Зачем, зачем

1. Зачем, зачем (для чего пишутся мемуары). Сайт КИК СССР и отцы-инициаторы данных текстов.
1.1. И все-таки зачем пишутся мемуары и как, на взгляд автора, они должны выглядеть.

Мемуары жанр разнообразный и привлекательный. Это Вам не «Война и мир», тут каждый может что-нибудь нацарапать пером на бумаге. Большинство пишущих считает, что они внесли определенный вклад в историю и надеются там остаться. Личности крупного масштаба (Цезарь «Записки о галльской войне», Наполеон «Мемуар Святой Елены») пытаются оправдать свои не всегда благовидные действия, объяснить допущенные ошибки и улучшить свой имидж в глазах будущих поколений.
 Личности заметно более мелкого масштаба (пример, большинство наших военоначальников) определенно пытаются убедить читателя в том, что, если бы их послушали, то все бы было гораздо лучше. При этом не стесняются искажать факты, особенно в части их умолчания. Однако, даже среди этой словесной шелухи советского периода 70-80 годов (понятно, какое главлитовское сито они проходили) встречаются удивительные вещи.
 Так в 80-годы, пролистывая записки некоего генерала Лисицина, командовавшего дивизией в период обороны Севастополя, встречаю информацию о том, что перед решающим немецким штурмом было принято решение об организованной эвакуации 200-250 политработников и командиров, остальным 30-50 тыс. защитникам было предписано податься в партизаны (об этом всегда молчали и литераторы и кинематографисты). Большего цинизма было трудно придумать. Мало того, что обезглавили оборону в самый критический момент, так еще и достигли такого негативного морально-политического эффекта, масштаб которого трудно переоценить. Уже в наше время, читая в интернете подробности этой эвакуации и неподготовленного шествия в партизаны, берет оторопь. Это все, естественно, не бросает тень на героизм защитников Севастополя, а даже его подчеркивает. Как видно из этого примера, среди серого и скучного потока мемуарной продукции конца советского периода, редко, но встречались факты, выпадавшие из общей розовой концепции освещения военной действительности. Однако, они ценны своей подлинностью и закрывают действительно белые пятна нашей истории.
 Кстати, в этой связи весьма любопытно замечание историка Натана Эйдельмана, о том, что для истории гораздо более важно найти дневник парижской домохозяйки о посещениях рынка Чрево Парижа и ценах на нем, чем еще одно письмо Наполеона
. Заметим, что современные мемуары недалеко ушли от советских, разве, что стали злее и ядовитее. Так, мой старый знакомый Евгений Ануфриенко, уехавший в Америку, разродился весьма объемными воспоминаниями (более1000 страниц, отрывок из них размещен на нашем сайте КИК СССР). Читая сей кирпич, я с трудом узнал весьма доброжелательного и тогда в меру объективного Е.А. Ануфриенко. Они страдают как излишней декларативностью (в части внутренней и внешней политики СССР), так и изрядной долей самовосхваления (как большинство мемуаров советских военоначальников). Однако, такой доли ядовитости и злости, вылитой на своих сослуживцев по ЦНИИКС, трудно было ожидать от него, даже на потребу американским читателям. Автор данного текста (с 1970 по 1990 год) сотрудничал с многими из названных им персоналий, но не замечал ни их научной ущербности, ни того, что их отношения напоминают отношения скорпионов в закрытой банке.
 Можно еще назвать ряд источников, но, чтобы не утомлять читателя, отмечу, что тенденции и так просматриваются. По крайней мере, видно как не надо писать, и, следуя методу «от противного», можно отметить, что бы хотелось получить от предлагаемой писанины.
 Во-первых, важно избежать нарочитой серьезности и изложения общеизвестных фактов (будем считать, что они сосредоточены на сайте КИК СССР, причем они продолжают с завидной скоростью накапливаться и извлекаться из забвения, благодаря благожелательности создателей и администрации сайта).
 Во- вторых, хотелось бы в большей степени осветить атмосферу в среде людей, делающих большое и важное дело, и их самих, но без излишнего пафоса.
 В-третьих, касательно фактов, попытаться уподобиться той парижской домохозяйке, которая скрупулезно фиксировала цены на рынке Чрево Парижа, чем имела возможность оказать неоценимую услугу современной исторической науке. Автор далек от мысли соперничать с указанной дамой, однако память сохранила целую россыпь различных случаев и фактиков, связанных с нашей работой, что игнорировать их было бы непростительно, тем более, что для большой истории они малоинтересны (выпадают из общего пафосного стиля), а атмосферу передают точно.
 В-четвертых, важно избежать выпячивания собственной персоны (хотя это весьма трудно, ибо изложение идет от первого лица и видится его глазами) и тенденциозных оценок персоналий и описываемых процессов, что также трудно, в связи их субъективным восприятием.
 В-пятых, при изложении мемуара будем стараться придерживаться иронического стиля, дабы избежать излишней парадности. Надеюсь, это не обидит героев настоящего повествования, моих сослуживцев. Хотелось бы следовать (насколько хватит способностей) стилю любезного моему сердцу Кузьмы Пруткова, уважаемых Ильфа и Петрова, и отчасти Михаила Веллера.
 И несколько вопросов к самому себе.
 Почему мемуар, а не мемуары или воспоминания? Мемуары- звучит претенциозно и предполагает определенную масштабность, особенно по времени. Здесь же временной интервал: 1966-2000 г.г., а объект рассмотрения работы по созданию систем спутниковой связи в указанный период. Воспоминания, как жанр тоже содержит элементы большой серьезности, причем, как правило с привлечением архивов. Данный мемуар построен только на памяти автора, результатах бесед с ныне живущими участниками процесса и в отдельных случаях подглядыванием в тексты сайта КИК СССР.
 Почему средний винтик, а не маленький или большой? То, что все мы винтики большой машины-это понятно без слов. Как будет видно из последующего изложения, центральная часть большой космической машины находилась в Москве и  состояла примерно из 3000 сотрудников (это только в погонах). Таких как автор мемуара (должности заместитель начальника, начальник отдела) насчитывалось примерно 100-150 человек. Начальники управлений и командование порядка 30-50 человек. Это большие винты, остальные попали в мелкие.
 Вот такова преамбула мемуара, а что получилось Вам судить.