Глава 26. Кукловод

- Я рад вам, как никто в этом городе, - приветствовал Габриель Катрин. Она, свежий воздух, приносящий новости, и солнце, освещающее путь к власти, навещала его, вынужденного инкогнито проживать в одном из трактиров. К счастью, хозяин заведения не отличался любопытством, а потому сполна удовлетворился щедрой платой и не тревожил знатного постояльца, бережливо храня тайну его пребывания и даже не подозревая, что тем самым он предает Родину. Впрочем, судя по его жадным глазкам, за солидную сумму он сделал бы это и сознательно. – Здесь очень душно, - слуга торопливо распахнул ставни, но ветер покинул улицы Парижа, так что сбежать от терпкой жары можно было разве что за чертой города.
- Когда же вы вернетесь в Испанию? – фаворитка придирчиво провела пальчиком по столу и, поджав губы, посмотрела на пыль. Прошлое с грязными простынями и сухими кусками хлеба навеки запечатлелось в ее памяти, а потому теперь девушка с особым пренебрежением относилась к забегаловкам, пусть и чтящимся французами, тавернам и даже графским особнякам: куда смотришь, там и окажешься. Потому она поднимала голову как можно выше… и корона была уже близко. Очень близко.
- Будь на то моя воля… - покровитель пожелал, чтобы Габриель лично закончил дела в Лувре. Он, в отличие от испанца, понимал, что контроль над престолом скорее призрачен, нежели прочен. Опасность в лице верных мушкетеров, довольно часто доказывающих, что не зря их полк считается элитным, нависала над заговорщиками. Да и Этьен, еще не назначенный капитаном, но являющийся самым достойным претендентом, с завидным энтузиазмом хватался за любые поручения и, что важнее, преуспевал во всем. А его друзья… имена Гастона и Каспара держались на слуху и, если второй весельчак-здоровяк был добрым малым, прилежно исполняющим приказы, и, наверно, единственный не интересовался тем, что происходило в спальне Их Величеств, то первый часто попадал в поле зрения Габриеля. Марк (на кого так полагались!) отчаянно мешался на пути своих бывших союзников и, видит Бог, предал бы их, выпади ему шанс. Требовалось избавиться от них, разбить создающийся грозный альянс, которому, как знать, может и удастся вмешаться в планы шпиона. – Кажется, наша общая знакомая носит золотые украшения. Признайтесь, ей бы подошли изумруды… - Натали - связующее звено врагов министра. И покровитель весьма ясно дал понять, что провинциалка излишне задержалась в Париже.
- Предлагаете мне преподнести ей этот подарок? – Катрин прищурилась: изумруд – камень смерти.
- Отнюдь. Но сейчас не время для праздников. Скорее для траура. Думаю, не бывает крепких отношений без размолвок, а наши голубки поют в унисон. Я беспокоюсь о них.
- Любовь слепа.
- А нам и не надо, чтобы они видели. Раздоры происходят из-за наговоров и сплетен. Недавно до меня донеслись слухи о Натали и короле.
- Уверена, найдется довольно историй, чтобы сравнять эту воплощенную добродетель с продажной девкой, - зловеще пропела фаворитка.
- Надеюсь, найдется место и для Гастона. Тем более что полк мушкетеров должен покинуть дворец, - Габриель взмахом руки указал слуге на сервант, и тот подал Катрин накрахмаленный белоснежный листок. – Указ об отправке роты в одну из деревень. Люди волнуются, возможно восстание, а мы ведь дорожим престижем короны, - испанец пристально следил за лицом девушки, но лишь вновь убедился, что она не позволит читать себя как раскрытую книгу.
- Что же произойдет? – отчетливо проговорила она, не давая голосу дрогнуть: Лувр опустеет, на страже будут гвардейцы, над которыми главенствует не Людовик…
- Все в свое время, моя дорогая, - пробормотал шпион, рассматривая яблоко, приглядываясь к нему, выбирая, где сделать первый укус. – Но вам следует упрочить свою позицию возле Анны. Как знать, что принесет новый день. Людовик может захворать, и тогда Ее Величество получит власть.
- Анна едва ли примет меня, - с кончиной Людовика красавица отдалится от престола, а то, что ни Габриель, ни ее благодетель не планировали усадить ее на трон было очевидно. Но противостоять им Катрин не решилась бы.
- Вы своего добьетесь. Мне бы так же хотелось, чтобы вы позаботились о Марке. Вскоре он перестанет быть полезен. А от всего бесполезного надо избавляться, - напутствовал министр.
…
Джейн спускалась по лестнице, когда ей навстречу вышла Катрин. Фрейлина ощутила, как горло пересыхает: мгновение назад она беззаботно обсуждала прическу одной из герцогинь, экстравагантную и совершенно безвкусную, но теперь у нее точно отняли дар речи. Ангельские черты фаворитки скрывали сущность бессердечной эгоистки, несущей страдания тем, на кого она лишь недавно равнялась.
Но, как ни боялась Джейн произнести хоть звук, ей пришлось преодолеть ком в горле и выдавить улыбку. Благовоспитанных девушек с детства учили почтительному обращению с собеседником, в не зависимости от того, что происходило в их головке, отчего, быть может, сердца лишь черствели: неискренность порождала неискренность, ложь влекла за собой ложь, - но в Лувре таким покладистым и дружелюбным куколкам всегда были рады.
- Вы прекрасны, - подобные комплименты пресытили Катрин: многие стремились завоевать ее расположение и прибегали к избитым фразам, уже давно не доставляющим ей удовольствие, но лишь раздражение. – Как поживаете? – к счастью, люди придумали  «маленький диалог», который использовали при первых встречах или неприятных столкновениях: пара слов о погоде, здоровье, короле – и приличия соблюдены.
- Поверьте, лучше, чем ваш любовник, - фаворитке нравился именно этот момент, когда игрок, получив карты, с испугом заглядывает в них и сознает безвыходность своего положения. Во взгляде отражается испуг, недоразумение, гаснущий луч надежды… -  Вас еще интересует его Судьба?
- Что вы хотите этим сказать? – встрепенулась фрейлина. Мушкетер не похитил ее сердца: для дамы столь знатного происхождения ловелас, о котором щебетали парижанки, занимал место собачки: она нуждалась в нем, посвящала ему свои вздохи, но предложи он ей обвенчаться, его бы ждал непреклонный отказ. Джейн волновалась за храбреца, ставящего под угрозу жизнь ради чести, благородства и справедливости – так говорили рыцари из романов, и Гастон стал их олицетворением. Как же могла девушка не исполнить почетную роль принцессы, волнующейся за своего воина?
- Он попался. За ним приставлена слежка… - промурлыкала Катрин, гладя пальцами холодные перила. – Марк приревновал его к своей очаровательной невесте… Натали. Они близки… очень… - глаза фрейлины загорелись. С ней Гастон изменился: реже навещая любовницу и одаривая ее скупыми ласками, он будто витал мыслями далеко… с другой. Джейн подозревала, что причиной всему - провинциалка. И это задевало ее больнее, нежели сам факт измены. - Я предупредила вас: Гастон - верный подданный Его Величества, а теперь, когда возле трона предатель, король не должен потерять защитника и союзника. Да, - Катрин подкрадывалась, как кошка, но девушка ничего не замечала, ослепленная ревностью и оглушенная столь громкими заявлениями. – Марк - шпион. И у него хранится очень важное письмо. Очаруйте его, вам это под силу, получите его расположение, проникните к нему в покои и разоблачите его, покажите правду Анне и пусть Ее Величество не знает пощады, - Джейн не могла издать ни звука: какой-то безумный страх сковывал ее, страх перед фавориткой. - Моя дружба защит вас, но если вы разочаруете меня - никто вас не спасет, - фрейлина задрожала: если бы взгляд мог убивать, она бы уже лежала на лестнице, мертвая.
…
Днем Катрин почтила своим присутствием королеву. Придворная дама читала стихотворения, когда фаворитка вплыла в зал. Она устроилась на софе, вальяжно развалившись и нескромно взирая на Ее Величество: возмутительная дерзость, но едва ли хоть кто-то из присутствующих осмелился бы намекнуть Людовику на бестактное поведение его пассии, которая не только считала себя первой женщиной во Франции, но и подчеркивала это прилюдно. Анна терпеливо игнорировала ее присутствие, вытянувшись струной и величественно подняв подбородок.
Когда королева выразила желание уединиться, Катрин задержалась: она искала аудиенции.
- Я не расположена к общению с вами, - Анна не пыталась грозным тоном указать фаворитке на ее место, напротив, говорила сдержано и спокойно, не поддаваясь на провокацию. Впрочем, девушка и не стремилась вызвать в правительнице волну негодования.
- Я пришла к вам как друг.
- Не могу вам верить, особенно учитывая, что вы заменили меня для супруга…
- Вы, однако, тоже не тоскуете ночами, - беззастенчиво бросила Катрин.
- Как вы смеете… - королева желала возмутиться, вскочить, топнуть ногой и выставить вон задающуюся интриганку, но ей достало сил лишь на то, чтоб не позволить краске слететь с лица.
- Я вам не враг, - фаворитка обернулась к Ее величеству. – Если бы мне хотелось избавиться от вас, поверьте, мы бы встретились в зале суда, потому что, признайтесь, мушкетер не слишком осторожен… - Анна молчаливо следила за ней: был в ее словах здравый смысл. – У вас достаточно недоброжелателей. А потому… - она понизила голос, - я хочу быть другом.
Королева не удержала улыбки. В темных глазах красавицы читалось позволение посмеяться сейчас и обещание, что в скором времени женщина поплатится…
- Я вам не верю, - отчеканила Анна. – Если вам нечего добавить, то, прошу вас, покиньте меня.
- У меня есть полезная информация и, в качестве залога нашей будущей… дружбы, я предоставлю ее вам, ничего не прося взамен, - чувствовался в ней стержень, закаленный улицами Парижа, твердость и непреклонность. – За Гастоном следят. Марк. Вы должны предупредить мушкетера и… ему необходимо отвести подозрение, быть может, воспользовавшись одной из своих почитательниц, – королева вздрогнула, но выдержала эту пощечину с достоинством: фрейлины вздыхали по Гастону и допускали довольно откровенные рассказы о его похождениях, что, разумеется, ранило Ее Величество. Но она понимала, что не способна дать мужчине всего, в чем он нуждается.
- Как мне положиться на вас?
- Предупредите его. Тем более что советник что-то замышляет, - Анна напряглась. Ее чутье давно подсказывало, что граф, влезающий в дела, его не касающиеся, замешан в заговоре. Но Анна гнала подозрения, понимая, что ей не справиться с Марком: Людовик не станет слушать пустых догадок, а доказательства, если и были, умело прятались. – Я могу помочь поймать тигра, чтобы он не навредил львенку, пока тот слишком мал.
- Не просите у меня ничего, кроме признательности. Вы та, кто владеет великим даром, которого лишена я, - любовью моего супруга. И я ревную. Думаю, это чувство знакомо вам.
- Вы не представляете насколько, Ваше Величество, - Катрин присела в реверансе, хоть и не низком, как было принято среди фрейлин. – Я не желаю враждовать с вами. Я хочу счастья нам обеим. И будущему правителю. Убедитесь, что сиделки не покидают младенца: кажется, сейчас ребенок один, – с этими словами девушка вышла. И, пожалуй, следовало признать, что своего она добилась: Анна помчалась к сыну и застала там Марка, склонившегося над колыбелькой…
Перед сном королева просила слуг донести до Людовика свое решение: отныне Катрин входила в ее свиту.
…
Однако день фаворитки начался гораздо раньше. Она нежилась в постели, когда створки ее окна бесшумно отворились и в комнату скользнула тень. Розмари. Девушка мягко опустилась на ковер, подкралась к красавице - Катрин мгновенно вскочила, выхватив из-под подушки кинжал и направив на нежданную гостью. Что ж, они стоили друг друга. Пусть одна преобладала в ловкости и силе, другая обыгрывала ее в хитрости и непредсказуемости.
- Слышала, вы выставлены из Парижа любящим отцом, - пробормотала фаворитка, пряча лезвие.
- Вы скучали? – шпионка подошла к зеркальному столику и взяла изумрудный браслет, как ворона, привлеченная его блеском.
- Я лишь огорчилась: граф окончательно потерял рассудок из-за Натали. Столь перспективный мужчина встает на колени перед никчемной девчонкой… - Катрин не мешала ей изведывать содержимое шкатулок и читать письма – все ценное или сколько-то значимое хранилось так бережно, что, пожалуй, никто и никогда не раскрыл бы тайников красавицы, если бы Лувр не сносили.
- В таком случае, мы можем быть полезны друг другу, - как бы прощупывая почву, сказала Розмари. – Я жажду отомстить.
- Кому? Марку или Натали? Я люблю точность, и вам советую придерживаться определенности – только при этом условии можно добиться поставленной цели.
- Обоим. Письмо…
- Оставьте бухгалтерию. Вы достаточно взрослая.
- Предлагаете убить Натали? – столько решимости было в голосе Розмари, что фаворитка невольно поежилась. Завидное хладнокровие для той, кто не зовет себя убийцей.
- Не торопитесь рубить головы – обратно их не вернешь. Натали приносит больше пользы, нежели вреда. Да и ее смерть не принесет графу столько мучений,  сколько… разочарование в своей избраннице.
- Она влюблена и не посмотрит ни на кого, кроме моего отца, - прошипела шпионка.
- Но на нее засматриваются, - подкупить гвардейцев и приставить их следить за Гастоном, создав иллюзию, будто Марк угрожает ему, подтолкнуть мушкетера к Натали - снежный ком событий уже не остановится.