Собачья политика

    В этот праздничный пасхальный день вышел гулять в одиночестве. Как обычно вставил наушники и пошел по улицам. Погода сегодня непривычно теплая и солнечная, а казалось, серая мреть еще долго не отступит. Маршрут пролегал под ногами стандартным образом, автоматически. С какой-то не особо важной мысли меня сбил дедушка с собачкой.
    - Не бойтесь, она кусает только тех, кто голосовал за Путина и Единую Россию.
    Надо сказать, меня не трогают за живое разговоры о политике. Спокойно отношусь к путинскому режиму, спокойно отношусь к оппозиции. Не готов рвать глотку, выкрикивая политические лозунги, считая все это либо скукой, либо глупостью, либо лицемерием. Поскольку юношеский возраст не позволял ходить на выборы, собаку мне точно бояться не следовало. Завел разговор, обрисовал свою аполитическую позицию с еле заметными либеральными склонностями и собирался уже идти дальше, как вдруг понял, что идти-то некуда. «Ну вот и нашел ты собеседника», - подумал я и составил компанию семидесятипятилетнему дедку с белой бородой, какая была и у моего покойного прадеда.
     - А мы с ней одной породы: дворяне, - говорит он, намекая на созвучие двух слов. – Только она дворянка столбовая, потому что дружит со столбиками.
    Дедушка даже дал дворняжке Тяпе собачью фамилию, как можно лучше отражавшую ее судьбу – Потеряшкина. Она, действительно, вела себя чрезвычайна культурно и опорожнялась в относительно уединенных местах.
    Мы шли по окрестным скверам и паркам. Мой спутник с воодушевлением рассуждал об исторической роли Сталина, его сходстве с Гитлером, о кровавых репрессиях… В этом рассказе было много разных имен и фамилий. Прошел где-то час, а уже и половины не вспомнить. Дед советовал прийти в день памяти жертв политических репрессий к Соловецкому камню, что на Лубянке. Описывал разные митинги, на которых присутствовал. Суд над Ходорковским, который явно является его политическим кумиром. Встречи с многими известными деятелями современности.
    В этих историях мало интересного для таких, как я – людей с принципиально неактивной гражданской позицией. Лучше уж беседовать об окрестном пейзаже или литературе. Но в этой прогулке меня очень занимала одна деталь – собака. Она была средством для установления легкого и непринужденного социального контакта. Дедушка ко многим прохожим обращался так же, как и ко мне. Только собеседники помладше думали, что песик ест Бабу Ягу и Кощея Бессмертного вместо политически неугодных граждан. Многие прохожие дедушку уже знали, здоровались. Он всех искренне радостно приветствовал. Меня вдохновляет, что люди солидного возраста не теряют вкус к жизни. Напротив, зачастую становятся более открытыми, чем в молодости. Часто ли в Москве можно встретить незнакомца, с которым можно без лишних объяснений пойти гулять? И важно ли, о чем говорить, когда тебе искренне улыбаются и действительно рады твоему обществу?
     Мне думается, каждому нужна «собака». Не в прямом, конечно, смысле… Но абсолютно каждому нужно кого-то любить, каждому нужно быть любимым, каждому нужно жить и радоваться жизни.
    - Знаете, - сказал я дедушке, - По мне так, старость в Москве – это тяжелое бремя…
    Он кивнул головой, согласившись. Но спустя пару минут, как и раньше, заулыбался в свои семь-восемь зуба.