Сказка о Рыжей, которая умела ждать

Сегодня снова прилетели птицы. Шумной и беспокойной стайкой они оккупировали старый клён, самые смелые подлетели к открытому окну и устроились на подоконнике, склёвывая загодя рассыпанные крошки вчерашнего хлеба. Улицы постепенно пустели, редел поток людей, на город опускался весенний вечер. Птицы, притихшие на время, снова подняли галдёж. Сегодня они казались взбудораженными больше, чем обычно. За прошедший месяц их повадки были ею уже достаточно изучены, чтобы заметить перемену в настроении пернатых.

Маленький городок, стоящий на берегу реки, обрамлённой старыми заветренными плитами, купал своё отражение в неспешных водах, вдоль набережной загорались огни и в окнах то и дело мелькали силуэты людей, снующих по комнатам. Этот город когда-то был крупным торговым портом, где встречались и смешивались сотни наречий и, порой, среди шума и гама чуткое ухо могло выудить одно-два слова на языке, словаря которого нет ни в одной библиотеке мира. Это звучала речь жителя города. Город всегда был обособлен, он жил заботами своих горожан, их нуждами. Город давал приют всем путникам, заботился о собаках и котах, даже у птиц были свои домики на самых разлапистых и высоких деревьях парка. Каждый, кто когда-либо бывал в этом городе, находил там то, что ему было нужно, и был волен остаться, если того пожелает сердце.

Так в этом городе появилась эта странная парочка:  девица непонятного рода деятельности и её кот. Оба походили друг на друга, и было неясно, то ли свела их вместе одна дорога, то ли прошли они весь этот путь вдвоём, от самого порога родительского дома. Но представить их порознь было невозможно. Они обосновались в маленьком домике, сняв квартирку под самой крышей, с видом на воду и старый клён, который каждое утро будил их тихим стуком в окно. Со временем горожане привыкли видеть на пристани огненно-рыжую шевелюру девицы и неизменную чёрную лохматую морду у босых ног. Девица покупала рыбу, торговалась отчаянно, словно в котомке, с которой она явилась в город, не было и пары медяков сверх того, что обычно берут с собой разумные путники в дорогу. Кот сверкал по сторонам своими зелёными глазищами и примечал, куда сваливали требуху торговцы, но не отлучался ни на шаг, пока торг не был завершен. После – Рыжая (как прозвали её горожане) возвращалась в свою квартирку, а кот уходил на промысел.  Вечерами она пела; сидя у кромки воды, девица выводила песни на чужом наречии, несущим в себе тепло южного ветра и звук перекатывающихся камешков под ступнями ног, шелест листвы и первого долгожданного дождя. Горожане не понимали слов, но неизменно в её котомке прибавлялось золотых монет, и назавтра она снова выходила на пристань за рыбой. Днём её видели гуляющей по извилистым улочкам города, казалось, что она разговаривает с деревьями, и что более удивительно – они ей отвечали. Но горожане решили, что Рыжая просто не в себе и оставили её в покое.  И лишь старый трубочист, починявший время от времени фонари в парке и прислушивающийся к говору птиц как-то обронил: она просто ждёт свой корабль. Горожане лишь посмеялись – в ту пору последний корабль был лишь воспоминанием стариков: давно уже заброшен торговый путь, давно разведаны другие, более удобные гавани и город навещают лишь рыболовы, привозящие свежую рыбу.

Но сегодня птицы встревожились, их беспокойство передалось животным, а вместе с ними и людям. Несмотря на то, что вечер уже сгустился над городом, они покинули свои уютные жилища и, подстёгиваемые непонятным предчувствием, пошли к пристани.
На пристани в окружении птиц стояла Рыжая, держа на руках своего лохматого чёрного кота, они смотрели вдаль, словно могли разглядеть за пеленой надвигающейся ночи нечто, недоступное обычному человеку. И вдруг из темноты, словно призрак, вырвался корабль. Горожане ахнули: паруса были разноцветные, словно не нашлось двух одинаковых по цвету полотнищ в лавке, и капитан был вынужден купить то, что было в наличии. Нос корабля увенчан изображением взлетающей птицы и весь облик судна был подобен ей: узкий, стремительный, изящный.

Корабль бросил якорь и на пристань спустили мостки. Горожане вдруг ощутили, что это – приглашение. Возможность подняться на борт и отправиться вперёд, на встречу новому предоставлялась каждому, кто пришел в этот час на пристань.

- Это Последний корабль. - словно звучало в них. - Сегодня вы можете покинуть этот город и обрести другие земли и иную пристань. Сегодня вам дан шанс – раз и навсегда изменить  предначертанное, отправившись в долгое плаванье по неизвестным морям.

Но горожане жались к стенам домов, зябко кутая плечи, переглядываясь и переминаясь с ноги на ногу. Рыжая ступила на мостки. Обернулась лишь раз, чтобы помахать рукой старому клёну и пичугам, облюбовавшим её окно.
Корабль исчез во мгновение ока, словно растворившись в чернильной темноте нахлынувшей ночи. Горожане заторопились домой.

А на следующий день над городом зазвучала песня, которую пела Рыжая вечерами: её несли с собой птицы, перелетая с ветки на ветку, передавая, словно эстафету, от дома к дому радостную весть о том, что Последний корабль нашёл новую пристань, а его пассажиры – невредимыми добрались до своего нового дома – Старого маяка.

С тех пор в Поющий город стали всё чаще заглядывать странники, принося с собой новые песни в подарок птицам, а горожане сложили легенду о Рыжей и её чёрном лохматом спутнике, которые отправились в долгое плаванье на Последнем корабле.