть?  Как  он  будет  умирать?
Вождь  всматривался   в  Никиту  Сергеевича   и  буд  то  говорил  молча    с  укором  и  было  понятно  о  чём  он  молчал.  На  каком  то  слове  он  закашлялся  долгим   мучительным  кашлем.  Лицо  его  побагровело,  глаза   вытаращились,  пот   выступил  на  лбу.  Он  задыхался  и  от  яростных  тщетных  усилий  ещё  более   давился,  как  неумеющие   кашлять маленькие  дети.  В этом  детском  и старческом  одновременно  было  смешное  и  страшное.
Вождь  наконец   отхаркнул,   выплюнул,   выругался  по-грузински  каким  то  непристойным  ругательством и,  вытирая  пот  и  слёзы  с  лица,  продолжал  ещё  более  хриплым,  но  по-прежнему  бесстрастным,  ровным  голосом,  точно  диктовал   свой   какой  то  страшный  указ  машинистке:
-    Этим   подтверждаю,  что  бы  ты, Никита,   известен  был  как   мой  пре …
Платок  выпал  из  рук,  он  хотел  наклониться,  что  бы  поднять  его,  но  Никита Сергеевич    предупредил  его  намерение,  бросился,  поднял,  подал.
И  эта  маленькая   услуга  вдруг  напомнила  ему  то  нежное  и   робкое,  почти  влюблённое,  что  он  когда  то  чувствовал     к   вождю.
-   Товарищ  Сталин!  -   воскликнул   Никита Сергеевич  с  таким  выражением  в  лице  и  в голосе,  что  вождь  посмотрел  на  него  пристально  и   не  отрывал  своего  взгляда,   пока  Никита  Сергеевич    в  страхе    не  опустил   свои  глаза. А  голос  вождя  оборвался.  С  отчаянием  и судорожно     вождь  поднял  одну  руку,  потом  другую,  точно   хотел  схватиться  за  голову  и   раздавить  её  в  слабых  ладонях  и  замер  так.,  со  странной,  растерянной  улыбкой    искривлённых  губ.  А  сам  весь  бледный  и   дрожащий,  не  знал  что  с  ним  случилось  -  только  чувствовал,   как  росло  и поднималось  из  груди,  рвалось  его  сердце.  И  Никита  Сергеевич  готов  был  упасть  к  его  ногам  в  любви  и  нежности.
    И  вождь  неожиданно  затих,  продолжая  дышать  неровно  с  окаменелым  лицом,  с  искривлёнными  губами.               
 
               
                43               

Убийства  сами  по  себе  давно  перестали  быть  сенсацией  в  России.  Но  во  времена   Никиты  Хрущёва  кто   вспомнит  хоть  об  одном  таком  преступлении?  Я  говорю  о  политическом  убийстве  -   не  о  бытовом,  когда   пьяный   сосед  убивает   соседа.
Времена   с  1953  по   1964   годы  в   моей  памяти  остались  как  времена
очень  похожие  в  представлении  на   социализм.   «Нынешнее  поколение советских  людей   будет  жить  при  коммунизме!»  Какие  там  убийства
политических  противников,  никаких  политических  противников  у  Никититы  Сергеевича  не  было.  И  даже  личные  его  недоброжелатели  молча   мечтали  вместе  с ним  жить  при  коммунизме.  И  мне  казалось,  что   коммунизм  Хрущёва  уже   начинался  в  те  годы,  где  то  в  1956,  1957   годах,  когда   хлеб  на  столах  на  предприятиях  общественного  питания  был  бесплатным,  как  соль  или  горчица.
Я  возвращаюсь  в  то  время,  в  оттепель.  Я  возвращаюсь  в  Иваново.  В  район  Балашовка,  по  имени  местного   революционера  -ленинца  Балашова.  И  вижу  эту  короткую  улицу  в  двадцать  домов,  ощущаю  эту  сиреневую  сырость  в  палисадниках в  поздний  вечер,  зелёные   лопухи, пожухлые  от  пыли,  влажная   от  ночной   росы  пыльная   дорога  и   дымчато – красный  сполох  догорающего   заката. Всё  это  от  того  времени. 
И  журчащая  водяная  струя  из  колодца  и   чёрный  омут  воды,  страшит  под  обрывом.  Возле  которого  упирается,  что  бы  не  сорваться,   улица  3 – я   Полянская.
Начало  этого  времени  не со  дня  смерти   Иосифа  Виссарионовича,  чуть  позже,  когда  потеплело   в   несуществующем  гражданском  обществе.
1   марта  возникло  напряжение  среди   издателей  газет,  в  которых  вдруг  прекратились  публикации  о  врагах  народа, о  врачах – убийцах,  о  шпионах.  Каждый  из  них  недоумевал:  Что  происходит? Но  все  издатели   самых  крупных  и популярных  наших  газет  заметили   отвсутствие  звонков,  вызовов   на   беседу,  присутствие  на  партийных  собраниях  и  других  подобных  мероприятиях  не   только  самого  Иосифа  Виссарионовича,  но  и   его  ближайшего  окружения  Молотова, Кагановича,  Хрущёва,  Берии,  Булганина,  Маленкова.  Все  они  собрались  у  самого  Сталина  на   Ближней   даче  в  Кунцево  -   он  их  пригласил  перед  праздником  Женщин  8  марта
Они  сели  за  стол  2    марта  и  здорово   нажрались  все.  Особенно  Никита  Сергеевич.  На  другой  день  Иосиф  Виссарионович   позвонил  ему  и  как   только  Никита  Сергеевич  поднёс  трубку  к  уху,  услышал  необычно  спокойный,  даже   ласковый    и  несколько  смешливый  голос  вождя:
-   Ну,  Никита,  как  твоё  здоровье?
-   Уже  всё   в  порядке,  Иосиф  Виссарионович.  -    Но  понял,  что  у  вождя
лёгкое  настроение,  влился   ручьём  в    общее  течение.  -  Поначалу.  я,  товарищ  Сталин,   измученный  вчерашней  выпивкой,  пожалел  свой  организм,  поскольку  он  вопиял  во  мне  -   требовал   от  меня  пива,  водочки  и  помыться   в  горячей   ванне.
-    Я  вижу,  Никита,  ты  ещё   не  остыл  от  вчерашнего  гопака.  Приезжай   и  посидим  друзьями  в  узком  кругу.
    Это  был  приказ.   Самый  страшный  сон,  который  недосмотрен,  который  прерван воспоминанием  о  страшном  прошлом.
Все  вчерашние  уже  сидели  за  столом  и  уже  у  всех  были  опущенные  головы  -  все  обсасывали   куриные  кости  и   плевали  их  под  стол,  -  взяли  пример  с  вождя,  когда  он   в  Георгиевском  зале,  отстранившись  за  длинным  общим  столом   с  Власиком,   подавал  кому  то  знак,  не  Лаврентию  ли,  что   вождь  тобой   недоволен  чем  то.  А    ведь  Власик  был  у  Лаврентия  на  примете.   Никита  Сергеевич  знал  об  этом.
Сталин  поднял  руку,  приглашая  Никиту  Сергеевича  сесть  рядом  на  свободное  место  после  Берии  -   тот    уходил  освежиться.  Никита   приблизился   и  сел.  Оглядел  присутствующих  за  столом  и  перевёл   взгляд  на  сервировку.
-   Что  желаешь,  Никита?   Свою  горилку?  Позволь  я   налью  тебе  штрафную?
-    Из  ваших  рук  готов  пить  и  яд,  Иосиф  Виссарионович.  -   и  принял   переполненный    хрустальный  фужер.
-   Пей.  Пей  до  дна.  Это  не  яд. Это  твоя   горилка.  Ха-ха-ха.
Тут   взвился   Лаврентий,  уже  изготовился     что  то  сказать  или  выкрикнуть  и   сидел  он  уже  не  в  конце  стола,  а  перед  уходом за   облегчением  не  рядом  с  вождём, а   где  то  посредине  стола,  где  ему  и  попался  на  глаза   Булганин:
-    Говорят,  люди  носят  бороду,  если  у  них  какой  то  дефект  лица.  У  вас,  наверное,  тоже? Ха-ха-ха.
Николай   Михайлович  сделался  грустным  и  скорбно  опустив  глаза  с  печалью  в  голосе  ответил:  Да.  У   меня   грыжа.
Лаврентий  оценил   шутку:  Ха-ха-ха.
Но  тут  от  дальнего  конца  стола  раздался  тихий    смех.  Тихо  и  словно  шёпотом.  Смеялся  вождь  и  Хрущёв. Все  повернули  головы  туда и застыли
в  изумлении.  А  Лаврентий  продолжал  беседовать  с  Булганиным,  не  поверив   шутке.
-   Не  может  быть!   -    с  притворным ужасом    воскликнул  Лаврентий  громко   под общий   хохот.  -   Где  ты   подцепил  эту  заразу,  где  ты  взял  её,  такую   нежную  болезнь?
    Булганин   неожиданно  ответил:
-   Внизу,  в  буфете.  Там  ещё   есть.  Сходить?.  -  И  хохот  разразился  с  новой  силой.  Иосиф  Виссарионович  уткнулся   в   грудь   Хрущёву  и   безудержно  хохотал.  Хрущёв  отталкивал    от  себя   вождя  своим  трепыхающим   объёмом  и   удерживал  Иосифа  Виссарионовича  в  объятиях,   как   ребёнка  родная  мать. Берия   и  Булганин  не  могли  достать  друг  друга  через  стол,  но   тянули  друг  к  другу  руки  и,  положив  их  на  плечи,  закатывались  от  беспричинного  смеха.
-   Пока  не  надо,  п-пока  н-не  н-надо  н-никуда  х-ходить  -   выговаривал  Лаврентий,  обнимая  Николая  Михайловича  за  плечи.
Ха-ха-ха!  В  идиотах  живёт  пророческая сила.  Ведь  именно  они  декламируют  и  яростно  жестикулируют  на  трибунах.
    Нахохотавшись  все  приутихли   в  бессилии  и  в наступившем   вечере  1  марта  1953  года  разъехались.
Оставшись  один  после  того  как  гости   разъехались,   Иосиф  Виссарионович  прошёлся   по  даче.  Заглянул  на  кухню,  что  вызвало  удивление  Матрёны,  его  доброй  надзирательницы  -   никогда    вождь  не   обходил  дачу.  А  если    что  было  нужно,  то  вызывал  по  звонку.  Матрёна  всплеснула   руками:   да  что  ты,  батюшка,  Иосиф   Виссарионович,  разве  меня   нет, разве  нельзя  позвонить  и  всё   будет  исполнено!   Матрёна  пила  чай   и  это  успокоило  вождя  -  на  даче  всё   спокойно.
-  Матрёна,  вспомнил  я  твои   жареные  пироги  ржаные  с  яйцом  и  зелёным  луком  и  другие  помню  -  с  капустой  и  яблоками.  Сделай  ка  к  утру  к  завтраку  да  с  молоком.
-   Сделаю,  сделаю,  отчего  не  сделать,  отец  родной.  Разбужу   и  накормлю.  Как  скажешь,  как   прикажешь,  отец  родной.
-   А  сейчас,  Матрёна,  принеси  ка  мне в  кабинет  бутылку  «Хванчкары»,  кисть  винограда,    изюму,  да  хлеба  «Бородинского».
-   Иди  родной,  работай  людям   на  радость и на  пользу.  А  я  сейчас   соберу  столик,  что бы  спокойно  мог  ты    всласть  покушать  один  -   без  этих  нахлебников  твоих.
Свет  в  кабинете  загорелся  вечером   1   марта  близко  к  20.00.  и  горел  всю  ночь  на  2  марта.  Ещё   в  3  часа  ночи  Сталин  сидел  за  столом   и  работал.  В  это  время   дачу  обходила  охрана  и  в  замочную  скважину  убедилась,  что  свет  в  окне  горел  не  зря.  И   больше  никто   не  удосужился  подсмотреть  за  вождём  -   боялись  неприятностей.
К  11   часам  вождь  из  кабинета  не  выходил.  Позвонили  Власику,  тот  примчался  вскорости.  И  тогда,  опять  же  в  замочную  скважину,  рассмотрели  Иосифа  Виссарионовича,  лежащим  на  полу   возле   дивана.  Дверь  открыли    и  с  предосторожностями  подняли  вождя  и  перенесли  на  диван.  И  тут  же  обзвонили  их,  кто  был  у  вождя  в  подручных  -  Маленкову,  Булганину,  Хрущёву  и  Молотову.  Забыли  про  Берию  -  боялись  ответственности  за  недогляд.
Никита  Сергеевич  ошеломлённый   неожиданностью  возвратился  домой  и  усталый  попытался  уснуть  в  кровати  и  сбросить  с  себя   весь  кошмар  дня. Но  отдых  не  состоялся,  позвонил   Маленков  и  пригласил  в  компанию:  Члены   президиума  ЦК   направляются   в  Кунцево,  с  нами  поедешь,  Никита?  А  как  же  не  поехать,   когда  в  Кунцево   начали  кучковаться  за  власть  -   разбиваться   на  пары  и  дружить  парами  против  другой  такой  же  пары.  И  он  следуя    этому    противостоянию  нарочито  спросил   Георгия   Максимилияновича:  Булганин  едет?  Он   мне   нужен  будет  порешать  кое   чего  да  посоветоваться.
-   А  как  же!   Едет  и  надеется,  что  ты  едешь.  Ты   уж,  Никита,   не  подведи  друга.  И  он  беспокоился  о  тебе,  спрашивал.
 И они   толпой  числом  в   Президиум  ЦК  за  редким   исключением,  как   мухи  на   мухомор  в  тёмном  лесу,    слетелись  смаковать  слезами  и  воздыханиями  ядовитый  вкус  красной    шляпки    мухомора.
Ехали  по  шоссе,  по  обочинам  которого  неподвижно   сторонились  лоси,  медведи,  зайцы  и  прочий  лесной   житель.  И  дорожные  знаки  предупреждали: грузовому  транспорту    въезд  воспрещён,  дальше:   легковому  транспорту  въезд  воспрещён,  дальше:  велосипедистам  въезд  воспрещён. И  наконец:  людям  проход  воспрещён.
Булганин  предложил   свой   ЗИС-110  и  они  оба  молчали  всю  дорогу,  наверное  думали,  как  сложится  его  судьба.  И  видели  перед  собой   всю  подавленность  правящих  людей,  не  замечая   за  собой     того же.
Вместе  с  неясным  туманным  будущим  перед  Никитой  Сергеевичем   вставало  и  прошлое,  оборвавшееся  не   далее,  чем  вчера.  Сейчас  он   был   горд  вчерашней  и картиной  у  всех  навиду,  когда   вождь  обнимал  его    не  только  как  друга,  но  явно  как   нового,  вместо  Георгия,  наследника.  И   он  не  будет  бояться   схватки  хоть  с  Маленковым,  хоть  с   самим  Лаврентием.  Все   видели  - вождь  признал   меня  наследником у  всех  на  глазах  и  перед  самой  смертью.  Прости  меня,  Господи, за  мою  поспешность  вступить  во  власть.  Ведь  жив  ещё  наш  вождь!
Но  ведь  помрёт,  болезнь  не  оставит  ему   жизни.  Нет,  не  оставит.
И  тут  Никиту  Сергеевича  понесло:  «  Услышь  меня,  святая   православная  церковь,  со  всем   своим  херувимским  и  срафимским  престолом,  с  пророками   и  праотцами,  угодниками  и  мучениками,
и  с  Евангелием,  и  сколько  в  том  Евангелии  слов  святых  -   всем  этим    вспомните   о  нашем  Иосифе  Виссарионовиче  Джугашвили.  И  я   его  вспомню  и  не  забуду  его  заботу  обо  мне,  его  любовь  ко  мне  вме-
сте  с  заботой  и  любовью  к  нашей  Отчизне,  к  нашему  непобедимому 
Союзу  Советских  Социалистических  Республик».
-   Ты  что,  Никита?   Что  ты   во  сне  бормочешь?
    Это  так  горевал  Никита  Сергеевич  Хрущёв  по  вождю  народов,
в  предсмертные  его  дни  и  часы.  Не  был  Никита  Сергеевич    воцерковлённым  православным  христианином  и  в  жизни  не  мог  подумать,  что  в  храм  христианский  войдёт   с  непокрытой  головой.
а  сейчас  что  то  заставило  его  просить  благости   у  церкви  для  того,  кто  сам  эту  благость  миловал. А  молиться  то  не  умел,  вот  и  нёс  к  богу,
слова,  которые  сами  родились  на  душе  на  это   короткое  время,  как   поместили  вождя  в  Мавзолей  рядом  с  Ильичём.
   
Подъехали.  И  уперлись  в  ворота.  Пять  ЗИС-  110   разом.  Стали  вылезать  потихоньку,  выяснять  обстоятельства.    Оказывается,    вождь  ещё  жив.  И  охрана  никому  не  подчиняется, кроме   живого  ещё  вождя.
Лаврентий  бросился  в  глубину   дачи.  Охрана  бросилась  то  ли  ловить,  то  ли  не   пускать,  то  ли  не   препятствовать.
 И  всем  не  хотелось  продвигаться  в  глубину    и  видеть  его  лежащим  в   беспомощности  вот  уже   вторые  сутки  и  без  сна.  Лишь  беспомощным,  редко  приходящим  в  сознание,  с  заметной   рыжей   небритотью.  Все  чего  то  боялись  и  все  молчали,  не  задавая  вопросов  товарищам  и  себе.
До   сих  пор  Кунцево  казалось  всем  им,  собравшимся  его  посетить  ещё   живым,  казалось  недоступным  и  туманным.  Большинство  из  них  не  знали  назначения  этой  дачи  и  не  знали,  что некоторые из  них  посещали  эту дачу,  исключительно  как  гости,  другие  только  для   доклада  и  третьи  -  для  важных  совещаний  и  принятия  решений.  И  опять  же.  среди  них.  были  и  первые,  и   вторые,  и  третьи.  И  каждый  из  них  знал,  что  здесь  вершина  власти  -   скала,  утёс.  И  присутствуя  здесь  в  нелепом  ожидании  неизвестного,  боялись  спугнуть  с  этой  вершины  торжественно -  тихую, 
тайную  радость  освобождения.   Молчание  продолжалась.
Они   были  все  одинаковы    своим  молчанием  и  скорбью  на   лицах.  За  исключением   Лаврентия  Павловича  Берии.  Тот  сначала  убежал  непонятно  куда  и  непонятно  зачем.  Потом  появился  и   среди  них  показался  чрезвычайно  озабоченным,  деловым  и  распорядительным  и  до  смешного   внешне  смахивающим  на  самого  себя,  только  до карикатурности  похожим  в  чёрной   фетровой  шляпе,  надвинутой  почти  на  уши  и  в  чёрном длиннополом  пальто  на   чеховского   человека  в  футляре   с  пенсне  на  носу. А  больше  в  нём  ничего  нельзя  было  рассмотреть  -  весь  в  чёрном,  какой   то  сгусток  черноты   без  лица  и  в   пенсне.  Странный  какой  то  для  постороннего.
На  даче,  опередив  всю  эту   партийную  компанию,  оказались  Светлана  и  Василий.  Вокруг  них  крутилась  зарёванная  Матрёна.  Василий  был,  как  всегда,  пьян  и  агрессивен,  Светлана  молчалива   и  не  скрывала   своего   горя.  Иосиф  Виссарионович  лежал  на  том  же  диване  в  столовой  и,  казался,  спящим  стариком  в  окружении  любящих  домочадцев.  А  домочадцы  стояли  в  окружении  без  слов. Только  Лаврентий  Павлович  не  мог  угомониться  и    был   суетлив.  Выбегал  из  столовой.  Снова  вбегал  взглядывал  в  лицо  вождя  и  неожиданно  произносил:  Всё!  Ты  уже  мёртв!  Ты  уже  мёртв  и  бессилен!  И  нет  страха  перед  тобой!
Из-под   полуприкрытых  век  вождя    виднелись  жёлтые   зрачки. Казалось,  что  он  видит  всех  толпящихся  у  его  изголовья  и  в  окружении
своими  тигриными  глазами,  не  знающими  радости.  Казалось.  он  всех  их  запоминал -   распознавал  отношение  каждого   к  его  предсмертию.  И  сейчас  он  вселял  страх,  даже  в  Лаврентия   Павловича.
Иосиф  Виссарионович  пошевелил  правой   рукой,  поднял  веки  и  все  увидели   его  снова  живым.  Светлана   бросилась  к  отцу,  взяла  приподнятую  руку   и   поднесла  к  своим  губам,  Василий,  сидящий   за   обедненным  столом,  упал  головой   на  столешницу,  закрылся  руками  в  обхват  от  видения  и  зарыдал  неутешно,  как  ребёнок: Убили!  Убили  суки!  Убили  гады!  И  меня  убьют,   сына   вождя!   Потому,  что  я   сын  и  буду  мстить!  Потому  и  убьют.  Мести   бояться  -   и  убьют.   
А  Лаврентий  Павлович,  не  обращая   на  стенания  Василия,  близко  подошёл  к  дивану,  бесцеремонно  оттеснив  Светлану   от  руки  вождя   и  сам  припав  к  руке, опустился  на  колени  и  зарыдал,  словно  наперекор  Василию:  Что  же  нам  сделать,    дорогой  Иосиф   Виссарионович,  что  бы  вернуть  твоё  здоровье?  Возьми  моё   здоровье!  Что  здоровье?   Возьми  мою  жизнь!  Зачем  она  мне,  если   нет  рядом тебя!  Встань,  со  своего  ложа,  наш  учитель,  мы   осиротеем   без  тебя  и   не  справимся с  нашими  врагами.  Одолей  свою  болезнь,  мы  ждём  тебя  в  свои  ряды,  Ты  -  наш  вождь  и  организатор  всех  наших  побед!
В  столовой  стало  душно  -   набилось  14   человек  от  имени  партии  и  государства,  один   охраняющий,  одна  гувернанка  -кухарка -  прислужница  и  двое  членов  семьи.
А  к  середине дня  появились  медики  своей   комиссией,  которые  никак  не  могли  приступить  к  своим  обязанностям   без  разрешения   Лаврентия   Павловича.  И  вот  разрешил.  Но  они  всех  удалили  из  столовой,  в  том  числе   и  его  самого.               

                44               

Был   он  высок  ростом,  молод  и  краснорож,  немного  выпивши  Хванчкары  или  Киндзмараули,  в  солдатской  диагоналевой  гимнастёрке
от   кремлёвского  полка  специального  назначения,  в  погонах  Генералиссимуса.   Не  узнать!  Но  вроде   он  -  голос  его.  Улыбается,  тихо  по  кошачьи  шагает  по  жёлтому  ковру,  что  ткали  явно  не   тюрки,  а  в  побеждённой  Германии,   свастику   заткали   ткачи   в  Азербайджане  -  и  получился  подарок  ему.  Улыбается  ласково,  пальцем  грозит  -  так  по  столу  стучат  властители  -   пальцем.  А  что  высок  ростом,  и  молод,  и   краснорож  -   так  ведь  это  сон.
 Однако  же,  он  крадётся.  И  трубка  дымится  приятным   запахом   Герцеговины  Флор.  И  голос   его  слышится:
-   Ну,  докладывай,  Никита,  про  свои  подвиги  во  власти,  хвались успехами  Советского  Союза. 
-   Вы  же  скончались,  Иосиф   Виссарионович,  давным –давно.  И  в   Мавзолее  положили,  вместе  с  Владимиром  Ильичём.
-   В  Мавзолее  говоришь?  А  кто  из  Мавзолея  вынес?
-    Это  не  я!  Это  так  съезд  решил!
-   Не   ври   Сталину,  змеёныш!  Съезд  твой  состоял  из  ослов  и  баранов,  а   придумал  то  ты!  Отвечай  свинопас!
-   Обманулись  мы,  Иосиф  Виссарионович.  Время - то  оказывается  по  другому  руслу  направилось,  а  я   не  угадал  в  чём  то.  Ох,  время,  время!
-    Нечего  время  винить.  Во  всяком  времени   тебе  за  содеянное  отвечать,  больше  некому.  Так  ответ  держи  передо  мной!
-    Отчего  я   то?  Я  только …   Я  …   -   и  заткнулся   Никита Сергеевич.  Проснулся  в   поту  и  с  сердцебиением  в  груди.
Но  из  головы  всё  не  выходил  он,  всемогущий  правитель   в  своём  времени,  но  только  что  вышедший   напомнить   о   себе  живущим  в  моём  сне,  а  к  ответу  призывает  только  меня.  Или  действительно   у  всех  память  отшибло.  Да  припомните  что  было  и  как  мы   жили,  как  гнулись   перед  ним.  Впрочем,  кому  это  всё  я  говорю  и  для   кого  напрягаю  свои  мысли  и  почему  он  мне  снится  до  сих  пор  этот  низкорослый,  рябой  и  почти  рыжий   страшный  и  притягательный  одновременно  человек,  считающийся  безоговорочно  без  всяких  рейтингов  вождём  советского  народа,  внёсший  свой  неоценимый  вклад  в  победу  над  фашистской  Германий.  Но  почему  то  именно  я  инициировал  поход   против  него, который  мы  называем  или  культом  личности  или  сталинизмом.    Для  чего  мне  это  было  нужно?   Не  знаю,  сегодня   я не  мог  себе  признаться   -   для   чего.   Я  скажу  себе  это  позже,  когда  меня    отстранят    от   нового управления  страной,  когда  им  всем,  надоело  слушать  меня  на  Пленумах  Партии,  в Организации  Объединённых  наций  или  в  поездках  по странам  мира  с  прославлением  наших  советских  героев.
Никита  Сергеевич  хоть   и  проснулся,  но   видение  не  рассеялось,  не  улетучилось  в   тумане.  Иосиф   Виссарионович  продолжал  мягко   ходить  по  жёлтому ковру  и  Никита  Сергеевич  то  ли  к  своей  неудаче, то  ли  к  удаче   приветливо  встретился  с  ним  в  коридоре,  неподалёку  от   общего  для них  кабинета  -   на  втором  этаже  первого  корпуса  Кремля,  как  раз  над  квартирой  вождя   на  первом  этаже.
Иосиф   Виссарионович  повторялся  в  кадрах  сна.  Так  же  мягко  ступал  по  жёлтому ковру,  и   ласково  в   руке  держал  дымящуюся   трубку,  и  так  же  улыбался  хитровато,  и  так  же  пальцем  грозил,  и  повторял  те   же  слова:    Ну, докладывай,  Никита,  про  свои  подвиги,  хвались  успехами   советского  народа!
Времени   -   девятый  час   вечера  53   года,   5   марта.  Вождь   уже   в  Мавзолее.  Значит  сон  рассеивается  и   можно  возразить  вождю.  А  Никита  отдаляется  от   того  времени   и  из   настоящего,  из  30  октября   1961  года,  говорит  Иосифу   Виссарионовичу:  Какие  же  у  нас  подвиги,  наш  дорогой   Иосиф  Виссарионович,  наш  вдохновитель  всех  наших  побед,  наш  организатор?  Корпим   над  бумажками,  над   газетными  статьями,  над  решениями  Центрального  Комитета  -  только  всё  это  впустую,
Сталин  засмеялся,  хлопнул  Никиту   поощрительно  по  плечу:
-   Не  прибедняйся  свинопасом!   Я   тобой  доволен.  Хорошо  соображаешь, свинопас,  стараешься.  Не  бойся  врагов, уже   вскорости  они  появятся.  И  автокатастрофы  будут  и  самоубийства.  А  коли  потребуют  от  тебя  сдаться,  не  перечь  им    -    уйди  от  греха.  Ты,  а  не  они  добро  вершат.
А  сейчас   пожалей   одно  -   не  надо  меня  из  Мавзолея   выносить. Моё   место  там  по  высшему   назначению,  да  и  по  привычке.  Я, всё-таки,   Сталин. А  они  кто  -   никто из  них не  ведает.
Иосиф   Виссарионович  взял  Никиту  под руку  и  повёл  к  себе   в  кабинет,  в  тот  же  самый,   что  сейчас был  занят   Никитой  Сергеевичем  -  на  втором  этаже    над  квартирой   вождя,  где  сейчас  была  организована   караульная  столовая  солдат  -  кремлёвцев.               
   
                45               
               
Долго  пришлось  отходить  от   неприятного  сна.  Рассказать  кому  -   не  поверят. И  как  выносить  из  Мавзолея   его  после  такого  сна  -   и совестно,
всё-таки,  Сталин,  одним  словом , и   с другой  стороны,   съезд  решил  -решение  съезда   надо  выполнять. И  уже  тогда,  не  чувствуя   поддержки  съезда,  а  лишь  ощущая  молчаливое  противостояние   Маленкова,  Молотова  и  Кагановича,  Никита  Сергеевич  малость  струхнул  и  сказал   себе:   прав  ли  я  буду,  если  освободить  страну  от  того,  что  не  хочется  вспоминать. 
Сегодня   31  октября и  сегодня,  когда  съезд  завершается,  сегодня   его  вынесут.  И  саркофаг  освободят.  А  в  голове  мельтешат  муравьями словно     в   броуновском   движении  песчиники  слов,  сложенные   в  партийный  документ:  «Съезд  полностью  одобрил  принятые  ЦК  меры  по  разоблачению  и  идейному  разгрому  артипартийной   группы   Маленкова, Молотова, Кагановича,  которые  выступили  против   ленинского  курса,  намеченного  ХХ  съездом».
Никита   Сергеевич   вышел  из  Сенатской  башни   Кремля.  Здесь  его  встречал  комендант  Мавзолея  полковник   Мошков.  Что   спросить  Мошкова  он  не  знал  и  хотел  один  без  свидетелей  зайти  в Траурный  зал  и  попрощаться  с  вождём. Только  и  спросил:  Там  кто  есть?
-    Только  обычный   наряд  от  полка.  На  своих  местах  как  во  время  доступа  трудящихся.  Распорядиться  освободить  Траурный   зал?
-   Зачем?   Не   надо.
-   Тогда  я   Вас  провожу, Никита  Сергеевич.
-    Тогда   пойдём.  Глянем  прощальным  взглядом  на  нашу  историю.
-   Или   не  глянем,  а  бросим   взгляд  на  историю  и  запомним.  -   решился 
на  недозволенное   Мошков.
-   Не  надо,  полковник, говорить,  что    не доказано.   Что  дозволено  Юпитеру,  не  дозволено  Быку.  Надеюсь,  слыхал  об  этом?
Полковник  Мошков  не  стушевался   непонятым  словам:  Но,  всё-таки,   наш  вождь  и  учитель  длительное  время.  И  Верховный  Главнокомандующий  в  Великой   отечественной  войне.  И  заслуга  вполне им  заслуженная. Это  признают   многие  военноначальники.
Беседа  приобрела  вполне  дискуссионный  характер  и  оба  собеседника  не  уловили  как  же  это   случилось,  что  полковник  КГБ,  комендант   Мавзолея,  смел  разговориться   и не  вызвать  у  Никиты  Сергеевича   гнева.
-   Ладно,  оставим  разговор  на  эту  тему.  Съезд  принял  решение  и  мы  должны  исполнить  волю  съезда.  Так  ли.  полковник?
-   Так  точно,  Никита  Сергеевич  и  мы  уже  принялись  волю  съезда  исполнить.
-    Гм,принялись…Слово  какое  то  придумал!  В   русском  языке   другого слова  не  нашёл?
-   Виноват,  Никита  Сергеевич.  Не  каждый   день  приходится   встречаться  с руководителем  государства.
-   Ладно,  ладно,  полковник.  Нас  никто  не  слышит.  Оставим  наш  обмен  мнениями  без  продолжения.   Скажи  ка  лучше,  а  где  наша  комиссия  по  организации  похорон  товарища  Сталина?
-   Комиссия   вот-вот  будет.   Она  уже  на  подходе.  Сейчас  совещаются    в   Свердловском  зале.  И   как  только  вы   покините    Мавзолей,  они  появятся   здесь  и  из  саркофага  перенесут  тело  вождя  в  гроб,  который  так  же  уже  находится  в   Траурном  зеле.
-   Он  до  сих  пор  вождь,  полковник?
-   А  как  же,  Никита  Сергеевич?  -   Полковник  Мошков  недоуменно  и смело  смотрел  новому  вождю  в  глаза.
-    Что  ты  такой  наивный,  полковник?  Или  дурак?  Пойдём    ка    сходим   и  попрощаемся   со   Сталиным  Иосифом  Виссарионовичем  и   закончим    на  этом.  У  тебя  вопросы   есть  ко  мне?
-   Нет,  Никита  Сергеевич.
-   Пойдём  посетим.
 Дверь  для   выхода  посетителей   из  Мавзолея    была   уже  открыта.  Солдат,  стоящий  на  площадке  лестницы,  ведущей  прямо  в  Траурный  зал,  заученно  произнёс:  осторожно  лестница.  И  другой   солдат,  когда   Никита  Сергеевич  и   комендант   Мавзолея  вошли  в  Траурный  зал,  перед  ступеньками,  ведущими  на   огибаемую  возвышенность  вокруг  саркофагов,  предупредил  слышным   шёпотом:  осторожно  лестница.  Теперь  вождь   стал  виден,  разделённый  невысоким  барьером.
За  восемь  лет  вождь   ,  как  показалось,  нисколько   не  изменился.  Словно  и  сейчас  он  лежал  на  диване в  той  же  спокойной  позе  и  не  дышал.   И  даже  помолодел  -   лицо  уже  не   столь изрыто   щербинами,  руки   стали   глаже  и   без  морщин.  Волосы  не  сказать  что  пегие,  но  тёмные  и   без  проблеска   седины.  Цвет  не  понятный,  но  совсем  другой,  без  рыжести. На  груди  нет  орденов,  гладкий   мундир  Генералиссимуса  из  очень  хорошего  сукна  и  с  одной  наградой  -  Звездой  Героя  социалистического   труда.  Как  говорится,  вождь  был  скромен.
Никита Сергеевич   не  мог  отвести  взгляд  от  человека,  уступившего  свою  власть  в  результате  своей   смерти  именно  ему,  а  он,  преемник,  или  узурпатор (?),    оплевал  его  как  только  мог,  пользуясь  своим  положением   нового  властителя  -   что  бы  возвысится  над  ним  и  не  дать  оставаться  ему   великим.   А   сам   он  тогда  кто  же?  Нет,  он  не  узурпатор.   И  в   смерти  вождя   никак  не  повинен.  Он  доложил  съезду  своё   видение  вождя   в  его культе  личности.  Вот  и  всё.
И  снова  завертелись,  закружились   отредактированные  вчера  слова,  появившиеся  в  сегодняшних  газетах:  «По   докладу  Хрущёва 31  октября  съезд    принял  новую  программу  партии.  Новая  программа   представляет
великий  план   построения   коммунистического  общества  в  СССР  и  является  документом   теоретической  и  практической  важности,  расчитанным   на  20  лет  с  1961по  1980  годы.  Партия   торжественно  провозглашает:  нынешнее  поколение   советских  людей  будет  жить  при  коммунизме!»
А   1  ноября  советские  люди  прочитают  в  газетах:  «Во   исполнение     постановления  ХХ11  съезда  КПСС    гроб   с  телом  Сталина   перенесён  из  Мавзолея   Владимира  Ильича  Ленина    к  Кремлёвской  стене».
Но  это  будет  завтра.  Сегодня  тело  вождя  ещё  в  саркофаге.
    А  в  голове  только  съезд:   4394  -делегатов   с  решающим  голосом;
                485   - делегатов   с  совещательным  голосом.   Они  ждут  сегодня   исполнения   решения   съезда.
А  что  же  здесь  и  сейчас?  Где  второй  раз  хоронят  Иосифа   Виссарионовича.
Гробовая  тишина   в  Траурном  зале.  Всё   замерло.  Эту  тишину,  этот  цвет  стен,  эти   освещения  лиц,   положенных   сюда   на  вечное  хранение,  эту   бездвижность  нельзя  спутать  ни  с  чем.
Никита  Сергеевич готов   был  сделать  пару  шагов  в  сторону  от   прощального   лицезрения  с  вождём,  что  бы  посмотреть  на  Владимира  Идьича,  как  ощутил  какие  то  изменения   в  этом  мраморном   объёме  -  какой   то     неуловимый  шелест,  какой  то  звук,  похожий  на  приближение
напора  ветра  в  лесу  во  время  тихого  дня:  ветер  шумит,  а  его  не  слышно,  только  видно   по  дорогам  клубящуюся   пыль.  Так   длинная   вереница  посетитлей   входит  в  Мавзолей  и  спускается  в  Траурный  зал.  В  тишине,  но  неся  с  собой  какое  то  движение  без  звука.  Но  оно  слышно.
Никита  Сергеевич  поднял   глаза  и  увидел  там,  где  только  что  вошёл  в  Траурный зал,  чуть  ли  не   всю  Комиссию   во  главе  со  Шверником.  Было    слышно  как  солдат  громко  и  несколько  раз  повторил: Будьте  внимательны!   Будьте  внимательны!  Осторожно   лестница!  Осторожно  лестница! Но  Комиссия   стояла  в  недвижности  перед  лестницей  в  пять  ступенек. Шверник   утирал  дицо  от  слёз  большим  белым  платком,  генералы  Захаров  и  Веденин были  заметны  генеральскими золотыми погонами   и  возвышением  над  остальными  превышающим  ростом,    Мжаванадзе  умещался   между  ними словно  для   сравнения,  Шелепин   с  боку  от  Шверника  рукой   предупреждал  об  осторожности  перед  лестницей.
Выходя   из  Траурного  зала,  он  подумал:  поклониться   бы  надо,  но  решительно  передумал    и  остановил   свой  поклон   -  надо  идти  к  съезду,   там  ждут.  И  он   вышел  из  Мавзолея.  Красная   площадь  была   пуста   и  окутана  тишиной.  Только  за  Мавзолеем  за   фанерным  схроном  было слышно  копание  могилы  и  приглушённый   голос  людей.
Его  догнал  Шелепин:   Никита  Сергеевич,  Комиссия  организовала  поминальный   стол.  К   18-ти  можете   подойти   к  Сенатской   башне? Никита  Сергеевич  тяжело  вздохнул: 
-  Нет,  Саша,  не  смогу.  Съезд  надо   заканчивать.   А  вы  работайте,  похороните … его. Вождь,  всё-таки,  был  и  миром  признанный.  Эх,  как  тут  не  вздохнёшь.  А  я  уж  дома,  в  домашних  условиях  с  Ниной  Петровной,  может  Аджубея   с  Радой  приглашу  -   вот  и  помянем  по  христиански.
-   Не  отчаивайтесь,  Никита  Сергеевич.  Такова   жизнь.
-   Да,  такова   жизнь.    
               
               
                46
Мы  очень  хорошо   помним  Красную  площадь  -   знаем  и  любим.
Помним  стихи  Евгения  Евтушенко  об  этой  площади. Помнится.  что  они  назывались, кажется,  «220  шагов».  И  напечатаны  были  в  «Правде»,  кажется,  по  случаю смерти    Иосифа  Виссарионовича  Сталина.  Об  этом  возможно  уже  не  помнит и  сам  Евтушенко,  но  стихи  были  и  почти  точно  от  Евгения  Евтушенко,  поэта  более,  чем  известного  к  концу  пятидесятых  прошлого  столетия  и  равного  среди  равных  своим  друзьям  и  критикам,  которые  как и  сам  поэт  были  молоды  и  дерзки. Кто  из  них  был  более  дерзок,  я,  конечно,  знать  не  мог.  Да  и  никто  в  стране  этого  не  знал.
Знали  одно,  что  эта  компания  инакомыслящих,  почти  диссидентов.  Конфликтует  со  всем  и со  всеми,  кто  не  любит  Запад,  кто  не  любит  западную  моду  и  западные  кинофильмы,  кто  не  курит  иностранные  сигареты,  и   не  пьёт  виски,  но  зато  любит польские и  советские   фильмы  и  болгарские  сигареты.  И  русская  водка,  в  другом  случае  портвейн 777  -  верх  патриотической  развращённости  какого  нибудь  студента  из  МГУ, отчисленного  за  падение   социалистических  нравов  с  последнего  курса  обучения. Так  «220 шагов»  я  слышу  как  читал  их  Е.Евтушенко  и  не  боюсь  ошибится.  Его  голос, его  голос.  От  Спасской  башни   до  Мавзолея расстояние  в  220  шагов,  как  говорит  поэт. В  нашей  паре  с  Сашей  Скрибуновым было  всегда  чуть  меньше,  но  никогда  ровно  220.  Так же  и  в  других  парах  -  или  чуть  больше  или  чуть  меньше.
Но  кто  то  эту  цифру  назвал  и  назвал  правильно. Маленькой  ошибкой  можно  пренебречь.  220  -  это  ориентир  из  53  года,  а  может  ещё  раньше  -  из  двадцатых  годов,  вдруг  зачёркнутый  по  чьей  то  чёрной  воле. Безвластно,  но  по  воле. Как  это?
Бьют  куранты.  Я  близко  к  воротам  Спасской  башни,  начинаю  идти.  Нам  с  Сашей Скрибуновым  на  весь  путь  отведено  менее  трёх  минут. Поэт  мог  бы  этот  скорбный и  величественный  путь  назвать  «три  минуты»  и  так же  был  бы  точен.  220  шагов  и  3  минуты  находятся  в  этом  случае  в  сопряжении:  220  шагов  исчисляются  по  выходу  из  Спасской  башни,   начало  от  14  корпуса   под  курантами  -  не  засчитывается. Мы  смотрим  на  часы  снизу  и  только нам  известно  -  время  пошло,  так  как  стрелки  не  дают  точности,  их  положение  на  нашем  предчувствии. Переступаю  через  бордюр  и  словно  идём.  Я  помню  как  записывался  наш  шаг. Утром,  в  сухую  погоду,  в  безмолвии  площади  -  к  этому  готовились  не  один  день  и  были  перепробованы  не  одна  пара. У  кинематографистов  прошла  наша  запись  и  мы   с  Сашей  были  безмерно   рады  и  горды  как  герои. А  сейчас  я  шёл  и  видел  перед  собой  своего  напарника  и  через  его  плечо  дядю  Мишу  -  милиционера,  уже  приготовившего  для  нас  подход  к  Мавзолею   у  его  калитки,  где  особо  кучно  размещается  народ  посмотреть  легендарную  смену  караула.
В  реальности  подхожу  к  калитке,  тихо  почти  крадучись.  Народу  почти  никого,  дяди  Миши  нет,  говорят,  что  умер  милиционер  как   сняли  караул.  Осматриваюсь,  ищу  перемен.  И  не нахожу.  Всё  так  же   лежит  резиновая  рифлёная  дорожка  от  калитки  к   незаметно  приоткрытым   дверям, нет  ковриков  под  ноги  часовым,  нет   сигнализации  на  шнуре  для  часового  слева.  Но  правая  дверь  Мавзолея  приоткрыта  и  там  непременно  должен  находится  дежурный  по  Мавзолею,  если  не  сам  Комендант. Всё  так же,  но  нет  часовых!
А я  уже  на  своём  месте  -  справа и смотрю  на  Сашу:   неужели  снова  расчихается  или  неужели  снова  жары  не  выдержит  и  придётся  вызывать  офицера  и  приводить Сашу  в  порядок.  Через  две – три  минуты  Саша  в  порядке:  умылся,  что  то  понюхал что   дал  офицер  и  никто даже  не заметил  произошедшего  на  посту  № 1.  А  из-за  ГУМа  давно  жарит   солнце,  но  ещё  полчаса  стоять.
К  тому  же  сегодня  доступ  в  Мавзолей.  Мы  уйдём, сменившись,  допустим  Незовибатькой  -  Басаевым  и  вернёмся  сюда  через  час.  Что  бы  услышать  за  калиткой о   нас  всякие  сказки  или  увидеть  удивлённые  лица: это  не  солдаты,  это  специально  подобранные  лица.  Редко,  но  земляки  и  землячки  узнавая  не  узнают.  Проходят  мимо.  Опускают  глаза  и  не  оглядываясь  спускаются  по  лестнице  в  глубь  траурного  зала.
Что  бы  не  закрадывалось  что  то  нехорошее по  поводу  фамилий,  то   Басаев  -  это  ивановец,  а  Незовибатько  -  воронежец.             
      Но  в  Москве есть    одно  место,  где  мне  не  тревожно,  где  дышится  в  сердечном  спокойствии,  где  не  встретишь   холодных  или  пренебрежительных  взглядов , которые  так  и  называются  среди  знатоков,  взглядов  на  испуг;  их  таких  пугающих  не  встретишь,  когда   ранним  прохладным  утром  идёшь  от  площади  Дзержинского  (  Лубянской    площади)  по  улице  25  октября  (по  Никольской)    и  ожидаемо  выходишь  на  Красную  площадь  в  упор  Никольской   башне  Кремля,  едва  не  тронув  плечом здание Исторического  музея.
Красная  площадь     с  утра   ещё  пуста.  Люди  забьют  её   с  открытием  ГУМа от  самого  слияния  площади  с  Никольской  до  громадины  Василия  Блаженного,  подмявшего  под  себя  ту  дальнюю  часть  площади,  где  под его  тяжестью  осела  земля,  образовав   спуск  к реке  Москве  и  сам  Кремль  покривился  своими  стенами   к  берегам  реки.
В  другой  день ,  когда  не так  рано,  можно  увидеть    вереницу  людей  непрерывной  змеёй вползающее  в  Мавзолей.  Но  стоп!  Этого  уже  нет!  Уже  нет  тех  притихших  людей, которые  подходят  к  Троицкой   башне    в  Александровском  саду  и нескончаемо  идут  к  Мавзолею. Но  сей час  всё  не  так.  Я  уже  не  нахожу  того  милиционера,  к  которому  подойду  и  скажу просто,  не  ожидая  отказа:    Я  из  1005 ,  разреши  встать  в  очередь,  дружище,  я  проездом. Я  уже  не  услышу  уважительное:   давай, давай.  Всё  это  и  здесь  кончилось.
     Что  то  не  то  и  что  то  не  так.
По  НТВ   пытались  объяснить  какие  то  странные  случаи  из  жизни  людей,  как  один  единственный  факт  их  жизни  повлиял  на  дальнейшую  жизнь   страшными  болезнями.
Вот  корреспондент  ТВ    идёт  по  Красной  площади   впереди    странного  расхристанного   человека,  который  то  ли  плачет, то  ли  воет,  подходит   к  трибунам  и  садится  на  трибунный  блок,  и  поджимая  под  себя  ноги, показывает икроножную, мышцу изъеденную  язвой.  Фамилия  его  ПОРШНЕВ,  он  уже  не  молод и , видимо,  не  уравновешен, он жалуется  на  свою  жизнь, что  болезнь  его   мучает  с  начала  шестидесятых  годов.  Я  припомнил  его  сразу,  когда  голос  его  зазвучал  за  кадром. Я   узнал  его  по  голосу.
Самый  конец  октября  1961года, Поршневу  оставалось   служить  ещё   ровно  год,  а  сейчас  ,  31 октября  1961  года,  демобилизуются  и разъезжаются  по  домам  призывники  1958  года  призыва  по  разным  городам  России.  Иваново,  Ярославль,  Кострома, Тула,  Рязань, Воронеж, Ленинград, Саратов, Куйбышев, Горький, Владимир, Свердловск, Челябинск. В  часы  и  минуты  демобилизации   Поршнев  на  службе,  на  выносе  тела  Иосифа  Виссарионовича  Сталина  из  Мавзолея  и  захоронении    его  в  могиле  за Мавзолеем  рядом  с  захоронениями  с  другими  нашими  руководителями  партии  и  Государства.  Голос  за  кадром  говорит,  что  гроб  с  телом  полководца   и  вождя  не  может опуститься  и  лечь  в  могиле  свободно  -  могила   вырыты  тесной,  то  ли  по  длине,  то  ли по ширине.  Примета  не  хорошая.  Разве  не  может  вселить  такая  примета  смуту  в  сердца  людей .  Может .  И  мы  по  этой  примете  узнаём  новое  Смутное время.
Что  делал,  какую  функцию  исполнял  при  этой  церемонии  кремлёвец  Поршнев  сказано  не  было  и  мне  нечего   что  либо  разъяснить    по этому  поводу,  да это  и  не  столь  важно  сей час.  Но  из слов  за   кадром ,  мы  знаем,  что  Поршнев  получил  от  какого  то  генерала,  присутствующего  на  церемонии  встать  на  крышку  гроба и  осадить  гроб  в  могилу  ногами  на  означенное для  генералиссимуса   место  только  что  состоявшимся  партийным  съездом.   И  Поршнев   не ослушался  генерала,  ступил  на  крышку  гроба,  произвёл  несколько  усилий  и  гроб  превозмог  могильное  сопротивление.
Кто  давал  указания   Поршневу?  Как  сказано,  это  какой  то  генерал. А если  это   генерал,  то   либо  генерал –лейтенант  Веденин (Комендант  Московског  Кремля),  либо  генерал _майор  Бурмистров  (заместитель  Коменданта  Московского  Кремля), либо  генерал -  майор  Захаров  ( начальник   9  Управления  КГБ  ). Других  генералов  в  Московском  Кремле   не  было.
И  тогда   поступок  Поршнева  вызвал  бы  у многих   кремлёвцев  осуждение, а  может  и  вызвал,  не  знаю.  Ведь  действительно,  поступок кощунственный ,  безбожный  и  пренебрежительный  к  Великому  человеку,  да  и  глумливый  над  вождём  не  по-  человечески.       
И  вообще   что  это  такое? Ужасные  скорбные  дни,  из  ожидания  перемен и  с  проклятиями,  со  слезами   похороны  вождя в  1953  году. И   скорое,  наспех перезахоронение  1961 года.
Вот  она  ,  цитадель  власти.  Кто  там   в  ней?  Вожди?  Депутаты.  Всё  смешалось  и до  сих  пор  не  устоялось  в  Смуте.
У  калитки  Мавзолея  нет  милиционера  дяди  Миши,  встречающего    и  провожающего    караул   восхищённым  взглядом.  У   дверей  Мавзолея   не  стоят  часовые, кто то лишил  почёта оставшегося  в  нём  В.И.  Ленина,  кто  то  определяет иные  ценности   советскому  человеку  -  без  Мавзолея,  без  Ленина и Сталина, без  Красного  знамени,  без  КПСС,  без  Героев  социалистического  труда,  без  этого  Мавзолея  и без  Колумбария  в  Кремлёвской  стене.  И  нет  ненужных  ковриков  под ноги    часовым  и  не  заметна  кнопка   тревожного  звонка   у  левой  двери  при  входе.  Всё  это  малозаметные   атрибуты   первого  поста   караула  №  2. Их  больше  нет  и  не  будет ,  видимо.
     Но  правая дверь  в  Мавзолей  приоткрыта    как  и  прежде.  Я  знаю ,  там  дежурный  офицер. И  всё  та же  резиновая  рифлёная  дорожка    покрывает  путь   от  калитки    до  дверей.  И  во  всё  это втиснута  пустота  и никчемность  перемен.
     А  что  нам  нужно  -   не    знаем.  

               
                47
Если   Никита  Сергеевич  жил  на  даче,  то  это  была   дача  Горки  -2,  белостенная,  двухэтажная  с  плоской   крышей.  А  с  крыши   видны  были   неоглядные  дали   подмосковья.  Никита  Сергеевич   любил,  усевшись  в  жезлонг,  смотреть  на  эти  дали  и  видеть  там  молочно-животноводческий  совхоз  «Горки  -2»,  обеспечивающий    молочной  продукцией  всю  верхушку  в   руководстве  Советского  Союза.  С  крыши  дачи  можно  было  рассмотреть  всю  округу:   заливные  луга  совхоза  вплоть  до  берега   Москва-  реки,  где  на  противоположном     высоком  берегу  удобно  стояла,   просвечивала  белизной  сквозь  серебристые  ели,   дача.
Шумит  лес  внизу,  когда   Никита  в  жезлонге  и  закутан  в   тёплый   плед
и  перед  ним  в  бутылке   перцовка,  а  на  тарелке  сало  и  малосольные  огурцы.  И  разгорается  в  русском  человеке  кровь  уже  не  молодого  украинца, что  он  не  на  берегу   Москва  -  реки,  а  на   берегу   Днепра.  И  то  ли   левобережная   украинская    степь,  то  ли  вот  этот  бушующий  дремучий  подмосковный   лес   рассказывает  своим  разноголосым  шумом
что  произойдёт  в   будущем  -   и  там  на  Украине  и  здесь  в  России.
Спокойно  и  мирно  течёт  в своих  берегах  тихая,  спокойная   Москва – река.  Ведь  красавица!  Если бы  не  попался  ей  на  пути  город  Москва  и  одел  красавицу  в  гранитные  берега.  И  река  стала   похожей  на  московские  дома  и   мосты   -   один  стиль   и    нет  реки.  Уже  нет  естественной  жизни  для  реки  и  Никита  Сергеевич  не  может  подумать  о  реке,  как  о  живом  существе  с  умилением  и  нежностью  -   столь  же  непосредсвенно  и  просто   текущей  в   своих   берегах.
Как  Днепр.  О  какая  река  осталась  в  памяти  у  Никиты  Сергеевича!  Где  когда  то  княжили  Игорь  и  Ольга.   
Хвойный  лес      России,  если  ослабевает  в  своём  росте  по  какой  -  либо  причине,  то  в  нём,  естественно,  появляются  прогалины,  поляны, зарастающие  обильно  травой,  цветами  и  ягодами.  Такие  лесные  проплешины собирают  в  себя  разного  рода  нечисть,  требующая     к  себе  особого  отношения. Тогда  люди  и  колют   овец,  тёлок, жеребят,  пьянствуют  и  пьяными  поют  и   пляшут.  Другого  применения   этим  лесным  полянам  дикие  люди    не  могли  придумать.  Пошумят,  поломаются,  обманут  совесть  и  разойдутся   по  своим  лесным  в  реальности  норам  -  трущобам,  что  бы  не  сердить,  не  беспокоить   своего  бога.  Здесь  и  таким  образом   жили  наши   предки.
 Дикое  славянство   едва  ли  кого заинтересует. И  если  летописи  шестого  века  изображают  славян  крайне  жестокими  людьми,   то  откуда  жестокость  у  народа,  если  не  от  пребывания  его  в  дикости,  когда  этот  народ  мог  существовать  только  в  диких лесных (к  примеру)  местностях  и  не  видел  перед  собой  не  только  цивилизации,  но  и  сколько-  нибудь  преемливого  варварства.  Перед   глазами  дикого  славянина  постоянно  виделся   дремучий  лес:  это  и  на  Днепре,  на  Оке,  на  Мещёре,  в  Ветлужских  лесах,  на  Верхней  волге;  и  на  севере:  на  Двине,  на  Ладоге,  на  берегах  Ильменя. А  в  этих  диких  дремучих  лесах  жили  медведи,  требующие  от  славян  достойного  противостояния и  не  менее  опасные  туры.  Такая  среда   обитания  плюс  постоянный   лесной  сумрак  делают  и  славянина  сумрачным  диким  человеком  и  все  его  сказочные  герои из  древности  не  имеют  доброты. Лес,  жилище славянина, его  среда  обитания,  не  может  подсказать не  может  навеять  ничего  солнечного, лучезарного.  И  живут  они  в  своих  лесах.   как  дикие  звери,  в  жилищах  похожих  на  звериные  норы   и  быт  их   не  человеческий,  а   звериный,  в  своих  распрях  и  ссорах  убивают  друг  друга,   семейных  браков  не  знают,  целомудрия  не  знают,  жён  и  девушек  похищают,  живут  в  многожёнстве  и  многомужестве.  Их  хижины  бедны  и  убоги.  Особо    наглядны  своей  жизнью  племена древлян,  северян,  радимичей  и  вятичей. Из  этих  племенных  исключений  дикого  быта может  быть  названо  лишь  одно    племя  полян. Поляне  жили  по  среднему  течению  Днепра,  были  кротки  и  тихи,  добродушны  и не  злобивы,  никак  не  похожи  на  кривичей  или  древлян. 
Все  народы, в  том  числе  народы  языческой  культуры,  оберегают  свою  веру  как  могут, видя  в  ней  наследие  своих  отцов  и  самые  грубые  её  проявления  и  сама  жестокость  не  кажутся  им  таковой,  напротив,  она  так же  освящена  памятью.  И  славяне  отвергали  христианство  в  течение  многих  столетий.  Задолго  до  Ольги  и  Владимира  в  христианство  славян  хотели  обратить  немецкие  проповедники,  но  устрашённые  их  дикостью,  отказались  от  этой   мысли.  И  с  другой  стороны,  славяне  ненавидели  христиан  и  христианство  и  прекращали  торговые  связи  с  ними,  а  священников  христиан  приносили в  жертву  своим  идолам.
     Но  это,  конечно, до  поры.
Никита  Сергеевич,  конечно,  не  знал  жестокостей   сегодняшнего   дня,  но  слыхал  о  них  в недалёком  прошлом   и  даже  поучавствовал  не  в  малом.  И   что  с  этим  делать,  было  для   него  неразрешимой  проблемой.  Не  оправдаться   перед   коммунистами.  Расправятся  как   с  Берией  без  суда  и  следствия.
И   он   ждал  в  гости   зятя  с  дочерью,  что  бы    за  столом  обсудить  ситуацию,  не  знакомую  не   только  самому  родственнику,  но  и  никому,  как  он  считал,  кто  сей  час  всплыл  на  поверхность  власти.
И  даже  во  время   съезда  многие  пытались   взглянуть   ему  в   глаза,  понять,  зачем  его  определили   в   делегаты  -   что  бы  милостью  одарить  или  опалой  -  угалать,  сколько   ему  ещё  сидеть  на  насиженном  месте.  А   сам  то  чего  ждал  -   съезд   к  окончанию  близок,  а  сталинские  ужасы  уже  отражаются  на  собственных снах.
Что  особенного  в  этом  настоящем  положении:  всех  расставил  по  своим  местам  -  кто  чего  заслужил.  Тем  и   застраховал  тех,  кто   себя  запугал  до  смерти  и  стал  невольно  ли  или  в  стремлении  пугать  других  маленьким  пугалом.  Но  пугая  других,  сами  встали  в  эту  ледяную  кашу  ужаса  по  горло.   И  никому  и  никогда  не  найти  отсюда  выхода  в   тёплый  предбанник,  что  бы отогреться  и  отмыться  от  позора,  который  охватывает  не  только  душу,  о  душе  то  как  раз  было   меньше  всего  забот, но  и   имущество,  волю, членов  семьи,  здоровье  и  жизнь.
Никита  Сергеевич   ждал   гостей.  Наконец  они  подъехали  -  дочь  и  зять.
Дочь  выпорхнула  из  машины,  а  зять  с  трудом  вылезал  -  уже  потянуло  его  к  некоторому   ожирению  от  живота  до  лица.  Наконец  справился   и  предстал  перед  тестем.
Величаво  и  еле  заметно,  как  настоящий   вельможа  только  не  из  екатерининского  дворца, кивнул  Никита Сергеевич  своему  зятю,  а   когда  тот  спешно  подскочил  через  десять  ступенек  пожать  руку  и  обнять  тестя  и  себя   подставить  под  объятия,  то  отстранился  слегка  и  подтолкнул  Алексея   Ивановича  в  распахнутую  дверь  через  тепловую  завесу  при  входе прямо  к  столу  в  теплой  гостиной.
-   Садись …  Сейчас  по  рюмке  врежем  …  Разговор  есть  к  тебе.  Надеюсь  сегодня  у  меня  ночевать   останетесь,  так  и  засидимся за полночь.
-   Как  прикажете  Никита  Сергеевич.
-   Приказы  на  этот  счёт  не  выдаются.  Здесь   просьба:  переночевать  со  стариками,  а  сейчас  и  Нина  Петровна  выйдет   к  нам  и  посидит  с  нами  немного,  а  уж  потом  за  общими  нашими  разговорами,  когда  женщины  оставят  нас  -   наступят  наши  тайные  сплетни.
Эта  слитность  морали,  душевного   настроя  и  поступков,  да  ещё  можно  прибавить  политических   взглядов  русского  мужика  и  украинского  крестьянина  -   всё  это  могло  вместиться  в  предстоящем  ночном  разговоре. Если  бы   не  тема,  предложенная   Никитой  Сергеевичем.
Спустилась  сверху  Нина  Петровна.  Расцеловалась  с  дочерью,  потом  с  зятем,  потом  усадила  их  за  стол  и  сама  выбрала  себе  место  рядом  с  дочерью.
-    А   Никита  Сергеевич  сам  себе  место  выберет. Наливайте  себе  на  выбор. Никита  Сергеевич,  знаю,  выберет  себе перцовку,  вам,  Алексей   Иванович, предлагаю  коньяк  грузинский  неплохой,  честное  слово,  а  мы  с  Радой винца  выпьем  -  кагор  очень  хорош  да  и  чванхара  вот  перед  нами.  Так  что,  Никита,  тебя  ждём.   
-  Чего  меня  ждать?  Не  съезд  открываем
- Слова  ждём. Хорошего  слова  с  пожеланиями.
-  Желаю  хорошим  словом  хороших  пожеланий.  Поехали!  -  Коротко  сказал  Никита Сергеевич,  освободив себя  от  ожидаемого  тоста.
Долго  сидели  за  столом  и  долго  пили  и  ели.  Никита  Сергеевич  любил  долгое   застолье  с  обильной   едой. Никита  Сергеевич  и  Алексей  Иванович  съели   глухаря,  запеченного  в  меду  и  по  паре  перепёлок  в  сметанном  соусе  и  уже  совсем  завечерело  и  дачу  осветили  как  плывущий   теплоход
в  Ледовитом  океане.   
Ярко  светили  фонари  на  тропинках  дачного  леса,  перепугав  весь  животный дикий мир   на  даче.  Сполох  света  изо  всех  окон,  на  каждой   асфальтовой  тропинке  знаменовал  место  пребыания   Никиты  Сергеевича  -  это  было  самое  тёмное  место  в  России,  освещённое   таким  количеством  света  -  глаз  не  раскрыть   и  не  отвести  в  сторону. Было  слышно   откуда  то  со  стороны  как  шелестит  метла  из  ивовых  прутьев  сгоняя    поздно  опавшие  листья вместе  со  снегом  в   ливнёвую  канализацию  с  подогретой  водой  -   и вот   уже  все  тропы  чисты  и  сухи  и   благородные     олени  не   замёрзнут  зимой.  Было  слышно  как  скребёт,  шаркает  по  асфальту  железная  лопата,  сгоняя   последний  снег  в  преисподнюю   -   в  заточение  вместе  с  жёлтыми  сухими  листьями  и  взявшейся  откуда  то  землёй и уже  подхваченный   общим  тёплым  потоком  воды,  очутится далеко  ниже  по  течению  Москва-реки.
Никита  Сергеевич  и  Алексей  Иванович  вышли  на  крыльцо   -    Алексей   Иванович   покурить,  Никита  Сергеевич  не  курил  и  вышел,  что  бы   не  покидать  любимого  зятя.  Поскольку  Никита  Сергеевич  не  боялся  покушений  никогда,  он  и  вышел  свободно  и  открыто  целому   миру
и  не  верил,  что  какие  то  террористы  могут  появиться у  него  на   даче.
Начальник  личной  его  охраны  полковник   Литовченко  оказался  где  то  рядом,  подошёл  и  вежливо  спросил:
-   Вам  не  зябко  здесь,  Никита  Сергеевич?               
-   Понял  всё,  полковник.  Мы  уже   за  дверью.  -  Ответил  Никита  Сергеевич  и   потянул  за собой  зятя  в  дом.  -  Охрана  беспокоится.  -  Пояснил  он  зятю  своё  намерение сесть  за  стол,  прервав  отдых  на  воздухе .
     Ещё  не  успели  они  возвратиться  к  столу  как  раздался  телефонный   звонок. Звонил  Шелепин.
-   Никита  Сергеевич,  дело  сделано.  Вождь  упокоился. На  площади   всё  спокойно,  техника   ушла,  народ,  что  остался,  допущен  к  гулянию,  но  всю  ночь  будет  усиленный  контроль.
-    И  поминальный  ужин  закончился?
-   Закончился.  За  исключением  Шверника  и  Веденина,  которые  оплакивают  вождя  до  сих  пор  у  могилы  и  прохаживаясь  вдоль  стены.  Думаю,  что  это  не  страшно.
-    Не  страшно.  Пусть  поплачут.  Сталинизм  уже  невозвратен.  Пусть   поплачут  и  не  мешай,  дай  им  насладиться  расставанием. Скажи  ка,  а  Ворошилов   был?
-    Нет. Ворошилова  не  было.
-   А  Молотов  с  Маленковым?
-    Нет  и  их  не  было.
-    И  Кагановича   не  было?
-    Не  было.
-    Ладно.  Завтра  с  утра  позвони.  Возможно  приглашу  тебя  и  задам  вопросы.  Всё.
Никита  Сергеевич  положил  трубку   в  раздумьи.  Думал  о  сталинизме  и   знал  хорошо  его как жонглёра, как  гимнаста,  как  мудрого  фокусника,  что  когда  то  возвышала  душу  Никиты  Сергеевича,  всегда  сумеречную  ибо   не   знал  и  не  ожидал  от  вождя  милосердия  и  только  в  последние  дни  и  часы
его  жизни  вдруг  рассмеялись  в  унисон  на глазах  у  всех  его  приближённых, которые  сразу  приняли  их  всеобщий  смех  за  тайный  сговор  против   камарильи.  Так  и  запомнился  им  вождь  в  этом  смехе  -  он  уже  согласовал  вопрос  о  «преемнике»  сам  с  собой  и  доложил  об  этом  Хрущёву  -  от  чего  бы  он  был  таким  смелым  с  Берией  и Жуковым.  И   это,  наверное,  не  всё,  чем  поделился  вождь  с  Никитой  перед  смертью.
-  Пойдём,  Алёша, к  столу.  А  это  -  так,  -  Никита  Сергеевич  небрежно 
встряхнул  ладонью   перед  аппаратом.  -   Никчемные  заботы  мои  о  согбенных   соратниках   вождя.  Видишь  сам  каковы  соратники  -  никто  попрощаться   не  пришёл. Зато  по  кухням  расселись  и  злобой   точат  языки  и   рыдают  навзрыд.  Ну  их всех   в  задницу,  лучше  помянем  Иосифа
недобрым  словом.  А  нам  -   жить  да  жить.  Пойдём,  Алёша.               
               
               
                48
 Уже   была  ночь.  За  окном  темень  непроглядная  и   шум  дачного  леса.  По    периметру  вокруг  дачи  прохаживается   офицер  из  охраны. Он  появляется  через  равный   промежуток   времени  в  свете  окна,  за  которым  ведут  беседу  тесть   со  своим  зятем.  Так  безалаберно   охранял  себя  Никита  Сергеевич  Хрущёв,  ссылаясь  на  то,  что  ни  одного  человека  нет  в   округе.  А  злоумышленников   у  него  нет  и  не  было  в  государстве,  которым  он  руководит. «В  Великом  Хорезме  всё  спокойно» -   любил   он  передать  уверенность  в  своём  благополучии  домашним   и   близким.  Знала  об  этом  изречении  и  охрана  и  им  пользовалась  как  паролем  при  смене   дежурства.
Никита  Сергеевич  сидел   за  столом непонятным  мешком  набитым  непонятно  чем ,  растопившимся на  солнце.  Что  то  его   задело  за  живое  и  слёзы  навернулись  на  глаза  и  Алексей  Иванович  ему  только   представлялся   сидящим  перед  ним,  но  его  он  не  видел,  а  лишь  угадывал  его  присутствие  каким  то  светлым  пятном,  когда   утирал  слёзы.
Они  уже  наговорились  о  многом,  но  Никита  Сергеевич всё  никак  не  мог  подъехать  к  зятю  со  своей   тревогой  и  уже  пролил  блюдце  слёз,  когда  решился:
-      Алёша,  слушай  меня .
 -    Слушаю,  Никита  Сергеевич.
-    Приходит  ко  мне  на  приём  женщина  из  репрессированных  -  Уткина  Нина  Ивановна,  отсидевшая   в  Норильске  с  1938  года   и  просит  меня  дознаться  о  судьбе  её  мужа  -  Уткина  Сергея  Ивановича.  Я,  естественно,  дал   обещание  и  задействовал  сразу  же  Шелепина  Александра  Николаевича,  нашего  «железного  Шурика».  И   он  быстро  смог  ответить  на  все  поставленные  мной  вопросы.
Никита   Сергеевич   откинул  полу  расстегнутого  пиджака.  Из  кармана   торчит  лист   бумаги,  свёрнутый  вдоль  пополам.  Никита  Сергеевич  достаёт   лист  и  кладёт на  стол:
-   Читай, Алёша.
Алексей  Иванович  неспеша  взял  лист,  разгладил  его  и принялся  читать.
Чьей то  рукой  сверху   машинописного  текста  было  написано:  В  личном  деле  секретаря  ЦК  ВЛКСМ  Сергея  Рыбкина  находится  копия  письма  Александра  Косарева  в  НКВД:
     «НКВД  Союза  ССР  т.   Ежову  Н.И.   11  марта   1938  г.
      Вчера  10  марта  был  на  беседе  у  меня   известный  Вам  бывший   комсомольский  работник  Рыбкин.  В  своё   время  репрессированный  органами  НКВД,  а  впоследствии  освобождённый.  Свою  просьбу  о  встрече  со  мной   он  мотивировал  тем,  что  он,  дескать,  должен  сообщить  мне  ряд  важных  вопросов.  Этот  Рыбкин  под  большим  секретом   заявил  мне,  что  те  показания,  которые  он  дал  НКВД,  якобы  не  соответствуют  действительности,  являются  вынужденными   и   что  он  считает  себя  честным  человеком.  В  ответ  на  эти  утверждения  он  от  меня  получил  соответствующий  отпор,  ему  я  заявил,  что  это  его  поведение  есть  вражеская   клевета  на  органы  НКВД,  что  такое  поведение  его  лишний  раз  свидетельствует  о  том,  что  Рыбкин  является   врагом  народа,  причём  врагом  не   разоружившимся.  Встретив  такой  отпор  с  моей  стороны,  он  заявил,  что  всё  это  он  придумал  для  того,  что  бы  хоть  несколько  поднять  себя  -    Рыбкина  -   в  моих  глазах,  так  как  ему,  Рыбкину,  стыдно  смотреть     мне  в  глаза.  Рыбкин  во  время  беседы  вёл  себя  крайне  нервно,  думал  о  самоубийстве,  беспокоился  о  своей   партпринадлежности  и  работе.  О  своём  клеветническом   контрреволюционном  выпаде   на следствии  он,  Рыбкин,  ср  слезами  просил  никому  не  сообщать.
     Секретарь  ЦК ВЛКСМ    А.  Косарев».
Аджубей   дочитал  документ  и  неспеша  протянул  его  Хрущёву  и   пока  молчал.  Ждал вопросов  от  тестя. Хрущёв   взбодрился,  выпив  полный  фужер  «боржоми».
-    Ну  что  скажешь?
- Какого  плана  ответ  вы  ожидаете,  Никита  Сергеевич?
-     Ты  видишь,  комсомолец  то  каков?
-    Они  оба  комсомольцы.  Вы  кого имеете  ввиду?
-     Меня   больше  интересует   этот  Рыбкин. В  чём  он  был  обвинён,  что  это  был  за  человек  и  что  с  ним  сталось,  если  семье  ничего  не  известно  о   его  судьбе?  Его   жене  я   обещал.  В  газете  ты  смог  бы  поднять  этот  вопрос?  Потому  что  я не  хочу  выражать  своё   мнение  в  отношении  этого,  по  всему,  комсомольского  отброса  при   нарушении   социалистической   законности  самими  органами.  И  такое  было,  сам  знаешь.               
               
      
                49
Уже  ночной  темнотой  застило  округу  и  ни  огонька  нигде  не  увидать  -  кругом  только  тьма.  Ни  в  дачном  лесу,  ни  за  зелёными  воротами,  где  по  обочинам  расставлены  лесные  звери  из  бронзы,  ни  за  рекой,  где  вдали  ночью  не  угадаешь  человеческого  жилья,  где  совхоз  спрятался  и  не  выдаёт  себя  ни  звуком,  ни  огнём  электрических  ламп   -  везде  жизнь  спряталась.  И  даже  из  зашторенных  окон  дачи  Никиты  Сергеевича  Хрущёва  не  брезжит  свет.  Но  Никита  Сергеевич   не  спит.  Его   партия  сегодня  похоронила  вождя.   
 Комиссия  решила  вождя   не  переодевать  и  положить  в  гроб  в  мундире   генералиссимуса,  лишь  сняв  погоны.  И  звезду  Героя   социалистического  труда  решили  снять  -  и  сняли.  И  золотые  пуговицы  с  кителя  срезать  -  и  срезали.   Разобрали  саркофаг  и  положили  вождя   в  самый   обыкновенный   сосновый  гроб,  обитый  красной   материей,  на  днище  и  в  изголовье   рассыпали  мягких   древесных  стружек  и  шесть  офицеров   из   полка  особого   назначения  вынесли  вождя   из  Мавзолея  через  боковую  дверь и  не  спеша   с  должным  почтением  перенесли  гроб  в  сопровождении  комиссии  по  организации  похорон  Иосифа   Виссарионовича  к  готовой  уже  могиле.  Следом  за  гробом  в  торжественной  печали  следовала   комиссия:   Шверник,  Шелепин, Гришин,  Демичев,  Дыгай,  Веденин,  Мошков,  Захаров.
 Никто  кроме  Шелепина  не  звонил  и  Никита  Сергеевич  разогрелся  ревностью,  ругая   их  всех   в  хвост  и  в  гриву,  но  тут  позвонила  Фурцева  и  у  него  отлегло.
-    У  Вас,  Никита  Сергеевич,  всё  спокойно  и  благополучно?  Не  беспокоит  ли  что?  Может  чем  то  помочь?
-     Нет,нет.  Всё   спокойно  и  всё   благополучно,  Екатерина  Алексеевна. Чего  не  сплю?  Да всё  старые  свои  раны  спать  не  дают.  Вот  и  зализываю
как  старый  конь  после  схваток  боевых.  Спасибо  тебе  за  беспокойство  и  вот  уже  спокойным  отхожу  ко  сну.
Ставни  на  окнах,  которые  Никита  приказал  установить  по  старой  своей  привычке  ещё   с  Юзовки,  вдруг  задрожали  под  неожиданным  напором  ветра.  По  даче  пронеслось  дуновение,  всколыхнувшее  пламя  в
камине.  Как  буд  то  несметная  вражеская сила    шла  на  приступ  и  ломилась  в  дом.  И  Никите  Сергеевичу  да  и  Алексею  Ивановичу  чудилось,  что  это  он  рвётся  в  дом  и  хочет  спросить  их:  что  вы,  предатели  Советского  Союза,  делаете  со  мной,  с  народом. Зачем  меня   вынесли  из  Мавзолея?  Хотите  место  освободить  для   себя!  Не  получиться!  Всех  вас  перехитрит  свой  же,  который  хитрей  меня,  который  циничней,  который  сам  по  себе  в  своём  зачатии  вор  и  тот,  который по  названию  его  грехов  перед  государством  ещё  не  известен.  Слышите  натиск  бури  -  это  всего  лишь  предзнаменование,  это  всего  лишь  напоминание  натиска  с  запада,  к  чему  вы  будете  не  готовы  в  окружении  предателей.
Вдруг  стихли  сталинские  укоры,  но  и  вдруг  почудились    вновь  да  так,  что  потолок  зашатался,  как  во  время  землетрясения,  и  хрустальная  чешская  люстра  раскачивалась,  готовая упасть  на  итальянский   паркет.  Никита  Сергеевич  вскрикнул,  Алексей  Иванович  успокоил:  это  сильный  ветер.  Опять  ставни  задрожали и   продолжали  дрожать:  а  им  обоим  слышалось:  не  празднуйте  никакой  победы,  а  ждите  постоянных  неудобств,  постоянных  бурь  и постоянных  несчастий.
               

                50
Алёша  поднял  глаза на  тестя  украдкой.  Чему  они  оба  поддались  сейчас?  Какому  то  непотребству,  которое  и  воспринимать  в  реальности
зазорно. Но  ведь восприняли  и  ужаснулись.  Значит  признали,  что  вождь  не  только  злой  рок  Советского  Союза,  он  ещё  и  умён  и,  как  злой  поводырь,  слепого  ведёт   -  в  яму. Зачем  он  посещает  нас  бурей  и  угрозами?  Грозит  будущим? Или  предупреждает: что  вы  сотворили  со  мной,  срезав  погоны  генералиссимуса  и  золотые  пуговицы  с   мундира  и  бросив  в  могилу,  затолкав  гроб  ногами   в  тесное  узилище,  то  и  с  вами  произойдёт,  сущие    злодеи  в  образе  людских  праведников.  Так  помните  и  бойтесь  меня  во  всякое  время!
Сон   ли  это  был  или  вещее  видение,  понять  Никите  Сергеевичу  было  невозможно.
Этот  шелепинский   листок  оставлял  много   непонятного  в  отношении   самого  Александра   Васильевича  Косарева:     как  будто  принёс  ему  Шелепин  с  какой  то  другой  целью  -  ведь  он  не  просил  дать  сведения  о  Косареве.  Он  просил  дать  сведения  о  неизвестном  ему  Сергее  Рыбкине.  А  получается:  вот  щепоть  сведений   о  Рыбкине,  а  вот  горсть  сведений  о  Косареве.  Нехорошо  так,  товарищ  Шелепин,   подстёгивать  меня   под  чуждое  мне  мнение.  Или  именно  я   должен  знать  о   Косареве  что  то,  что  бы   изменить  мнение  об  этом  человеке.  А  Рыбкин  -  это  так,  он  многих  не  заинтересует.  Да   о  нём  много  не  известно.  Лишь  одно 
-  склочник,  слабак  и  стукач.  В  общем   то  они  два  сапога  -  пара.
И  налетевший  наконец  то  сон  воспроизвёл  картину  посещения Рыбкиным  Косарева  после  того.  как  его  освободили  от  ареста.
-   Очень,  очень  рад  тебя  снова  видеть!  -    сказал  Александр  Васильевич дружески  и   с  улыбкой  протянул  руку.  -  Бог  дал  нам  лично  поручкаться 
после  твоих  невзгод. Как  ты  себя  чувствуешь  сейчас,  как  со  здоровьем?
-    Со   здоровьем - спасибо,  не  жалуюсь.  Я  к  вам  Александр  Васильевич  по  особому  поводу   напросился.  -  Решил  говорить  напрямую  Рыбкин.
-    Особый  повод  пока  оставь,  давай  хоть  обнимемся  по-комсомольски,  да  расцелуемся  троекратно.  Ведь   не  в  Крыму  отдыхал.
- Естественно  не  в  Крыму. - Согласился  Рыбкин.  А  в  подсознании
бабочками  слова  вылетали  беззвучно:  Молодец  то  какой,  гадёныш
сталинский!  Ухом  не  повёл,  не  поморщился  от  встречи,  по  спине
дружески  хлопает.  -   Надо   поговорить  по-человечески  Александр  Васильевич.
-   А  я   неушто  не  по-людки? Я  к  тебе  всей  душой  повёрнут  и  хочу  слушать  тебя,  хоть  весь  день  и  помогу ,  даю  слово.  Только  говори  какую  помощь  просишь?
     Но  какой  взгляд  перехватил   Рыбкин  в  ответ!  Взгляд  старьёвщика  на  улицах  Москвы,  собравшего  всё  старьё  на  улице  и  оставившего  ненужное  ему   на  руках  у  стариков  и  старух.  Он   был  тем  старьём,  уже  никому  не  нужным. Но  как  тут  не  родиться  ответному  взгляду,  которым  Рыбкин  накрыл   Александа  Васильевича  в  ответ.
-   Я  знаю,  что  от  меня  не  отстанут.  Так  помогите  же  мне,  скажите  своё  слово.  Я  уже  не  первый  год  член  ЦК  ВЛКСМ  и  со  мной  такое  творят:
то  посадят,  то  выпустят.  В  чём же  я  виноват  -  не  говорят,  только  улыбаются.  «Мы  разберёмся»  -  говорят.
-   А  ты  нам,  товарищ  Рыбкин,  член  ЦК ВЛКСМ,  не  враг  и  врагом  быть  не  можешь.   Ты просто  слабый  человек  и  эти  товарищи  из  органов почувствовали  в   тебе  слабость  и  гнобят  тебя.  Ведь  так же  как  с  тобой  они  больше   ни  с  кем  не  обращаются.  Поэтому  тебе  мой  совет:  держись  и  окажись  сильным  комсомольцем.  Им  ничего  не  останется  делать  как  отпустить  тебя  с  извинениями.  Давай  ка  мы  с  тобой  под  рюмочку  посидим  часок  да  поболтаем  о  чём  нибудь  постороннем.  Давай  присаживайся. Расслабся.
     Здесь  же  на   письменном  столе  Александра  Васильевича  они  расстелили  газету, заставив   её  снедью  и  бутылкой  водки  и   сделались  лучшими  друзьями  поначалу.
-  Ну,  Сергей,  за  нашего  дорогого  товарища  Сталина ,  за   его  политику,
за  руководство  партией,  ВЛКСМ, и  органами   внутренних  дел.
Никита  Сергеевич   безошибочно  угадывал  во  сне  эту  встречу  двух  комсомольских  руководителей:  наспех  приём алкоголя  за  персональным  столом  вожака  этой   пары,  анекдоты  про  женщин  и  преувеличенные  россказни  об  успехах  на  этом  поприще,  два-три  случая  для  примера собственного  достоинства   в  чужих  глазах  и  смех,  смех  и  смех  без  какой  либо  причины  до  отупения,  до  бесстыдства.
     И  он  их  возненавидел,  обоих,  за  беспринципность,  за  безидейность,  за  пустоту  в   головах,  за  злые  насмешки   над  женщинами,  за  сговор  против  власти,  что  услышал  во  сне,  за  понятное  ему  предательство  и  обман.
     А   потом  после  пропитого разгульного  дня  за  комсомольским  столом   нужно  было  бежать  на   Лубянку,  опередить  Сергея   Рыбкина  и  так  же  доложить  о  встрече    с  подозреваемым   во  всех  смертных  грехах.  И  не  хватило  каждому   из  них чувство   греха,  они   уже  давно  жили  в  этом  грехе  -  дело  было  для  них  привычное:  стучать,  стучать  и  стучать.   
               
               
                51               
  -   Ты  за  кого  меня  принимаешь?  -  возмутился  Серёга.  -  Я,  ты  думаешь,   буду  рад  до  жопы  твоей  лошадиной  моче?  А  хочешь  я  эту  гнилую  бутылку  разобью  о  твою  голову!
-   Не  принимаешь,  возврати  официанту,  я  не  обижусь.  -   Сказал  Александр Васильевич  без  сожаления.Они  были  уже  пьяны,  сидя в  «Славянском базаре»  весь  остаток  дня.   Трудно  в  это  было  поверить,  но   тогда   Серёга  был  похож,  как  уходящий в  бесчестье  и  даже  на  муку,  но  вдруг  почувствовал  к  нему,  этому  большому  уже  человеку,  неодолимую  ненависть  и  волна  неприятия  охватила  его,  заполнила  всё  его  существо,  а  когда  глянул  ему  в лицо, то  увидел  страх  и  ужас  в  его  глазах  цвета  маслин и  Александр  Васильевич  представился  как  бестолковым  напуганным    ругательствами болваном на  непонятном  ему  языке.  Его  давили  грязными  словами,  а  он  их  не  понимал,  только  всё  больше  страшился  чего то,  а  маслины  на  лице   завлажнились  как  у  женщины. У  Александра  Васильевича  так  тряслись  руки,  что  он не  мог  чиркнуть  зажигалкой  и   прикурить  сигарету.
И  тут  две  девицы,  что  сидели  за  столиком  Саши,  видимо,  поражённые  унижением  своего  босса,  как  две  головки   цветка, один  абсолютно  белый, другой  цвета  бессмертника  -  как  свёкла,  повернулись  к  своему  не  яркому  осеннему  солнцу,  но  извлечённые  из  парковой  культуры  -  клумбы  цветов,  сразу  повяли  и  щенячьими  голосами  осмелились сделать  выпад  в  сторону  рыжеволосого  красавца.
-  Вы  разве  не  видите  кого  вы  оскорбляете! Перед  вами гениальный  экономист,  член Правительства  Советского  Союза,  человек,  приближённый  к   самому  товарищу  Сталину,  комсомольский  вожак  молодёжи.     Таких  людей  надо  знать  в  лицо!  И  уважать  бесконечно!
Слова  девиц  произвели      обратное впечатление. Пафос  девиц  был  негромким  и  потому  Саша  не  мог  успокоится  и  в  негромких  девичьих  причитаниях  ему   слышалось  не  скорбь  по  себе  и  даже  не  страх  смерти,  чего  он  больше  всего  боялся   за  пределами  своего  кабинета,  не  тягота  позора  от  неизвестного  ему   рыжеволосого  уже  не  молодого  прыща,  не  жалость  о  покидаемом  навсегда  родном  очаге  где  то  в  Крыму  на  берегу  моря и  даже  не  потеря  почётного  и  хлебного  места,  рядом   с  такими  простыми  богами,  похожими  на  самых  обыкновенных  наших  тружеников, таких  же  незаметных  ростом, придумками  в  управлении  жизнью  и  ,  конечно,  лживостью  слов.
-   Ох  и  нервный  вы  народ.  Словно  не  евреи,  -  сказал  Александр  Васильевич  не  тихо  и  все  могли  бы  слышать.   -   Буд  то  хоронят  вас.  А  вы все  торопитесь.
-   Вам  не  стыдно!  -   Вдруг  всплакнула  та  из  девиц,  что  до  сих  пор  молчала.  -  Антисемит   не  обрезанный!
-   Бросьте  кидаться  говном  в  своих.  Я  ваш,   всем  телом  и  душой  я  ваш, узнайте  меня  своего. Произнесите:  о,  приди, приди,  мой  красавец  галл!  И  я приду.  Не  прожжённым  солнцем  палестинцем.  А  златокудрым  галлом.  От  кого  произошли  французы. Чья  кожа  и  волосы  не  горели  на  солнце, а ласкались.  Вот  и  всё,  разве  нельзя  понять  этого.  Но  я  не  антисемит,  прошу  это  запомнить  навсегда.
    И  Серёга остановился.
    Тут  встал  с  места  успокоенный  Александр  Васильевич.  Протянул  руку:
-    Александр  Васильевич  Косарев
-     Просто  Сергей  Рыбкин .
-   Предлагаю  свою  дружбу.  -  Высокопарно,  словно  всему  свету  объявил  Саша,  удерживая  двумя  руками   протянутую  кисть  оппонента.  -  Не  бойтесь  и  даже  не  опасайтесь  моей   дружбы,  если  вы  смелый  человек.
-  С  чего  вы  взяли? Если  вы  меня  предупреждаете  об  этом,  то я   должен   внять    вашим  словам  и  чего  то  опасаться?  А  я  несмотря  на  предупреждения,  не   опасаюсь  ничего,  ибо  я  ничего  не  боюсь  с  вашей  стороны.
-   Старик,  ты  чего  то   не  того …   Может  перебрать  успел  маленько?  Не  будем  скандалить.  Может  быть  ты  на  что  то  обиделся? Мы  с  тобой  немного  пошутили.  Повеселились,  а  ты  вдруг  обиделся. А  ты  вдруг  встал  со  своего  места  и  запричитал   о  каком  то  патриотизме.
-   Да  пошёл  ты  в  задницу!  -   бросил  Серёга  в  оторопевшее  лицо  Александра  Васильевича  и  сел  за  свой  столик.  Разговор  был  окончен.  Казалось  бы.
Ресторанное  время  в  «Славянском  базаре»  растянулось  на полдня,  до  вечера. . Но  не надолго,  пока  Александр  Васильевич  не    перебрался  за  столик  к  чужому  человеку,  проигнорировав  их  присутствие  в  ресторане.

Зал   постепенно  наполнялся  звуками,  которые  невозможно  было  отсечь  об  общего  шума  и   табачного  дыма. А  курили  все,  и   пили  все,  и  жрали  все,  если  посторонний  глянет  на  этот  бедлам,  то  поймёт,  что  оказался  в  этом   бедламе  и  ему  не  выбраться  на  белый  свет,  что  у  него  начались галлюцинации  и  в  действительности  ничего  за  стенами  не  существует,  кроме  падающего  с  тёмного  неба  сырого   снега,  сразу  превращавшегося  в   серую  слякоть  по  всей  Никольской  от  одной  площади  до  другой  по  всей  длине.
Спартак  на  коне?   
Это  была  стандартная  картинка  используемая  повсюду,  например,  на  коробках  цветных   карандашей,  на  вазах   и   вазонах,  стилизованных  под  римские  древние   амфоры.  И  помниться  надпись:  Спартак,  поражённый  в  бедро, отбивается   от  нападения.  Каждому  школьнику   тех  лет  известна  эта  картинка  и  эта  надпись,  где  римский  вождь  рабов  с  торчащим  из  бедра  дротиком  спасается  от  преследователей  в  последнем  своём  бою  с  патрициями  и  их  вождём  Крассом .
     Лаконичный   рисунок  и  лаконичная  фраза  под  ним.
     Рисунок  и  фраза.  И  больше  ничего.
     Уже  много позже  наш  Президент    Владимир  Путин не  с  целью  ли  прикоснуться  к  истории углублялся  в морские воды,  что  бы  рассмотреть  историю  воочию?  Удалось  ли  ему? Кого  он  искал  в   водах  истории? Спартака  или  Красса? Кто  ему  был более  интересен?
Кто  был  Спартак?  Кто  говорит  галл.  Взятый  в  плен  вместе  со  своей  женой  и  определённый  в  гладиаторскую  школу  для  озорства  и  утех  патрициев   за  свою  физическую    силу.  А  кто  говорит  и  фракиец.  Но  тоже  пленный  и  тоже  в  плену  гладиатор.
И  вот  для  истории  давно  уже  не  важно,  что  если  Спартак  был  варвар  из  племени  галлов  и  был  златоволос  и  белокож,  как  неизвестный  Сергей  Рыбкин.   Говорят,  если  Спартак  был  из  фракийского  царского  рода,  гражданину,  плебею  или  патрицию было  безразрично  ,  да фракиец   к  тому  же  был  черняв  и  смугл.  Но  в  той  туманной  дали  времён  оба   наши  кандидата предстают  перед  нами    как    Спартак,  не  похожий  на  нас.  Или  в  чём  то  похожий?  Уточняю:  он  на нас.  Или,  всё  таки  мы  на  него. Задачка  для  дураков. Не   нужно  об  этом.  Нам  нужен  исторический,  пусть  мифологический,  Спартак.
Мы   знаем  -   в  истории  он  был.  А  если  не  был.  То  не  было  и   истории   древнего  Рима.
Итак.  То  ли  галл,  то  ли  человек   из  фракийского  царского  рода,  по  имени  Спартак,  попал к  римлянам  в  плен,  надо  полагать,  в  боевой  схватке,  но  не  исключим,  что  за  долги  или  в  порядке   залога.  Он  был  похож  более  на  образованного  эллина,  чем  на  кого  либо  из  варваров   галлских  или  германских  племён.   Среди рабов  он  был  заметен достоинством,  умным не  затравленным    взглядом,  физической  силой,  опрятностью.  Но  именно  достоинство  выделяло  его,  какое  то  великолепное    достоинство,  требующее  к  себе  особого  почтения  и  даже   преклонения.   Такой  человек  требовался  римлянам  в качестве  учителя  фехтования  в  школу  гладиаторов  в  городе  Капуя.  И  он  стал  учить  рабов  фехтовать  на  мечах, бросать  дротики, бросать  ловчую  сеть  во  врага,  словно  на  зверя  охотясь  и   действовать   трезубцем  и  кинжалом  -   и  всё  это  на  потеху  как  патрициям,  так  и  нетребовательному  плебсу. Само  условие  жизни  в  плену  не  позволяло  смириться,  плебс  видел  в  нём  раба,  патриции  и  патрицианки  видели  в  нём  раба,  жена  видела  в  нём  раба,  хотя  знала  его  достойным  мужем  и,  наконец, позволительные  ему вольноотпущенницы,  жившие   с  ним  одной  семьёй,  видели  в  нём раба.
Но  главным  было  ежедневное  свидетельство  рабства  в  гладиаторской  школе.  Он  видел  жизнь   рабов  у  себя  на  глазах и  видел  их  смерть  на  глазах  публики  из  вольноотпущенников,  ремесленников,  торговцев., на  глазах  патрициев  и  патрицианок,  на  глазах  всадников  и   сенаторов,  видел  как  они  готовятся  к  смерти  на  глазах  друг  у  друга   и  на  его  глазах.
А  мы  то  всего  этого  уже  не знаем.  Но  можем  предположить,  что  само  состояние  рабства  послужило рабам   восстать  против  угнетателей  за  своё  освобождение. Маркс  поставил  Спартака  на  центральное  место  в  Древнеримской  истории,  назвав  эту  личность   истинным  представителем  античного  пролетариата. Спартак  -  истинный  сознательный  лидер   с  определённой  социальной  программой  и  восстание  Спартака  явилось  первой  в  истории  революция,  направленная   против  эксплуатации  угнетённых.
В  конечном  итоге  армия  Спартака  была  разбита  и  сам  Спартак  был  убит.  За  победу  над  Спартаком  Красс,  предводитель римских  легионов,  получил  от  Сената  овацию   (малый   триумф)  и  лавровый  венок.  Шесть  тысяч   римских  рабов  были  распяты  на  крестах  на  Аппиевой  дороге  между  Римом  и  Капуей.
Восстание  рабов  в  Древнем  Риме  было  жестоко  подавлено. 
Так  и  движение  против  Путина. Подобное   с  ним  может  случиться  всегда. Только  надо  иметь  ввиду  оппозиционерам,  что среди  них самих заложена  давным   давно  бомба  замедленного  действия по  имени   лидеров  движения. И  они  все  на  примете,  как  были  Щекочихин,  как  Юшков,  как  Илюхин, и   даже  как  Березовский.  Все  они  оказались  мечеными,  все   -    и  честные,  и  идейные,  и  вороватые,  и  беспринципные  -   все.   кто  оказывался   ненужным,  излишним,  а  тем  более  непонятным,  а  тем  более    успешным  в  действиях,  как  генерал  Лебедь.
 А  уж  правда  то  носилась   за  Щекочихиным  и  Илюхиным  белым  лебедем,  да  всё  била  тревожно  крылами,  привлекая  внимание  серостью  личностей  и  их  крысино  -  мышиной  прожорливостью, а  люди  эти  уже  были  готовы    на  признание  беспартийности  гражданского  общества,  но    главный  крысиный   предводитель  опередил  и  провозгласил  всю  необъятную  Россию  единой  и  по  существу   беспартийная  Россия  оказалась  под  колпаком  у   партии   Единая Россия.   И  всё   стало  едино  -  по  путински.
А  сам  Путин  -   стал  наблюдателем  за  происходящим,  наблюдая  в  ручном   управлении   что  происходит в  реформировании  Российской  Академии  наук,  по  онтисиротскому  закону,  по  гейпропаганде.  Он  здесь  полномочный  арбитр  спорящих  и  враждующих  сторон.  И  не  чуждается  громогласно  высказать  своё  мнение  как  решительное. И все   примолкли,  доверяя  вождю  принятое  решение.
Но  вот  Путин  против  политической  конкуренции. И  вот  от  этого  мнения  все  почувствовали  себя  счастливыми,  никто  больше  не  будет  вспоминать  коммунистов    недобрым  словом,  к  элдепеэровцам  относится  как  к  шутам,  а эсэры  получат  своё давнее   -   социал  революционеры.  И  только.  Но  какое  счастье  все  получили  от  мнения  Путина!
Как  все  счастливы  сегодня!  В  данный  момент! Какое  это  счастье!
Только  бы  сберечь  это  счастье  до  завтра.
Но  вот  Путин  допускает  возможность  амнистии   для  узников  Болотной  площади  и  проспекта  Сахарова.  И  что  это  вдруг  у  оппозиционера  Рыжкова  спёрло  дыхание?   А-а,  это  он  почувствовал  близость  с  вождём  всех  оппозиционных  партий.  Как  ему  понравилось  это  общение  на  расстоянии  вытянутой  руки!  Почти  рядом,  20  -30  метров,
а  как  всё меняет!  И  что  ожидать  от  оппозиционера  Рыжкова  в  дальнейшей   судьбе  его  партии,  куда  он  её  поведёт?  Или  он  внял  тому,  что  политическая  конкуренция  упразднена?  Так  да здравствует Вождь  оппозиционеров  Владимир  Путин  и  его   верные холопы  -   оппозиционеры.
Так  к  тому  же  ещё  не  выяснено  Владимиром  Путиным,  что  амнистия  будет  невозможной,   потому  что  «болотники»  могли  совершить  и  тяжкие  преступления. И  он, несомненно,  подумает   об  этом  не  раз. И  это  он  не  забудет  и  положит  в  основу  своих  объяснений.
Да,  а  есть  ли  у  Владимира  Путина  проблемы?   Есть,  но  он  не всегда  их  признаёт  даже   самому  себе.  Уж  очень  он  полагает  себя  этаким  лотосом  в  китайском  пруду  или  павлином  в  вольере,  самым  красивым,  статным и блестящим.  Но  проблемы  есть  и  они  состоят   в  том,  что  он,  полагает  себя  снисходительным  тираном,  скучающим  в  качестве  наблюдателя   от  безделья,  и  заглянув  в  водную  гладь  пруда,  где  он  любовался  лотосами,  вдруг  увидел  собственное  отражение  и    -   забыв  обо  всём.  влюбился  в  себя,  как  новейший  Нарцисс  в  новейшей  мифологии.  А  что  в  реальности?  А  в  реальности  он  сам  не  знает  куда  он  направит  себя  и  вместе  с  собой  потянет  страну.  Но  то,  что  расчитывает  не  терять  власти  и  впредь  -  это  наверняка.

И  мы  когда  то  будем  вспоминать  путинское  время как  прошедшее,  может  даже  в  фантазийных  любительских  романах  это  время  найдёт  отражение.   Путинское  время  было  и  ещё  не  закончилось   удивительным  в  своём  цинизме  власти. .  Власть   была  беспредельна,  она  была  голодна   и  глупа., что  мы  и  хотим  сделать  -  передать  тем  читателям  правду  о  том  времени.  Но  более  всего  власть  глупа  и  преступна  своей  вороватостью. Но  знает  ведь  в  какой  степени  он,  Путин,  не  популярен  в  России,  даже  откровенно  презираем  народом,   но  гнёт  и  гнёт  свою  линию  воровства,  беззакония, лжи  по  всякому  поводу. Но  он  всё  полагает  себя  патриотом  и  любителем  российской  фауны  и  кощунственно  объявляет  о  своей  любви  и  заботе  к  амурским  тиграм  и  кавказским  барсам  и   совершенно  не  помнит  о  лошадях,  гибнущих с регулярностью ежегодно  в  конюшнях,  если  не  в  огне  пожаров,  то  от  недоедания,  попросту  от  голода. Вдруг  стерхи  оказались  в  центре  его  внимания.  Они  улетели  куда  то  в  степи  Казахстана,  если  я  не  ошибаюсь,  и  видимо  интерес  его  на  этом  закончился. Но  не  исключено,  что  так  же  вдруг  ему  взбредёт  в  голову    ещё  раз  предводительствовать  стаей  и  встать во  главе  и  повести  по  пути,  начертанному  им и  непонятному  птицам.  И  что  получиться?
Если  эти  его  выкрутасы  его  собственные  выдумки,  то  я   обеспокоен  за  его  здоровье.
В  мифологической   истории  Древнего  Рима  был  такой  случай,  когда  чрезмерная  любовь  сумасшедшего  диктатора  демократического  Рима  не  к  лошадям,  а  к  одной  лошади  по  имени  Инцитат,  явилась  примером   на  века  для  всех  народов  и  государств,  не  только  прославила имя коня,  но  дала  пример  своевластия в демократическом органе   самого  передового  того  времени  государства,  когда   приказы  больного  на  голову императора  приводились  в  исполнение.  И  никто  не  возражал,  когда  Инцитату  Сенат  Рима  жаловал   римское  гражданство. Но  Каллигула  метил  его даже в  сенаторы!
Но  в  наших  русских  песнях  подобное  тоже  было!  Помните:  Король  позвал  портного: послушай,  ты,  болван!  Для  друга  дорогого  сшей  бархатный  кафтан!   И  портной  сшил  блохе  бархатный  кафтан!  И  понеслось.  Король  блохе  даёт  сан  министра!  И  сколько  с  тех  пор  в  сане  министра  ходит  у  нас  блох  всяких  -  не  сосчитать.   Там  и  спортсмены,  там  и рабочие  Челябинского  оборонного  завода,  со  своим  начальником  цеха  Холманских,  похожие  своей  решимостью  вступиться  за  Владимира  Путина    на  московских  улицах  и  площадях  на  черносотенцев  (  а  может  на  чернорубашечников).
Условия  и  среда  таким  образом  создавались  и  создались  для  нарождения  в  обществе    вместо  ушедших  в  прошлое  Ангелины  Лебедевой,  прядильщицы  ивановского  меланжевого  комбината,  о  которой  я  не  нашёл  никаких  сведений,  или  Ольге  Генкиной, которая  напоминает  о  себе  воздвигнутой  стеллой  на  привокзальной  площади  г.Иваново во   времена  коммунистического «режима» .
Зато  ткачиха  из  г.Родники   той  же  Ивановской  области  Елена  Лапшина  попросила  Владимира  Владимировича   пойти  на  третий   срок  своего  президентства  -  уж  больно  хорош  он  ей  кажется  в  этом  качестве  Президента   Российской  Федерации  да  ещё  как  создатель  партии  «Единая  Россия» ,  в  которой,  по  её  словам ,  так  много  умных  людей. 
Да  и  просила  его  об  этом  анекдотично,  без  труда  подавляя  в  себе всякий  позор  унижения  лизоблюдством,  превосходящим   скромное  низкопоклонничество.
               
                52
Людмила Александровна  взяла  в  руки  «Святое   Евангелие».  Открыла   не  выбирая  страницу.  «Когда  же  Иисус  родился  в  Вифлееме  Иудейском  во  дни  царя  Ирода,  пришли  в  Иерусалим   волхвы  с  востока  и  говорят:
-   Где  родившийся  Царь  Иудейский?   Ибо  мы  видели  звезду  Его  на  востоке  и  пришли  поклониться  Ему. Услышав  это,  Ирод  царь  встревожился,  и  весь Иерусалим  с ним».
Господи,  кто  тут  Ирод,  Царь  Иудейский?   Разве  не  ясно  кто?   Это  тот,  кто  не  добр   лицом,  кто  совершает  непонятное, кто  собрал  вокруг  себя  фарисеев,  и  каждое  слово  Царя  Иудейского  возвеличивают  до  истины.  И Людмиле  Александровне  всё  ясно  заранее  и  об  этом  злодее  Ироде  и  о  младенце   Иисусе,  но  очень  хочется  впустить  в  себя  новой  свежести  буд то  глотнуть   коктейль  из  молока  и  лесных  ягод и  она  продолжает  читать:
«И,  собрав  всех  первосвященников   и  книжников  народных,  спрашивал  у  них:  где  должно   родиться  Христу?
Они  же  сказали  ему:  в  Вифлееме  Иудейском,  ибо  так  написано  через  пророка:
«и  ты,  Вифлеем,  земля  Иудина,  ничем  не  меньше  воеводств  Иудиных.  Ибо  из  тебя  произойдёт  Вождь,  Который упасёт  народ    Мой, Израиля.
Тогда   Ирод,  тайно  призвав   волхвов,  выведал  от них  время  появления  звезды  и,  послав  их  в   Вифлеем,  сказал:  пойдите,  тщательно  разведайте  о  Младенце  и  ,  когда  найдёте,  известите  меня,  что  бы  и  мне  пойти   поклониться   Ему.
Они,  выслушав  царя,   пошли.   И  эта  звезда,  которую  видели  они   на  востоке,  шла  перед  ними,  как  наконец  пришла  и  остановилась  над  местом,  где  был   Младенец.
Увидев  же  звезду,  они  возрадовались  радостью  весьма  великою,
и,  войдя  в  дом,  увидели    Младенца  с  Мариею,   Матерью  Его;  и.  открыв    сокровища  свои,  принесли  Ему  дары:  золото,  ладан  и  смирну.
И,  получив  во  сне  откровение  не  возвращаться  к  Ироду,  иным   путём  отошли  в    страну  свою».
     Застывшую  во  времени  истинно  русскую  религиозность  в  душе  Людмилы  Александровны можно  толковать  по  разному.  С  одной  стороны,  можно  увидеть  в  её  душе  вполне  понятную  тоску  по  поводу  утраты  на  генном  уровне  духовных  связей   с  древней  культурой  и  самой  христианской  религией.  Именно   это  её  удручало  особенно,  ибо  не видела   веры  вокруг  себя,  а  уж  за  Кремлёвскими   стенами  в  особенности,  её  выворачивало  наизнанку   смиренный  вид  наших  «подсвечников»   в  Храме  Спасителя    и    от  этого  вида  становилось  омерзительно  на  душе,  прискорбно  за Россию  и  безисходно.
С  другой  стороны,  нельзя  не  увидеть  в  этом  процессе  антирелигиозности  людей  разных  по  профессии,  по  образованию  и  учёности, по  партийной  принадлежности  и  национальности.  Как  бы  все  становятся  отвлечёнными  от  своей  веры,  каждый   от  своей, становясь  материалистами   по  молчаливому  отрицанию  веры,  а  с   получением   каких  то  светских  знаний  добровольно  становятся  атеистами,  считая  атеизм  за  свою  новую  религию,  при  этом  материализм  оставляя  в  стороне  только  потому,  что  это  теория  коммунистов.  А  коммунистам  Людмила  Александровна  не верит  с  тех  пор,  как  их  лидер молчаливо  подарил  победу  на  выборах  своему  антиподу  -  антихристу.
-   Патриоты ли  они?  -  думала  о  них  Людмила  Александровна.  -  Если  в  них  нет  ни  капли  русскости  и  нет  христианской  веры  -  в  быту  они  совсем  непонятны.  Они  не  едят  сливочного  масла,  полученного  от  коров  костромской  породы.  Они   не  едят  мёда,  собранного  с  российских  лугов, они  не  едят  рыбу,   выуженную  в  Волге, Оке,  Каме  или  в  Дону;  они  не  ездят  на  наших  автомобилях,  заменив  их  японскими,  американскими  или  немецкими.  Они  не  едят  наших  овощей.  Но  не  только  потому,  что мы  разучились  это  выращивать  или  производить,  а  потому,  что  это  всё,  что  осталось.  Например,  икра,  от  уничтожения  биологических  запасов  рек,  или  водка,  оставившая  своё  название  лишь  на  память  последнему  нашему  поколению,  настоящей  водки поколение уже  давно  не  пьёт, потому что  её  попросту  не  производят,  а  гонят  попросту  суррогат,  не  иначе,  как  для  сокращения  численности  населения  -   с  целью буд  то  бы оздоровить  нацию. Но  водки   на   прилавках  особенно  много. Пейте!  Под  разными  названиями.  Но  нет  «Московской»,  «Экстры»,  «Столичной». И  нет  икры  «Обкомовской». Зато  вёдрами  везут  с  Дальнего  Востока,  тоннами,  икру,  добытую   нелегально.
О  «русском   патриотизме»  можно  услышать  от  немногих  людей,  да    Людмила Александровна   таких  и  не  знала.  И  сам  то  «русский   патриотизм»  был  ей   недоступен  своей   непонятностью  -  что  это  такое?  Неужели  это  любовь  к  борщам  и  кашам  и  отрицание  лобстеров,  коньяка  и  виски?  А  если  свининку  под  хреном?  А  если  селёдочку  под  шубой?  А  если  заливную  осетрину?  А  если  водочку  из  пузатинького  графинчика  в  гранёном  лафетничке  закусить  простым   холодцом  или  студнем  и опять  же  с  тем же  хреном  на  любой  лесной  ягоде, с  малосольным  огурчиком.  С  чем  это  можно  сравнить ?
А  что  говорить  о  грибах  начиная  с  опят,  маслят.  Подосиновиках,  подберёзовиках,  лисичках,  петушках,  вешенках,  кулаках  и  белых.  Что  там  шампиньоны  или  трюфели!  Нет  сравнения!
     А  что  говорить  о  русских  колбасах!  «Докторская»,  «Столичная»!
     А  консервы  лосося,  осетра,  судака  или  кильки  в  томате   -  разве  можно  забыть!
     А  хлеб  «горчичный»,  а  «французские»  булки,  потом  ставшие  городскими,  а  баранки,  а  сушки  вы  помните?  А  сметана?  А  сливки  или  молоко?
     Нет,  ничего  подобного  чужой  рынок  и  чужое  производство  выбросить  на мировой рынок  не  смогло,  тем  и  породило  гастрономическую  ностальгию  по  той   нашей  жизни.
     Но  и  это  то же  не  русский  патриотизм.  Очень   русское,  но  не  патриотизм.
     Это  ли  не  русское?   Как  ансамбль  «берёзка»,  как  ансамбль  Игоря  Моисеева,  как  хор  Пятницкого?  А  ведь  находятся  люди,  шепчут  в  сторону  о  пошлости   этих  коллективов,  им  это  не  нравится, потому  что  это  социалистический  реализм  в  чистом  виде  и это  для  них  не  русское,  потому  что  уж  очень  популярное,  сравнимое  своим  превосходством  с  деревянными  из  берёзы  матрёшками  -  превосходят они  матрёшек. А  кабы  и не  превосходили  -  так  чем   плохо?  Или  наши  лапти  с  онучами?  Всё  это  наше  русское.  И  куда  это  девать  -  эти  лапти  с  онучами  и  эти  матрёшки?   Если оставить  их  без  признания.
     Так  думала  Людмила  Александровна  о  себе,  русской  и  советской  в  одно  и  то же  время,  прожившей  большую  часть  уже  не   малой  жизни  рядом  с  разными  людьми  из  евреев  и  евреек,  татар  и  татарок,  чувашей  и  чувашек,  бурятов  и  буряток,  грузин  и  грузинок,  осетин  и осетинок,  армян  и  армянок,  украинцев  и  украинок, из  немцев  и  немок, в  конце  концов.  А  со  сколькими  людьми  из  Прибалтики  она  сдружилпсь  во  время  работы  в  артели  старателей.  Это  ли  не  русскость!  А  если  вспомнить  свою  лагерную  жизнь,  да  на  отдалении,  когда   забывается  всё  плохое,  но  в  памяти  остаётся  то.  что  остаётся.           

                53               

     Избегая  глаз  Василия,  его  взгляда в  упор,  вождь  смотрел  на  его  погон   на  плече,  какой  то  помятый  и  потускневший  в  золотом  отливе  и  не   видел  его  лица.  А  в  лице   сына  .  что  то  мелькало,  дрожало,  подёргивалось  мышцами,  словно  умоляло  отца  о  чём   то.  Но  отец  овладел  уже  минутным  своим  смущением   и  говорил  сыну  что  то  в  назидание  твёрдым  и  беспощадным   голосом.  Василий  почти  не  слышал  слов.  Но  каждый   звук ранил   его  душу и   причинял  невыносимую  боль.  Хотелось   закричпть,  но  боялся,  что отец  не  поймёт  его  тревог,  примет  за  мальчишество,  забыв  или  не  придавая   такого  значения его  поведению  на  фронте  или  на  парадах  - там,  где  сын  жил  самостоятельной  жизнью,  без  пригляда  Берии  и  его  тупоголовых  людей  в  соединении  с  доброжелательными словами  Власика.
     Трезвый  Василий  оставлял  свои  мысли  не  увидеть  подлых  намерений  окружения  отца.  Но  пьяный   становился  отважнее.  Но!  тогда  пропадать  буду   я вслед  за  отцом,  он  -  первым,  я  следом, думалось  ему. Но  вдруг   бессилие  наваливалось  вместе  с  мыслями  о  неминуемой  гибели,  тоска  о  незаслуженных  словах  отца,  которые  врезаются   в  сердце  как  нож  и  отец  уходил  с  этими  произнесёнными  им  словами  вдаль  от  него,  в  ту  невозвратную  даль,  куда  уходят  люди  мёртвыми  от  живых.  И   сам  отец  сделался  будто  мёртвым.  И  он  закричал,  от  вида  этого  лица  и  сам  сделался  мертвенно  похожим  на  отца.  Кричал  благим  матом  и  бежал  к  дверям  за  которыми  были  всё  те же.  кто  хотел  им  обоим  смерти  -  сначала  отцу.  Потом  сыну.
И   вдруг  наступило  молчание  и  оцепенение  всему.  Только  почему  то  слышалось  одно  лишь  мерное  медное  и  скрипучее  тиканье  маятника  на  стенных  часах,  надвигающееся  на  кунцевскую  дачу  со  стороны  Москвы,  со  Спасской   башни  -   били  куранты  Спасской  башни  скрипели  шестерёнки  противно  и  зло и  вдруг  ударяли  мелодичным обманным  звоном.
Василий  остановился  у  самых  дверей.  И  оглянулся.  Отец  стоял  и  глядел  вслед.  Его  взгляд  был  ласков.
-   Если не   боишься  ничего,  и  не  желаешь  выпросить  отцовское  прощение,  то  каким  образом  собираешься  мои  заветы  хранить?  Ведь  ты  сын  мой,  Василий. Брось  пить  и  пьянствовать,  удостой  себя  моим  сыном,  без  этого   не  могу   тебя  любить  -   ведь  ты   не  здоров,  Вася.
     Василий  молчал.
-   Что  молчишь!  -  крикнул  отец,  ударил  кулаком  по  зелёному  сукну   стола
так,  что  опрокинулся  подстаканник  с  чаем.  -  Берегись,  Василий!  Знаю,  что  добиваешься  своего  -  хочешь  под  моим  крылом  укрыться  со  своими  безобразиями  от  моих  друзей   и  соратников.  Ведь   и  они  не  желают  тебе  плохого.
-   Желают,  отец,  очень  желают,  только  этого  и  желают!  Только  этого  ты  не  видишь!  -  Василий зло  усмехнулся  в  сторону.  -  Только  поздно  увидишь.  И  мне  никуда будет   деться,  только  вслед  за  тобой  -  в  могилу.
Василий  зарыдал  как  ребёнок.  И  отец видел  его  откровенные  правдивые  слёзы. Стало  не  по себе.  И  Василий  видел  жалость  отца  к  нему и  он  зло  порадовался  своему  мщению  за  свою  покорность  и  бесконечное  упрямство.  Теперь  ему  казалось,  что  он  сильнее  отца  и  сильнее  всех  его  услужливых  и  трусливых  чиновников.  Тогда  он  ещё  раз  криво  усмехнулся  ему  в  лицо, ожидая   от  отца  несправедливости.
-    Вон!  -  тихо  прошипел  вождь,  скрывая бессильное  бешенство.
Василий,  по-прежнему  не  скрывая  своей  кривой  усмешки,  похожий  на  зверёныша,  отпугнутого  чужой  самкой  от  добычи,  тихо  застонал  не  смея  перечить  ни  одному  его  слово,  ни   одному  велению. И  он  вышел,    посчитав  себя  изгнанным.               
      
                54               

      Саша  помнил  как  началась  зима  того  печального  для  страны  года. Он  в  тот  год  начал  регулярно  посещать   каток  на  стадионе  и  был  в  восторге  от  льда,  снега,  мороза и  девушек.  Зима  выдалась  не  то,  что  бы  суровой,  но  значительно  холодней  обычного  -  коммунальные  квартиры  обогревались   чуть-чуть,  что  бы  лишь  поддержать  отопительную  систему.  Так  было  всегда.  Просто  Саша  не   помнил,  а  может  не  знал  другого.  Он  долго
лежал  проснувшись  утром   под  одеялом,  ожидая,  когда  за  ним  придут  товарищи  по  двору  и  они  гурьбой  в  каникулы  пойдут  в   далёкий  кинотеатр  «Великан» смотреть  «Кубанские  казаки»  или  «Смелые  люди».  А  перед  началом  сеанса,  сгрудившись  в  фойе, охраняли  себя  и  быстро слизывали  и   поедали  эскимо  на  палочке  за  25  копеек,  что  бы  не  привлекать  внимания   маленьких  шпанят,  которыми   был  наполнен  кинотеатр.
     А  в  конце  февраля  зима  не  ослабела,  город как  бы  заново сковали  скорбь  и  мороз.  Да  появились  слухи, а  потом  и  подтвердились  сообщениями  газет  и  радио,  что  тяжёлая   болезнь  Иосифа  Виссарионовича  Сталина   уложила  его   в  постель  и    всем  советским  людям  нужно  скорбеть   в  эти  дни    и  желать  ему  выздоровления.  И  все  скорбели. И  были  одни  лишь  разговоры,  других  не  было,  обсуждали  газетные бюллетени   о  здоровье   вождя  и  все  были  уверены,  что  смерть  его  не  постигнет,  потому  что,  такого  не  может  быть.  Но  однажды,  в  самом  начале  марта, рано  утром Саша  вышел  из  подъезда своего  дома и   направился  к  соседнему  подъезду  к  Валерке  Мельникову,  своему  однокласснику,  однокурснику  по  Суворовскому  училищу  в  городе  Калинине   что  бы  бежать  в  училище  вместе.  Саша  и  сейчас  это  помнит,  буд  то  было  вчера.  Валерка  ещё завтракал, бабушка  кормила  его    картофельным  супом  и  запах  бульона  этого   супа  разносился  по  всему  подъезду  и  Саше  захотелось  очень  есть.  А  потом  вдруг  расхотелось  и  он  почувствовал  головокружение  и  ноги  его ослабли.  И  Саша  потерял  сознание.  И  больше  ничего  не  помнил.  Очнулся   в  комнате  на   диване.  Рядом  Валерка и   его  бабушка,  смотрят  как  на  мертвеца.
-   Что  ты,  Сашенька,  в  школу  таким  ходишь?  Разве  можно.  Тебе  получше  стало,  пойдём  на  кухню,  я  супчика  тебе  налью,  хлеба  кусочек   -  да  и побежите  в  школу.  Вставай,  Сашенька.  -   Бабушка  помогла  Саше  встать.
     На  письменном  столе  валеркиного  отца  уместился  в  разобранном  виде  до винтиков  радиоприёмник,  горели  лампочки.  Что  то  монотонно  ныло  из  репродукторов,  усиливалось   завывание  и  затихало   -  и  всё  с  каким  то  посвистом.  Вдруг  как  из  далека слышалась  человеческая  речь  и  вдруг  словно  заслонялась  тонким  до  рези  в  ушах  звуком  глушения  государственной  тайны.  Но  снова  все  эти  звуки  повторялись,  и  снова  уходили,  как  тонули.  И  снова  возникали,  и  снова  тонули. Бабушка  словно  заворожённая,  забыв  обо  всём  старалась  уловить  почти  неуловимое. Вдруг  как  что  то  прорвало  в  эфире,  всё  стихло  и  словно  через  промытое   окно  увиделась  картина,  так  прослышались  явственные  голоса  на  непонятном    Саше,  Валерке и  бабушке  английском  языке.  Можно  только  разобрать,  если  прислушаться  и  выбрать одно:  Сталин,  потом  снова  Сталин  и  снова  Сталин.      Чужой  язык   перестал  трепатЬ   имя   вождя,  но  вдруг  зазвучала  русская  речь:  Умер  диктатор  Сталин.  И  повторялось  неоднократно:  Умер  диктатор  Сталин.  Умер  диктатор   Сталин.  Умер   диктатор  Сталин.
И   больше  ничего.  Только  одно:    Умер      диктатор  Сталин.    И  что  то    ещё,   что  не запоминалось.
     В   конце  концов,  Саше  с   Валеркой  не  хотелось  идти  в  школу,  они    были  опечалены  кончиной  вождя,  но  Валеркина  бабушка  настояла :  надо  идти,  поскольку  смерть  Иосифа  Виссарионовича  не  повод  прогуливать. Они  выбежали  из  подъезда  и скрывая друг  от  друга  слёз  второпях  поспешили,  зная,  что   давно   опоздали,  но  несли  тяжёлое горе в  суворовскую  семью  и  не  сомневались  ,  что тяжесть  горя  должны  испытать  все  в  этой  стране, и     суворовцы  не  в  последнюю  очередь.
     Но  они  опоздали  и  они  увидели  это. Училище  уже  было  в   слезах  и   в  звонких  голосах  ребят,  которые  без  тени  утраты  или  скорби  лихо  декламировали  стихи,  составленные  учителями  траурные  речи  как  у  взрослых,  но  все  были  готовы идти  «на  смертный   бой»,за  смерть  вождя.   
     Эта    красивая   школа  №  26,  бывшее  коммерческое  училище  с  чугунной  красивейшей  лестницей,  а  теперь  калининское  Суворовское  училище.  где  ранее   учился  Фурманов,  была  похожа    на  колонный  зал  Дома  Союзов,  уже  была  убрана  в  траур. Сувороавцы  построилась  на  втором  этаже  в  молчании  и  в  слезах. Учителя   плакали  навзрыд   на  глазах  учеников  и  подавали им пример. Наконец   всех  охватило  безумство  неотвратимости и  безисходности и  каждый  спрашивал   себя:  что  теперь  будет?  Что  теперь будет  уже  завтра,  когда  вождя  нет  с нами?
     И  Саша  проникся  утратой, впустил  в  себя  неведомое  чувство  и  под  влиянием   чужих  настроений  дал  волю  чужим  мыслям  и  словам.  Написал  в  пол  ученической  тетради  в  линейку  что  то   жалобное  и  щенячье,  но  ему  то  казалось  пафосное  и  скорбное,  как  в  газетной  статье  некролог  в  «Правде».  И  с  застенчивой   гордостью  подтвердил  Валентине Ивановне,  математичке,  и  Анне  Ивановне,  русачке,  что  это  он  так   выразил  народную  скорбь  после  похорон  Иосифа  Виссарионовича ,  после  того  как  Лаврентий  Павлович произнёс  с  трибуны  Мавзолея  с  грузинским  акцентом:  Умер  наш  вождь.   И  в  слух  плакал  на  весь  Советский  Союз.  И  утирал  слёэы  в  документальной  хронике,  и  шляпу натягивал  глубоко  на  голову,  пряча  глаза.
      А  Валентина  Ивановна  и  Анна  Ивановна  подивились  написанному и  погладили  его  рыжую  голову  и   сказали:  умничка.
      А  Саша   и  Валерка  долго  дивились,  как  это  вся  школа  опередила  их  вестью  о  смерти  вождя,  когда  они  узнали  эту  весть  первыми  из  самодельного  радиоприёмника  валеркиного  отца,  пришедшего  с  фронта  без  руки  и  смастерившего  это  чудо  ламповое  на  его  столе  для  различных  поделок  для  Валерки. Этих  поделок  было  немало:  бегал  поезд  с  вереницей вагонов  по  рельсам  длиной  много  больше,  чем  магазинная  железная  дорога  -  она  простиралась  по  всей  комнате  на  полу.  Или  на  стене  висели  ходики  с  кукушкой  -  каждый  час  кукушка  высовывалась  из  нарисованного  дупла  и  куковала столько  раз  сколько  было  времени  на  часах. Или  новогодняя  ёлка  кружилась  вокруг  своей  оси, а  дед  Мороз    поднимал  руку  в  приветствии.  Было  чудесно  Валерке  жить  в  этом  доме  с отцом,  матерью,  сестрёнкой  и  бабушкой.  И  пахло  в  этом  доме  картофельным  супом  и  картофельными  котлетами  на  рыбьем  жире,  а  под  Новый  год  -  всегда  мандаринами  и  праздничной  хвоей.

    Но!  Умер  диктатор  Сталин,  умер  диктатор  Сталин.   И  запах  хвои  стал   запахом  траура,а  чужие  слова  из  чужого  далёка  были  предупреждением  о  предстоящих  горестях    и бедах,  о  дорогих  потерях , состоящих  для  Саши  из  игрушечной  железной  дороги  у  Валерки  в  комнате,  из  крутящейся  нарядной  новогодней  ёлки  и  другими  игрушечными  поделками.  И  не  будет  больше  запаха  картофельного  супа  и  картофельных  котлет   на  рыбьем  жире.
    Можно, конечно, ухмыльнуться и сказать  - вот, мол ирония судьбы,  гримасы истории,     можно  и  просто  помолиться   за  прожитую  жизнь    -  свою, своих родителей  на фронте  ли  или  рядом  в  голодном  и  холодном  тылу,  соседей,  и   просто  знакомых,  и  просто  людей  оставшихся жить. Такое  явление   как  ухмылки  по  поводу  событий,  иногда и зачастую трагических ,  куда  вплетается  патриотизм,  можно  сказать,  что  люди  бегут  от  него  или  бежали  в реальности  даже  не   от  коммунизма.  Но не  было  бы  коммунизма за  горизонтом.  русские  люди  не  были  бы  заряжены  коммунистическим  патриотизмом. Пусть  так  -   коммунистисческим  патриотизмом. Люди  бежали  от  коммунистического  патриотизма!  То  есть.  За  Родину!  За   Сталина!  -  Вот  что  им  претило? Не  может  этого  быть! А  другого  патриотизма  в  то  время  в  России  не     было.   Тогда  что  это?
     Но  вот   Александр  Васильевич  Бурдонский,  родившийся  в  городе  Куйбышеве,  конечно  же  знал  о  сталинском  патриотизме  и  жил  этим  патриотизмом. А   о  русском  патриотизме  Саша  не  знал,  наверное,  потому,  что русский  патриотизм, растворившийся   в  сталинском,  успешно  заменил  его  и  помог  России  пережить  лихие  годы  войны.
      Александр  Васильевич  Бурдонский,  или  мальчик  Саша,  родившийся  в  1941  году  14  октября  не  заметил  на  себе  какого  то  давления  окружения,  наверное,  потому.,  что  окружения  то  не  было.  Он   был,  по-существу,  брошенным  ребёнком  более  чем  известных  родителей.  Встал  он  на  ноги  без  чьей  то  помощи,  окончил  режиссёрское   отделение  ГИТИСА,  народный  артист  России,  заслуженный  деятель  искусств, режиссёр  театра  Советской  Армии.  Он говорит:  Ненавижу   любопытство  по  отношению  к  себе.  Я  занятой  человек,  мне  некогда  задумываться  о  родственных   связях. Но  я  никогда  не  пойду  играть  роль  Иосифа  Виссарионовича  Сталина  ни  за какие  деньги. И  роль  своего  отца  для  меня  не  может  быть  меркантильной.  И  писать  об  этом,  значит  противоречить  всему,  что  сыграно  и  написано. Значит  вступать  в   конфликты.
      Но  я  то  знаю -  это  прямой  внук  великого  человека.  Поскольку  ему   неприятен  разговор  о  нём,  поэтому  я  умолкаю.

                55               
      А  о  Путине  у  меня  пропала  надобность  говорить.  Пропала  и  всё.  Мне  он  не  интересен. Если  он  не  будет  связан  событиями,  то  на  это  есть  газеты,  журналы  и  телевидение.  Там  и  охотников  много.  Да  для  этого  они  и  созданы,  что  бы  трещать  по  этому  поводу.  Может  я  ошибаюсь?  Если  так,  то  легко  возвращусь  к  теме.  Смута  ведь  в  полном  порядке.      


                56
    Казалось  бы  всё  это  было  где  то  рядом,  когда  ещё  Донецк   принимал
чемпионат  Европы  по  футболу.  И  вот  мы окунулись  в  сегодня.  Начинался  Майдан  в  Киеве   и  закружил  всем  головы.  Ведь  все  захотели  поучаствовать  в  этом кружале  и  что   то  поиметь  от  этого.  Только  не  мы. 
      Вячеслав  Хаскильевич  Розенбаум  был  моим   лучшим  другом  моей  молодости.  Но я   часто  задумываюсь,  что  же  прервало  нашу  дружбу  и  нахожу,  что  это  не  наши  отношения  друг  к  другу  остановили  нас  и  оттолкнули  друг  от  друга,  В  нашу  судьбу  что  то  или  кто  то  вмешался  и без  спроса  бросил  нас как  несмышлёнышей  по  разным  углам  ринга  и сказал:  вы  -  в  красном  углу,  а   вы  -  в  синем  и  ждите  команды  :  к  бою!
И  рефери   долго  стоял  в  своём  углу  и  поглядывал  на  спарринг –партнёров,
оценивая  каждого,  но  сам то  рефери  был  зависим  от  кого  то  и  не  подавал  команды  к  бою.  И  судьи,  все  трое,  вне  ринга  просто   сидели  и  бездумно  глядели  на  освещённый  ринг.
      И  Слава  попробовал  жить  и  работать  зарубежом,  сначала  в  Израиле,  потом  в Канаде  и  у  него  всё  получилось,  но  долго  жить  без  жены  и  дочери,  оставшихся  в  Иванове,  не  смог.  И  он,  всё-таки,  возвратился  к  своей  семье  на  российскую  землю.  Но  здесь  его  ждало  и  недоумение,  и  разочарование.
   
      Вся  Россия ждала   решений  от  него.  Лично  от  него,  что  он  ещё удумает  в  своих  желаниях.  Вот  присоединил  Крым  и  сказал,  что  присоединил  к  России,  как  Потемкин  Тавриду.  И  высказал  намерение  присоединить  неизвестную  современникам  и  забытую  историками  Малороссию,  назвав  её  Новороссией,  из  значительного  числа  украинских  областей: Харьковская,  Луганская,  Донецкая,  Депропетровская,  Запорожская,  Одесская.  По  его  словам  эти  земли  издавна  российские,  так   чего  же  не  забирал   все  разом,  а разжог  пожар  войны   лишь  в  Донбпссе. И  этот  пожар  разгорелся  бы  вне  зависимости  от  «майдана»  в  Киеве.  Скорее  война была  нужна  на  обе  стороны.  Хоть  тем,  хоть  другим. Но  первые  лидеры  не  выдержали  требований  кукловода  и   были  смещены.  И  вновь  поставленные  не  всегда  были  молчаливы.  Так  они  не  подчиились  требовательному  желанию  не  проводить  референдума  -  и  провели  его. И  в  сязи  с  этим.  На  референдум   в  Крыму, кукловод  ссылается  -  он  видит  в этом  изъявление  желания  народа;  а  референдум  в  Донбассе  для  него  как  был  нежелателен, так  и  остаётся умалчиваемым. Ясно,  что  кукловод  ведёт  двойную  игру.
     Ясно  и  то,  что  кукловол  имеет  в  определённой  степени  влияние  на  ополченцев,  если  ему  удалось  «повлиять»  на  прелставителей  Донбасса  и  они  подписали  соглашение  под  именно  его  влиянием, как  поведала миру  Канцлер  Меркель.
    Отсюда.  Не  все  ли  шестнадцать  часов  он  их  уговаривал?
    Отсюда.  Не  он  ли  стоит  за войной  в  Донбассе,  как  сторона,  участвующая  в конфликте?  Или:  не  Россия  ли  воюет  с  Украиной  руками  населения  Донбасса?  Если,  конечно, в  Донбассе  нет  российских  войск.
    Так  это  мы  глубоко  не  копали  в  намерениях  Владимира  Владимировича,  Глубже  копнуть  -  потребуется  расследование  Следственного  комитета  и    Брюссельский  суд.            
               
                57               

      Спресованные  теснотой  люди  выдавили  меня  из  троллейбуса  на  мокрый  асфальт  тротуара  улицы  Смирнова  на  остановке  «Бассейн». Оказавшись  под  проливным дождём  и  ещё  не  освободившись  от  людской  толкотни,   на  меня  наскочил   прохожий,  который  спешил  куда то  торопясь  и,   не  разбирая  дороги среди  луж,  нёс  перед  собой  раскрытый  зонт,  но  держал  его  как  то  в  стороне,  не  спасаясь  от  ливня. К  величайшему  моему  изумлению  я  узнал   в  этом  человеке  Вячеслава  Хаскильевича  Розенбаума,  моего  очень  давнего  друга  из  нашей  с  ним  молодости.  Я  не  знал,  что  он  возвратился  из  Канады  с год  назад,  а  я  бывал  в  Ивнове  редкими  наездами,  поэтому  не  мог  винить  ни  его,  ни  себя  в  предательстве  нашей  дружбы  и  предъявить  ему  какие  либо  претензии.
     Он  наткнулся  на  меня  и  не  узнал  поначалу,  но уже в  мыслях  был  где  то  впереди, когда  что  то  остановило  его,  он  опустил  зонт,  резкие  его движения  замерли,  мгновение   он  стоял,  раздумывая,  не  обознался  ли,  и  спиной  чувствуя  меня,  медленно  повернул  своё  лицо  и  уже  радуясь  встрече, он  с  открытой  улыбкой  обрадовался  встрече,  как  человек  вновь  нашедший  своего  друга, с  которым  он  когда  то  делил  свои   мысли.
      И  я  не  смог  сдержать  улыбки.  И  не  стал  прятать  её  при  виде  постаревшего  лица  и  пегих  волос,  выбивавшихся  из под  полей  зелёной    фетровой  шляпы.
-   Ты  ли,  мой  друг? Ты ли?  -   спросил  Слава.  -  Никак   ты.  Здоров  ли?
-    Я!  Мой  друг,  я!  Не   обознался, признал.  Здоров  я  и  ещё  жить  намерен,  что  бы  видеться  с  тобой  за  накрытым  столом  и  радоваться.  Здоров  я!  А  ты  то  как? Здоровье  как  твоё?  Как  Людмила  Александровна? Как  дочь?  Всё   говори.
-   Здорова  Людмила  Александровна,  здорова,  слава  богу! О  тебе  то  же  вспоминает  и  дочь  здорова  и  у ней  своя  семья.  И  живёт  в  охотку,  правда вдали,  как  когда  то  отец.  Но  слава  богу,  все  мы  живы  и  здоровы.
   
       Я  никогда  не  верил,  что  упущенная  возможность подписания  Союзного    договора  в  Ново-Огарёве  и  стала  той  последней  и  решающей  каплей,  которая   переполнила  чашу  терпения  коммунистических  ортодоксов, решившихся  предотвратить  это  переворотом.
      Вернувшийся  из  Фороса  в  Москву  Горбачёв   предоставил  средствам  массовой  информации  видеоплёнку  с  записью  его  обращения,  сделанного  якобы   во  время  августовского   путча.
      Быть   может,    оно  так  и  было  на  самом  деле,  но  от  всех  этих  кадров,  нот от  самих  слов  Президента,  настолько  попахивало  подделкой,  что    лучше  бы  он  эту   плёнку  никому  не  показывал .
       А  вот  Владимир  Буковский  имеет  свою  версию  о  роли   Горбачёва   в  неудавшемся   путче. Буковский  так  говорит  о  роли  Горбачёва  в  путче: 
Смотрел  по  телевидению  заседание  ГКЧП  и  никак  не  мог  понять,  кто  же,  всё-таки  из  них  лидер?  Только  здесь  один  примитив,  сплошная  серость.  Может  быть  Крючков?  Олег  Гордиевский  не  согласен:  Крючков  -  бюрократ,  исполнитель,  но  ни  в  коем  случае  не  вождь.  А  через  три дня вся  кодла  на  самолёт  -  и  в  Крым,  к Горбачёву,  к  пахану,  за  инструкциями,  как  дальше  быть.
       Буковский  далеко  не  одинок  в  подобной  оценке  событий.  И    факт  массовых  самоубийств,  последовавщих    после  провала  путча,  говорит ,  что  истинный  пахан  жив-здоров  и  достаточно  хорошо  контролирует  обстановку
        Однако,  Горбачёв  или Ельцин?   Ни  одного  из  них  я  не  сбрасываю  со  счетов. Значит  будем  иметь  их  ввиду,  когда  придёт  время  Владимира  Владимировича.
        Мы  перешли  проезжую  часть   улицы  и  подошли  к  Гастроному  перед  которым  пустовала  остановка  такси.  Вчеслав  Хаскильевич  вёл  меня   под  руку  и   жестикулировал  раскрытым   зонтом.
-   Посмотри  туда.  -  Он  указал  быстрым  резким  движение  руки  на   пустоту  продолжающейся  улицы  Смирнова  со  всех  её  сторон.  -   Какие  театральные
декорации  этот  текстильный  комбинат!  Не  правда  ли?    Какую  тревогу вселяет  этот  вид  на  фоне  чёрного  неба  с  проблесками  зарниц!  Просто  в  сердце  входит  тревога   и  даже  ужас. А  ведь  это   только  декорации,  а  я уже   в  ужасе   вижу  эту  туманную  перспективу,  освещённую  слабо  мерцающими  фонарями  во  мгле  дождевого  потока  -  этот  текстильный  комбинат. Осталось  дополнить  эту  картину  пламенем  пожарищ  чёрнооранжевого  цвета.
       Неожиданно  подкатило   такси.  И  мы  не  сговариваясь  юркнули   в  него,  как  в  норку  два  старых  лиса,  спасаясь  от  преследования   охотников. 
-  Куда?
-  В  «Москву»,  в  «Москву»!
 И  мы  расхохотались  точно  так же,  как  и  в  былые   времена.  Только  Слава   добавил:  Больше  нам  некуда.
       
               
                58
 И  Слава  уехал  тогда  искать  свою  долю  в  другом  месте.   В  институт  документы  не  приняли  и  он  уехал,  когда  все  разрешения  отменили.  Тем  самым  избежал  презрения  народа  -  невозвращенец.  Стал  свободным   человеком  на  земном  шаре.  Ибо  не  был  привязан  к  стране,  к  государству.
Да,  он  бывает  у  меня,   когда   приезжает  к уже  одинокому  и  совсем  старому отцу  и  если  я  оказываюсь  в  Иванове,    я  всегда  стараюсь  оказаться  в этом  городе  невест  или  городе первого  Совета  депутатов  одновременно    с  ним,  когда  он  при       И  я  пришёл  на  встречу  с  ним  по  первому  его  звонку  в  нашу  любимую  «Москву». Я увидел  его  в  середине пустого  зала,  удобно  развалящимся  на  стуле  за уже  сервированным  столом, Славу  Розенбаума,  израильского  гостя  совсем  новой  для  него  России. Если бы  я  не  знал  его,  то  меня  постигло  бы  осознание  собственной  беспомощности  перед  его  позой  и  выражением лица  о  несомненном  превосходстве  патриция  над  плебеем. Но  в  нём  не  было  ни  капли  развязности.  Вдруг  сердце  кольнуло  и  вспомнил  я,  что  когда  то,  так  было всегда,  Слава  всегда  так  сидел,  развалясь,  и    как  его  ни  посади,  всегда будет  казаться,  что  человек  сидит  развязно. Ему  не  было  никакой  нужды  сидеть за  столом  развязно  -   он  так  сидел  привлекательно и  достойно,  особенно  для  женщин. Это   было  его  достоинство., Это было  красиво,  всего  скорее. Но  не  развязно.   В  отличии  откого  вы  дмаете,  читатель?
Тут  подошёл  официант,  молодой  ещё  человек  и  ,  как  всегда,  в  грязном  переднике  и  с  бессмысленным  выражением  на  лице  спросил:
-   Что  заказывать будете?
-   Подожди  мальчуган.  Дай  минутку  на  встречу с  другом.  -   ответил  Слава   и  нельзя  было  понять, было  ли  оскорбительным    для  официанта  такое  обращение  -  что  значит  мальчуган?
И  «мальчуган»  не  обиделся. Сделал  улыбку  на  лице,  словно  похвалу  получил  от  щедрого  и  богатого  посетителя  и  продолжая  сервировать  стол  сазал  не  обидчиво:
-   Ну  и  что  из  того,  что  «мальчуган»?  Вас,  слава  богу,  ничем  не  хуже.
-   Да  ты  не  сердись,  приятель!  -  Пожалел  официанта  Слава.  -   Я  по- простому  с тобой,  без  обиды,  как  бы  любя  и  по  приятельски.
-   А чего  мне  сердиться  на  Вас?  Толку  из  этого?  Не  трудно  и стерпеть.
-   Вот  и  ладненько!  Достигли  консенсуса,  а  теперь  беги  на  кухню,  да  неси  всё  лучшее,   что  там скопилось  в  закромах  для  привилегированных  посетителей!
Официант  старательно  всё  записал,  что  заказал  Слава и  в  этом  признал  Славу    приятным  и  выгодным  клиентом.  И  «мальчуган» расцвёл  от  счастья  и  гордости.
-   Ты  в  самом  деле  счастлив?  -   очень  вежливо  спросил  Слава  официанта,  когда  стол  был подготовлен  для  разврата  желудка  и  кишечника.   -    Тебе  хочется  жить  так  всегда  и  радоваться именно этому  счастью?
-   Я  счастлив  без  меры!  -  ответил  «мальчуган».  И  не  знал  что  добавить  в  доказательство  к  убедительности    своих  жалких  в  простоте  слов.
-   Вот  видишь,  -  сказал  мне  Слава.  -  мальчуган  счастлив.  Уверен,  что  и  ШОУ  -  бизнес  ещё  более  счастлив,  ещё  более  депутаты,  а  ещё   более  счастливы  министры,  а  уж  совсем   отупели  от  счастья  Администрация  Президента  и  сам  Президент.  Счастливы  все!  А  ты  говоришь,   что  трудно  в  России  найти  счастливого человека.  Какую  дурость   вбили  себе  в  голову  -   нет  свободы  и  нет,  значит,  счастья!  Вот  этому  мальчугану  нужно  счастье?  Вот  этому  мальчугану  нужно какое  то  счастье,  с которым  он  не  знаком  и  не  желает  знакомится?  Свобода  ему  нужна  как  стоп  сигнал  зайцу,  как медведю  Президент  в  тайге,  как  пьянице  токарный  станок  в  заводском  цехе,  как  умирающему  от  голода президентское   обещание  накормить  украинским  борщом  и  киевским  тортом.  Такие свободы  противопоказаны  вашему  народу  и  все  об  этом  знают.  Но  они  суются  и  суются  ему  под  нос,   ничего не  говорящие,  ничем  не  пахнущие,  выветренные  на  ветру  до  самой  сухости   -  ну  да  ладно. Давай  лучше  сядем   за этот  отрезвляющий  стол  и  напьёмся.
-   Зачем  напьёмся,  Слава?
-   А!  Хрен  с  ним!  Правда  всё  равно  дороже!  Вот  поэтому  я обращаюсь  к  религии  чаще,  чем  к  коммунизму.  А  из  властей  выбираю  советскую  власть и ставлю  поперёк  путинскому  режиму,  хотя  советская  власть  -  не  сахар  и  из  далёких  времён смотрится  как  в  кривом  зеркале.  -   Подумал   несколько, помолчал  и  произнёс:  Всё  равно  напьёмся  в  родных  краях.  Уж  это  то  не  грех  -  напиться  тихо  и  молчать.  Так  будем  здоровы!

        И  Слава  опростоволосился  в  эту  встречу.  Он  впоследствии  рассказывал.
-   Сначала   чьё  то  лицо  не  покидало  меня,  постоянно  проплывало  мимо  -  то  влево,  то  вправо,  то  куда  то  за  спину,  то  снова  возвращалось  и  кружилось,  то    поднималось  до  белого  потолка,  освещённого  чёрным  светом горящих   черных   ламп  и  белый  свет  оставался  лишь   внизу,  совсем  низко  у  самого  пола  и  не понять  было  -   почему он  откуда  то  исходит,  когда  кругом  чернота.
        И  я  вместе  с ним  не  могу  перенести,  когда  всё  качается  перед  тобой.  И  вместе   с этой  странной  качкой  кружится  голова.  И  всё  вместе  -  головокружение,  качание  предметов  перед  глазами,  вращение  в разных  плоскостях   стола,  «мальчугана»,  людей  и  даже  ресторанного  гула,  казалось,  удерживает  от  правильных  действий. Каких? А  разве  кто  знает?
       Слава  надолго  запомнил  эту  картину.
        А  Слава  продолжал.
-   Б-р-р. Он  был  лысый   или  почти  лысый. И  маленького  роста.  Что  особенно  в  нём  выделялось,  так  это  какая  то  противность.  И  он  постоянно  вглядывался  в  меня  и не  обращал  внимания  на  чужие  взгляды.  И  он  был  буд  то  бы  замороженным  или  охлаждённым,  когда  не  думают  и  не  живут  человеческой  жизнью  и  всё  своё  существование  они  называют  пребыванием.  На  икону это  не  похоже  никак,  на  видение  -  не  знаю,  я  их  никогда  не  видел.  Может  и  видение.  А  вот  что  то отдалённое  есть от
картин  Васильева,   может  помнишь,  был  такой  прекрасный  современный   русский  художник  -  Васильев.  Какие   портреты  русских красавиц  рисовал!  Так  я  не  об  этих  красавицах -  я  о технике  портрета,  сходном  с   моим  видением.  Этот  лысый  мужичок  с ноготок  буд  то  бы  нарисован Васильевым,  только  без  красоты,  а  всё  как  есть  -  одна  противность.   
-  Помню  и я   хуожника  Васильева  по  журналу  «Юность»  60  годов.
-   Даже  раньше.  Конец  50х.
-   Наверное.
-   А  это  всё  -  от  ненависти    прожитых  лет  чудится  видения  всякое  из  образа  довольно  странного.  Очень  похожего  сутью  своей  на  Лжедимитрия. Сейчас  я  точно  установил,  кто влезает  в  мою  жизнь,  в мою  память. Я  знаю  его!  Это  Сатана!
На  столе   не  хватало  бутылки. Слава  водку  не  пил    -   не  было  ни  «Столичной»,  ни  «Экстры»,  ни на  худой  конец  «Московской»,  «мальчуган»  предлагал  что  то  совсем  незнакомое,  каких  то  «Пять  озёр». Слава  предложение  отверг  сразу:  Значит  подай  виски,
«белую  лошадь». Так  и  пили  «Белую  лошадь»  под  филейное  мясо  с  грибами.
-   О  непостижимость  исполнительного  дара  игры  на  человеческих  нервах!  Почему  он ,  Сатана,  натягивает  мои  нерва  как  струны,  и  пытается  на  них  играть  своим  смычком? О  Сатана.  Я  вижу, как  ему  нравится  быть  Сатаной.  И  играть,  извлекать что  слышится -  беззвучную  гармонию  страха, ах,  я  ослышался  -  это  гармония  тишины  и  лжи,  а  страха  здесь  нет. Только  тишина  и  ложь.   -  Слава  казался  взвинченным  до  предела.
-     Может  ну  его  к  чертям  собачьим,  этого  Сатану. -   Попытался  я успокоить  его .
-   А  как  можно  успокоится! Сатана  в образе!  Представить  себе  трудно  Сатану  в  образе! Но  вот  пожалуйста,  я  сам  свидетель.  Я  его  видел!
И  сразу  из  табачного  облака,  за которым  был  невидим  Слава,  на  меня  остро  пахнуло  чем  то  знакомым,  пахнущим  лимонами,  новогодними  мандаринами  и  одеколоном  «Шипр»  -  чем,  по  моим  убеждения,  могли  пахнуть  только  двое  -   Иосиф  Виссарионович  Сталин  и  Михаил  Иванович  Смирнов. Нет,  Иосиф Виссарионович  не  знал  Михаила  Ивановича,  и  даже  не  подозревал  об этом  человеке;  что касается  Михаила  Ивановича,  то  он  несомненно  знал  о  существовании  отца  народов  и  его  руководящей  роли  в  стране,  в  партии  и  во  всём  мире  -  как  победителя  фашистской   Германии  в  Великой  Отечественной  войне.  И  сам  воевал  в  этой  войне   с  его  именем  на  устах,  под  его знаменем.
Михаил  Иванович  явился  в  промышленно  текстильный  город  Иваново  из – за   Волги,  из  Костромской  губернии,  из  деревни  Малая  Елховка,   которой  уже   давно  нет  ни  на  одной  карте  -     крестьян  раскулачили,  согнали  с  земли  от  своих  изб,  кого  оставили  доживать  без  средств,  как  в  сущности  и  сейчас  -  помирать  тихо  и  без  жалоб  на  митингах, подчищая  за  собой  демографию  в  среде населения  без  неимущих  и  без  больных  и нищих;  кого  в  товарных  вагонах отвезли  в  холодные  края  с  той  же  судьбой;   а  кто   сам  подался  в  иные  края,  избрав  самостоятельно  другую  жизнь. Из  всей  Елховки  одни  Смирновы,  а  среди  Смирновых  один  Миша  твёрдым  шагом  перешагнул  Волгу  у  Костромы  и  пришёл  в  Иваново,  а следом  Алексей,  брат  его,  а  следом  Валя,  сестра  братьев  со  своей  сестрой  Катей  и  уж  потом  их  всех  мать    -  Пелагея  Ивановна. Так  собралась  вся  родня.  За  исключением  отца  семейства  крепкого   мужика  Ивана  Смирнова.   Мужик   запил  как  со  двора  увели  лошадей  и  коров  -  всех  подчистую.  А  потом  после  недолгих  раздумий и  малую  живность  -   кур,  гусей  и  уток,  коз  и  овец.
А  ведь  были  и  ещё  сёстры.  Одна  путь  выбрала  в  Архангельск, это  Мария.  Другая  в  тёплую Молдавию  -   это Александра.
Пока  я,  видимо,  задумчиво  думал  о  своей  родне, Слава  рассмотрел  во  мне  какую то  потерянность.
-   «Посмотри  ка  лучше  в  зал,   -  сказал  он  мне  сквозь  сигаретное  облако,  в  котором  как  в  батискафе  находилась  его  голова.  -   Ты  не  находишь,  какая  отличная  публика  вокруг  нас. Все  пьяны,    разговорчивы  и шумливы  и  кажется,  что  до остервенения.  Не  хватает  спички.  Как  думаешь?  Того  и  гляди,  попадись  им  пианист, будут  стрелять  в  пианиста. А  за  неимением  пианиста  и  револьвера,  то  точно  обагрят кровью  белые  скатерти  стилетами,  финками  или  заточками,  когда  подвернётся под  руку  этой  публике непрошенный  гость  из  Израиля. Как  думаешь?».
-    Я  так  не  думаю.  Среди  этого, казалось  бы,  бедлама  живёт  спокойствие. Сюда  приходят люди  не  за  этим.  Сюда,  в  провинциальный  город это  ещё  не  пришло,  но  может  придти. Но  только  тогда,  когда  ЭТО  выплеснется  из  столицы .
-   Тогда  зачем  же  сюда  приходят  люди,  не  наделённые  достатком?  Они  не  знают  куда  потратить   свои  деньги?
-   Перед  ними  не  стоит  такой  задачи   -  куда  потратить  свои  деньги.  И  они  такую задачу перед  собой  поставить  просто  не  могут, такой  данности  у  них  нет.  Или, можно  сказать,  перед  ними  стоит  данность:  куда  потратить  эту  малую  сумму  денег,  а  достаточной  суммы им  не   видать.  Разве  ты  забыл  свою  жизнь  в  этом  городе?
-   Тогда   -  это  просто  пьянство?  Я  правильно  думаю?
-    Немножко  неверно.  Это  пропивание  своего  достатка.  Это  пропивание  своего  малого  достатка  -  я  думаю  так.
-   Это  что  то  новое.  -  сказал Слава.  -  Это  наблюдение?  Это  анализ?
-   Поверь,  не  знаю.  Но это  моё  простое  убеждение.  Мы  так живём.  Любим  пображничать.  В  дружеской  нашей   беседе  по-светски  выяснилось,  что  у  доброй  половины российско – советских   граждан,  заполнивших  этот  прокуренный,  насыщенный  алкоголем  зал,  их  дедушки  и  бабушки  или  их  родители,  а  то  и  они  сами,  ещё  не  совсем  дряхлые  старики  и   старухи  оказались  в  этом   городе  не  понарошку.  Ехали  сюда  не  только  с голодающего  Поволжья,  но и из  голодающей  Украины  и  приграничных  с   Украиной  мест.  И  из  раскулаченного   Севера  за  Волгой.
 - Так  ведь  люди   в голос  говорят,  что  он  человек  хороший  и  великодущный,  с  чувсивом  юмора,  а  если  надо,  то  и  прослезится  может  на  виду  и  в  то  же  время  не  признаться  в  этой  своей  слабости,  дескать    дождь  умыл  его  дицо  в  знак  счастливой  победы  на  выборах.  -   Узнаваемо  ворчал  Слава,  вылезая  из  такси,  кряхтя  и  трудно  разгибаясь  перед  входом в  ресторан  «Москва».  -   Э-э-эх!  Только  и  остаётся  уехать  отсюда  куда-нибудь, хоть  в  дадёкую  Сибирь. Только  из  Сибири  то  куда  бежать?  Остаётся  в  Японию.  Только  это  не  место  для  меня,  тогда,  выходит,  некуда .
Он  остановился  у  самого  входа  и  потянулся  спиной,  как  люди  освобождают  от  болей  натруженную  спину, посмотрел  куда  то  вверх  и сказад:  -   Нет, Николаевич,  я  не  вижу  ничего  положительного  у  вас,  никаких  изменений  к  лучшему  и  во всём  вижу  беду  России  в  её  власти,  в  придумке  Путина  править  двумя  сразу  Президентами  и  Премьерами  с  рокировками  и  окружением  этих  двоих   своими боярами  в  Думе,  в  партиях  и  фронтах. Это  что  то даже  не  из  фантастики, это  какая  то  болезнь  сталинская,  вроде  шизофрении  или  детского  паралича  -  когда  мозги  не  шевелятся  в  напряжении,  когда  жён  своих  закладывают,  а  попросту  предают  и  показывают  на экране,  а та  выглядит  совсем  не  как  первая  леди,  а  как  забитая  баба,  готовая на   всё  и  соглашается,  что  она  не  пара  этому  малышу,  ему  нужна  другая,  не  лишённая  публичности,  а  она,  видите ли,  человек  как  раз  не  привержен  публичности  и  не  может  его  сопровождать  везде,  тем  самым  не  давая  ему  раскрыть  крылья  вдохновения  в  его  работе  Президента  Великой  России.
Слава  чуть  замолчал,  но  я  видел,  что  он  не  до  конца  высказался  и  ждал  продолжения. Наконец  он  продолжил:
-   Представь,  что  эта  пара  пришла  в  районный  суд  за  разводом. Но  они  объявляют  о  своём  разводе  как  о  свершившемся  факте.  Но господин  Путин,  гражданин  России,  блестящий,  предположим,  юрист  и   после  завершения  карьеры  в  политике  займётся  правом,  поскольку  право  ему  очень  нравится.  Но  этого  мало  -  нравиться.  Право  надо  знать,  тем более  Президенту  и  уважать,  что  не  менее важно.  А  блестящим юристом  можно  стать,   объявив  об  этом  по  телевидению .
Слава  замолчал  и  долго  был  в  молчании.  Буд то   собирался  с  духом  продолжить  говорить  именно  о  власти  и  властных  людях,  о  которых  не  скажешь,  что они  бестолковы.  Ведь ездят  по  миру  и   мир  их  видит  не  бестолковыми. Он  продолжал:
-   А  мы  и  не  знали  о  жёнах  Генсеков. Только  Раиса   Горбачёва  выделялась  среди  всех. Не  знали  -  и  что  из  того?  А  вам  нужно  об  этом  знать  обязательно?  Думаю,  что  нет.  Значит вам  этот  вопрос  суют  под  нос:  а  вы  знаете  где  у нашего  Президента  жена?  А  вы  не подозреваете,  что  Путин её  поколачивает?  А  вы  знаете,  что  жена   Президента  нашего  живёт  затворницей  в  монастыре? Все  эти  вопросы  вброшены  в  толпу:  помните  нашего  Президента  и  не забывайте  о  нём  даже  тогда,  когда  его  рейтинг  неприлично  низок  или  мы  вам  забыть  о  нём  не  дадим.  И  дело  не  в  Людмиле  Путиной,  кому  она  нужна  в  русском  народе,  какой  партии,  какому  фронту,  какой  религии.  Какому  сословию  или  классу?  Никому   она  не  нужна как  жена  Президента!  Но  если  нам  не  страшно,  что  жена  Президента  и  ему  не  нужна  и  дополнительно  узнаём,  что  ему  никто  не  нужен  и  даже  Кабаева,  которая  так  годится  в  публичные  жёны  Президенту, то   мы  бесстрасные  люди  и   наш  Президент  вполне  бесстрасный   человек, человек  из  КГБ, одним  словом.
Да,  мы  не знали  о  жёнах  Генсеков.  Помним  только  Нину  Петровну да  Раису  Максимовну  преподнесённых   к  известности  по-советски,  и если  хотите,  чисто   по-русски … Без  всякого   напряжения  в  обществе.  В  путинской  же   России  всё  по  путински! Со  лезами (словно  люди  не  видят  слёз  на  опухшем  от  слёз  лице  Людмилы),  с  обманом,  хотя  этим  разводом  по  большому  счёту  никто   не  интересуется,  но  ложь родится раньше  события,  ещё  тогда,  когда  первая   леди  несла  свой  крест  в  семье  Владимира  Владимировича  Путина, ещё   не  Президента  России,  но  в  семье  человека  достаточно    высокой  перспективы  и  показательного  в  быту. Она его  знала!  И  он  её  знал  и  прикидывал:  хороша!(допустим).  И  пригодна  в  жёны   президенту!  Но  всё  как  то  не  так  происходило.  К  его  удивлению  Людмила  начала  толстеть  и   стареть и  по  его  мнению  не  подходила  ему  в  жёны  как  к   президенту  и  мужчине,  облечённому  в  должность.  Нужна  была  другая,  под  невысокий,  даже  малый  рост  с  соответствующей  фигурой  спортсменки. То явилось  задачей  государственной  важности  -   развестись  и  жениться.
То есть,  Россия  находится  где  то  в  средневековье и  Президент  России  из  средневековья. Он  не  понимает, что  он  как  Президент и  даже  как  гражданин,  потерял  всякий  интерес  во  всём  зарубежном  мире  хоть  с  супругой  Людмилой  Александровнлй,  хоть  с  любой  другой  избранницей. 
То  есть  развод  и  женитьба  поставлена  в  ранг государственной  важности  с  задачей  заинтересовать  весь  российский  народ и  только.  Исполнение  задачи  возложено  на  самого  Президента.  А он  долго  думает,  этот  ворос  у  него  в  запасниках,  может  заинтересуется  народ,  когда  будет  нужно  ему,  видать  долго  мечтал  о  свободе  от  семейных  уз.   Видимо,  завидовал  состоянию  своего  друга  Берлускони.

                59               

-  Бесхаратерный  он,  но  не  в  меру  жестокий,  не  уступчивый ни  в  чём   и  в  этом  его  диагноз  -  я  всегда   об  этом  говорил.  -  С  этими  словами  Вячеслав  Хаскильевич  вошёл  в  двери  ресторана  и   продолжал  говорить. - Я промок  до  нитки,  пойдём  побыстрее  усядемся  да  согреемся  за   столом.
-   Непременно  надо  поспешить  Вячеслав  Хаскильевич,  непременно.  -  убыстряя  шаг  согласился  я.
И  мы  оба  поспешили,  стараясь  не  разгядывать  себя в  зеркалах  в   полный  рост  на  стенах  фойе,  словно  совестясь  своего  возраста  и  помятого    вида.  В  таких  случаях,  как  этот,  когда Слава  возвращался  в  Россию  из  Канады  или  Израиля   и  попадал  под  ливень  и  становился  помят  в  одежде,  он  становился   всегда  суров  и  желчен   со  всеми,  с  кем  ему приходилось  общаться  и  даже  придирчив,  точно  сам  на  себя  досадовал  за  ранее  проявленную  мягкость  и  согласие  с  нелостойными  людьми.
Уже  сидя  за  столом  и  расслабленный   украинской  перцовкой  с  двумя  перчиками,  Слава  был  в  своём  амплуа:  
-   В  России,  когда  я  приезжал  сюда  из  Израиля  или Канады,  мне  часто    приходилось  слышать  обвинения  в  адрес  Горбачёва  в  развале  Советского  Союза.  Это  мнение  далеко  не  всегда  принадлежало  крайне  правым,  или,  как  их  тогда  называли,  красно  -  коричневым.  Иногда  эту  точку  зрения  выражали    самые  что  ни  на  есть  умеренные  центристы.   Что  я  думаю  по   этому  воводу?  Проблема  состоит  ни  в  Ельцине,  ни  в  Горбачёве,  А  если  говорить  об  этих  людях,  то  она   состоит  в  их  обоих.  Но,  конечно,  сказать  нужно,  что  эти  двое    Советский  Союз  не  уничтожали,  Они  его,  скорее всего,  разлагали.  А  больное,  разлагающееся  тело,  не  может  мыслить  адекватно, оно  и  себя  то  не  может  защитить, как  мёртвое  тело  Иосифа  Сталина  не  могло  ни  слова  произнести  в  свою  защиту.  А  система  осталась.  Только  пополнилась  ложью  и коррупцией.  Ельцин  -  Горбачёв   родил   Путина.  Кого  родит   Путин  мы  ещё  не  знаем.  Но  мы  знаем,  если  пораскинем  умом,  что  все  они  трое  родились  в  системе.  А ранее  в  той  же  системе  родились  наши  лидеры  Никита  Хрущёв,  Леонид  Брежнев. А  где же  они  могли  народиться?  Другого  места  этому  у  них  не  было.    
-   Когда  ты  в  «новостях»  видишь  его,  уже  надоевшего  всем,  и  он  это  понимает,  но  продолжает  надоедать  и  показываться,  ты  понимаешь,  какой  он.
-   Каким  он  себе  представляется  -  ты  это  хочешь  сказать?
-   Да,  именно  это.  Мне  это  любопытно.  Есть  ли  у  этого  человека  достоинство,  есть  ли  честь?
-  Как  мне  помнится,  то  ли  по  Далю, то  ли  по  Ожёгову, честь  -  это   что  о  себе  человек  мнит,  чего  он  достоин  в  собственных  глазах,  как  себя  представляет. А  достоинство  -   то, за   кого  люди  считают  человека,  кто  он  у  людей,  каких  положительных  качеств  достоин  от  людей,  оценка  человека  со  стороны.  То  же   дело  то  не  простое.
-   Не  хочешь  ли  ты  сказать,  что  он  прост?
-  Да,  он  для  меня  прост,  как  выкуренная  сигарета,  как  сто  рублей на  выходе  из  магазина. У  меня  одна  загадка  в  нём  -  откуда  и  как  он  делает  себе  постоянно  высокий  рейтинг?  Кажется,  что  уже  не   усидит,  но  проходит  время  и  он,  пропавший,  замызганный,  и  удручённый,  снова  появляется  с  какой  нибудь  пошлостью. А  эта  пошлость оказывается  вовсе  не  пошлость.  А  что  то  важное  для  государства,  как   например  непубличность  супруги  и  он  и  она  -  в  совместном  решении  решили  развестись.  Для  чего, что  бы  он  явился  -  предстал  перед  народом  с  публичной  женой?  Да он  из  средневековья!
Надо же  такое  удумать  -  жена  непубличная!  Но  ведь  сам  и  выбирал!  И  всё  таки  я  подозреваю  его  в  том,  что  поколачивал  он  свою  жену. И  она  хоть  подтверждает  его  слова:  да,  я  не  публичный  человек,  а  ему,  любимому,  требуется  публичная  жена, что  бы  его  украшала,  как  бриллиант  в  короне. А  сама  еле  слёзы  сдерживает  от  обиды,  от  своего  внешнего  вида,  угасшего   и  надломленного,  а  всё  о  том  же:  я  человек  не  публичный,  авиаперелёты  мне  противопоказаны,  поэтому  мы  расходимся  с  Владимиром  Владимировием.  Он  стоит  и  поглядывает  на  неё  зорким  и  строгим  взглядом, а она  на  него  снизу  вверх  исполнительно  и   преданно  -  как скажет. Нет,  не  из  высшего  общества наш  или скорее ваш  Президент.  И  совсем  не  подходит на  роль   советского  диктатора,  но  в  диктаторы  он  словно  рождён,  но  скорее  в  диктаторы  восточные  или  это  и  есть  наша ,  скорее, ваша  участь  терпеть  такую диктатуру  -  непонятную  и  особо  извращённую.
       А  ты  видал его  за  рабочим  столом   у  себя  в   кабинете,  принимающим  кого  либо из  своих бонз?  Обрати  внимание,  он  же  не  просто  Царь,  а  Царь   Царей,  Шах – ин -  Шах;  но  для  меня  -  игрун,   ребёнок,  играющий  в  песочнице  в  свои  детские  игры,  но  представляющий  себя  взрослым  человеком,  с  соответствующей  мимикой:  неудовлетворённой,  грозной, решительной,  но  никогда  не  улыбчивой,  никогда  не  доброй, впрочем  улыбаться   он  может без  всяких  ограничений  в  себе  только  среди  молодёжи  где – нибудь  на  озере  Селигер.  Мы  его  не  видели  улыбающимся даже  среди  своих,  самых  надёжных  и  преданных  друзей. Видимо,  их  он  приучил  к  своей  маске и  когда  приходит  на  приём,  или  вползает  в  кабинет  какой  нибудь  визирь  или  прослывший  визирем  какой  нибудь  бонза,  и  встречает  на  себе  холодный  взгляд  медузы,  то  бонза  отводит  свои  глаза  в  сторону,  уходя  тем  самым  от  сопротивления  другу,  которое  считается  неадекватным   поведением,  за  что  следует   неминуем  отлуп  в  форме  отлучки  от  должности,  от  бизнеса  или  от  приближения к  трону,(к  персоне,  к  дружескому  столу или  мероприятию,  к  общению  по родственному).
       Мало  ли  что  придумает  этот  малыш  из  песочницы  -   большой  проказник. Но  своих  он  не бросает. Он  просто  их  бросает  в  стороне  без  подмоги,  без лишних  слов, дескать  живите  и  выживите, благо  есть  на  что  жить.  Но  к  себе  не  приближает  у  всех  на  виду. Что  произойдёт  с Сердюковым,  лучшим  Министром  обороны  России,  то  обстановка  сложилась  такая,  то  плохо  ему  не   сделает,  ведь  лично ему  Сердюков  не  враг,  может  быть  не  умелый  товарищ,  но  не  враг  и  поэтому  Сердюков  по-прежнему  ему  доверенное  лицо  и  товарищ  и  в   его  глаза  он  не  смотрит  при  разговоре, что  означает  и  уважение, и  признание  верховенства,  и  подобострастие. Да  и  родство.
Здесь   то   всё  и  переплелось! В  этом  родстве,  признаваемом  и  не  признаваемом,  как  хотите,  или  даже  скрываемом,  ведь  нельзя  же  такое  вслух  признавать  -  получается  какой  то гадюшник,  где  всё  сплелось  как  в  клубке  змей,  как  у  советских  лидеров  считалось  -  недопустимыми  отношениями  во  власти.  И  то., те  лидеры  то  же  не  избежали  подобного  -но  не  до  такой  же  степени  не   избежали,  рамки  дозволенного  не  нарушали.  Их  жёны  не  выставлялись  на  публичный  показ,  то  ли обсуждение  со  своим  непутёвым  мужем, а жена что  то  мямлила  о  своей  непубличности  на  глазах  публичного  и  непутёвого.  Но  никто  же  из  женщин,  как  известно,  не  предложили  себя  в  жёны,  даже  Ксюша  Собчак  не развелась  со  своим   Виторганом  и  не  бросилась  к  непутёвому  в  ноги:  я  готова  за  тебя  и  предстать  перед  всем миром  в самых  дорогих  одеждах  и  без  всяких  одежд;  и  более  правильная  во  всех  отношениях  и  благодарная  Владимиру  Владимировичу  за  продвижение  по  жизни  Алина  Кабаева  не  бросила  (ещё)  своего  жениха.  Вобщем  сведений  о  второй  царице  пока  нет.  А  его  жизнь  без  царицы,  то  есть без  женщины,  едва  ли  многих  заинтересует  именно в  этом  плане.  Каждый  мужчина  знает  по-  своему  как  поступить. Так  же  потупит  и  Владимир  Владимирович.  К  тому  же  связь  с  Людмилой  Александровной  хотя  бы  на  время  он  не  утратил.
Вот  чем  рисковал  Владимир  Владимирович,  своей  репутацией  непутёвого  мужа:  а  жена  то  извелась!  Как  мог  такое  допустить  Президент  Великой  России!  Или   забыл  о  величии  России,  их  царей  и  их  жён?
И  тут  взялись   за  дело  наши  СМИ. Указали,  конечно  на Клинтона  и его  связь  со  стажировщицей  в  Белом  Доме. Ведь  было?  Было!  Девять  раз  было!   Почему  подобное  не  может произойти  с  нашим  Президентом?
А  Каддафи?  Перетрахал  всех  журналисток,  обращавшихся  к  нему  за  интервью. Почему  нашему  Президенту   этого  избежать?
А  Берлускони? Друг Вашего  Президента?  Тот  трахал  всех  без разбору,  кто  под  руку  подвернётся  или  что  шевелится  или  что   двигается, как  говорят. Особенно  любил  ещё  не  повзрослевших  девочек.
       Так  и  мы  за  это,  что бы  наш  (ваш,  конечно)  Президент  отличался  хотя  бы  этим,  если  других  отличий  не  имеется?  Так  что  ли  рассуждают  СМи?  Ну  вы  и  даёте,  братцы!

       Слава  долго говорил,  а  я  слушал  и  во всём  с  ним  соглашался.  А  оказалось  впоследствии, что  не  возражал  и  тупо соглашался,  ничего  не  поняв  из Славиных  слов,  только  потому,  что  оказался   пьян  более  друга  и  ему уже  пришлось  меня  тащить  к  себе  домой  в  стельку  пьяным.  Я  не  сопротивлялся,  потому  что  был  не  в  силах.
-   Но  почему  же  я  не  слышу  голоса  Славы?  Чего  он  примолк?
Я  лежал  в  чужой  комнате,  на  диване,  видимо. Было  странно  не  догадаться,  что  я  у  Славы  и  где то  рядом   должен  быть  он. Может  на  кухне,  может в  соседней  спальне  с  женой. А  я  почему  то  не  сплю, 

хотя  чувствую  себя  уставшим  и  пьяным.  Но  не  сплю  и  никакого  беспокойства  не чувствую. Но  что  то  говорю.  Буд  то  сам  с  собой   веду  монолог.  В  продолжение  Славиных  слов. Своих  слов  не  слышу,  но  понимаю  их  и  себе  не  возражаю.
-   Что   же  после?   -   спросил  я  себя,  когда  я  повторно  воспринял  уже  прослушанную  наяву  речь и   готов  был  слушать  дальше  с  закрытыми  глазами   в  тёмной  комнате. Но  Слава  молчал,  я  его  не   слышал.
-   Что  же  после  то,  Слава?  -  снова  спросил  я  уже  вслух  не  про  себя.
-   А?  -  неожиданно  откликнулся  Слава.  -  После  то ?  -   Видимо  то  же  был  в  таком  же  состоянии,  ответить  сразу   не  мог.  -  После  то  никто  не  знает.      Только  так  жить  вам  нельзя.  Теряете  всё.  что  имеете  -  себя,  поколение  за  поколением,  нацию  значит, землю  и  её  недра,  всё,  что  накоплено  вами  в  банках,  в  других  странах  и  континентах  в  валюте,  в  бумагах,  в  искусстве,  в  недвижимости,  во  всём,  что  имеет  цену,  природу  и   даже  суровый  климат,  свою  многонациональность,  которая  может  из  положительного  явления  в  одночасье  превратиться  в  кошмар.  Всё  нельзя  предугадать  что  теряет  страна  из – за  такого  правления.  Одним  словом,  можете  потерять  Россию.
-   А  сейчас  давай  спать пока  ночь  не   кончилась.  Моя  Людмила  твоей  Людмиле  позвонила,  чтобы  не  тревожилась.  Так  что  давай  поспим  и  не  забудем  наши  разговоры,  всё   равно  кому  то  отвечать  придётся  когда  то.  С  богом.   -  И  Слава  замолчал  во  сне.

       Мышиный   цвет    сумрачного   утра  вползал  в  комнату.  Было  слышно  как  Слава  в  соседней  спальне  проснулся  и   неслышно  двигался  по  комнате,  стараясь  не  шуметь,  видимо  искал  свою  одежду,  разбросанную вчера   то  ли  сегодня поздней  ночью, как  мы  ввалились  сегодня   поздно  поутру ,  похожие на  бичей  и  ищущие  прибежища  на отдых.
А  я  всё  ещё  лежал в  теплоте  под   овчиным  одеялом  и  не  хотелось  размеживать  веки,  что  бы  быть  уличённым  -   проснулся,  так вставай, будем  пить  чай.  Хотя  чай  был  нужен,  как  лекарство.  А  внутри  меня  что  то  было  агрессивно  несогласное:  какой  я  дурак,  не  понимаю себя,  не  понимаю  своего  положения,  когда  не  скрываю  ни  перед  кем,  что  я  противник   власти,  а  моя  судьба  выбирает  меня    другим  на  потеху  и  никому  -  в  научение.  Прав  был  я  в  одном  -  скрылся  в  далёких  северных  краях  от всей   этой  жестокости  и  несправедливости.  И  возвращение,  хотя  и  редкое,  не   приносит  мне  отдохновения. Только  сердце  бередит  шершавыми  ладонями  и  хотелось  крикнуть:  «Кому  прокричать  о  правде!  Кто  услышит!»   Но  никто  не  услышит.  Мой  голос  слаб.
И  даже  можно  услышать  нечто  подобное:  Иди  ты  в  жопу!  Врёшь,  поди,  как  Путин.
Слава тем   временем  включил  телевизор. Прошёл  мимо  меня,  лежащего  на  диване  без  движения,  на кухню  и  там  включил  чайник  и  телевизор.  И  там,  и  там  включил  телевизор.  Зачем?
-    Я  встаю!  -  подал  я  голос.   
И  ни  успел  я  что  либо  сообщить  ещё  как  Слава   громко  закричал:
-   Быстрей,  быстрей!  Новая  картина!  Новая  картина  во  власти!  Принц  на  экране!
      Стараясь  не  спешить,   я  смахнул  с  себя  одеяло    и  тут  же  враз  оказался  перед телевизором.  С  экрана  представилась  картина.  Не  хочу  её  как  то  называть,  но  она  достойна  внимания  каждого. Я  увидел  знакомое  лицо  и  не  сразу  его  узнал,  вернее,  узнал,  но  не  поверил.  С  экрана  на  меня  смотрел давний «любимец»  нашего  юмориста  Михаила  Задорнова,  улыбающийся  и  очень  молодой  и  одет  так   необычно,  словно  собрался  на  карнавал.  Когда  я  отошёл  от  душившего  меня  смеха  и  слёз,  то  подумалось:   для  чего  это  он   дал  повод  в  очередной  раз  посмеяться  над  собой?  Он  разве  шутник  равный  Задорнову  или  Владимиру  Винокуру?  И  по -  моему,  ни  юмора, ни  шуток  он  не  понимает, учитель  не  передал  такого  дара,  у  того самого  лицо как  у   Фауста,  только  другой  масти. Тем более  принародно,  под  прицелом  телевизионных  камер,  разве  не понимал,  что  в  первую  очередь  для  Задорнова  он  будет  притягательной  мишенью.
     Сей  час  он  был  новым.  Настолько  новым,  что  сразу  с  первого  взгляда был  неузнаваемым в  своём    кенарейковом  одеянии  похожем   отдалённо  на  гусарскую  одежду,  наверное  на  доломан,  только  без  шнуров  и  без  ментика  и  цветом,  довольно  не  только  не  подходящим  для  его  статуса, но  каким  то  неожиданным  как  неожиданность  ребёнка  -  просто  цветом  детской  неожиданности,  одним  словом.  Не  исключить,  что  эта  одежда  была     придумана  для  наследника  единственной  российской  официальной  принцессой,  не  только  женой  наследного  принца,  но  ещё  и  двоюродной  сестрой  Екатерины  Васильевой, томящейся   в  своих  13  ти  комнатных  хоромах под  арестом, с  браслетом  на  ноге,  как  с  бубенцом  бодливая  корова  в  стаде,  что  бы  была  на  примете.
Мы  посмотрели  Новости  ещё  раз, что бы  рассмотреть  человека  ещё  раз  и   нам  этого  хватило.  Третий  раз  смотреть  не  было  сил.
Что  он  говорил,  а  говорил  он  недолго, мы  и  не  пытались  запомнить,  потому  что  мы  привыкли  к  его умствованиям.
Мы   похохотали  над  кенарейкой  в  гусарском  мундире  и  решили,  что  это  серьёзно  и  это  навсегда.
А  потом  вспоминали  как  наши  гаишники боялись  её  проезда  по  Рублёвке  в  новом  членовозе,  новейшем  для  советских  бонз,  которые  не  успели  позавидовать  этим  появившимся  из  небытия  тачкам  новых  принцесс  и  цариц,  похожих  на  тёлок,  как  сама принцесса   или её  двоюродная  сестра  или  на   буфетчиц  из  дорогого    гостиничного  буфета. Я   помню и,  наверное,  никогда   не  забуду  её    сухое  одутловатое   лицо царицы  без  выплаканных   слёз,  с  мольбой  смотрящую  на  него,  своего  царствующего  господина  и  буд  то  говорящую:  ты  видишь  мой  преданный  взгляд  на   тебя.  Так  избавь   меня  от  этой  муки  притворяться.  Сошли  меня  в  глухой  монастырь  побыстрее ,что  бы  не  видел  меня  никто  после  такого  позора   -  брошенной   жены.
Эти  женщины  по  большому  счёту   не  годились  ни на  что  и  никуда.  Разве  что  в этот  мир  принцесс  и  цариц,  даже  тогда,  когда  по  мнению  Царя  они  были   не публичны  и  не  могли   быть  рядом.  Тогда  оставаясь  в  этом  мире  на  положении  брошенной  (  или  разведённой)  они  устраняются  от  близости  с  телом  и  душой   за  высокие  стены,  допустим, женского  монастыря.  По- существу,  это  средневековье,  в  таком  положении  не находились  даже  советские  женщины. Это  похоже  на  расправу  за  неудачную  женитьбу.  А  как же  это  называть?  Как  не  расправой:  ты,  моя  дорогая,  оказалась непубличной,  как  я  стал  публичным,  Президентом  России.  И  нам  пора  расстаться.  Прощай   и друга  не  забудь,  твой  друг   уходит  в  дальний  путь.
Но! Как  не  поверить  реальности  в  эту  жестокую  нереальность! Жену  бросает   Президент Российской  Федерации  и  что  то  лепечет  о  непубличности  своей Людмилы  Александровны.
Какой  он  монастырь  ей  приготовил? Эти  женщины,  своей  средой  приготовленные  для  существования  пастись  на  зелёных  сочных  лугах,  не  пригодны  к  жизни  ни   в  войсках,  ни  на  дипломатической  службе,  ни  в  правительстве. Поэтому  там  их  практически  нет.   
Не  этих  женщин,  других ,  сколько  угодно  на  дорожных  работах  -   ложат  асфальт,  перетаскивают  тяжёлые  шпалы  на  железных  дорогах,  не  выпускают  из  рук  ломы  и  лопаты.  Их  сколько  угодно  в  текстильной  промышленности.  И  к  стыду  (ли?)   Путина  и   Медведева,  их  очень  много  на  ленинградском  шоссе  и  на  прочих  обочинах  автомобильных  трасс.
Ещё   не  прожив  трети  своей  жизни  советская  женщина,  обременённая   семьёй,  очередями,  тяжёлой  работой  да и  малым  достатком   вообще  не  находит счастья  в  семье и  не  может   похвастать  своим  лицом  и  своей  статью,  хотя  всему  миру  известна  русская  женщина.  Она  остаётся  советской,  наша  женщина.  Она  и  сей час остаётся  озабоченной проблемой  сохранения  привлекательности,  это  у  неё  первоначальная  озабоченность,  конечно,  не  на  уровне  Е.  Васильевой,   лучшей  тёлки  в  стаде  Сердюкова,  но каждая   из  секретарш  и  сегодня не  теряют  в  мыслях  приобрести  новые  сапожки  или  дублёночку,  или,  даже  норковую  шубку.  Но  у  них  до  настоящего  времени  не  возникает  мысли  о  доминировании над  мужчинами.  И  не  находится  среди  них  героинь, лидеров   -  но  уже  не  бояться  говорить  об  этом,  не  решаются  действовать   -   засмеют.
Давно  прошедшая  сексуальная  революция,  многими  не  замеченная,  очень  не  многим  женщинам  принесла  очень  не  много  радости,  а  многих  поставила  в  нравственный  тупик, а  уж    женской  свободы  не  прибавила  им  ни  на  грош.
Поразмыслив  немного  над  полемикой  в  интернете,  мы  со  Славой   заключили:  Этот  материал  о  Е. Васильевой  явно  вброшен.  И  нас  не  заинтересовало:   а кем?  Нам  и  не  хотелось  этого  знать.  Мы  знаем  одно:  Е.  Васильева,  кто  бы  она  ни  была,  сестрой  ли или  подругой,  может  вообще  ни  с  боку  и  ни с какого припёку не  приходится  жене  нашего  президента  в  запасе,    значительного не  несёт  и  пытаться  разгадать  эту  подброшенную  загадку  смысла   не  имеет. Она  воровка.  А  Екатерина  ли  или  Евгения  …  А  как  по  паспорту?  Так  точно  и  будет.  Всё  очень  просто.  Так  спросите  следствие.  И  зачем  мутить  дело,  оно  и  так  мутное. Интересующаяся  аудитория,  видимо,  не  прочь  не  закрывать  рта  от  такой  дешёвки.
Вот  если  бы  следствие   это  установило,  хотя  бы  это:  Министр  обороны  представил  свою  любовницу  Президенту  к  награде,  а  Президент  зная  об  этих  отношениях,  да  кроме  того, зная,  что  любовница  Министра  ещё  и  сестра  его  жены,  то … . А  может  и  установило,  но  молчит.
Когда  это  было?  Давно  или  вот-вот,  может  только  что.
-  Тогда  давай   допьём  эту  чудесную  перцовку  и  заключим, что много  её    пить  нельзя.  При  этом   успокоим  украинцев  -  перцовка  чудесна  и  не зря  её  обожал  Никита  Сергеевич,  просто  нужно  иметь  лужоный   желудок.
-   Я  конечно  согласен   с  тобой  и  готов  пропустить  сквозь  себя  этот  напиток,  но  ведь  тебе  не  пятьдесят  лет  и   даже  не  шестьдесят.  Тебе  семьдесят  семь. И  твой  желудок  воспринимает  этот  огонь?
-   Да.  Воспринимает  и  значит  я  ещё  поживу. Мне  очень  хочется  увидеть  крах  Путина.
-  Давай  жить  и  ждать  этого  вместе.      
   
               
                60
 Документ,  подписанный  в  Минске  двумя  представителями  республик  «Донбасса»  и  представителем  Украины  с  названием  «Комплекс  мер  по  выполнению  Минских  соглашений»  устраивает  только  Путина.  Еиу  хоть  что  подписывай  -  он  в  люьом  случае  не  при  чём.
       Как  утверждают  наши  СМИ  Россия  не  участница  конфликта.  И  Россия  в  Донбассе  никого  не  поддерживает.  Но  он  почему там,  в   Минске.  Что  делает  там  Путин,  гаш  Президент?  Вы  не  забыли,  читатель,  его  притащили  туда  Меркель  и  Олланд  вместе  с  Президентом  Украины   Порошенко  посмотреть  друг   другу в  глаза  и  ужаснуться,  что  же  мы  делаем  с  нашими  людьми?  Мы  льём  кровь,  мы  воюем  с  собственным  народом!  Мы  преступники!
       ПРезидету  Украины  мы  вопросов  задавать  не  будем.  А  вот  Путину  зададим  нежно:  Что  вы,  Владимир  Владимирович делали  там,  в  Минске?  На  чьей    стороне?  С  кем  вы  Президент  России  и   против  кого?  И  мы  не  будем  ждать  ответ. Ответа  он  не  даст.  Сейчас  не  даст  и  не  даст  нам.
      Не   будем  делать  вид,  что   не  существуют  республик  в  Донбассе,  под  названием  ДНР  и  ЛНР.  Но    существуют  ли   они.  имея    при  себе  политическую  волю?  Или  не  будем  возражать:  тогда  нет  ли  оснований считать,  что  они  марионетки  Путина.  Так  не  сторона  ли  конфликта  Россия?  Или  все  эти  вопросы  вброшены   для  обсуждения,  о  другом  забыв.    Итак.  Война  в  «Донбассе»  -   это  война  путинская  и,  одновременно,это  дипломатическая  победа  Путина,  как   её  называют  СМИ,  за   документ,  принятый  в  Минске,  который  суть  -  договор  ни  о  чём,  что  и  требовалось  Президенту  России.         
               
               
     Людмила  Александровна   Бесфамильная,  моя  соседка  с  первого  этажа,  была  возмущена  давлением  Путина  на  представителей  самопровозглашённых  республик  из  Донбасса. Хорошо,  что  эти   ребята  не   до   конца  поддались   откровениям   куратора  и  перед   камерой   высказали  своё  недовольство и  заявили,  что    подписывают  бумаги  в  последний  раз  и  больше  не  поверят  ни  чьим  уговорам,  как  бы  их   не  уговоривали.
-   Я знаю,  да  и  все  знают,  что  Донбасс  пытаются уговорить  из   Москвы  уже  во  второй  раз  не  делать  того,  что  они  хотят.  Первый  раз  Путин  пытался  их   отговорить   от  референдума.  И  вот  во  второй  раз  подписать  то,что  они  были  не  намерены  подписывать  на  переговорах  в  Минске.  Может  это  случалось  не  два  раза,  а  больше. Может.  И  я  полагаю,  что  Путину  необходимо  было  выглядть  перед  миром  миротворцем не  меньшим,  чем  Меркель  и  Олланд,  и,  зная,  что  не  сможет  коллег  предвосхитить,  решил  с  ними  сравняться.  Как  бы  признать  этих  двоих,  уговорившими  его  на  переговоры  в  Минске  приутствовать  собственной  персоной.   Противному  могли  поверить  только  в  России.  И  Путин  легко  согласился,  тем  более,  что  перед   этим  таким уговорам  был   подвергнут  и  Порошенко.  -   Людмила  Александровна  вздохнула  тяжело,  махнула  рукой  в  сторону  и  продолжала  свои  обвинения.  -  Господи!  Уж  не  вышло  бы  ещё  какой  беды.  Уж  чего  бы, кажется,  хуже  теперешнего.   И  уж  бог  мало  помогает,  а  я   то  молюсь  так,  что  с  колен  перед  киотом  не встаю  да  мало  помогает.  А    враги  наши,вопреки  нашим  молитвам,  продолжают  нас  убивать  и  никто  нас  не  защитит, никакой  Путин,  миротворец,  проклятый  жителями  Донбасса  навека.  Шестнадцвть  часов  не  поспал!  Что  за  подвиг,  что  за  героизм!  В  жопу  его  поцеловать  за  это?   Притащили  его  Меркель  да  Олланд  в Минск  и  посадили  рядом  с  собой.  То  же  проделали  и  с  Порошенко.  Неужели  у  славян  не  найдётся  кто  поумнее  да   совестливее.  Но  ведь  этих  качеств  не  обнаруживают ни  у  того, ни  у   другого.  Но  одни  у  них  фашисты.  националисты, коммунисты,  ононисты.  А  по  человечески  друг  друга  уже  не  величают  и  других  качеств  в  людях  не  видят. Рассматривают  себя  только  по  партийным  спискам.  Срамота  да  и  только!  Одним  словом,  божье  наказание.
     Людмила  Александровна  устало  передохнула  и  вынужденно  улыбнулась.
-   Что  ещё  сказать?  Про  Запад  и  его  президентов?  Вот  эти  двое  много  больше   дадут  нашим   Путину  и  Порошенко.  Но  глупость  Запада  в   том  и состоит,  что   их   интеллект  и  профессионализм   много  выше   сдавянской
хитрости  и  вороватости.  Им  и   в  голову  не  может  придти,  что  славянские  лидеры  живут  одной  идеологической  тайной,  не   зная,  что      их  тайна  идеологическая,  -  они  в  этой  части  земли   единственные,  кто  имеет  право  хорошо  жить.
         И так,  если  всмотреться  в соседнюю  территорию,  то  и  там  найдём  всё  то  же   -   наша  всегда  молодая  система  дурит  пожилой  империализм.
И  почти  всегда  дурит  с  мирных  позиций   -   без  ядерного  столкновения,  а  если  какое  столкновение  и  произойдёт,  то  переходящего  в  развод  мировой  войны.  Вот   этот  последний  пример  -  Минск  2015.  Ловко  они  наших  негодяев  провели.
-    Что  вы  так  их  обличаете,  Людмила  Александровна?               

     Ни   для  кого наши  политики  и  демократы  не  секрет,  в  том  числе  нашим  демократам  в  России,   что  войну  и  сам  процесс  демократизации,  в  котором  успешно  варится  наше  государство,  совместить  невозможно.  Мы   знаем,  что  война  -  всегда  экстремальная  ситуация  требует   адекватных  действий.  И  мы  знаем.  и  мы  видим,  что  война  ведётся   внутри  России.  Только  нужна  ли  нам  ещё   другая  война,  в  которую  Путин  и  вся  демократическая  Россия  готова  вступить,  окунувшись  в  Сирию?  А  ведь  готова  была  вступить  Россия  в  войну!  Послав  корабли  к  берегам  Сирии.  Буд  то  не  знали  наши   адмиралы,  что  встретив  такие же  корабли,  если  не лучше  и  не  более  оснащённые, что  у  тех  самых  берегов  постоят  за  себя  американские  корабли. И  глазом  не  моргнули  и  завизжали  от  радости  как  продавили  ситуацию  -   враг   был способен  оценить  невменяемость  русского   оружия.     Казалось  бы!  Но  к современной,  то  есть  к  путинской   России  это  не  относится.   И  война  в  России  продолжается , и  все привыкли  к  ней,  и  все  призывают   кого  то    в  пустом  небе  России  самые  сложные  битвы  выигрывать  за  столом  переговоров.  Но,  при  этом,  самым  сложным  битвам  оставляют  много  места  и  поэтому  эти самые  сложные  битвы  решаются  на  полях  сражений.
     Какая  война?   Где  вы  видите  войну?  -  спросите  вы. -  Да  посмотрите  вы,  всё -  таки, на  Кавказ.  -   Разве  не  видите?  А  если  не  видите,  то   вы  привыкли  к войне  и  война  уже  рядом,  совсем  рядом,  даже   ближе  чем  к  вашему  дому,  она  в  головах  у  каждого.  А  это  среда  обитания.
      То  есть  Россия  в  войне  живёт  как  в  своих  сказочных  молочных  реках  и  кисельных берегах. Впрочем,  я уже  говорил  об  этом. И  целыми  абзацами.  Но что  поделаешь,  если  прёт  всё это  из  меня  - не  могу  остановиться.               
      
 А  я  вышел  на  дождь,  что  бы  покинуть  компанию  пьяных  неадекватных  людей, и  подумал,  что   я   недостаточно  плохо  отношусь  к   власти. Наверное,  потому,  что   я  возвратился  в  старую   свою  жизнь,  куда  всем   этим  людям   не  было  ходу.  А  я  с  лёгкостью  снова  очутился  там.
      Эти  затраханные  своим  криминально-  политическим   божеством  могли  молчать  днём  и  ночью,  как  прикажут,  или  орать  в  безумстве  своих  встречь  с  его  блеклой  тенью,  как  попросят.  И  они  старались,  и  не  могли  перестараться  -   столько  было  в  них   бессознательного   старания.  И  никто  не  мог  победить.  Но  все  они,  в  конце  концов,  к  концу  своих  стараний  подавленно  презирали  себя,  буд  то    собственными  глазами  увидели  эту  эпидемию  лжи  в  этом   бледном  запуганном  победами    мире,  парализованно  взиравшим  на  бушевавшую  эпидемию в  стране.
-   Вы  воспитали  наследственный  ген  лжи  в  гражданах!  -  кричал  Вячеслав  Хаскильевич  Розенбаум  какому  то  журналисту  небольшого  росточка,  так  желающего  показаться  присутствующим  Владимиром  Ильичём  и  так  похожего  на  Владимира  Соловьёва.
 Сегодня    за  прошедшее  десятилетие  всем  становится  ясно,  что  наступило  время маленьких    сказочных   существ,  живущих  в  подземельях  Кремля  или  Альпийских  гор в   образах  чёрной  курицы,  к  примеру,  или  гномов, эльфов,   фей,  гоблинов,  своей  особой  жизнью,  которая  не  только  воплощение  человека  играть  определённую  роль  в  спектакле  жизни,  но  и   воплощение  гнусных  качеств  и  характеристик.

                61

Булганин  предложил   свой   ЗИС-110  и  они  оба  молчали  всю  дорогу,  наверное  думали,  как  сложится  их  судьба.  И  видели  перед  собой   всю  подавленность  правящих  людей,  не  замечая   за  собой     того же.  Вместе  с  неясным  туманным  будущим  перед  Никитой  Сергеевичем   вставало  и  прошлое,  оборвавшееся  не   далее,  чем  вчера.  Сейчас  он   был   горд  вчерашней   картиной  у  всех  навиду,  когда   вождь  обнимал  его    не  только  как  друга,  но  явно  как   нового,  вместо  Георгия,  наследника.  И   он  не  будет  бояться   схватки  хоть  с  Маленковым,  хоть  с   самим  Лаврентием.  Все   видели  - вождь  признал   меня  наследником у  всех  на  глазах  и  перед  самой  смертью.  Прости  меня,  Господи,
за  мою  поспешность  вступить  во  власть.  Ведь  жив  ещё  наш  вождь!
Но  ведь  помрёт,  болезнь  не  оставит  ему   жизни.  Нет,  не  оставит.
 И  тут  Никиту  Сергеевича  понесло:  «  Услышь  меня,  святая   православная   церковь,  со  всем   своим  херувимским  и  серафимским  престолом,  с  пророками   и  праотцами,  угодниками  и  мучениками,
и  с  Евангелием,  и  сколько  в  том  Евангелии  слов  святых  -   всем  этим    вспомните   о  нашем  Иосифе  Виссарионовиче  Джугашвили.  И  я   его  вспомню  и  не  забуду  его  заботу  обо  мне,  его  любовь  ко  мне  вме-
сте  с  заботой  и  любовью  к  нашей  Отчизне,  к  нашему  непобедимому 
Союзу  Советских  Социалистических  Республик».
-   Ты  что,  Никита?   Что  ты   во  сне  бормочешь?
Это  так  горевал  Никита  Сергеевич  Хрущёв  по  вождю  народов,
в  предсмертные  его  дни  и  часы.  Не  был  Никита  Сергеевич   воцерковлённым  православным  христианином  и  в  жизни  не  мог  подумать,  что  в  храм  христианский  войдёт   с  непокрытой  головой. а  сейчас  что  то  заставило  его  просить  благости   у  церкви  для  того,  кто  сам  эту  благость  миловал. А  молиться  то  не  умел,  вот  и  нёс  к  богу, слова,  которые  сами  родились  на  душе  на  это   короткое  время,  как   поместили  вождя  в  Мавзолей  рядом  с  Ильичём.
  Подъехали.  И  уперлись  в  ворота.  Пять  ЗИС-  110   разом.  Стали  вылезать  потихоньку,  выяснять  обстоятельства.    Оказывается,    вождь  ещё  жив.  И  охрана  никому  не  подчиняется, кроме   живого  ещё  вождя.
Лаврентий  бросился  в  глубину   дачи.  Охрана  бросилась  то  ли  ловить,  то  ли  не   пускать,  то  ли  не   препятствовать.
 И  всем  не  хотелось  продвигаться  в  глубину    и  видеть  его  лежащим  в   беспомощности  вот  уже   вторые  сутки  и  без  сна.  Лишь  беспомощным,  редко  приходящим  в  сознание,  с  заметной   рыжей   небритотью.  Все  чего  то  боялись  и  все  молчали,  не  задавая  вопросов  товарищам  и  себе.
До   сих  пор  Кунцево  казалось  всем  им,  собравшимся  его  посетить  ещё   живым,  казалось  недоступным  и  туманным.  Большинство  из  них  не  знали  назначения  этой  дачи  и  не  знали,  что некоторые из  них  посещали  эту дачу,  исключительно  как  гости,  другие  только  для   доклада  и  третьи  -  для  важных  совещаний  и  принятия  решений.  И  опять  же.  среди  них.  были  и  первые,  и   вторые,  и  третьи.  И  каждый  из  них  знал,  что  здесь  вершина  власти  -   скала,  утёс.  И  присутствуя  здесь  в  нелепом  ожидании  неизвестного,  боялись  спугнуть  с  этой  вершины  торжественно -  тихую, 
тайную  радость  освобождения.   Молчание  продолжалась.
Они   были  все  одинаковы    своим  молчанием  и  скорбью  на   лицах.  За  исключением   Лаврентия  Павловича  Берии.  Тот  сначала  убежал  непонятно  куда  и  непонятно  зачем.  Потом  появился  и   среди  них  показался  чрезвычайно  озабоченным,  деловым  и  распорядительным  и  до  смешного   внешне  смахивающим  на  самого  себя,  только  до карикатурности  похожим  в  чёрной   фетровой  шляпе,  надвинутой  почти  на  уши  и  в  чёрном длиннополом  пальто  на   чеховского   человека  в  футляре   с  пенсне  на  носу. А  больше  в  нём  ничего  нельзя  было  рассмотреть  -  весь  в  чёрном,  какой   то  сгусток  черноты   без  лица  и  в   пенсне.  Странный  какой  то  для  постороннего.
На  даче,  опередив  всю  эту   партийную  компанию,  оказались  Светлана  и  Василий.  Вокруг  них  крутилась  зарёванная  Матрёна.  Василий  был,  как  всегда,  пьян  и  агрессивен,  Светлана  молчалива   и  не  скрывала   своего   горя.  Иосиф  Виссарионович  лежал  на  том  же  диване  в  столовой  и,  казался,  спящим  стариком  в  окружении  любящих  домочадцев.  А  домочадцы  стояли  в  окружении  без  слов. Только  Лаврентий  Павлович  не  мог  угомониться  и    был   суетлив.  Выбегал  из  столовой.  Снова  вбегал  взглядывал  в  лицо  вождя  и  неожиданно  произносил:  Всё!  Ты  уже  мёртв!  Ты  уже  мёртв  и  бессилен!  И  нет  страха  перед  тобой!
Из-под   полуприкрытых  век  вождя    виднелись  жёлтые   зрачки. Казалось,  что  он  видит  всех  толпящихся  у  его  изголовья  и  в  окружении
своими  тигриными  глазами,  не  знающими  радости.  Казалось.  он  всех  их  запоминал -   распознавал  отношение  каждого   к  его  предсмертию.  И  сейчас  он  вселял  страх,  даже  в  Лаврентия   Павловича.
Иосиф  Виссарионович  пошевелил  правой   рукой,  поднял  веки  и  все  увидели   его  снова  живым.  Светлана   бросилась  к  отцу,  взяла  приподнятую  руку   и   поднесла  к  своим  губам,  Василий,  сидящий   за   обедненным  столом,  упал  головой   на  столешницу,  закрылся  руками  в  обхват  от  видения  и  зарыдал  неутешно,  как  ребёнок: Убили!  Убили  суки!  Убили  гады!  И  меня  убьют,   сына   вождя!   Потому,  что  я   сын  и  буду  мстить!  Потому  и  убьют.  Мести   бояться  -   и  убьют.  
 А  Лаврентий  Павлович,  не  обращая   на  стенания  Василия,  близко  подошёл  к  дивану,  бесцеремонно  оттеснив  Светлану   от  руки  вождя   и  сам  припав  к  руке, опустился  на  колени  и  зарыдал,  словно  наперекор  Василию:  Что  же  нам  сделать,    дорогой  Иосиф   Виссарионович,  что  бы  вернуть  твоё  здоровье?  Возьми  моё   здоровье!  Что  здоровье?   Возьми  мою  жизнь!  Зачем  она  мне,  если   нет  рядом тебя!  Встань,  со  своего  ложа,  наш  учитель,  мы   осиротеем   без  тебя  и   не  справимся с  нашими  врагами.  Одолей  свою  болезнь,  мы  ждём  тебя  в  свои  ряды,  Ты  -  наш  вождь  и  организатор  всех  наших  побед!
В  столовой  стало  душно  -   набилось  14   человек  от  имени  партии  и  государства,  один   охраняющий,  одна  гувернанка  -кухарка -  прислужница  и  двое  членов  семьи.
 А  к  середине дня  появились  медики  своей   комиссией,  которые  никак  не  могли  приступить  к  своим  обязанностям   без  разрешения   Лаврентия   Павловича.  И  вот  разрешил.  Но  они  всех  удалили  из  столовой,  в  том  числе   и  его  самого.               

 Был   он  высок  ростом,  молод  и  краснорож,  немного  выпивши  Хванчкары  или  Киндзмараули,  в  солдатской  диагоналевой  гимнастёрке
от   кремлёвского  полка  специального  назначения,  в  погонах  Генералиссимуса.   Не  узнать!  Но  вроде   он  -  голос  его.  Улыбается,  тихо  по  кошачьи  шагает  по  жёлтому  ковру,  что  ткали  явно  не   тюрки,  а  в  побеждённой  Германии,   свастику   заткали   ткачи   в  Азербайджане  -  и  получился  подарок  ему.  Улыбается  ласково,  пальцем  грозит  -  так  по  столу  стучат  властители  -   пальцем.  А  что  высок  ростом,  и  молод,  и   краснорож  -   так  ведь  это  сон.
 Однако  же,  он  крадётся.  И  трубка  дымится  приятным   запахом   Герцеговины  Флор.  И  голос   его  слышится:
-   Ну,  докладывай,  Никита,  про  свои  подвиги  во  власти,  хвались успехами  Советского  Союза. 
-   Вы  же  скончались,  Иосиф   Виссарионович,  давным –давно.  И  в   Мавзолее  положили,  вместе  с  Владимиром  Ильичём.
-   В  Мавзолее  говоришь?  А  кто  из  Мавзолея  вынес?
-    Это  не  я!  Это  так  съезд  решил!
-   Не   ври   Сталину,  змеёныш!  Съезд  твой  состоял  из  ослов  и  баранов,  а   придумал  то  ты!  Отвечай  свинопас!
-   Обманулись  мы,  Иосиф  Виссарионович.  Время - то  оказывается  по  другому  руслу  направилось,  а  я   не  угадал  в  чём  то.  Ох,  время,  время!
-    Нечего  время  винить.  Во  всяком  времени   тебе  за  содеянное  отвечать,  больше  некому.  Так  ответ  держи  передо  мной!
-    Отчего  я   то?  Я  только …   Я  …   -   и  заткнулся   Никита Сергеевич.  Проснулся  в   поту  и  с  сердцебиением  в  груди.
Но  из  головы  всё  не  выходил  он,  всемогущий  правитель   в  своём  времени,  но  только  что  вышедший   напомнить   о   себе  живущим  в  моём  сне,  а  к  ответу  призывает  только  меня.  Или  действительно   у  всех  память  отшибло.  Да  припомните  что  было  и  как  мы   жили,  как  гнулись   перед  ним.  Впрочем,  кому  это  всё  я  говорю  и  для   кого  напрягаю  свои  мысли  и  почему  он  мне  снится  до  сих  пор  этот  низкорослый,  рябой  и  почти  рыжий   страшный  и  притягательный  одновременно  человек,  считающийся  безоговорочно  без  всяких  рейтингов  вождём  советского  народа,  внёсший  свой  неоценимый  вклад  в  победу  над  фашистской  Германий.  Но  почему  то  именно  я  инициировал  поход   против  него, который  мы  называем  или  культом  личности  или  сталинизмом.    Для  чего  мне  это  было  нужно?   Не  знаю,  сегодня   я не  мог  себе  признаться   -   для   чего.   Я  скажу  себе  это  позже,  когда  меня    отстранят    от   нового управления  страной,  когда  им  всем,  надоело  слушать  меня  на Объединённых  наций  или  в  поездках  по странам  мира  с  прославлением  наших  советских  героев.
Никита  Сергеевич  хоть   и  проснулся,  но   видение  не  рассеялось,  не  улетучилось  в   тумане.  Иосиф   Виссарионович  продолжал  мягко   ходить  по  жёлтому ковру  и  Никита  Сергеевич  то  ли  к  своей  неудаче, то  ли  к  удаче   приветливо  встретился  с  ним  в  коридоре,  неподалёку  от   общего  для них  кабинета  -   на  втором  этаже  первого  корпуса  Кремля,  как  раз  над  квартирой  вождя   на  первом  этаже.
Иосиф   Виссарионович  повторялся  в  кадрах  сна.  Так  же  мягко  ступал  по  жёлтому ковру,  и   ласково  в   руке  держал  дымящуюся   трубку,  и  так  же  улыбался  хитровато,  и  так  же  пальцем  грозил,  и  повторял  те   же  слова:    Ну, докладывай,  Никита,  про  свои  подвиги,  хвались  успехами   советского  народа!
Времени   -   девятый  час   вечера  53   года,   5   марта.  Вождь   уже   в  Мавзолее.  Значит  сон  рассеивается  и   можно  возразить  вождю.  А  Никита  отдаляется  от   того  времени   и  из   настоящего,  из  30  октября   1961  года,  говорит  Иосифу   Виссарионовичу:  Какие  же  у  нас  подвиги,  наш  дорогой   Иосиф  Виссарионович,  наш  вдохновитель  всех  наших  побед,  наш  организатор?  Корпим   над  бумажками,  над   газетными  статьями,  над  решениями  Центрального  Комитета  -  только  всё  это  впустую, Сталин  засмеялся,  хлопнул  Никиту   поощрительно  по  плечу:
-   Не  прибедняйся  свинопасом!   Я   тобой  доволен.  Хорошо  соображаешь, свинопас,  стараешься.  Не  бойся  врагов, уже   вскорости  они  появятся.  И  автокатастрофы  будут  и  самоубийства.  А  коли  потребуют  от  тебя  сдаться,  не  перечь  им    -    уйди  от  греха.  Ты,  а  не  они  добро  вершат.
А  сейчас   пожалей   одно  -   не  надо  меня  из  Мавзолея   выносить. Моё   место  там  по  высшему   назначению,  да  и  по  привычке.  Я, всё-таки,   Сталин. А  они  кто  -   никто из  них не  ведает.
Иосиф   Виссарионович  взял  Никиту  под руку  и  повёл  к  себе   в  кабинет,  в  тот  же  самый,   что  сейчас был  занят   Никитой  Сергеевичем  -  на  втором  этаже    над  квартирой   вождя,  где  сейчас  была  организована   караульная  столовая  солдат  -  кремлёвцев.               
   
               
Долго  пришлось  отходить  от   неприятного  сна.  Рассказать  кому  -   не  поверят. И  как  выносить  из  Мавзолея   его  после  такого  сна  -   и совестно,всё-таки,  Сталин,  одним  словом , и   с другой  стороны,   съезд  решил  -решение  съезда   надо  выполнять. И  уже  тогда,  не  чувствуя   поддержки  съезда,  а  лишь  ощущая  молчаливое  противостояние   Маленкова,  Молотова  и  Кагановича,  Никита  Сергеевич  малость  струхнул  и  сказал   себе:   прав  ли  я  буду,  если  освободить  страну  от  того,  что  не  хочется  вспоминать.  
   
 Сегодня   31  октября и  сегодня,  когда  съезд  завершается,  сегодня   его  вынесут.  И  саркофаг  освободят.  А  в  голове  мельтешат  муравьями словно     в   броуновском   движении  песчиники  слов,  сложенные   в  партийный  документ:  «Съезд  полностью  одобрил  принятые  ЦК  меры  по  разоблачению  и  идейному  разгрому  артипартийной   группы   Маленкова, Молотова, Кагановича,  которые  выступили  против   ленинского  курса,  намеченного  ХХ  съездом».
Никита   Сергеевич   вышел  из  Сенатской  башни   Кремля.  Здесь  его  встречал  комендант  Мавзолея  полковник   Мошков.  Что   спросить  Мошкова  он  не  знал  и  хотел  один  без  свидетелей  зайти  в Траурный  зал  и  попрощаться  с  вождём. Только  и  спросил:  Там  кто  есть?
-    Только  обычный   наряд  от  полка.  На  своих  местах  как  во  время  доступа  трудящихся.  Распорядиться  освободить  Траурный   зал?
-   Зачем?   Не   надо.
-   Тогда  я   Вас  провожу, Никита  Сергеевич.
-    Тогда   пойдём.  Глянем  прощальным  взглядом  на  нашу  историю.
-   Или   не  глянем,  а  бросим   взгляд  на  историю  и  запомним.  -   решился 
на  недозволенное   Мошков.
-   Не  надо,  полковник, говорить,  что    не доказано.   Что  дозволено  Юпитеру,  не  дозволено  Быку.  Надеюсь,  слыхал  об  этом?
Полковник  Мошков  не  стушевался   непонятым  словам:  Но,  всё-таки,   наш  вождь  и  учитель  длительное  время.  И  Верховный  Главнокомандующий  в  Великой   отечественной  войне.  И  заслуга  вполне
им  заслуженная. Это  признают   многие  военноначальники. 
Беседа  приобрела  вполне  дискуссионный  характер  и  оба  собеседника  не  уловили  как  же  это   случилось,  что  полковник  КГБ,  комендант   Мавзолея,  смел  разговориться   и не  вызвать  у  Никиты  Сергеевича   гнева.
-   Ладно,  оставим  разговор  на  эту  тему.  Съезд  принял  решение  и  мы  должны  исполнить  волю  съезда.  Так  ли.  полковник?
-   Так  точно,  Никита  Сергеевич  и  мы  уже  принялись  волю  съезда  исполнить.
-    Гм,принялись…Слово  какое  то  придумал!  В   русском  языке   другого слова  не  нашёл?
-   Виноват,  Никита  Сергеевич.  Не  каждый   день  приходится   встречаться  с руководителем  государства.
-   Ладно,  ладно,  полковник.  Нас  никто  не  слышит.  Оставим  наш  обмен  мнениями  без  продолжения.   Скажи  ка  лучше,  а  где  наша  комиссия  по  организации  похорон  товарища  Сталина?
-   Комиссия   вот-вот  будет.   Она  уже  на  подходе.  Сейчас  совещаются    в   Свердловском  зале.  И   как  только  вы   покините    Мавзолей,  они  появятся   здесь  и  из  саркофага  перенесут  тело  вождя  в  гроб,  который  так  же  уже  находится  в   Траурном  зеле.
-   Он  до  сих  пор  вождь,  полковник?
-   А  как  же,  Никита  Сергеевич?  -   Полковник  Мошков  недоуменно  и  смело  смотрел  новому  вождю  в  глаза.
-    Что  ты  такой  наивный,  полковник?  Или  дурак?  Пойдём    ка    сходим   и  попрощаемся   со   Сталиным  Иосифом  Виссарионовичем  и   закончим    на  этом.  У  тебя  вопросы   есть  ко  мне?
-   Нет,  Никита  Сергеевич.
-   Пойдём  посетим.
Дверь  для   выхода  посетителей   из  Мавзолея    была   уже  открыта.  Солдат,  стоящий  на  площадке  лестницы,  ведущей  прямо  в  Траурный  зал,  заученно  произнёс:  осторожно  лестница.  И  другой   солдат,  когда   Никита  Сергеевич  и   комендант   Мавзолея  вошли  в  Траурный  зал,  перед  ступеньками,  ведущими  на   огибаемую  возвышенность  вокруг  саркофагов,  предупредил  слышным   шёпотом:  осторожно  лестница.  Теперь  вождь   стал  виден,  разделённый  невысоким  барьером.
За  восемь  лет  вождь   ,  как  показалось,  нисколько   не  изменился.  Словно  и  сейчас  он  лежал  на  диване в  той  же  спокойной  позе  и  не  дышал.   И  даже  помолодел  -   лицо  уже  не   столь изрыто   щербинами,  руки   стали   глаже  и   без  морщин.  Волосы  не  сказать  что  пегие,  но  тёмные  и   без  проблеска   седины.  Цвет  не  понятный,  но  совсем  другой,  без  рыжести. На  груди  нет  орденов,  гладкий   мундир  Генералиссимуса  из  очень  хорошего  сукна  и  с  одной  наградой  -  Звездой  Героя  социалистического   труда.  Как  говорится,  вождь  был  скромен.
Никита Сергеевич   не  мог  отвести  взгляд  от  человека,  уступившего  свою  власть  в  результате  своей   смерти  именно  ему,  а  он,  преемник,  или  узурпатор (?),    оплевал  его  как  только  мог,  пользуясь  своим  положением   нового  властителя  -   что  бы  возвысится  над  ним  и  не  дать  оставаться  ему   великим.   А   сам   он  тогда  кто  же?  Нет,  он  не  узурпатор.   И  в   смерти  вождя   никак  не  повинен.  Он  доложил  съезду  своё   видение  вождя   в  его культе  личности.  Вот  и  всё.
И  снова  завертелись,  закружились   отредактированные  вчера  слова,  появившиеся  в  сегодняшних  газетах:  «По   докладу  Хрущёва 31  октября  съезд    принял  новую  программу  партии.  Новая  программа   представляет
великий  план   построения   коммунистического  общества  в  СССР  и  является  документом   теоретической  и  практической  важности,  расчитанным   на  20  лет  с  1961по  1980  годы.  Партия   торжественно  провозглашает:  нынешнее  поколение   советских  людей  будет  жить  при  коммунизме!»
А   1  ноября  советские  люди  прочитают  в  газетах:  «Во   исполнение     постановления  ХХ11  съезда  КПСС    гроб   с  телом  Сталина   перенесён  из  Мавзолея   Владимира  Ильича  Ленина    к  Кремлёвской  стене».
Но  это  будет  завтра.  Сегодня  тело  вождя  ещё  в  саркофаге.
 А  в  голове  только  съезд:   4394  -делегатов   с  решающим  голосом;
                485   - делегатов   с  совещательным голосом.   Они  ждут  сегодня   исполнения   решения   съезда.
 А  что  же  здесь  и  сейчас?  Где  второй  раз  хоронят  Иосифа   Виссарионовича.
 Гробовая  тишина   в  Траурном  зале.  Всё   замерло.  Эту  тишину,  этот  цвет  стен,  эти   освещения  лиц,   положенных   сюда   на  вечное  хранение,  эту   бездвижность  нельзя  спутать  ни  с  чем.
 Никита  Сергеевич готов   был  сделать  пару  шагов  в  сторону  от   прощального   лицезрения  с  вождём,  что  бы  посмотреть  на  Владимира  Идьича,  как  ощутил  какие  то  изменения   в  этом  мраморном   объёме  -  какой   то     неуловимый  шелест,  какой  то  звук,  похожий  на  приближение
напора  ветра  в  лесу  во  время  тихого  дня:  ветер  шумит,  а  его  не  слышно,  только  видно   по  дорогам  клубящуюся   пыль.  Так   длинная   вереница  посетитлей   входит  в  Мавзолей  и  спускается  в  Траурный  зал.  В  тишине,  но  неся  с  собой  какое  то  движение  без  звука.  Но  оно  слышно.
Никита  Сергеевич  поднял   глаза  и  увидел  там,  где  только  что  вошёл  в  Траурный зал,  чуть  ли  не   всю  Комиссию   во  главе  со  Шверником.  Было    слышно  как  солдат  громко  и  несколько  раз  повторил: Будьте  внимательны!   Будьте  внимательны!  Осторожно   лестница!  Осторожно  лестница! Но  Комиссия   стояла  в  недвижности  перед  лестницей  в  пять  ступенек. Шверник   утирал  дицо  от  слёз  большим  белым  платком,  генералы  Захаров  и  Веденин были  заметны  генеральскими золотыми погонами   и  возвышением  над  остальными  превышающим  ростом,    Мжаванадзе  умещался   между  ними словно  для   сравнения,  Шелепин   с  боку  от  Шверника  рукой   предупреждал  об  осторожности  перед  лестницей. Выходя   из  Траурного  зала,  он  подумал:  поклониться   бы  надо,  но  решительно  передумал    и  остановил   свой  поклон   -  надо  идти  к  съезду,   там  ждут.  И  он   вышел  из  Мавзолея.  Красная   площадь  была   пуста   и  окутана  тишиной.  Только  за  Мавзолеем  за   фанерным  схроном  было слышно  копание  могилы  и  приглушённый   голос  людей.
Его  догнал  Шелепин:   Никита  Сергеевич,  Комиссия  организовала  поминальный   стол.  К   18-ти  можете   подойти   к  Сенатской   башне? Никита  Сергеевич  тяжело  вздохнул:  
-  Нет,  Саша,  не  смогу.  Съезд  надо   заканчивать.   А  вы  работайте,  похороните … его. Вождь,  всё-таки,  был  и  миром  признанный.  Эх,  как  тут  не  вздохнёшь.  А  я  уж  дома,  в  домашних  условиях  с  Ниной  Петровной,  может  Аджубея   с  Радой  приглашу  -   вот  и  помянем  по  христиански.
-   Не  отчаивайтесь,  Никита  Сергеевич.  Такова   жизнь.
-   Да,  такова   жизнь.      
               
               
                62   

 Если   Никита  Сергеевич  жил  на  даче,  то  это  была   дача  Горки  -2,  белостенная,  двухэтажная  с  плоской   крышей.  А  с  крыши   видны  были   неоглядные  дали   подмосковья.  Никита  Сергеевич   любил,  усевшись  в  жезлонг,  смотреть  на  эти  дали  и  видеть  там  молочно-животноводческий  совхоз  «Горки  -2»,  обеспечивающий    молочной  продукцией  всю  верхушку  в   руководстве  Советского  Союза.  С  крыши  дачи  можно  было  рассмотреть  всю  округу:   заливные  луга  совхоза  вплоть  до  берега   Москва-  реки,  где  на  противоположном     высоком  берегу  удобно  стояла,   просвечивала  белизной  сквозь  серебристые  ели,   дача.
Шумит  лес  внизу,  когда   Никита  в  жезлонге  и  закутан  в   тёплый   плед
и  перед  ним  в  бутылке   перцовка,  а  на  тарелке  сало  и  малосольные  огурцы.  И  разгорается  в  русском  человеке  кровь  уже  не  молодого  украинца, что  он  не  на  берегу   Москва  -  реки,  а  на   берегу   Днепра.  И  то  ли   левобережная   украинская    степь,  то  ли  вот  этот  бушующий  дремучий  подмосковный   лес   рассказывает  своим  разноголосым  шумом
что  произойдёт  в   будущем  -   и  там  на  Украине  и  здесь  в  России.
Спокойно  и  мирно  течёт  в своих  берегах  тихая,  спокойная   Москва – река.  Ведь  красавица!  Если бы  не  попался  ей  на  пути  город  Москва  и  одел  красавицу  в  гранитные  берега.  И  река  стала   похожей  на  московские  дома  и   мосты   -   один  стиль   и    нет  реки.  Уже  нет  естественной  жизни  для  реки  и  Никита  Сергеевич  не  может  подумать  о  реке,  как  о  живом  существе  с  умилением  и  нежностью  -   столь  же  непосредсвенно  и  просто   текущей  в   своих   берегах .
Как  Днепр.  О  какая  река  осталась  в  памяти  у  Никиты  Сергеевича!  Где  когда  то  княжили  Игорь  и  Ольга.     Никита  Сергеевич,  конечно,  не  знал  жестокостей   сегодняшнего   дня,  но  слыхал  о  них  в недалёком  прошлом   и  даже  поучавствовал  не  в  малом.  И   что  с  этим  делать,  было  для   него  неразрешимой  проблемой.  Не  оправдаться   перед   коммунистами.  Расправятся  как   с  Берией  без  суда  и  следствия.
И   он   ждал  в  гости   зятя  с  дочерью,  что  бы    за  столом  обсудить  ситуацию,  не  знакомую  не   только  самому  родственнику,  но  и  никому,  как  он  считал,  кто  сей  час  всплыл  на  поверхность  власти.
И  даже  во  время   съезда  многие  пытались   взглянуть   ему  в   глаза,  понять,  зачем  его  определили   в   делегаты  -   что  бы  милостью  одарить  или  опалой  -  угалать,  сколько   ему  ещё  сидеть  на  насиженном  месте.  А   сам  то  чего  ждал  -   съезд   к  окончанию  близок,  а  сталинские  ужасы  уже  отражаются  на  собственных снах. Что  особенного  в  этом  настоящем  положении:  всех  расставил  по  своим  местам  -  кто  чего  заслужил.  Тем  и   застраховал  тех,  кто   себя  запугал  до  смерти  и  стал  невольно  ли  или  в  стремлении  пугать  других  маленьким  пугалом.  Но  пугая  других,  сами  встали  в  эту  ледяную  кашу  ужаса  по  горло.   И  никому  и  никогда  не  найти  отсюда  выхода  в   тёплый  предбанник,  что  бы отогреться  и  отмыться  от  позора,  который  охватывает  не  только  душу,  о  душе  то  как  раз  было   меньше  всего  забот, но  и   имущество,  волю, членов  семьи,  здоровье  и  жизнь.
Никита  Сергеевич   ждал   гостей.  Наконец  они  подъехали  -  дочь  и  зять.
Дочь  выпорхнула  из  машины,  а  зять  с  трудом  вылезал  -  уже  потянуло  его  к  некоторому   ожирению  от  живота  до  лица.  Наконец  справился   и  предстал  перед  тестем.
Величаво  и  еле  заметно,  как  настоящий   вельможа  только  не  из  екатерининского  дворца, кивнул  Никита Сергеевич  своему  зятю,  а   когда  тот  спешно  подскочил  через  десять  ступенек  пожать  руку  и  обнять  тестя  и  себя   подставить  под  объятия,  то  отстранился  слегка  и  подтолкнул  Алексея   Ивановича  в  распахнутую  дверь  через  тепловую  завесу  при  входе прямо  к  столу  в  теплой  гостиной.
-   Садись …  Сейчас  по  рюмке  врежем  …  Разговор  есть  к  тебе.  Надеюсь  сегодня  у  меня  ночевать   останетесь,  так  и  засидимся за полночь.
-   Как  прикажете  Никита  Сергеевич.
-   Приказы  на  этот  счёт  не  выдаются.  Здесь   просьба:  переночевать  со  стариками,  а  сейчас  и  Нина  Петровна  выйдет   к  нам  и  посидит  с  нами  немного,  а  уж  потом  за  общими  нашими  разговорами,  когда  женщины  оставят  нас  -   наступят  наши  тайные  сплетни.
Эта  слитность  морали,  душевного   настроя  и  поступков,  да  ещё  можно  прибавить  политических   взглядов  русского  мужика  и  украинского  крестьянина  -   всё  это  могло  вместиться  в  предстоящем  ночном  разговоре. Если  бы   не  тема,  предложенная   Никитой  Сергеевичем.
Спустилась  сверху  Нина  Петровна.  Расцеловалась  с  дочерью,  потом  с  зятем,  потом  усадила  их  за  стол  и  сама  выбрала  себе  место  рядом  с  дочерью.
-    А   Никита  Сергеевич  сам  себе  место  выберет. Наливайте  себе  на  выбор. Никита  Сергеевич,  знаю,  выберет  себе перцовку,  вам,  Алексей   Иванович, предлагаю  коньяк  грузинский  неплохой,  честное  слово,  а  мы  с  Радой винца  выпьем  -  кагор  очень  хорош  да  и  чванхара  вот  перед  нами.  Так  что,  Никита,  тебя  ждём.    
-  Чего  меня  ждать?  Не  съезд  открываем.
- Слова  ждём. Хорошего  слова  с  пожеланиями.
-  Желаю  хорошим  словом  хороших  пожеланий.  Поехали!  -  Коротко  сказал  Никита Сергеевич,  освободив себя  от  ожидаемого  тоста.
Долго  сидели  за  столом  и  долго  пили  и  ели.  Никита  Сергеевич  любил  долгое   застолье  с  обильной   едой. Никита  Сергеевич  и  Алексей  Иванович  съели   глухаря,  запеченного  в  меду  и  по  паре  перепёлок  в  сметанном  соусе  и  уже  совсем  завечерело  и  дачу  осветили  как  плывущий   теплоход
в  Ледовитом  океане.   
Ярко  светили  фонари  на  тропинках  дачного  леса,  перепугав  весь  животный дикий мир   на  даче.  Сполох  света  изо  всех  окон,  на  каждой   асфальтовой  тропинке  знаменовал  место  пребыания   Никиты  Сергеевича  -  это  было  самое  тёмное  место  в  России,  освещённое   таким  количеством  света  -  глаз  не  раскрыть   и  не  отвести  в  сторону. Было  слышно   откуда  то  со  стороны  как  шелестит  метла  из  ивовых  прутьев  сгоняя    поздно  опавшие  листья вместе  со  снегом  в   ливнёвую  канализацию  с  подогретой  водой  -   и вот   уже  все  тропы  чисты  и  сухи  и   благородные     олени  не   замёрзнут  зимой.  Было  слышно  как  скребёт,  шаркает  по  асфальту  железная  лопата,  сгоняя   последний  снег  в  преисподнюю   -   в  заточение  вместе  с  жёлтыми  сухими  листьями  и  взявшейся  откуда  то  землёй и уже  подхваченный   общим  тёплым  потоком  воды,  очутится далеко  ниже  по  течению  Москва-реки.
 Никита  Сергеевич  и  Алексей  Иванович  вышли  на  крыльцо   -    Алексей   Иванович   покурить,  Никита  Сергеевич  не  курил  и  вышел,  что  бы   не  покидать  любимого  зятя.  Поскольку  Никита  Сергеевич  не  боялся  покушений  никогда,  он  и  вышел  свободно  и  открыто  целому   миру
и  не  верил,  что  какие  то  террористы  могут  появиться у  него  на   даче.
Начальник  личной  его  охраны  полковник   Литовченко  оказался  где  то  рядом,  подошёл  и  вежливо  спросил:
-   Вам  не  зябко  здесь,  Никита  Сергеевич?               
-   Понял  всё,  полковник.  Мы  уже   за  дверью.  -  Ответил  Никита  Сергеевич  и   потянул  за собой  зятя  в  дом.  -  Охрана  беспокоится.  -  Пояснил  он  зятю  своё  намерение сесть  за  стол,  прервав  отдых  на  воздухе
Ещё  не  успели  они  возвратиться  к  столу  как  раздался  телефонный   звонок. Звонил  Шелепин.
-   Никита  Сергеевич,  дело  сделано.  Вождь  упокоился. На  площади   всё  спокойно,  техника   ушла,  народ,  что  остался,  допущен  к  гулянию,  но  всю  ночь  будет  усиленный  контроль.
-    И  поминальный  ужин  закончился?
-   Закончился.  За  исключением  Шверника  и  Веденина,  которые  оплакивают  вождя  до  сих  пор  у  могилы  и  прохаживаясь  вдоль  стены.  Думаю,  что  это  не  страшно.
-    Не  страшно.  Пусть  поплачут.  Сталинизм  уже  невозвратен.  Пусть   поплачут  и  не  мешай,  дай  им  насладиться  расставанием. Скажи  ка,  а  Ворошилов   был?
-    Нет. Ворошилова  не  было.
-   А  Молотов  с  Маленковым?
-    Нет  и  их  не  было.
-    И  Кагановича   не  было?
-    Не  было.
-    Ладно.  Завтра  с  утра  позвони.  Возможно  приглашу  тебя  и  задам  вопросы.  Всё.
Никита  Сергеевич  положил  трубку   в  раздумьи.  Думал  о  сталинизме  и   знал  хорошо  его как жонглёра, как  гимнаста,  как  мудрого  фокусника,  что  когда  то  возвышала  душу  Никиты  Сергеевича,  всегда  сумеречную  ибо   не   знал  и  не  ожидал  от  вождя  милосердия  и  только  в  последние  дни  и  часы
его  жизни  вдруг  рассмеялись  в  унисон  на глазах  у  всех  его  приближённых, которые  сразу  приняли  их  всеобщий  смех  за  тайный  сговор  против   камарильи.  Так  и  запомнился  им  вождь  в  этом  смехе  -  он  уже  согласовал  вопрос  о  «преемнике»  сам  с  собой  и  доложил  об  этом  Хрущёву  -  от  чего  бы  он  был  таким  смелым  с  Берией  и Жуковым.  И   это,  наверное,  не  всё,  чем  поделился  вождь  с  Никитой  перед  смертью.
-  Пойдём,  Алёша, к  столу.  А  это  -  так,  -  Никита  Сергеевич  небрежно 
встряхнул  ладонью   перед  аппаратом.  -   Никчемные  заботы  мои  о  согбенных   соратниках   вождя.  Видишь  сам  каковы  соратники  -  никто  попрощаться   не  пришёл. Зато  по  кухням  расселись  и  злобой   точат  языки  и   рыдают  навзрыд.  Ну  их всех   в  задницу,  лучше  помянем  Иосифа
недобрым  словом.  А  нам  -   жить  да  жить.  Пойдём,  Алёша.               
               
  Уже   была  ночь.  За  окном  темень  непроглядная  и   шум  дачного  леса.  По    периметру  вокруг  дачи  прохаживается   офицер  из  охраны. Он  появляется  через  равный   промежуток   времени  в  свете  окна,  за  которым  ведут  беседу  тесть   со  своим  зятем.  Так  безалаберно   охранял  себя  Никита  Сергеевич  Хрущёв,  ссылаясь  на  то,  что  ни  одного  человека  нет  в   округе.  А  злоумышленников   у  него  нет  и  не  было  в  государстве,  которым  он  руководит. «В  Великом  Хорезме  всё  спокойно» -   любил   он  передать  уверенность  в  своём  благополучии  домашним   и   близким.  Знала  об  этом  изречении  и  охрана  и  им  пользовалась  как  паролем  при  смене   дежурства.
Никита  Сергеевич  сидел   за  столом непонятным  мешком  набитым  непонятно  чем ,  растопившимся на  солнце.  Что  то  его   задело  за  живое  и  слёзы  навернулись  на  глаза  и  Алексей  Иванович  ему  только   представлялся   сидящим  перед  ним,  но  его  он  не  видел,  а  лишь  угадывал  его  присутствие  каким  то  светлым  пятном,  когда   утирал  слёзы.
Они  уже  наговорились  о  многом,  но  Никита  Сергеевич всё  никак  не  мог  подъехать  к  зятю  со  своей   тревогой  и  уже  пролил  блюдце  слёз,  когда  решился:
-      Алёша,  слушай  меня.
 -    Слушаю,  Никита  Сергеевич.
-    Приходит  ко  мне  на  приём  женщина  из  репрессированных  -  Уткина  Нина  Ивановна,  отсидевшая   в  Норильске  с  1938  года   и  просит  меня  дознаться  о  судьбе  её  мужа  -  Уткина  Сергея  Ивановича.  Я,  естественно,  дал   обещание  и  задействовал  сразу  же  Шелепина  Александра  Николаевича,  нашего  «железного  Шурика».  И   он  быстро  смог  ответить  на  все  поставленные  мной  вопросы.
Никита   Сергеевич   откинул  полу  расстегнутого  пиджака.  Из  кармана   торчит  лист   бумаги,  свёрнутый  вдоль  пополам.  Никита  Сергеевич  достаёт   лист  и  кладёт на  стол:
-   Читай, Алёша.
Алексей  Иванович  неспеша  взял  лист,  разгладил  его  и принялся  читать.
Чьей то  рукой  сверху   машинописного  текста  было  написано:  В  личном  деле  секретаря  ЦК  ВЛКСМ  Сергея  Рыбкина  находится  копия  письма  Александра  Косарева  в  НКВД:
     «НКВД  Союза  ССР  т.   Ежову  Н.И.   11  марта   1938  г.
 Вчера  10  марта  был  на  беседе  у  меня   известный  Вам  бывший   комсомольский  работник  Рыбкин.  В  своё   время  репрессированный  органами  НКВД,  а  впоследствии  освобождённый.  Свою  просьбу  о  встрече  со  мной   он  мотивировал  тем,  что  он,  дескать,  должен  сообщить  мне  ряд  важных  вопросов.  Этот  Рыбкин  под  большим  секретом   заявил  мне,  что  те  показания,  которые  он  дал  НКВД,  якобы  не  соответствуют  действительности,  являются  вынужденными   и   что  он  считает  себя  честным  человеком.  В  ответ  на  эти  утверждения  он  от  меня  получил  соответствующий  отпор,  ему  я  заявил,  что  это  его  поведение  есть  вражеская   клевета  на  органы  НКВД,  что  такое  поведение  его  лишний  раз  свидетельствует  о  том,  что  Рыбкин  является   врагом  народа,  причём  врагом  не   разоружившимся.  Встретив  такой  отпор  с  моей  стороны,  он  заявил,  что  всё  это  он  придумал  для  того,  что  бы  хоть  несколько  поднять  себя  -    Рыбкина  -   в  моих  глазах,  так  как  ему,  Рыбкину,  стыдно  смотреть     мне  в  глаза.  Рыбкин  во  время  беседы  вёл  себя  крайне  нервно,  думал  о  самоубийстве,  беспокоился  о  своей   партпринадлежности  и  работе.  О  своём  клеветническом   контрреволюционном  выпаде   на следствии  он,  Рыбкин,  ср  слезами  просил  никому  не  сообщать.
     Секретарь  ЦК ВЛКСМ    А.  Косарев».
Аджубей   дочитал  документ  и  неспеша  протянул  его  Хрущёву  и   пока  молчал.  Ждал вопросов  от  тестя. Хрущёв   взбодрился,  выпив  полный  фужер  «боржоми».
-    Ну  что  скажешь?
- Какого  плана  ответ  вы  ожидаете,  Никита  Сергеевич?
-     Ты  видишь,  комсомолец  то  каков?
-    Они  оба  комсомольцы.  Вы  кого имеете  ввиду?
-     Меня   больше  интересует   этот  Рыбкин. В  чём  он  был  обвинён,  что  это  был  за  человек  и  что  с  ним  сталось,  если  семье  ничего  не  известно  о   его  судьбе?  Его   жене  я   обещал.  В  газете  ты  смог  бы  поднять  этот  вопрос?  Потому  что  я не  хочу  выражать  своё   мнение  в  отношении  этого,  по  всему,  комсомольского  отброса  при   нарушении   социалистической   законности  самими  органами.  И  такое  было,  сам  знаешь.               
 Уже  ночной  темнотой  застило  округу  и  ни  огонька  нигде  не  увидать  -  кругом  только  тьма.  Ни  в  дачном  лесу,  ни  за  зелёными  воротами,  где  по  обочинам  расставлены  лесные  звери  из  бронзы,  ни  за  рекой,  где  вдали  ночью  не  угадаешь  человеческого  жилья,  где  совхоз  спрятался  и  не  выдаёт  себя  ни  звуком,  ни  огнём  электрических  ламп   -  везде  жизнь  спряталась.  И  даже  из  зашторенных  окон  дачи  Никиты  Сергеевича  Хрущёва  не  брезжит  свет.  Но  Никита  Сергеевич   не  спит.  Его   партия  сегодня  похоронила  вождя.  
 Комиссия  решила  вождя   не  переодевать  и  положить  в  гроб  в  мундире   генералиссимуса,  лишь  сняв  погоны.  И  звезду  Героя   социалистического  труда  решили  снять  -  и  сняли.  И  золотые  пуговицы  с  кителя  срезать  -  и  срезали.   Разобрали  саркофаг  и  положили  вождя   в  самый   обыкновенный   сосновый  гроб,  обитый  красной   материей,  на  днище  и  в  изголовье   рассыпали  мягких   древесных  стружек  и  шесть  офицеров   из   полка  особого   назначения  вынесли  вождя   из  Мавзолея  через  боковую  дверь и  не  спеша   с  должным  почтением  перенесли  гроб  в  сопровождении  комиссии  по  организации  похорон  Иосифа   Виссарионовича  к  готовой  уже  могиле.  Следом  за  гробом  в  торжественной  печали  следовала   комиссия:   Шверник,  Шелепин, Гришин,  Демичев,  Дыгай,  Веденин,  Мошков,  Захаров.
Никто  кроме  Шелепина  не  звонил  и  Никита  Сергеевич  разогрелся  ревностью,  ругая   их  всех   в  хвост  и  в  гриву,  но  тут  позвонила  Фурцева  и  у  него  отлегло.
-    У  Вас,  Никита  Сергеевич,  всё  спокойно  и  благополучно?  Не  беспокоит  ли  что?  Может  чем  то  помочь?
-     Нет,нет.  Всё   спокойно  и  всё   благополучно,  Екатерина  Алексеевна. Чего  не  сплю?  Да всё  старые  свои  раны  спать  не  дают.  Вот  и  зализываю
как  старый  конь  после  схваток  боевых.  Спасибо  тебе  за  беспокойство  и  вот  уже  спокойным  отхожу  ко  сну.
Ставни  на  окнах,  которые  Никита  приказал  установить  по  старой  своей  привычке  ещё   с  Юзовки,  вдруг  задрожали  под  неожиданным  напором  ветра.  По  даче  пронеслось  дуновение,  всколыхнувшее  пламя  в
камине.  Как  буд  то  несметная  вражеская сила    шла  на  приступ  и  ломилась  в  дом.  И  Никите  Сергеевичу  да  и  Алексею  Ивановичу  чудилось,  что  это  он  рвётся  в  дом  и  хочет  спросить  их:  что  вы,  предатели  Советского  Союза,  делаете  со  мной,  с  народом. Зачем  меня   вынесли  из  Мавзолея?  Хотите  место  освободить  для   себя!  Не  получиться!  Всех  вас  перехитрит  свой  же,  который  хитрей  меня,  который  циничней,  который  сам  по  себе  в  своём  зачатии  вор  и  тот,  который по  названию  его  грехов  перед  государством  ещё  не  известен.  Слышите  натиск  бури  -  это  всего  лишь  предзнаменование,  это  всего  лишь  напоминание  натиска  с  запада,  к  чему  вы  будете  не  готовы  в  окружении  предателей.
 Вдруг  стихли  сталинские  укоры,  но  и  вдруг  почудились    вновь  да  так,  что  потолок  зашатался,  как  во  время  землетрясения,  и  хрустальная  чешская  люстра  раскачивалась,  готовая упасть  на  итальянский   паркет.  Никита  Сергеевич  вскрикнул,  Алексей  Иванович  успокоил:  это  сильный  ветер.  Опять  ставни  задрожали и   продолжали  дрожать:  а  им  обоим  слышалось:  не  празднуйте  никакой  победы,  а  ждите  постоянных  неудобств,  постоянных  бурь  и постоянных  несчастий.
               
Алёша  поднял  глаза на  тестя  украдкой.  Чему  они  оба  поддались  сейчас?  Какому  то  непотребству,  которое  и  воспринимать  в  реальности
зазорно. Но  ведь восприняли  и  ужаснулись.  Значит  признали,  что  вождь  не  только  злой  рок  Советского  Союза,  он  ещё  и  умён  и,  как  злой  поводырь,  слепого  ведёт   -  в  яму. Зачем  он  посещает  нас  бурей  и  угрозами?  Грозит  будущим? Или  предупреждает: что  вы  сотворили  со  мной,  срезав  погоны  генералиссимуса  и  золотые  пуговицы  с   мундира  и  бросив  в  могилу,  затолкав  гроб  ногами   в  тесное  узилище,  то  и  с  вами  произойдёт,  сущие    злодеи  в  образе  людских  праведников.  Так  помните  и  бойтесь  меня  во  всякое  время!
Сон   ли  это  был  или  вещее  видение,  понять  Никите  Сергеевичу  было  невозможно.
 Этот  шелепинский   листок  оставлял  много   непонятного  в  отношении   самого  Александра   Васильевича  Косарева:     как  будто  принёс  ему  Шелепин  с  какой  то  другой  целью  -  ведь  он  не  просил  дать  сведения  о  Косареве.  Он  просил  дать  сведения  о  неизвестном  ему  Сергее  Рыбкине.  А  получается:  вот  щепоть  сведений   о  Рыбкине,  а  вот  горсть  сведений  о  Косареве.  Нехорошо  так,  товарищ  Шелепин,   подстёгивать  меня   под  чуждое  мне  мнение.  Или  именно  я   должен  знать  о   Косареве  что  то,  что  бы   изменить  мнение  об  этом  человеке.  А  Рыбкин  -  это  так,  он  многих  не  заинтересует.  Да   о  нём  много  не  известно.  Лишь  одно 
-  склочник,  слабак  и  стукач.  В  общем   то  они  два  сапога  -  пара.
 И  налетевший  наконец  то  сон  воспроизвёл  картину  посещения Рыбкиным  Косарева  после  того.  как  его  освободили  от  ареста.
-   Очень,  очень  рад  тебя  снова  видеть!  -    сказал  Александр  Васильевич дружески  и   с  улыбкой  протянул  руку.  -  Бог  дал  нам  лично  поручкаться 
после  твоих  невзгод. Как  ты  себя  чувствуешь  сейчас,  как  со  здоровьем?
-    Со   здоровьем - спасибо,  не  жалуюсь.  Я  к  вам  Александр  Васильевич  по  особому  поводу   напросился.  -  Решил  говорить  напрямую  Рыбкин.
-    Особый  повод  пока  оставь,  давай  хоть  обнимемся  по-комсомольски,  да  расцелуемся  троекратно.  Ведь   не  в  Крыму  отдыхал.
- Естественно  не  в  Крыму. - Согласился  Рыбкин.  А  в  подсознании
бабочками  слова  вылетали  беззвучно:  Молодец  то  какой,  гадёныш
сталинский!  Ухом  не  повёл,  не  поморщился  от  встречи,  по  спине
дружески  хлопает.  -   Надо   поговорить  по-человечески  Александр  Васильевич.
-   А  я   неушто  не  по-людки? Я  к  тебе  всей  душой  повёрнут  и  хочу  слушать  тебя,  хоть  весь  день  и  помогу ,  даю  слово.  Только  говори  какую  помощь  просишь?
 Но  какой  взгляд  перехватил   Рыбкин  в  ответ!  Взгляд  старьёвщика  на  улицах  Москвы,  собравшего  всё  старьё  на  улице  и  оставившего  ненужное  ему   на  руках  у  стариков  и  старух.  Он   был  тем  старьём,  уже  никому  не  нужным. Но  как  тут  не  родиться  ответному  взгляду,  которым  Рыбкин  накрыл   Александа  Васильевича  в  ответ.
-   Я  знаю,  что  от  меня  не  отстанут.  Так  помогите  же  мне,  скажите  своё  слово.  Я  уже  не  первый  год  член  ЦК  ВЛКСМ  и  со  мной  такое  творят:
то  посадят,  то  выпустят.  В  чём же  я  виноват  -  не  говорят,  только  улыбаются.  «Мы  разберёмся»  -  говорят.
-   А  ты  нам,  товарищ  Рыбкин,  член  ЦК ВЛКСМ,  не  враг  и  врагом  быть  не  можешь.   Ты просто  слабый  человек  и  эти  товарищи  из  органов почувствовали  в   тебе  слабость  и  гнобят  тебя.  Ведь  так же  как  с  тобой  они  больше   ни  с  кем  не  обращаются.  Поэтому  тебе  мой  совет:  держись  и  окажись  сильным  комсомольцем.  Им  ничего  не  останется  делать  как  отпустить  тебя  с  извинениями.  Давай  ка  мы  с  тобой  под  рюмочку  посидим  часок  да  поболтаем  о  чём  нибудь  постороннем.  Давай  присаживайся. Расслабся.
 Здесь  же  на   письменном  столе  Александра  Васильевича  они  расстелили  газету, заставив   её  снедью  и  бутылкой  водки  и   сделались  лучшими  друзьями  поначалу.
-  Ну,  Сергей,  за  нашего  дорогого  товарища  Сталина ,  за   его  политику,
за  руководство  партией,  ВЛКСМ, и  органами   внутренних  дел.
 Никита  Сергеевич   безошибочно  угадывал  во  сне  эту  встречу  двух  комсомольских  руководителей:  наспех  приём алкоголя  за  персональным  столом  вожака  этой   пары,  анекдоты  про  женщин  и  преувеличенные  россказни  об  успехах  на  этом  поприще,  два-три  случая  для  примера собственного  достоинства   в  чужих  глазах  и  смех,  смех  и  смех  без  какой  либо  причины  до  отупения,  до  бесстыдства.
 И  он  их  возненавидел,  обоих,  за  беспринципность,  за  безидейность,  за  пустоту  в   головах,  за  злые  насмешки   над  женщинами,  за  сговор  против  власти,  что  услышал  во  сне,  за  понятное  ему  предательство  и  обман.
 А   потом  после  пропитого разгульного  дня  за  комсомольским  столом   нужно  было  бежать  на   Лубянку,  опередить  Сергея   Рыбкина  и  так  же  доложить  о  встрече    с  подозреваемым   во  всех  смертных  грехах.  И  не  хватило  каждому   из  них чувство   греха,  они   уже  давно  жили  в  этом  грехе  -  дело  было  для  них  привычное:  стучать,  стучать  и  стучать.   
               
   -   Ты  за  кого  меня  принимаешь?  -  возмутился  Серёга.  -  Я,  ты  думаешь,   буду  рад  до  жопы  твоей  лошадиной  моче?  А  хочешь  я  эту  гнилую  бутылку  разобью  о  твою  голову!
-   Не  принимаешь,  возврати  официанту,  я  не  обижусь.  -   Сказал  Александр Васильевич  без  сожаления.Они  были  уже  пьяны,  сидя в  «Славянском базаре»  весь  остаток  дня. 
Трудно  в  это  было  поверить,  но   тогда   Серёга  был  похож,  как  уходящий в  бесчестье  и  даже  на  муку,  но  вдруг  почувствовал  к  нему,  этому  большому  уже  человеку,  неодолимую  ненависть  и  волна  неприятия  охватила  его,  заполнила  всё  его  существо,  а  когда  глянул  ему  в лицо, то  увидел  страх  и  ужас  в  его  глазах  цвета  маслин и  Александр  Васильевич  представился  как  бестолковым  напуганным    ругательствами болваном на  непонятном  ему  языке.  Его  давили  грязными  словами,  а  он  их  не  понимал,  только  всё  больше  страшился  чего то,  а  маслины  на  лице   завлажнились  как  у  женщины. У  Александра  Васильевича  так  тряслись  руки,  что  он не  мог  чиркнуть  зажигалкой  и   прикурить  сигарету.
 И  тут  две  девицы,  что  сидели  за  столиком  Саши,  видимо,  поражённые  унижением  своего  босса,  как  две  головки   цветка, один  абсолютно  белый, другой  цвета  бессмертника  -  как  свёкла,  повернулись  к  своему  не  яркому  осеннему  солнцу,  но  извлечённые  из  парковой  культуры  -  клумбы  цветов,  сразу  повяли  и  щенячьими  голосами  осмелились сделать  выпад  в  сторону  рыжеволосого  красавца.
-  Вы  разве  не  видите  кого  вы  оскорбляете! Перед  вами гениальный  экономист,  член Правительства  Советского  Союза,  человек,  приближённый  к   самому  товарищу  Сталину,  комсомольский  вожак  молодёжи.     Таких  людей  надо  знать  в  лицо!  И  уважать  бесконечно!
 Слова  девиц  произвели      обратное впечатление. Пафос  девиц  был  негромким  и  потому  Саша  не  мог  успокоится  и  в  негромких  девичьих  причитаниях  ему   слышалось  не  скорбь  по  себе  и  даже  не  страх  смерти,  чего  он  больше  всего  боялся   за  пределами  своего  кабинета,  не  тягота  позора  от  неизвестного  ему   рыжеволосого  уже  не  молодого  прыща,  не  жалость  о  покидаемом  навсегда  родном  очаге  где  то  в  Крыму  на  берегу  моря и  даже  не  потеря  почётного  и  хлебного  места,  рядом   с  такими  простыми  богами,  похожими  на  самых  обыкновенных  наших  тружеников, таких  же  незаметных  ростом, придумками  в  управлении  жизнью  и  ,  конечно,  лживостью  слов.
-   Ох  и  нервный  вы  народ.  Словно  не  евреи,  -  сказал  Александр  Васильевич  не  тихо  и  все  могли  бы  слышать.   -   Буд  то  хоронят  вас.  А  вы все  торопитесь.
-   Вам  не  стыдно!  -   Вдруг  всплакнула  та  из  девиц,  что  до  сих  пор  молчала.  -  Антисемит   не  обрезанный!
-   Бросьте  кидаться  говном  в  своих.  Я  ваш,   всем  телом  и  душой  я  ваш, узнайте  меня  своего. Произнесите:  о,  приди, приди,  мой  красавец  галл!  И  я приду.  Не  прожжённым  солнцем  палестинцем.  А  златокудрым  галлом.  От  кого  произошли  французы. Чья  кожа  и  волосы  не  горели  на  солнце, а ласкались.  Вот  и  всё,  разве  нельзя  понять  этого.  Но  я  не  антисемит,  прошу  это  запомнить  навсегда.
    И  Серёга остановился.
    Тут  встал  с  места  успокоенный  Александр  Васильевич.  Протянул  руку:
-    Александр  Васильевич  Косарев
-     Просто  Сергей  Рыбкин .
-   Предлагаю  свою  дружбу.  -  Высокопарно,  словно  всему  свету  объявил  Саша,  удерживая  двумя  руками   протянутую  кисть  оппонента.  -  Не  бойтесь  и  даже  не  опасайтесь  моей   дружбы,  если  вы  смелый  человек.
-  С  чего  вы  взяли? Если  вы  меня  предупреждаете  об  этом,  то я   должен   внять    вашим  словам  и  чего  то  опасаться?  А  я  несмотря  на  предупреждения,  не   опасаюсь  ничего,  ибо  я  ничего  не  боюсь  с  вашей  стороны.
-   Старик,  ты  чего  то   не  того …   Может  перебрать  успел  маленько?  Не  будем  скандалить.  Может  быть  ты  на  что  то  обиделся? Мы  с  тобой  немного  пошутили.  Повеселились,  а  ты  вдруг  обиделся. А  ты  вдруг  встал  со  своего  места  и  запричитал   о  каком  то  патриотизме.
-   Да  пошёл  ты  в  задницу!  -   бросил  Серёга  в  оторопевшее  лицо  Александра  Васильевича  и  сел  за  свой  столик.  Разговор  был  окончен.  Казалось  бы.
Ресторанное  время  в  «Славянском  базаре»  растянулось  на полдня,  до  вечера. . Но  не надолго,  пока  Александр  Васильевич  не    перебрался  за  столик  к  чужому  человеку,  проигнорировав  их  присутствие  в  ресторане.

 Зал   постепенно  наполнялся  звуками,  которые  невозможно  было  отсечь  об  общего  шума  и   табачного  дыма. А  курили  все,  и   пили  все,  и  жрали  все,  если  посторонний  глянет  на  этот  бедлам,  то  поймёт,  что  оказался  в  этом   бедламе  и  ему  не  выбраться  на  белый  свет,  что  у  него  начались галлюцинации  и  в  действительности  ничего  за  стенами  не  существует,  кроме  падающего  с  тёмного  неба  сырого   снега,  сразу  превращавшегося  в   серую  слякоть  по  всей  Никольской  от  одной  площади  до  другой  по  всей  длине.
Спартак  на  коне?   
Это  была  стандартная  картинка  используемая  повсюду,  например,  на  коробках  цветных   карандашей,  на  вазах   и   вазонах,  стилизованных  под  римские  древние   амфоры.  И  помниться  надпись:  Спартак,  поражённый  в  бедро, отбивается   от  нападения.  Каждому  школьнику   тех  лет  известна  эта  картинка  и  эта  надпись,  где  римский  вождь  рабов  с  торчащим  из  бедра  дротиком  спасается  от  преследователей  в  последнем  своём  бою  с  патрициями  и  их  вождём  Крассом .
     Лаконичный   рисунок  и  лаконичная  фраза  под  ним.
     Рисунок  и  фраза.  И  больше  ничего.
     Уже  много позже  наш  Президент    Владимир  Путин не  с  целью  ли  прикоснуться  к  истории углублялся  в морские воды,  что  бы  рассмотреть  историю  воочию?  Удалось  ли  ему? Кого  он  искал  в   водах  истории? Спартака  или  Красса? Кто  ему  был более  интересен?
Кто  был  Спартак?  Кто  говорит  галл.  Взятый  в  плен  вместе  со  своей  женой  и  определённый  в  гладиаторскую  школу  для  озорства  и  утех  патрициев   за  свою  физическую    силу.  А  кто  говорит  и  фракиец.  Но  тоже  пленный  и  тоже  в  плену  гладиатор.
 И  вот  для  истории  давно  уже  не  важно,  что  если  Спартак  был  варвар  из  племени  галлов  и  был  златоволос  и  белокож,  как  неизвестный  Сергей  Рыбкин.   Говорят,  если  Спартак  был  из  фракийского  царского  рода,  гражданину,  плебею  или  патрицию было  безразрично  ,  да фракиец   к  тому  же  был  черняв  и  смугл.  Но  в  той  туманной  дали  времён  оба   наши  кандидата предстают  перед  нами    как    Спартак,  не  похожий  на  нас.  Или  в  чём  то  похожий?  Уточняю:  он  на нас.  Или,  всё  таки  мы  на  него. Задачка  для  дураков. Не   нужно  об  этом.  Нам  нужен  исторический,  пусть  мифологический,  Спартак.
Мы   знаем  -   в  истории  он  был.  А  если  не  был.  То  не  было  и   истории   древнего  Рима.
Итак.  То  ли  галл,  то  ли  человек   из  фракийского  царского  рода,  по  имени  Спартак,  попал к  римлянам  в  плен,  надо  полагать,  в  боевой  схватке,  но  не  исключим,  что  за  долги  или  в  порядке   залога.  Он  был  похож  более  на  образованного  эллина,  чем  на  кого  либо  из  варваров   галлских  или  германских  племён.   Среди рабов  он  был  заметен достоинством,  умным не  затравленным    взглядом,  физической  силой,  опрятностью.  Но  именно  достоинство  выделяло  его,  какое  то  великолепное    достоинство,  требующее  к  себе  особого  почтения  и  даже   преклонения.   Такой  человек  требовался  римлянам  в качестве  учителя  фехтования  в  школу  гладиаторов  в  городе  Капуя.  И  он  стал  учить  рабов  фехтовать  на  мечах, бросать  дротики, бросать  ловчую  сеть  во  врага,  словно  на  зверя  охотясь  и   действовать   трезубцем  и  кинжалом  -   и  всё  это  на  потеху  как  патрициям,  так  и  нетребовательному  плебсу. Само  условие  жизни  в  плену  не  позволяло  смириться,  плебс  видел  в  нём  раба,  патриции  и  патрицианки  видели  в  нём  раба,  жена  видела  в  нём  раба,  хотя  знала  его  достойным  мужем  и,  наконец, позволительные  ему вольноотпущенницы,  жившие   с  ним  одной  семьёй,  видели  в  нём раба.
 Но  главным  было  ежедневное  свидетельство  рабства  в  гладиаторской  школе.  Он  видел  жизнь   рабов  у  себя  на  глазах и  видел  их  смерть  на  глазах  публики  из  вольноотпущенников,  ремесленников,  торговцев., на  глазах  патрициев  и  патрицианок,  на  глазах  всадников  и   сенаторов,  видел  как  они  готовятся  к  смерти  на  глазах  друг  у  друга   и  на  его  глазах.
А  мы  то  всего  этого  уже  не знаем.  Но  можем  предположить,  что  само  состояние  рабства  послужило рабам   восстать  против  угнетателей  за  своё  освобождение. Маркс  поставил  Спартака  на  центральное  место  в  Древнеримской  истории,  назвав  эту  личность   истинным  представителем  античного  пролетариата. Спартак  -  истинный  сознательный  лидер   с  определённой  социальной  программой  и  восстание  Спартака  явилось  первой  в  истории  революция,  направленная   против  эксплуатации  угнетённых.
 В  конечном  итоге  армия  Спартака  была  разбита  и  сам  Спартак  был  убит.  За  победу  над  Спартаком  Красс,  предводитель римских  легионов,  получил  от  Сената  овацию   (малый   триумф)  и  лавровый  венок.  Шесть  тысяч   римских  рабов  были  распяты  на  крестах  на  Аппиевой  дороге  между  Римом  и  Капуей.
 Восстание  рабов  в  Древнем  Риме  было  жестоко  подавлено. 
 Так  и  движение  против  Путина. Подобное   с  ним  может  случиться  всегда. Только  надо  иметь  ввиду  оппозиционерам,  что среди  них самих заложена  давным   давно  бомба  замедленного  действия по  имени   лидеров  движения. И  они  все  на  примете,  как  были  Щекочихин,  как  Юшков,  как  Илюхин, и   даже  как  Березовский.  Все  они  оказались  мечеными,  все   -    и  честные,  и  идейные,  и  вороватые,  и  беспринципные  -   все.   кто  оказывался   ненужным,  излишним,  а  тем  более  непонятным,  а  тем  более    успешным  в  действиях,  как  генерал  Лебедь.
 А  уж  правда  то  носилась   за  Щекочихиным  и  Илюхиным  белым  лебедем,  да  всё  била  тревожно  крылами,  привлекая  внимание  серостью  личностей  и  их  крысино  -  мышиной  прожорливостью, а  люди  эти  уже  были  готовы    на  признание  беспартийности  гражданского  общества,  но    главный  крысиный   предводитель  опередил  и  провозгласил  всю  необъятную  Россию  единой  и  по  существу   беспартийная  Россия  оказалась  под  колпаком  у   партии   Единая Россия.   И  всё   стало  едино  -  по  путински.
  А  сам  Путин  -   стал  наблюдателем  за  происходящим,  наблюдая  в  ручном   управлении   что  происходит в  реформировании  Российской  Академии  наук,  по  онтисиротскому  закону,  по  гейпропаганде.  Он  здесь  полномочный  арбитр  спорящих  и  враждующих  сторон.  И  не  чуждается  громогласно  высказать  своё  мнение  как  решительное. И все   примолкли,  доверяя  вождю  принятое  решение.
Но  вот  Путин  против  политической  конкуренции. И  вот  от  этого  мнения  все  почувствовали  себя  счастливыми,  никто  больше  не  будет  вспоминать  коммунистов    недобрым  словом,  к  элдепеэровцам  относится  как  к  шутам,  а эсэры  получат  своё давнее   -   социал  революционеры.  И  только.  Но  какое  счастье  все  получили  от  мнения  Путина!
Как  все  счастливы  сегодня!  В  данный  момент! Какое  это  счастье!
 Только  бы  сберечь  это  счастье  до  завтра.
Но  вот  Путин  допускает  возможность  амнистии   для  узников  Болотной  площади  и  проспекта  Сахарова.  И  что  это  вдруг  у  оппозиционера  Рыжкова  спёрло  дыхание?   А-а,  это  он  почувствовал  близость  с  вождём  всех  оппозиционных  партий.  Как  ему  понравилось  это  общение  на  расстоянии  вытянутой  руки!  Почти  рядом,  20  -30  метров,
а  как  всё меняет!  И  что  ожидать  от  оппозиционера  Рыжкова  в  дальнейшей   судьбе  его  партии,  куда  он  её  поведёт?  Или  он  внял  тому,  что  политическая  конкуренция  упразднена?  Так  да здравствует Вождь  оппозиционеров  Владимир  Путин  и  его   верные холопы  -   оппозиционеры.
Так  к  тому  же  ещё  не  выяснено  Владимиром  Путиным,  что  амнистия  будет  невозможной,   потому  что  «болотники»  могли  совершить  и  тяжкие  преступления. И  он, несомненно,  подумает   об  этом  не  раз. И  это  он  не  забудет  и  положит  в  основу  своих  объяснений.
Да,  а  есть  ли  у  Владимира  Путина  проблемы?   Есть,  но  он  не всегда  их  признаёт  даже   самому  себе.  Уж  очень  он  полагает  себя  этаким  лотосом  в  китайском  пруду  или  павлином  в  вольере,  самым  красивым,  статным и блестящим.  Но  проблемы  есть  и  они  состоят   в  том,  что  он,  полагает  себя  снисходительным  тираном,  скучающим  в  качестве  наблюдателя   от  безделья,  и  заглянув  в  водную  гладь  пруда,  где  он  любовался  лотосами,  вдруг  увидел  собственное  отражение  и    -   забыв  обо  всём.  влюбился  в  себя,  как  новейший  Нарцисс  в  новейшей  мифологии.  А  что  в  реальности?  А  в  реальности  он  сам  не  знает  куда  он  направит  себя  и  вместе  с  собой  потянет  страну.  Но  то,  что  расчитывает  не  терять  власти  и  впредь  -  это  наверняка.

 И  мы  когда  то  будем  вспоминать  путинское  время как  прошедшее,  может  даже  в  фантазийных  любительских  романах  это  время  найдёт  отражение.   Путинское  время  было  и  ещё  не  закончилось   удивительным  в  своём  цинизме  власти. .  Власть   была  беспредельна,  она  была  голодна   и  глупа., что  мы  и  хотим  сделать  -  передать  тем  читателям  правду  о  том  времени.  Но  более  всего  власть  глупа  и  преступна  своей  вороватостью. Но  знает  ведь  в  какой  степени  он,  Путин,  не  популярен  в  России,  даже  откровенно  презираем  народом,   но  гнёт  и  гнёт  свою  линию  воровства,  беззакония, лжи  по  всякому  поводу. Но  он  всё  полагает  себя  патриотом  и  любителем  российской  фауны  и  кощунственно  объявляет  о  своей  любви  и  заботе  к  амурским  тиграм  и  кавказским  барсам  и   совершенно  не  помнит  о  лошадях,  гибнущих с регулярностью ежегодно  в  конюшнях,  если  не  в  огне  пожаров,  то  от  недоедания,  попросту  от  голода. Вдруг  стерхи  оказались  в  центре  его  внимания.  Они  улетели  куда  то  в  степи  Казахстана,  если  я  не  ошибаюсь,  и  видимо  интерес  его  на  этом  закончился. Но  не  исключено,  что  так  же  вдруг  ему  взбредёт  в  голову    ещё  раз  предводительствовать  стаей  и  встать во  главе  и  повести  по  пути,  начертанному  им и  непонятному  птицам.  И  что  получиться? 
Если  эти  его  выкрутасы  его  собственные  выдумки,  то  я   обеспокоен  за  его  здоровье.
В  мифологической   истории  Древнего  Рима  был  такой  случай,  когда  чрезмерная  любовь  сумасшедшего  диктатора  демократического  Рима  не  к  лошадям,  а  к  одной  лошади  по  имени  Инцитат,  явилась  примером   на  века  для  всех  народов  и  государств,  не  только  прославила имя коня,  но  дала  пример  своевластия в демократическом органе   самого  передового  того  времени  государства,  когда   приказы  больного  на  голову императора  приводились  в  исполнение.  И  никто  не  возражал,  когда  Инцитату  Сенат  Рима  жаловал   римское  гражданство. Но  Каллигула  метил  его даже в  сенаторы!
Но  в  наших  русских  песнях  подобное  тоже  было!  Помните:  Король  позвал  портного:
послушай,  ты,  болван!  Для  друга  дорогого  сшей  бархатный  кафтан!   И  портной  сшил  блохе  бархатный  кафтан!  И  понеслось.  Король  блохе  даёт  сан  министра!  И  сколько  с  тех  пор  в  сане  министра  ходит  у  нас  блох  всяких  -  не  сосчитать.   Там  и  спортсмены,  там  и рабочие  Челябинского  оборонного  завода,  со  своим  начальником  цеха  Холманских,  похожие  своей  решимостью  вступиться  за  Владимира  Путина    на  московских  улицах  и  площадях  на  черносотенцев  (  а  может  на  чернорубашечников).
Условия  и  среда  таким  образом  создавались  и  создались  для  нарождения  в  обществе    вместо  ушедших  в  прошлое  Ангелины  Лебедевой,  прядильщицы  ивановского  меланжевого  комбината,  о  которой  я  не  нашёл  никаких  сведений,  или  Ольге  Генкиной,
которая  напоминает  о  себе  воздвигнутой  стеллой  на  привокзальной  площади  г.Иваново во   времена  коммунистического «режима».
Зато  ткачиха  из  г.Родники   той  же  Ивановской  области  Елена  Лапшина  попросила  Владимира  Владимировича   пойти  на  третий   срок  своего  президентства  -  уж  больно  хорош  он  ей  кажется  в  этом  качестве  Президента   Российской  Федерации  да  ещё  как  создатель  партии  «Единая  Россия» ,  в  которой,  по  её  словам ,  так  много  умных  людей. 
Да  и  просила  его  об  этом  анекдотично,  без  труда  подавляя  в  себе всякий  позор  унижения  лизоблюдством,  превосходящим   скромное  низкопоклонничество.
               
 Людмила  Александровна  взяла  в  руки  «Святое   Евангелие».  Открыла   не  выбирая  страницу.  «Когда  же  Иисус  родился  в  Вифлееме  Иудейском  во  дни  царя  Ирода,  пришли  в  Иерусалим   волхвы  с  востока  и  говорят:
-   Где  родившийся  Царь  Иудейский?   Ибо  мы  видели  звезду  Его  на  востоке  и  пришли  поклониться  Ему. Услышав  это,  Ирод  царь  встревожился,  и  весь Иерусалим  с ним».
Господи,  кто  тут  Ирод,  Царь  Иудейский?   Разве  не  ясно  кто?   Это  тот,  кто  не  добр   лицом,  кто  совершает  непонятное, кто  собрал  вокруг  себя  фарисеев,  и  каждое  слово  Царя  Иудейского  возвеличивают  до  истины.  И Людмиле  Александровне  всё  ясно  заранее  и  об  этом  злодее  Ироде  и  о  младенце   Иисусе,  но  очень  хочется  впустить  в  себя  новой  свежести  буд то  глотнуть   коктейль  из  молока  и  лесных  ягод и  она  продолжает  читать:
«И,  собрав  всех  первосвященников   и  книжников  народных,  спрашивал  у  них:  где  должно   родиться  Христу?
Они  же  сказали  ему:  в  Вифлееме  Иудейском,  ибо  так  написано  через  пророка:
«и  ты,  Вифлеем,  земля  Иудина,  ничем  не  меньше  воеводств  Иудиных.  Ибо  из  тебя  произойдёт  Вождь,  Который упасёт  народ    Мой, Израиля.
Тогда   Ирод,  тайно  призвав   волхвов,  выведал  от них  время  появления  звезды  и,  послав  их  в   Вифлеем,  сказал:  пойдите,  тщательно  разведайте  о  Младенце  и  ,  когда  найдёте,  известите  меня,  что  бы  и  мне  пойти   поклониться   Ему.
Они,  выслушав  царя,   пошли.   И  эта  звезда,  которую  видели  они   на  востоке,  шла  перед  ними,  как  наконец  пришла  и  остановилась  над  местом,  где  был   Младенец.
Увидев  же  звезду,  они  возрадовались  радостью  весьма  великою,
и,  войдя  в  дом,  увидели    Младенца  с  Мариею,   Матерью  Его;  и.  открыв    сокровища  свои,  принесли  Ему  дары:  золото,  ладан  и  смирну.
И,  получив  во  сне  откровение  не  возвращаться  к  Ироду,  иным   путём  отошли  в    страну  свою».
Застывшую  во  времени  истинно  русскую  религиозность  в  душе  Нины  Ивановны  можно  толковать  по  разному.  С  одной  стороны,  можно  увидеть  в  её  душе  вполне  понятную  тоску  по  поводу  утраты  на  генном  уровне  духовных  связей   с  древней  культурой  и  самой  христианской  религией.  Именно   это  её  удручало  особенно,  ибо  не видела   веры  вокруг  себя,  а  уж  за  Кремлёвскими   стенами  в  особенности,  её  выворачивало  наизнанку   смиренный  вид  наших  «подсвечников»   в  Храме  Спасителя    и    от  этого  вида  становилось  омерзительно  на  душе,  прискорбно  за Россию  и  безисходно.
С  другой  стороны,  нельзя  не  увидеть  в  этом  процессе  антирелигиозности  людей  разных  по  профессии,  по  образованию  и  учёности, по  партийной  принадлежности  и  национальности.  Как  бы  все  становятся  отвлечёнными  от  своей  веры,  каждый   от  своей, становясь  материалистами   по  молчаливому  отрицанию  веры,  а  с   получением   каких  то  светских  знаний  добровольно  становятся  атеистами,  считая  атеизм  за  свою  новую  религию,  при  этом  материализм  оставляя  в  стороне  только  потому,  что  это  теория  коммунистов.  А  коммунистам  Людмила  Александровна  не верит  с  тех  пор,  как  их  лидер молчаливо  подарил  победу  на  выборах  своему  антиподу  -  антихристу.
-   Патриоты ли  они?  -  думала  о  них  Людмила  Александровна.  -  Если  в  них  нет  ни  капли  русскости  и  нет  христианской  веры  -  в  быту  они  совсем  непонятны.  Они  не  едят  сливочного  масла,  полученного  от  коров  костромской  породы.  Они   не  едят  мёда,  собранного  с  российских  лугов, они  не  едят  рыбу,   выуженную  в  Волге, Оке,  Каме  или  в  Дону;  они  не  ездят  на  наших  автомобилях,  заменив  их  японскими,  американскими  или  немецкими.  Они  не  едят  наших  овощей.  Но  не  только  потому,  что мы  разучились  это  выращивать  или  производить,  а  потому,  что  это  всё,  что  осталось.  Например,  икра,  от  уничтожения  биологических  запасов  рек,  или  водка,  оставившая  своё  название  лишь  на  память  последнему  нашему  поколению,  настоящей  водки поколение уже  давно  не  пьёт, потому что  её  попросту  не  производят,  а  гонят  попросту  суррогат,  не  иначе,  как  для  сокращения  численности  населения  -   с  целью буд  то  бы оздоровить  нацию. Но  водки   на   прилавках  особенно  много. Пейте!  Под  разными  названиями.  Но  нет  «Московской»,  «Экстры»,  «Столичной». И  нет  икры  «Обкомовской». Зато  вёдрами  везут  с  Дальнего  Востока,  тоннами,  икру,  добытую   нелегально.
 О  «русском   патриотизме»  можно  услышать  от  немногих  людей,  да  Людмила Александровна   таких  и  не  знала.  И  сам  то  «русский   патриотизм»  был  ей   недоступен  своей   непонятностью  -  что  это  такое?  Неужели  это  любовь  к  борщам  и  кашам  и  отрицание  лобстеров,  коньяка  и  виски?  А  если  свининку  под  хреном?  А  если  селёдочку  под  шубой?  А  если  заливную  осетрину?  А  если  водочку  из  пузатинького  графинчика  в  гранёном  лафетничке  закусить  простым   холодцом  или  студнем  и опять  же  с  тем же  хреном  на  любой  лесной  ягоде, с  малосольным  огурчиком.  С  чем  это  можно  сравнить?
     А  что  говорить  о  грибах  начиная  с  опят,  маслят.  Подосиновиках,  подберёзовиках,  лисичках,  петушках,  вешенках,  кулаках  и  белых.  Что  там  шампиньоны  или  трюфели!  Нет  сравнения!
     А  что  говорить  о  русских  колбасах!  «Докторская»,  «Столичная»!
     А  консервы  лосося,  осетра,  судака  или  кильки  в  томате   -  разве  можно  забыть!
     А  хлеб  «горчичный», «бородинский»,  а  «французские»  булки,  потом  ставшие  городскими,  а  баранки,  а  сушки  вы  помните?  А  сметана?  А  сливки  или  молоко?
Нет,  ничего  подобного  капиталистический  рынок  и  капиталистическое  производство  выбросить  на рынок  не  смогло,  тем  и  породило  гастрономическую  ностальгию  по  той нашей  жизни.
Но  и  это  то же  не  русский  патриотизм.  Очень   русское,  но  не  патриотизм.
Это  ли  не  русское?   Как  ансамбль  «берёзка»,  как  ансамбль  Игоря  Моисеева,  как  хор  Пятницкого?  А  ведь  находятся  люди,  шепчут  в  сторону  о  пошлости   этих  коллективов,  им  это  не  нравится, потому  что  это  социалистический  реализм  в  чистом  виде  и это  для  них  не  русское,  потому  что  уж  очень  популярное,  сравнимое  своим  превосходством  с  деревянными  из  берёзы  матрёшками  -  превосходят они  матрёшек. А  кабы  и не  превосходили  -  так  чем   плохо?  Или  наши  лапти  с  онучами?  Всё  это  наше  русское.  И  куда  это  девать  -  эти  лапти  с  онучами  и  эти  матрёшки?   Если оставить  их  без  признания.
Так  думала  Людмида  Александровна  о  себе,  русской  и  советской  в  одно  и  то же  время,  прожившей  большую  часть  уже  не   малой  жизни  рядом  с  разными  людьми  из  евреев  и  евреек,  татар  и  татарок,  чувашей  и  чувашек,  бурятов  и  буряток,  грузин  и  грузинок,  осетин  и осетинок,  армян  и  армянок,  украинцев  и  украинок, из  немцев  и  немок, в  конце  концов.  А  со  сколькими  людьми  из  Прибалтики  она  сдружилпсь  во  время  работы  в  артели  старателей.  Это  ли  не  русскость!  А  если  вспомнить  свою  всю  жизнь,  да  на  отдалении,  когда   забывается  всё  плохое,  но  в  памяти  остаётся  то.  что  остаётся.           

 Избегая  глаз  Василия,  его  взгляда в  упор,  вождь  смотрел  на  его  погон   на  плече,  какой  то  помятый  и  потускневший  в  золотом  отливе  и  не   видел  его  лица.  А  в  лице   сына  .  что  то  мелькало,  дрожало,  подёргивалось  мышцами,  словно  умоляло  отца  о  чём   то.  Но  отец  овладел  уже  минутным  своим  смущением   и  говорил  сыну  что  то  в  назидание  твёрдым  и  беспощадным   голосом.  Василий  почти  не  слышал  слов.  Но  каждый   звук ранил   его  душу и   причинял  невыносимую  боль.  Хотелось   закричпть,  но  боялся,  что отец  не  поймёт  его  тревог,  примет  за  мальчишество,  забыв  или  не  придавая   такого  значения его  поведению  на  фронте  или  на  парадах  -  там,  где  сын  жил  самостоятельной  жизнью,  без  пригляда  Берии  и  его  тупоголовых  людей  в  соединении  с  доброжелательными словами  Власика.
Трезвый  Василий  оставлял  свои  мысли  не  увидеть  подлых  намерений  окружения  отца.  Но  пьяный   становился  отважнее.  Но!  тогда  пропадать  буду   я вслед  за  отцом,  он  -  первым,  я  следом, думалось  ему. Но  вдруг   бессилие  наваливалось  вместе  с  мыслями  о  неминуемой  гибели,  тоска  о  незаслуженных  словах  отца,  которые  врезаются   в  сердце  как  нож  и  отец  уходил  с  этими  произнесёнными  им  словами  вдаль  от  него,  в  ту  невозвратную  даль,  куда  уходят  люди  мёртвыми  от  живых.  И   сам  отец  сделался  будто  мёртвым.  И  он  закричал,  от  вида  этого  лица  и  сам  сделался  мертвенно  похожим  на  отца.  Кричал  благим  матом  и  бежал  к  дверям  за  которыми  были  всё  те же.  кто  хотел  им  обоим  смерти  -  сначала  отцу.  Потом  сыну.
 И   вдруг  наступило  молчание  и  оцепенение  всему.  Только  почему  то  слышалось  одно  лишь  мерное  медное  и  скрипучее  тиканье  маятника  на  стенных  часах,  надвигающееся  на  кунцевскую  дачу  со  стороны  Москвы,  со  Спасской   башни  -   били  куранты  Спасской  башни,  скрипели  шестерёнки  противно  и  зло и  вдруг  ударяли  мелодичным обманным  звоном.
Василий  остановился  у  самых  дверей.  И  оглянулся.  Отец  стоял  и  глядел  вслед.  Его  взгляд  был  ласков.
-   Если не   боишься  ничего,  и  не  желаешь  выпросить  отцовское  прощение,  то  каким  образом  собираешься  мои  заветы  хранить?  Ведь  ты  сын  мой,  Василий. Брось  пить  и  пьянствовать,  удостой  себя  моим  сыном,  без  этого   не  могу   тебя  любить  -   ведь  ты   не  здоров,  Вася.
     Василий  молчал .
-   Что  молчишь!  -  крикнул  отец,  ударил  кулаком  по  зелёному  сукну   стола
так,  что  опрокинулся  подстаканник  с  чаем.  -  Берегись,  Василий!  Знаю,  что  добиваешься  своего  -  хочешь  под  моим  крылом  укрыться  со  своими  безобразиями  от  моих  друзей   и  соратников.  Ведь   и  они  не  желают  тебе  плохого.
-   Желают,  отец,  очень  желают,  только  этого  и  желают!  Только  этого  ты  не  видишь!  -  Василий зло  усмехнулся  в  сторону.  -  Только  поздно  увидишь.  И  мне  никуда будет   деться,  только  вслед  за  тобой  -  в  могилу.
Василий  зарыдал  как  ребёнок.  И  отец видел  его  откровенные  правдивые  слёзы. Стало  не  по себе.  И  Василий  видел  жалость  отца  к  нему и  он  зло  порадовался  своему  мщению  за  свою  покорность  и  бесконечное  упрямство.  Теперь  ему  казалось,  что  он  сильнее  отца  и  сильнее  всех  его  услужливых  и  трусливых  чиновников.  Тогда  он  ещё  раз  криво  усмехнулся  ему  в  лицо,ожидая   от  отца  несправедливости.
-    Вон!  -  тихо  прошипел  вождь,  скрывая бессильное  бешенство.
Василий,  по-прежнему  не  скрывая  своей  кривой  усмешки,  похожий  на  зверёныша,  отпугнутого  чужой  самкой  от  добычи,  тихо  застонал  не  смея  перечить  ни  одному  его  слово,  ни   одному  велению. И  он  вышел,    посчитав  себя  изгнанным.               
 Саша  помнил  как  началась  зима  того  печального  для  страны  года. Он  в  тот  год  начал  регулярно  посещать   каток  на  стадионе  и  был  в  восторге  от  льда,  снега,  мороза и  девушек.  Зима  выдалась  не  то,  что  бы  суровой,  но  значительно  холодней  обычного  -  коммунальные  квартиры  обогревались   чуть-чуть,  что  бы  лишь  поддержать  отопительную  систему.  Так  было  всегда.  Просто  Саша  не   помнил,  а  может  не  знал  другого.  Он  долго
лежал  проснувшись  утром   под  одеялом,  ожидая,  когда  за  ним  придут  товарищи  по  двору  и  они  гурьбой  в  каникулы  пойдут  в   далёкий  кинотеатр  «Великан» смотреть  «Кубанские  казаки»  или  «Смелые  люди».  А  перед  началом  сеанса,  сгрудившись  в  фойе, охраняли  себя  и  быстро слизывали  и   поедали  эскимо  на  палочке  за  25  копеек,  что  бы  не  привлекать  внимания   маленьких  шпанят,  которыми   был  наполнен  кинотеатр.
     А  в  конце  февраля  зима  не  ослабела,  город как  бы  заново сковали  скорбь  и  мороз.  Да  появились  слухи, а  потом  и  подтвердились  сообщениями  газет  и  радио,  что  тяжёлая   болезнь  Иосифа  Виссарионовича  Сталина   уложила  его   в  постель  и    всем  советским  людям  нужно  скорбеть   в  эти  дни    и  желать  ему  выздоровления.  И  все  скорбели. И  были  одни  лишь  разговоры,  других  не  было,  обсуждали  газетные бюллетени   о  здоровье   вождя  и  все  были  уверены,  что  смерть  его  не  постигнет,  потому  что,  такого  не  может  быть.  Но  однажды,  в  самом  начале  марта, рано  утром Саша  вышел  из  подъезда своего  дома и   направился  к  соседнему  подъезду  к  Валерке  Мельникову,  своему  однокласснику,  однокурснику  по  Суворовскому  училищу  в  городе  Калинине   что  бы  бежать  в  училище  вместе.  Саша  и  сейчас  это  помнит,  буд  то  было  вчера.  Валерка  ещё завтракал, бабушка  кормила  его    картофельным  супом  и  запах  бульона  этого   супа  разносился  по  всему  подъезду  и  Саше  захотелось  очень  есть.  А  потом  вдруг  расхотелось  и  он  почувствовал  головокружение  и  ноги  его ослабли.  И  Саша  потерял  сознание.  И  больше  ничего  не  помнил.  Очнулся   в  комнате  на   диване.  Рядом  Валерка и   его  бабушка,  смотрят  как  на  мертвеца.
-   Что  ты,  Сашенька,  в  школу  таким  ходишь?  Разве  можно.  Тебе  получше  стало,  пойдём  на  кухню,  я  супчика  тебе  налью,  хлеба  кусочек   -  да  и побежите  в  школу.  Вставай,  Сашенька.  -   Бабушка  помогла  Саше  встать.
     На  письменном  столе  валеркиного  отца  уместился  в  разобранном  виде  до винтиков  радиоприёмник,  горели  лампочки.  Что  то  монотонно  ныло  из  репродукторов,  усиливалось   завывание  и  затихало   -  и  всё  с  каким  то  посвистом.  Вдруг  как  из  далека слышалась  человеческая  речь  и  вдруг  словно  заслонялась  тонким  до  рези  в  ушах  звуком  глушения  государственной  тайны.  Но  снова  все  эти  звуки  повторялись,  и  снова  уходили,  как  тонули.  И  снова  возникали,  и  снова  тонули. Бабушка  словно  заворожённая,  забыв  обо  всём  старалась  уловить  почти  неуловимое. Вдруг  как  что  то  прорвало  в  эфире,  всё  стихло  и  словно  через  промытое   окно  увиделась  картина,  так  прослышались  явственные  голоса  на  непонятном    Саше,  Валерке и  бабушке  английском  языке.  Можно  только  разобрать,  если  прислушаться  и  выбрать одно:  Сталин,  потом  снова  Сталин  и  снова  Сталин.      Чужой  язык   перестал  трепатЬ   имя   вождя,  но  вдруг  зазвучала  русская  речь:  Умер  диктатор  Сталин.  И  повторялось  неоднократно:  Умер  диктатор  Сталин.  Умер  диктатор   Сталин.  Умер   диктатор  Сталин.
И   больше  ничего.  Только  одно:    Умер      диктатор  Сталин.    И  что  то    запахом  траура,а  чужие  слова  из  чужого  далёка  были  предупреждением  о  предстоящих  горестях    и бедах,  о  дорогих  потерях , состоящих  для  Саши  из  игрушечной  железной  дороги  у  Валерки  в  комнате,  из  крутящейся  нарядной  новогодней  ёлки  и  другими  игрушечными  поделками.  И  не  будет  больше  запаха  картофельного  супа  и  картофельных  котлет   на  рыбьем  жире. .
    Можно, конечно, ухмыльнуться и сказать  - вот, мол ирония судьбы,  гримасы истории,     можно  и  просто  помолиться   за  прожитую  жизнь    -  свою, своих родителей  на фронте  ли  или  рядом  в  голодном  и  холодном  тылу,  соседей,  и   просто  знакомых,  и  просто  людей  оставшихся жить. Такое  явление   как  ухмылки  по  поводу  событий,  иногда и зачастую трагических ,  куда  вплетается  патриотизм,  можно  сказать,  что  люди  бегут  от  него  или  бежали  в реальности  даже  не   от  коммунизма.  Но не  было  бы  коммунизма
за  горизонтом.  русские  люди  не  были  бы  заряжены  коммунистическим  патриотизмом. Пусть  так  -   коммунистисческим  патриотизмом. Люди  бежали  от  коммунистического  патриотизма!  То  есть.  За  Родину!  За   Сталина!  -  Вот  что  им  претило? Не  может  этого  быть! А  другого  патриотизма  в  то  время  в  России  не     было.   Тогда  что  это?
     Но  вот   Александр  Васильевич  Бурдонский,  родившийся  в  городе  Куйбышеве,  конечно  же  знал  о  сталинском  патриотизме  и  жил  этим  патриотизмом. А   о  русском  патриотизме  Саша  не  знал,  наверное,  потому,  что русский  патриотизм, растворившийся   в  сталинском,  успешно  заменил  его  и  помог  России  пережить  лихие  годы  войны.
      Александр  Васильевич  Бурдонский,  или  мальчик  Саша,  родившийся  в  1941  году  14  октября  не  заметил  на  себе  какого  то  давления  окружения,  наверное,  потому.,  что  окружения  то  не  было.  Он   был,  по-существу,  брошенным  ребёнком  более  чем  известных  родителей.  Встал  он  на  ноги  без  чьей  то  помощи,  окончил  режиссёрское   отделение  ГИТИСА,  народный  артист  России,  заслуженный  деятель  искусств, режиссёр  театра  Советской  Армии.  Он говорит:  Ненавижу   любопытство  по  отношению  к  себе.  Я  занятой  человек,  мне  некогда  задумываться  о  родственных   связях. Но  я  никогда  не  пойду  играть  роль  Иосифа  Виссарионовича  Сталина  ни  за какие  деньги. И  роль  своего  отца  для  меня  не  может  быть  меркантильной.  И  писать  об  этом,  значит  противоречить  всему,  что  сыграно  и  написано. Значит  вступать  в   конфликты.
      Но  я  то  знаю -  это  прямой  внук  великого  человека.  Поскольку  ему   неприятен  разговор  о  нём,  поэтому  я  умолкаю.

               
                63
        Музыка   сфер.  Беззвучная  гармония     страха  и нелепой   веры.  Веры  ни  во  что.  И  интуиция  маэстро- виртуоза  подсказала  всем,  кто  наблюдает  и  слушает  эту  какофонию  звуков,  что  именно  здесь,  в  стенах  кабинетов  власти,  на  этих  местах  импровизируется  композиция  и  вслед  за   оглушительным  аккордом   сердечных  литавр  идёт  смена  темпа  и  поворот  темы.
      О недостижимость исполнительного  дара  на человеческих  нервах! Мы  ощущаем  натянутость  струн,  властный  удар  смычка  по  струнам  и  с  поворотом  темы  мы  видим заманивающую  тему  надежды.
Но  вера  оставалась,  но  и  она  стихла  в  беззвучии.  И  снова  тишина  и  молчание..   
      Незабвенный   Аркадий   Вайнер   как  только  спросили  его:  чем  и   как  улучшить  нашу  режимную    систему,  ответил:  такая как  есть,  никому  не  нужна.  А  нужны  новые  люди, которыми  и  заменить   усидевшихся.  Просто    распустить  и  набрать  других   по  конкурсу,  по  отбору,  среди  которых    окажуться  только  лучшие.  Вопрос в  исполнении,  в  качестве  отбора. Кому  это  будет  поручено  -   личностям  или   прежним  должностным  лицам  -  вот  главный  вопрос .  Изменение  обстановки  по  другому Аркадий  Вайнер не  видел.  Уж  слишком далеко дело  зашло.  Это  тогда!
     Так  думал  Вайнер  много  лет  назад.  Власть  не  слышала  его слов. Но  пришлось  делать  то, о  чём  думал  Вайнер,  когда  кого  то  сохранять  в системе   было  некого   и  кому  то  доверять  реформировать  систему  то  же не оказалось. Остались  одни генералы  в  милиции    да  самые старшие  советники  юстиции  из  молодых  прохиндеев  в  прокуратуре,  да  самые  безграмотные  судьи,  умеющие  только  ставить  свою  подпись,  куда  положит  палец  приметливый  человечек . Но  что  более  всего  непонятней  -   это  случившееся   в  армии с  её  Министром  и  Главнокомандующим.  Но  это  проходит  под  хи-хи  и  ха-ха  да  под  обсуждение  Евгении  Васильевой,  прелестницы  Министра  и  обладательницы  награбленного имущества  Минобороны,  конечно,  не  одной  только  ей,  но  совместно  с  Министром.  А  Главнокомандующий,  представьте,  читатель ,  здесь  вообще  ни  при  чём.  Он  наблюдает  за  коррупцией.  Контролирует.  Таких  нарушений  закона в  цивилизованных  странах   -  государствах,  сообщающих  о  себе везде  и  всюду как  новая  Россия  законовоспитана,  сколько  хороших  и  нужных  законов  приняла  её  Дума,  конечно  нет  и  никто  этому  не  поверит,  не  поверю  и я  ни  одному  решению,  ни  одному  судейскому  постановлению,  что  мои  ссылки  на  закон,  на императивную  (обязательную)   норму  закона   не  состоятельны. И  никого  из власти  не  беспокоит,  что  этим  Россия  оставляет  след  в  истории  безграмотной  в  праве  Державой. И  наши  юристы  громко  уязвлены как  безграмотны  наши  люди  в  праве,  забывая  о  себе,  о  неучах; это  они  наши  прокуроры  и  судьи в первую  очередь   не   состоятельны давно,  мертвы  и  смерть  их  никем  не  замечена  и  похороны  никак  не  состоятся и  хоронить  их  никто  не хочет,  когда  они  давно  мертвы  и  воняют.
      Но ,  послушайте. Президент  Медведев  мало  того ,  что  Президент;   он ещё  и  юрист по  образованию  и  говорят,  преподаватель  права.  Как  же  он   при  своём  президентстве  и  при  своих  качествах  юриста    посмел  не  замечать  развала  юриспруденции. Мало  того,  что  ему  в голову взбрело    поднимать  вопрос  о  каком то  «правовом нигилизме»,  словно   играя  в дураков   со  своей  элитой,  предоставленной  в  пользование от  предшественника.
      Как  видим  и  как  убеждаемся,  в  нашей  убогой  жизни    ничто   не  может  повлиять  на  Президента   Российской  Федерации, если  он  намерен  идти    на  четвёртый  срок  президентства,  никакие  жалобы  на  систему его  не  остановят.  Президент  недоступен   к  пониманию,  остаётся   недоступным  ,  как  и  прежний,  успокоивший  всех не  желанием  нарушать  Конституцию,  и отставить  свой  поход   на  третий  срок  президентства.  Ну  и  что  из  этого  получилось  и  могло  ли  из  этого  что  получиться кроме   под  себя  подготовленного  ещё  одного  срока президентства. Подковёрные  игры   засели  крепко  в  генах.
      И  мы  снова  видим  рокировку,  эту  пресловутую  рокировку,  гнусную  вещь , придуманную  нашими  малышами  из  дуумвирата,  наших  гениальных  Президентов  на все  времена. Вот  какой  прогноз   сбылся  действиям  Путина  и  его  оруженосца  Медведева  на стыке  второго  президентского  правления   одного Президента   и  первого,  ещё  не  наступившего,   срока  другого.  А  это  я  записал  газетные  строчки:
«По истечении  второго   президентского  срока Путин  становится  во главе    партии парламентского  большинства,  а  затем  и  премьером.  Под  его  контролем, таким образом,   оказывется  и  Парламент,  и Кабинет  Министров.  Ему  переподчиняются  все  министры (включая  и  силовые  и  политические).  На  пост  Президента  подбирается  правильная  фигура  -   человека  не  амбициозного,  но  приятного  настолько,  что бы  его  избрало  население  страны. Несмотря на  более  высокую    по сравнению  с  премьером легитимность президента  (всенародное  избрание),  государством де-факто руководит  премьер».   И  всё  это  в  стиле  карусели. И   всё  это  предназначено  на  долгие  годы. Всё  повторится.  Этим  они  овладели 

                64

А  о  Путине  у  меня  пропала  надобность  и  желание  что -либо  говорить.  Пропала  и  всё.  Мне  он  не  интересен. Если  он  не  будет  связан  событиями,  то  на  это  есть  у  меня    газеты,  журналы  и  телевидение.  Там  и  охотников  много  найдётся.  Да  для  этого  они  и  созданы,  что  бы  трещать  по  этому  поводу.  Может  я  ошибаюсь?  Если  так,  то  легко  возвращусь  к  теме.  Смута  ведь  в  полном  порядке.