Как я хотела. И хочу. Крым

На пляже. Одна. На всем побережье нет ни единого следа. Кроме следов моего левого ботинка. Впереди Черное море. И уже не рассвет. Солнце сияет ослепительной белизной, разогнав утренние мелкие облака. У него гимнастика. Море пахнет йодом. Почти полгода назад я так же одна сидела на берегу Балтийского моря. И сравнивала его с Черным, не в пользу последнего. Но теперь, глядя на эти живые, но отстраненные от остального мира волны, с пеной и множеством искрящихся точечных бликов, я понимаю, что ничего не могу произнести. Все, что есть сейчас вокруг меня - это я сама.

Шума прибоя нет. Есть грохот тяжелых волн. Но они не серые, не синие, не темно-зеленые, как я привыкла. А грязно-прозрачные, слегка зеленоватые, вдали волнительно бирюзовые, как глаза моего суженого.
Порой море дотягивается до моих ног и оставляет под ними ямку с медленно высыхающим озерцом. Вода в нем быстро исчезает, а песок на прощанье искрится фейерверком едва заметных капель.
Я не хочу думать. Я только дышу. Холодно, зябко. И нужно подружиться с ветром. Он обнимает меня за плечи и пропускает сквозь пальцы мои пшеничные волосы.
Море все чаще накатывает волной, превознося камень, на котором я сижу. Полотенце уже совсем мокрое, а мое пальто нет.

Волна кружит, кружит, кружит, перемалывая песок и камни, словно большой бетономешатель. Опрокидывается на берег и белоснежной, невесомой пеной, как аккуратными пуантами нежной молоденькой балерины касается влажной гальки. Ступни медленно возвращаются, унося за собой тонкие ленты пенистых дорожек. Такое я вижу впервые.

Море успокаивается. Первая чайка приветствует его с неба.

Я благодарна своему мужу за то, что не думаю не о том.
Только одна не та мысль прокрадывается в мое сознание, подглядывает через двери и убегает. Буду ли я рассказывать сказки своей дочери?

..Кара-даг в синей дымке. Никакая эта гора не черная. А на небе блестящая дырка. За ней что-то неуловимо темное. А в воде живут водоросли и, наверное, где-то вулканы. Камни - маленькие зеркала солнца. Каждое зеркало в мире должно отражать море и солнце.
Меня уже полюбил ветер, пускает мне на лицо свои теплые мыльные пузыри. Щечки целуются с дружескими солнечными лучами. Сквозь ресницы пейзаж кажется сонным и нереальным. Песок подо мной еще не согрелся, и я рада, что на всем побережье больше нет ни одного угрюмого навеса. Взгляду уже не тесно.
Вода пылью плещется о мой любимый с детства пирс. У меня сохранилась фотография, на которой я в 14 лет сижу на этом пирсе, очень красивая и миниатюрная. И каждый раз, листая альбом, папа вздыхает, что-то счастливо щемит в его душе, и он говорит:"Такая хорошая, потому что папа фотографировал. Со всей душой".
Мой папа умеет тепло плакать.

На море можно думать. Придумывать себе что-то, и это скучно. Но можно чувствовать, чувствовать, ничего не успевать помыслить, быть в восторге. Только это быстро проходит, и как-то не повторяется. Почувствовал, и всё, потом грустно. А можно впустить море в себя. Даже не вдохнуть, не искупаться, а сердцем впитать через кожу грудной клетки, слиться с ним, и быть другим человеком. И это что-то настоящее. Море любишь, просто глядя на него. И так надо любить женщину.  Безоговорочно. Да, кто-то умеет так любить: долго, серьезно, без лишних мыслей.