Расскажи про снег

- Привет! Я – Кьет. Меня здесь все знают.  Я – лойя.
Дядька возник за моим столиком совершенно неожиданно, просто материализовался из темноты кафе и сел напротив. Он сразу же крикнул – Ли! И дальше что-то по-тайски. Официантка по имени Ли, с которой я успел познакомиться на днях, сразу принесла ему бутылку пива «Сингха», набила льдом высокий стакан, налила, поклонилась и отошла на положенное расстояние.
- Здравствуйте, Кьет. Вероятно, Кхун  Кьет?
- Ха-ха! Да, конечно. Кхун Кьет. Но можно просто Кьет. Я – лойя и меня здесь все знают. Как тебя зовут, мистер?
Какого черта ему от меня надо? Так хорошо было сидеть под деревом, корни которого свисали с ветвей и слушать пение лягушек (ручей протекал через кафе и терялся в высокой траве за автозаправкой).  Солнце село несколько часов назад, но музыканты еще не начинали играть, в кафе было занято всего несколько столиков, ни одного туриста – да, впрочем, в этой части Бангкока их и не бывает.
Дядька как дядька, рубаха-поло, джинсы, лет сорока, редкие усы, заметно поддат и весел. Почему здесь его все знают? Бандит? Вряд ли. А какая разница? Это был не первый вечер в Бангкоке, и я уже точно знал, что здесь со мной ничего плохого никогда не случится. Найти какие-то неприятности в Бангкоке, конечно, можно – но для этого надо приложить определенные усилия, или же надо быть полным идиотом, что одно и то же.
Спящая под столиком собака проснулась, почесала задней лапой за ухом и побрела куда-то по своим собачьим делам.
- Будем знакомы! Просто я очень рад видеть в нашем районе человека издалека. Я говорю по-английски! Здесь мало кто говорит по-английски. Видишь этих официанток? Они все из Вьетнама, они плохо говорят даже по-тайски, и ни слова не знают по-английски! Как ты с ними общаешься? Что тебе заказать?
- Спасибо, я уже поел, здесь отличная кухня и милое обслуживание. И мне нравится это место и это пиво.
Кьет говорил по-английски довольно плохо, с жутким мяукающим акцентом и всеми другими прелестями этого дивного языка, который принято называть Thaiglish. Иногда он переходил на тайский. Мой английский далек от совершенства, поэтому наш разговор был, с одной стороны, крайне примитивным, но с другой – очень церемонным. Мое имя Кхун Кьет забыл мгновенно, да и все равно, вряд ли он смог бы его произнести. Беседа получилась точь-в-точь, как в рассказах Хемингуэя.
- Наверное, наша кухня слишком острая? Тебе правда нравится? Откуда ты приехал? США? Канада? Россия? Не может быть! Москва или Сент-Питерсберг? Сибирь (он произнес «Сивелия» с ударением на последний слог)? Это очень холодное место, как вы там живете? Это правда, что вы каждый день пьете водку?
- Ну, не каждый. Но часто. Кстати, тайская кухня очень хорошо подошла бы к водке.
- Не может быть! Это странно. Почему? Я никогда не пробовал русскую водку, но очень хочу попробовать! Я – лойя, и у меня есть знакомые по бизнесу в России, и я обязательно попрошу их привезти русской водки! Это моя мечта!
- Здесь слишком жарко, чтобы пить чистую водку, Кхун Кьет. Может быть, только дома, под кондиционером? Водку пьют безо льда, только чистую и холодную, с горячей и острой закуской – только тогда это очень вкусно. Очень жарко в БКК , Кьет. Слишком жарко в Крунг Тхэп , чтобы пить водку. А что такое лойя, Кьет?
- Я – лойя! Меня здесь знают абсолютно все.
Кьет был заметно навеселе, я, в – общем-то, тоже. Это сближало и сглаживало взаимные огрехи в английском.
- Лойя? Лойер? Вы – юрист? Вы помогаете людям в юридических вопросах и представляете их интересы в суде?
- Точно! Я – лойя. Работал на госслужбе, но это меня достало в концы – сыт по горло. Теперь работаю сам на себя.
- Мой отец – тоже юрист, Кьет. Он работал на государство, его это тоже достало, и теперь он адвокат в частной фирме.
- Не может быть! Ты шутишь? Вот это совпадение! В каком он чине? Пожалуйста, передай мое самое искреннее уважение твоему отцу (Кьет привстал из-за столика и поклонился по-тайски, т.е. сделал «вай»). Ли, где ты? Тащи еще бутылку! Ты хочешь заплатить за мое пиво? Почему? Я в состоянии платить сам. Это – обычай? Странно. Нет, я заплачу сам. Кстати, ты едешь на море или уже с моря? Как? Ты ни разу не видел моря? Зачем тебе Паттайя, надо ехать на Андаманское побережье! А, уже запланировано… Очень жаль. Но я оставлю тебе свой телефон, и, когда ты приедешь в следующий раз, я позвоню своим друзьям, и тебя поселят в отличном месте на Андаманском побережье, но сначала ты остановишься в Бангкоке у меня! Ли, тащи бумагу и ручку!
Кьет записал свой телефон, свое имя и должность на обороте фирменного бланка счета. Некоторые английские буквы он забыл, и заменил их тайскими. Этот розовый листок и сейчас лежит на моей книжной полке, как дорогое воспоминание. Я тоже дал ему свой телефон.
- Просто мы здесь очень любим, когда к нам приезжают гости издалека. В этом районе нет туристов, и очень редко увидишь человека, который говорит по-английски, и я очень рад этому! Мне так хочется говорить по-английски! Вообще-то я встречал сына после тренировки по гольфу, и мы решили поесть, вот они с женой за соседним столиком. Вы в России не играете в гольф? Почему? Нет полей? Дорого? Нет, это вовсе не дорого, поля есть везде! Футбол? Да, у нас тоже играют в футбол. Но гольф популярнее.
- Кьет, я люблю футбол. Но, наверное, я не смог бы играть в футбол в таком климате. Мне кажется, здесь слишком жарко, чтобы играть в футбол. Да, я плохой футболист. Я люблю лыжи. Вы видели лыжный спорт по ТВ? Ну, знаете, зимние Олимпиады?
- Да! Конечно, я видел. Это очень интересно. Они долго бегут на лыжах по снегу. Расскажи мне про снег. Какой он? Я видел его только по телевизору. Ты бегаешь на лыжах по снегу? Какой он? Он холодный?
- Он холодный и мягкий, а если его сильно сжать рукой, он влажный и слипается. Когда едешь на лыжах, он кричит под пластиком, если день холодный. По выходным я катаюсь на лыжах за городом. Десять, пятнадцать, двадцать километров – по настроению. Я катаюсь,  только если температура не ниже минус двадцати градусов. Градусы по Цельсию. Иначе слишком холодно, понимаешь? Тогда катание не приносит удовольствия.
- Что? Минус двадцать? Я бы умер на месте, как можно что-то делать при такой температуре?
- Однажды я ходил по тайге с друзьями – мы целый день шли на широких, тяжелых лыжах по холмам, а потом ночевали в хижине с печкой. Было как раз за двадцать. Я очень устал, но это было здорово, я запомню это на всю жизнь. Тайга? Это такой лес в глухомани, там растут хвойные деревья и живут волки и медведи, и большие дикие кошки-рыси. Но медведь зимой спит, он не опасен.
- По-моему, это ужасно! Как вы там живете, это так холодно?  Говорят, вы пьете водку, потому что очень холодно?
- Мы очень тепло одеваемся.  Мы носим плотную и тяжелую одежду. А когда мы приходим домой после лыжной прогулки, мы снимаем эту теплую одежду и пьем водку.
Пиво, конечно, действовало, и было очень здорово сидеть за столиком под этим странным деревом и болтать про снег и тайгу. Музыканты перемежали модные тайские песенки классикой блюза и рок-н-ролла, за ударной установкой поставили огромный, в рост человека, вентилятор. Температура немного упала, было что-то около тридцати пяти градусов.
- Мне пятьдесят лет! Да, мы здесь все выглядим намного моложе, мне говорили европейцы. Я думаю, это от морепродуктов. Наша кухня – она очень здоровая, ты знаешь. Тебе нравится? Правда? А еще у меня молодая жена – это очень важно! Вон – видишь она с моим сыном за столиком? Сейчас я его позову, пусть познакомится.
За соседним столиком сидела очень красивая молодая женщина со здоровенным толстым подростком – редкость в Тае, здесь люди, как правило, подтянуты. Кьет крикнул им что-то по тайски, а потом опять перешел на английский.
- Подойди, поздоровайся, кхун приехал из России – из самой Сибири, это там, где очень холодно, знаешь? Нет, не так, у них принято пожимать руку. Ты что, зря учишь английский? Практикуйся.
Толстый парень поклонился, потом пожал мою руку и сказал что-то длинное вроде «рад Вас приветствовать, сэр, надеюсь, что Вам понравится пребывание в нашей стране». Я встал, поклонился именно так, как требовали приличия, произнес не менее церемонную речь. Сын Кьета смущенно поклонился и ушел за свой столик – его мать наблюдала за нами с улыбкой, я опять встал, и поклонился по-тайски персонально ей, это привело Кьета в полный восторг.
- Ты неправильно произносишь «Савади-крап»  и «Коб кхун крап»  тоже. Нужно по-другому. Все дело в тональности. Вот послушай, как говорю я. Попробуй говорить так же. Нет, вообще не так. Еще раз. Вот так уже лучше. Как думаешь, мой сын не слишком жирный? Я не понимаю, почему он толстеет. Да, я тоже думаю, что спорт – это самое главное, и у него все впереди, он ведь растет.
И все же странно – мои друзья ездят кататься на горных лыжах на Хоккайдо. И ничего определенного не могут сказать про снег. Почему? Я спрашивал, мне интересно про снег.  Я думаю, снег – он такой, как ты сейчас рассказал. Хорошо, что ты рассказал мне про снег.
Мы выпили еще, а потом Кьет засобирался домой – его жена начала семафорить из-за столика. Мы очень тепло попрощались, а потом они все вместе пошли к проспекту ловить такси, и Кьет долго оборачивался и махал мне рукой, пока не скрылся из виду.