Попытка номер пять

1. Кэртиана.

Абвении наблюдают за отдельно взятой комнатой в кабинете особняка Алва. Маршал в кресле с гитарой. Оруженосец с ядом у секретера. Лит тянет кальян
- Отравит
Анэм, презрительно усмехаясь
- Рокэ невозможно отравить.
- Тогда сам отравится
- Рокэ этого не допустит
- То есть, ты хочешь сказать, в этот раз все получится?
Маршал выпивает свой бокал, выбивает бокал у Дика. Парень - не промах, пытается заколоться. Кинжал выбит, летит в сторону бокала. В итоге парнишку скручивают и уносят.
- Твои прогнозы – поднимает голову Унд,
- Сейчас маршал напьется, как сволочь, потом совратит этого борца за справедливость, а потом ему некогда будет думать о Талигойе, ему придется думать о ребенке, о силе и начале нового круга, – план Анэма был прост и бесхитростен, если бы он только знал своего потомка.
Лит качает головой
- Судя по тому, как его скрутили, его либо с камешком на дно Данара пустят, либо еще куда-нибудь.
- Ну положим из Данара, да и из любого другого водоема я его вполне живым хоть и потрепанным выкину, – медленно говорит Унд.
Астрап просто качает головой.
- Что-то мне подсказывает, что где-то мы облажались.

2. Земля.

Рокэ ненавидел больницы в принципе, даже частные и дорогие, богадельни же вызывали просто нервный тик и желание поскорее выбраться, как из Лабиринта.
- Где он?
- Там, - ткнул пальцем охранник.
В конце коридора, в отсветах моргающей лампы, на изорванном уже топчане он увидел его.
Дик лежал, запрокинув голову, и смотрел в потолок. Волосы свалены чуть ли не в сплошной ком, когда их последний раз мыли и расчесывали Леворукому известно.
- Дик, вставай, пойдем.
- Да, пойдем. - Юноша приподнялся, оперся о подоконник. – только скажите, куда прямо вперед или вправо или..
Рокэ присмотрелся, он до этого не обратил внимания. Да у Ричарда были те же глаза, серые, как первый лед на озере, кристально честные и невидящие. Дик ориентировался по голосу. Рокэ тащил его по коридору на выход.
- Давно ты тут?
- Тут в больнице? Да, наверное, если вы скажете какое сегодня число и год я смогу сказать, сколько я тут – вновь эта смущенная светлая улыбка с какой-то извиняющейся ноткой.
- Сейчас 11 сентября 2012 года.
- О, тогда я здесь не очень давно. Сюда меня перевели всего год назад.
- Ты и в других был?
- Да, – как всегда честен. Ему даже в голову не приходит, что от людей что-то нужно скрывать.
- А дома ты когда-нибудь был?
- Когда видел. Да, конечно. Там красиво. А потом, когда я упал с лошади, меня отправили сначала в приют Святой Моники, потом в Святого Октавия, потом в Дом Скорби, а  потом сюда.
- К тебе кто-то приходил, навещал?
- В Монику да, кто-то приходил. Я их не помню.
Он сажает его в машину и везет к себе. Сначала моет, потом переодевает в чистую одежду,
- Ты голоден?
- Нет
- Когда ты последний раз ел?
- Вчера кажется, – абсолютно безразличен ко всему: можно убить, можно избить, он будет улыбаться, потому что он думает, что так и должно быть. Идиот. Рокэ устало проводит ладонями по глазам.
- Сейчас будем ужинать.
Дик наедается одним бутербродом. От вина отказывается.
- Ты устал, пойдем, покажу, где твоя кровать.  Рокэ бьет истерический беззвучный хохот покажу…он же не видит. Мальчишка мгновенно засыпает. Рокэ проводит пальцами по щеке, ерошит волосы. Вымытые, они вновь приобрели природный русый оттенок.
- Эр Рокэ…- шепчут сухие губы, - простите, я не хотел.
- Спи. – Рокэ передергивает, неужели он тоже помнит все? Или только, когда спит? Рокэ просыпается от равномерного шороха, как-будто кто-то обтачивает карандаш на бумаге или, он поворачивается, комната усыпана листами. Дик вдохновенно что-то чиркает. Рокэ собирает листы. Там рисунки, портреты, лунные пейзажи, графика в карандаше, все черно-белое, но до странности живое. И несколько набросков. Дик несколько раз повторяет набросок. Он пытается изобразить кого-то. Линии ложатся размашисто, на лбу у парня испарина, а по щекам текут слезы.
- Ты чего? – Рокэ вытирает слезы
- Не могу, не получается
- Что не получается?
- Ты. Всегда получалось портреты. Все. Всегда. А ты не получаешься.
- Ты же меня не видел никогда
- Я и медсестер не видел. Но я знал, что выходит. А ты не выходишь.
- Давай сначала позавтракаем, а потом попробуем ладно?
- Ладно.
Чашка кофе. Больше он ничего не съел. Они вернулись в комнату.
- Можешь сесть рядом. Тебя не обидит, если я прикоснусь к тебе, к лицу?
- Могу. Не обидит. - Рокэ садится рядом, прикрывая глаза. Дик медленно проводит пальцами. Изучает. Он смотрит руками, снова возвращается к наброску, опять линии, штрихи, он снова не отрываясь от рисунка касается лица Рокэ, случайно проводит по губам, Рокэ не отстраняется, ловит пальцы губами.
- Глаза не выходят. – Жалуется Дик
- Сейчас все выйдет. Рокэ притягивает его к себе и начинает целовать. Тот даже не сопротивляется.
- Почему ты не сопротивляешься? Не кричишь?
- А зачем?
Зачем… Рокэ и рад бы ответить на это вопрос. Он просто его хочет, хочет целовать эти вишневые подсохшие губы, закрытые веки, бледную кожу, оставляя на ней алые следы, и тонуть в этих серых озерах. И на пике увидеть  в них узнавание и рвануть к чертям из этого мира со своей драгоценной ношей.
Он опять просыпается от шорохов. Дик рисует. С упорством маньяка он рисует портрет Рокэ. И у него получается. Даже в карандаше Рокэ сейчас кажется, что с портрета на него смотрят синие, как небо глаза. Дик заливается смехом, откидываясь на подушки и засыпает. Ему снится, что он опять летит в черно-багряное с золотистыми всполохами молний. И он кричит кому-то во сне.
-Можно, я его увижу, один раз?
-Можно отвечает ему бархатный голос тьмы.
Он открывает глаза и смотрит на Рокэ. Он такой же, как там в кабинете. Только сегодня Дик его не отравит. Ему пора уходить.
- Рокэ, прости
Рокэ открывает глаза и смотрит в серые внимательные глаза, в них испуганной птицей бьется память
- Прости. Я не хотел. По телу мальчишки проходит судорога. Все. Он опять сбежал в какой-то мир. От себя и от того, кого он предал.
- Дурак. Я давно тебя простил, Да и не обвинял ни в чем, я думал это правильно, когда отослал тебя подальше, чтобы ты себе не навредил. А ты… Рокэ вспомнил кабинет, вино, яд, кинжал, как отправил его в Агарис. А ведь знал, что мальчишке и без того задурили голову Талигоей. Нельзя было его бросать. А ты как всегда все за всех решил первый маршал. А потом Багерлее, суд, а потом он убил королеву и почти убил Штанцлера, если бы его не убил Карваль. Когда ты уже сам себя простишь?
Рокэ целует еще теплый лоб и прижимает к себе тело своего оруженосца. Утреннее солнце светит в окно, ветер треплет легкие занавески, лучи скользят по постели. Их двое. Один улыбается, как-будто он нашел ключ к мирозданию. У второго между бровей залегла глубокая складка, как-будто еще искать и искать. Их больше нет в этом мире.

3.  Лориэн.

Светловолосый остроухий мальчишка позор семьи. Единственный эльф, который из лука может попасть разве что себе в задницу, и то случайно.  Мать льет горькие слезы. Всем итак все ясно на Совете его лишат титула и выкинут за пределы.
- Мам, да ладно. Ну выкинут. Ну от этого никто не умирал. А что пойду наемником.
- Каким наемником? Картошку чистить??
- Это еще почему?
- Наемники крайне искусные убийцы. А ты…
- А я позор всея Лориэна. Я понял. Интересно кстати, а уши можно как-нибудь обрезать?
- Что?!
- Ну раз уж меня выкинут. Я бы не хотел так уж сильно отличаться от людей.
- Может еще обойдется…
Не обошлось тем же вечером, Дику велели убираться прочь с глаз. Ну и ладно.
Идти жарко. Даже лошадь не дали. Жмоты. Вот и город.
- Ба, первородный в наших краях, ну надо же! Какими судьбами?
- Ветром занесло, - буркнул Дик. В тот же день он нашел ювелира, которому требовался подмастерье. Пожалуй, единственное, что умел Дик - это обращаться с камнями, он с ними говорил, они ему отвечали, и из под рук эльфенка, выходили прекрасные вещицы. Он увлеченно творил. И через пару недель ювелир уже просто приносил породу и объяснял заказ. Мастерская мэтра Зорга прославилась на весь Лориэн.  И конечно всем хотелось увидеть, правда ли на мэтра работает чудесный эльфенок.  И всем хотелось знать чего это он из леса сбег. Всем давно известно, что кроме дроу в мир людей никто не суется. А дроу…а с дроу лучше не связываться.
В этот раз это были сапфиры. Дик знал, что необходимо изготовить два перстня, и запонки. Он рассматривал камни, и думал, как огранить их, чтобы они могли поспорить с небом, но и не забивали друг друга. Работал неделю. Через неделю, вытирая пот со лба, он подошел к мэтру.
- Думаю лучше я уже не смогу.
Мэтр развернул тряпицу. Запонки он сделал ввиде вороньих голов, огранив сапфиры так, что они смотрелись почти черными и только при попадании света, пробегала по ним ярко-голубая искра.
А перстни. Тут у мэтра даже голова закружилась один как кристально-чистое весеннее небо, второй темнее безлунной ночи.
- Дик. Это невероятно, думаю, заказчик будет крайне рад. Ступай-ка сам отнеси. Вот адрес.
Особняк был красив и богат. Ворота украшали вороны, похоже, с запонками он угадал. Ему открыл слуга.
- Здравствуйте, ваш хозяин оставлял заказ ювелиру, я принес изделия.
- Пойдем, первородный. С каких пор скажи мне эльфы бегают на посылках?
- Видите ли, господин, я позор своего рода. Я не умею стрелять из лука.
-И тебя?
- Да господин, я изгнанник. А мэтр любезно предоставил мне кров и пищу.
- Монсеньор, тут посыльный от ювелира.
Кабинет. Камин. Гитара. Дроу. Божественно идеален. Дик сглотнул и протянул руку
- Вот, господин. Ваш заказ. – прошептал Дик, безотрывно смотря в синие глаза.
- Чудесно, - промурлыкал дроу, примеряя обновки, - у вас, талант юноша.
Юноша, что-то щелкнуло. И опять темно-багровое и всполохи молнии.
- Эр Рокэ, простите, я не хотел.
Рокэ взвыл. Да сколько можно?! Лэйе, Анэме. За что мне это?
Из пустоты голос ответил.
- За раздолбайство, ты знал, что парню дурят голову, ты знал, что он важен для Кэртианы. Какого Леворукого ты не пристукнул Штанцлера раньше? И за какими закатными кошками ты отправил этого борца за Талигойю в Агарис?

4. Земля.


Девица сидела, отгородившись от мира наушниками. Что-то зарисовывала в альбом, попивая остывший в прошлом веке кофе. Серые глаза выхватывали что-то из мира. Рассвет постепенно все заливал красками. Время вышло. Дорисовывать придется завтра. Если конечно дождь все не обломает. Скоро экзамен. Рокэ изображал из себя бомжа, рьяно изображал. Даже периодически поливая на себя пиво, чтобы запахом не выделяться. Оруженосца он нашел быстро. В голове его зрел коварный план. Он уже знал. Надо просто дать себя спасти, и все! Все встанет на круги своя. Он вернется в свой кабинет, и выпросит у Сильвестра войну. Нет, сначала все-таки выпорет оруженосца за экскурсию по мирам, потом выпросит войну и заберет этого вихрастого с собой. Во избежание так  сказать. Смущало Рокэ только одно. Его оруженосец был девицей. Или не был. Или он просто такой тощий. Волосы длинные. Челка до подбородка. Не поймешь, не разберешь. Итак,  означенное чудо катилось на скейте, отрешившись от мира. Впереди взвизгнули тормоза, Рокэ кинулся и вытащил из-под колес Дика.
Опять все не так. Наоборот же надо, не я же тебя должен был спасать...ооооо, закатные твари. На вид повреждений нет. Пришлось швырнуть пальтишко бомжа в помойку.
- Юноша, вы не пробовали на проезжей части все-таки вытаскивать бананы из ушей?
- Дяденька а вы не пробовали не лезть в чужую жизнь?! – серые глаза с ненавистью смотрят в синие, секунда, две, три
- Эр Рокэ
- Только попробуй это опять сделать!
- Я
- Так сначала ты меня выслушаешь, потом сбежишь, достал!
Он встряхнул парня, оказывается это стильно так ходить….
Они сидели в кафе. Ворон жевал малосъедобный бигмак, Дик пил молочный коктейль.
Рокэ аж умилился, столько всего натворить и пройти и пить молочный коктейль.
- Итак, давай разберемся. Вот ненадо сейчас так умоляюще смотреть и винить себя во всем и сразу. Кэртиану создал не ты и бред про Повелителей придумал не ты. Я тебе, потом скажу, в чем он заключается. Ты оценишь чувство юмора абвениев. В чем конкретно ты считаешь, что ты виноват?
- Я вас отравил, потом возвел Альдо на трон, потом развалили и сожгли пол-Олларии, я предал вас и Робера и Придда, а потом убил Катари и не успел убить Штанцлера и, из-за меня погибла вся семья, потому что я нарушил клятву.
- Теперь давай так. После отравления я остался жив, и я знал про козни Штанцлера. А если бы ты не совершил сей поступок, Штанцлера бы нечем было прижать. Так что это мое упущение, не стоило тебя использовать в слепую, я должен был тебе все объяснить.Альдо, Альдо на трон возвел не ты, а деньги гоганнов, хотя мозги он тебя промыл мама не горюй, даже Штанцлер нервно курит в сторонке. Робера и Придда ты тем более не предавал, ты же им ни в чем не клялся, а Робера так даже и спасал. А Катари…Если бы не влюбленная в тебя дура Рокслей, ты бы не успел никого убить, тебя бы просто вывели под белы рученьки посидел бы чутка в Багерлее. А потом бы я тебя забрал. Вопросы?
- Вы адвокат Леворукого?
- Скорее. Это  он мой адвокат.
- А Надор?
- Надор рухлядь, и землятресение это показало. Впрочем, я допускаю, что клятва на крови нарушенная еще твоим отцом тоже повлияла. Слишком много клятв на крови приводят к какой-нибудь несусветной гадости. И вот еще что, оттого что ты бегаешь по мирам и клянешь себя, на чем свет стоит никому не лучше.  Ошибки, юноша нужно исправлять. Одного признания мало. Давайте уже домой. Тошнит от этого провианта.
В этот момент к ним присоединился высокий блондинистый тип в бордовой водолазке.
- Домой?
- О.Да!

5. Кэртиана. Талиг.Оллария.

Кабинет Алвы. Рокэ с гитарой у камина, Дик с вином у секретера.
- Юноша, в это время не спят даже совы.
- Я..простите.
- Не прощу! Ну и кто вас совратил? Неужели Штанцлер?! Пойду немедленно убью старого ызарга
- Да как вы смеете?!
- Я все смею, и буду сметь. Дайте руку. Откуда это? Перстень обжигал Дику пальцы. Так по какому поводу сей дорогой подарок? Юноша, ваш потерянный затравленный вид говорит мне о том, что вас совратили, а затем всучили дорогой подарок, пригрозив, что если история станет кому-то известна, вас убьют. Я прав?
- Нет
- Ну а что тогда? Только не говорите, что вы у кого-то выиграли фамильный перстень! Напоминает Эпинэ…странно, что нет девиза.
- Ничего я не выигрывал, мне его эр Август дал!
- Старый ызарг не смог устоять перед вашим невинным видом, я его понимаю. Но убью, медленно и жестоко
- Нет. Это не то, не о том. Это из-за списка Дорака, Я должен вас убить, чтобы спасти Ее Величество. – Тут Дик зажмурился. Приготовившись умереть во благо Великой Талигоий.
- И большой список?
- Человек 20
- Я бы посоветовал убить больше. Юноша, вы сами-то верите, что кардинал пишет списки смертников и рассылает их шпионам? Но это я так к слову. Второй вопрос, вы верите в то, что кардинал хочет убить супругу Его Величества, при том, что она находится в положении?
- В каком положении? – сморгнул Дик
- Она ждет ребенка Дик, и да не верьте старому прохвосту, все дети ее величества рождены не от меня, хотя не спорю Сильвестру бы хотелось, чтобы я был отцом этих прелестных созданий. Однако, я не единственный любовник Катари. Вот мне интересно, вам она тоже говорила, что вы слишком похожи на своего отца, а она его полюбила как только увидела, и сначала подумала, что король это он, а еще попросила называть ее Катари, а вас предложила называть, так как вас называли дома?
- Но..откуда?
- Во-первых, так она соблазнила меня. Во-вторых, на ту же удочку клюнул Джастин Придд, потом решил сорваться с крючка и поплатился жизнью. Это Катарина заказала Марка и Лакония. Родинки и шрамы юноша, знают только те, кто видел Джастина. Его семья и заказчик. Не думаете же вы, что художник рисовал с натуры? И я полагаю вы не последний кого она потчует этой сказкой, вопрос для чего вы ей и Штанцлеру. Просто, чтобы избавится от меня – нелепо. Отравить меня во дворце гораздо проще. Однако же, избавится хотят именно от вас.
- От меня?
- От вас. Вас пытались убить в Лаик. Потом на улице чуть не прирезали, потом постарались довести до самоубийства (два раза, между прочим – проигранное фамильное кольцо, сказки про Джастина) семерная дуэль – по-вашему случайность? Вас же довели до этого вызова. Потом решили, что на войне вы и сами погибните, но вы не погибли еще и орденом обзавелись. Экая печаль для всех Людей Чести.
Мир Дика рушился, как карточный домик.
- Эр..
- Без эр. И вот еще что, вы знаете, как умер ваш отец?
- Его убили вы. Он был ранен,  вы его убили кинжалом в спину!
- Ложь. Я никогда бы не убил человека со спины. Тем более раненного. Я вызвал его на линию. Потому, что я не  мог допустить, чтобы моего друга повесили в Занхе, и тем более не мог допустить, чтобы его семья лишилась титула - герб был бы разбит, земли и замок переданы короне, вас скорее всего отдали кому-нибудь на воспитание, все-таки вы  Повелитель Скал, а девочек и Мирабэллу засунули бы в монастырь.
- Друга?...
- Да мы сдружились еще в Лаик, я его немного защищал от нападок некоторых ызаргов. Да и скажите мне ради Леворукого, кто из ваших Людей Чести вам хоть чем-то помог, кроме россказней о Великой Талигойе? Сие государство изжило себя 400 лет назад, и стало вполне процветающим Талигом, не проигравшим пока ни одной войны. Может через 100 лет кто-то обзовет это королевство еще как-нибудь, мне все равно как оно будет называться, меня, например, волнует только достаток и мирное население без бунтов и резни.
Дик пытался расстегнуть колет. Новости, которые на него рухнули, вызвали приступ болезни, вдохнуть выдохнуть не получалось, в горле стоял ком, а он начинал себя ненавидеть глупый привыкший поступать как скажут мальчишка. Сейчас он слушал Алву и, каждое слово было подтверждено фактом и делом, а все то, во что его заставляли верить, было бессмысленным и ничем не обоснованным.
Алва сначала схватился за голову, потом рванул колет на оруженосце. Растерев тому грудь и спину, прижал к себе, успокаивал, гладил по волосам.
- Прости, я знаю, что я жесток. Я не привык любить людей, меня предавали, в ответ я мог только убивать, а вот заботиться о ком-то это очень серьезная штука.
- Эр Рокэ, почему почему они говорили что вы убили отца со спины, даже матушка, разве она не знала?
- Полагаю, что ей просто так было удобнее жить. Ей было больно его потерять, и она закрылась от мира в своей вере. Но все же, так издеваться над своими детьми это ужасно. Я пожалел об одном, я зря вас не забрал из Надора.
- Простите.
- Послушай. Ты меня не отравил. И покончим с этой историей, если бы я раньше с тобой поговорил, ее бы не случилось. Но теперь я займусь выбивание дури из твоей головы. Война не скоро, поэтому мы едем…а вот в Надор и поедем. Посмотрим настолько ли у вас там все плохо. По твоим  рассказам девочки живут как в Лаик. А это совсем неподходящее место для юных эреа.


***герои и мир принадлежат В. Камше. автор просто перечитал отблесков и его теперь не отпускает.