Вечер с тапером

Проснувшись, она обрадовалась солнцу, серебрившему тюль, превращая ее  в небольшую речушку. Шторы на окне были цвета палевых роз. Та часть штор, что была на солнце, просвечивала, вторая, в тени, контрастировала со светлой частью, как ночь и день.
Она подумала, что не всегда, ночью темно. Ведь иногда был какой-то внутренний свет, даже в глухой осенний вечер, когда сумерки рано падали на землю.
 В тот октябрьский вечер, она с ним вышла из редакции газеты, расположенной в особняке, где жил писатель Набоков. Дом, когда-то принадлежал его матери, купчихе, средства которой позволяли воздвигнуть  в центре Петербурга жилище, украшенное прекрасными  витражами.
- Здесь на первом этаже музей Набокова. Ты был?
Не дождавшись ответа, она продолжала:
- Великолепная коллекция бабочек. Мы восторгались коллекцией вместе с профессором-физиком. Он еще тогда сказал: «Здесь можно творить», имея в виду простор помещения. Это, наверное, как-то связано с интеллектуальными возможностями.
- Не нравится мне этот профессор. Самовлюбленный тип. С каким вожделением он любуется на себя в зеркало.
- Не замечала.
-Ты многое не видишь. Помнишь, мы шли по Невскому, и я увидел рекламу поездки в Тунис? Ты еще боялась ехать в Африку.
- Ты замечаешь все. Даже кошку в подворотне на Невском.
Он промолчал.
- Мы шли с тобой в редакцию. Ты увидел кран  в нижней части стены, открыл его и напоил бездомную кошку.
- Сейчас неплохо было бы перекусить.
Она теперь уже и не помнит, кто из них предложил зайти в кафе. Также из памяти время стерло всех, кто там был. А, может быть, никого и не было, кроме них и тапера, игравшего весь вечер мелодии известного композитора, и изредка бросавшего взгляд в сторону клиентов, которым было чуть за сорок. Значит, это были люди из старой эпохи. Ей хотелось послушать французские мелодии. Но тапер не мог читать ее мысли, и, старясь угодить клиентам, все играл и играл мелодии ее детства, когда она будучи в гостях у своей тети, ставила пластинки и слушала, как ей тогда казалось, необычные песни. Они и в самом деле были не похожи на известные песенки. Композитор была очень талантлива.
 Тогда она не задумывалась над тем, что песни заказные. Их назначение - поднять энтузиазм молодежи. И не под влиянием ли этих песен она даже хотела поехать на комсомольскую стройку? Она. Абсолютно ни к чему не способная. Будучи в стройотряде вместе с подругой,  долго мучилась над стенами в небольшом помещении. Как они их ни штукатурили, стены оставались кривыми. Может быть, воспоминания о том времени, были не приятны ей.
Она не могла и предполагать, что запомнит этот вечер навсегда. Будет слушать французскую музыку, когда захочет. Вот, как например, сегодня утром, включила компьютер, и комната заполнилась веселыми звуками, затенявшими воспоминания того далекого вечера, когда они пешком шли до метро по полутемным улицам Питера. Дома были похожи на фантомы. Самый большой фантом – здание ИТАР ТАССа, где они познакомились. Днем здание напоминало солнце, лучи которого- пилястры, украшенные вверху лепниной. Внутри здания - длинные коридоры с изразцовыми печами, отапливающими когда-то номера. Дом был построен до революции как гостиница. Место - людное, рядом с Сенной площадью, где шла шумная торговля, напротив церкви, уничтоженной позднее большевиками.
Иногда, проезжая мимо этого здания, она поднимает голову вверх, пытаясь угадать окна редакции, но безуспешно.  И жалеет, что предпринимает эти попытки, видя затянутые фольгой окна. Опять вспоминает вечер в кафе, так непохожем на французские. Последнее, в котором она была, маленькое заведение на Сталинградской площади в южном городке Франции.

Фото Henri-Pierre Rodriguez