Пока Дышу - Надеюсь

Вы наверно привыкли, приходя уставшим домой, вечером, развалиться на диване или в кресле напротив телевизора и наслаждаться вечерним выпуском новостей или мелодрамой с тягучим сюжетом? Вы наверника любите все удобства в своей жизни: горячую воду, уютный дом, холодильник полный еды, да тот же приевшийся вид из окна. Нет, я вас ни в чем не упрекаю. Просто представьте свой город в руинах, что многих ваших друзей, знакомых и родственников уже нет в живых. Представьте, что любой из тех кто выжил вместе с вами готов наставить на вас нож, пистолет, просто потому, что ваши запасы еды ему показались намного нужнее самому. Представьте на улице кучи, именно кучи, мертвых тел.Там ваши соседи и та милая продавщица из ближайшего магазина, что так мило улыбалась вам на кассе. Их кожа вздулась, одежда разорвана, глаза уже вытекли из глазниц, а облезлые псы растаскивают их кишки по всей улице ,распростроняя этот смрадный запах падали и гниения. Представили?..

Дети жадно разглядывали старые, еще не потерявшие цвет, снимки. Им непривычна была зеленая трава, голубое небо и красота лесных пейзажей, полей и океанов.
Эти снимки возрождали в них надежду, что мы дойдем до желанных мест. Туда, где еще не побывала зараза, нарекающая себя - Человек. Это слово ненавидели все. Все - кто выжил, кто хотел жить.
Отправляя ядерную бомбу в Европу, люди рассчитывали вознести свою нацию. Однако, при запуске произошел сбой. Я тогда была еще маленькой, но помню заголовки в газетах, большими, кровавыми буквами: "НАЧАЛО НОВОЙ ВОЙНЫ ОБЕРНУЛОСЬ КРАХОМ АГРЕССИВНОЙ СТРАНЫ!", "Они нарекали себя - ЧЕЛОВЕК.", "ВОДА НЕСЕТ СМЕРТЬ!", "ХИМИКАТЫ - БУДЬ ОСТОРОЖЕН!", "ЗАПАСЫ ЕДЫ НЕ ВЕЧНЫ!"...
Люди погибали каждый день. Народ обезумел. Начались грабежи, мародерства, эпидемии, вакханалия, убийства среди белого дня. В правительство приходили новые люди, обворовывали и им на смену приходили другие. Но, что толку, что морды их "насытились"? Какая тут к черту сытость? Вода стоит дороже нефти, еда еще больше и я уже молчу о лекарствах!
- Ах дети мои, хорошо что вам не довелось видеть ужас развала! - каждый раз повторяла я своим подопечным.
И Максик, приложив здоровую руку к одинокому плечику, тихо спросил:
- А сейчас-то нам лучше?
Его право в том сомневаться, руку ему когда-то отстрелили. Пришлось оперировать без каких либо лекарств, без обезбаливающего. Все что было из медикаментов - немного спирта. Руку отрезали чуть ниже маленького плечика. А мальчик ни разу не вскрикнул, ни стал умолять сохранить руку. Знал, что если начнется гангрена, то крестик-распятие ему ничем не поможет...
Руку отрезали. Скормили собакам. Все равно откопают, не псы, так люди. И это намного страшнее! Ведь каннибализм в наши дни, увы, не редкость. Страшно жить, дышать, спать под открытым небом. Нет. Мы не люди, теперь мы - Выжившие.
До нашей группы, самой большой в окрестностях, дошел слух, что есть вода, еда, место для новой жизни. И не так далеко от нас! Там, за Уралом! Горы, пусть не такие великие, как в былые времена, не пропускают дым и шлак дальше. И радиация до туда не доходит! И воды хватит всем! Но от поисков новой жизни на побережье больших рек отпугивает холод и неизвестность.
Возле костра посапывал облезлый пес, которого мы приручили совсем недавно. Он отличный защитник от ночных тварей и еще сохранил повадки предков, привыкших жить бок о бок с людьми. Мутация изменила его слух и нюх в лучшую сторону, но вот внешне...
Шерсти у него почти нет, только местами свалявшиеся комья. Кожа в ожогах не позволяла даже прикоснуться к нему: руку разъедало, словно коснулся концентрированного раствора серной кислоты.(вот почему многие собаки сохранили место рядом с человеком в качестве напарника по охоте, а не первого блюда.) Белоснежные клыки с легкостью разгрызали самые толстые кости превращая их в щебень. Но наверно самым страшным были его леденящие душу, абсолютно пустые и бездонные глаза.
- Смотрите, Людмила Александровна! А Шарик опять почуял крысу!
Шарик, долго принюхивающийся, вскочил на лапы и рысью побежал в сторону заброшенной парковой аллеи. Дети проводили его завистливыми и голодными глазами.
И все таки это невыносимо страшно, смотреть на детей-голодранцев, на то как жадно они смотрят на мертвую тушку крысы в собачьих клыках. Нет качелей. Игрушки - это останки из под руин. И в такие моменты, я ловлю себя на мысли, что дети погруженные в компьютер - это не так страшно. Страшно когда дети готовы есть сырое мясо, просто потому что до боли, до тошноты голодны.
Естественный отбор. Жестоко. Спасают только мечты о мире сохранившемся на фотографиях и на пожелтевших страницах книг...