Волк Серый, гл. 12

Глава 12

     На землю быстро опускалась ночь…

     Проводив взглядом последний чамбул, растаявший в сиреневых сумерках степи, кошевой устало опустился на походный табурет, сплетенный из ивовых прутьев.

     - Ну, что, батьку? – заговорил Трофим Груша. – Отбились?

     - Нет, - покачал головой атаман. – Не отбились, Трофим! Всё только начинается… На рассвете бусурмены навалятся на нас большими силами. И боюсь, вперед своих нукеров и янычар они погонят полон, а Гришка Байрак просто не успеет вооружить полонянников и вывести их из татарского стана…

     - А на Сечь, батьку? Пойдут они на Сечь?

     - На Сечь они точно не пойдут, пока нас не разобьют. Кара-Мухамед знает, что в теснине балки его войско понесет большие потери, и не будет сейчас распылять силы. Будет готовить мощный ударный кулак.    

     - Как же мы сдюжим? Нас ведь мало супротив их силы…

     - Придется менять план! – твердо сказал Сирко. – Посылай джур к чайкам. Пусть передадут Черному, чтобы снял с каждой чайки по два орудия и вместе с припасом отправил их  Трофиму Волошанину. Еще по две гарматы нужно снять с чаек и установить прямо на берегу. На чайках оставить по одному фальконету с гармашом и запасом пороха и сечки.И пусть Данила всю ночь жестко контролирует плес, татары могут обойти степью балку и ударить по чайкам с тылу. Кроме того, через брод с минуты на минуты должны будут пойти сотни Гука. Всё! А Трофима срочно ко мне!

     Атаман, кряхтя, спустился по лестнице и присел под терновым кустом. К нему подскакал Волошанин и, спрыгнув с коня, присел около кошевого.

     - Трофим, - без предисловий начал Сирко, - все гарматы нужно установить на возы и поднять на увал. Нужно за ночь выкопать укрытия для них по всей линии огня. Огонь будешь вести прямо с возов. А чтобы возы не опрокидывались при выстреле, насыпь под фальконеты земляные подушки. Да, когда возы поднимете на обрез балки, коней отведите вниз, подальше. Лошади могут испугаться грохота гармат и выдернуть возы на открытое пространство. Этого допустить нельзя. Возы при смене позиций будешь двигать своими силами. На каждый воз с фальконетом у тебя должно быть не менее шести казаков, кроме гармаша.

     К ним подошел Груша и, склонившись к голове атамана, сказал, что джура к Черному отправлен.

     -  Где Керим? Найди ногайца! – вполголоса приказал Сирко и повернулся к Волошанину. – Сейчас подойдет человек. Ты проведешь его через наши позиции, так чтобы никто его не видел. И выпустишь в степь.

     В сгустившихся сумерках атаман не сразу разглядел ногайца, возникшего из ночи тенью…

     - Да это ж татарин! – воскликнул  Трофим, едва завидев Керима.

     - Так и ты не ангел! – отрезал Сирко. Груша засмеялся… - Я хочу отправить его в татарский лагерь, чтобы разыскал там Григория Байрака. Твоя задача – незаметно вывести его в степь, а то… Ты ведь знаешь норовистый характер наших казаков. От них всего можно ожидать в нынешних условиях – и добра и зла....

     - А от татар? – не сдавался Трофим. – От них мы что, добро когда-нибудь видели?

     - Керим не татарин! Он ногаец – буджак.

     - Не один ли хрен? – Волошанин упорно гнул свою линию.

     - Не один! – кошевой бросил на куренного атамана колючий взгляд. – А тебе, Трофим, пора бы знать, что кочевники-ногайцы и крымские татары – это два разных народа. У нас с ногайцами общая степь – наше Дикое Поле. И если мы начнем его делить, станем вечными врагами. Большинство ногайских мурз – наши побратимы…

     - Батьку, ты что, забыл, сколь разов нас грабили ногайцы? – невежливо перебил его куренной. - Сколь наших табунов увели?!

     - То, что они любят разбой - верно, так ведь и мы в долгу никогда не оставались. Кто и сколько раз с такими намерениями один к другому приходил, - то и сосчитать невозможно, – спокойно промолвил Сирко. – А теперь – к делу! Ногаец в степи без коня – все равно, что казак без сабли. Поэтому дашь Кериму коня!

     - Дойдет ли? – засомневался Волошанин. – Везде в степи татарские разъезды.

     - Керим дойдет! – уверенно сказал молчавший в продолжение перепалки атаманов  ногаец. – Керим степь знает, как своя ладонь. Везде проскочит!

     - Что ж, пойдешь за мной! – сказал Волошанин.

     - Постой, атаман! – сказал Керим. – Бачка, ежели дашь мине три казаки, Керим приведет табун от татара. Чытиря сотна голова приведет!

     - Слыхал, Трофим?! – усмехнулся кошевой. – Выдели Кериму троих наших. Вот тебе и лошади будут! 

     - Теперь слушай меня, Керим! – продолжал Сирко. – Ты должен будешь немедленно отправиться в свой кош. Сейчас, ночью наши пластуны уберут стражу у полона и заменят ее на своих казаков, одетых в татарские одежды. Тебе надлежит найти промеж них Григория Байрака. Ему скажешь, чтобы разъяснил полонянникам, что заутра их могут погнать впереди войска паши. Разумеешь?

      Керим кивнул головой. Впрочем, жест этот в наступившей темноте атаман не углядел.

     - Так вот, ежели таковое случится, полонянники должны будут в двух десятках саженей от обреза балки без команды упасть наземь и закрыть головы руками. Уразумел?

     - Керим не глупая! – обиженно пробурчал ногаец. – Зачем высо время спрашивала, уразумела Керим Сирка, или нет? Керим  высо понимала! Твоя будет из гармата палить по татару, а ясырь должна на земля лежать, штабы, значить, под огня ны попадала!

     - Прости, Керим! – от души сказал кошевой. – Я вовсе не думал, что ты глуп. Просто, задание это весьма ответственное! Ты же понимаешь, что от тебя сейчас будет зависеть, сохраним мы полон, иль все полонянники полягут под нашими же выстрелами.

     - Керим высо понимала! – ногаец замялся. – Моя могла сказат брата, штабы ни шла в пэрьвая ряда? Штабы побереглася?

     - Конечно, можешь! – сказал атаман, с трудом поднимаясь со своего табурета. – А теперь, дай я тебя обниму!

     Керим, сопровождаемый Волошаниным, скрылся в ночной темени.

     - Смотри ты, какой важный стал Трофим Волошанин! – в сердцах буркнул Груша, проводив взглядом силуэт куренного атамана. – Слова ему не скажи…

     - И ты туда же! – рассмеялся вдруг Сирко. – Хоть ты не бурчи, старый мой соратник!

     Серое утро высветлило горизонт, и Сирко, который уже находился на вышке,  с удивлением увидел, что все деревья на увале густо облеплены вороньем…

     - Надо же! – удивленно проговорил кошевой. – Они-то откуда прознали про кровавое пиршество, кое им тут уготовлено?

     Лишь одно дерево, обугленное после удара молнии,  чернело одиноко средь зеленых собратьев, раскинув две толстые ветки, словно руки в отчаянном предостережении людям, готовящимся убивать друг друга здесь и сейчас…

       Над степью повисла рыжая пелена пыли – это конница Кара-Мухамеда начала выдвигаться на позиции для атаки. Пыльная туча медленно, но неудержимо надвигалась, закрывая собой выглянувшее из-за края Степи солнце, которое с трудом пробивало ее своими тонкими лучами…

     - Батьку, доколе будем мы терпеть крымские набеги? – тихо не промолвил, а прорычал Груша. – Ты почему не стер с лица земли этих ханов и мурз, ведь доходил и до Бахчисарая?!

     Сирко внимательно посмотрел на побратима, сцепившего зубы в бессильной злобе.

     - А ты про турок не подумал, Трофим? – спросил он. -  Сегодня в Европе не существует никаких полноценных государств, кроме Османской империи. Во всяком разе, карликовые образования, называющие себя королевствами и графствами, бессмысленно даже примерно сопоставлять с этой огромной империей! Это гонористые ляхи оголтело верещат на каждом европейском углу, что турки - грязные, тупые дикари, волна за волной накатывающиеся на доблестные рыцарские войска и побеждающие исключительно благодаря своей численности. Так? Да, нет, братец, вовсе не так! Все обстоит с точностью до наоборот: прекрасно обученные, дисциплинированные, отважные османские воины шаг за шагом теснят разрозненные, плохо вооруженные графские да княжеские формирования, осваивая для империи все новые и новые земли. Под турками уже Болгария, Греция и Сербия, они дошли до Вены, приняли под свою руку Венгрию, Молдавию, Трансильванию, начали войну за Мальту, опустошили побережья Испании и Италии… А вспомни еще и то, что попавшие в зависимость от Великолепной Порты правители обязаны по приказу султана приводить свои армии для общих походов! Словом, Османская империя может единовременно выставить на поле боя никак не меньше полумиллиона хорошо подготовленных воинов - куда больше, нежели имеется войск во всей Европе вместе взятой. Вот так-то, брат!

     - То есть, ты хочешь сказать…- начал, было, Трофим, но атаман перебил его.

     - Именно это я и хочу тебе сказать! – молвил Сирко. – Крымское ханство входит в состав Османской империи. Крымский хан назначается и смещается султанским фирманом, он начинает военные действия против кого-то из соседей по приказу из Стамбула; в Крыму находится султанский наместник, и стоят турецкие гарнизоны. Крым исправно поставляет рабов для многочисленных боевых галер и рудников, а также наложниц для гаремов… Понял, о чем я?

     - Н-не совсем, - промямлили Трофим, явно огорошенный.

     - Все просто, побратим! – рассмеялся Сирко. – Почему не стер, говоришь? Да потому, что напал-то я бы, может быть, и на Крым, а вот воевать мне пришлось бы с Великолепной Портой! Татары - трусливые разбойники, с которыми не трудно справиться! Совсем другое дело - сойтись на поле боя с закаленными в боях и привыкшими покорять новые земли янычарами и сипаями. Наши наскоки на Крым и на побережье Порты я не считаю за войну. Пришли – ушли… А полноценно воевать с Портой не под силу казакам, братец… Тем паче, в гордом одиночестве…

     Сирко взял подзорную трубу и, настроив окуляр, принялся разглядывать приближающееся войско противника…


Продолжение следует –