Божественный Олимп

На Олимпе сегодня творилась полная неразбериха. Девять муз, верные спутницы Аполлона, сновали туда-сюда, развлекая многочисленных богов, прибывших из разных краев и отложивших свои покровительственные дела на неопределенный срок. Даже Аид поднялся на Олимп, хотя крайне сильно не любил покидать свои земли. Куда милее алчных божеств владыке царства мертвых были смертные люди, погруженные в пучину вечных мучений. Грешные, как боги, жадные, как боги, но в отличие от тех — не бессмертные.
Зато жена Аида — Персефона — радовалась подобной вылазке. Она была счастлива увидеться с матерью и отцом и с блаженной улыбкой на лице наслаждалась обществом богов. Ни покойников, ни владыки царства мертвых, ни даже его многочисленного окружения, нет. Персефона мило беседовала с Аполлоном, восхищаясь его красотой и чем-то определенно прекрасным в сладких речах златокудрого бога.
Аид же как-то мрачновато поглядывал на родственников (особенно мрачно — на Зевса) и незатейливо играл с Кальцифером*.

Небольшая заминка, вызванная самодовольством некоторых божеств (а если быть точным — всех), была с легкостью решена Фемидой, титанидой** и богиней правосудия. Она взяла на себя ответственность и, культурно попросив богов умолкнуть, шепнула пару слов Зевсу на ухо. Тот мигом просветлел, отчего вся его напускная серьезность для предстоящего мероприятия мигом испарилась. И стал он таким, каким был всегда: озорным, шаловливым богом грома и молнии.
Зевс одним мановением руки создал круглый стол, выполненный самыми искусными мастерами его мысли, и попросил своих божественных друзей усаживаться по местам.
К слову, о заминке. Вызвана она была тем, что стоять боги совершенно точно отказывались (что, впрочем, не было им в тягость, нежели смертным), а для того, чтобы сидя решать «крайне важные», как выразился Зевс в своем послании, проблемы, нужен был стол. Тут-то и встал вопрос о его форме. Несмотря на то, что божества изначально не были равными, никто из них эгоистично не собирался уступать «место под солнцем» другому. Кроме Аида, Зевса, Геры и Фемиды, разумеется. Первый был слишком увлечен игрой с огненным демоном, второй — прочими организационными делами, а богини чересчур скептически относились к спорам. В особенности Фемида. Ей больше нравилось вершить правосудие средь неугомонных, даже если это были боги Олимпа.
Когда все вопросы были решены, божества — накормлены и успокоены, а Зевс разобрался с вступительной речью, наступил ответственный момент. Настолько ответственный, что даже Аид соизволил присоединиться к другим и, разместившись между Персефоной и Аполлоном, злобно хихикал, поглядывая на недовольную разлукой с приятным собеседником жену.
— Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие***, — начал верховный бог, и весь Олимп затих.
— Люди совсем от рук отбились! — вставил свое слово Гермес, ранее посвященный в «суть» сего собрания.
— Обленились, тунеядцы! Все им плодородие подавай да вино!
— Учиться не хотят! Прометею из-за них, между прочим, всю печень исклевали!
— Так у него ж новая отрастает!
— Это не отменяет того факта, что он потерпел моральный ущерб!
Боги защебетали, заспорили, активно жестикулируя и корча друг другу «прекрасные» в пылу спора рожицы.

— А еще у них там содомия и разврат, — как бы невзначай припомнил Зевс себе под нос; лишь Аид, сидевший относительно недалеко, смог его расслышать и искренне усмехнулся на слова брата:
— Будто бы у нас иначе. 
— У нас любовь, — схитрил бог неба, заметно повеселев.
Тем временем на Олимпе шло страстное обсуждение никому не понятной темы, которую сам Зевс даже не озвучивал.

Лишь спустя некоторый промежуток времени, вдоволь насладившись таким приятным божественным спором, верховный бог остудил пыл всего пантеона. Не обошлось, конечно, без колкостей в сторону каждого божества. Даже Аиду досталось, на что он лишь хмыкнул, назвал Зевса «инфантильным блондинчиком» и пообещал натравить на него Кальцифера.

— Коль на чистоту, господа, я хотел обсудить с вами вопрос о предстоящем торжестве.
— Каком таком торжестве?
— Да какая разница! Главное, что оно есть, значит, его нужно отметить!
Олимп поддержал слова Зевса дружным гулом. Какими бы разными не были боги — жадными, алчным, грешными, эгоистичными — они всегда оставались богами, дружными в своей страсти — развлечениях.

— А неплохо ты их отвлек, брат, — рассмеялся Посейдон, когда прочие божества были заняты разными утехами. Игры, трапезы, пьянство и любовь — на любой вкус.
Афродита, богиня красоты и любви, одаривала каждого увлеченного ею бога знаками внимания, была учтива и заливисто смеялась. Дионис лил вино рекой, угождая всем и каждому его чарующим вкусом и опьяняющим действием. Даже Арес, бог войны, нашел себе спутницу на сегодняшний вечер — Афину, у них были отвратительно расхожи вкусы относительно причин, методов и итогов, но подискутировать любили оба.
— О, наш блондинчик  просто божественен в своем энтузиазме, — поддержал тему Аид, посмеиваясь над провалом брата.
— Ну нет, впредь все мировые вопросы я буду решать лично! Ибо эти боги... Ух... Боги! Слово одно. Им бы пить да веселиться!
— Ты еще порыдай, как девчонка, — хмыкнул владыка подземного царства, как-то двусмысленно глядя на младшего брата.
Над Олимпом сгущались тучи, возвещающие вовсе не о гневе бога грома и молнии.
Просто три брата решили вспомнить былые годы.
Просто боги слишком похожи на людей.

*Кальцифер — огненный демон в полнометражном аниме-фильме «Ходячий замок».
** Титаниды — в древнегреческой мифологии богини второго поколения, дети Урана (неба) и Геи (земли).
*** «Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие» — знаменитая фраза из комедии Гоголя «Ревизор».