1-794

__
 
Из лежачих положений самое неестественное и неустроенное -  это, когда лежишь чуть вверх лицом от положения на боку, причем ноги еще на боку, а взгляд уже устремлен  куда-то на ребро стены и потолка. В некоторых неважных и переходных состояниях  я регулярно – и против своей воли - принимаю его...

Я – духовный урод и изломанный калека, я все время это чувствую. Например, вдруг подумаю: «почему бы мне и не жить светло с моими-то силами, почему бы и  не писать  здоровое искусство, почему бы и с людьми не быть простым и ясным, без вечных ужимок и изломов - но нет, я в себе не волен как  настоящий калека, т. е. как человек, у которого, нет руки и ноги…»

Иногда, правда, бывают ощущения силы и ясности, но они так быстро уходят, что,  не успеваешь воодушевиться, а тобой уже овладевает еще больший пессимизм. Все же, странно, что приходят и  бывают, и, может, мне надо больше думать о них,   представлять и звать их, и насильно исполнять  что-нибудь из их репертуара?

Я должен быть тихим, скромным, серьезным и видимо вдумчивым –  мне же это близко и меня к этому тянет….Тянет к несуетности, цельности и тишине - а в реальности часто бываю резок, жесток, чрезмерно прозаичен, недоброжелателен, язвителен, вспыльчив, невнятен, невнимателен, безволен, тщеславен, малодушен, как предатель – стал вспоминать, и не вижу конца недостаткам своим, Боже! И ничуть не меняюсь, хотя каждый раз замечаю, что плох, когда плох.

Ну, ладно, хватит самобичеванием заниматься, ты и этим гордишься - как и пьяницы, говорят, гордятся ничтожеством своим и любят бить себя в грудь - ты же  снова хотел что-то попробовать, вот и подумай над тем, чтобы это «что-то» сделалось чем-то  конкретным.

…Ты словно идешь по прямой дороге… - и это только твоя дорога, лишь участки ее ты проходишь вместе с кем-то, наблюдая за светом, потому что на ней то светло, то сумрак и полная темень - весь спектр.

Я - человек, которого, когда он берет бритву в руки,  тянет  почесать себе  ею  лицо!

Еще о непростоте логики - простейший и действительный пример из сегодняшнего утра: «как, оказывается,  здорово постоять утром  на воздухе - около дверей, где ночью дежурил - так приятно для зачумленной, бессонной  головы» - думал я, и, казалось бы, должен был испытывать удовлетворение  оттого, что открыл этот рецепт, но: «как же я сразу  не смог  додуматься до столь элементарного?!»