О любви к нелюбимым

          Я с детства любила всё живое. И мне всегда казалось, что даже в лесу, обитает кто - то невидимый, который меня слышит и видит. Мне казалось, что меня слышит даже вода.  Конечно, как и многие из нас, я жутко боялась всяких насекомых, особенно пауков (огромные такие - крестовики или с длинными лапами, вытянутые такие). Я лесных пауков и сейчас боюсь (мягко говоря нервничаю), если гуляя в лесу, не увидев паутины, попадаю в неё, и этот огромный паучище оказывается у меня на шее или ползёт по груди, а дальше выше - на шею, а там и до лица не далеко... Я тогда так громко ору! Я начинаю бегать между деревьев и скакать, в надежде, что он спрыгнет с меня, и при этом кричу: "Уберите с меня это чудовище!" Правда потом, мне кажется, что паук сам пугается моих криков и пытается быстрее свалить с меня.   

          Это потом, уже спустя время, ближе к подростковому возрасту, я ожесточилась, но честно говоря, даже это душевное огрубение и ожесточение было направлено в сторону людей, нежели на животный мир.

        Мне вспомнился один случай, который раз и навсегда оставил во мне глубокий отпечаток, проявившись в любви к мышам и всему их роду. Я не визжу от их вида, не впадаю в панику, я к ним отношусь так же, как  например, к кошкам или собакам.

       Жили мы в своём доме. За огородом протекала река, а за рекой сразу начинался берёзовый лес. Мне было одиннадцать лет, когда произошёл тот случай, о котором я хочу рассказать. Была осень, сентябрь, мы всей семьёй вышли в огород копать картошку. Семья состояла из отца с матерью, старшей сестры четырнадцати лет, и меня. Отец с матерью выкапывают кусты с картофелем, а мы с сестрой собираем картофель в вёдра и относим его в общую картофельную кучу. И вот, отец, делает очередной подкоп под куст и выкапывает кучу земли с картофелем, взрослой мышкой - полёвкой и её выводком. Это похоже было их жилище. Мать - мышка сразу рванула в сторону и скрылась, а розовые 4 мышонка, которых едва покрывал белый пушок, размером около трёх сантиметров, остались лежать на земле среди картофелин. Мать завизжала:

    - " Убей их! Юрка, дави их!"
       
      И только отец поднял ногу, чтобы их раздавить, как я заорала во всё горло: - "Не смей!", - и кинулась на колени, накрыв мышат собой, упёршись руками на землю. Быстренько собрав их в ладошку и накрыв другой, я побежала домой. А мать кричала мне во след:
    
     - "Брось их, Ленка! Не смей тащить их в дом!"

        Но я не слушала. Забежав к себе в комнату, я, спокойно отдышавшись, раскрыла ладони и осмотрела мышат: они были ещё слепы, как котята, глазки закрыты, ушки маленькие, сморщенные и прижатые. Совсем розовенькие, с такими же розовыми носиками. Я осторожно отряхнула с них остатки земли, сняла со своей куклы (большой такой, не барби!) шляпу из бархата, положила туда мышат, а шляпу поставила на книжную полку, освободив перед этим место от книг.  Затем, я отправилась на кухню. Подогрев молоко и  взяв пипетку, пошла к своим мышам. И начала поить по очереди каждого мышонка. Сначала они видимо боялись, ведь я пахла совершенно не как их мать, да и молоко было им не привычным. Но позже, к вечеру, они уже понемногу пили молоко из пипетки! На ночь я прикрыла шляпу кусочком тёплой ткани, что бы они не замёрзли, оставив немного приоткрытым край для доступа кислорода.   
   
         На следующий день (было воскресенье), я провела в комнате с мышами почти весь день, даже гулять в этот день не пошла. Мышата охотно пили молоко из пипетки, я уже успела привязаться к ним и полюбить этих крохотулек.   А в понедельник я ушла в школу, в первую смену. Когда я вернулась домой, около двух часов дня, то увидела, что дверь в комнату приоткрыта.  Сразу почувствовав неладное, я вбежала в комнату:  шляпа валялась на полу, мышат не было, а на моей кровати спала наша кошка Муська! Видимо она лапой открыла дверь, учуяла мышат, прыгнула на полку и стащила шляпу с мышатами, участь их была решена...  Я рыдала. Я рыдала навзрыд. Долго. Мне действительно было их жаль.

        С тех пор прошли годы, я выросла, а случай этот хорошо помню. И каждый раз, когда кто - то из наших пяти кошаков приносит домой "добычу", будь то мышь или птица - я отбираю эту "добычу". Коту даю взамен что - то другое съедобное и хвалю: "Мол, добытчик!"  А животину, если уже задушена и мертва, иду и хороню, то есть закапываю. А если мышь или птица - жива, иду и отпускаю на волю. Мышь - подальше от дома, птицу - в лес (у нас не далеко от дома пролесок).

            Почему я вообще об этом всём вспомнила? Да вот, буквально сегодня, когда я была на работе в ночную смену, наша цеховая кошка (и тоже Муська!) поймала маленькую мышь, с мизинец размером, наверное детёныш ещё неразумный.  Муська притащила нам её на щит ( это где мы сидим все и следим за приборами, которые показывают уровни воды, давление, температуру воды, РН-метры). Женщины, работающие со мной, сразу закричали:
    
    - "Брысь, Муська! Иди и жри эту мышь подальше отсюда!"   
      
      Муська от криков таких встала как вкопанная, с мышонком в пасти, которого почти и не видно - такой махонький, глазища округлила и смотрит на нас. Ну пасть то и разжала... Мышонок упал на пол и побежал, кидаясь из стороны в сторону и громко пища. Муська за ним! Я за Муськой! Женщины от нас! Я к кошке подбегаю, отталкиваю её в сторону, что бы поймать мышонка. Он, видимо от пережитого шока и страха, бежал медленно, потом застывал на месте, Муська кралась с одной стороны, я сзади, мышонок пищит... И тут я накрыла его ладонями сверху. Чувствую - притих, Муська подбежала - нюхает мои руки, и пытается лапой мои ладошки открыть, смотрит то на меня, то на ладошки... А я аккуратно ладони сомкнула вместе с мышонком, так, что он оказался закрытым в моих ладонях, как в домике. И тут же куснул меня за палец, но не сильно. Я его опустила в карман своей спецовочной куртки, карман был глубоким, но я его на всякий случай прикрыла, что бы мышонок не выскочил. Женщины мне кричат: - "Дура! Выбрось его! Нечего мышей плодить!"

      На что я ответила: - "Я его за цех выпущу, на улицу."
   
     И пошла.   Выйдя из цеха, я отошла подальше, и присев на корточки, наклонилась к земле так, что бы карман моей куртки опустился на землю.  Приоткрыв карман, я позвала мышонка:
   
      - "Ну что, беги на волю!"

      Мышонок сразу очухался, по - моему он там умирал от страха, что же с ним сделают, только что побывав в кошачьей пасти...  Смотрю, зашевелился, взобравшись на край кармана, зацепившись лапками, он повёл носиком по воздуху, затем спрыгнул на землю, и засеменил лапками подальше от цеха. Я проводила его взглядом, пока он не скрылся в тени другого здания, и вернулась на рабочее место.

      К чему я затронула эту тему? Так ведь мыши не виноваты, что они родились мышами. И многие другие не виноваты, что они родились теми, кто они есть.  И если бы я, вдруг была в другой жизни мышкой, я хотела бы, что бы какая - нибудь дурёха вроде меня, спасла бы меня от кошки, не побоявшись взять меня в свои тёплые ладони, а я так же от страха укушу её за палец. Но она не швырнёт меня от этого на пол, обратно кошке на растерзание, а осторожно положит меня к себе в карман и выпустит на волю. И я убегая, подумаю:

     - "Надо же, оказывается среди этих огромных двуногих чудовищ, есть милосердные и сострадательные"....