Гл. 23. Акулы

   Еще наверху Билл указал ребятам на этот заливчик между полузатопленной  песчаной косой и тростниковыми зарослями. Казалось, неисчислимое войско царя Персии Дария бросило здесь в воду свои доспехи. Больше всего было щитов.
   
   Круглые и вытянутые, они тускло отсвечивали на солнце выпуклыми броневыми пластинками. Конечно же, это были черепахи: тесно прижавшись друг к другу, они заполнили весь залив. Но что за беда загнал их на эту отмель?

   Местами прежний пляж погрузился в воду почти на пять футов. У Ника еще побаливало плечо, но он старался не отставать от своих друзей и здоровой рукой разгребал перед собою зеленую волну. Внезапно справа поверхность воды полоснуло как бритвой. На мгновение показался гладкий треугольный плавник.

   - Акула! – закричал Ник, глядя, как живая торпеда сделала боевой разворот и нацелилась на Билла, идущего крайним справа. 

   - Билл, Билл! -  грянули над лагуной два ребячьих голоса.

   Старый контрабандист был не из тех, кого застают врасплох, да прихваченная  на всякий случай дубинка-посох сделала свое дело. Мгновенный взмах, глухой удар, всплеск – и десятифутовое чудовище боком отвалило в сторону, волоча за собой кровавый след. И тут, словно по сигналу, лагуна в полном смысле вскипела.

   Вспарывая плавниками воду, ринулись к раненой акуле её чувствительные сородичи. Они сшибались и отшвыривали друг друга, стремясь первыми выразить свои соболезнования, разумеется, на акулий манер, -  попросту, сожрать пострадавшего родственника. Десятки, а, может, и сотни осатаневших от запаха крови хищников закружились в смертельном танце. Временами то одна, то другая акула, выпрыгивала в воздух и опять пропадала в кровавой пене. 

   - Марш на косу! – скомандовал  ребятам Билл.

   Все трое знали, что сейчас самое важное избежать резких движений, а кроме того не оступиться и не упасть. Акула за полмили засекает любое барахтанье, принимая его за трепыханье раненой или больной рыбы.  Близость легкой  добычи удесятеряет аппетит и ярость хищника.

   До косы оставалась  какая-нибудь сотня ярдов, когда от вертящейся акульей карусели отделились несколько голодных тварей. Они описали широкий круг и ринулись вдоль косы, отрезая беглецов от суши.

   Все решали секунды. До спасительной полоски песка пятьдесят, сорок, тридцать ярдов. Но и акулы тут как тут.

   - Живее, живее. Не оглядываться! – приказал мальчикам Билл и, повернув направо, тяжело зашагал вдоль косы навстречу акульей стаи. Старый моряк решил принять бой. Вот он поднял дубину, вот… Но Билл не стал дожидаться нападения.

   Когда передняя акула приблизилась шагов на пять, старик швырнул своё оружие в её тупое рыло. И зубастая дурища клюнула на эту наживку. Она жадно вцепилась в суковатую палку и сама стала добычей прожорливых сестриц, сходу затеявших делёж необыкновенного трофея.

   Скоро у косы закружилась вторая карусель, постепенно удаляясь на глубокое место, где акулам сподручней  рвать и терзать друг друга.

   Много повидал на своем веку старый Билл. Однажды ему даже случилось поймать тигровую акулу на её собственные потроха. Произошло это возле Ямайки. Забросили снасть на тунца, а попалась акула. Небольшая, футов на шесть, а то и еще меньше. Вспорол ей Гарсиа брюхо (он был мастер на такие дела), оставил внутренности на наживку, а тушу столкнул за борт.  Опять натянулась леса.

   Выволакивает Билл добычу – тьфу ты! – на крючке та же самая свежепотрошёная акула.  Ну и живуча, тварь! А аппетит какой! - ведь схватила так, что пришлось челюсти топором разрубать.
 
   В общем, удивить Билла рыбацкими байками – пустая затея. Но то, что он увидел, когда выбрался на косу, было неправдоподобнее  любых россказней.

   Хоть и невысока песчаная дюна, а с неё бухта как на ладони. Отсюда две стаи дерущихся акул напоминали водовороты: те же всплески, та же пена, а главное, то же ускоряющееся к центру круговое движение, придающее бессмыслице бросков, погонь и взаимного пожирания видимость порядка и предопределенности. Ещё минута, и вся лагуна втянулась в это жуткое кружение. В слепой ярости хищники рвали друг друга на части, то там, то здесь из воды показывались истекающие кровью громадины с клочками оборванных плавников. Наконец, главные водовороты распались на множество очагов, и бухта словно забилась в лихорадке. У ихтиологов, специалистов по рыбам, это явление так и называется – «пищевая акулья лихорадка». Но одно дело классифицировать и изучать, а другое – быть свидетелем и чуть ли не возможной жертвой природного феномена!

   Тем временем кровавый пенный ковер застлал поверхность воды. Стало совсем уж страшно. Билл покрепче обнял прижавшихся к нему юнг. Может быть, впервые в жизни все трое позавидовали невозмутимости черепах, как ни в чём ни бывало дремлющих под своими толстенными рубчатыми доспехами.