Часть 2. Глава 6

В город Анжела с Дэймоном приехали на машине, грязные и промокшие насквозь.
Рубашка Дэймона осталась где-то в лесу, и он был по пояс голый.

Всю дорогу он сидел, прикрыв глаза и не шевелясь. Можно было подумать, что Дэймон заснул, но это было не так. Он напряженно вслушивался в мелькавшие с невероятной скоростью чувства Анжелы. Дэймон боялся, что она все равно не сможет простить его, боялся первым начать разговор.

Любовь.. облегчение... жалость... тревога... печаль... тоска... отчаяние... радость... Разгадать этот калейдоскоп было невозможно и Дэймон пожалел, что он видит только чувства, но не может читать мысли.

Анжела молчала. Она не хотела тревожить Дэймона.

Сегодня она поняла, что пропала навеки. Что изумрудные глаза, чарующий голос и горький запах забрали ее навсегда. Она поняла, любит этого чертового новенького так, как до этого никого не любила, и так, как полюбить больше никого не сможет.

Когда она увидела Дэймона, лежащего на земле, с поломанными, распростертыми крыльями, буря эмоций захлестнула ее с головой. Она была рада от того, что он жив и все еще с ней. Она поняла, что без него уже не представляет себя. Она простила его еще тогда, когда плача, в отчаянии била кулаками в грудь первого Ангела Смерти.

Они подъехали к дому Анжелы.

– Нам обоим надо переодеться. И по возможности принять душ, – первой
нарушила тишину Анжела.

Дэймон словно проснулся. Он открыл глаза, и, всем корпусом развернувшись к
Анжеле, взял ее за руки. Он боялся заговорить, поэтому просто молчал, глядя ей в глаза.

Анжела замерла. Дэймон вздохнул, собираясь с силами. Ему нужно было выяснить все прямо сейчас.

– Анжела, – голос Дэймона был мягок и чарующ. Никто больше не мог произнести ее имя с такой нежность и теплотой. – Я знаю, что ты вряд ли меня простишь. Я... я недостоин этого.

– Тсс... – Анжела приложила свой палец к его губам, – глупенький. Давай
забудем про это. И начнем все с чистого листа. Заново.

Дэймон улыбнулся и большим пальцем руки погладил ее щеку.

– Знаешь, я не смог бы жить, если бы ты не простила меня, – сказал он просто.

– Знаю, – Анжела откинула назад свои рыжие и насквозь мокрые кудри, – а я не смогла бы жить без тебя.

Еще пару минут они сидели, глядя друг на друга. Анжела тонула в зеленом водовороте. Рука Дэймона, игравшаяся с ее прядкой, путала волосы и мысли.

– Меня зовут Дэймон. Дэймон Хэвенли, – Дэймон улыбался во весь рот.

Сейчас, когда между ними больше не осталось тайн, он был по-настоящему счастлив.

– Бонд. Анжела Бонд, – она захихикала, – хотя, на самом деле, моя фамилия Беллз.

– Приятно познакомиться, мисс Беллз, – Дэймон галантно поцеловал ей руку.

– Мне тоже, мистер Хэвенли, – не выдержав, Анжела звонко рассмеялась.

Дэймон присоединился к ней. Пожалуй, первый раз, после того, как его скинули, он смеялся так искренне и радостно.

– Ну а сейчас, мисс Беллз, вам срочно надо переодеться, иначе вы заболеете. Ведь вы всего лишь человек, – безапелляционно заявил Дэймон, все еще улыбаюсь.

– Мы только познакомились, а вы уже командуете мною, мистер Хэвенли, – покачала головой Анжела, в притворном негодовании, – впрочем, вынуждена с вами согласиться.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Дэймон.

Джош был еще на работе, поэтому вдвоем они поднялись в комнату Анжелы.

– Вещи, видимо, придется выкинуть, – хмыкнула девушка, оглядев себя. Джинсы ниже колен были сплошь покрыты грязью, да и Дэймон выглядел не лучше. От былого цвета его брюк не осталось и следа. Сейчас они были равномерно темные и рваные на коленях. – Чур, я первая в душ! Обещаю, вернусь быстро!

– Можешь не торопиться, – Дэймон улыбнулся, – уж ято точно не заболею, если побуду в мокрых штанах еще полчасика.

– Не уверенна в этом! – крикнула Анжела уже из ванной. – Даже ангелу должно быть неуютно в мокрой одежде.

Тем не менее, Анжела все-таки позволила себе расслабиться, наслаждаясь упругими горячими струями. После всего, что она сегодня пережила, казалось, будто вода смывает, унося с собой, не только грязь, но и все негативные эмоции.

Чувствуя себя просто превосходно, одетая в теплые и сухие домашние вещи, раскрасневшаяся Анжела вышла из душа. Дэймон стоял у окна, облокотившись на подоконник, и смотрел на улицу. За те двадцать минут, что не было девушки, он ни разу не пошевелился.

Анжела замерла на пороге, невольно им залюбовавшись. Красивый, словно
выточенный из белого мрамора торс, сильные, в меру мускулистые руки, взлохмаченные темные волосы... Дэймон был просто идеален.

– Ты быстро.

– Да, – Анжела покраснела еще сильнее, – тебе тоже было бы неплохо после душа во что-нибудь переодеться. Сейчас принесу!

Она пулей выскочила из комнаты.

Не прошло и минуты, как Анжела вернулась, держа в руках голубые потертые
джинсы и старенький, слегка растянутый свитер с оленями.

– Спасибо, – Дэймон кивнул и скрылся за дверью ванной комнаты.

Около минуты слышался плеск воды, а затем все стихло.

– Прости, но свитер мне мал. Если ты не против, я, пожалуй, обойдусь без него, –
Дэймон вошел в комнату, протягивая Анжеле свитер. Он был уже в джинсах, а на его волосах блестели капли влаги.

– Вау, – изумленно произнесла Анжела, изогнув одну бровь, – как ты успел? Я за это время даже температуру воды настроить не могу.

– Нехорошо заставлять девушку ждать. – Дэймон улыбнулся. – К тому же, разве я не говорил тебе про скорость?

Синяя ткань плотно обтягивала его ноги. Очевидно, что джинсы также были немного ему малы, но это делало его только привлекательнее.

– Наверное, ты это пропустил.

– Возможно. Нельзя же было вываливать на тебя всю информацию разом. А то, чего доброго, ты и вправду свалишься в обморок, – тон Дэймона был серьезным, но в глазах плясали бесята.

– Ну, не такая уж я и хлипкая, – Анжела сделала вид, что обиделась. – Думаю, у тебя вряд ли получится шокировать меня еще раз.

– А это мы посмотрим!

– Ты припрятал козырь в рукаве?

– Что, если я скажу тебе, что Крис бессмертен? – хитро улыбаясь, Дэймон пристально следил за реакцией Анжелы.

– Беру свои слова обратно, – ее глаза расширились от удивления, – я шокирована.

– Приятно, что я еще способен поразить девушку.

– Он так похож на обычного человека. Как он может быть бессмертным? Или ты имел в виду дух?

– Дух – само собой. Я говорю про плоть. Пока жив подопечный – жив и Ангел-Хранитель. Даже, если отрубить Крису голову, – голос Дэймона на секунду стал мечтательным, – он отрастит ее заново.

– Отрастит заново? – удивленно повторила Анжела. – Я не понимаю, как можно отрастить голову.

– Нуууу, – Дэймон замолчал, подбирая слова. – Представь невидимую энергию в форме человека с крыльями.

– Как призраки в фильмах? – Анжела улыбнулась.

– Да, как призраки. Ангел состоит из такой... энергии. Когда он в форме человека, то эта энергия обретает плоть. Ну, кроме крыльев, разумеется. Если же у ангела, ээ... изъять телесную часть тела, то эта же часть останется в виде энергии, а энергию изъять уже не получится. И часть тела снова материализуется, потому что у нее будет энергетический «скелет».

– Хмм... Все это звучит, как сценарий к фантастическому фильму про будущее. Скорость, спокойный характер и бессмертие. Надеюсь, на этом отличия от людей заканчиваются?

– Если не считать супер-силу и способность читать чужие чувства, то да. Заканчиваются, – Дэймон грациозно присел на край кровати.

– Так, с супер-силой более-менее ясно, – кивнула Анжела, сев рядом. Она помнила, как легко Дэймон брал ее на руки. – А вот способность читать чужие чувства... Это могут все ангелы?

– Да. Все ангелы эмпаты. Нам это необходимо. Иначе, как бы мы смогли помогать своим подопечным?

– Ты тоже это умеешь? – Анжела вспыхнула, представив, что Дэймон все это время знал, что она испытывает к нему. – Читать чужие мысли – это совсем не честно!

– Чувства, – вкрадчиво поправил Дэймон. – Я бы хотел уметь читать мысли, но, увы. А с чувствами все сложнее, чем ты думаешь.

– Ты знаешь, что я думаю?

– Догадываюсь. С чувствами все не так просто, как с мыслями. Никогда не угадаешь, на кого они направлены, – он хитро улыбнулся, – а порой человек испытывает столько эмоций разом, что голова начинает идти кругом.

– Понятно, почему Крис так хорошо меня понимал. Он просто знал, что я чувствую, – Анжеле стало немного неуютно.

Еще бы, разве приятно узнать, что для других ты открытая книга?

– Все правильно. Чувства своего подопечного ангелы слышат громче чувств остальных людей. Но почему ты расстроилась? – Дэймон мягко взял ее за руку.

– Эй! Я же говорю, так нечестно, – возмутилась Анжела.

– Прости, но ничего не могу с этим поделать. Я тебя слышу.

– Так закрой уши, – Анжела попыталась обидеться, но не смогла. – Я же не твоя подопечная.

– Но ты мне далеко небезразлична, – Дэймон перешел на шепот.

Его голос был бархатным, чуть хриплым, но очень приятным и словно обволакивающим.

Большим пальцем он провел по щеке Анжелы, так нежно, словно она была из хрупкого фарфора. Девушка замерла, боясь спугнуть момент. Дэймон все гладил лицо Анжелы. Взгляд изумрудных глаз был таким пристальным, словно он пытался запомнить каждую его черточку. От прикосновений его пальцев Анжелу, словно бил электрический ток, а горячее дыханье обжигало щеку. Ей хотелось, чтобы время остановилось.

Анжела чуть подалась вперед. Дэймон тоже приблизился, коснувшись губами ее губ.

Это было похоже на водоворот. Темный и пугающий, но восхитительно завораживающий. Анжела словно падала куда-то. Падала, без надежды зацепиться и спастись, но противиться этому совершенно не хотелось.

Это было, одновременно приятно, но и чуточку страшно. Словно черная волна окутывала ее с головой. Волна безудержная и яростная. Если накроет, то Анжела уже не сможет выбраться наверх, к свету.

Но ей и не хотелось. Она жаждала тонуть и тонуть в этой затягивающей, темной, словно ночь, воронке.

Дэймон отстранился.

Анжела разочарованно выдохнула – ей совсем не хотелось останавливаться. Ей хотелось падать дальше, и не важно, что будет внизу.

– Анжела, – горько прошептал он, вставая с кровати, – мне пора.

– Нет, – Анжела не понимала, что происходит.

– Обещаю, что буду недалеко, – он сжал ее руку, – но сейчас, для тебя будет лучше, если я уйду.

– Обещай, что будешь рядом, – голос Анжелы был расстроенным.

Еще секунды назад все было идеально, а сейчас Дэймон стоял около открытого окна.

– Обещаю, – хлопнула форточка, и Анжела осталась одна.

Она пыталась найти объяснение тому, что было, но так ничего не смогла придумать. Она надеялась, что Дэймон придет позже, вечером. Но когда девушка поднялась наверх – комната была пустой. Дэймон так и не появился в этот вечер, несмотря на то, что Анжела ждала его до последнего.

***

Дэймон сидел на дереве, спиной прислонившись к холодному, серому стволу, и смотрел на окна Анжелы. Если бы кто-нибудь из соседей вышел во двор и поднял свой взгляд наверх, то без особого труда смог бы разглядеть молодого человека, одетого, несмотря на пронизывающий ветер, лишь в голубые джинсы. Но соседи у Анжелы в такую погоду сидели дома, а с улицы дерево не было видно.

Дэймон почти не шевелился, наблюдая за Анжелой. Он видел, как подъехал ее отец; как она читала книгу; как легла спать, погасив свет в комнате. Пару раз она подходила к окну, и тогда Дэймон стремительно прятался за широкий ствол. Он не хотел, чтобы Анжела его заметила.

О чем он вообще думал, целуя ее?!

Но это было так прекрасно. За всю свою долгую жизнь, ничего более восхитительного он не испытывал. Это было ни с чем несравнимое чувство. Пожалуй, это чем-то напоминало радость полета, когда сердце бешено стучит, ветер упруго бьет в крылья, а внизу все кажется кукольным. Но это было гораздо приятнее, гораздо...

Дэймон не мог подобрать подходящее сравнение.

Поцелуй с Анжелой был его личным раем. Только, если для него это было полетом, для Анжелы все оборачивалось падением.

И вот теперь, после того, как ему довелось испытать это блаженство, он должен навсегда от него отказаться, иначе Анжела... может пострадать. Он уже не тот светлый, беззаботный ангел, каким был раньше. Теперь он падший и это многое меняет.

Почему он не подумал об этом раньше? Зачем вообще поцеловал ее? Но откуда он мог знать, что это опасно? Что отныне его поцелуй, словно яд, может разъедать душу?

Дэймон горько усмехнулся.

Он должен был подумать об этом! Ради нее! Хорошо, что он успел вовремя это заметить. Еще чуть-чуть и это стало бы необратимым. Черт, но как он не хотел останавливаться.

Мысли кружились в голове Дэймона, словно осенние листья на ветру. И раз за разом возвращали его к тому волшебному моменту, который он теперь не вправе испытывать.

Чтобы отвлечься Дэймон достал, непонятно откуда, карандаш и лист. Грифель заскользил по бумаге, вырисовывая четкие линии.

Картины – изобретение людей. Таким образом, они развивают душу: рисуя, или же созерцая картины. В свой первый раз, когда он спустился на Землю воплоти, он был Ангелом-Хранителем художника.

Дэймон прикрыл глаза. События тех дней всплыли в его памяти так четко и ярко, будто это было несколько минут назад. Ангелы не умеют забывать.

«– Питер, научи меня рисовать. – Дэймон, которого тогда звали совсем по-другому,
стоял в прохладной тени довольно широкого коридора.

С одной стороны, была стена из камня опалового цвета, украшенная пилястрами и нишами. Другая сторона, открытая, со светлыми, колоннами, выходила во внутренний дворик загородной виллы с красивым названием «Палаццо Те».

В дворике, укрывшись под апельсиновым деревом, от жаркого итальянского солнца, сидел молодой человек, чуть более двадцати лет на вид, с клиноподобной бородкой, растрепанными русыми волосами, и, несмотря на возраст, намечающейся лысиной. В его руке была кисть, а перед ним стоял мольберт.

– Ах, Франс! – Тот, кого он назвал Питером, засмеялся. – Ты красив и умен. Зачем тебе живопись?

Дэймон оторвался от колонны и легкой грациозной походкой приблизился к Питеру, встав ему за спину. Несмотря на теплую погоду, Дэймон был одет в атласную сорочку с белыми манжетами и большим стоячим воротником, шоколадный бархатный жилет и длинный черный плащ.

– Мне любопытно, – Дэймон лучезарно улыбнулся.

– Что ж, Франс, ты мой лучший друг. И если ты и вправду хочешь этого, то я не
посмею тебе отказать. Хотя, на мой взгляд, с твоим положением более пристало ухаживать за юными леди, – Питер хитро посмотрел на Дэймона, наконец, оторвавшись от своего холста, на котором яркими и живыми красками был нарисован эскиз будущей картины.

– Вот только не надо сейчас про женитьбу, – Дэймон закатил глаза, – маменька неустанно напоминает мне про нее днями и ночами.

– А что, уже кто-то есть на примете? – заинтересованно спросил Питер.

– Ты же знаешь мою маменьку. У нее в запасе еще дюжина невесток, хотя я
изворачиваюсь от продолжительных знакомств, как могу. Мне хочется подольше сохранить свою независимость. Но хватит об этом. Вернемся к живописи, – Дэймон нетерпеливо тряхнул головой. – Так ты научишь меня?

– Думаю, мы начнем прямо сейчас, – Питер встал со стула.

Он принялся объяснять, увлеченно жестикулируя и делая новые и новые мазки по холсту, периодически передавая кисть Дэймону.

Через несколько недель Дэймон нарисовал свой первый небольшой
пейзаж. Это был зеленый луг с пасущимися на нем лошадьми, залитый
ярким, солнечным светом.

– Просто восхитительно! Особенно, для первого раза! – с восторгом воскликнул
Питер, впервые увидев картину. – И этот ракурс, будто смотришь сверху, и сочные краски.

– Ну, до тебя, друг, мне еще далеко, – Дэймон изящно поклонился, – я всего лишь
нарисовал то, что видел.

– Ммм... – Питер поцокал языком, – ты себя недооцениваешь. Там неподалеку стоит
колокольня?

– Колокольня? – Дэймон изумленно изогнул одну бровь. Но тут же улыбнулся. – Да.
От твоей наблюдательности ничего не скрыть.

– Ну, право, Франс, – Питер довольно хмыкнул, – ты сказал, что повторил то, что
видел. Не умеешь же ты летать, в самом деле. Тут любой бы догадался, что, очевидно, ты
видел это с достаточно высокого здания.

– Ты прав, мой друг, ты прав... ››

С тех пор прошло несколько сотен лет, но каждую свою земную жизнь, когда
Дэймон был взволнован, встревожен или просто скучал, он начинал рисовать. Однако,
настоящим художником ему все равно не стать. Настоящие в каждую картину вкладывали частичку себя. Дэймон же воспроизводил свои воспоминания с точностью фотоаппарата.

Несмотря на закрытые глаза, и вихрем кружащий поток мыслей, карандаш продолжал скользить по бумаге. Теперь стало видно очертания девушки, с длинными вьющимися волосами, лежащей на кровати под одеялом. Нетрудно было узнать в нарисованной девушке Анжелу.

Дэймон отложил рисунок. Ему нужно уехать из города. Уехать, как можно дальше. Потому что, если они еще раз окажутся наедине, он не сможет не поцеловать ее. А этого делать нельзя.

Дэймон слез с дерева, понимая, что никуда он не уедет. Ему трудно находиться вдалеке от нее даже минуту. А уж вечность... нет. Лучше он попытается все ей объяснить. И если она откажется от него, то тогда он уйдет.