Пастернак и окрестности

В малой серии «ЖЗЛ» вышла новая биографическая книга о Борисе Пастернаке. Автор  этой книги Анна  Сергеева-Клятис повторила один из подвигов Одиссея, виртуозно пройдя между Сциллой и Харибдой предыдущих жизнеописаний поэта.
С одной стороны  несколько лет тому назад в серии «ЖЗЛ» вышла в прямом  смысле большая книга Дмитрия Быкова «Пастернак», удостоенная только что учрежденной  первой литературной премии «Большая книга».  С другой  стороны появилась  биография поэта, смоделированная Тамарой Катаевой, ранее эпатировавшей читателей книгой «Анти-Ахматова». Вот между двумя этими  «про» и «контра» предстояло пройти Сергеевой-Клятис, дабы не впасть ни в  идеализацию, ни в дегероизацию одного из самых сложных и противоречивых поэтов прошлого столетия. Автор новой биографии Пастернака признается: «укладывать содержание книги в традиционную хронологическую канву с момента рождения до смерти  - представлялось бессмысленным повтором». Нужна была иная структура. И к чести автора нужно отметить, что получилась интересная НЕЛИНЕЙНАЯ биографическая книга. Можно сказать,  едва ли не первый опыт «нелинейной биографии». 
Термин «нелинейная проза» принято связывать с творчеством знаменитого сербского писателя  Милорада  Павича, который считал, что его книги можно читать как угодно, с начала, с конца, с середины страницы, руководствуясь понятием «гиперстекста».
Википедия трактует  «гипертекст» — как форму организации текстового материала, при которой его единицы представлены не в линейной последовательности, а как система явно указанных возможных переходов, связей между ними. Следуя этим связям, можно читать материал в любом порядке, образуя разные линейные тексты.
Анна Сергеева-Клятис выстроила биографию Пастенака в четырех главах. Глав-текстов могло быть и больше, но формат малой серии « ЖЗЛ» резко ограничивал свободу маневра. Поэтому реперных точек всего четыре. Это Пастернак и его близкие, Пастернак и его женщины, Пастернак и поэты, с которыми он был дружен, если только так можно назвать его отношения с коллегами по литературному цеху. И наконец, Пастернак и сильные мира сего. Все тексты четырех глав,  так или иначе,  пересекаются, поскольку жизнь поэта была тесно переплетена как с родной семьей, оказавшейся по ту сторону границы.  С собственными семьями, которых у него было минимум две и женщинами, которых у него было много.  С трагическими фигурами поэтов от Маяковского до Цветаевой.  С его отношением к Сталину и пренебрежением к нему со сторону Никиты Хрущева.
«Хулу и клевету приемли равнодушно и не оспаривай глупца», мог бы повторить вслед за Пушкиным  автор романа, который в СССР никто не читал, но все громогласно осуждали. А ведь «Доктор Живаго» - своеобразная автобиография этого гениального поэта, который оставаясь на обочине политической жизни, как никто другой чуял под собою страну, в которой он родился, жил и умер. И отголоски этого романа пронизывают весь гипертекст замечательной книги Анны Сергеевой-Клятис.
За что ей большое спасибо!