Актриса

Лиза П. всегда мечтала быть актрисой. С самого детства. Ни один праздник, отмечался ли он в кругу семьи, в детском саду, а затем в школе, у друзей родителей или у ее подружек – не обходился без выступления Лизы. Девочка тщательно готовила каждый свой номер: будь-то танец, или песня, или декламация стихотворения, или даже небольшая сценка, взятая из какой-нибудь книжки или созданная ее фантазией… и выступала, выступала, выступала.

Чем старше она становилась, тем сложнее становились ее номера, исполняемые всё более профессионально.

Когда в 9-м классе по инициативе большого поклонника лицедейства 50-летнего учителя литературы Евгения Петровича Зорькина в школе возник самодеятельный театр, Лиза сразу и без труда стала его примой.

Оценив способности юного дарования, Евгений Петрович специально подбирал такой репертуар, чтобы талант Лизы, помещенный на передний план, был бы заметен каждому зрителю.

Впрочем, на этом его участие в восхождении сверхновой звезды театра не ограничилось. Изучив систему Станиславского, учитель взял на себя роль режиссёра, мягко, но настойчиво направляя дарование Лизы в нужное русло, постепенно открывая ей тайны подлинной актерской игры с ее свехзадачами, рисунками, скрытыми мотивам персонажей и прочими психологизмами.

Прошел год, и Евгений Петрович сам не заметил, как к его роли режиссёра прибавилась еще одна – отсутствующая в штатном расписании, но обязательно имеющаяся в каждом театре. Он стал самым большим поклонником Лизы.

После каждой премьеры он заваливал девочку цветами, засыпал комплиментами и приглашал отметить очередной успех – а неудач Лиза просто не знала – в какой-нибудь ресторан.

Однажды, Евгений Петрович привез Лизу отмечать очередную удачу не в ресторан, а к себе домой: в двухкомнатную квартиру на улицу Зорге. Он предупредил юную актрису, что приготовил специальный сюрприз для нее, и она смело вошла в квартиру, украшенную цветами и ее портретами, выполненными в разных стилях и направлениях, что делало помещение похожим на музей Лизы П. Девочке было приятно.

Евгений Петрович откупорил шампанское. Лиза никогда не пила шампанского и не смогла противостоять любопытству.

- За нас! – торжественно произнес учитель, и два хрустальных бокала встретились, издав чистый глубокий звон.

После третьего бокала Лиза захмелела и не сразу заметила, как оказалась на диване в объятиях учителя, который, что-то бормоча, покрывал ее шею и постепенно обнажаемые плечи и грудь страстными поцелуями.

Лизе стало смешно. И она не сопротивлялась даже, когда, задрав подол ее платья, Евгений Петрович рывком стащил с нее трусы. Только ощутив боль между ног, девочка попыталась организовать оборону. Но было уже поздно.

Придя домой рано утром, Лиза переоделась, приняла душ и отправилась в полицию, писать заявление об изнасиловании.

Заявление приняли, как ей показалось, с радостью. В тот же день Евгений Петрович был арестован. И, хотя следствие сразу же столкнулось с отсутствием твердых улик, дело двигалось быстро. Следователь уверял Лизу, что она может быть абсолютно спокойна - ее обидчика ожидает заслуженное наказание.

Но чем быстрее двигалось дело, тем мрачнее становилась рисуемая воображением девочки перспектива. Дело в том, что без Евгения Петровича перестал существовать школьный театр. А без театра, она себя уже не мыслила.
 
В итоге Лиза отозвала своё заявление, и ее насильник вышел на свободу. Но к тому времени его уже уволили из школы и не собирались восстанавливать, невзирая ни на какие аргументы. Бывший педагог просил вернуть его хотя бы на должность руководителя школьного театра без оплаты труда, но получил отказ и на это. Репутация насильника учениц перевешивала сомнительные для школы выгоды от его пребывания в стенах учебного заведения.

В конце концов, Евгений Петрович устроился театральным критиком в интернет издание, посвященное развлечениям Москвы. Жизнь стала налаживаться. Но не у Лизы. Без театра посещение школы потеряло для нее всякий смысл, и она перестала ее посещать. Когда неизбежные конфликты с родителями по этому поводу стали невыносимы, Лиза перебралась жить к своему бывшему режиссёру и насильнику.

Взрослая жизнь понравилась Лизе. В том числе половая. А после жесткого диктата родителей, стремившихся контролировать каждый шаг дочери, ситуация, когда она могла распоряжаться собой по своему усмотрению без малейшего риска быть наказанной или хотя бы обруганной, казалась ей сказочным сном, в котором не было места боли и обиде тщетно пытавшихся поселиться в ней, как в жертве насилия.
 
Лизе не хватало лишь одного – театра. Но, забросив школу, и, следовательно, не получив аттестата зрелости, она не могла рассчитывать на поступление в театральный ВУЗ и дальнейшую театральную карьеру. Закончить же школу экстерном представлялось ей невыполнимым предприятием – она потратила на школьный театр слишком много времени. Так много, что даже забыла, что это значит – учиться. Иногда, когда она думала об этом, ей хотелось выть.

В такие минуты ее посещала странная мысль, переходящая в уверенность в том, что по-настоящему счастлива она была лишь однажды. И не в театре, а тогда, когда Евгений Петрович первый раз пригласил ее к себе в дом, больше похожий на ее музей. Эта мысль успокаивала Лизу и заставляла потихоньку забывать о своей мечте стать актрисой.