26. Лесная дорога и тайные соглядатаи

http://www.proza.ru/2015/04/17/724

Глава двадцать шестая,

лесная дорога и тайные соглядатаи

Она понятия не имела о том, сколько времени бредёт по этому бесконечному лесу, когда над самой её головой раздался резкий шум, и из ветвей дерева вырвалась большая птица, тяжело полетела прочь. Перепуганная Гретхен метнулась в сторону, под ногами оказался замшелый ствол давно рухнувшего дерева - Гретхен споткнулась о него и свалилась в колючие заросли дикого малинника. Опомнившись от испуга и падения, она первым делом подумала, что глаза, слава Богу, целы. И хотела встать. Вот тут-то её и пронзила такая боль, что тело мгновенно охватила испарина, а к горлу подкатилась тошнота. Гретхен опять похолодела от страха. Боясь шевельнуться, она вообразила, что напоролась на острый сук, и теперь лежит, пронзённая им. Какое-то время она лежала, замерев и прислушиваясь к себе. Потом обнаружила, что постепенно боль сосредотачивается в плече и подвёрнутой руке. Ко всем несчастьям ей ещё не хватало как раз этого.

Она долго сидела на земле, бережно прижав к груди повреждённую руку. Плакать сил уже не было, и слёзы безмолвно текли по её лицу. Потом она встала и пошла дальше. Теперь малейший толчок, хлёсткий удар ветки заставлял её страдать от боли. Она раздвигала заросли здоровым плечом и не могла даже прикрыть лицо, продираясь сквозь них. И вдруг - будто судьба смилостивилась - миновав густые заросли орешника, Гретхен оказалась на просторе и обнаружила, что стоит на хорошо наезженной пустынной дороге.

Эту ночь она провела в придорожной канаве, заваленной толстым слоем сухих прошлогодних листьев. Она сгребла кучу побольше и зарылась в них. Когда Гретхен, поджав ноги, натянула на них подол просторной рубахи, а руку устроила так, что боль едва давала о себе знать, она испытала почти блаженство - этот ночлег показался ей самым уютным и безопасным за последние ночи. Но крепко заснуть она так и не смогла: влажный холод пробирал насквозь, чувство голода и не думало притупляться, плечо беспрестанно ныло, с тонким нудным звоном вились комары и мошкара.

Утром Гретхен пыталась припомнить - слышала она стук копыт и голоса людей, или они ей пригрезились. Она почти была уверена, что среди ночи её разбудили эти звуки, раздавшиеся, кажется, над самой её головой. И она обмерла, вжимаясь в листья, в землю, молясь, чтобы её не заметили. Кажется, она думала только о том, что едва лишь всё стихнет, надо немедленно укрыться в лесу, а когда стук конских копыт стих, она… уснула. И теперь Гретхен, кажется, помнила, что ночью по дороге мимо неё кто-то проехал. Но одновременно воспоминание было столь призрачно-зыбким, что она сомневалась - возможно, всё происходило только в её сне. Впрочем, сил у неё оставалось так мало, что и теперь реальность наполовину представлялась ей грёзой - голова кружилась от слабости, Гретхен была на грани голодного обморока, всё плыло и качалось у неё перед глазами.

Ею по-прежнему владело отчаянное желание избегать встречи с людьми. Она не давала себе отчёта в том, что одиночество грозит смертью. Ведь только у людей она могла бы получить пищу из милосердия или обменять её на то, что ещё оставалось у Гретхен. А было у неё немного. Она не носила ни колец, ни перстней. Ланниган отучил. Обручальное же кольцо она выбросила, когда взошла на корабль Ларта. Две красивые заколки для волос из слоновой кости с изящными инкрустациями крохотными фиолетовыми аметистами в цвет её глаз тоже покоились теперь на дне море. Остались только золотой крестик на шее да в ушах маленькие серёжки с камешками такого же тёмно-фиолетового аметиста. Это было единственное, что оставалось при ней ценного. Но и это малое могло бы спасти жизнь Гретхен. Однако возможности такой она категорически избегала. Была ли причиной встреча с негодяем Мартином? Или Гретхен наглухо замкнулась в скорлупе своего горя, и там никому больше не было места? Или она просто не хотела жить? Как бы то ни было, сейчас она смотрела на густые заросли орешника, за которыми начинался лес. Гретхен предпочла бы уйти с открытого пространства дороги и оказаться там, в лесу. Но для этого надо продраться сквозь стену орешника… Смутно Гретхен подумала о том, что будет идти у самой обочины и всегда успеет спрятаться.

Вероятно, она и бросилась бы в лес, обнаружив приближение людей, но Гретхен никак не могла предположить, что кто-то другой тоже будет использовать заросли как укрытие. Она не почувствовала на себе чужого взгляда, когда оказалась в поле зрения человека, укрытого в кроне раскидистого дуба. Гретхен, провожаемая испытующим взглядом, прошла прямо под ветвью, на которой он затаился, и почти сразу оказалась ввиду другого наблюдателя, уже получившего сигнал-сообщение о лесной бродяжке. А ещё какое-то время спустя она оказалась на виду более дюжины пар глаз, ничуть о том не подозревая.

Этих парней никак нельзя было назвать сентиментальными, но теперь в глазах их вместе с любопытством было сочувствие и жалость, которые вызывал вид бредущей по дороге, едва живой нищенки. Порой казалось, что её следующий шаг будет последним, сейчас она свалится и больше не сможет подняться. Она явно нуждалась в помощи, но они думали о том, что лучше бы этой бродяжке поскорее убраться прочь - с минуты на минуту здесь могла начаться такая кутерьма, в которой полумёртвой нищенке не место. Ещё достанется случайно, попадёт под горячую руку, а много ли ей надо…

http://www.proza.ru/2015/04/17/1194