Перышко на стекле

               
    Вечерело.  Начинало смеркаться. Часы показывали половину четвертого. Мы с женой недавно пообедали и разошлись по своим комнатам.  Неожиданно на кухне-террасе я услышал удар о стекло. Зная о неоднократных происшествиях с птицами, получавшими травмы, я встал и подошел к окну. На боковом стекле я сразу же заметил маленькое легкое сероватое перышко, которое приклеилось к гладкой прозрачной поверхности.
    Заподозрив неладное, я открыл дверь и вышел на крыльцо. Около подвешенной на сосне кормушки без устали летали синички, снегири и воробьи, лакомясь семечками, которые я насыпал поутру. Ничего другого я не увидел и вернулся на кухню. Однако предыдущий опыт и этот странный звук не давали мне покоя.
    Я снова подошел к окну и стал внимательно осматривать территорию около террасы. И вдруг на снегу возле яблони я увидел какой-то предмет, напоминавший небольшое перо, которое медленно раскачивалось из стороны в сторону, хотя ветра в то утро не было. 
    И тут меня осенила догадка: а не птичий ли это хвост, двигавшийся в такт дыхания? Я снова вышел на крыльцо и пошел по глубокому снегу к этому месту.  И только подойдя вплотную, я увидел, что качавшийся предмет есть не что иное, как хвост маленькой несчастной  птицы, которая после удара о стекло отлетела на несколько метров в сторону и вертикально вошла в рыхлый глубокий снег.
    Я опустил руку в  сугроб и извлек оттуда зеленушку – птицу с множественными оттенками зеленого цвета, которую за нежную окраску и красивое пение называют лесной канарейкой. Птица была без сознания, глазки у нее были закрыты, она едва дышала, а из ее клюва капала алая кровь. 
   Было ясно, что после сильного удара зеленушка была в глубоком нокауте. Находясь в моей руке, она не подавала признаков жизни, если бы не биение ее маленького сердечка.
    В доме я окунул клюв птицы в воду, которая тут же окрасилась в розовый цвет. На кухне стояла пустая клетка от моего попугая Гоши, который на этот раз остался в Москве. Туда я  поставил поилку, насыпал зерен и поместил травмированную зеленушку. Когда я через несколько минут подошел к клетке, то увидел, что птица сидела с опущенной головой, закрытыми глазами и очень тяжело дышала.
     Все ранее попадавшие в подобную историю птицы, а среди них были скворцы, синицы, снегири и малиновка, довольно быстро приходили в себя и через несколько часов уже были на воле. Но травма зеленушки стояла особняком, и у меня уже стали появляться сомнения относительно благополучного исхода.
     Зная, что надежда умирает последней, я оставил клетку с птицей на кухне, накрыл ее полотенцем и пошел досматривать телевизионную передачу. Через час зеленушка пришла в себя, стала расхаживать по клетке и реагировать на меня, когда я подходил поближе. Еще через полчаса птица стала пытаться взобраться по прутьям клетки вверх, а это был уже хороший признак. Дав возможность зеленушке отдохнуть ночью в тепле и полностью придти в себя, когда совсем рассвело, я взял ее в руки, вышел на крыльцо  и раскрыл ладонь. Оправившаяся от травмы птица взмыла почти вертикально вверх и уселась на ветке старой яблони. В тот же день я, похоже, видел ее около кормушки рядом с террасой, где она вместе с другими птицами лакомилась семечками, наверное, вспоминая нас добрыми словами.