Мокрые трусы

    Под конец третьего курса обучения в педагогическом университете наш поток распределяли вожатыми по детским лагерям. И выпало мне ехать на море, в с. Песчаное Бахчисарайского района в Крыму. Название уже не помню, как и имен кого-то из руководства или персонала. Но некоторые из детей запомнились на всю жизнь.

    Мне достался отряд подростков, самому меньшему было восемь, а самому старшему — пятнадцать лет. Последнего звали Артем. По сравнению с другими мальчишками он был рослым, загорелым и самым бойким. Пристроившись в первый же день ко мне помощником, Артем вечно задавался перед остальными детьми из своего отряда, а мне было удобно, видя такую лидерскую хватку пацана, оставлять иногда его за старшего. Но один раз он отстегнул такое, за что пришлось его проучить. Дело было вот как.

    Выйдя со столовой, я шел к своему отряду, неся в руках персики им на полдник. Не успел подойти, как ко мне подбежала девочка и стала жаловаться:

    - Артем размахивает мокрыми трусами у нас перед лицом!

    “Ничего себе”, - подумал я и ускорил шаг. Подхожу к беседке, где они все, расположившись полукругом, сидели и ждали фрукты, и тут же подзываю его к себе. А тот словно меня уже ждал, и ну вешать лапшу на уши, мол, не было такого, не я это, врут все, и в таком духе.

    Наверное, каждый из нас испытывал то чувство, когда слушаешь человека, заранее зная, что он врет. Но в тот миг во мне это переживание слилось с обидой на этого моего новоиспеченного помощника. “Странно”, - думал я, - “вроде сперва нормальным показался, а тут такое вытворяет... Не, ну я понимаю, дети еще, если так посудить, подурачиться хочется, сам такой был, знаю. Но зачем трусами-то вымахивать перед лицами?..”

    Несколько девочек тоже начали на него жаловаться, а одна, самая маленькая, сидела и тихонько плакала. Мне почему-то этот момент очень запомнился. Он же меня и разозлил.

    - Так, - сказал я решительно, - бери свою палку с трусами и иди за мной.

    - Куда? - Артем сразу сник, как-то съежился и опустил голову. Даже перестал отрицать свою вину, поняв, наверное, что смысла в этом уже нет, шапка на нем уже сгорела.

    - Сейчас увидишь. Остальным сидеть здесь и ждать нас. Саша, теперь ты тут за старшего, следи за порядком.

    Саша покорно кивнул. Следует сказать несколько слов и об этом малом тоже. Он был меньше Артема, худощавый, с белой, как снег, кожей, он был похож на парня из демотиваторов “кто как провел лето”, над которым написано “Интернет”. Но и в нем было пару качеств, которые располагали к себе, и, судя по всему, не только меня, но и добрую половину девочек.

    Первым было абсолютное спокойствие. Я всегда считал, что у меня самые сильные нервы среди всех, кого мне приходилось встречать, но он это убеждение разрушил. То, с каким равнодушием, как могло бы показаться со стороны, относился он ко всему происходящему, описать вряд ли удастся. Но это было всего лишь внешним его проявлением, в душе это был добрый и отзывчивый мальчик. Лет ему было двенадцать, или около того, но жизненная позиция, со всеми ее принципами и приоритетами, формировалась прямо на глазах.

    Вторым была его привлекательность. Не могу утверждать, что разбираюсь в мужской красоте, не судите неправильно, но он таки был красив. И если бы еще не так застенчив, то успех у слабой половины был бы ему обеспечен. “Эх, подкачаться бы Сашке малехо, и первый шаг на пути к знакомству с женским полом делал бы не он, а к нему”, - думал я.

    Однако, вернемся пока к Артему, с которым мы уже шли по асфальтной узенькой дорожке в направлении вожатской, где в любое время можно было застать замдиректора лагеря, старшего вожатого, ну, или еще пару человек, должности которых никто не знал, но в то же время никто и не сомневался, что они тоже из руководящих. Вести его к кому-либо я не собирался, просто хотелось проучить сорванца. Тот шел со мной рядом с этой палкой, с этими злосчастными трусами, которые, небось, нашел под чьим-то балконом, и уже и сам был не рад.

    - Может, не надо? Я больше не буду, - протянул он жалобно.

    - Да я думаю, что стоит зайти, - и я, остановившись, повернулся к двери и взялся за ручку

    Артем схватил меня за рукав:

    - Нет, не надо, пожалуйста, клянусь, больше не буду! Ну, пожалуйста! - умолял он меня и тянул подальше от двери.

    Я обернулся и посмотрел ему в глаза. Пацан был действительно напуган, и не на шутку. Мне сразу отлегло как-то на душе, стало его жалко, но все-таки удалось сохранить строгий вид.

    - Если не хочешь к замдиректору, тогда давай рассказывай все, ты ли это делал?

    - Я...

    - Зачем? - спросил я, недоумевая, и тут же подумал: “Можно было, в принципе, и не спрашивать. “Не знаю” - вот, пожалуй, и все, что он ответит”.

    Но Артем ничего не сказал, только в очередной раз потупил взгляд в землю. А потом, словно ужаленный, выпалил:

    - А Саша тоже так делал, не только я!

    “Саша? Тот самый Саша, чью стальную выдержку и терпение я считал тверже камня?” Такой неожиданный поворот событий шокировал меня, и я решил и тому шутнику тоже преподать урок. “Но сперва покончим с этим”, - подумал я и сказал:

    - Ладно, выбрасывай эту палку свою, и пойдем назад. Надеюсь, ты все понял, объяснять не стоит.

    Тот угрюмо кивнул. Назад мы шли молча, каждый думал о своем. Артем, наверное, о том, что прикол, как он задумывал это все, по всей видимости не удался. А я о том, правильно ли вот так сразу сдавать товарища? Они с ним сдружились в первый же день, да и жили в одной комнате.

    “Как быстро заложил... А Саша, Саша-то... И смотри, девченки о нем ничего не сказали... Защищают, любят. Эх, дети”, - я погружался в своих мыслях все глубже и глубже, пока не подошли к нашей беседке.

    При виде нас всяческие громкие крики и обсуждения прекратились, воцарилась гробовая тишина, и все уставились на нас глазами, полными любопытства. А та девочка, которая первая мне жаловалась, подошла и робко спросила:

    - А куда вы ходили? - и тут же села.

    - Да так, прогулялись по окрестности, поболтали по душам, правда, Артем? - и я бросил на него все еще строговатый, но уже полный доброты взгляд. И улыбнулся.
Артем кивнул и молча сел на свое место.

    - Ну что же, - сказал я, - справедливость восстановлена, теперь можем приняться за персики.

    И двадцать пар рук потянулось к кульку с фруктами, но я громким голосом остановил их:

    - Нет, еще не восстановлена ведь. Саша, теперь ты.

    Было бы странно, если бы он начал сейчас отнекиваться: “А что я? Я не при чем?”, как его друг сначала. Но Саша виноватыми, полными раскаяния в своем поступке, глазами взглянул молча и пошел по той же дорожке, по которой прошелся Артем перед ним.

    И во второй раз я проделал то же, но уже с новым подопытным. Подействовало аналогично. Видимо, очень грозной теткой казалась им наша замдиректора, хотя я бы так не сказал.

    После этого случая и до конца моего пребывания там я больше не замечал за ними ничего подобного. Молодцы, слово сдержали. Да и потом, где это видано, чтоб мокрыми трусами перед лицом вымахивать?