Магазин игрушек

– А я сказал: «Купи!!!»

Всё: день испорчен! Это я понял сразу, как только за окном витрины вновь нарисовался силуэт знакомого белого джипа. Чужие дети вообще дурно воспитаны, а магазин игрушек только усиливает это ощущение. Но этот ребеночек с первого же своего появления вызывает у меня какую-то особенную неприязнь. Равно как и то существо женского пола, которое опять привезло его сюда. Сейчас опять начнутся вопли, истерики и швыряние деньгами.

Звякнул дверной колокольчик, и существо, держащее за руку пацана лет десяти, возникло на пороге магазинчика. Посмотрев сквозь меня, оно презрительно то ли кивнуло, то ли просто поддакнуло само себе, увидев что-то на полке, и, наконец, произнесло:

– Ну? Только быстро!

Пацан лениво пробежал взглядом вдоль стеллажей и ничего не ответил мамаше. Его челюсти что-то медленно пережевывали, в ухе торчал наушник, а из нагрудного карманчика выглядывал виртуфон последней модели. Такие выбросили в продажу только позавчера. С моей зарплатой на подобные штучки можно только облизываться…

– Здравствуй, сынок! – изобразил я подобие радости. – Что выберешь сегодня? Есть новая версия программы «Захват Сатурна» – отличная графика, полное погружение в виртуальность. Как раз для твоего виртуфона.

Здороваться сынок, как обычно, не пожелал. Он презрительно вырвал у мамаши свою руку и демонстративно начал рыться на стеллажах, из вредности роняя всё на пол. Мамаша предпочла срочно кому-то позвонить, и уткнулась в клавиатуру.

– Может быть, «Вездеход Капитана Рэя»? – вяло выговорил я. – Отличная модель – автономное управление, гликониевые аккумуляторы. Плавает, летает, ныряет, пускает ракеты. А если к нему добавить «Планетоход Черного Суба», то получится комплект! Переводишь обоих в автономный режим и заставляешь сражаться друг с другом, а сам наблюдаешь!

Приманка сработала. Пацан на мгновение перестал двигать челюстями, и я подсунул ему под нос огромную яркую коробку с вездеходом. Мамаша, почуяв недоброе, оторвалась от болтовни, но было уже поздно. Раздался повелительный клич:

– Купи!

– Не выдумывай! – повысило голос существо. – Бери программу, и быстро поехали!

Пацан поискал взглядом коробку с планетоходом Черного Суба и уверенно ткнул в нее пальцем. Я с трудом снял ее с верхней полки и поставил перед ним.

– Хочу Рэя и Суба! – потребовал сынок. – И «Захват Сатурна»!

Существо схватило его за руку и сделало попытку вытащить на улицу. Сынок тут же привычно свалился на пол и стал биться в истерике.

– Я сказал: купи! – вопил он. – Купи!!!

Мамаша побагровела и снова попробовала вытащить дитё за дверь. В ответ в нее полетел виртуфон, а затем и наушники. Я делал вид, что ни на что не реагирую, хотя желание было одно: выставить обоих подальше... Впрочем, я плохой воспитатель, и знаю это. К тому же, минут через десять обычно наступает стандартная развязка – холеная рука швыряет на стол банковскую карту, я старательно упаковываю покупки, а маленький монстр победно укладывает их на заднее сиденье.

Так было и на этот раз. Джип исчез. В ближайшие день-два будет тихо, но затем игрушки надоедят и понадобятся новые. Впрочем, мне не стоит жаловаться: ведь всякий раз я подсовываю им самые дорогие новинки…

***

До конца дня других покупателей почти не было. В пятом часу, как обычно, заходил старик Пит. Он появляется каждый день и подолгу смотрит на макет железной дороги. Иногда он уточняет цену какой-нибудь мелкой деталюшки, понимающе кивает, потом вежливо раскланивается и уходит. Мы оба знаем, что покупать он никогда и ничего не будет.

Еще забегала Маришка – очаровательное и совершенно самостоятельное существо лет семи. Глядя на нее, никогда не подумаешь, что родители – алкаши: как мамаша, так и папаша. Поэтому они часто сдают Маришку с рук на руки – то бабушке, то какой-то тетушке, но всякий раз это происходит где-то рядом, а потому она часто прибегает сюда. Она никогда ничего не просит, а просто восторженно смотрит своими карими глазенками на красивые коробки. Я всегда угощаю ее шоколадными конфетами – маню пальцем, приоткрываю дверцу старинного шкафчика и, как бы незаметно для других, достаю оттуда большую вазу с разными вкусностями… Это наш с ней секрет. Маришка сияет, обязательно говорит «Спасибо», и с удовольствием уплетает конфеты в считанные секунды.

В дальнем углу магазинчика – игротека. Она не приносит мне никакого дохода: это просто пара столиков с деревянными шахматами и шашками. Сейчас там никого – как, впрочем, и всегда. Похоже, все принимают слонов и ферзей за подобие каких-то декоративных статуэток.

Между прочим, лучше всего раскупаются вовсе не вездеходы с планетолетами, а программы. И уж конечно не древние «стрелялки» или «ходилки», а исключительно виртуальные, с полным погружением. Конечно, иногда появляется какой-нибудь пенсионер, который ищет последнюю версию покера, но львиную долю дохода приносят подростки, подсевшие на виртуальность в любом обличье.

Виртуальность –  это бесовство. Мне, конечно, грех на нее жаловаться, поскольку за новинками всегда выстраивается очередь. Но вид юного придурка, который добровольно напяливает на свою башку непрозрачный шлем, после чего начинает непристойно содрогаться всеми частями тела – это все-таки бесовство. Поэтому с недавних пор я перестал стесняться накручивать на всех этих «сатурнах» и «альдебаранах» по сотне процентов. А то и по две…

В надежде на то, что хотя бы у части этих дурачков просто не хватит денег на эту гадость.

Это – мой вклад в борьбу с бесами. Я же не садист какой-нибудь…

***

Старик Пит появился до полудня, чего никогда прежде не делал. Мы приветливо раскланялись, но вместо дежурного изучения железнодорожных путей он неожиданно подошел к прилавку, явно собираясь сообщить мне что-то важное. Я постарался скрыть свое удивление.

– До сих пор, знаете ли, люблю гулять по набережной! – сообщил Пит. – Там всегда интересно. Есть такие места, где людям бывает интересно.

Я вежливо улыбнулся, хотя почувствовал неладное. Беседа ни о чем могла затянуться. Но неожиданно старик заговорил совсем иначе.

– Там можно было общаться! – пояснил он. – Если вы, к примеру, пришли туда с дамой, то можно беседовать друг с другом, раскланиваться с другими парами – ну, вы понимаете… Если же вы один, то есть шанс встретить там другого одинокого человека. Причем все это может происходить свободно, без смущения: ну что плохого в том, что вы оба будете смотреть на закат или, скажем, на одинокий парус вдали? В такой ситуации легче завести разговор – пусть даже ни о чем. Ну, а если попадется знакомая компания, то это и подавно облегчает дело. Люди должны общаться – и это нормально. Раньше так оно и было.

Похоже, что моя физиономия выражала искреннее изумление. Пит усмехнулся.

– Глупо получается, правда? – заметил он. – Сидеть у парапета, касаясь друг друга локтями, и не иметь возможности заглянуть друг другу в глаза… А они и не хотят. Плохо, когда нельзя, но стократно хуже, когда не хотят… Вместо того, чтобы с кем-то познакомиться, напяливают свои шлемы. Это представляется мне неправильным.

Я настороженно молчал. Хорошо, конечно, что не только меня раздражают малолетки в шлемах, но высказывания старого чудака как-то уж слишком подозрительно совпадали с моими мыслями. А я ни с кем ими не делился.

Тем временем мой гость пробежался взглядом по витрине с программами.

– Это, должно быть, новый вид наркотика, – промолвил он. – Его невозможно запретить, потому что игры существовали во все времена. И поэтому он посерьезнее опиума.

– Им нравится проникать через темпоральные барьеры гомоящеров Сатурна, – усмехнулся я. – Наверняка инопланетные чудища зачем-то похитили очередную земную принцессу весьма пикантной наружности…

– Конечно, конечно, – согласился Пит. – Цель вполне благородная. Но, как бы это выразить… Словом, в былые времена мы тоже играли в каких-то бескорыстных героев, и кого-то спасали. Однако же при этом верили в то, что при необходимости сможем взять в руки настоящий бластер и отбить у чудища всамделишную даму сердца! Мы могли в это верить, поскольку бегали, прыгали, куда-то карабкались, падали… И, представьте себе, жалели о том, что настоящее чудище так никого и не похитило… Мы хотели кого-то спасать и защищать наяву – понимаете, о чем я?

– Чего ж тут не понять? – усмехнулся я. – Отлично понимаю, что ни одному из этих оболтусов в шлемах ни капельки не хочется спасать кого-то на самом деле. Ведь наяву, если чудище действительно окажется злобным, они не смогут прогнать его спасительной кнопочкой на пульте управления!

– Именно так! – кивнул Пит. – Когда напялен игрушечный шлем, они готовы бросаться в битву с ящерами, но без него испугаются даже щуплого хулигана, решившего пошарить у них в карманах. И завоевывать наяву даму сердца им тоже неохота: вдруг та откажет? Зато шлем решает все проблемы…

– И что же Вы предлагаете? – поинтересовался я. – Перестать продавать подобные игрушки? Но у меня совсем крошечный магазинчик, и это ничего не изменит…

– Мне просто захотелось с вами поговорить, – виновато промолвил Пит. – Вы производите впечатление умного человека. Но я боюсь, что однажды и вы напялите себе на голову нечто подобное. Ведь это лишь кажется, что играешь ты – на самом-то деле играют тобой... Кстати, я хотел полюбопытствовать насчет вон того паровоза. Скажите, это бельгийское исполнение или французское?

Старик Пит еще с десяток минут разглядывал модель паровоза, после чего вежливо раскланялся и удалился.


***

Часа в два в магазин ввалилась гогочущая толпа школьников. Судя по всему, они уже пронюхали, что вышла новая версия «Черной дыры Каллисто». Так и оказалось: вся наличность юных спасителей Вселенной быстро перекочевала в мою кассу, склад заметно опустел, а мне захотелось напялить на голову шлем и ни о чем не думать. Однако звякнул колокольчик, и в магазинчик впорхнула Маришка.

Мои поредевшие витрины выглядели после набега тинэйджеров не самым ярким образом. Но Маришка совершенно не расстроилась. Получив свою конфету, она неожиданно направилась в дальний угол и застыла перед шахматной доской.

– Очень похоже на шахматы! – заявила она. – Почти как настоящие! Я умею в них играть!

– Что значит: как настоящие? – удивился я. – Именно это и есть настоящие! В такие играли много веков тому назад, а иногда играют и сегодня!

Маришка сочувственно улыбнулась.

– Настоящие – это те, с которыми можно играть! – весело пояснила она. – На экране – настоящие. А эти – неживые, игрушечные!

Я набрал в легкие воздуха и начал говорить что-то умное. Маришка изумленно хлопала своими глазенками, явно ничего не понимая. Тогда я сделал то, с чего нужно было начать.

– Выбирай цвет! – заявил я. – Какими будешь играть: белыми или черными?

Карие вишенки перестали моргать и уставились на меня. Я взял в руки двух королей – Маришка нерешительно дотронулась пальчиком до белой фигурки.

– Ходи! – потребовал я. – Ты же сказала, что умеешь играть – вот и ходи!

Тоненькие пальчики перетащили белую пешку на е-4. Я ответил на е-5. Маришка подвинула к центру пешку d – я вывел на простор коня. Девчушка с восторгом ответила тем же – ее глазенки радостно блестели. Но тут за окном материализовался знакомый белый силуэт…

– Извини: у меня маленькие неприятности! – шепнул я Маришке, делая ход ферзевой пешкой. – Сейчас сама все поймешь…

Когда в магазин ввалилась знакомая парочка, я уже стоял за стойкой. Мамаша привычно окинула меня невидящим взглядом, а сынок презрительно оценил полупустые полки. Из его кармана торчал очередной новый виртуфон: похоже, что старый все-таки не выдержал испытаний на ударостойкость.

Раздалось привычное:

– Ну? Только быстро!

– Есть последняя новинка: «Черная дыра Каллисто», – устало сообщил я. – Кроме того, остался один экземпляр «Танкодрома»: четыре автономные танка ведут сражение за обладание стратегически важной…

– Отстой! – отмахнулся сынок. – Надоело!

Нацепив свой наушник, он привычно двинулся разорять витрины. Мамаша злобно вцепилась в спасительный телефон, а я мучительно соображал, какое бы еще барахло со склада подсунуть юному хаму. Первые коробки уже полетели на пол, но тут неожиданно прозвенел голос Маришки…

– А в настоящие шахматы ты умеешь?

Похоже, пацан искренно удивился. Во всяком случае, он освободил ухо от наушника и начал крутить головой. Заметив, наконец, Маришку, он недоверчиво подошел к ней и уставился на доску.

– Это чего? – ухмыльнулся он. – Деревяшки какие-то…

– Ты что – тупой? – неожиданно врезала ему Маришка. – Или только в поддавки можешь? Тогда пусть тебе новую игрушку для маленьких купят! Будешь всегда выигрывать!

Сынок заметно покраснел.

– А разве человек может играть с другим человеком? – пробормотал он.

– Твой ход! – заявила Маришка. – Боишься проиграть девчонке, слабак?

Пацан нерешительно потянулся к черному слону…

Наверное у меня был такой же изумленный вид, как и у мамаши – та от удивления даже перестала лупить по экрану виртуфона…

И всё же я удивился сильнее. Потому что произошло нечто незапланированное.

***

«Ведь это лишь кажется, что играешь ты – на самом-то деле играют тобой...»

Старик Пит попал в яблочко. Уж я-то знаю, что сатурнианские гомоящеры совсем не тупые ребята… И вместо того, чтобы громыхать бомбами и сверкать лазерами, мы давно предпочли спокойный и безотказный вариант – большую забавную игру. А вместо пешек – дети с приглянувшейся нам планеты. В качестве бонуса – постоянные прибыли от магазинчиков типа моего, которые намеченные жертвы фактически содержат сами, скупая там все подряд. Дикари – они и есть дикари, что ж тут странного…

Сценарий проработан отменно. Так недавно пала Каллисто, то же ждет и Землю. Два-три десятка лет – и вместо развитой цивилизации, формировавшейся тысячелетиями, останется толпа безвольных придурков – одиноких и ни на что не способных. Таких можно брать голыми руками: ведь они воспримут любое вторжение как очередную суперигру.

Сатурнианцы – гениальные философы: в этом нам не откажешь. Мы давно поняли, что нормальная игрушка не должна играть за тебя – это ты должен играть в нее! При этом игрушка обязана быть простой и понятной, давая возможность самостоятельных открытий. Наши дети видят наяву, что магниты притягиваются и отталкиваются, а две зацепившиеся друг за друга шестеренки крутятся в разные стороны. Поэтому из них вырастают Творцы. А вот на экране легко сделать все наоборот… И никакой туземец в шлеме не задумается, так ли это на самом деле?

Не пойму только, как этот старый чудак меня вычислил? Моя внешность идеально совпадает со среднестатистическим аборигеном. Потому что на самом деле меня здесь, конечно же, нет: ведь это всего лишь забавная игра… А изготовить аватара для нас проще простого.

Впрочем, может быть, что старик Пит ничего такого и не имел в виду. Возможно, ему просто захотелось хоть с кем-то поговорить…

Хуже другое. В тот день Маришка допоздна резалась с юным придурком в настоящие шахматы! Более того: уходя, тот выдавил из себя непривычное доселе «До свидания!» А ничего не понимающая дура-мамаша настолько растерялась, что пригласила Маришку «заходить к ним в гости». И, конечно же, купила у меня настоящие шахматы из черного дерева и слоновой кости – самые дорогие, какие я только нашел…

Игротека все же сработала… Завтра добавлю туда нарды и стол для пинг-понга. Потому что мы вовсе не злобные завоеватели, а вполне гуманные исследователи. И если у планеты, даже такой отсталой, есть шанс, она должна его получить. Пусть живет, пока не потеряла возможность развиваться.

Таковы наши принципы.