Противоборство

   Немногочисленным подругам Елизавета твердила, что в её жилах течёт голубая кровь. Якобы, её прапрадед, родившийся задолго до революции в семье мещанина, получил хорошее образование, служил и за заслуги перед Отечеством был пожалован дворянством. Но на расспросы подружек о дальнейшей судьбе прапрадеда ничего не сообщала и даже благородно злилась.

   Одноклассниц Елизаветы коробило, когда она нелицеприятно отзывалась о большинстве людей в городе, называя их «быдлом». На замечания обиженных простушек она всегда с вызовом отвечала: «Они тупые, слепые и воняют, как скот», а затем, снисходительно улыбаясь, смотрела им в глаза и переводила разговор в другое русло. «Точно, – переговаривались друг с другом школьные подружки Елизаветы, – это происки коварной голубой крови». Они, простодушные, и не догадывались, что её «быдло» и к ним цеплялось, как репейник.

   Парни в классе по-разному относились к ней. Одни побаивались своенравную девчонку, считая её умной и начитанной, потому что она сыпала, как из рога изобилия, книжными словами и выражениями известных людей; могла позволить себе говорить то, что думала, а для многих в классе это было под запретом. Они украдкой поглядывали в её сторону, что-то обсуждая между собой. Другие парни находили её недалёкой, потому что она порой говорила и делала не то, что говорят и  делают умные девчонки. Правда, парни сами точно не знали, кого считать умными и как эти умные должны говорить и что делать: они всех девчонок считали глупышками. Если бы не авторитет её родителей в городе, то к ней бы относились, как к капризной дурочке. Но те и другие парни всё-таки выделяли Лизу среди других девчонок класса: она, по их мнению, была не только самой красивой в их классе, но и в других параллелях. Лизу забавляло такое внимание парней, и её голубая кровь не протестовала против этого.

   С каждым годом голубая кровь тревожила Елизавету всё чаще. Вначале она заставляла её отличаться от других внешне. В холодное время года  девушка демонстрировала дублёнки, норковое манто, шубку из мутона, несколько утеплённых курток.
 
   Весной и летом соседи часто видели спектакли с переодеванием. Придя из школы после обеда, Елизавета выходила первый раз на балкон в дорогом пёстром длинном халате и, постояв минут пять, удалялась в комнату. Ровно через полчаса (хоть часы сверяй!), она выходила вновь в дорогом, но уже коротком халате. Осмотревшись по сторонам с высокомерным видом, стояла на балконе от трёх до семи минут (всё зависело от количества соседей, сидящих на лавочках) и, изящно повернув корпус тела, с большим достоинством уплывала белым лебедем. В третий раз голубая кровь выталкивала свою носительницу на балкон только вечером, не раньше восьми часов, в вечерних платьях.

   Бабушки-соседки громко смеялись:

   - Наверное, проветривает, чтобы моль не завелась.

   Со временем голубая кровь потребовала, чтобы её обладательница была окружена элегантными людьми. Лиза просвещала одноклассниц, радуясь, когда все старались следовать её советам по уходу за собой.
 
   Одноклассницы дома наступали на родителей:

   - Мы выглядим оборванками по сравнению с Лизой Ланцетовой!

   - У вашей Лизы отец – директор швейной фабрики, а мать работает начальником страховой конторы. Где же нам с ними тягаться? – объясняли родители дочкам.
 
   - Вы отстали от жизни, не умеете жить, как белые люди. У вас психология нищих, – возмущались дремучестью родителей дочки.
 
   Однажды в школе произошёл случай, который возмутил многих родителей.

   Как обычно, Лиза на перемене вещала своим обожательницам в зелёной зоне коридора о новых веяниях моды. Маринка, одноклассница Лизы, подошла к ней, чтобы высказать восхищение её внешним видом. Но эта девочка была не из «элегантных».

   - Повезло же тебе, –  с завистью рассматривая очередной наряд и стильную причёску Лизы, говорила Маринка. – У тебя родители состоятельные, а у меня работяги. Я никогда не смогу так одеваться. И вообще, ты такая вся … – подбирая нужное слово, Маринка закатила глаза, подражая Лизе, и, не найдя слова лучше, сказала: – ... классная.

   Лиза разозлилась: какая-то прыщавая идиотка позволяет себе судить о её внешности. Голубая кровь Лизы вскипела, снесла барьер дозволенного и взорвалась фонтаном.

   - Это называется по-другому – ухоженная. Учись, деревенщина. Да, не повезло тебе с предками. Я на твоём месте выбрала бы других родителей, а этих задушила бы ночью или отравила.

   Лиза с брезгливостью произнесла эти слова и посмотрела на Маринку с нескрываемой ненавистью, говоря всем видом: «Я тебе не позволяла мною восхищаться, быдло».

   - Ты что, Лиз, того… свихнулась? – одноклассница покрутила пальцем у виска.

   - Хм, – голубая кровь с новой силой ударила в голову, в глазах появился нездоровый блеск, и Лиза готова была вцепиться в Маринку своими изящными когтями. – Холопьё…Ничтожество, – она стала задыхаться от ярости и, чтобы не расцарапать физиономию быдла, резко повернулась и нервно зашагала в класс. Свита последовала за ней. 


   Оскорблённые родители Маринки вечером прибыли к подъезду пятиэтажного дома, где жили Ланцетовы. Первой возвращалась с работы мать. С ней и начали выяснять отношения разгневанные несправедливостью родители. И всё это на виду у старушек.

   Не зная ещё о происшедшем в школе, Ланцетова-старшая не могла сразу понять, почему на неё кричат эти люди. От штормового напора крика и срама у неё проступили красные пятна на лице. Она оглядывалась на старушек, слыша их едкое хихиканье и поддержку безудержной брани, и ей хотелось немедленно прекратить эту бесцеремонную выходку. Она цыкнула на зарвавшихся людишек, как обычно поступала со своими подчинёнными. Но это не помогло. Публично униженная, Ланцетова заплакала от беспомощности и, как подраненная птица, поспешила скрыться в темноте подъезда от своих преследователей.
   
   На следующий день Маринкины родители пришли к директору школы с требованием прекратить выходки богатых деток.

   И закружилась административная карусель.

   В этом деле быстро поставили точку. Успокоили тех и других родителей, сказав, что выяснили причины недоразумения. Во всех грехах Лизы оказалась виновной Алла Геннадьевна – классная руководительница. Её  вызвали на ковёр в кабинет директора и сделали серьёзное внушение за просчёт в воспитательной работе.
 
   К счастью, всё обошлось, конфликт был исчерпан – и волки сыты, и овцы целы.

   Все ученики сопереживали классной руководительнице, кроме одного индивидуума. Алла Геннадьевна пыталась объяснить классу, что толерантность и чувство локтя как никогда необходимы в современном российском обществе. Одна Лиза откровенно смеялась над словами классной руководительницы и демонстративно крутила пальцем у виска таким образом, чтобы видела учительница. Ребята глядели на Ланцетову с укором, но это только больше распаляло её.

   Придя на следующий день в столовую на завтрак, ребята увидели в нескольких кружках с киселём плевки, а на полу – разбросанные куски нескольких сдобных булочек. Никто не притронулся к завтраку. Алла Геннадьевна растерялась.

   Выяснилось в этот же день, что завтрак в столовой испортила Елизавета, отомстив таким образом классу за моральное отторжение.

   Классная руководительница по телефону вызвала мать в школу, но та не поверила, что такое могла сделать её воспитанная девочка, решила сама расспросить одноклассников и побеседовать с работниками столовой.

   Открывшаяся правда о воспитанной девочке из благородной семьи заставила мать покраснеть до корней волос. Стыдясь за дочь, мать предложила извиниться перед классом за эту проделку, но Елизавета, вся вспыхнув, отказалась это сделать, несмотря на уговоры матери.

                (Отрывок из повести "Голубая кровь")