День объятий

Я лечу куда-то вверх, вверх. Я упал. Был когда-то звездной кометой, обернулся ключами от престижной машины. Я ее разбил, бил-бил-бил, ударил случайно на скорости света. И теперь она в хлам. Па-бам! А я жив. Жив. Не ищу причин, просто рад. Я поднялся над трассой, над грунтовой дорогой - и аля-улю.

И несет меня по ветру, по полю пологому, по бурьяну, с поворотами берегов, по речке в степи. Я промок, мог бы и по-другому, если прикинуть. Не хочу. Ведь меня движет, мной поет, - и это блаженство. Огоньки над крышей, темнота насквозь, и сверчки. Посиди у печки со мной, я подброшу дров. Вот - вино и хлеб – мой рассказ о том, что могло бы произойти, если б случилось. Но, уж так получилось, говорю с тобою из этого тела, - вот те крест. Пригуби, вкуси, не губи умственным расчетом – слышу я скрежет твоих петель с той стороны ворот. Вот. Видишь ли ты что-то, когда закрываешь глаза?

И меня кто-то толкает, - бум, бум, между лопаток. Меня сдавливает вечность, у тебя же - как-то тесно в груди, пережато проволокой питание сердца на четыре стороны света. Я не лезу, меня пихают. И не хают, любя. Я крошусь, отлетаю, ломаюсь, как пенопласт – эта волшебная боль, бьет тоска, раздирает, слабеет электричество перед рассветом. Я хочу назад, к мамке, под крыло птицы, пережить обратную перемотку записи про комету. Здесь мне нечем дышать. Был я легкий-легкий, теперь - не знаю. Был я чистый алмаз, собранный из капелек духа, из радуги детства, из щемящей концовки сказки про Винни Пуха, мною можно было хранить тепло. Все-все-все. И пока мне светло – не ищу причину. Чин по чину. Просто светло…