C. Y. T. Часть 5. Занавес жизни, или Дзынь

                * * *
Вивиан оглядывалась по сторонам. Ей надо бежать, нет времени узнавать машину. С минуты на минуту могут обнаружить тело Алика и кинуться за ней. Долго не думая, она побежала налево.
Выкладывая все свои силы на то, чтобы быстрее бежать, девушка уже ничего не слышала. В мыслях была лишь мысль, что ОН её не спас, что оставил её. Даже на боль между ногами она не обращала внимание, внутренняя боль была сильнее. В ней боролись две стороны: первая, которая ненавидела Джастина и вторая, что хотела вновь его увидеть, которая выгораживала его поступки. Это была борьба мозга и сердца, разума и души.
Вивиан было ужасно плохо: перед глазами плыло, в ушах звенело, а в задней части головы ужасно болело. Возможно, у неё поднялось давление – у неё такое бывает от переизбытка эмоций, точнее, когда уровень адреналина в крови зашкаливает.
Да, это именно повышенное давление, так как она чувствует, что сейчас потеряет сознание. Но ей должно хватить сил еще хотя бы, чтобы перебежать дорогу.
Она выскакивает на проезжую полосу, как вдруг сквозь шум в ушах слышит какой-то писклявый звук. Она оборачивается и успевает увидеть, что машина летит прямо на неё, как она тут же падает в обморок. Прямо тогда, когда машина остановилась в сантиметре от неё.

— Ты идиот?! Ты сбил её? — орал светловолосый, открывая дверь машины.
— Я не знаю, но машина ведь не врезалась в неё, не было толчка!
— Ну вот идиот, правда же. Спасая Вивиан, убиваем какую-то… — ворчал промокший Джастин.
— Вивиан! — перебил его друг, висящий над обездвиженным телом.
Джастин подбежал и в ужасе упал на колени. Осознание пришло сразу же — он не успел.
Ох уж эта чертова боль! И почему он её чувствует? Почему чертова совесть мучает его не только в реальной жизни, а и в снах? Сколько можно? Разве он такой плохой?
Да, именно. Он — плохой.

— Так, давай бери её на руки и неси в машину, — приказал светловолосый, пытаясь выбросить с головы мысли о том, что он и вправду, как говорила его мать, похож на своего отца.
— Что? И куда, по-твоему, мы её отвезем? Вообще, где она заночует? Домой в таком виде вести нельзя, — Айзек боялся, что им придется отвечать перед судом, так как рассказать, что случилось на самом деле они не могли.
— Как куда? Ко мне домой, — ответил Джастин, направляясь в машину.
— Но ведь…
— Никаких «но». Помолчи лучше, если ты ей что-то сломал, я голову тебе сломаю. И положи её на заднее сидение, я сяду рядом с ней.
В ответ темноволосый лишь кивнул головой. Джастин сел сзади, взяв Вивиан к себе на руки. До этого ему было ужасно холодно, а сейчас, когда эта девушка рядом с ним, он чувствует тепло. И нет, сейчас идет речь не о физических параметрах, а о внутренних, душевных.
                * * *
Сквозь мрак и темноту Вивиан почувствовала небольшое содрогание в теле, слабую конвульсию, холодок, прошедший вдоль хребта. Возможно, это было от того, что парень, который коснулся её, был весь мокрый, но возможно причиной тому было, что это был именно ОН. Но потом, несмотря на то, что она была без сознания, где-то там глубоко внутри разума и подсознания девушка осознавала, что ей стало уютно и безумно хорошо. Но главный вопрос: кто из них двоих, Джастина и Айзека, был причиной этого уюта и холодного прикосновения, что она почувствовала?
 ...

Джастин разглядывал её черты лица. Он провел подушечками пальцев по контуру её лица. И как он мог подумать, что это ангельское лицо способно убить его сестру? Как он сумел причинить ей боль?!
Он не сможет себе простить. Он не сможет отпустить прошлое и простить самому себе, что почти не довел Вивиан до того же состояния, до которого довели его сестру Мэри.
Слишком ранимая тема... Ему следует забыть Вивиан. Забыть и отпустить.


Айзек посмотрел на девушку через зеркальце и с грустью вздохнул. Ему понравилась эта малышка, еще когда он спасал её от Джастина, да и сейчас сердце его неспокойно. Но он боится. Боится, что это вдруг окажется любовь. Боится, что чувства к этой девушке смогут разрушить их с Джастином дружбу, ведь, как он успел заметить, она ему тоже не равнодушна. Лучше ему молчать, скрывая чувства. Если всё же им суждено быть вместе, как он думает, то так и будет.
Но… разве не мы сами строим свою судьбу? Ведь наша жизнь в наших руках, всё зависит только от нас. Понадеявшись однажды на судьбу, мы можем потерять настоящую любовь.
Хотя какая разница, что будет завтра, что будет потом, если сегодня есть возможность быть счастливым?! Неужели она настолько велика..? Неужели между счастьем и болью расстояние не такое уж большое?
                ****
Открывая свои глаза, мы не можем быть уверены, что и вправду ПРОСНУЛИСЬ. Возможно, мы попали в новый сон или затерялись между мирами, или, может, проснулись лишь ото сна, забыв разбудить в себе жизнь. Но ЖИВЁМ ли мы сейчас, в это мгновение, или потерялись где-то среди снов, среди боли? Уверены ли вы, что живете СВОЕЙ жизнью, что на вас нету той «маски», что вы это ВЫ? А если нет? Если вы сомневаетесь? Как отыскать ответ? Как узнать, кто вы? Всё просто — влюбитесь. Влюбитесь по-настоящему, взаимно, глубоко, и чтобы без остатка. Только любя, человек познает самого себя. Сможет ли СЕБЯ выпустить на волю Вивиан? А Джастин и Айзек? Нет, суждено лишь одному из них. Но вот кому?
* * *

Открывая темные занавески на окне, Джастин впустил яркие, но такие холодные лучи света в комнату, которая тут же налилась светом. Солнечные зайчики разлеглись на миленьком личике, которое тут же зарылось в мягкую белоснежную подушку. Парень наблюдал со стороны. Мысли его сейчас были разносторонними, метались от одного вопроса к другому, от одной причины ко второй, и так по кругу.
Вивиан же, уткнувшись носом в подушку, почувствовала запах миндаля с легким, но приятным ароматом сигарет. Это был самый прекрасный запах из всех, которые она когда-либо в жизни ощущала. Снова вдохнув его на полную грудь, она просто начала таять от этого взрывающего мозг и все клетки тела запаха. Но внутри почему-то всё сжалось. Нет, не от приятных ощущений, а от плохих воспоминаний, от боли, что до сих пор живет внутри, которую не поглотит ничто, даже та самая любовь…

Вивиан осознает, что она не у себя дома, что она у… зверя. У зверя, который заставил её познать, что такое настоящая боль.
Вчерашний вечер… Она вспомнила. Вспомнила всё в мельчайших подробностях. Но как это возможно? Может, она попутала, и это запах не Джастина, а… Алика, другого зверя? Ведь первый не смог её спасти, он оставил её, словно маленького зайчика, на растерзание волку, оставил, словно зверька, которого приносят в жертву злому духу.
Страшась и опасаясь, она поворачивается в кровати на спину и тут же упирается взглядом в миндальные глаза. Она замерла. Но только снаружи она не шевелилась. Внутри всё бурлило, кипело, было ощущение, словно буря только начинала нарастать где-то там, в желудке. Неужели это те самые «бабочки»? Нет, это не те бабочки, которые сгнивают через несколько месяцев, это что-то до сих пор неведомое, но всепоглощающее и такое... прекрасное.
Когда парень слегка улыбнулся, её желудок свело от страху, и она бросила на парня пугливый взгляд, сильно сжав в кулачках тёплое покрывало. Улыбка спала с лица Джастина. Взгляд его начал блуждать по холодному полу. Он знал, что она боится и ненавидит его, а еще, что злится на него. Ведь она понадеялась, что он спасет её, что он сумеет, а он не смог.

В голове Вивиан были плохие мысли и ужасные догадки. Она подумала, что они, Джастин с Аликом, договорились, что после того, как Макнаден воспользуется её телом, он отдаст его Джастину. Она боялась сейчас, что он не отпустит её и сделает своей секс-рабыней. Возможно, где-то внутри он и вправду не хотел бы её отпускать, а оставить у себя, даже если бы и насилу против её воли, да и подчинить её себе он бы тоже не против, но здравый рассудок не позволяет ему этого.
— Ч-что я здесь делаю? — дрожащий голос выдавал её страх. Глаза были полны слёз. Она опасалась худшего.
— Мы сбили тебя, но не переживай, всё в порядке.
— Да уж, в порядке…— она смотрела на тот же холодный пол, что и Джастин, только в глазах её застыли слёзы от боли и отчаянья, которые вот-вот должны сорваться вниз.

Боль… Её не трудно распознать с тысячи других чувств. Когда кто-то рассказывает нам о боли и говорит, что мы не можем понять, что он чувствует, то этот кто-то глубоко ошибается! Каждый хоть раз в жизни ощущал ту страшную, всепоглощающую боль, от которой невозможно скрыться, и каждый, слыша или читая слово «боль», думает и вспоминает то, что заставляет его ощущать её, чувствовать её каждой клеточкой тела.

От таких мыслей Вивиан не выдержала. Слёзы рухнули водопадом вниз. Она лишь закусила губу, чтобы не зарыдать. Но, содрогнув плечами первый раз, а потом второй, при этом всхлипывая каждый раз, она обратила на себя внимание Джастина, который оторвал свой взгляд от пола и направил его на её безупречное личико.
Сердце парня сжалось. Ему захотелось обнять девушку, погладить по голове, успокоить и сказать те заветные слова, которые он так жаждет сказать ей. Но нет, сейчас не время. Она боится его. Боится и ненавидит...
— Пожалуйста, не бойся, — прошептал он. Я ничего не сделаю тебе плохого. Обещаю... Если хочешь, могу хоть сейчас тебя домой отвезти. Не плачь… И прости. — Он смотрел на неё, словно на Бога, воплотившегося в это милое существо, спустившись с небес.
— Что..? — она подняла на него свои заплаканные глаза. Неужели ей послышалось? Он просит прощение?

— Прости меня, пожалуйста…— он снова смотрел себе под ноги, боясь увидеть в глазах Вивиан ненависть и неодобрение сказанного.

Неужели он и вправду сейчас просит прощение? Но ведь он не хотел! Он ведь решил, что сейчас не время, что же случилось?

— За что? За то, что ты мне испортил жизнь или за то, что мне хотелось и хочется умереть?

Джастин стоял с опущенными вниз руками и головой. Но когда он услышал слова о смерти, сразу же посмотрел в глаза девушки. Он хотел говорить, но замолчал. Причиной молчания было то, что они оба встретились взглядами и оторопели. В сердце как будто прозвучал «дзынь». У него — это точно. А у неё?

— Умереть? Нет! Ты не посмеешь! Я не позволю! — закричал он, но понял, что права командовать он не имеет. Да что, черт возьми, с ним происходит? — В смысле, это не стоит того. Умирать из-за меня нет смысла. Это глупо. Я идиот, не более. Только не губи жизнь…— он даже оком не успел моргнуть, как уже сидел рядом с ней. Не подумав и доверившись своим внутренним инстинктам, он положил свою руку на её хрупкую кисть. Но холодная рука дернулась, и в его ладони не осталось ничего… разве что лишь воздух. По спине их обоих пробежался холодок, только вот у Вивиан он сменился спокойствием и уверенностью в душе, а у Джастина наоборот — смятением. Внутри он почувствовал какую-то тяжесть, неспокойствие, когда девушка отдернула свою руку. Ему было больно от одной лишь мысли, что ей противно прикасаться к нему.

— Я думаю о смерти, но не хочу умирать. К самоубийцам не отношусь, хотя и мысли такие есть. На самом деле моя проблема полностью противоположна этому. Я хочу жить, я хочу убежать. Я чувствую себя в ловушке, мне скучно и страшно. У меня такое ощущение, как будто у меня клаустрофобия. Только боязнь не закрытого помещения, а закрытой, ограниченной жизни. Можно так много сделать и столько всего увидеть, но я по-прежнему ничего не делаю. Я остаюсь здесь, в этом метафорическом пузыре существования, я не могу до конца понять, что, чёрт возьми, я делаю или как мне выйти из этого пузыря! От безвыходности хочется умереть, но только лишь для того, чтобы обрести ту желаемую свободу. И больше всего меня пугает то, что я боюсь делать то, что хотелось бы свершить, и что не могу оставить в прошлом ту ночь, которая изменила меня, — Вивиан посмотрела на Джастина. Внутри всё залепетало, закружилось, по коже пробежало стадо диких, бешеных мурашек. А в голове прозвучал странный, немного писклявый звук, похожий на звук колокольчика, когда язычок бьется о железные стенки игрушки.
Вот и произошел этот самый «дзынь» у Вивиан Мур, когда она увидела боль и понимание в карих глазах парня. Неужели у них есть что-то общее помимо той ужасной ночи, связавшей их судьбы? Может быть им было суждено встретиться, предначертано свыше, только вот путь встречи зависел от них самих. А возможно, все события той ночи были единственным способом свести их. Но ведь мы знаем, что строим свою судьбу сами, и что даже если этот человек наша «вторая половинка», мы должны сделать всё, что в наших силах, чтобы быть вместе. А что же случится с Вивиан и Джастином? Смогут ли они преодолеть всё? Смогут ли познать свою сущность и понять, что они созданы друг для друга? Пока что нельзя сказать наверняка, вероятность 50 на 50, но стоит верить в лучшее и надеяться, что на пути к их обоюдному счастью никто и ничто не станет.

Они молча смотрели друг на друга. Свершилось то, что должно было, — сердца их пронзила стрела Амура.
— Вивиан…— трепетно произнес Джастин её имя, словно смакуя его, как настоящий гурман, разбирающийся не в еде, а в именах и людских душах. Ему казалось, что это имя свойственно только ей, что именно она настоящая обладательница его, что никто другой в мире не носит его, что ни у кого иного нет на него права, что оно даровано ей небесами. — Я знаю, что ты не сможешь никогда мне простить, и что ты меня ненавидишь, да и я понимаю тебя, ведь то же самое случилось с моей сестрой, которая не была так сильна как ты, которая погубила себя. Я так же ненавижу того, кто это сделал, как и ты меня. Я думал, это ты виновна, поэтому решил отомстить. Но это не оправдывает меня. Нет,— он отрицательно помахал головой.— Я и не ищу себе оправдания. Его просто нет. Но… я всё же прошу тебя.. — он взял её ледяные руки в свои, и, смотря ей в глаза, сказал: —.. если ты дашь мне шанс попытаться помочь тебе, если ты пообещаешь, что не поступишь так, как моя Мэри, я пообещаю любить тебя и охранять, как свою сестру. Ты всегда можешь быть уверена, что я помогу, — эти слова были произнесены от чистого сердца.
— Джастин, я…— в глазах у неё опять была боль, что отражалась в слезинках, катящихся вниз по щекам. Она начала отворачивать голову и вытягивать свои ручки с горячих ладоней Джастина, которые заставляли ледяных мурашек снова и снова бежать вдоль хребта.
— Нет! Стой, пожалуйста, не говори «нет». Я не могу отпустить тебя просто так, не могу оставить всё таким, как есть. Я знаю свои ошибки, и я каюсь, правда! Но этого недостаточно. Даже если Бог меня когда-то простит, даже если ТЫ это отпустишь, я сам себе не смогу простить. Пожалуйста…— они сидели глаза в глаза, их руки были соединены, впрочем, как и их души.

— Послушай меня до конца, пожалуйста. Я должна сказать… Хотя нет, не то, что должна, я просто почему-то хочу, чтобы ты знал. Мне трудно, я не уверена, что справлюсь, но я понимаю, что всё это время я ждала кого-то, кто спас бы меня, кто подал бы руку помощи и помог выбраться с того глубокого колодца моей боли. Но я никогда не могла подумать, что спасти меня захочет тот, кто кинул меня в этот колодезь, кто завел меня в угол жизни, как беспомощную мышку. И хотя ты виновен во всем, что случилось со мной, я хочу, чтобы спасителем был именно ты…— она опустила свой смущенный взгляд вниз, ведь только что она выказала свою симпатию к этому человеку, которая живет в её сердечке, которое, в свою очередь, надеется на что-то большее, чем на простую братскую любовь и поддержку, хоть она и пытается разумом своим отрицать всё это. Но, как говорится, правда в лес не убежит.

Джастин поднял правую руку в воздух и поднес её к лицу Вивиан. Он коснулся её щеки и слегка погладил. Девушка завороженно наблюдала за ним, в груди всё разрывалось от неведомых до сих пор чувств.

"Разве так бывает, что ты чувствуешь, будто от счастья сейчас умрешь?"

— Я знаю, тебе тяжело, но я обещаю: пока я жив, я буду рядом, когда буду нужен.

«Что если ты мне буден нужен всегда, Джастин? Не обещай, если не сможешь выполнить» — подумала Вивиан, но на самом деле промолчала, лишь легко, благодарствуя, улыбнулась.

— Спасибо…— тихо прошептала она, и одна одинокая слезинка спустилась вниз, упав прямо на запястье руки парня, которой он всё еще прикасался к лицу Вивиан.
— Тебе спасибо. За то, что ты сильная. За то, что приняла помощь от такого урода, как я, который не заслуживает не то что увидеть твою улыбку и слезы, а даже на твой взгляд.
Тут эмоции Вивиан взяли верх. С глаз хлынули слезы, а сама она прильнула к парню, сильно обхватив руками его за талию и прижавшись к нему всем своим телом. Джастин, не теряя времени, обнял её в ответ, зарывшись носом в её сладко пахнущие светлые волосы.

* * *


— Пожалуйста, отвези меня домой, — после долгих то ли дружеских, то ли недружеских объятий, попросила белокурая девушка.
— Хорошо. Но может сначала по кружке горячего кофе? — он улыбнулся.
— Было бы неплохо, но моя мама… — сердце её сжалось в маленький-маленький узел. Она совсем забыла о маме, которая, наверно, уже с ума сходит битый час. — Меня же всю ночь дома не было, а сейчас вроде бы полдень. Мама убьет меня! — Вивиан соскочила с постели. Она была одета в свою одежду. Ей стало приятно, что он не раздевал её без согласия, несмотря на то, что ему ничто не мешало.
— Чёрт, я совсем забыл! — Джастин ударил себя ладоней по лбу.
— Что такое? Только не говори, что тебе некогда…
— Дело не в этом. Просто ты спала двое суток, а я и не сообщил твоим родным ничего...
— Что?! Двое суток? — она выпучила глаза. — Черт! — она прикрыла лицо руками. — Мама никогда не простит мне…
— Едем скорее, — Джастин прихватил с прикроватной тумбочки ключи от машины.

                * * *

Девушка выскочила с черного джипа и побежала к дому. Она схватилась за дверную ручку и потянулась к звонку, как вдруг почувствовала, что дверь открыта. Цепи страха окольцевали её сердце и рассудок. Она бросила взгляд назад, на Джастина, который только приближался к ней. По одному взгляду он понял, что что-то не так. Он тут же подбежал к ней.
— Дверь открыта..— еле промолвила Вив.
Приложив указательный палец к соблазнительным устам, Джастин прошептал:
— Давай сначала зайду я, хорошо?
В ответ она лишь кивнула головой, сглотнув при этом слюну.
Парень протянул руку вперед и толкнул двери, которые чуть-чуть заскрипели. В доме вроде бы было пусто и тихо, но что-то в этой обстановке нагнетало. Джастин сделал шаг вперед и вошел внутрь здания. Вивиан шла за ним.
— Слушай, я не думаю, что кто-то пробрался ко мне домой, у нас с мамой нет врагов, да и…
— А, по-моему, у тебя есть враг — тот малый, если не ошибаюсь. Это он, кстати, сказал, что ты виновна в смерти моей сестры.
— Алик... Да,— тяжело вздохнула она.
Вдруг со стороны подвала донесся звук разбившегося стекла.
— Ах! — Вивиан схватилась за руку Джастина, крепко сжав её. Парень же слегка улыбнулся. Неужели она доверилась ему? Неужели это реальность?
— Вот теперь мне реально жутко, — сказала она, смотря на дверь, ведущую в подвал.
— Не бойся, — он посмотрел ей в глаза и мило улыбнулся, переплетая их пальцы. — Идем, посмотрим, что там.
— Идем. Почему-то мне уже не так страшно, — они сильнее ухватились друг за друга и пошли вперед.
Свет не включался. Видимо, сгорела лампочка.
— Кто здесь? — спросил Джастин.
— Мам, это ты? Это я — Вивиан!
Но в ответ лишь тишина. Как вдруг послышались какие-то шорохи. Джастин отпустил руку Вивиан и заслонил её собой.
— Лучше иди в машину, — приказал он.
— Я тебя здесь не оставлю. А если что-то случится?
— Я сказал: иди в машину! — грозно процедил он сквозь зубы. Вив фыркнула и пошла прочь от него, но не в машину, — она пошла на кухню за ножом.

Джастин ступил на ступеньку, которая тот же миг заскрипела. Вдруг внизу он заметил маленькое окошко, сквозь которое пробивался свет, но там был заметен чей-то силуэт. Фигура похожа на мужчину. Джастин закричал:
— А ну, стой! — и тот же час бросился вниз, но этот некто успел вылезти через то окно. Джастин ударил кулаком в стену: — Чёрт!
Как вдруг…
— А-а! — послышался голос Вивиан. — Джастин!!!
Парень тут же бросился наверх.


   * "Непорочная смерть становится иллюзией на фоне настоящей любви" *

— Вивиан? — окликнул он девушку, так как всё утихло. Да и он не знал, где находится Вив. Вдруг он услышал звук отъезжающей машины. Он бросился к выходу и успел увидеть только черную иномарку, уезжающую прочь. — Вивиан, ты здесь?! — закричал он, но в ответ лишь тишина. Не теряя времени, он кинулся к своему джипу, но, заметив, что колеса пробиты, зарычал со злости и со всей силы хлопнул дверцей машины.
Он знал, кто это был. Но имя... он не знает о нем ничего. Что же делать? Как отыскать Вивиан? Неужели он снова не сумеет спасти её?
Главное, что он знает, куда надо ехать — в тот же бар. Он был уверен, что если он там не разыщет этого сопляка, то хотя бы узнает о нем информацию.
— Алло, Айзек? Ты мне нужен, случилось ужасное, — набрав номер друга, Джастин заговорил в трубку, как вдруг…
— Алло, привет. Куда ехать? — ответил блондину друг, но тот уже ничего не соображал. Телефон выпал с его рук.
— Вивиан! — он кинулся к дверям, где стояла девушка, раненая в живот. Белокурая была вся в крови. Изо рта тоже шла красная густая жидкость..
Форбса хватил озноб. Страх поглотил его, он подчинил себе разум блондина, а такого до этого времени с Джастином Форбсом не было никогда. Он тот же миг помчался к раненой девушке, которая упала без сил на пол.
Парень уже был возле неё. На глазах у него были слёзы. Девушка смотрела на него, лежа головой на его коленях и всматриваясь в его глаза, полные боли.
— Вивиан… Вивиан…— еле-еле шептал он эти слова, гладя рукой по её мягким, пушистым волосам.
— Джастин… Кхм-кхм, — она снова закашлялась кровью.
— Молчи, — он отрицательно махал головой. — Я во всем виноват. Я отогнал тебя от себя. Я… во всем виновен я. И только я, — он не мог сдержать слез, прижимая девушку к себе, и они покатились вниз.
— Нет, — она мягко улыбнулась и отрицательно покачала головой.
— Вивиан, только не умирай, прошу, — он взял её руку в свою и переплел их пальцы. — Ты не можешь сейчас меня оставить. Нет. Я не позволю. Тебе не понять меня, но я что-то чувствую к тебе, сегодня я понял, что не хочу терять тебя, что хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Прошу, не уходи... — он поглаживал её лицо, вытирал кровь со щек своими теплыми пальцами. А она, умирая, наслаждалась его прикосновениями.
— Это идеальное мгновение, не правда ли? — она улыбалась. — Погода чудесная, ты держишь меня за руку и прикасаешься ко мне, шепча хорошие, светлые слова. Я никогда не думала, что… кхм… конец моей жизни будет таким… счастливым, — она снова улыбнулась, но закашлялась.
Джастин стянул свою майку и вытер ею алую жидкость с белоснежной, почти бледной кожи Вивиан, а затем приложил к животу, с которого всё еще сочилась кровь.



— Не говори так, слышишь? Не говори…— он тут же прильнул к её сухим губам, притронувшись к ним своими пылающими устами всего лишь на мгновение. Но всё было нежно и мягко, Вивиан даже показалось, что её поцеловал ангел, сошедший с небес, что она притронулась к облакам. Вив блаженно улыбнулась.
— Знаешь, сегодня на какое-то мгновение мне показалось, что я начала влюбляться в тебя, да и сейчас так кажется, и я не жалею, ты должен знать. Я прощаю тебя, — она прошептала эти слова ему прямо в губы, обжигая их тем самым своим горячим дыханием. Она прикрыла глаза и с улыбкой на лице в последний раз вдохнула на полную грудь. Потом она вдыхала воздуха прерывисто и слабо, словно была уже мертва.
— Вивиан! Вивиан! Нет! — он закричал, прижимая девушку к себе. — Не спи, нельзя, прошу, оставайся со мной! — он сжимал её руку, то разжимал; то сжимал, то разжимал, словно эти пожатия были ударами её сердечного клапана; словно были в помощь её сердечку, чтобы дальше продолжать биться, поддерживать у Вивиан жизнь.
За своими криками Джастин не заметил, как возле них остановилась какая-то машина. Но ему уже было плевать. Ничего не имеет значения в этот момент, только она одна для него важна…

Неужели, когда рядом с тобой тот, кто вызывает бурю ощущений, чувств; тот ,кто является тем, что не дает тебе покоя и, прикасаясь к тебе, командует мурашками, чтобы те бегали по всему твоему телу, разнося приятную прохладную дрожь, смерть кажется такой простой, невзрачной и непорочной?

*** Несколько минут назад по ту сторону телефона, который лежит сейчас где-то на земле***

— Алло, привет. Куда ехать? Джастин, ау? — Айзек умолк. Что-то явно не так. Вдруг в телефоне ему послышались крики.
— Джас?
До него дошло — это был крик его друга, но слово, которое тот выкрикнул, больно ранило душу, задев в груди сердце темноволосого.

Он не знал, где именно они находятся, но что-то ему подсказывало, что они дома у Вивиан. И этим «чем-то» был то ли здравый рассудок и логика, то ли внутренний голос. Разбираться в себе не было времени.
Он тот же час выехал.
* * *
Машина остановилась возле поместья семьи Мур. Кареглазый дрожал. Быстро выбежав с машины, он помчался к парочке. Впервые в жизни он видит рыдающего Джастина форбса, известного всем как Форбс.
— Айзек, сделай что-то, прошу…— блондин умоляюще посмотрел на своего верного товарища и поднял свою потемневшую от алой крови майку с живота Вивиан.
— А чтоб тебя! — тот схватился за рот, увидев не только полно крови, а и колотую рану. — Чего ты ждал?! Парень, она умирает! Ты звонил в скорую?
— Нет, — тот сильнее прижал почти бездыханное тело девушки к себе.
— Идиот! Быстро неси её в машину!

Они направились в больницу. Но подарит ли им Бог еще один шанс? Смогут ли они воспользоваться им правильно?

* * *
Да и что это с Джастином? Неужели он просто взял и сдался? Нет, он не сдался, просто сейчас трудный период его жизни. Джастин не может потерять Вивиан. Она ему очень важна, не смотря на то, что было между ними, несмотря на такое краткое время их "знакомства" друг с другом. Форбс не плакал даже на похоронах собственной сестры, он всегда сдерживался, всегда. Но сейчас, когда он подумал о том, что виновен во всем лишь он один, что он снова не сумел сдержать обещание, не сумел уберечь её, он не может её отпустить, попросту не разрешит себе этого. Она для него, как спасательный круг. Точно такой же, как и он для неё. И даже сейчас жизнь Вивиан зависит от Джастина. Если он будет держать её за руку, если не отпустит, то она будет жива.
Сможет ли он удержать её хрупкую кисть в своей большой руке?

                * * *

Белые стены больницы, слишком светлое освещение, режущее в глаза, и холодный коридор, по которому в данный момент на каталках везли тело девушки. Молодой человек держал её за руку и смотрел на её бледное лицо, застывшее в милой улыбке. Девушка еще могла слабо приоткрыть глаза. Она боролась, чтобы не уснуть, но только потому, что наслаждалась этим мгновением. Сердце её радовалось — он держит её за руку и не отпускает, переживает за неё. Она всегда мечтала именно об этом. Пускай она умирает, пускай, но самое главное то, что её мечта — быть любимой и любить — сбылась.
— Молодой человек, вам дальше нельзя, — сказала медсестра, смотря на блондина. Он тут же бросил встревоженный взгляд на девушку.
— Спасибо, что не отпустил, — пошевелила губами Вивиан и отпустила руку парня.
Хотя её быстро увезли на операционный стол, для Джастина эти секунды были словно в замедленной съемке. В голове он прокручивал последние слова, сказанные белокурой девушкой, но смысла, скрытого за этими словами, он понять так и не смог.
— Хей! Не унывай, она ведь не умерла, и я думаю, мы успели вовремя. Главное надеяться, что она не потеряла много крови. Всё будет хорошо, я в этом уверен, — приободрял друга Айзек, хотя и сам не верил в сказанное.
— Ты знаешь, я вдруг осознал, что не хочу терять её. Я понял — я люблю. И мне кажется, что я полюбил её сразу, ведь не стал бы выяснять: причастна ли она как-то к тому, что было, или нет, да и совесть меня бы не мучила, так как я долго мечтал отомстить, — он тяжело вздохнул.
— Не накручив… — Джастин смотрел на свои холодные пальцы, не слушая слов брюнета. Да, Айзек ему важен, ведь он его друг, но сейчас дело совсем другое. Такие простые слова не помогут. Да и мысли его перебывали где-то над землей.
Джастин вспоминал, как только что девушка прикасалась к нему, как держала за вот эти руки, которые он осматривает. Он гордился. Нет, не собой, он гордился ею, что она такая сильная и храбрая, что смогла разглядеть всего за несколько проведенных минут вместе в нём что-то такое, что зацепило её. Значит, он не простак, у него есть какая-то изюминка. И он понимал, что это вовсе не его привлекательная внешность, это что-то уникальное.
Снова вспомнив взгляд Вивиан, её лицо, её хрупкие пальчики, за которые он держался, сердце его заколотило.

«А что если это было последнее прикасание к ней, последняя наша встреча? Что если жизнь её сейчас оборвется?!» — подумал Форбс и тут же подорвался с места.
— Прости, Айзек, но мне пора, — он побежал к комнате, где происходила операция.
Ворвавшись в операционную, он пытался пробраться к Вивиан, но его останавливали. Кто-то кричал, звал охрану, но для него всё словно замерло. Он остановился. Стал, словно окаменевший. На глазах появились слёзы. Он слышал только беспрерывный пищащий звук аппарата, который не показывал жизнеспособности девушки. Мир прекратил существовать.

Вдруг ему заломили руки за спину и уже собирались отводить его прочь, но главный врач, снимая повязку, тяжело вздохнул и сказал:
— Оставьте парня в покое. Им нужно попрощаться. — Он подошел к Джастину: — Мне жаль…— прошептал он, легко похлопав его по плечу.
Светловолосый же со злобой взглянул на мужчину, но затем молча отвернулся от него. Он почувствовал, что его отпустили. Не оглядываясь, молча он подошел к Вивиан, лежащей на операционном столе, не дышащей, мёртвой… Слёзы всё стояли на глазах. Он еще ни разу не моргнул с того момента, как услышал этот писклявый звук, сообщающий о смерти.
Он осматривал каждый миллиметр её лица. Всё казалось ему неидеальным: губы, нос, глаза, щеки. Но всё вместе это смотрелось настолько органично, настолько естественно и прекрасно, что эта бледная девушка казалась идеальной.
Джастин вытянул свою дрожащую руку вперед, чтобы прикоснуться к этим мертвым щечкам, но не смог. Ему казалось, что как только он прикоснется к ней, то разрыдается, закричит, разрушит всё, что его окружает, а затем перережет себе вены. Хоть этого ему очень хотелось, он понимал, что это неправильно, что он должен её отпустить. Но он не мог…
— Скажи, зачем ты забрал её? Чтобы наказать меня за мои грехи? Чтобы я осознал, какой я урод? Так знай, я осознаю свою ущербность, я признаю свои грехи, только возврати её… Она не виновата. Пожалуйста, она ведь заслуживает жизнь… Забери меня, но её верни, — он шептал с закрытыми глазами, немного закинув голову назад, адресовав эти слова Богу.
Джастин, сглотнув ком, подкативший к горлу, вместе с болью, посмотрел на девушку. Он подошел совсем близко к ней. Положил свою ладонь на её руку.
— Пожалуйста, живи, — с этими словами на устах, парень прильнул к омертвевшим губам Вивиан, к которым кровь уже не поступала. Как только он начал отодвигаться от неё, одна слезинка упала на уста девушки, скользнув в рот. Джастин сжимал ладонь девушки, хоть та уже начинала охладевать.
Он не может отпустить. Нет.
Вдруг дверь распахнулась, внутрь зашел запыхавшийся Айзек.
— Джастин, не стоит…— сказал тот тихо. — Её не вернуть. Ты не должен винить себя. Виновен кое-кто другой. И я знаю, кто.
— Это уже неважно. Я не собираюсь дальше жить, — даже не посмотрев на друга, честно признался блондин.
— Что?! — тот был в ужасе.
— Я люблю Вивиан. Я хочу быть только с ней. Она нужна мне, пойми, — проговаривая последние слова, Джастин всё-таки посмотрел на друга.
Вдруг аппарат, пищащий до этого момента, начал показывать нормальное, здоровое сердцебиение. Два парня уставились в монитор то ли странного, то ли поломанного прибора. Затем, бросив взгляд друг на друга, уперлись взглядами на Вивиан, которая в следующее мгновение вдохнула воздуха, начала глотать его, словно жадный убийца.
— Мама! — закричала девушка и в ту же секунду расплакалась.
— Вивиан, — Джастин подбежал к ней и, взяв её руки в свои, плача и улыбаясь, начал целовать её лицо. Мур обвила ручками шею парня и прижалась к нему, приложив для этого все усилия, а была она сейчас очень слаба. В животе её настолько сильно заболело, что казалось, как будто кто-то приложил раскаленное железо к плоти.
— Ай! — она отодвинулась от парня. Вдруг она заметила Айзека, который стоял, будто его сейчас на казнь отправят. Она ему улыбнулась, но он поспешно вышел. Вивиан снова вспомнила свои сны.
— Как ты, Виви? Боже, я так счастлив! — он улыбался. Он и вправду счастлив.
— Джастин, я в порядке. Но моя мама… Пожалуйста, найди её. Алик. Алик Макнаден, это он сделал. Найди его и спаси мою маму, прошу, — с глаз её хлынули слёзы.
— Я сделаю всё, что нужно, обещаю, но… я должен признаться, — он сжал сильнее её слабые ручки. — За всеми сегодняшними событиями я понял то, что люблю. Ещё с того самого момента, когда увидел тебя. Можешь мне не верить, но у меня были доли секунды, когда я сомневался, ты ли виновна во всём, но жажда мести затмила мои глаза. Я люблю тебя, люблю, и не хочу терять!
— Джаст…
— Нет! Прошу, помолчи, — он приложил свой палец к её устам. — Я точно знаю, что ты ко мне что-то испытываешь, я чувствую это здесь, — он прислонил свои пальцы к груди, — а оно, сердце, не может подвести. И если всё-таки это правда, если сердце не ошибается, пожалуйста, останься со мной. Навеки. — Искренность читалась в его глазах. Он ждал, что же ответит Вивиан. Но она молчала. Просто молчала, потупив свой взгляд. Вдруг, неожиданно, она схватилась обеими руками за лицо парня и впилась в его губы страстным, жадным поцелуем. Слёзы пошли с её глаз. Счастье переполняло её внутри вперемешку со страхом.
— Вивиан…— залетел Айзек. Вид его был испуганный. Парочка, что мгновение назад целовалась, смотрела в упор на этого молодого человека. — Мне пришло сообщение с неизвестного номера и…— он сглотнул слюну. Девушка напряглась, сжимая со всей силы руку Джастина. Она понимала, речь пойдёт о матери.
— Вейн, ну же, не томи! — занервничал Форбс.
— В общем, — он вытянул с кармана свой сотовый, — читаю дословно: «Ну, как там моя девочка? Не померла ещё? Если нет, тогда передай ей от меня пылкий поцелуй и скажи, что это только начало, пусть смотрит по сторонам. И ещё, если она жива, то скоро сможет увидеться со своей мамочкой, а если нет, то уже увиделась. А вы парни сунулись туда, куда не следовало, так что ждите расправы. Она близка. Очень. С ненавистью. Алик». — На этом он закончил читать.
Вивиан поняла всё. Она смотрела на Айзека, трясясь и осмысливая только что услышанные слова, но прочитав по губам тихое «Мне жаль» от Вейна, она сжала скулы и закрыла от боли глаза. Слёзы пошли вниз по щекам. Джастин обнял её, она прижалась к нему, позабыв о физической боли — душевная перебивала все остальные чувства. Руки её, что обвивали шею парню, были сжаты в кулачки, которыми она несколько раз ударила парня по плечах. В следующее мгновение с губ её сорвался крик — боль вырывалась наружу. Она зарыдала, уткнувшись носом в шею светловолосого, что крепко держал её в своих объятиях.
— Виви, девочка моя, я обещаю тебе, я убью этого подонка, — проговорил Форбс, гладя девушку по светлой головке, которая не могла понять, почему на неё рушились столькие беды.
Мур ещё пуще прижалась к парню и умолкла, проглатывая слёзы. Вдруг она отодвинулась от светловолосого.
— Нет, я убью его, — грозно процедила она сквозь зубы.
— Не говори глупостей, ты только что после операции, ты потеряла много крови.
— Да, и тем более мы парни, мы должны заставать своими спинами девушек, отгораживая их от проблем и опасностей, — поддержал Джастина Айзек.
— Не в этом случае. Здесь всё иначе. Он убил мою мать! И он за это поплатится.

* * *
Как было бы хорошо уметь останавливать время. А ещё лучше — переводить стрелки часов назад. Совершил ошибку — вернулся в тот момент, когда всё ещё было поправимо. Но нет, жестокая штука, то есть жизнь, имеет странное чувство юмора: ей нравится издеваться над нами, то подгоняя стрелки циферблата с немыслимою силой, то замедляя до невыносимо тянущихся мгновений, а главное, не давая нам исправить то, что мы желаем изменить больше всего на свете.