Эффект сто первой обезьяны. глава пятнадцатая

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

СНОВА БУФЕР

Но ставим окаменевшее тело Иего, которому предстояло пробыть в состоянии каменной  твердости провести не одно столетие и отправим а астральное плавание его шельт, ставший кораблем для бесформенного «Я» Ани Ромашовой. Не будем останавливаться на долгих витаниях этой комбинированной личности в бесчисленных энергетических мирах – это отдельная история, не имеющая прямого отношения к нашему повествованию, и сам ее факт лишь объясняет истоки необычных способностей нашей героини, хотя в те необозримо далекие времена даже невозможно говорить о прямой преемственности комбинированного шельта лимурийца и некой неуловимой частицы древней человеческой души, которая в необозримом будущем от описываемого момента, должна была одухотворить тело нашей современницы. И тем не менее частицу первичной информации о бесконечно сложном устройстве вселенной Аня вынесла именно оттуда, замкнув временную петлю Гистерезиса.
Однако посетим в очередной раз Эдем, ставший теперь затомисом иудейской метакультуры и трансмифом, из которого в земное сознание некоторой части человечества (когда таковое возникнет), должны были нисходить ментальные прообразы, идеи и система ценностей – все то, что со временем трансформируется в общую сумму сказаний, представлений и этических императивов живых людей, которые запечатлеют все это в библейских сказаниях, не имевших одного конкретного автора и которым предстояло определять целый культурный и исторический пласт, охваченный и пронизанный единым сложным понятием «иудаизм». Впрочем эта система идей и образов не ограничилась в перспективе небольшой горсткой единомышленников, именуемый в дальнейшем иудейским или еврейским этносом. Этой информационной матрице предстояло породить еще два, уже мировых культурных пласта, которые язык не поворачивается назвать просто религиозными системами. Трансмиф есть трансмиф и опираясь на систему религиозных взглядов, он, на определенном историческом периоде пронизывает все сферы бытия конкретного этноса, отражаясь в мельчайших деталях быта, поведения, темперамента, системы отношений, возникающих в обществе. Он невидимым кружевом вплетается в народные поверья, былины, сказки и легенды, определенным образом формирует внешний вид и особенности одежды рядовых представителей этноса и его исторических вождей. Из бесформенной массы просто человечества он выкристаллизовывет этнический тип, на который достаточно бросить взгляд, чтобы безошибочно сказать: этот человек иудей, мусульманин или христианин. И это  - несмотря на то, что иудеи и большинство мусульман происходят из общих семитских корней и общего историко-географического котла. Впрочем с христианами дело обстоит несколько сложнее, поскольку позднее христианство формировалось на базе арийских этносов, имевших изначально самостоятельное мифотворчество. Но что наверху – то и внизу, и события, происходящие в ноуменальном мире на метафизическом плане неизбежно находили прямое отображение на судьбах и облике подотчетного данному трансмифу народу. И поскольку на мифологии и теологии иудаизма базируются два таких столпа мировых религий, как ислам и христианство, можно со всей определенностью говорить, что затомис метакультуры иудеев участвовал в возникновении Ислама, а так же Романо-католического и  Православного затомисов.
Но вернемся к тем временам, когда никаких народов и самого человечества еще не существовало на земле, а пантократор Иегова, возникший из просветленного шельта лимурийца Иего, вернулся в пространство своего буфера, превратившегося в один из 101 затомиса метакультур земли. Он сразу же материализовался на смотровой площадке горы Синай, окруженный своими транспортными облаками, хотя, как правило сперва всегда посещал кущи эдемского сада, где его встречала радостная осанна трепетных Фейри и веселый танец чудесных животных Но сейчас было не до привычных ритуалов. Трансформация сознания и мини-реальности затигло Иего и его мир как раз в тот момент, когда он чистил матрицу сознания метальных фантомов перволюдей и они оставались открытыми и доступными для любых внешних внедрений все то время, пока Иего вместе с синклитом, а затем индивидуально предстоял пред очами Планетарного Логоса. Конечно, буфер в момент трансформации не должен был открываться в пространство Энрофа и Адам с Евой по идее не могли вновь нахвататься люциферической информэнергии, однако в тот период Иегова не контролировал ситуацию, а следовательно предварительно необходимо было проверить ментальные фантомы на предмет присутствия демонического артефакта.
Итак, пантократор Иегова возник на смотровой площадке ментальной модели горы Синай и первое, что нехорошим предчувствием отозвалось в его душе – это одиноко стоящая фигура Адама, частично рассеченная, неподвижная, словом ничуть не изменившаяся с того момента, как Иегова видел ее в последний раз. С этим все было нормально и фантом, лишенный сознания, с дезактивированной монадой никуда и не мог подеваться. Неприятность заключалась в том, что нигде поблизости не видно было фигуры Евы, которая по всем законам тоже никуда не должна была подеваться – ей неположено было даже сдвинуться с того места, на котором оставил ее Иегова. Впрочем в голове пантократора тут же начали возникать сомнения:
- А может я не успел тогда доделать, ведь интегрализация началась так внезапно! Не исключено, что окно в Энроф еще какое-то время оставалось открытым. В этом случае Ева вполне могла подцепить какой-то вредоносный артефакт со звезды Антарес или еще Бог знает откуда, и этот артефакт вполне мог привести ее в движение, после чего фантом куда-то бессознательно забрел. В конце концов неизвестно, сколько времени минуло с момента интегрализации, ведь время во фрактале Планетарного Логоса скорее всего текло как-то по-иному, я не знаю, какие отправные циклы установил Логос в своей сакуалле. Если Ева куда-то забралась, то ее нетрудно будет обнаружить, а там уже решим, что с ней дальше делать, судя по всему с женщинами в дальнейшем ожидается немало проблем.
Пантократор подошел к Адаму и просканировал его на предмет демонического артефакта. Похоже фантом был чист и вполне готов к активизации в нем личностной монады с Бетельгейзе. Значит все это время он находился под защитой буфера, иначе бы непременно нахватался люциферических вирусов под оголенным небом Энрофа. Но ведь они с Евой находились в одинаковых условиях и чистку проходили синхронно – почему же с Евой что-то произошло, а с Адамом все в порядке? Иегова тут же включил свою поисковую систему и к своему крайнему изумлению обнаружил, что в пространстве затомиса Евы нет, что казалось еще более странным: буфер, превратившийся в затомис метакультуры, был надежно изолирован и никакая ментальная материя, порожденная силой мысли Иеговы, не могла его покинуть, либо дематериализоваться без его ведома. Или все же могла? Ведь он же не знает точно, захлопнулось ли окно в Энроф в момент интегрализации – и если он, Иегова, исчез из буфера чуть раньше, то Ева, оставшись без контроля, теоретически могла «унырнуть» через это окно. Нет, все же не могла, ведь она состояла из ментальной формообразующей энергии, которая без определенных частотных корректировок могла существовать лишь в буфере, для существования в Энрофе ей понадобилась бы астрально-эфирная оболочка. С другой стороны в ней оставалась еще дезактивированная монада, сформированная информэнергией звезды Сириус. А вдруг она каким-то неведомым образом активировалась? Ну, допустим, под воздействием люциферического артефакта? Или каким-то образом подействовал эффект интегрализации? Тогда она вполне могла вынырнуть в Энроф и там развеяться без дополнительных оболочек. А монада вернулась обратно на Сириус. Да, по-видимому именно так и произошло, похоже ее действительно нигде нет, и не только в затомисе, но и в Энрофе, ведь ее астрально-эфирные одежды для существования в Энрофе еще не готовы и будут готовы только после завершения Армаггедона. Но почему этого не произошло с Адамом, ведь они были в равных условиях? Не понятно. Может все дело в разных семенах сознания. Энергия Бетельгейзе отличается от энергии Сириус, энергия Бетельгейзе менее динамична, может этой разницы и хватило, чтобы в разных условиях фантомы повели себя по-разному: статичный Адам остался, а динамичная Ева (или Лилит) вынырнула через окно в Энроф и там развеялась. Впрочем существуют условия, при которых она не развеется – если кто-то возьмет ее на подпитку – допустим, кто-то из синклита лимурийцев. Но зачем? У них ведь у каждого изготовлена собственная пара ментальных фантомов перволюдей и третий не предусмотрен. Или Гагтунгр? Это было бы серьезной неприятностью, но ведь он изолирован в Дигме и не имеет доступа в Энроф. Да и зачем ему в Дигме существо, несущее в себе светлую информэнергию Ориона? Ему будет не очень комфортно сосуществовать с таким существом в одном общем пространственном рукаве. Другое дело – внедрить семя эйцехоре таким образом, чтобы существо-носитель этого семени было от него надежно изолировано, но подконтрольно, и только в дальнейшем, когда семя полностью переродит его природу и подавит светлую энергию Ориона – объединить его со своей демонической волей именно такие замыслы я сумел в нем углядеть в короткое время нашего контакта, как двух самостоятельных личностей. Впрочем тот печальный демон так думал до интеграционного процесса, и не исключено, что у Гагтунгра, возникшего из слияния 101 одного печального демона будут уже совсем другие замыслы и возможности для их осуществления. Но это все лишь предположения и тревоги, скорее всего фантом Евы с дезактивированным сознанием просто растворился в вакууме вселенной. А что из этого следует? Создать новый ментальный фантом Евы и наделить его новой монадой сознания из частицы энергии Сириуса? Но для этого вновь придется открывать окно в Энроф! А ведь в том локусе пространства Энрофа, куда открывается это окно, разворачивается всепланетный катаклизм! Гигантский астероид уже вошел в атмосферу земли и в случае открытия окна, когда два доселе изолированных пространства разной частотности обретают шлюз для обмена информэнергиями, в пространство затомиса хлынет чудовищная энергия планетарной катастрофы и все здесь видоизменит, поскольку будет превышен порог спинового скачка. Разумеется, буфер, состоящий из ментальной энергии невозможно сжечь или затопить – у него иная природа, но слишком большая энергия Энрофа проявится в буфере многочисленными артефактами, последствия внедрения которых невозможно просчитать. Впрочем даже при отсутствии сообщающегося окна возможны какие-то минимальные влияния извне и это тоже необходимо учитывать в дальнейшем. Возможно затомис уже будет чем-то отличаться от прежнего буфера и пока невозможно сказать, чем именно: он, Иегова, в силах полностью контролировать буфер, но Энроф, даже ближайший, способен контролировать лишь отчасти. Ели же, допустим, отложить создание ментального фантома новой Евы на время, пока закончится Армаггедон? Но должно пройти несколько столетий, если не тысячелетий, прежде чем условия в Энрофе станут пригодными для биологической жизни – а до этого открывать сообщающееся окно опасно: вредоносная энергия будет витать в пространстве земли еще очень длительное время. Остается только одно – воспользоваться уже существующим ментальным фантомом – фантомом Адама. Сейчас его формообразующая ментальная материальность чиста от демонического артефакта, а временно дезактивированную монадическую энергию Ориона можно вполне разделить на две части. Это, конечно, приведет к некоторой унификации обеих личностей, они станут слишком похожими. С одной стороны это и хорошо – достаточно вспомнить поведение слишком самостоятельной женской особи в первом варианте, когда ее одухотворяла информэнергия Сириуса – наверняка никакого позитивного супружеского союза тут и не могло образоваться. В случае же раздвоения монады, состоящей из информэнергии Бетельгейзе на диаду, из их жизни может быть и уйдет перманентный конфликт, но тогда ослабеет напряжение взаимоотношений из которого рождается любовь и взаимное стимулирование. К сожалению в этом случае скорость их духовного и ментального развития заметно ослабеет. Что ж, придется придать им искусственную полярность за счет собственных ресурсов, на это потенциала у него хватит. Это, конечно, прибавит ему работы, но, похоже, другого выхода нет. В конце концов, когда все в Энрофе успокоится, можно будет создать еще один фантом Евы с монадой, сформированной из информэнергии Сириуса. К тому времени на земле, возможно, будут жить уже не пара перволюдей, а их отдаленные потомки, и внедрение в их ряды существа с несколько иной монадической природой будут иметь только положительные последствия, внесет разнообразие и усилит напряжение полярности. Итак решено! Делаем Еву из ребра Адама! Почему из ребра? Да просто потому, что это первое, что пришло в голову, так же как первая пара была вылеплена из глины, хоть могла быть вылеплена из чего угодно, ведь это все равно только различные модификации его информэнергии!
Иегова подошел к Адаму, погрузил в его рассеченное тело руку и вытащил на свет кусочек ребра, отчего это последнее, не соединенное с грудиной ребро, стало совсем коротким. Затем, подумав, что получилось не симметрично, отломал кусочек ребра с противоположной стороны (разумеется это были лишь ментальные фантомы биологических ребер), смял их в единый комок и, словно из глины, вылепил из него маленькую фигурку женщины, про себя подумав, что у новой Евы лицо как-то само собой получилось гораздо более кротким, чем у предыдущей. Затем он подул на фигурку, и та за несколько секунд выросла почти до размеров Адама. После этого Иегова вытащил у Адама из области сердца маленькую сияющую звезду – частицу света Бетельгейзе, разделил ее пополам, первую вернул на место, в рассеченную грудь Адама, а вторую вложил в область сердца Евы. После этих чисто внешних манипуляций (в действительности пантократор все это время проводил сложнейшую магическую работу, о которой мы никаких подробностей поведать не сможем) тело Адама было закрыто так, что не осталось никаких видимых свидетельств манипуляции.
Иегова какое-то время смотрел на две неподвижных фигуры – их сознания еще не были активированы – затем погрузил руку в свое транспортное облачко, и выхватив из него горсть опалесцирующего тумана, вложил его в грудь женщины. Затем коснулся ладонью своего нимба и на ладони вспыхнул маленький огонек, который Иегова поднес к груди Адама и этот огонек был поглощен теперь уже фигурой мужчины.
- Ну вот, - удовлетворенно произнес Иегова, - немного облачной неопределенности ей и немного огненной отчетливости ему как раз и создадут то напряжение, которое должно породить творческую энергию духовного развития. Конечно, напряжение это несколько искусственное, к тому же требующее моего контроля. Более естественное и органичное напряжение возникло бы – останься в Еве монадическая энергия Сириуса. Искусственное напряжение может давать путаницу и сбои. В этом случае могут появляться женщины с мужской душой и мужчины – с женской. Мало того, когда они обретут физические тела и обзаведутся потомством, будут возможны половые инверсии. Некоторых таких мужчин с женской душой будет физиологически тянуть к мужчинам, а женщин с мужской душой – к женщинам. Все это читается уже во Всемирном Банке Вероятностей, который тут же проявляет все последствия того или иного действа Творца. Ну что ж, подобные проявления, судя по всему не станут носить массовый характер, в конце концов отдельными эпизодами можно будет и пренебречь, такой феномен в какой-то мере будет способствовать отбраковке генетически неперспективных субъектов.
Итак, все предварительные манипуляции были завершены, Иегова взмахнул рукой, и обе фигуры со всеми внесенными корректировками ожили.
Ева посмотрела на Адама сначала с некоторым недоумением, затем с любопытством, в лице же Адама промелькнула целая гамма чувств – похоже, несмотря на дезактивацию монады, он что-то вспомнил из своего прежнего состояния.
- Какое странное чувство! – первой подала голос Ева, - мне кажется – только что я была кем-то другим! – она с еще большим любопытством и симпатией посмотрела на Адама. На Иегову оба они не обращали внимания, но тот специально заложил в них программу, чтобы его присутствие было для ментальных фантомов совершенно естественным – как небо и земля. Друг друга же они должны были постигать шаг за шагом, испытывая определенный интерес и любопытство – это создавало дополнительное полярное напряжение, о необходимости и роли которого мы уже не раз упоминали. Тут Ева коснулась груди Адама пальцем и сказала:
- Мне кажется когда-то давно я была тобой. Но как такое может быть, ведь я – это я, а ты – это ты, они не могут быть одним и тем же – я почему-то это точно знаю. И тем не менее, - добавила она со странным выражением лица, - мне хочется к тебе прижаться… вжаться… непонятно зачем. Это трудно передать словами, ведь если я – это я, а ты – это ты, мы не можем быть одним я.
- Я тебя совсем не понимаю, - сказал Адам с некоторой неприязнью отодвигаясь от Евы и ее пальца, - ты мне грудь проткнешь! Отец, - повернул он капризное лицо к Иегове, - кто это такая? С моей памятью что-то произошло. Я точно помню, что раньше здесь была другая женщина и она мне очень понравилась. Она казалась мне очень умной и говорила непонятные слова, но это почему-то вызывало у меня восхищение. А эту женщину я не знаю, куда делась та, прежняя? Она называла себя Лилит, а это кто такая? И почему она лезет ко мне и говорит всякую чушь, что мы были с ней чем-то одним? Я не мог быть с ней чем-то одним, она женщина, а я – мужчина, мы разные.
- Видишь ли, сынок, - несколько растерялся Иегова, - та женщина ушла от тебя к другому и ты никогда ее больше не увидишь, а это – Ева, твоя новая подруга, ты действительно определенным образом с ней связан, что она и почувствовала, и когда вы будете жить на земле, она станет твоей женой… что такое жена – ты узнаешь в свое время.
- К какому еще другому человеку ушла Лилит? – не дослушал Адам, - я пойду и заберу ее от него, а если он будет против – я убью его!
«Это что еще за алгоритмы в его голове, - с крайнем удивлением подумал Иегова, - «заберу» «убью»! это же понятия, связанные с демоническим артефактом, которые я, кажется, убрал из его природы»!
Иегова  еще раз просканировал ментально-духовную природу Адама: да, самих артефактов вроде бы не было, улавливались только отдельные следы их былого присутствия, которые словно бы впитались в светлую ментальную структуру фантома.
«Странно, по идее у них разная природа и у них не может возникать взаимопроникновения, - продолжал размышлять Иегова, - наверное это остаточные резонансы и они сами скоро развеются, не имея подпитки извне, ведь их источник надежно изолирован», - вслух же он мягко сказал:
- Адам, ты не сможешь вернуть эту женщину, она очень далеко, ты никогда туда не доберешься.
- Она добралась – и я доберусь, - резонно возразил Адам, - я даже сильнее, чем она. Или ты помоги ее вернуть!
- Знаешь, сынок, - вздохнул сочувственно Иегова, - я просто не хотел тебя сразу расстраивать. Она не ушла, она умерла, развеялась… со мной что-то произошло, я пока не смогу объяснить, что именно, и Евы… то есть Лилит не стало. Я сам не знаю, где она и не смогу ее вернуть, даже если очень захочу. Но чем тебе не нравится эта Ева? Я сотворил ее специально для тебя с учетом тех ошибок, которые повлияли на характер той, прежней. Мне кажется, что эта гораздо лучше и красивее той, она будет тебе гораздо более верной и надежной подругой, чем была бы та… не случись непредвиденного.
- Умерла… развеялась… - словно эхо повторил Адам. Чувствовалось, что он испытал что-то вроде потрясения, насколько это может испытывать ментальный фантом, затем он сел на площадку и закрыл лицо руками:
- Прощай, Лилит, - произнес он театрально раскачиваясь из стороны в сторону, - я никогда тебя не забуду!
Тем временем новая Ева, озабоченно следившая за всем происходящим, присела к Адаму, стала гладить его по голове и приговаривать:
- Не расстраивайся так, милый, я знаю, тебе тяжело, я чувствую твою боль в своем сердце, но я знаю что та, другая, тебя не любила… не грусти, боль проходит и я помогу тебе пережить эту боль.
Адам оторвал от лица ладони и впервые с интересом посмотрел на свою новую пассию: увы, выбирать ему пока было не из кого.
- Ты правду говоришь? Это пройдет? Мне кажется эта боль никогда меня не оставит, я впервые чувствую такую боль…
- Все когда-то происходит впервые, - с непонятно откуда взявшейся мудростью произнесла Ева, - когда-нибудь ты сам посмеешься над своими чувствами… поверь, все это было дурным сном, забудь, милый, утраченного не вернешь!
«Откуда в ней это, - мысленно удивился Иегова, - говорит, словно умудренная жизнью… не знаю, как ее и назвать, она же только что появилась на свет… не помню, чтобы это было в ее программе. Однако она неплохо его утешает, и это мне в ней нравится, похоже, я правильно сделал, что сотворил ее из его ребра – это дает ей возможность лучше понимать его мысли и чувства, та его совсем не понимала, да он ее, честно говоря, и не интересовал совсем. Впрочем после удаления артефакта отношения между ними должны были прийти в норму. Тем не менее у Адама пока остаются следовые реакции былого присутствия артефакта, похоже его раздирают какие-то внутренние противоречия, а ведь я не собирался инициировать в нем внутреннюю двойственность, достаточно было и внешней, возникающей как энергетическое напряжение между мужским и женским началом. Что ж, может это даже и хорошо, ведь ясно же что той искусственной полярности, которую я инициировал с помощью нимба и облака, будет недостаточно и в дальнейшем могут возникнуть всякие отклонения. Даже не столько у него, сколько у его потомства, когда мой контроль над каждым индивидуумом заметно ослабеет. На данном этапе мне даже больше новая Ева нравится, она, похоже, не только о себе способна думать, как та, прежняя, но и о своем ближнем. Надеюсь у Адама это тоже со временем разовьется, когда следовые реакции артефакта улягутся. А о той, прежней, не стоит и вспоминать – умерла – так умерла. Впрочем сейчас вообще рано о чем-то говорить, все более-менее прояснится только тогда, когда они начнут жить на земле в физических телах, и самое главное – какое у них будет потомство, ведь до сей поры разумные расы воспроизводились только алхимически: половое размножение рассеивает оджас – энергию, накопление которой необходимо для развития и роста ментальных способностей и возможностей, что, собственно, и является целью эволюции. Не случайно животные, размножающиеся исключительно половым путем, так медленно созревали ментально и так и не подошли к порогу принципиального ментального скачка, что и определяет возникновение разумной расы. Кстати - возвращаясь к моей мини-реальности – ведь именно это свойство – половое размножение – печальный демон использовал для того, чтобы внедрить в живых существ семя эйцехоре с целью их постепенной демонизации, которая в дальнейшем проявилось в хищничестве, каннибализме и ментальном примитиве. Человечество должно избежать этой участи, и половое размножение человека должно быть чистым, лишенным тех вибраций животной похоти, ревности к сопернику и сексуальной агрессии, которые и создает семя эйцехоре. С одной стороны, как мне казалось (но тогда я находился под влиянием лукавого демона), подобная похоть, способствующая притяжению полов, значительно упрощала и приумножала процесс воспроизводства, запуская на полную катушку естественный отбор, и борьба за самку способствовала тому, что самка доставалась самому сильному и здоровому самцу – как впрочем и агрессивному. Но с другой стороны – теперь я это уже хорошо понял – выделение во внешнюю среду этих грубых эмоциональных эманаций способствовало укреплению и усилению самого лукавого демона, как личности, что неизбежно привело к его персонификации при накоплении им достаточного количества информэнергии. Нет, у человечества все будет по-другому, и половое размножение не подсаженное на семя эйцехоре не станет источником сладкой похоти и ревнивой агрессии, любезных дьяволу! Только сила любви  - духовного притяжения полов – возникшая в результате поляризации, явится с одной стороны побудителем размножения, а с другой стороны – источником светлых вибраций, любезных светлым силам и сближающих людей с их Создателем. Та энергия, которая, накопленная десятками тысяч лет ментального развития, явится Великим Подношением Планетарному Логосу Шаданакара, что многократно усилит потенциал светлых сил в нашей брамфатуре. Кстати, начальные проявления такой силы слияния уже продемонстрировала Ева в первые же минуты своего индивидуального существования, проявив желание слиться со своей половинкой, со своим Адамом. И в этом не было ничего животно-демонического, никакой похоти. Не исключено, что в прежнем варианте, когда Адам и Ева-Лилит были слеплены из разной глины и монады их были выхвачены из света разных звезд, подобное притяжение было бы еще под вопросом – даже если бы они не были подвергнуты атаке демонических артефактов. Все же эксперимент был проведен мною впервые и я, похоже, наделал много ошибок в своих магических манипуляциях. Теперь же – не было счастья, да несчастье помогло: тот факт, что Еву пришлось вновь создавать из ребра Адама, похоже, создал условия для их лучшего взаимопонимания»!
Иего отвлекся от своих размышлений и посмотрел на своих ментальных питомцев. Ева продолжала гладить Адама по головке, а тот, сменив гнев на милость, довольно улыбался и уже не пытался избегать ее прикосновений, хотя и не проявлял пока видимых действий ответного телесного контакта, словно маленький мальчик, стесняющийся слишком явных проявлений внимания и симпатии к нему со стороны девочки-сверстницы.
«Слава Логосу, его отчаяние оказалось недолгим, - подумал Иегова. Вслух же он сказал:
- Ладно, дети, нам здесь больше делать нечего, сейчас я вас отведу в новое место, где вам предстоит жить достаточно долго, прежде чем у вас появится возможность переселиться на землю и там стать мужем и женой, что возможно будет только тогда, когда вы получите плотные тела.
- А что это такое, - с любопытством посмотрел на него Адам, - и что значит стать мужем и женой? Лилит что-то об этом говорила, но я ничего не понял.
- Не думаю, что она сама понимала, о чем говорит, - мягко улыбнулся Иегова, - находясь в буфере, невозможно понять, что это такое. Здесь все состоит из материи мысли – ментальной информэнергии, понять же что такое плотно-физические тела возможно только в том мире, где они существуют. Нельзя постигнуть природу какой-то вещи или явления, не увидев его воочию, а только с чужих слов. Ну, а осознавать суть вещей мгновенно, непосредственно может лишь Создатель – ваш Отец. Вам же предстоит долгий путь обучения, чтобы обрести такую способность, для этого вы и будете спущены на землю. Но об этом еще рано говорить, сейчас мы направимся в эдемский сад, там гораздо интереснее, чем здесь.
С этими словами Иегова спустил к ногам фантомов перволюдей одно из периферических облаков, сам же взгромоздился на тронное, облака окутали одну большую и две малые фигуры, оторвались от смотровой площадки и быстро полетели в сторону эдемского сада, который развернулся пышным оазисом в долине, там где кончались горы, окружающие священный Синай – тот, что теперь являлся эмблематическим символом затомиса будущей иудейской метакультуры.