Пейзаж на фоне трубы

Старая, но по сути своей до сих пор актуальная статья.

“Евразия сегодня”, 04.04.2005 г.



                ПЕЙЗАЖ НА ФОНЕ ТРУБЫ


Стоит чуть пристальнее взглянуть на политику, причем отнюдь не только глобальную, как всякий, имеющий представление о перспективе, понимает: то, что нам демонстрируют на авансцене, на самом деле есть не более чем пейзаж на фоне нефтегазовой трубы, а настоящее действие разворачивается там – в самой трубе и в непосредственной близости от нее, в ее тени.

Некоторые эксперты (в частности, Владимир Воронов в «Новом времени», №54, от 26.12.2004 г.) за началом второй чеченской войны и событиями на Дубровке и в Северной Осетии увидели тень Каспийского нефтепровода и руку Турции, пытающуюся направить поток черного, а значит, и обычного золота в свою сторону.

Но сенсация, увы, не состоялась. Утверждаю это со всей определенностью, поскольку в 1998 –1999 гг. мне довелось консультировать по всем проблемам, касающимся обстановки в России и возникающих здесь для зарубежных инвесторов рисков, главу московского отделения одного из ведущих участников Каспийского проекта.

Вопрос о том, можно ли вести трубопровод через Чечню или вблизи ее границ, был задан мне еще летом 1999 года, когда новой военной операцией даже не пахло. И тогда же, рассмотрев все возможные варианты решения чеченской проблемы (а наиболее приемлемым казалась полная изоляция Ичкерии), мы пришли к однозначному выводу о том, что риски предельно высоки, очевидны и неоправданны в любом случае. Да, действительно, Совет директоров в Лондоне собирался именно в то время, когда федеральные войска входили в Чечню. Но, по крайней мере, некоторые его участники в тот момент плохо понимали, что происходит и как это может повлиять на будущее России. От меня требовали очередного доклада об общей ситуации в стране и перспективах ее развития, недоумевая, почему я отказываюсь его писать до того, как станет окончательно ясно, где остановятся войска и какова вообще цель данной операции. С большим трудом, но мне все же удалось убедить начальство не выбрасывать деньги на то, что придется отправить в корзину через неделю. Так что лондонское совещание, если и приняло решение не в пользу России, то отнюдь не из-за дестабилизации обстановки осенью 1999 года.

Что же касается турецкого влияния и соответствующих денежных вливаний в кавказский кризис, то стоит вспомнить о том, что только в середине XIX века, по соглашению российского правительства с Турцией, туда выехало 470 тыс. горцев западного Кавказа. Потомки изгнанных со своих земель царскими войсками так называемых черкесов до сих пор ничего, конечно, не забыли. А нефтепровод, на мой взгляд, если и играет здесь какую-либо роль, то отнюдь не первого плана.

Иное дело – Украина и Грузия. Уже в конце 1990-х американские нефтяные круги проявляли большой интерес к настроениям наших «православных братьев». Совершенно очевидно, что именно нефтегазовые интересы столкнули Россию и Запад на территории бывших советских союзных республик. Надежный транзит – вот то, что прежде всего привлекает туда Соединенные Штаты. После 11 сентября Запад усиленно ищет новые энергетические возможности, пытаясь, с одной стороны, найти альтернативу зависимости от стран ОПЕК и мусульманского мира вообще, а с другой – не оказаться слишком крепко связанным с Россией.
 
Но новоиспеченные отечественные магнаты тоже уже поняли, что настоящей силой в политике стали транснациональные структуры, и начали движение в направлении «либеральной империи», что, по сути своей, означает транснационализацию крупного российского бизнеса с целью усиления влияния уже в глобальном масштабе. Украина и Ирак – это только начало столкновения интересов.

Еще одним плацдармом оказался «ЮКОС». Владение акциями «Юганскнефтегаза», который до 2000 г. работал якобы бесприбыльно, не выплатив ни копейки дивидендов мелким акционерам, а потом лишил их собственности путем принудительного выкупа акций в результате их укрупнения, давало немало информации о «прозрачности» и «эффективности» этой компании. И самое удивительное: мои тогдашние работодатели тоже предпочитали не иметь дела с «ЮКОСом» по причине, как мне объяснили, «плохого менеджмента». Теперь же «ЮКОС» признан Западом самой прозрачной и эффективной российской компанией, а Михаил Ходорковский – исключительно «узником совести». Откуда такие метаморфозы?

Конечно, затеяв крупную игру, Ходорковский со товарищи постарались облагородить внешний вид своей компании, да и поведение нынешних российских властей, мягко говоря, некорректно. Политическая составляющая, безусловно, тоже присутствует. Но, сдается мне, что за фасадом «дела «ЮКОСа», как и за фасадом «оранжевой революции», маячат интересы, с одной стороны, западных нефтяников, уже открывших было рот на куски пожирнее, а с другой – доморощенных коллег Ходорковского по бизнесу, который в Отечестве является сиамским близнецом государства.

Немало «странных» историй можно услышать и о залоговых аукционах, и, например, о том, как в некупальный сезон утонул на глазах своей охраны директор одного из нефтеперерабатывающих заводов, да мало ли о чем еще. Но разве за это судят Ходорковского и Лебедева? Такие вещи надо серьезно расследовать и доказывать – со всеми вытекающими последствиями для всех причастных к событиям лиц. А много ли, к примеру, громких убийств раскрыли за годы реформ наши органы? И может ли быть иначе, если фундаментом гниющего еще с брежневских времен советско-российского номенклатурного государства остается нефтегазовая труба?
 
Но от «высоких принципов» западных демократий тоже, как оказалось, сильно несет нефтяным душком. Сейчас много говорится о священной неприкосновенности частной собственности. Однако когда речь заходит о России, все почему-то стыдливо забывают о том, что покупатель нелегитимной, то есть, попросту говоря, краденой собственности – это «барыга», безотносительно того, у кого и кем эта собственность была украдена: у государства или его граждан частным лицом или у кого бы то ни было государством. Нет, не останавливает это самых, казалось бы, респектабельных покупателей, когда сделка касается нефтяной трубы.
 
Вот сейчас Европейский банк реконструкции и развития подал в швейцарский суд иск к Роману Абрамовичу, который не вернул – так, мелочишку – кредит в 17,5 млн долларов. Спрашиваю знакомого работника Банка, как он считает, повлияет ли этот скандал на репутацию Абрамовича в Великобритании, на получение им вида на жительство, политического убежища, если вдруг попросит? Получаю дипломатичный ответ: «Британия очень прагматичная страна». Конечно, нефтедоллары не пахнут, если один только «Челси» получил от своего нового владельца кредит в 115 млн фунтов.
 
Именно на это и рассчитывают, вероятно, все те, кто «реформирует» Россию таким образом, чтобы она пришла прямиком к новой смуте с очередным радикализмом, если не национал-социализмом в финале. Они думают, что их (вместе с деньгами, естественно) в нужный момент здесь уже не будет, а там нефтяной запах перебьет все прочие ароматы. Но, по-моему, это не слишком дальновидный расчет, если принять во внимание тот факт, что отнюдь не все человечество реагирует на углеводороды так же, как кот на валерьянку.

Кстати, в допутинской российской политике крупных западных потенциальных инвесторов интересовали больше всего две фигуры: Григорий Явлинский и Александр Лебедь. С последним все было ясно: он баллотировался не только в президенты страны, но и в губернаторы богатейшего по природным ресурсам Красноярского края, каковым в конце концов и стал. А интерес к Явлинскому, который сначала выглядел нематериальным, при ближайшем рассмотрении тоже оказался весьма прагматическим. Фракция «Яблоко» последовательно выступала в Госдуме за Соглашение о разделе продукции. Теперь практически очевидно: оно не является благом ни для экономики страны, ни для ее экологии и социальной сферы. Природная катастрофа в Юго-Восточной Азии высветила и те последствия, к которым могут привести сахалинские нефтепроекты. Но тогда казалось, что подобные инвестиции всем нам, а тем более страдающим от отсутствия топлива и работы дальневосточным регионам не повредят.

Запасов нефти, по прогнозам, человечеству хватит еще максимум на несколько десятилетий. Но представим себе, что они уже кончились или, по крайней мере, появилась более дешевая альтернатива бензину и двигателю внутреннего сгорания. Эта задача, кстати, вполне решаема технически, если всерьез захотеть ее решить, слегка поднапрягши мозги и финансовые ресурсы, но пока, кроме японцев, желающих вложить в это дело достаточное количество средств невооруженным глазом не наблюдается. И немудрено. Ведь вместе с трубой человечество лишится и «международного терроризма», источники существования которого заметно поиссякнут, и множества «горячих точек», включая, по всей видимости, Ирак и Чечню, и значительной части проблем России, население которой наконец-то сможет избавиться от паразитов и начать создавать экономически эффективное, ориентированное на нужды населения хозяйство.
 
Конечно, останутся наркобизнес, бедность, преступность, коррупция и множество других региональных и общечеловеческих проблем. Не факт, что удастся остановить глобальное потепление. Но экология планеты, несомненно, улучшится, причем во всех отношениях. Таких шальных денег на пустом месте уже не будет. А значит придется значительно больше думать. В частности, и о том, каких правителей следует выбирать и в каком направлении целесообразно развиваться как отдельным странам, так и человечеству в целом.

Утопия? Нет, грядущая реальность. И чем раньше человечество поумнеет, повзрослеет и сумеет оторваться от нефтяной трубы, которая заменила ему материнскую титьку, тем больше у него шансов сохраниться как виду и не просто сохраниться, а еще и в приемлемых условиях.

Но пока всего этого не случилось, свежеизбранный на второй срок бывший техасский нефтяник рвется теперь уже в Иран, начисто позабыв, видимо, рассказанную некогда Геродотом историю богатейшего царя Креза, напавшего на персидского царя Кира якобы «с подачи» Дельфийского оракула. Когда Кир послал в Дельфы кандалы побежденного им царя Лидии с вопросом, как оракул мог напророчествовать тому, что, пойдя войной на персов, он разрушит обширное царство, то получил ответ: «Крез не спросил, какое царство будет разрушено».

Если же вернуться к российской политике, то она все больше напоминает одностороннюю замкнутую поверхность, названную в математике листом Мёбиуса. Двигаясь по внешней стороне конструкции, незаметно для себя оказываешься внутри. Пытаешься изменить что-то изнутри, а последствия обнаруживаются снаружи. Словом, труба. Кругом труба.

Максим Тенин