Главный аргумент - 2

(больничный романс в прозе)

***
   Вечером играли в шашки.
   Сначала я наблюдала за игрой исподтишка, упорно делая вид, что читаю пухлый томик Дюма, заботливо подсунутый мамой в сумку. Потом-таки азарт взял свое!
   - А ну-ка, как тебя? Саша? – насмелилась я подсесть к школьнику-коту, - Сыграем?
   - Давай, - мирно согласился он.
   И «продул».
   Следом «продула» Леночка.
   Анна с Веркой играть категорически отказались, ибо «не царское это дело»…
   - А давай в мою любимую! Не струсишь?
   Я обернулась – Сергей по своему обыкновению стоял сзади. Мне стало неприятно.
   - И давно ты здесь?
   - Не засекал. А что?
   - Дурная привычка – подкрадываться сзади, вот что!
   - Значит, играть не будешь, струсила, да?
   Ну, это было выше моих сил!
   - Садись! – сказала я, - И ставь шашки!
   Вот это была игра! «Косой», «поддавки», «уголки», «чапаевка» - какую бы игру я ни начала, любую Сергей знал и был во всеоружии! Давно мне не встречался настолько сильный и достойный противник! Поражение и победа так ритмично сменяли друг друга, что невозможно было понять, на чьей стороне преимущество. Но я чувствовала, что Сергей сильней, и от этого нервничала: то непроизвольно начинала мять пальцы до хруста, то снимала и надевала тапочки под столом.
   Внезапно правый тапочек …пропал! От растерянности я перестала следить за игрой и начала проигрывать. Моя правая нога машинально ощупывала пол под столом, но безрезультатно. Однако, вскоре она что-то обнаружила и потянула этот предмет к себе. Предмет не поддавался. Сергей хитро хохотнул и склонился низко над игровой доской, стараясь скрыть от меня лукавую улыбку.
    Я заглянула под стол и обнаружила, что моя нога гладит единственную Сережкину стопу, под которой мирно покоится мой правый тапочек. Когда я подняла на Сергея глаза, полные недоумения, он уже не сдержался и захохотал в полную силу своих здоровенных легких.
   - Хамло! – сказала я чуть не плача от обиды. Сбросила с левой ноги второй тапочек и, босиком дошлепав до кровати, упала на нее лицом к стенке.
Через пару минут ко мне подсела Леночка, погладила меня по плечу.
   - Не обижайся на него, он хороший, добрый…Может, шутки у него и дурацкие…
   - Ничего себе – хороший!
   Но Ленка не унималась в своих увещеваниях.
   - Он – герой, он – «афганец», я таких уважаю…Ему уже двенадцать операций сделали, у него вся жизнь – боль, все тело – в шрамах…Вот и ногу отняли, а он все терпит. Даже шутит, смеется, как ни в чем не бывало.
   Кровь бросилась мне в лицо! Как?
   Я повернулась к Леночки, ища в ее глазах какого-то подвоха.
   - А ты откуда про шрамы знаешь?
   - В душе видела.
   - Где-где?
  Ленка переливисто рассмеялась.
  - В заводском душе, через стеклянную стенку. Мы практику на заводе отрабатывали, а Сергей там со своим отцом работает в цеху.
Папка его – мастер, он нашим наставником был.
   - Так ты давно его знаешь?
   - С детства, мы соседи.
   Ого! Это уже было интересно!
   - Лен…Он ушел?
   - Да… А что?
   - Тапочки…
   - Я их уже принесла…
   - Спасибо, Лен.
   Мы присели вдвоем на кровати, она обняла меня, как маленькую.
   - Может ты и права – он хороший человек. Это я – дурочка…
   Ленка блеснула глазами:
   - Он замечательный, правда, замечательный! Когда-то в детстве я даже влюблена в него была, представляешь? Замуж за него собиралась!
   - Да ну!
   - Ага! Глупая была! Хотя он мне и сейчас нравится…Но – сама понимаешь, восемь лет разницы, да и нога эта…Мама говорит, замуж надо по-серьезному выходить, обдуманно. А любовь… Любовь – это еще не аргумент…

***
   …Всю ночь меня мучили кошмары: кто-то страшный, черный гнался за мной, хватал меня за руки и все шептал в ухо горячо и страшно: «Любовь – еще не аргумент…не аргумент… не аргумент…» Проснулась я в липком противном поту. За окном еще качалась мутная предрассветная мгла. Было пасмурно. От окна чувствительно тянуло сквозняком.
   А огляделась. Молодая сестричка мирно посапывала на столешнице, положив пушистую голову на руки, из-под ее локтя свисал измятый температурный лист.
   Я на цыпочках пробралась в умывальню, ополоснула лицо холодной водой и вернулась. Сон не брал меня, и я невольно вспомнила наш разговор с Ленкой. И только тут я подкожно и внутривенно прониклась всей жестокостью ее «железной» логики…
   «Любовь – не аргумент» - так сказала она. Значит… Значит была ЛЮБОВЬ! Так что же погубило ее? Разница в возрасте? – бред! Нога?... Нога… Двенадцать операций… Все тело – в шрамах…Но ведь – ЛЮБОВЬ…
И тут я воочию представила того, милого, любимого, желанного своего светлоокого одноклассника. А что, если бы с ним случилось такое? Неужели бы и я…Господи! Нет! Не хочу об этом думать! Но думать-то – надо…А, правда, сумела бы моя любовь все пережить, преодолеть, стать еще сильнее, выше, надежнее?!
   Слава, Славик, Славочка… Я прошептала имя милого мне человека, и слезы крупными каплями потекли по моим щекам, проливаясь холодными струями по шее в ключичные ямки…Я сомневалась в себе…И мне было больно. В то же самое время меня жгла обида за Сергея. Разве он виноват, что такая несправедливость случилась именно с ним и не по его вине? Почему, лишившись ноги, он автоматически лишился права любить и быть любимым?
   Мысли, как вампир, вгрызались в мое сознание, пили мои воспаленные мысли, рвали их на части. Мне казалось, вот-вот – и я начну бредить. Бесшумные рыдания мои вдруг заклокотали в горле, и, чтобы они не вырвались наружу громкими всхлипами, я упала лицом в спасительницу подушку…
   Вот уже и мгла за окном покачнулась, очистившееся от снеговых туч небо подернулось свежей синевой. Лампа на посту словно потускнела и поникла.  Молоденькая сестричка подняла свои воспаленные глаза, посмотрела на часы, висевшие на стене, и, повернув голову на другую сторону, так же сладко заснула. Температурный лист из-под ее локтя плавно спланировал на пол…