Трагедия короля Ричарда III, 3-2

АКТ ТРЕТИЙ
СЦЕНА  ВТОРАЯ
Перед домом лорда Гастингса.

(Входит гонец.)

ГОНЕЦ:
Милорд! Милорд!

ГАСТИНГС (за сценой):
Кто нас тревожит у ворот?

ГОНЕЦ:
Осмелился лорд Стэнли
Поднять вас из постели.
Стоит у вашего крыльца
Посыльный от его лица.

(Входит Гастингс.)

ГАСТИНГС:
Который час?

ГОНЕЦ:
Четыре пробило как раз.

ГАСТИНГС:
Чего ж хозяину не спится,
Коль спозаранку колготится?

ГОНЕЦ:
На то имею я ответ:
Во-первых, шлёт вам свой привет.

ГАСТИНГС:
А что же на второе?

ГОНЕЦ:
Секрет его раскрою:
От сна-кошмара он проснулся,
И, вспомнив сон, весь содрогнулся.
Он, заикаясь, рассказал,
Как зверь во сне его терзал,
Содравши шлем с него клыком,
Поведал диким языком,
Что собирается совет,
Где вам пощады, лорды, нет.
Он предсказанью просит внять,
И с ним на север убежать.

ГАСТИНГС:
Вернись-ка к лорду своему,
Нам трусить, парень, ни к чему.
И есть у нас ответы
На разные советы.
В одном – хозяин твой сидит.
В другом – дружок мой Кэтсби бдит.
Когда б сомненья были,
Давно б нас упредили.
Скажи, что опасенья,
Не прочат сотрясенья.
К тому ж – я сильно удивлён,
Что лорда взбудоражил сон.
Коль хочешь жив остаться,
Зверей нельзя бояться.
Пусть Стэнли сам ко мне придёт,
И мы отправимся на слёт.
Есть в башне Тауэра дверь,
Где ласков будет с нами зверь.

ГОНЕЦ:
Вы правы, безусловно.
Всё передам дословно.

(Уходит.)

(Входит Кэтсби.)

КЭТСБИ:
Привет, мой благородный лорд.

ГАСТИНГС:
Не каждый рано так встаёт.
Похоже, сплетня ранняя уж знает,
Чем королевство хворое страдает.

КЭТСБИ:
Чтоб хворый не залёг совсем в кровать,
Придётся Ричарда на власть короновать.

ГАСТИНГС:
Я не ослышался? Отдать ему корону?

КЭТСБИ:
Вы обратились в сталь и оборону.

ГАСИНГС:
Скорее голову отдам на отсеченье,
Чем соглашусь на это униженье.
Он метит в короли, ты полагаешь?

КЭТСБИ:
Уверен он, что ты об этом знаешь.
Тебя не надо  в этом убеждать,
А потому не будешь возражать.
Все королевы близкие – в ответе,
Казнят их поутру уже в Помфрете.

ГАСТИНГС:
Об этом я, конечно, не заплачу,
Я на врагов печаль свою не трачу.
Но Ричарду не стану помогать
Наследника прямого обижать.
Пока я жив, такому не бывать!
А посягнёт, ему несдобровать.

КЭТСБИ:
Иного здесь, по-моему, не скажешь.
В решимости, милорд, вам не откажешь.

ГАСТИНГС:
Несчастные завистники простят:
Над ними посмеюсь я, год спустя.
Остерегались, видно, не напрасно.
Все те, кто мне завидовал негласно.
Трагедия постигла тех людей,
Кто на меня натравливал зверей.
Вот, Кэтсби, что тебе скажу…

КЭТСБИ:
За каждым словом я слежу.

ГАСТИНГС:
И двух недель, брат, не пройдёт,
Сгною того, кто и не ждёт.

КЭТСБИ:
Всё страшно тайное и гадко.
Не зная, умирать не сладко.

ГАСТИНГС:
Да, горько смертникам узнать,
Что им придётся  умирать.
Как тройке: Воган, Риверс  Грей,
Их вздёрнут утром между рей.
Такое может вдруг случится
И с тем, кто скипетром кичится.
Смерть выдаёт любому визу,
Ей наплевать, что к власти близок.

КЭТСБИ:
Вы не подвержены проблемам,
Вас ценят Ричард с Букингемом,
(В сторону):
Узнаешь, как вас лорды любят,
И будет виден за версту
Твой лик понурый на мосту.

ГАСТИНГС:
Всегда по их законам жил,
И честно это заслужил.
(Входит Стэнли.)
А где ж рогатина на зверя,
Коль ты в историю поверил?

СТЭНЛИ:
Привет вам, Кэтсби и милорд,
Остроты ваши – первый сорт.
Их хватит ровно до рассвета,
Но мне не нравится всё это.

ГАСТИНГС:
Мне жизнь мила, как и тебе.
Что может быть главней в судьбе?
Когда бы опасался,
Я б так не издевался.

СТЭНЛИ:
Неслись из Лондона в Помфрет
Вельможи и не знали бед,
И не могли предположить,
Что им осталось сутки жить.
Но солнце закатилось
И страшное случилось.
Быть может, я и трушу,
Но страх терзает душу.
Да, господа светает,
Ужели страх растает?
За подозрения прости,
Но надо в Тауэр идти.

ГАСТИНГС:
Ну, полно, полно. Я с тобой.
Ты как за каменной стеной.
А те, кто был в Помфрете,
На том блуждают свете.

СТЭНЛИ:
Когда главу с плечей срубили,
Судью частично схоронили.
Не позавидуешь суду:
Он – не виновен, но в аду.
Похоже, я тону в экспромте,
Идёмте, господа, идёмте.

(Входит рассыльный.)

ГАСТИНГС:
Я с малым побеседую немного.
Идите, догоню вас по дороге.
 (Стэнли и Кэтсби уходят.)
Ну, расскажи мне, как ты поживаешь?
Чего достиг, о чём теперь мечтаешь?

РАССЫЛЬНЫЙ:
Вниманием я тронут, господин,
Не вижу для тревоги я причин.

ГАСТИНГС:
И я с тобою тоже поделюсь:
Предательства теперь я не боюсь.
Кто в Тауэр меня сослал когда-то
Теперь под стражу палачами взяты.
Об этом никому не говори,
Пока не казнены все главари.
Надеждами страна озарена,
Счастливые настали времена.

РАССЫЛЬНЫЙ:
Бог помогает доброму всегда.
Его обходит стороной беда.

ГАСТИНГС:
Достоин, парень, щедрого подарка.
Иди-ка, опрокинь за лорда чарку!
(Бросает ему кошелёк.)

РАССЫЛЬНЫЙ:
Вы понимаете и любите народ.
Храни вас, господи, от всяческих невзгод.

(Уходит.)

(Входит священник.)

СВЯЩЕННИК:
Рад видеть, лорд. У вас прекрасный вид.

ГАСТИНГС:
Пусть Бог и вам здоровье сохранит.
Сэр Джон, я долг за службу вам обязан,
Не вышло как-то, всё делами связан.   
Я должным быть нисколько не хочу.
В субботу приходите. Заплачу.
(Шепчем ему что-то на ухо.)

(Входит Бакингем.)

БАКИНГЕМ:
Священнику в Помфрет пора спешить,
Там есть, кого сегодня причастить.
Вам с батюшкой шептаться не пристало,
Для исповеди время не настало.

ГАСТИНГС:
Когда отца святого утром встретил,
И я подумал так же о Помфрете.
Вы в Тауэр?

БАКИНГЕМ:
Да, сэр.
И быстренько вернусь
Я раньше вас оттуда возвращусь.

ГАСТИНГС:
Я на обед остаться там намерен.

БАКИНГЕМ (в сторону):
На веки вечные, и в том теперь уверен.
Не медлите. Идите же вперёд.

ГАСТИНГС:
Я ожидаю только вас, милорд.

(Уходят.)