глава 8, глава 9

глава 8


       «2145 год, 30 мая, «Vestnik-Sveta», новостная лента, с вами снова Элис Трайбл!
       По сообщениям учёных, к Земле приближается мощный метеоритный поток, и уже через несколько дней мы с вами сможем любоваться настоящим звёздным дождём — такое случается раз в несколько сотен лет. Пока неизвестно, откуда пришёл этот поток, но учёные заверили нас, что его прохождение мимо Земли не нанесет какого-либо ущерба, ни жителям, ни экологии.
 К другим новостям…»

 — Хадри Риан!

       Кейт оглянулась, среагировав на имя, тем более что ещё не успела привыкнуть к новому именованию. К ней спешил старый знакомый, ещё со времен интерната. Не то что они дружили, но хадр Маэл Тирей запомнился спокойным нравом тем, что никогда не пытался показывать своё превосходство — его мать получила подопечных одна из первых.

 — Доброго дня, хадр Маэл, — приветливо улыбнулась Кейт.

 — Уже джентль, — самодовольно ответил тот, показывая на спешащую к ним девушку.

       Кейт скользнула взглядом по слишком вызывающе одетой подопечной, по яркому макияжу, искусственной улыбке, и мысленно поморщилась. Почему-то у неё не было сомнений, в каком качестве использует эту девушку Маэл. Среди носителей гена агрессии, мужчин было большинство, потому каждая девушка ценилась дороже.
 Немудрено, что Маэл так пыжится, Кейт не помнила, чтобы он так вёл себя в школе. Или тогда они были детьми и придерживались определённых правил? Помнится, наставники не уставали повторять, что наличие имплантата зелёного цвета не делает их автоматически сливками общества.

 — Рада за тебя, — прохладно ответила Кейт, решив, что не стоит обострять отношений.

 — А ты чем занимаешься? Я слышал, ты поступила по госпрограмме в академию наставников?

 — Да, но, как потом оказалось, экономика была бы предпочтительней, — засмеялась Кейт, вспомнив ровные ряды цифр, с которыми ей теперь приходилось сражаться.

 — Ну не говори, — отмахнулся Маэл, — найти хорошую должность экономиста сложно, особенно выпускникам без опыта работы.

 — Тоже верно, хотя мне никто не мешает получить второе образование, — заметила Кейт.

 — Ох, ну и зачем? К тому же, насколько я знаю, второе образование по лимиту получить нельзя, а твоя семья не такая уж и богатая, — намекнул на то, что она всегда уезжала в летний лагерь на каникулах, Маэл.

       Кейт не успела просветить об изменившимся благосостоянии, да и не очень ей хотелось этого делать, если честно: чем дальше, тем меньше нравился Маэл Тирей.

 — Извини, мне пора, — попрощалась девушка и, не слушая возражений, поспешила уйти, пока тот не опомнился.

       Маэл смотрел ей вслед, соображая, что сейчас было? То ли его изящно послали, то ли девчонка не захотела унижаться. В школе она была менее заметной, вдруг подумалось парню, а сейчас просто расцвела. И это… вызывало беспокойство.

 — Кто это?

       Маэл оглянулся, у незаметно подъехавшего автомобиля стояла мать, мефрэй Анита Тирей.

 — Так, бывшая одноклассница. Ничего особенного, мама.

 — Не скажи, — задумчиво проговорила женщина, успевшая оценить изящную и дорогую простоту наряда девушки.

       В самом деле, только женщина сможет заметить, что темно-синее платье незнакомки сшито из дорогого бархата, что вышивка серебряной нитью по подолу ручной работы, что нижнее платье, чуточку выглядывающее из-под верхнего из настоящего китайского шелка, а высокие сапоги – ботфорты куплены в очень не дешевом магазине. Нет, чтобы там не думал её сын, а девочка была не проста.

 — Ну, мам, она всего лишь хадри из скромной семьи. Она даже на каникулы никогда не уезжала!

 — Она училась с тобой в одной школе, — заметила мефрэй Тирей.

 — Это вообще ни о чём не говорит, со мной училась куча народу, — отмахнулся Маэл.

 — Может быть, только то, что на ней надето, потянет на пару тысяч кредов.

 — Что? Да не может быть, она же бедна, как церковная мышь! — засмеялся парень.

 — Ну, не знаю, — задумчиво протянула Анита, — очень красивое платье. Очень. И, кажется, я знаю, кто разрабатывал модель.

 — Кто о чём, а женщины о нарядах, — ухмыльнулся Мэал.

 — Именно о них.

       Анита уже не слушала разглагольствования сына, соображая у кого бы спросить, что случилось нового среди корректоров. Если её подозрения верны, то девочка будет перспективной невестой.

       Кейт убегала от бывшего одноклассника, радуясь, что не проговорилась об изменениях в её жизни. Неприятный осадок, оставшийся от встречи, испортил воспоминания об Маэле Тирей и школьных годах, придав им оттенок горечи и разочарования. Да ещё и эти равнодушные глаза его подопечной, эта словно приклеенная улыбка. Ну как так можно? Девочке бы учиться, а её используют как сексуальную игрушку, а ведь годы идут. Ещё немного и она забудет всё, чему училась в школе. Что она будет делать, когда юность и свежесть останутся позади?

       Кейт догадывалась, чем будет зарабатывать деньги для своего хозяина подопечная, и этого становилось ещё противнее. Девушка нырнула в припаркованный автомобиль, дверку которого услужливо открыл водитель, и как только он занял своё место, приказала ехать прямиком в доходный дом. И ни водитель, ни девушка не заметили, что машину проводили внимательные глаза элегантно и дорого одетой женщины.

       Небольшая швейная мастерская, устроенная на первом этаже последнего подъезда, работала уже почти месяц, с тех пор, как сюда пришли три девушки, Джилл, Лиза и Кора. Именно они сшили тот наряд, который столь высоко оценила мефрэй Анита Тирей. Под мастерскую была отдана целая квартира из трех комнат, из которой была пробита дверь в однокомнатную — там Кейт устроила рабочую студию для Рика. Ещё одна квартира их трёх комнат, была отдана под жильё мастерицам, в четвёртой жил управляющий, нанятый совсем недавно, вместо уволенного за пьянство.

       На манекенах уже висели наряды разной степени готовности, и Кейт с удовольствием осмотрела сначала приталенное длинное платье из чёрного атласа. Оно было уже готово, только к нему полагалось надевать верхнюю пелерину из кружев, вышитую бисером и стеклярусом — над ней как раз работала Лиза. Потом девушка примерила довольно скромное синее короткое платье, оглядела, как задорно развевается вокруг стройных ножек пышная юбка, отметила, насколько необычно смотрятся буфы* на рукавах. И наконец, перешла к последней модели. Её несколько смущала ассиметричная юбка строго чёрного платья — до середины бедра спереди, сзади она спускалась почти до щиколоток. Воротник стойка, прямые рукава придавали строгость платью, а ярко-красная подкладка юбки привносила необычно яркую нотку.

       Девушки следили за придирчивой хозяйкой с опасением. Когда они пришли в строгий особняк, мечты получить хорошее место благодаря родству развеялись в прах. Казалось, что эта надменная девушка не посмотрит ни на их мастерство, ни на то, что их матери были двоюродными сёстрами. Однако, совершенно неожиданно мефрэй Кейт приняла их на работу, правда с испытательным сроком в три месяца и за половинное жалованье на это время. Но даже такая урезанная зарплата недавним выпускницам показалась огромной. А когда выяснилось, что им и комнаты дадут, да ещё и по соседству с мастерской, девушкам показалось, что они ухватили удачу за хвост. Правда, выяснилось, что жить они будут не бесплатно, за это от их жалованья ещё заберут часть, но всё равно получалось очень и очень неплохо.

 — Вы будете шить по эскизам моего подопечного, — говорила Кейт. — Я собираюсь открыть модельную студию и от того, как вы покажете себя, будет зависеть ваше будущее.

       Девушки согласно кивали, готовые выложиться на двести процентов, только не упустить свой шанс. И они выкладывались, часто работая до поздней ночи.

       «2145 год, 31 мая, «Vestnik-Sveta», новостная лента, с вами снова Элис Трайбл!
       Криминальные новости. Как сообщил пресс-секретарь Главного управления по борьбе с наркотиками, вчера было предъявлено обвинение последней банде, в течение нескольких лет распространявшей так называемые курительные смеси на территории нескольких академий. Как вам известно, некоторое время назад, среди студентов и слушателей появилась мода на курение кальяна. Власти озаботились последствиями от курения не сразу, вредная привычка быстро стала популярной и почти в каждой комнате, можно было найти это старинное приспособление. Но доблестные стражи порядка сработали оперативно, накрыв несколько баз по хранению смесей, а также были задержаны распространители и главари банд. И вот теперь за решётку отправятся последние наркоторговцы.
 А теперь о новостях кино…»

 — Как же, последние… — проворчал Марк, уютно устроившийся на постели в ожидании Рика.

       Парень придумал на днях новую модель платья и теперь целыми днями пропадал в мастерской, наблюдая за ходом работы, благо от экзаменов его освободили за хорошую успеваемость, поставив отличные оценки по многим предметам. А пара тех, что нужно было сдать, уже остались позади.

       Марк расслабился в последнее время, выполняя только то, что от него требовалось по службе. Их с Риком даже не наказывали, то ли забыв, то ли не нашли пока причин, то ли ещё почему-то, хотя куратор регулярно присылал отчёты об их с Риком поведении, Марк как-то увидел на столе разовый инфокристалл с характерной эмблемой. Но похоже, пока ничего не вызывало нареканий госпожи и они жили спокойно. Мужчина ещё помнил, что такое быть свободным, как ни пытался выбить из его памяти этот факт бывший опекун, и твёрдо знал — хороших хозяев не бывает, просто потому, что они хозяева. Это сейчас госпожа наивная девочка, а пройдёт несколько лет, и она превратится в волчицу со стальной хваткой, уж больно задатки у неё хорошие. А пока этого не произошло, стоило насладиться редкими минутами относительного покоя.

       Посмотреть, например, как быстро она разобралась со своим доходным домом, составила план его развития и уже начала воплощать его в жизнь. Первый и второй этаж было решено отдать под собственно модельную студию и квартиры работников и мастеров. А вот остальные будут перестраивать – четвёртый и пятый этаж полностью изменят. Вместо больших квартир сделают маленькие комнаты-студии, достаточно комфортабельные и дешевые, для небогатых служащих различных фирм, фирмочек, магазинов и кафе.

       А вот третий этаж будет предназначен для так называемого среднего звена. Марк ради любопытства посмотрел планы работ и признал, что задумка, в целом, неплохая. Главное реализовать её без особых огрехов. Но судя по тому, как держит себя госпожа, всё пройдёт как нужно.

       И персонал она подобрала хорошо, по сравнению с тем, что было при прежнем опекуне, особняк медленно, но верно изменяется в лучшую сторону. Постепенно исчезают пошлые предметы роскоши, заменяясь на строгие, элегантные и дорогие вещи. Ещё немного и дом будет не узнать. А ведь скоро она вступит во все права наследования, осталось только получить документы из Палаты Опекунства. Но это уже сущая формальность, тем более, что сообщение о том, что они готовы и подписаны главой Опекунского Совета и президентом объединенных правительств, уже поступило. Как раз сегодня он заметил скромный конверт с красноречивой эмблемой в верхнем правом углу.

       После этого госпожа должна будет устроить приём по случаю своего вхождения в систему опекунства, и Марк заранее боялся этого приёма. На одном из таких хозяину захотелось продемонстрировать свои способности в коррекции и стойкость своего подопечного. Хорошо ещё что среди основной массы опекунов полноценные физические наказания на публику не используют. Есть, конечно, и среди них такие, кто способен отхлестать по щекам подопечного, но в целом такое не приветствовалось, считалось — это не «комильфо»**. А вот импульсные удары по нервным окончаниям были вполне в ходу. После демонстрации Марк отлёживался целую неделю, да и то потому, что врач настоял на отправке в клинику. Так бы на месяц растянулось выздоровление, не меньше.

       Над дверью загорелся красный огонёк, это означало, что Рик вошёл в дом, и Марк потянулся, поднимаясь. Сейчас парень умоется и можно пойти ужинать. Но спокойно поесть им в этот вечер, было не суждено — до комнаты Рик не добрался. Увлечённый новой задумкой, он не отрывал глаз от планшета и не смотрел куда идёт. На беду парня, строительная бригада, в этот день начавшая отделку музыкальной гостиной вынесла в холл пару напольных ваз. Вот в одну из них Рик и врезался на полном ходу. Ваза покачнулась, и парень не успел удержать падающий предмет.

       На звон разбитой вазы тут же появилась старшая горничная, оглядела груду осколков и холодно велела Рику пройти в карцер, так пока ни разу и не использованный Кейт. И стоило только парню уйти, как она набрала несколько цифр на коммуникаторе:

 — Тин Швабе? Думаю, что здесь необходимо ваше присутствие.



 ______________
 *Буф – пышный рукав со сборками (от французского bouffer – надувать, топорщится). Рукав буф несколько раз входил в моду в 18-20 веках.
 ** «комильфо» — «comme il faut» (фр) — как следует, как надо, прилично.

Примечания:

Я знаю, что правильно говорить "метеорный поток", что на самом деле такие потоки практически безобидные, так как большая часть метеорного тела сгорает в атмосфере, но не будем забывать о Тунгусском метеорите.
 И вообще, сделаем скидку на то, что я - не астрофизик, а это - не научный труд.


глава 9


       Вопреки уже сложившейся традиции, вместо Сони, младшей горничной, дверь для Кейт открыла тинне Рита.

 — Что-то случилось? — с порога спросила девушка, отдавая ей сумочку.

 — Да, мефрэй Риан, — склонила в вежливом поклоне старшая горничная. — Ваш младший подопечный разбил дорогую вазу.

 — Это каким же образом? Кинул её в стену? — в голосе Кейт послышалась насмешка.

 — Рабочие вынесли из музыкальной гостиной две вазы. Ваш подопечный не смотрел под ноги и уронил одну из них. Ваза разбилась. Я отправила виновного в карцер. Куратор уже прибыл.

 — Куратор? А он откуда узнал? — с неудовольствием спросила Кейт.

 — Не знаю, — отвела глаза Рита. — Он приехал четверть часа назад и потребовал, чтобы ваш второй подопечный присутствовал при наказании.

 — Потребовал, значит…

       Кейт не знала, что рассердило больше, само появление неприятного ей тин Швабе, то, что он распоряжался её подопечными, или… или то, что кто-то из прислуги сообщает куратору о происходящем в доме, что было в общем-то неудивительно. Доклады кураторам широко приветствовались и очень неплохо оплачивались, но ей-то зачем в доме шпионы? Она припомнила, как несколько раз тин Швабе звонил и намекал о слишком мягком отношении к подопечным. Каждый раз Кейт отшучивалась, но после разговоров оставалось неприятное послевкусие. Следует срочно выяснить, кто докладывает куратору и жёстко поговорить. Ну, а если это не поможет — уволить.
 Незаметно, исподволь, она стала относиться к крепким мужчинам, физически намного сильнее её, как к тем, кто на самом деле нуждается в опеке, скорее как к родственникам, попавшим в зависимое положение. И если в случае с Риком это было оправдано — его с детства готовили к такому положению, то с Марком это было… странно. Он ни на первый, ни на второй взгляд не производил впечатления того, кто нуждается в ежедневном присмотре, видно было, что мужчина умеет сдерживаться и управлять своими эмоциями, даже если его ставят в заведомо провокационное положение, вот как сегодня. Девушка не понимала, как сильного, умного, воспитанного человека превратили в того, кто не просто вынужден принять подчинённое положение, а зачастую делает это спокойно и покорно. Как? Отчего это зависело? Что заставило одного и того же человека одинаково хорошо исполнять совершенно разные роли в обществе? Быть хозяином и рабом, руководить и прогибаться, причём делать, и то, и другое с достоинством. Возможно, именно это внутреннее состояние спокойной уверенности в своих силах и вызывало желание у джентль Дуртаха сломать Марка, во что бы то ни стало. И кто знает, сколько тот ещё бы продержался, не упади хозяин с лестницы. Кейт не знала, была ли у него семья до того момента, когда власть жизнью и судьбой получило в руки настоящее ничтожество, не знала и не торопилась спрашивать, как бы то ни было, это уже в прошлом и бередить старые раны не нужно. Было и ещё кое-что во всей это в странной для неё ситуации — когда-нибудь, придёт время и ей придётся наказать ребят. И видит, Бог, она бы хотела, чтобы это время никогда не пришло. Но…

       При первоначальном знакомстве с домом, Кейт осмотрела карцер невнимательно, решив, что не так уж часто он будет нужен. И как сейчас выяснилось – зря. Нет, там не было всяких жутких приспособлений, вроде средневековой дыбы или «железной девы»* — с потолка свисало две палки с петлями, а на стене несколько плетей. Далеко не полный арсенал, какой мог бы здесь быть, но и того, что было, хватило бы с лихвой. В большинстве своём, приспособления, установленные в карцере, представляли собой механизмы для причинения не столько боли, сколько унижения. Колодки, в которых подопечного фиксируют в очень неудобной позе, быть может, она и не причиняет вреда, но уже очень скоро человек начинает мечтать о прекращении наказания.

       Ограничения, наложенные на опекунов, запрещали слишком уж сильно применять свою власть, но есть множество способов, не применяя физического насилия так опустить, что впору было выть от безысходности. Судя по помертвевшим лицам ребят, они очень хорошо помнили, что можно сделать с ними здесь и сейчас. Вон на тех козлах с острой гранью — посадить сверху, и в паху очень быстро появляется жуткая боль. Или вон те колодки, в которых наказанный распят с полным натяжением каждой жилочки. Или петля, в которую вставляют кисти рук, поднимая тело на такую высоту, чтобы стоять было возможно только на самых кончиках пальцев. Кейт просто передёргивало от отвращения при мысли, что кто-то мог любовно оборудовать подобную комнату. Но самым примечательным в карцере были оба подопечных, на коленях, обнажённые, с заведёнными за голову руками. И куратор, развалившийся в кресле и самодовольно выговаривающий, как неправильно поступает их опекун, забывая проводить регулярную коррекцию. Сейчас он с тоской вспоминал то время, когда хозяином этих двоих был джентль Дуртах. Ох, как они быстро нашли общий язык, как славно было выискивать проступки и доносить о них, особенно тин Швабе любил делать это в отношении Марка — успешный, несмотря на своё положение, мужчина вызывал просто неконтролируемую ненависть, и моменты, когда Дуртах позволял наказывать самому куратору, были самыми сладкими. А эта свиристелка, поди и не знает, как держать в руках плеть, не говоря уже о том, какое наслаждение испытываешь, наказывая другого.

 — Вот как? Значит, я глупая девица, возомнившая о себе невесть что? — ядовито поинтересовалась Кейт, услышавшая последние слова тин Швабе.

 — Ээээ… — мужчина вскочил, сообразив, что зря распустил язык.

       Кейт глянула на виновника происшествия и поразилась, насколько отличается этот парнишка с затравленным взглядом от того, что вчера с восторгом описывал, какую летнюю коллекцию он придумал. Девушка подождала, пока тин Швабе отряхнет кресло и подвинет его, села и расправила платье.

 — Значит, ты разбил вазу.

 — Да, госпожа, — тускло ответил Рик.

 — Дорогую, напольную, которую небрежные рабочие бросили, где попало, а старшая горничная не проследила и ценную вещь не убрали куда следует.

 — Да, госпожа… — тихо ответил Рик.

 — Значит, виноваты они, что не выполняли свои обязанности? — спросила Кейт.

 — Я виноват, госпожа.

 — Ты? Или всё же они? Риту я могу уволить и вычесть из жалованья половину стоимости разбитой вазы, остатки выплатят рабочие. Нет?

 — Я виноват, госпожа. Я должен был смотреть, куда иду.

       Марк не понимал, чего добивается хозяйка. Ему было так же тоскливо, как и Рику: смотреть, как хлещут плетью другого, думать, не найдёт ли опекун причин и для его наказания, смазывать потом кровавые следы. Это было одним из самых худших кошмаров в его жизни. Уж лучше самому подставить спину. И так было тоскливо осознавать, что из-за никчёмной, пусть и очень дорогой вазы, мальчишку ждёт суровое наказание. А оно точно последует, слишком строго смотрит хозяйка, слишком явно она гневается, постукивает пальцами по подлокотнику, сильнее, сильнее, ещё сильней. Словно отбивает ритм жуткой пляски, словно задаёт темп, и непонятно, как обычно тёплые карие глаза могут смотреть с таким ледяным спокойствием. Марку вспомнилась старая сказка, которую он когда-то читал маленькой дочери — так смотрела на Герду Снежная Королева.

 — Вот именно, — холодно проговорила Кейт. – ТЫ должен был смотреть, куда идёшь. ТЫ должен был отложить планшет и СМОТРЕТЬ, куда идёшь. Хорошо ещё его не уронил, рядом с вазой.

       Рик вздрагивал, когда девушка выделяла слова, и только тихо повторял, что не нужно никого наказывать, что это только его вина.

 — Рада, что ты это понимаешь, — заметила Кейт. — Это только твоя вина и ничья больше.

       Куратор, довольный, что, наконец, девушка начала вести себя как настоящий опекун в его собственном понимании, согласно кивал головой и поддакивал.

 — Вам следует выпороть его, как следует, мефрэй Риан. Я бы посоветовал пригласить вашего водителя тин Нерана, он виртуозно владеет техникой порки.

 «Значит, это тин Неран твой осведомитель? Буду знать» — про себя усмехнулась Кейт, а вслух проговорила:

 — И как мне тебя наказывать?

       Рик закрыл глаза, боясь произнести даже слово. Хуже всего было, когда хозяин требовал самому определить наказание. Что бы ни сказал, всегда опекун считал, что это слишком мягко и добавлял сверху от щедрот своих. Он молчал, мечтая, чтобы всё уже поскорее закончилось — пусть изобьют, но чтобы этой жуткой неопределённости не было. Ждать, что придумает хозяин, принимать это, выговаривая трясущимися от боли и унижения губами слова благодарности за урок, а потом скулить от боли, тихо, чтобы не разбудить соседа, у которого тоже был нелёгкий день. Сколько раз уже он проходил через это — не сосчитать. Думал, что забыл, расслабился, а подступило, и снова накатила удушливая волна тоскливого страха.

 — Как будет угодно госпоже.

 — Угу… значит, так… — Кейт поднялась, подошла к парню, заглянула в его глаза и мягко проговорила, — пороть тебя за невнимательность и портить шкурку я не буду, ты слишком ценный кадр. Стоимость вазы будет записана на твой счёт, перечисления на личные нужды уменьшены вдвое сроком на три месяца. А как только ты начнёшь зарабатывать, отработаешь всё в полной мере. А сейчас, ответьте-ка на такой вопрос, почему вы снова раздеты?

 — Простите, госпожа. Тин Швабе велел подготовиться к наказанию.

 — Разве тин Швабе ваш опекун? — обманчиво спокойно спросила Кейт.

 — Нет, госпожа. Простите, госпожа, — в один голос проговорили парни.

 — За то, что осмелились нарушить МОЙ приказ и выполнить распоряжение куратора, вы оба будете оштрафованы. Рик — в дополнение к тому что сказала раньше. А теперь, живо оделись и марш отсюда! — Кейт проследила, как молниеносно исчезли из карцера подопечные, и повернулась к куратору. — А вы задержитесь, поговорим, о своём, о девичьем…

       Марк с удовольствием смотрел, как вылетает из дома красный от злости куратор, с какой силой хлопает дверкой автомобиля, газует с места, и улыбался. А вот нечего тут командовать, у них своя госпожа и она лучше знает, что делать. В этот момент мужчина даже не думал, что противоречит сам себе, ведь ещё недавно он безропотно выполнил приказ куратора, совершенно забыв о том, что должен слушать только хозяйку. А потом покорно стоял на коленях и ждал, когда опекун снимет со стены плеть. А вот поди ж ты, смотрит на то, как она поставила на место ненавистного куратора и радуется.

 — Марк, а Марк… — нерешительно поговорил Рик. — А меня что, совсем пороть не будут?

 — Да я-то, откуда знаю? — удивился Марк. — Сегодня, похоже, нет. Ты бы на будущее, всё же под ноги-то смотрел, а то ещё не хватало планшет разбить!

 — Ой, нет! — испугался Рик, прижимая к себе планшет.

 — Или вообще ноги, — зловеще продолжал Марк, — или руки… или шею свернёшь.

 — Да ну, тебя… — отмахнулся Рик, сообразивший, наконец, что над ним смеются.

       А Марк, действительно забавлялся, не понимая, что вот в такой странной манере выплескивает напряжение последнего часа. Оказывается, за последние месяцы, он успел привыкнуть к хорошему.

       Вспыхнувшая над дверью синяя лампа сообщила о начале ужина, и ребята отправились в кухню, где специально для них был поставлен обеденный стол.

       «2145 год, 26 июня, «Vestnik-Sveta», новостная лента, с вами снова Элис Трайбл!
       Сегодня мы поговорим о новинках моды. Показ летней коллекции от ведущих модельеров буквально взорвала коллекция никому не известного мастера. По традиции, на каждом показе появляется «человек в маске» и представляет несколько своих моделей. Интрига заключается в том, что под видом неизвестного модельера может выступать как новичок, так и признанный в мире моды кутюрье. На этот раз это оказалась мало кому известная мефрэй Кейт Риан, со своим подопечным Риком Элтом. Студент четвёртого курса академии искусств, несвободный, создаёт изумительные модели для своего опекуна, юной мефрэй Риан, унаследовавшей его, вместе с остальным имуществом, около двух месяцев назад. Коллекция, представленная на показе, покорила свежестью решений, изяществом исполнения и необыкновенной чувственной красотой линий.

       «Я бы не смог создать и воплотить в жизнь свои идеи без поддержки моего опекуна, мефрэй Риан» — сказал Рик Элт, и мы это подтверждаем. По словам самой мефрэй Риан, она собирается открывать модельную студию, где все желающие смогут заказать для себя эксклюзивные модели одежды по эскизам её подопечного Рика Элта.
 А теперь о политике…»

       Анита Тирей резко хлопнула по кнопке, отключая новостной канал и с досадой прикусила губу. Осторожно, чтобы не смазать помаду. Вот не зря она искала пути подхода к этой девчонке, сразу, как только узнала, чьё наследство получила скромная харди Риан. Но безуспешно: хитрая бестия исчезала из расставленных ловушек с ловкостью змеи, избегая малейшей возможности стать хоть кому-нибудь обязанной. А ведь Анита постаралась несколько раз, будто случайно с ней встретиться то в торговом центре, то в Архитектурном отделе, куда девушка заходила для утверждения плана перестройки. Никому, естественно, не было дела до того, чем занимается в собственном доме какая-то мефрэй, но если бы Анита Тирей опередила Кейт хоть на четверть часа и успела сунуть взятку клерку, чтобы тот затянул дело, можно было бы что-то сделать. Но осведомитель сообщил, что Риан сначала заедет на биржу труда оставить заявки на работников в студию, и только потом к архитекторам. А она вдруг изменила маршрут и Анита опоздала. И это был не первый случай, словно судьба хранит дерзкую девчонку.

       А теперь подобраться к мефрэй Риан ещё сложнее, непонятно, каким образом, но она получила право выставить коллекцию на летнем показе и произвела настоящий фурор. Заключительное платье, которое было надето на самой Кейт, созданное из прозрачного шифона, с изумительной вышивкой, закрывающей тело как раз на грани приличий, но оставляющей простор воображению. Анита видела зависть в глазах окружающих её женщин и вожделение во взорах мужчин. Девочка была красива сама по себе, а изысканный наряд только подчёркивал все достоинства. И очень жаль, то её безалаберный сын упустил эту птичку. И теперь вряд ли получит — слишком многие поняли, что за миленьким личиком новоявленной хозяйки скрывается неплохое состояние. И быть может, только Анита догадывалась, что эта глупенькая на вид девочка скрывает под маской простушки острый ум и стальную хватку. Она сама была такой, когда только получила в свои руки корпорацию отца. В каком состоянии была компания, другой вопрос: считанные люди знали, сколько пришлось работать Аните, чтобы поднять фирму до приемлемого уровня. И тут Аните повезло — она получила имплантат зелёного цвета и… неплохой стартовый капитал в виде трёх генеральных директоров крупных концернов, а дальше количество подопечных только росло. Покорные воле хозяйки они теперь умножали богатство семьи Тирей, сделав её одной из самых влиятельных. Осталось найти достойную супругу своему единственному сыну, Кейт как раз бы подошла. Может ещё не поздно?

       Кейт не догадывалась о планах незнакомой женщины, даже не зная о том, что случайно сломала той несколько тщательно продуманных комбинаций. Всего за два месяца жизнь у девушки изменилась настолько, что иногда она с трудом вспоминала ту скромную студентку последнего курса академии. И, как это бывает, в бочке мёда оказалась изрядная ложка дёгтя — и ею были множество мужчин, озабоченных поисками богатой невесты. Пока девушке удавалось отбить все атаки, но бесконечно продолжаться это не может, и пора было задуматься о присутствии рядом постоянного спутника, для отпугивания претендентов. Где его взять она понятия не имела, ведь, по сути, ей была нужна ширма, вроде знака «я занята», правда от приятного времяпрепровождения она бы тоже не отказалась. Не сказать, чтобы практика заводить фаворитов до брака или даже во время его, была так уж широко распространена, но среди опекунов это встречалось, обычно, когда следовало держать на расстоянии охотников за приданым. Кейт хотелось не просто поставить рядом смазливого мальчика, готового на всё, чтобы не потерять благосклонность работодательницы, она искала, если не любимого человека, так хотя бы друга, даже если это будет некий суррогат дружбы. И тут ей неожиданно помог Марк. Как-то раз, просматривая старые хроники встреч сильных мира сего, с целью выяснить кто, есть кто, она заметила своего старшего подопечного в компании эффектной блондинки. Быть официальной спутницей девушка не могла, насколько успела понять Кейт, её предшественник не позволял своим подопечным никаких связей. Значит, это специальный эскорт и Кейт вызвала Марка.

 — Скажи, а кто это? — спросила она мужчину, стоило тому войти в кабинет.

       Марку не нужно было долго вспоминать, и он сходу ответил, что это девушка из специальной службы, представляющей спутников по заявке.

 — Ты всегда заказывал одну и ту же? — поинтересовалась Кейт.

 — Нет, для меня подбирали разных девушек, в зависимости от уровня приёма.

 — Понятно, а насколько конфиденциально там поставлено дело?

       Марк сначала удивился, зачем это нужно хозяйке, но ответил, что всё было вполне прилично, никто не догадывается, что его спутницы нанятые работники. Но следующие слова госпожи расставили все точки по местам: Кейт понадобился спутник, чтобы отпугивать возможных претендентов на её руку, сердце и состояние. Это было вполне объяснимо, особенно теперь, когда о новой мефрэй заговорили среди опекунов, пока нечасто, всего лишь отмечая её хрупкую красоту, необычные наряды и… редкое отношение к подопечным. Кейт не осуждали — это было не принято, каждый проводит коррекцию так, как считает нужным и если девушка предпочитает плети что-то другое, что ж, это только её выбор. Но подпускать к некоторым секретам юную мефрэй пока не торопились, впрочем, не только её. Круг по настоящему посвящённых был очень и очень узок.

 — У них есть услуга постоянного эскорт сопровождения. Подбирают по вашему вкусу из нейтралов, таких, кто никогда и ни в чём не был замечен, — проговорил Марк, решив, что это именно то, что хотела услышать хозяйка.

 — Дай-ка мне их контакты, — решила рискнуть Кейт.

       И покрутив в пальчиках маленькую карточку с несколькими цифрами, потянулась к коммуникатору.


 ***

       На камнях сидели крупные нахохлившиеся птицы. Вот одна из них взмахнула крыльями и перелетела — подскочила поближе к неопрятной куче в расселине. Отливали глянцем чёрные перья, голую тощую шею, покрытую редким пухом, венчала маленькая, по сравнению с остальным телом голова. Равнодушно и остро глянул на нечто жёлтый глаз, раскрылся клюв и в чистом воздухе послышался клёкот голодного стервятника. Груда пошевелилась, повернулась, из-под драной куртки показалось худое, измождённое лицо.

 — Что… не терпится? Погоди, вот сдохну и жри, пока не лопнешь…

 В горах умирал последний человек, кто мог бы ещё спасти действующую систему. Если бы он захотел это сделать.


 _________________
 * «Желе;зная де;ва» (англ. Iron maiden) — орудие смертной казни или пыток, представлявшее собой сделанный из железа шкаф в виде женщины, одетой в костюм горожанки XVI века. Предполагается, что поставив туда осуждённого, шкаф закрывали, причём острые длинные гвозди, которыми была усажена внутренняя поверхность груди и рук «железной девы», вонзались в его тело; затем, после смерти жертвы, подвижное дно шкафа опускалось, тело казнённого сбрасывалось в воду и уносилось течением реки. Но достоверные сведения об использовании железной девы для пыток и казни отсутствуют. Существует мнение, что она была сфабрикована в эпоху Просвещения.