Перепевки или Ремейк по-русски 11

                СКАЗКА ПРО СЕРОГО ВОЛКА, СЕМЕРЫХ КОЗЛЯТ И КОЗУ

          Жила-была одна Коза. Коза как Коза. Белая. Ангорская. Уставшая. Больше и сказать нечего. Никаких личностных характеристик. Но при детях. И не абы как, не с бухты-барахты. Не один, с детства лаской истерзанный, над которым денно и нощно все поголовно трясутся. И Дедка, и Бабка, и Внучка, и Жучка… Одна она была. А Козлят, что характерно – семеро. Пять пацанов и две девки. Осознанный можно сказать выбор. И, что характерно, без мужика. Ни тебе Козла, ни тебе Барана, ни тебе какого-нибудь загулявшего Архара. Ни рядом с ней, ни поблизости. Прямо какое-то непорочное зачатие. Ни кого другого, в шерсти, с рогами и с… Ну, поняли. Но не унывала, крутилась, как могла. Не отчаивалась. То молочка своего продаст, то из шерсти, опять же из своей, на покупку тратиться не надо, свитерок свяжет. Или еще чего шерстяное. Вот только нервная слишком была. Так и понятно, семеро, только успевай крутиться. И в тот раз она спозаранку на базар подалась. А Козлята, им что, не впервой. Привыкшие к подобному образу жизни своей мамаши. Гостинцев себе заказали, дверь на запор и ну прыгать, ну скакать. Уже через минуты в горнице такой кавардак и чехарда, что не приведи господи.
          Этот жил неподалеку. Почти в соседях. И тоже сам по себе. Но без детей. Их с собой Волчица после развода забрала. Всех пятерых. Он просил хоть одного оставить, да куда там. Мстительная. Уперлась рогами, виртуальными, разумеется, и ни в какую. И все Лесные Законы на ее стороне. Вот так и жил. Не обихоженный, не обстиранный, блохастый и вечно голодный. Просек он это дело, что соседка на базар копытцами протопала и живо к ее избе. Сообразительный. Дернул, дверь заперта. Не ушел, настырный. Песенку запел. «Ребятушки, козлятушки…» Далее в точности по тексту первоисточника. Репертуар незамысловатый и известный многим с детства. Те ушки навострили, слушают. Посмеиваются. Давно им эта канитель знакома. И все бы ничего, и сказки бы этой тогда не было, но старший Козленок вдруг возьми да и предложи:  «Пацаны, а че, может этого в отцы? Какой ни какой, а мужик. Будет кому  дрова поколоть и воду из колодца в баню натаскать». «Фу, не хочу. От него наверняка воняет псиной». – Брезгливо сморщила носик младшая Козочка. «Вот и отмоешь его, блох повыгонишь. Только и забот, что материны бусы мерить. От зеркала фиг отгонишь. Нет бы, в избе лишний раз веником махнуть». – Насмешливо сказал старший. «А если он нас начнет ремнем пороть?» - Испуганно проблеял самый младшенький. «Если за дело, то пускай. – Подумав, сказал старший. – Надо вас кому-то уму-разуму учить». «Ага, тебе хорошо. Ты большой. Тебя не посмеет. И, вообще, не хочу я чужому Волку задницу подставлять».- Сказал самый упрямый. «И кормить его придется. Нам самим мало. Мне и так всегда молока не хватает». – Сказала Козочка что постарше. «Цыц, мелочь пузатая! Совсем распоясались! – Прикрикнул старший. – Пока я в избе за хозяина, как скажу, так и будет».
          Серый уже уходить собрался. Не впервой ему было на голодный желудок день начинать.  «Хорошо, что хоть матерком сегодня с лап до кончиков ушей не обложили. – Думал он. – Да и какой с них спрос, безотцовщина». И тут бац, дверь взяла и открылась. Волк даже сел от неожиданности. Вышел на крыльцо только старший. «Ну, чего дядя расселся? Заходи в избу, потолкуем». – Сказал он с усмешкой. Ох, и засомневался тут Волк, ох и засомневался: «Еще огреют коромыслом по хребту, чего еще от них, шпанят, ожидать». Но виду не подал. Не к морде перед возможной едой страх показывать. С опаской, но зашел. Остальные Козлята и Козочки в ряд на лавке сидят, глазенками с интересом поблескивают. Старший табурет Волку придвинул: «Присаживайся дядя, в ногах правды нет». «И то верно». – Согласился тот. Присел. Кончиком хвоста нервно по полу постукивает. «Может вам пирожков»? – Спросила Козочка постарше. «С чем?» - Мгновенно отреагировал Волк и облизнулся. «Сам понимаешь, мясного не держим. Вера не позволяет. – Сказал старший и все остальные прыснули в копытца от смеха. – С картошкой, с капустой, с грибами». «Тогда с картошкой, они сытнее». – Попросил Волк. «Пододвигайся к столу. Да не бойся, не укусим». – Сказал старший и все остальные снова затрясли рожками от смеха. «Ишь ты, смешливаые». – С недовольством пробурчал Серый, но к столу подсел. Поставила перед ним Козочка тарелку с пирожками. Кружку молока налила.
          Молоко Волк все выпил. А пирожков только три штуки скушал. Хоть и бурчало в брюхе, но марку свою волчью держал. Мало ли что. «А вы всегда так мало кушаете? Или стесняетесь?» - С невинной рожицей проблеяла младшенькая. «По обстоятельствам. – Угрюмо буркнул Волк и спросил. – Ну, чего звали? Некогда мне рассиживаться». «Знамо дело, тяжело одному. И постирай, и свари, и избу прибери. Пока по лесу за такими как мы пробегаешь, лапы небось отваливаются?» - С участием спросил самый жалостливый. «Бывает. – Пригорюнившись, ответил Волк. И встрепенулся, напружинился телом. – Не пойму, к чему это вы клоните?» « Да все к тому, баба тебе нужна, хозяйка. Ты сам – то что по этому поводу думаешь?» - Сказал старший. «Знамо дело.- Подумав, согласился Волк. – Только где ее взять? Ненадежные они нынче бабы, ветреные. Особенно те, что помоложе. Нарвешься на такую, все нажитое в распыл пустит. Прах их побери!» «Не спорю. Только зачем тебе такую. Тебе нужна женщина в возрасте. Домовитая, степенная, жизнь познавшая. Может даже с детьми.  Или не так?» - Упрямо гнул свою тайную линию старший. «Да так, так. – Волк с досадой махнул лапой. И расслабился, обмяк. – Только где они такие? Нынче хорошая баба на вес парной телятины». «А к детям вы как относитесь?» - Проблеяла младшенькая. «По разному. Вообще – то люблю. Но только послушных». – Признался Волк. «Так это от тебя будет зависать, как воспитывать будешь. – Сказал старший. – Главное их без дела не баловать».
          «Извините, а в баню, вы часто ходите?» - Снова встряла с подковыркой младшенькая. И этим чуть все дело не испортила. «Что, попахиваю? – Спросил Серый и насупился, мордой осерчал.- Сам – то принюхался, не чую.  Да и не ваше это козлячье дело. Сами в гости зазвали. Эх, слопать бы вас. Да этикет не позволяет, не сам сюда проник, по приглашению. – Поднялся с табурета. - Все, спасибо за угощение, пошел. Попадетесь где в лесу, не обессудьте…» Отпустил старший младшенькой подзатыльник, та только ойкнула. «Погодь, не кипятись. – Сказал он. – Воспитывать – то, как нас будешь? По совести или абы как?»  «Кого?» - Изумился Серый, глаза вытаращил и снова на табурет плюхнулся. Да так грузно, что у того едва ножки не подломились. Хоть и худой был, но костистый. « Да нас, нас. Сколько можно вокруг да около. Не там ты, дядя, счастье искал. – Сказал старший, копытца передние за спиной скрестил и заходил по горнице. – Под боком оно, рядом. Мать наша, вот кто тебе нужен. Хозяйственная, не транжирка, рукодельница. И изба наша получше твоей будет, и баня совсем новая. Опять же, пруд недалече. Рыбу будешь ловить. Нам – то она ни к чему, а тебе для разнообразия рациона, самое то. Ты только с ответом не спеши, подумай». «Да что бы я, с какой – то Козой»! – На дыбы взвился Серый. Старший Козленок скок к в угол, коромысло схватил. «Мы вам и блох выведем, и шерсть подстрижем. Ведь ты еще видный мужчина. Нельзя же вот так на себе крест ставить». – Сказал самый рассудительный. «Вы еще мамкиных блинов со сметаной и сгущенкой не пробовали. За уши не оттянешь». – Сказала Козочка постарше. И убедили. Снова сел Волк, призадумался. И придумал: «А почему бы и нет? Мало что ли их в жизни мезальянсов. Попытка не пытка. Как там у людей, стерпится – слюбится?» Грамотным был, почитывал иногда на досуге. И не только анекдоты.  Поэтому сразу лапы кверху не поднял.
          «С кормежкой как?» - Спросил Волк. «Как потопаешь, так и полопаешь». - Ответил старший и коромысло на место поставил. «Меня этим не испугаешь. Сам знаешь, ноги кормят. Но, смотрите, и вам лодырничать не дам. И мамаше вашей, если встревать будет, на гостинцы достанется. Про другое я. Не маленький, понимать уже должен.  На капусте и картошке вашей я долго не протяну, лапы откину. Если, к примеру, кур завести, бройлеров? Или уток? Это как, можно?» - Сказал Волк. «Почему нет. Если есть охота с ними возиться, заводи. Зерна с поля натаскать поможем. Опять же, если Заяц какой к капусте нашей тропинку притопчет, подсобим с облавой. Про рыбу я уже сказал. Может даже потолстеешь у нас. – Сказал старший. – Ну что, согласный?» «С вином у вас как, не злоупотребляете?» - Поинтересовалась Козочка постарше. «Сызмальства не приучен. Если только в праздник, на День Леса, стопочку настойки из волчьих ягод. – Сказал Серый и спросил. – С поркой как, артачиться не будете? Уж очень вы набалованные». «Если за дело, почему бы и нет. Но просто так лапы распускать не дозволю. Вот оно, коромысло». – Ответил старший и в угол рожками мотнул. «Эх, где наша не пропадала» Согласен!» - С азартом крикнул Волк. И пожал старшему копытца. А то ему лапы: «Давно бы так. Ну, хозяйствуй».
          «И похозяйствую. Живо все на лавку! Мордочками вниз, попами кверху. Ну, кому сказано?» - Прикрикнул Волк. «Это еще зачем? – Насупился старший и снова за коромысло. - Не было такого уговора. Договорились же, за дело». «Помню. За прошлое. Не забыл я как вы, а ты в особенности, словами  меня матерными поносили. А за что? Я что, по своей прихоти вас выслеживал? Организм у меня так устроен. Охотник я, добытчик. Опять же, кто бы я не был, старших надо уважать.И в горнице кавардак. Не люблю я этого. Да и для знакомства. Ну?» - Пояснил свою жизненную позицию Серый. Помялся, помялся старший, с копытца на копытце попереступал и коромысло снова на место поставил. «Упросили, на свою шею». – Буркнул он, и первый на лавочку лег. Дурной пример заразительный. И остальные рядком рядышком устроились. Снял Волк с гвоздика широкий офицерский ремень, по лапе им многозначительно похлопал: « Мать – то им потчевала?» «Редко». – Признался старший. «Ничего, теперь почаще будет. – Сказал Волк с отеческим оскалом.- Отвык я от этого дела. Ну – ка…» «Полегшее, батя!!!» - Вопил старший. «Папенька, пожалейте! Мне с ней еще замуж выходить!!!» - Вторила ему старшенькая. Да и остальные совсем не от удовольствия блеяли. Вы уж поверьте мне на слово. Пришла Коза с рынка. А в избе «идиллия». Да такая, что от нее многие козы умом бы свихнулись. Стоят ее чады строго по ранжиру, в линеечку, ушибленные попы почесывают. Соседский Серый Волк за столом сидит. Карасей жареных с аппетитом лопает. И ее молоком запивает. Уронила Коза авоськи, к стенке прижалась: «Это кто?» «Конь в пальто». – Буркнул старший. «Папенька наш новый. – Со слезами и восхищением проблеяла младшенькая. – Строгий». "А караси откуда?" - Это снова Коза. "Я наловил, Козочки нажарили. Смышленые они у тебя. С первого слова все на лету ловят. Садись, разговаривать будем. В ногах правды нет". - Это Волк.
          И ведь ничего живут, приспособились. Хотя поначалу по лесу от насмешек проходу не было. Потешались все, кому не лень. Особенно когда они восьмым Козленком обзавелись. Так ведь оно и понятно, семья. В ней это дело естественное.  Хотя и у меня его Козленком назвать с трудом язык повернулся. Мутант, он и есть Мутант. Сами должны понимать что получится, если Козу с Волком скрестить. Страшненький, не приведи Господи! А они в нем души не чают, налюбоваться не могут. И родители, и братья с сестрами. Ему уже пятый годик, а Волк его еще ни разу ремнем не порол. А ведь заслуживает! Шаловливый – спасу нет! Да и остальных уже давненько он им не учил. Не за что… Вежливыми и культурными стали, если на мой вкус, так даже до приторности. Хотя, лучше уж так, чем каждого встречного задирать и матюками обкладывать. Во всем лесу их в пример ставят. Волк степенным стал, рассудительным. На охоту только так, для удовольствия. Чтобы навыков не забыть. Да и затруднительно ему уже с округлым животиком сквозь лесные буреломы пробираться. Или если какой Заяц совсем страх потеряет. И то, нет, нет, поймает, надает ему тумаков, да и живым капустного вора отпустит. Куры, утки, перепелки… Ешь не хочу. И ест. Но с ленцой, привык к мясному изобилию. И Коза похорошела. Раздобрела, успокоилась. Платки и кофты больше на продажу не вяжет. Зачем? Семья - то прибавляется, самим нужны. Ведь муж, он не только с дичью своей возится. Он и в саду, и в огороде, и на сенокосе… Везде наловчился. Да и в кровати тоже, чего греха таить. И любимец их, Волкозлюшка, тому наглядный факт. «А красивый, красивый! Серенький, в белую полосочку с копытцами, волчьей мордочкой и одним с рожком посреди лба! Вылитый Единорог! А как он воет! А как блеет! А как за курами гоняется! Да есть ли в мире еще такие красавцы!» - Это так Коза. И Волк ей степенно поддакивает: "Моя кровь".
          Не жизнь, а настоящая сказочная лесная идиллия! Эх, если бы так и в наших человеческих жизнях…
                29.03.15