Приключения Одиссея. Часть 2. Гл. 4

Через четыре дня Марчук лежал, вытянувшись во всю длину своего не маленького  роста на нижней полке купейного вагона скорого поезда № 133 Одесса –Ростов, известного под названием Мама – Папа.  Алик дремал на верхней полке. Вагон расшатывало, качало, но судовую качку это никак не напоминало. Последние дни прошли, как один, заполнены они были до отказа. Вечером того необычного дня, перевернувшего судьбу Иосифа, он долго разговаривал с тестем. Делился своим опасениями. Боялся подвести Алика. Могли заставить отрабатывать по закону две недели, и Иосиф вполне понимал возможные затруднения отдела кадров портофлота. Но вопрос решился неожиданно быстро. Перед обедом, как раз после бункеровки теплохода «Рось», на судне появился Игорь Васильевич и прошел в каюту капитана. Через полчаса в дверь Марчуку постучали. Вахтенный матрос сказал, что его вызывает капитан. Иосиф понял, что тесть уже провел работу. Переоделся и зашел к Мастеру.

-  Дедуля, как это понять? Мы работаем с тобой второй, нет, третий год уже, и ты ни разу не обмолвился, что женат на дочери Игоря  Васильевича? Ну, ты тихарь! Садись, в ногах правды нет.- Старики уже успели принять по паре  рюмок, на столе стоял откупоренный «Арарат» и блюдечко с нарезанным лимоном. – А ты знаешь, что Васильич мой учитель? Я ему в свое время чай заваривал и приносил на мостик.  Ха-ха-ха! А теперь вот он мне принес! Дедуля! Я тебя уважаю, и тебя выручу. У меня пенсионер знакомый как раз с Новороссийска поселился по соседству. Просил меня насчет работы помочь, у нас ведь в портофлот кого попало не берут. Я ему пообещал что-нибудь придумать. Вот и придумал! Он еще магарыч мне выставит!  А ты … Ты с нас пример не бери. У меня знаешь,  сколько денег в сберкассе пропало? Не скажу. Потому, что дуростью своей не хвастаются. Иди, собирайся.  Сегодня отработаешь, а вечером прямо ко мне домой приходи и расскажешь соседу  все про пароход. Днем – в отдел кадров. Расчет могут задержать, жена получит.

Но это уже было потом. В первый же вечер они вернулись домой поздно, Ленка уснула у него на руках. Мордашка ее была забавно раскрашена детской косметикой. Максим все просил покидать с ним мяч в кольцо в парке, научить его паре финтов. Он не на шутку увлекся наследственным видом спорта и подавал надежды. Мяч, настоящий, резиновый, с пупырышками, он взял с собой в постель и забылся мертвым сном. Дети теперь спали вместе в маленькой комнате, бывшей спальне. Но когда Ленка в три года выросла из своей детской кроватки, они с Маринкой решили объединить детей в «детской». Конечно, двуспальная кровать в проходной комнате выглядела нелепо, но выхода не было. Вернее, выход нашел сегодня  Алик, спасибо ему. Следовало расширяться, дети росли и не могли бесконечно жить вместе.
Теперь-то он сумеет заработать достаточно для доплаты при обмене квартиры на трехкомнатную.

Иосиф положил руки за голову и вспомнил, что четыре дня назад лежал точно в такой же позе, ожидая Маринку.  Последние годы, с появлением детей,  постельные ласки перестали быть ежедневными. То Марина себя неважно чувствовала, то кто-то из детей прихварывал, то у самого Марчука что-то серьезное ломалось на судне, и вся кровь текла в голову, усиливая мозговую деятельность. В этот же вечер все было по другому. Очевидная уже близкая разлука делала прикосновения жены необычайно сексуальными. Он и сам лег в постель без обычной в это время газеты в руках. Лег, прислушиваясь к шуму воды из ванны и к своему телу, откликающемуся на этот возбуждающий шум. Наконец, Маринка щелкнула выключателем и прильнула к нему.
-  Ждешь?
-  Жду, королева.
-  Знаешь, что?
-  Что?
-  Я по тебе… соскучилась. Истосковалась.
-  Марина, я еще не уехал!
-  Вот!  А я уже тоскую. И мне жаль, что мы семь лет так бездарно провели.
-  Что ты говоришь, Марина? У нас чудесная семья, прекрасные дети.
-  Вот именно. Семья, Дети.  А любовь ушла. Раньше ты мне быстро рот закрывал   в постели.
-  И сейчас закрою. – Иосиф поцеловал Марину в губы.
-  Не надо. Послушай, что я придумала.
-  Ты всегда все замечательно придумываешь. Я уверен, что и на этот раз тоже.
-  У Максима в Збурьевке завелась девочка. Мне кажется, он влюбился.
-  Да ну! В одиннадцать  лет?
-  Я первый раз в шесть влюбилась. Или даже в пять.
-  И что?
-  Он хотел с папой туда поехать на днях, но тот его не взял. А я скажу маме, что нам нужны три «медовых дня». Пусть они все поедут бабушку навестить. Бабушка и сама просила детей привезти. Я хорошо придумала?  Ты помнишь Москву?
-  До смерти помнить буду.
-  Вот! И я хочу, чтобы эти три дня ты так же запомнил.
-  А откуда ты знаешь, что я уезжаю? Я тебе ничего не говорил.
-  А у тебе всегда все на лице написано. И я умею эти знаки читать. Ты не знал?
-  Я такой читаемый?
-  Просто я тебя хорошо знаю. Каждую черточку твою. А сейчас давай спать. У тебя завтра очень трудный день, я знаю. Но у тебя все получится. Спи. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи. – И Иосиф уснул почти мгновенно. Вот и сейчас он уснул на том же самом месте.

*     *     *     *     *

В это время Марина, уложив детей, тоже вспоминала события последних дней. Трех »медовых дней» не получилось. Иосиф день потратил на сдачу дел на бункеровщике. Счастье еще, что второй механик у него был готовый стармех, только диплома у него нужного не было. Вечером дети собирались в деревню, Макс не хотел ехать без нового мяча, а Леночка укладывала в коробку бОльшую половину своих кукол. Потом дети принимали ванну, самой купаться желания у Марины уже не было. Устала Алла. Вот.

Рано утром Иосиф поднялся, тщательно собрал все свои многочисленные документы в портфель и умчался, опаздывал на «Вихрь». Ей же предстояло отправить детей, тоже не простое дело. Потом позвонил  муж, сказал, что его утвердили, но пока дел только добавилось, требовались фотографии в большом количестве,  медкомиссию надо было проходить заново, потом снова ехать в круинг, но обещал все закончить к вечеру. Если бы не Алексей, не потянули бы они таких хлопот, не говоря уже об оплате услуг круинга. 500 долларов – совершенно нелепая цифра. Марина и одного доллара никогда в руках не держала.Наконец, поздно вечером Иосиф приехал на автобусе, вымотанный и голодный, но есть не стал, спать не хотел, рухнул одетый на ковер и сказал, чтобы она его десять минут не трогала.

Марина сделала ванну, добавила в воду хвойного экстракта, раздела мужа и отвела в ванную. Сама накрыла стол с легкими закусками и красным вином. Ванна помогла. Иосиф в пижамных брюках выглядел получше. Он успел и побриться, Маринка любила терпкий запах его одеколон. Да все она в нем любила, в этом длинном, таком родном человеке. Она выжала из него все последние новости. Оказалось, что послезавтра утром в помещении круинга на улице Чкалова состоится подписание контракта, оплата его и получение проездных билетов, контрактов, судовых ролей, писем к агенту и прочие нужные бумаги. Ехать предстояло в Ростов-на Дону.

-  А как поедете? На пассажире?
-  Ну, что ты. На поезде. Можно было бы и на самолете, но мы попросили билеты на поезд. Это из-за тебя только, чтоб ты знала.
-  Знаю, любимый. А ты в Ростове бывал?
-  Нет, никогда. Алик говорит, хороший город.
-  А он что, много раз там был?
-  Так он сам ростовчанин.
-  Как? Я была уверена, что он чистокровный одессит. И родители его здесь, и сестра.
-  Он там школу заканчивал, потом поступать в «Вышку» приехал, а родители позже  в Одессу перебрались, когда отец на пенсию вышел.
-  Он такой хороший парень, ты был прав насчет него. А мне он всегда казался легковесным таким, все ему в жизни дается шутя. Баловень судьбы, одним словом.
-  Это не совсем так. Я-то его лучше узнал уже на «Прокопенко». И специалист он классный, и администратор, машинная команда его любила. А то, что везет… Первый раз женился неудачно, вроде как назло кому-то. Детей нет, почему, не знает. Пока что не обследовался. Машку он, конечно, любит, но…
-  Что? Она его тоже любит.
-  Да нет, все нормально. Просто мне кажется, что они … как сказать… Вот мы – пара, понимаешь? Я без тебя не смогу.
- И я без тебя не смогу. Ты для меня самый близкий. Ближе мамы, ближе Машки.
-  Про них я так сказать не могу. Может, потому, что бездетные? Дети цементируют отношения.
-  Пошли в постель, философ.