Сигнал

The Signal

3921 год, 16 марта, среда.

Меня зовут Мария Богданова, я решила вести этот дневник для потомков человечества во имя истины; так как история любит скрывать или искажать факты, а потом сама себя не может доказать. В общем, я, как человек изнутри, хочу рассказать правду. Вести дневник именно сейчас, я решила еще и потому, что человечество, а точнее ''Альянс'', находится на пороге величайшего, грандиозного открытия! Сегодня мы получили Сигнал из другой галактики. Это невероятно! У меня не хватает слов, чтобы выразить свои чувства! И хотя невозможно сразу расшифровать послание, одно очевидно: наши последние исследования были не напрасны. Сигнал составлен из звуков общих для всех живых существ, на подобии тех, над которыми работает наша лаборатория. Так что, надеюсь, скоро узнаем, о чем говорят нам братья по разуму, находящиеся за миллиарды световых лет.
Но, чтобы все было понятно, мне нужно начать с далекого прошлого, с тех перемен в нем, которые привели землян к современной действительности. Итак. Все началось с 2683 года, когда страны всего мира, (а тогда мир еще был разделен на страны), подписали соглашение об объединении всех научных достижений, по которому все ученые умы планеты объединились в единое сообщество ''Альянс'' и любая научная деятельность вне этого сообщества была запрещена. В  связи с чем, в центральной части материка Евразия к 2702 году был построен подземный научный комплекс. Однако, в первые три года его существования, многие страны проявили себя не самым достойным образом: шпионаж, шантаж и давление на ученых, кража проектов и их дальнейшие нелегальные разработки,– все это чуть было не привело к последней для землян всемирной войне. Если бы не вмешались председатели ученого совета ''Альянса'' (мы называем их ''старейшины'' – самые великие ученые своего времени, руководящие основными масштабными проектами, признанные и избранные большинством сотрудников ''Альянса''). Они предложили переместить научный комплекс в надземное пространство. Иначе говоря, построить огромную космическую станцию, на которой будут жить и трудиться все ученые мира, чтобы на Земле не было возможности вмешиваться в исследования и оказывать влияние на ученых. После нескольких лет переговоров и прений, в  2709 году началось строительство космической станции, поистине невероятного сооружения. Строительство было завершено в 2998 году. Но запустить этот комплекс в космос было не так-то просто. Для начала, пришлось демонтировать большую часть действующей тогда всемирной исследовательской космической станции, оставшаяся часть была присоединена к рабочей конструкции научного комплекса в качестве стыковочного блока для грузовых шаттлов. Затем, когда половина комплекса была собрана, возникла опасность столкновения с Луной (естественным спутником Земли, существовавшим почти с самого образования нашей планеты), из-за нарушения гравитационного поля Земли, искусственным спутником (научным комплексом ''Альянс''). Конечно, на стадии разработки комплекса, была идея построить его на самой Луне, но площадь комплекса превышала площадь Луны и  вес самой станции в совокупности с весом Луны, нарушил бы гравитационное поле нашей планеты и Луна, вместе с ''Альянсом'' просто рухнула бы на Землю, поэтому от первоначальной идеи отказались. И чтобы завершить сборку станции, пришлось взорвать Луну (со стороны южного полюса), чтобы выбить ее за пределы Земной орбиты. Так что на Земле уже нет ни одного человека, который видел бы Луну своими глазами… Я смотрела фотоснимки и читала научные и художественные сочинения о Луне, кажется, она была красивой, жаль, что мне не довелось увидеть ее в реальности… Но вернемся к станции, которая была полностью собрана и запущена в 3301 году, тогда же и началось заселение. Хотя, функционировать на современном уровне, станция начала лишь к 3500 году. К этому же времени произошли и существенные изменения на Земле. Когда все ученые покинули планету, рознь между странами постепенно сошла на нет, совет ''старейшин'' получил наибольшее влияние над государствами Земли.  Люди перестали воевать, границы между странами утратили смысл, в паспортах убрали графу национальность и гражданство (когда-то были такие графы в паспортах землян). В конечном счете, отпала необходимость в президентах (руководителях стран, что-то вроде феодальных наместников, если кто-то изучал историю древнего мира). Остались только исполнительные органы, поддерживающие порядок, подчиняющиеся выборному самоуправлению каждого отдельного населенного пункта, рабочие и некоторые другие специальности: строители, техники, учителя, врачи, артисты и т.п. Нашими учеными лингвистами был создан универсальный язык землян, на основе общечеловеческого праязыка. И примерно с 3600 года все люди говорят на нем. На Земле царит мир и порядок уже несколько столетий. Во всех отраслях, кроме сельскохозяйственной, полнейшая монополия. Теперь все необходимое разрабатывается учеными ''Альянса'' и воссоздается на заводах земными рабочими под единым брендом ''Альянс''. И единственный недостаток земной жизни, по моему мнению,– это образование. В то время как современная наука полностью объяснила возникновение Вселенной  и даже начала активно изучать соседние галактики, образование на Земле затрагивает только общие аспекты наук, только то, что необходимо человеку в быту, с преобладающим уклоном на практическую сторону. (Вселенная – живой организм и развивается по законам биоса. Все сущее происходит от одной клетки, которая делится и эволюционирует. В таком ракурсе, каждая солнечная система может рассматриваться, как часть одного организма – Вселенной, а каждое небесное тело – как клетка. Но в то же время, каждая солнечная система, может быть, рассмотрена, как отдельный организм. В этом свете появление жизни на Земле нельзя считать случайным. Это закономерное развитие организма (Вселенной). Соответственно, в других галактиках, в сходных условиях, тоже должна была появится жизнь и разумные существа). Многие науки очень сокращены, например: история, коротко излагающая вехи развития человечества, большая часть физики и химии, биология и анатомия, литература только современная, не позднее последних 500 лет, астрономия и астрофизика полностью отсутствуют, как и многие прочие науки. В школах учатся всего семь лет, затем, еще три года обучаются выбранной профессии в профессиональных училищах. Все это было сделано для того, чтобы на Земле заниматься научной деятельностью было невозможно. Все ради мира, ради единства землян. Даже все научные книги были перенесены в мировую библиотеку на станцию ''Альянс''. Возможно, это все к лучшему, ведь люди на самом деле живут счастливо. Хотя я и не знала другой жизни, той, которую описывает история века, скажем, двадцатого.




3921 год, 17 марта, четверг.

Теперь я расскажу о том, как можно попасть в ''Альянс''.
После окончания учебы, но не ранее, чем в 17 лет, можно записаться в претенденты на младшего научного сотрудника. И начать жить и проходить испытания на старом подземном комплексе (на материке Евразия). Первые 6 месяцев претендент ежедневно проходит разнообразные тесты на IQ, логическое мышление, творческие способности и психологическую устойчивость. Все результаты направляются в специальную комиссию по подбору кадров на станцию, где и выносится оценка: может ли быть полезен претендент в какой-либо научной сфере. Если в претенденте есть потенциал, то он переходит на следующую стадию – физическую подготовку. Жизнь в космосе очень трудна, люди подвергаются огромным перегрузкам, даже не смотря на то, что на станции поддерживается искусственная гравитация и все биофизические показатели максимально приближены к земным. Так что последующие 1,5 года претендент проходит курс физической подготовки на космических симуляторах жизни и каждый день сдает спортивные нормативы. Это похоже на ад. Сама жизнь на ''Альянсе'' не так сложна, как в этом симуляторе. Но в любой момент, на любом этапе подготовки, претендент может отказаться и вернуться к земной жизни без права восстановления, таковы правила, с которыми каждый претендент ознакомляется перед началом всех испытаний. Многие не выдерживают и первого этапа – мозгового штурма, еще больше претендентов уходят спустя месяц-два физической подготовки. В год, когда я закончила проходить свои испытания, со мной на станцию прошли только 4 человека. В среднем ежегодно на станцию попадают пять-семь человек. Однако, на этом испытания не заканчиваются. На станции проводится дополнительное обучение. В течении трех лет все новички живут и учатся в студенческом отсеке, в котором находится глобальная электронная (цифровая) библиотека (The Global Digital Library - TGDL), несколько ученических классов для практических занятий, каюты студентов, спортзал, душевая и столовая (больше похожая на склад тюбиков с едой и несколько прозрачных кабинок для приема пищи). В каждом классе дежурит старший специалист – куратор, который следит за дисциплиной, дает задания студентам и проводит устные экзамены по пройденному материалу в конце каждой недели. В основном, студенты изучают необходимый материал самостоятельно, но в затруднительных ситуациях могут получить консультацию куратора. В первый год обучения студенты проходят общий материал и последние достижения науки. Последующие два года посвящены изучению выбранной научной дисциплины. Обычно, в конце первого года, кураторы исходя из способностей студента, рекомендуют ему выбрать ту или иную науку, но выбор считается добровольным. По окончании обучения сдаются последние экзамены и кураторы пишут характеристики студентов, где рекомендуют их в ту или иную  лабораторию, соответствующего научного отсека станции. Тех же, кто плохо сдал экзамены, распределяют в исследовательские лаборатории в качестве помощников исследователей (но, по сути, в качестве подопытных кроликов, хотя это секретная информация), где после успешных опытов на животных, проводят опыты на этих бедолагах. И очень скоро они возвращаются на Землю либо для захоронения праха, либо для (бессмысленного и недолгого) лечения в клинике для умалишенных. Подопытных людей всегда не хватает, поэтому большинство новичков идет в расходный материал и лишь, действительно, одаренные становятся сотрудниками ''Альянса''. Но это в любой момент может измениться: одно нарушение и тебя переведут в ''помощники исследователя'', так же переводят и сотрудников достигших пожилого возраста (разумеется, кроме ''старейшин'' и руководителей лабораторий – ученых внесших значительный вклад в развитие науки, хотя и тут могут быть исключения).
Мне повезло, кураторы увидели во мне лингвистический потенциал, и так я стала лаборантом в лаборатории Связи № 2, по изучению и воссозданию межгалактического языка на уровне фонетики. Мы вычленяем общие для всех животных сегменты звуков, что приведет нас к примитивной модели общения всех живых существ и даст возможность построить праязыковой фонетический корень, от которого мы сможем воссоздать любой язык во Вселенной.




3921 год, 18 марта, пятница.

А теперь немного о правилах жизни на ''Альянсе'' и устройстве станции.
На станции очень строгие правила: и первое из них – это то, что на Землю можно вернуться только после смерти. (Однако, многих отправляют на Землю по причине сумасшествия. Но они и доживают свой недолгий век как овощи. Хотя в правилах это не указывается, чтобы желающие вернуться домой, не симулировали потерю рассудка).  А вообще, это правило придумано для того, чтобы ученые не могли создавать подпольных лабораторий по возвращении на Землю. Все ради мира и единства землян.
Второе правило запрещает любые личные и интимные отношения между учеными. Во-первых, чтобы не мешать работе друг друга. Во-вторых, на станции нет возможности растить детей. (А для того, чтобы подавить либидо, во всю питьевую воду заботливо добавляют специальную микстуру. И лишь единицы знают об этом).
Изначально отношения между учеными не были запрещены. Но первые годы функционирования станции заставили совет старейшин ввести этот запрет. Потому что пары, зачавшие детей, вынуждены были вернуться на Землю. И хотя все они давали расписку о неразглашении исследовательской информации и о том, что они не станут заниматься наукой на Земле; тем не менее, под влиянием политических структур, нарушали свои обещания и были вовлечены в подпольные разработки. Совет ''старейшин'' узнал об этом. И в скором времени, все эти семьи погибли в различных несчастных случаях, а подпольные лаборатории были уничтожены. (Но это, конечно, засекреченная информация).
Третье правило запрещает сотрудникам посещать любые другие лаборатории, кроме той, в которой они работают. (В особых случаях, руководителями обеих лабораторий, выписывается специальный пропуск и отсылается уведомление в совет ''старейшин'' и службу безопасности). А для обмена опытом, обычно, используются видео-конференц-залы.
Это правило позволяет каждой лаборатории сохранять свои разработки и не опасаться плагиата или кражи материалов. А так же, в случае каких-либо происшествий, это помогает быстро найти виновного.
Наша космическая станция разделена на множество отсеков: самый большой из них – водохранилище, включающий в себя и водоочистительную систему; медицинский отсек; грузовой отсек; отсек – центрального управления и электроники, в котором располагаются и каюты старейшин; отсек наблюдения и охраны (так называемый отсек службы безопасности). А так же каждая научная дисциплина определена в отдельный отсек, который, в свою очередь, делится на несколько лабораторий, каждая из которых ведет разработки определенного аспекта этой науки. В каждом научном отсеке находятся: несколько конференц-залов, спортзалов, комнат живой природы (комнат с живыми растениями, оборудованных экранами во всю ширину стен, транслирующими видеоряд земной фауны в реальном времени суток, сопровождающийся звуками тропического леса, тоже в реальном времени), медицинский кабинет, а в отдельном крыле, разделенном на женский и мужской сектора, при каждой лаборатории находятся каюты сотрудников и общая столовая.
Наши каюты – это небольшие комнаты, в которых размещается кровать, стол, встроенный шкаф и место гигиены. В каждом секторе одна общая душевая комната. Вода на станцию доставляется грузовыми шаттлами раз в 6 недель. В душ воду подают один раз в неделю, в ограниченном количестве, остальная вода идет в лаборатории, использующие ее в исследованиях и на поддержание жизнедеятельности растений в комнатах живой природы. Часть использованной воды отправляется обратно на Землю для вторичной очистки и использования в промышленных целях, другая часть перерабатывается, очищается и повторно используется на станции. В остальное время, для ежедневной гигиены, в душ подаются потоки сжатого ионизированного газа, убивающего бактерии. В условиях очень низкой влажности, поддерживающейся на станции, секреции человеческого организма минимальны и этих мер гигиены вполне хватает.
Вся внешняя часть фюзеляжа станции покрыта пластинами солнечных батарей, что и является источником энергии, так же станция оснащена накопителями солнечной энергии, которые питают аварийные генераторы и, в случае, аварии смогут снабжать станцию энергией в течении недели.




3921 год, 19 марта, суббота.

Через три года, после того, как я попала в лабораторию Связи № 2, я, наконец, стала младшим научным сотрудником и от уборки помещений, перешла к, действительно, научной деятельности. Я попала в подчинение к старшему научному сотруднику среднего звена – Эрику Скаргорду. Вычленение общих для всех животных сегментов звуков, кажется простым делом, но это невероятно долгий и кропотливый процесс, к которому было подключено много людей и мне повезло принять участие, практически, в финале этого грандиозного исследования. Целыми днями мы прослушивали записи общения животных друг с другом в условиях естественной среды обитания. И мы с Эриком должны были изучать одни и те же записи, анализировать звуки и оттенки тона, затем, сверять их и записывать только совпадения в нашем восприятии, а далее передавать информацию следующей группе исследователей. Таким образом, мы работали в паре и проводили много времени вместе.
Я заметила Эрика в первый же день, как попала в лабораторию, но тогда я не могла с ним заговорить и до конца не понимала своих чувств. Когда же мы стали вместе работать и общаться, пусть даже на сугубо научные темы, у меня не осталось сомнений в том, что я впервые в жизни влюбилась. Может быть, это и удивительно, но там, на Земле я ни разу в жизни не влюблялась, мне вообще казалось, что я не умею любить или что этого чувства попросту не существует. И вдруг! Иногда, мне казалось, что Эрику я тоже симпатична, иногда – нет. И это мучило меня. Спустя пару месяцев терзаний, я решилась признаться, хотя и осознавала, что это может существенно осложнить наши рабочие взаимоотношения, но бороться с собой я больше не могла.
Я начала так:
- Любовные песни животных такие разные, я пока еще не встречала в них совпадений.
Эрик, молча, продолжал оформлять свой отчет.
- У волков самые красивые любовные песни, Вы так не думаете?!
- Я думаю, что мы сейчас должны закончить отчет по языковому звукоряду восточносибирских сохатых лосей.
- Их песни тоже красивые, такие глубокие гортанные звуки…
- У Вас гормональный сбой? Возможно, Вам следует посетить медицинский кабинет.
- Нет. Извините, я просто пыталась намекнуть… - пролепетала я, покраснев от стыда.
- Я понял, - сухо отрезал Эрик.
Повисла пауза. Я пристыжено опустила глаза, в горле застрял комок.
- Вы тут недавно. И наверняка не слышали историю Жоржа Дюпюи и Штефани Гоффманн, - вдруг заговорил он вполголоса.
Я отрицательно покачала головой.
- Так вот, - он огляделся, не поворачивая головы, одними глазами, - Об этом нельзя говорить. Но Вам необходимо узнать эту историю, - Эрик продолжал писать отчет, - Жорж
Был техником в лаборатории по разработке защитных покрытий, а Штефани – доктором химико-биологических наук… Не смотрите на меня. Сделайте вид, что работаете, - Эрик сделал мне замечание и я уткнулась в голографическую консоль своего PWM (personal wrist's microchip – персональный микрочип в запястье, вживленный каждому сотруднику ''Альянса'', выполняющий множество функций, в том числе работающий, как компьютер, хранилище файлов, устройство, измеряющее биологические показатели организма и т.д.) – Они познакомились, когда Жорж замерял показания износа обшивки в лаборатории Штефани, - продолжал Эрик, - Говорят, это была любовь с первого взгляда. Никто не знает, как и где им удалось объясниться, но они начали тайно встречаться. Жорж был, действительно, одаренным парнем, он даже подделал пропуск в отсек биологических наук и взломал кодовый замок в подсобном помещении, где не было сенсорного сканера, чтобы встречаться там со Штефани. Но охранная система все равно засекла сбой и их поймали с поличным. Больше никто не видел ни Штефани, ни Жоржа. И упоминать о них запрещено.  Подумайте над этим. И погрузитесь в работу.
Я рассеянно смотрела на свой PWM, потрясенная этой историей.
- Возьмите себя в руки, не привлекайте внимания, - сказал Эрик, не глядя на меня.
Я вставила ушные капсулы в уши и включила запись пения лесных птиц. Это немного привело меня в равновесие, но, почему-то, впервые, за шесть лет, проведенных на станции, мне захотелось вернуться на Землю. Может быть, это и называется разбитым сердцем?! Я так и не поняла, нравлюсь я Эрику или нет, но в любом случае, нам никогда не разделить друг с другом чувств.

3921 год, 20 марта, воскресенье.

Сегодня воскресенье. На Земле сегодня выходной. А на станции официально нет выходных. Однако, ученые тоже люди, поэтому у нас воскресенье – это день свободного самосовершенствования. В каком-то смысле тоже выходной. Сегодня в душ подают воду и можно посетить библиотеку своего отсека. Можно даже читать любую собранную там литературу и не обязательно своей научной дисциплины. Кстати, в отличии от студенческой TGDL, в отсечных библиотеках книги настоящие, бумажные, написанные в оригинале. Поэтому читать их приходится через PWM, который переводит язык оригинала на современный общечеловеческий. В нашей библиотеке, я совершенно случайно, нашла томик стихов 19 века. Это что-то невероятное! Я не понимаю некоторых, описанных там, вещей, но это просто восхитительно!
После моего признания Эрику, несколько дней мы почти не разговаривали, даже по работе. А затем, наступило воскресенье. Приняв водяной душ и позавтракав, я, по своему обыкновению, отправилась в библиотеку, почитать любимую книгу. Как и я, в библиотеку по воскресеньям ходят многие сотрудники, кроме тех, кто продолжает работать в лаборатории, но нам запрещено собираться в группы и общаться, самосовершенствование не включает в себя коллективных дискуссий. Потому все читают молча, стараясь не нарушать зону комфорта друг друга. Эрик никогда не ходил в библиотеку, он из тех, кто продолжает трудиться в лаборатории. Но, в то воскресенье, он был там. Я, конечно, сразу его увидела, когда вошла, но не выдала своего удивления. Однако, я удивилась больше, когда обнаружила, что он читает мой любимый томик стихов. Заметив меня, Эрик отнес его на место и ушел. Когда я открыла книгу, уголок одной из страниц был загнут. Я быстро прочла стихотворение на загнутом листе, через свой PWM, строки гласили:

Если б в сердце тебя я не грел, не ласкал,
Ни за что б я тебе этих слов не сказал;
Я боялся б тебя возмутить, оскорбить
И последнюю искру в тебе погасить.
 
Или воли не хватит смотреть и страдать?
Я бы мог еще долго и долго молчать,
Но, начав говорить о другом, — я солгу,
А глядеть на тебя я и лгать — не могу.

Я перечитывала это стихотворение снова и снова и боялась поверить в смысл этих строк. Понять, что имел в виду автор, в общих чертах, можно, это признание в тайной любви, такой же, как моя к Эрику. Но понять, что хотел этим сказать сам Эрик, намного сложнее. Я отправилась в лабораторию, надеясь застать его там. Кроме Эрика, в лаборатории было еще несколько сотрудников. Я подошла к голографической консоли и для вида начала читать вчерашний отчет.
- Решили сегодня поработать?! – иронически спросил Ник Сомерс – руководитель нашей лаборатории, проходя мимо.
- Хотела перепроверить отчет…- рассеянно ответила я – Но, кажется, все в порядке…
- Сядьте и разглядывайте какую-нибудь таблицу в своем PWM, Ник все равно Вас не слушал, - вполголоса сказал Эрик, сидевший напротив.
Я послушно села и сделала вид, что изучаю данные.
- Я прочла стихотворение. Оно Вам нравится?
- Да. Думаю, оно покорило меня с первого взгляда.
Я с трудом старалась удержать счастливую улыбку.
- Я Вас умоляю, сдерживайте эмоции. Вспомните Жоржа и Штефани. Лучше уходите, чтоб не вызывать подозрений.
- А Вы?
- Я пробуду здесь до вечера, как обычно. Иначе кто-нибудь догадается. Встретимся в 19:32 в столовой. Идите.
Я сделала вид, что нашла то, что искала и вышла. Я не помню, чтобы когда-нибудь в своей жизни, я была так счастлива! Все было, как в тумане, и мне до сих пор не верится, что это происходило со мной.
Ровно в семь тридцать две я вошла в столовую. Эрик уже был там. Кроме Эрика и дежурного, в столовой было еще два сотрудника из соседней лаборатории. Я взяла органический напиток и белковый тюбик и села в свободную кабинку. Я заметила, что Эрик старается есть как можно медленнее и тоже не стала спешить. Когда те двое ушли, дежурный посмотрел таблицу посетителей, сказал, что мы последние и попросил поторопиться.
- Я выше по должности и могу закрыть столовую, когда буду уходить, если Вы куда-то спешите, - как бы делая одолжение, сказал Эрик дежурному.
- Но по должностной инструкции не положено оставлять или передавать пост другим лицам, - неуверенно сказал дежурный.
- Тогда ждите, - спокойно ответил Эрик.
- Но также там сказано, что в экстренной ситуации, можно передать пост старшему по должности, при условии его согласия. Как и старший по должности может потребовать сдать ему пост в экстренной ситуации, - отчеканил дежурный.
- Да, да. Я вижу, что Вы знаете устав, - безразличным тоном сказал Эрик и отвернулся.
- И если Вы, как старший по должности, настаиваете…
- Я не настаивал, - перебил его Эрик, - Я предложил, потому что вижу, что Вы спешите, а я просто хочу спокойно усвоить пищу.
Нервничая от происходящего, я с громким звуком допила свой органический напиток, чем привлекла внимание, но, тут же, постаралась, как можно непринужденнее, приняться за белковый тюбик.
- Извините, я просто устал и до отбоя хотел побывать в комнате живой природы… - начал объясняться дежурный.
- Идите уже, - снисходительно ответил Эрик, - А-то Вы мне пищеварительный процесс собьете.
Эрик и дежурный синхронизировали свои PWM, дежурный передал Эрику сегодняшний код закрытия двери столовой и ушел.
Мы выждали минуту и бросились в объятия друг друга, спрятавшись в единственной слепой точке обзора камеры. Но долго быть вместе мы не могли. Потому что система охраны отслеживает местонахождение каждого человека на ''Альянсе'' по его PWM и фиксирует в бортовой самописец все перемещения и время остановок. Поэтому долгое нахождение в точках общего доступа или, тем более, в точках ограниченного доступа, вроде подсобных помещений, привлекает внимание службы безопасности.




3921 год, 21 марта, понедельник.

Дорогие потомки! Спешу поделиться своей радостью. Сегодня меня допустили до расшифровки сигнала. И я наконец-то его услышала. Хочу заметить, что он – идеален. Все звуки просто безупречно подобраны. Мы с Эриком уже два года пытаемся составить фонетико-смысловой ряд из общих для всех живых существ звуков, некоторые из них даже совпали с сигналом, но в остальном мы еще далеки от идеала. Это просто непостижимо! Выходит, что разумные существа из другой галактики имеют близкие к нашим психо-анатомические параметры, раз выражают мысли в сходных категориях. Поистине это прорыв для наших видов и для человечества в частности. Таких прорывов не было со времен Гарри Ньюмана и раскрытия им тайны черной дыры в 3694 году. Хотя он лишь автор теории, а на практике это удалось доказать Сергею Котельникову в 3769 году и без существенного вклада в эту теорию, его наставника, Никиты Матвеева, у Котельникова, возможно, ничего бы не получилось, ведь он был больше практиком, чем теоретиком. Но об этом я напишу позже.




3921 год, 28 марта, понедельник.

Новостей о расшифровке сигнала пока нет. Сейчас сигнал изучается всем нашим отсеком, но, к сожалению, мы еще не приблизились к пониманию смысла послания.
Поэтому продолжу рассказывать о событиях моей жизни на станции, не знаю нужно ли о таком писать, но мне, почему-то, кажется это важным.
В столовой дежурят по очереди все лаборанты отсека. Когда я была лаборантом, мне тоже доводилось дежурить, примерно раз в полтора месяца. Но теперь, когда я уже младший сотрудник, дежурства остались в прошлом, а это был бы такой шанс проводить с Эриком больше времени. Но, даже не имея возможности оставаться наедине, мы счастливы, потому что знаем, что наши чувства взаимны. Повторять уловку с закрытием столовой было опасно, это могло привлечь внимание охраны, но мы с Эриком проворачивали ее еще несколько раз, когда выпадал случай. В остальное время мы вынуждены сдерживать свои чувства и ничем не выдавать своего отношения друг к другу. Но это не значит, что мы не искали возможностей обмануть систему и встречаться. Эрик невероятно умный и одаренный человек, когда он был студентом, кураторы даже не смогли рекомендовать ему какую-нибудь определенную науку, так как он был хорош во всем и выбрал лингвистику только по личным предпочтениям. А после окончания учебы сразу стал младшим сотрудником, минуя должность лаборанта. Он старше меня всего на три года. Поэтому в год, когда я попала на ''Альянс'', он как раз закончил обучение. Эрик очень наблюдательный и осторожный, если бы не он, то мы бы уже давно попались в объективы камер. И спустя пару месяцев, после того, как мы открыли друг другу наши чувства, Эрику удалось придумать, как обмануть систему. Но это очень опасно. В каждой каюте, как и во многих других помещениях, где разрешено находиться только по одиночке, установлены сканирующие сенсоры, определяющие количество человек внутри, так же и PWM фиксирует местонахождение каждого сотрудника ''Альянса'' и ведет непрерывный контроль за всеми сотрудниками станции, обмануть их практически невозможно. Но Эрик выяснил, что если один человек стоит на пороге своей каюты и вытягивает руку с PWM в комнату, то и сканер и PWM показывают, что человек в каюте; в то же самое время, если другой человек стоит у двери той же каюты в коридоре и вытягивает руку к центру коридора, то его PWM фиксирует местоположение этого человека в коридоре. Но при этом можно обнимать друг друга свободными руками и даже целоваться. Единственная проблема в том, что в любой момент любой из сотрудников, живущих в соседних каютах, может увидеть и разоблачить эту тайную связь. К тому же мужчинам нельзя бывать в женском секторе, так же как и женщинам – в мужском. Хотя никаких дверей и пропусков между секторами нет. И в особенных, чрезвычайных случаях этот запрет можно нарушать. И не смотря на все эти препятствия, мы с Эриком все же встречались так около года. Но теперь, мы больше не идем на риск. После одного случая, произошедшего восемь месяцев назад. Так случилось, что Эрик стоял в своей каюте, а я была в коридоре, в момент нашего свидания дверь одной из кают открылась, мы тот час же отпрянули друг от друга и я стремительно выбежала из мужского сектора. Тогда мы с Эриком так и не поняли, видел ли что-нибудь тот сотрудник, его звали Маркус Бэйн, он тоже работал в нашей лаборатории. Спустя пару дней, я столкнулась с ним на пути в столовую.
- Вы играете с огнем, - сказал он вполголоса, поравнявшись со мной.
- Не понимаю о чем Вы, - я старалась ответить как можно непринужденнее, но мой голос предательски дрогнул, и я покраснела.
- Я видел вас. Я наблюдаю за вами уже несколько месяцев. Вы играете с огнем, - его голос звучал пугающе спокойно так, что у меня все внутри похолодело.
- Чего Вы хотите? – умоляюще пролепетала я.
Он умерил шаг, мне тоже пришлось идти медленнее.
- Сначала, я хотел выдать вас и получить должность Эрика. Но пока я наблюдал за вами и собирал улики, я передумал…
Я занервничала еще сильнее, мы уже почти пришли и опасность быть услышанными возросла.
- Говорите скорее, - строго сказала я, попытавшись взять себя в руки.
- Теперь я хочу получить Вас, - он посмотрел на меня своими карими, почти черными, глазами и в них промелькнула какая-то зловещая искра, а его пухлые темные губы расплылись в ухмылке, оголяя большие контрастно белые, по сравнению с темной кожей, зубы.
Я в замешательстве остановилась, силясь понять, что именно он имеет в виду. В голове промелькнула мысль, что все это злая шутка, что он хочет помучить меня и что, быть может, в этот самый момент, за мной уже идут сотрудники службы безопасности, а над Эриком и вовсе уже проводят эксперименты. Ужас сковал мое тело, дыхание участилось, на глаза начали наворачиваться слезы.
- Я так сильно пугаю Вас? – толи с досадой, толи с удивлением спросил он.
- Я не понимаю, что Вам нужно, - прошептала я.
- Я наблюдаю за Вами, Мария, именно за Вами, - быстро, но вполголоса, заговорил Маркус, - Я хотел, но не смог разоблачить Вашу с Эриком связь, потому что Вы нравитесь мне и я не хочу причинять Вам зло, - в его голосе почувствовалась тоска и нежность одновременно, - с того дня, как я попал на ''Альянс'', ничего кроме науки меня не интересовало, но когда я стал случайным свидетелем вашего свидания, я заметил Вас, Вашу красоту, и  Вы проникли в мое сердце, Вы крепко засели в моей голове, последние полгода каждый мой день – это пытка. Я больше не могу с собой бороться и больше не могу видеть, как Вы встречаетесь с другим. Я готов ради Вас на все! Но если бы Вы только смогли ответить мне взаимностью…
В этот момент из столовой кто-то вышел, и я рефлекторно ринулась вперед, делая вид, что едва ли знакома с Маркусом, и так наш разговор оборвался на полуслове. Хотя я не знаю, что могла бы тогда ему ответить.
Когда я вошла в столовую, Эрик был там, увидев его, я почувствовала облегчение. Он жив! Маркус еще никому ничего не рассказал. Но вид у меня был взволнованный. Эрик встрепенулся, увидев мою неестественную бледность и испуганный взгляд, но вовремя взял себя в руки, и никто не заметил его порыв. Почти сразу за мной вошел Маркус. Их с Эриком взгляды встретились, и между ними едва не ударила молния. Наверное, в тот момент Эрику стала понятна причина моего беспокойства, жилки на его скулах напряженно запульсировали от нахлынувшего гнева, но он сдержал себя в руках. Маркус же едва заметно ухмыльнулся одними уголками губ. Я нервно выпила два органических напитка подряд и постепенно стала приходить в себя. Затем мы все трое долго тянули свои белковые тюбики, выжидая, кто же уйдет первым. Дежурный начал подозрительно на нас смотреть, и я решила выйти первой. Не выждав и минуты, Маркус и Эрик покинули столовую вслед за мной, чуть ли не бегом, они нагнали меня в коридоре на пути в каюту. Я обернулась и увидев их, ускорила шаг. Но через мгновение они оказались у меня за спиной.
- Ты в порядке? – вполголоса спросил меня Эрик.
- Лучше бы подумал о себе, - саркастично заметил Маркус.
- Мне надо побыть одной, - твердо сказала я, не оборачиваясь, - не ходите за мной.
Я быстро прошла в свою каюту и, уткнувшись в подушку, дала волю эмоциям. В то же самое время у Эрика с Маркусом, по дороге в их сектор, состоялся разговор. Маркус высказал Эрику свое намеренье занять его место во всех смыслах. Эрик сказал, что это опрометчиво и глупо с его стороны, потому что в таком случае, никому из нас троих не миновать возвращения на Землю, и даже способ доставки будет уже не важен. Маркус попытался угрожать и сказал, что знает способ, как двоим из нас остаться неразоблаченными и, что в число этих двух Эрик не входит. На что Эрик лишь пожелал ему удачи.
Следующие несколько дней Маркус следовал за ними тенью, не давая возможности остаться наедине. Но я не хотела вступать с ним в беседу, потому мне пришлось избегать обоих. Лишь в лаборатории я могла быть рядом с Эриком, хоть и под пристальным взглядом Маркуса. За почти полтора года, мы с Эриком выработали тайный шифр общения через закодированные послания в отчетах, хотя код был довольно простой: каждая буква тайного послания соответствовала следующей в отчете букве по числу Пи, причем отсчет следующей буквы начинался с каждой предыдущей. Шифровать длинные послания было опасно и неудобно, но мы оба нуждались в словах утешения и поддержки, а также пытались договориться о встречах. Но Маркус предугадывал время и место наших встреч и появлялся там же. Я понимала, что должна поговорить с ним и прояснить ситуацию, но я боялась его реакции на отказ, боялась, что Маркус будет мстить, боялась за жизнь Эрика. Но тянуть было нельзя и нам пришлось поговорить. В самый пик обеденного перерыва только мы трое остались в лаборатории. Я высказала намеренье поговорить. Маркус потребовал, чтобы Эрик вышел. И я попросила его уйти.
- Так больше не может продолжаться, - начала я едва Эрик скрылся за дверью.
- Согласен.
- Я прошу Вас, я заклинаю Вас, не причиняйте Эрику зла.
- Ради Вас, все, что угодно. Но только, если Вы ответите мне тем же.
- Я не могу… - тихо сказала я.




3921 год, 30 марта, среда.

Маркус поменялся в лице: его темная кожа вмиг посерела, он смотрел и подавленно и как-то злобно, словно затравленный зверь. Напряжение в воздухе росло.
- Ты меня боишься? – наконец прошипел он, изо всех сил сдерживая эмоции.
- Я боюсь лишь разлуки с Эриком, - я старалась выражаться как можно яснее и однозначнее.
- Я тебе неприятен? – как-то желчно спросил он.
- Нет. Хоть я и мало тебя знаю, но думаю, что ты хороший человек и талантливый ученый. Но мое сердце уже давно занято. И этого ничто не изменит.
- Ты в этом уверена? Хорошо подумала?
- А ты? Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь смогу простить тебя, если ты навредишь Эрику?!
В его глазах блеснула искра ненависти. Он ничего не ответил и направился к выходу. Я испугалась, что позволила себе лишнего и этим только подстегнула Маркуса к исполнению своей мести.
- Маркус, постой! Я умоляю тебя…- он остановился, - Пойми, пожалуйста, я ничего не могу с собой поделать. Я люблю Эрика, а он любит меня… Прошу тебя, не причиняй ему зла!
Маркус обернулся, в его глазах искрились слезы, но он сдержал их.
- Я бы отдал все на свете, за эти три слова из твоих уст… - сказал он с таким страданием, что я сама чуть не заплакала, - Как бы я ни хотел, я не смогу навредить тебе, - с этими словами он поспешно вышел из лаборатории.
Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы привести чувства в порядок и в этот же момент в лабораторию один за другим начали возвращаться сотрудники после обеда.
Последующие две недели мы с Эриком жили в нервном напряжении, ожидая каких-либо действий от Маркуса, но он ничего не делал. Не ходил по пятам, почти не смотрел в нашу сторону, не пытался заговорить, вообще ничего. За каких-то пару дней он весь осунулся и стал выглядеть болезненно, похудел, взгляд потух, шоколадный оттенок кожи стал землистого цвета. Я чувствовала угрызения совести из-за его состояния. Но Эрик сказал, что моя жалость лишь причинит ему больше страдания и я не стала вмешиваться.
Но затем, случилось страшное. Мы с Эриком, по обыкновению, ужинали последними и, так как большинство сотрудников уже разошлись по каютам, за исключением тех, кто посещал спортзал и комнату живой природы, коридоры были безлюдны и Эрик пошел провожать меня до каюты, как это бывало раньше довольно часто. Мы убедились, что поблизости никого нет и поцеловались на прощанье, и вдруг из душа кто-то вышел. Я быстро заскочила в свою каюту, а Эрик поспешил в свой сектор. И хотя моя каюта расположена в середине коридора на достаточном удалении от душевой комнаты, с которого трудно рассмотреть лица или увидеть номер каюты, все равно нас кто-то видел. На следующее же утро в лабораторию пришли сотрудники службы безопасности.
- Внимание всем сотрудникам! Вчера вечером произошел инцидент, было нарушено одно из правил ''Альянса'',- громко объявил Ник Сомерс, - Необходимо провести расследование. Каждый из вас будет приглашен сотрудниками службы безопасности в конференц-зал для беседы. Проявите понимание и окажите содействие в поиске нарушителей, помните, что мы здесь выполняем важную миссию! Эгоизм отдельных индивидов может нанести вред всему человечеству и потому, это недопустимо и даже преступно. Если среди нас есть нарушитель и, если он, хоть немного уважает своих коллег, пусть сознается сейчас и не отвлекает остальных от работы!
В лаборатории повисла гробовая тишина, никто даже не решался оглянуться по сторонам, все взгляды были прикованы к оратору.
- Хорошо, - после минутного молчания продолжил Ник, - Я  надеюсь, что в нашей лаборатории нарушителей нет. Всем спасибо за внимание, продолжайте работать!
Все занялись своими делами, первые пару минут никто не смел заговорить друг с другом, даже на рабочие темы. Когда Ник объявил это, мое сердце сжалось в комочек, внутри все похолодело, я даже побледнела от ужаса, но я старалась выглядеть спокойно и вести себя естественно. В течение дня, одного за другим, сотрудников вызывали на допрос и в других лабораториях происходило то же самое.  Но, ни до меня, ни до Эрика в тот день очередь не дошла. Допросы продолжались несколько дней. Наконец, на третий день на мой PWM пришло системное сообщение, в котором было указано время и номер конференц-зала. Я настроилась, собрала всю свою волю в кулак и отправилась на допрос. В конференц-зале было три сотрудника службы безопасности и велась видеосъемка. Я спокойно подошла к столу и села.
- Назовите свое имя, - сразу перешел к делу интервьюер.
- Мария Богданова.
- Должность?
- Младший сотрудник лаборатории Связи № 2, лингвист.
- Распишите свой вчерашний день с момента пробуждения до момента засыпания.
- В 6:30 утра – пробуждение, с 6:30 до 7:00 - гигиена, в 7:00 – завтрак, с 7:30 до 8:00 посещала комнату живой природы, в 8:00 пришла на рабочее место. С 8:00 до 12:30 – рабочий процесс, в 12:30 – обед, в 13:00 вернулась в лабораторию и была там до 19:30, в 19:30 – ужин, в 20:00 вернулась в свою каюту, переоделась и примерно в 20:15 пошла в спортзал, до 21:00 занималась в спортзале, в 21:00 – гигиена, в 21:30 вернулась в каюту, в 22:00 – заснула.
- И после ужина в районе 20:00 – 20:30 часов Вы ничего не видели? Вы ведь в 20:15 пошли в спортзал. Выходя из каюты, Вы встретили кого-нибудь в коридоре?
- Нет. В коридоре за вчерашний день я не встретила никого.
- Спасибо за сотрудничество. Можете быть свободны.
Не помню, как я вышла из зала, в голове крутилась только одна мысль: догадались или нет? Выдала ли я себя какой-нибудь мелочью? Не было ли подозрительным, что я ни о чем не спросила, что ничему не была удивлена. Достаточно ли естественно я держалась? И зачем им вообще устраивать допрос? Ведь можно посмотреть по бортовому самописцу, какие PWM были зафиксированы в коридоре в период с 19:30 до 20:30 часов и кому они принадлежат. Не думаю, что хоть один мужчина, кроме Эрика, находился в женском секторе в тот момент, да и вообще. К чему тогда все это? Эрика вызвали на допрос, сразу после меня, но в другой конференц-зал. Мы заранее договорились, что скажем правду за исключением того момента, что Эрик, после ужина, провожал меня до каюты. Так что он, как и я сказал, что после ужина отправился в свою каюту и никого не видел. После того, как все сотрудники были опрошены, служба безопасности еще несколько дней анализировала записи, прежде, чем вынести вердикт. В лаборатории все эти дни была напряженная обстановка, все боялись лишний раз смотреть по сторонам и разговаривать друг с другом. Наконец, сотрудники службы безопасности снова пришли в нашу лабораторию.
- Коллеги, прошу минуту внимания! – громко, но угрюмо начал Ник Сомерс, - С прискорбием сообщаю, что нарушитель находится в нашей лаборатории! И теперь каждому из нас нужно будет пройти тест на детекторе лжи. И пока все мы не пройдем его, никто не покинет своего рабочего места. Как и в прошлый раз, каждый будет вызван и сопровожден охраной в отдельный конференц-зал для прохождения теста.
У меня все внутри оборвалось, я побледнела и чуть было не лишилась чувств. ''Это конец! Мы обречены!''- пронеслось у меня в голове. Как вдруг раздался голос:
- Это был я!
Все обернулись, по лаборатории прошла волна удивления.
- Это я взломал вашу систему безопасности и удалил данные своего PWM из самописца. Потому что это меня видели в коридоре женского сектора, - громко и уверенно повторил Маркус. Я ахнула.
Охранный конвой тут же ринулся к Маркусу и повел его к выходу. Я рванулась и чуть было не вскрикнула, но стоявший рядом Эрик, крепко сжал мою руку и я ничего не сделала. Маркус же улыбался, пока его выводили из лаборатории и даже не взглянул в мою сторону.
- Коллеги! Я не меньше вашего удивлен и обескуражен, но давайте возьмем себя в руки и вернемся к работе, - сказал Ник, когда Маркус и охрана ушли.
Расследование закончилось. Маркуса мы больше не видели и ничего не слышали о том, что с ним случилось после его признания. Я не знаю, что именно он сказал службе безопасности, почему они не стали искать второго виновника происшествия. Маркус спас нас. И меня до сих пор мучают угрызения совести за то, что с ним случилось. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь искупить свою вину… Почти каждую ночь я снова и снова вижу во сне, как его уводят из лаборатории и эту его улыбку, от которой мое сердце разрывается на части…
После это ужасного случая, мы с Эриком перестали рисковать и теперь можем видеться лишь в лаборатории, любить друг друга на расстоянии, изредка передавая зашифрованные послания в отчетах.
Я не могу сказать, что стала любить Эрика меньше, но из-за чувства вины, я даже рада, что мы не можем оставаться наедине, будто наше совместное счастье, будет предательством по отношению к Маркусу, к его необычайному, благородному поступку, к его светлой памяти…
Порою, мне кажется, что Эрик чувствует то же самое.




3921 год, 4 апреля, понедельник.

Дорогие потомки, не хотелось бы делать преждевременных выводов, но, похоже, сигнал содержит не слишком дружелюбное послание. Может быть, даже тревожное. Больше пока сказать нечего. И не знаю, стоит ли писать это, но меня преследует какое-то странное чувство дежавю. Словно я слышала этот сигнал раньше. И какое-то смутное, тревожное ощущение не покидает меня, когда я слушаю эти безупречно выверенные звуки. Быть может, это из-за моей чрезмерной впечатлительности, как говорит Эрик. Но что-то нехорошее таится в полученном нами сигнале. Возможно, братья по разуму хотели нас о чем-то предупредить…


3921 год, 7 апреля, четверг.
 
Как и обещала, сегодня я расскажу о теории черной дыры.
Черная дыра – это область в пространстве и времени, гравитационное притяжение которой настолько велико, что покинуть ее не могут даже объекты, движущиеся со скоростью света, в том числе и кванты самого света. Однако, в 3694 году Гарри Ньюман, предположил, что черная дыра может быть порталом между галактиками и попавшие в нее объекты не могут покинуть ее, или иначе говоря, не могут вернуться из нее в ту же галактику, из которой в нее попали, не из-за ее гравитационного притяжения, а потому что были перенесены в другую галактику. В первое время теория вызывала много споров. Но в 3727 году Никита Матвеев дополнил эту теорию существенными фактами. Черная дыра, по его мнению, несомненно, обладает гравитационным притяжением и, при том, на столько сильным, что преодолеть его не могут даже кванты света. Любой объект, попавший в гравитационное поле черной дыры, под воздействием гравитационного притяжения, начинает притягиваться с ускорением и, минуя точку невозврата на горизонте событий, объект достигает наивысшей скорости, равной четвертой космической скорости объекта, далее с этой скоростью объект преодолевает притяжение черной дыры и исходной галактики. Так объект переносится в другую галактику. А исходя из сферической формы черной дыры и ее внутреннего конусообразного устройства, можно предположить также и то, что одна черная дыра может находиться одновременно во множестве галактик.

 


Таким образом, Матвеев ввел понятие черной дыры – мультипортала между галактиками. Однако, в таком мультипортале есть существенный минус, так как черная дыра связана со множеством галактик, хотя и не бесконечным количеством, то предугадать в какую из них попадет объект невозможно. По этой же причине мы никогда не наблюдали, чтобы объект покидал черную дыру. Когда же Сергей Котельников, ученик и последователь Никиты Матвеева, начал ставить научные эксперименты, то выяснил, что мы не зафиксировали ни один объект, покинувший черную дыру, еще и потому, что попавшие в нее объекты, просто не выдерживают совокупности четвертой космической скорости и парциального давления, объект нагревается приблизительно до 10 миллионов кельвинов, в следствии чего, высвобождается колоссальная энергия и объект просто распадается на частицы, настолько маленькие, как лептоны, что не все приборы способны их зафиксировать. Такова, вкратце, теория черной дыры – мультипортала.
Так для чего же я все это описывала?
Во-первых, я не уверена, что в будущем образование на Земле существенно изменится и, потому, стремлюсь поделиться знаниями. А во-вторых, я хотела сообщить вам, что нашими учеными было синтезировано вещество, способное преодолевать мультипортал черной дыры и сохранять свою целостность. Хотя на самом деле это вещество, при прохождении мультипортала, распадается на молекулы, но оно способно восстанавливаться обратно, сохраняя при этом заложенные данные, и не теряет своих свойств, даже в условиях многократного распада, соответственно, оно способно проходить через мультипортал несколько раз. И из этого материала в 3824 году был создан исследовательский зонд и отправлен через мультипортал в соседние галактики. Теперь же, если наши астрофизики все правильно рассчитали, он должен вот-вот вернуться, максимум через 3-4 года. И тот факт, что мы получили сигнал, подтверждает, что зонд посещал другие планеты, населенные разумными существами.




3921 год, 4 мая, среда.

Запомните этот день, дорогие потомки! Сегодня поистине великий день! Сегодня вернулся наш исследовательский зонд! И совсем скоро мы узнаем, какие данные ему удалось собрать в других галактиках. Возможно, мы получим даже изображения и увидим своими глазами наших братьев по разуму и условия их жизни.
Сейчас в отсеке астрофизики поистине настоящий ажиотаж! Там все так летает, что, кажется, сами сотрудники скоро преодолеют искусственную гравитацию и взлетят.
Через пару дней в конференц-залах будет всеобщее видео-собрание, где физики дадут отчет о завершенном эксперименте и предоставят все собранные данные. И мы, наконец, узнаем в скольких известных нам галактиках, живут разумные существа. И как сильно они похожи или не похожи на нас. Как далеко у них зашел прогресс. И если дальше, чем у нас, то почему они до сих пор не вступали с нами в контакт?! В общем, очень много нового и интересного мы узнаем уже через несколько дней, о чем еще пару сотен лет никто не мог и мечтать!




3921 год, 11 мая, среда.

Нужно что-то написать… Ведь в прошлой записи я обещала поведать о результатах исследования других галактик, о жизни наших братьев по разуму… Я только что вернулась с собрания… и от всего увиденного… мне тяжело писать об этом, хотя, я понимаю, что должна рассказать все как есть. Какой бы страшной ни была истина. Дорогие потомки! С прискорбием сообщаю вам, что, к сожалению, мы одни во вселенной. Пока что трудно сказать почему, но, ни на одной из планет, ни одной из галактик жизни нет. Но самое страшное не это. Самое страшное то, что жизнь там была. На некоторых планетах, в нескольких галактиках были найдены… ужасающие останки разумной жизни. Предметы быта, жилища, останки биологических видов (кости). По всему было видно, что некоторые цивилизации были значительно развитее, чем наша, возможно, они даже обладали технологиями, позволяющими биологическим видам проходить мультипортал и посещать другие галактики. Но что же могло с ними случиться? Следов механических повреждений не обнаружено, соответственно, это не могло быть следствием военных действий или применения физического насилия. Конечно, самое очевидное предположение, что это могло быть биологическое оружие, вирус… Но судя по останкам и обстановке… вирус распространялся с немыслимой скоростью… Планета полностью вымирала буквально за считанные минуты! Но это просто невозможно! Это физически невозможно! Но на каждой, когда-то обитаемой, планете зонд собирал одни и те же данные. Выходит, что все разумные существа из других галактик погибли совершенно одинаково. Но должна же была сохраниться хотя бы одна планета?! Выжить хотя бы тот вид, который решил уничтожить жизнь в других галактиках таким страшным способом!? Или это простейшие вирусы смогли так чудовищно эволюционировать и как-то проникнуть во все, кроме нашей, галактики и уничтожить там жизнь. Что выглядит еще более невероятно.
Я до сих пор не могу прийти в себя после просмотра тех жутких снимков местности и останков. Я не знаю, усну ли теперь в ближайшие несколько дней. Я не советую смотреть их людям с неустойчивой психикой и слабонервным. Никогда!




3921 год, 13 мая, пятница.

Возможно, это моя последняя запись… И я не знаю, зачем я вообще пишу это!? Есть ли в этом хоть какой-то смысл?! Буквально через пару часов после того, как зонд, принесший ужасающие сведенья, вернулся на станцию, первый же контактирующий с ним человек почувствовал себя не хорошо. Затем то же самое случилось и еще с несколькими сотрудниками. Сначала всему этому не придали значения. Но обратившихся в медицинские кабинеты становилось все больше, в то же время техники начали извлекать данные, полученные зондом. И это совпадение стало очень подозрительно выглядеть. Но руководство предпочло скрыть от сотрудников этот факт, чтобы не разводить преждевременную панику. Лучшие химики, биологи и медики были привлечены к исследованию складывающейся ситуации. И, в то время как все мы рассматривали те ужасные снимки из других галактик, вирус, принесенный зондом вместе с прочими данными, уже распространялся по всей станции. Так или иначе, он передавался из отсека в отсек и проникал в каждый живой организм. Сейчас у нас всеобщая эпидемия и уже умерли первые зараженные. Введено чрезвычайное положение. Все ученые и даже лаборанты, хоть немного связанные с химико-биологическими или медицинскими науками, без сна и отдыха ищут возможность победить этот страшный вирус. Но и это еще не все... На следующий день, после прибытия зонда, на Землю был отправлен грузовой шаттл, доставлявший на станцию воду и забравший часть использованной воды обратно для переработки. Боюсь, что на открытом воздухе, судя по данным из других галактик, вирус распространяется в сотни раз быстрее… Уже вчера, мы не получили ни одного сигнала с Земли, а это значит, что жизнь на планете… уже остановилась… как и на тех других… Я не могу больше писать, слезы душат меня… И я чувствую, как во всем моем теле, одна за другой гибнут клетки всех внутренних органов… Я надеюсь, что хоть кто-то еще выживет. Но надежды с каждой минутой все меньше…
Последнее, что мне удалось сделать для потомков или для других выживших разумных существ… Это сигнал. Я расшифровала его и вновь отправила сквозь пространство, в надежде, что хоть кому-нибудь он поможет. В сигнале говорилось вот, что:

''Внимание! Всем кто получит этот сигнал! Это предупреждение. Мы погибаем от неизвестного смертоносного вируса, занесенного на нашу планету из других галактик во время их исследования. Спасайтесь, если это еще возможно. Ни в коем случае, не используйте мультипортал черных дыр, там смерть!''




3921 год, 6 мая, пятница, 8 часов вечера.

Меня зовут Мария Богданова. Я лингвист, сотрудник лаборатории Связи № 2. Я никогда не вела этот дневник. Сегодня я случайно нашла его и прочла содержимое. Я в полнейшей растерянности. Потому что все факты, описанные в этом дневнике от моего имени – все правда. За исключением двух предыдущих записей. И это меня очень настораживает. Потому что на самом деле ходят слухи, будто сейчас многие сотрудники обращаются в медицинские кабинеты с каким-то странным недомоганием. Мне становится страшно. Особенно, от тех, описанных здесь, подробностей моей личной жизни, о которых знаю только я… И теперь я не знаю, что делать…




3921 год, 6 мая, пятница, 10 часов вечера.

Кажется, мы все обречены. После того, как я нашла и прочитала этот дневник, я отправилась к Эрику (он был в спортзале) и начала рассказывать ему содержимое этих записей. Но Эрик как будто не слышал меня… Он отвечал какие-то совершенно посторонние вещи. То, о чем я и не спрашивала. Сначала я не понимала, что с ним и даже разозлилась, решив, что он нарочно так себя ведет, словно не слышит или не понимает, о чем я говорю. Но внезапно меня осенило! Я еще раз прокрутила в голове все, что говорилось в последних двух не моих ''моих'' записях дневника… и… Это просто немыслимо! Все, что здесь написано, чистая правда! Я представила, как бы могла состояться наша беседа с Эриком, если бы я ничего этого не читала, если бы я хотела обсудить складывающуюся ситуацию на станции, эти странные слухи и предвкушение невероятных открытий сделанных зондом в других галактиках. И вот тут-то все реплики Эрика встали на свои места. И я поняла ужасную вещь… Мы все уже мертвы. И видимо, достаточно давно. То, что творится сейчас на станции и, думаю, на Земле тоже, то есть с человечеством в целом, - это то же самое как и свет давно угасшей звезды, который летит через пространство и время еще несколько сотен и даже миллионов лет. Все мы лишь фантомы самих себя, как и свет погасших звезд.
Это не просто слова. Это доказанное на практике утверждение. Я попыталась сделать что-то, что не могла бы сделать, не обладая этим знанием. Я вошла в каюту Эрика, но ни только сканер не засек моего пребывания там, но и сам Эрик меня не видел. А когда я попыталась прикоснуться к нему и поцеловать, то словно прошла сквозь голографический фантом. Именно в этот момент я поняла, что все мы давно мертвы. И сейчас мы лишь фантомы самих себя. Я так же пыталась пройти без пропуска в другие отсеки станции и обратить на себя внимание других сотрудников. Но никто меня не видел и не слышал, видимо потому что антецедентная я в это время была в своей каюте и никуда не выходила. Но вот в чем вопрос: почему сейчас я обладаю альтернативным сознанием?! Фантом я или не фантом?! Хотя это уже не важно. Вселенная мертва.
А фантомная жизнь планеты, начиная с ее зарождения, движется по кругу с постепенным угасанием, пока не исчезнет, подобно свету звезд, который существует какое-то время на каждом участке, преодолеваемого им пространства. Мы снова и снова появляемся и исчезаем, совершая одни и те же поступки, повторяя одни и те же события. Как и этот сигнал. Ведь изначально именно мы, люди, создали сигнал и отправили его перед своей настоящей гибелью. Более того, я думаю, что именно первоначальная я, так же, как и говорится в предыдущей записи, отправила его в путешествие по Вселенной, в надежде, что хоть кто-то еще сможет спастись. И возможно, если бы подлинный Маркус тогда не пожертвовал собой, то сигнал не был бы отправлен. И не произошел бы этот сбой в системе, когда мы получили посланный собою же сигнал. И этот дневник не был бы написан.
Это, конечно, глупо, но я хочу обратиться к самой себе, дорогая Мария Богданова, Маша, или даже лучше сказать, я, если ты найдешь этот дневник, скажем, в марте 3921 года, не теряй своего фантомного времени, а попытайся провести его вместе с любимым человеком. И не волнуйся о последствиях. Твоя жизнь уже закончилась, и все события в ней состоялись, ничего нового произойти не может… Хотя, все равно, мой совет бесполезен, ведь свершившиеся события изменить нельзя…