Безумствующая стихия наглости

Ну вот и настал час моего безумного уничижающего писательства, марание документов ворда. Да, это будет не похоже ни на что, и при этом ничем не отличается от того что писано и издается, окромя своего дилетантства. Вы увидите всю мою злость, инфантильность, необразованность и типичность шаблонного мышления. Да, все это во мне. И я собираюсь переступить через себя, впервые показав свое писательско-критиническое творение, полное неологизмов и нехватки словарного запаса.  Смелость, самоирония и откровенность. Я выставлю себя напоказ, все мое глупое нутро, а потом скажу – это такой литературный ход, я просто придуривалась, но вы мне не верьте, или верьте..решайте что хотите, но не сами.

Пчеловодство – э то весьма занятное хобби, еще больше оно занятно тем, что слово это, пришло в голову мне первым, т.е. в начале было пчеловодство. Юморная, не так ли?

-Эй, Алина, идешь с нами?
- Интересно куда? И похоже, что я собираюсь куда-то идти? Я ведь уже сижу и занята осмыслением идей творческого самовысера. И главным предметом моего размышления на данном этапе является, как вы думаете что? Успех уверенности в собственной гениальности. Если человек что-то дает кому-то, что является частью его производства разума – все, считайте, что он думает какой он гений. Пусть он и отрицает это, но раз он показал себя, даже с напускной неуверенностью – он глупый гомофодный самолюб.
- Ты в курсе, что нет такого слова гомофод?
- А ты как думаешь, я еврейка или нет? Каждое произнесенное или подуманое слово уже есть.
-  Так и быть, оставайся на своем диванчике в позе полулотоса, а твои воображаемы друзья уходят восвояси, от обиды из-за недостатка внимания и общения. Подумай об этом, возможно мы не вернемся.
- Напугали, мне стоит выдуманным 12 пальцем поманить кого-нибудь из вас, и все, вы уже здесь – всем скопом.

Резко встав я сразу направилась на кухню, как наверно уже поняли мои представляемые читатели, я устала от мешанины в моих размышлениях и всяческих помех глупых идей и мыслей.  По этому, возвращаясь к первым слова предыдущего предложения,  я ставлю чайник на огонь плиты, по тому, что от кофе у меня начинается тахикардия.

А вообще не правда это все. Я просто стимулирую свою мыследеятельность..хоть какую то, потому как в остальное время я мало думаю разговаривая сама с собой, или с кем то. Я либо потребляю информацию (читая книги и постыдно показательно смотря японские мультики  в составе американскобританских сериалов) либидо же что-то делаю.  Вы привыкните, к моим гнусным выходкам по извращению слов и каверзной последовательности в предложениях слов. Хочу над вами поиздеваться, ведь потом, вы вдоволь насладитесь надругательством  моего естества ,матери и всяческих талантов выходящих за рамки необычного.

Так вот, я не думаю. Даже сейчас когда пишу. Слова возникают синхронно с наложенным в него значением, часто даже слова раньше. Возможно я их обдумываю-придумываю в каком то ином-перпендикулярном мире?

Шаг 2 – пить чай на крыше не поскользнувшись. Забавный факт, каждый раз, когда я каким то образом попадала на крышу, меня преследовала ненавязчивая мысль пописать с нее (не на нее, это действие я воплотила в жизнь еще в первом посещении), и не так давно я уже сделала это, с помощью смешанного алкоголя (я не часто пью) и любимого на тот момент(и на сейчас пока тоже) человека, который держал меня сзади, чтоб я не нахмурилась с крыши. Это был момент счастья, свободы и истины, наиболее честный, в другие моменты, когда я как бы должна была испытывать подобные чувства-эмоции-ощущения, я скорее симулировала, потому что должна была по каким то непонятным понятиям, это испытывать, но не тогда.
Смешно, я представляю себе как некоторые не близкие мне люди, с которыми  необходимость и случай заставляют контактировать, морщатся при осознании, что я не только пишу подобное, но еще наверняка испытываю все это. Все правильно, уходите, игнорируйте, не читайте дальше – я отвратительно до безобразия обычная и недалекая. И я просто хочу опустить себя в глазах других людей, лелея надежду, что хоть кто-нибудь оценит, и увидит что-то, в этом незамысловатом, напыщенном искусстве себя.

На крыше ветрено и тучно, но зато видно как меркнет множество огоньков фонарей и света в окнах, пытаясь пробиться сквозь туман, мерцающие словно звезды. Закрыть глаза, представить крышечное самоубийство прыжком об землю, снова представить, пожалеть себя, заплакать, ощутить растекающиеся удовольствие от морального падения в следствии жалости к себе.

Так можно жить – как можно чаще представляя свою смерть, свои ощущения в попадания лап оной, а также чувства и действия мира(безразличие) возникающие в момент и после мой (само)насильственной или любой другой болезненной смерти. Тепло от подобных мыслей обволакивает и подпитывает меня, говоря – рано еще, борись, а вдруг что то интересное произойдет? Я ведь в итоге ничего не потеряю, если поживу еще, умереть можно в любой момент. Конечно, если я буду испытывать сильную боль в следствии сексуального и любого другого физическо-морального насилия, тогда я могу пожалеть о том, что не умерла менее болезнее и быстрее, но представляя даже такой, болезненный для меня опыт, внушающий дикий ужас и отрицание, я чувствую увлажненность там, внизу, а значит и подобной ситуации, одна из моих частичек будет довольна. 

Вообще не бывает так, чтобы что-то происходило, что угодно, и какая то часть меня не получила удовлетворение-удовольствие от события. Не допустим же дискриминацию меньшинств внутри каждого человека!!! Каждая, даже самая извращенная, саморазрушительновредящая частица заслуживает толику радости своеобразного, доступного лишь ей удовольствия, пусть и во вред большей части меня.

Вы думаете, расщепление вашего я вам не присуще? Возможно, но вы все же прислушайтесь. По сложившимся медицинским меркам в области безумия это будет, конечно, вопящим тревожным признаком, но кто они такие, чтобы судить. Пока что, я никому не причинила прямого физического вреда, а значит, пока меня не прочитают – я, и вы, мои извратолюбопытные читатели, в мнимой безопасности.
Время по вертикали спускаться  вниз, в свою коморку, занести пустую чашку, взять нож для самоуспокоения и умиротворенной беспечности, чтобы нагрянуть по не слишком злачным, но мрачным, ночь ведь уже, местам.

----В который раз осознаю  - не быть мне, или проще говоря, если я уже пишу, плохой из меня писатель. Мне кажется, для оттачивания языка, писатель просто обязан заниматься словоблудием – говорить везде со всеми и везде – красиво грациозно и легко. С меня же, слова можно и не дождаться(если я не в кругу хорошо знакомых друзей, с которыми я могу расслабленно говорить неправильно и некрасиво всякую смешную, но ненужную дребедень), я долго прокручиваю что хочу сказать – и либо говорю это дрожащим заикающимся голосом быстро и моторно – совсем не так как это звучало и осмыслялось в голове, либо же как маленький зайчишка решаю не заговаривать и вовсе, то что так хотела сказать, когда момент уже ушел. Так что – не можешь толкать речи, красиво говорить? *** тебе, а не признание в писательстве. Ничего ты несделаешь – просто не сможешь донести. Как я например.
Если вы все еще читаете это  - либо вы извращенец батюшка, либо вам нечего делать, либо вы мой хороший друг-родственник ( привет сестричкам, которые обязательно это прочтут).  Постоянно с улыбкой и возбуждением (асексуальным) думаю о вас, мои читатели. 

Ну а я иду, куда же? Я то знаю, но не совсем понимаю – что то движет мной, направляет меня, подсказывая что выбрать – право лево или по вертикали. В конце, шаркающей походкой я оказалась на небольшой горе, снизу от которой расположен затопленный карьер. Звезды кое-где по выскакивали из углов облаков, и можно было наслаждаться точечным сиянием вперемешку с розовеющими тучами. Ах, я откинулась на спину и крепко сжала в руке нож. После  чего так легко и естественно, провела им по животу – от солнечного сплетения к пупку, где сразу же стало холодно жечься. Я ощутила смешение капелек крови с воздухом, и почувствовала себя не такой разделенной с пространством вне меня.
Когда я очнулась кровь запеклась сладкой коричневой коркой и мой живот стал походить на грязную сгоревшую сковородку(с внутренней стороны). Солнце уже взошло на тропу войны с луной, но вторая все никак не отступала. Небо подражая моему животу было местами окровавлено  вокруг солнечного пупка. Поднявшись на колени и зябко потянувшись, я увидала на противоположной стороне карьера голого человека делающего зарядку, и почему я не занимаюсь тем же? Когда я спустилась к воде, никого рядом не стало, и я мирно избавилась от оков одежды и прыгнула с небольшого выступа в приятную своим холодом и страхом воду. Кровь растаяла и стала частью воды, меня же тряхнуло нежной дрожью с головы до пят. Я погрузилась еще глубже, пока в ушах не начало пищать, увидела лишь нескончаемую черноту и выплыла с треском вдохнуть максимально возможный объем воздуха, после чего вяло опустилась спиной на ровную поверхность воды, полную будоражащего ужаса.  Я уже поняла к чему все это,  чего мне так не хватало и каков будет мой следующий шаг. Я выползла животом на каменную поверхность, остудив его еще сильнее.  Выветрив всю воду с кожи и одевшись, я направилась в поисках курящих людей, которые были бы способны одолжить мне добыватель огня.
Ну а дальше не буду утомлять происходящим, и так понятно всем, в чем соль единства со стихиями.