Бриллиант в мыле

Обстановка была нервной.Чувствовалось напряжение. Сборы были быстрыми и грустными. Мы собирали оставшиеся кое–какие вещи из разрешённых, и то, что не успели отправить контейнером. Невозможно было смотреть на грустные глаза родителей. Отца  было  не узнать. Он, буквально, за несколько дней наших "сборов" постарел,осунулся. Его роскошные глаза, цвета бледно-голубого неба, померкли. Мама постоянно сбегала на кухню, чтобы я не видела её слёз.
Вещей собралось немного. Два чемодана и три вещевые сумки, привезенные когда-то мной из Варшавы.
– Возьми это мыло, положи  в сумку и не используй в дороге, – отец улыбнулся, – мыться будешь  в Израиле. Продашь, на первых порах поможет.
Мне сразу стало всё понятно. Мыло в мыльнице было завёрнуто и положено на дно польской сумки.
Рано утром нас  ждала машина моего приятеля.Стараясь не накалять и без того накалённую обстановку в доме я по-идиотски улыбалась,хотя внутри всё переворачивалось и хотелось выть волком...
Мама спустилась с нами к машине, отец остался стоять у окна.Живым я его видела последний раз. Обернувшись ещё раз увидела впервые его в слезах, стоящего у открытого окна. Так он мне и запомнился:сломленным и – в слезах...Отец быстро умер после нашего с дочерью отъезда.
В тбилисском аэропорту собралось большое количество провожающих. Подходили какие-то незнакомые люди и просили передать небольшие пакеты, совали записочки с адресом.
Я была как в тумане. Все действия были механическими,на эмоции  не было сил.
 –Девушка, поставьте ваши сумки на весы,– услышала я и очнулась...
Вспомнив про мыло, внутри всё задрожало. Кто-то мне помог поставить сумки на весы, уже трудно вспомнить подробности.
– У вас лишний вес, придётся доплатить.
– А сколько?
– Давай 50 долларов и вали.
Я достала 50 долларов из небольшого количества разрешённых на вывоз денег и, нагнувшись,положила ему в карман.
– Нормально.
В Москве нас ждали и быстро отвели к месту скопления таких же напуганных и заплаканных людей.
Заново пришлось взвешивать наши сумки и чемоданы. Внутренний страх меня не покидал...
 –Девушка, откройте вашу сумку.
Я почувствовала,что трусы стали мокрыми,удержать мочу вряд ли удастся.Стало не только страшно, но и мокро.
– А, ладно. Забирай своё говно. Не буду возиться в нём.
Несколько поддавшись в мою сторону, наклонив голову, он спросил:
– Бабки есть?
–А сколько тебе?
–Давай  сотню...
Я думала, что эта последняя станция грабежа и отдала сотню.
Как же я ошибалась... Прилетев в Израиль нас оповестили о пропаже чемоданов. Третьей станцией грабежа  был аэропорт Будапешта.
Дорого нам обошлись две сосиски с пюре и бутылочкой «Кока-Колы»...
Венгерский погром нам оплачивал банк Идуд.
Какое счастье что польская сумка с мылом были постоянно при нас в качестве ручной клади.
Мыло удачно долетело, и проданный бриллиант здорово помог. Папа был и в этом гениален!