На всю оставшуюся жизнь

               
     События девяностых годов круто изменили жизнь многих людей. Не имея возможности приспособиться к новым реалиям в России, граждане покидали родину в надежде найти работу и спокойствие для семьи и детей за рубежом. Вот таким же образом мой приятель Женя оказался в Австрии вместе с женой. Хорошая голова и умелые руки позволили ему устроиться на работу на фирму, занимающуюся установкой различного оборудования для дач, коттеджей и домов. Жили они недалеко от Вены, но в свободное время любили ездить в столицу, чтобы побродить по тихим историческим местам и посидеть в уютном ресторане или кафе.
     В один из теплых летних дней они гуляли по центру Вены и уже намеревались где-нибудь перекусить, как к ним неожиданно подошел седовласый,  хорошо одетый мужчина преклонного возраста и представился: “Барон фон Штильке. Господа! Я случайно услышал русскую речь и поэтому подошел к вам. Не могли бы вы оказать мне любезность и пообедать со мной в ресторане?”
    Женя и его жена смотрели на мужчину в растерянности и не знали, что ответить.
    - Не беспокойтесь, - сказал барон. - Идемте со мной, и за столом я вам все объясню.
    - Мне было 15 лет, - начал мужчина, - когда союзные войска вошли в Вену. Этого момента я боялся больше всего. По мере приближения Красной Армии к Австрии по радио постоянно передавали речи Геббельса, в которых он пугал население страшными зверствами, которые его ожидают в случае прихода большевиков. Этот страх волей или неволей овладел и нашей семьей.
    Увидев через окна нашего дома советских солдат, мы задергивали шторы и боялись выйти на улицу. Разъяснения по радио о роли освободителей Австрии не давали нужного эффекта – люди предпочитали оставаться в своих домах и квартирах.
   Но через несколько дней, подойдя утром к занавешенному окну, выходившему на площадь, я увидел, как около огромной бочки - солдатской кухни – была длинная очередь, в которой стояли голодные военные без знаков отличия, женщины, старики и дети. В руках у всех были котелки и кастрюли. Русский солдат с белым фартуком спокойно и деловито накладывал содержимое бочки в посуду. Люди благодарили его и отходили в сторону. Некоторые из них вскоре снова вставали в очередь за добавкой. Эта миролюбивая картина, которую я наблюдал потом еще много раз, резко изменила во мне отношение к русским солдатам, освободившим мою страну от фашизма. Сейчас мне 80 лет, но память о тех первых днях сохранилась на всю оставшуюся жизнь. А сейчас, когда я встречаю русских на улицах Вены, мне хочется хоть как-то отблагодарить их,  и я рад, что вы согласились немного побыть со мной.