Аким

 
Завхоз диспансера был не старым еще, постарше меня конечно, но не старым. Добрый, по глазам видно – добрый! Как-то с ним мы сошлись сразу. Нет, друзьями мы не стали, но ладили хорошо, понимали с полуслова и  радовались встрече всегда. Звали завхоза Акимом. Он обладал веселым нравом, любил анекдоты, и к тому же, являлся моим непосредственным начальником. В системе управления никаких ноу-хау не придумано до сих пор. Метод один, всем знакомый, старый как мир. Метод кнута и пряника.  Интересно, Аким знал про то, что еще и «кнута»? Его он не применял, во всяком случае я не видел. Что касается наших рабочих взаимоотношений, Аким утверждал что за всё время, что работает в больнице, а работал он довольно давно, лучше чем я, электриков не было. Не знаю, метод ли это управления в разделе пряник, только еще и намазанный шоколадом, или действительно, больничке до меня не везло с электриками. А что? Мне приятно слышать, а ему не сложно говорить. Как же после таких слов можно работать «спустя рукава»?
К больным Аким относился хорошо. Припахивал их конечно, но те и сами были счастливы припахиваться на работы под его началом.
Утро начиналось, не с зарядки (зарядку там конечно не делал никто, это же психбольница, а не пионерлагерь), утро начиналось с умывания, завтрака и развода. Да, развода на работы! А как иначе? Больных много, персонала мало, кто же должен обслуживать больничку по хозяйству? Конечно сами. Самым сообразительным и добросовестным доставалось подметать мусор во дворе и даже (О счастье!) - за воротами лечебницы. Больным желанней работы не найти. За воротами можно насобирать «бычков», азарт такой – как у нас при сборе грибов. А также, просто на удачу, «стрельнуть» целую папиросу или сигарету у сердобольного прохожего. Клянчить курить им никто не разрешал, но пока не видят, что бы не «стрельнуть»? Это не работа – праздник души! Человеку ведь не много надо, а уж лишенному свободы и вообще чуточку, и он будет вполне счастлив! Персонал знал, отчего их всех тянет за ворота, но собирать долбаны не запрещал. Во-первых, не будут окурки валяться перед больницей, все чище. Во-вторых, ну откуда постояльцы диспансера еще добудут покурить? Табачного довольствия для них никто не предусматривал. Думаю, дело было даже не только в «бычках», просто когда метешь за воротами, можно на какое-то время чувствовать себя свободным. А что может быть лучше? Больные же не задумывались над тем, что свобода - это химера, понятие условное, просто слоган для политики, они пребывают за одним забором, а есть еще другой, чуть дальше, и куда надежней этого - нерукотворный, который не видит никто, но он существует и, наверное, без него нельзя ни одному государству. Где-то выше, где-то ниже, для одних с дверцами да лазейками, для других глухой, и крепкий. Называется по другому: государственный строй, мироустройство или еще как-то, а всё забор…
В очередной раз мели и прибирались, но в этот день усердней.  По скольку,как писал классик: «К нам едет ревизор!» . Ожидали комиссию из столицы. Шуршали все, и больные, и здоровые. Аким вроде бы всё предусмотрел, все были заняты и блеск конечно наведут. И тут взгляд завхоза упал на клумбу. Громко сказано – клумба. Это когда-то была таковая, а теперь просто участок поросший густой травой, кустарниками какими-то, посреди заасфальтированного двора. Не порядок. Что должен делать завхоз в этом случае? Конечно принимать меры. Пусть уж будет просто газон, если и травка, то хотя бы вровень с землей. За день ведь цветы туда не рассадить, а если и рассадить, они не зацветут в ближайшее время. Что законам природы до наших ревизоров? Пусть просто газон.
Аким собирает очередной рабочий отрядик из тех, кто остался неприпаханным, больных головой и здоровых телом, и дает задание:
- Приеду через пару часов, чтобы никаких кустов и высокой травы на клумбе!
Они покивали и пошли готовится к выполнению ответственного поручения, а завхоз в машину и по делам своим завхозным.

Повстречав Акима вечером, я нашел его удрученным.
Поинтересовался, с чего бы он такой хмурной?
- Вась, представляешь, они траву, что надергали, съели…
Я кинул взгляд на клумбу, которая вполне превратилась в приличный газон с мелкой травкой, потом посмотрел на удрученного Акима и рассмеялся.
- Смейся, смейся, - выдавил он, - смешно тебе, да? А мне теперь как? Там же белены и дурмана сколько угодно. Съели всё, словно не кормят их совсем.
- И где твои понятливые подопечные? - спросил я.
- Ясно где, в изоляторе. Попросил чтобы давление им мерили, температуру, да за стулом наблюдали, вдруг отравление?
Наверное больным нельзя давать задание в такой форме. Они же не такие как мы, нет, не хуже и не лучше, они просто другие. Нужно подробней, типа, ребята, рвем здесь, складываем сюда. И всё! Больные, приступив к работе, вполне поняли то, что от высокой травы нужно избавиться, но столкнулись с другой проблемой: куда ее девать? Наверно съесть, а куда же еще? Что они и сделали.
На счастье Акима, ничего плохого ни с кем из них не случилось. Они пролежали в изоляторе дня три, под пристальным и навязчивым уходом персонала, после чего благополучно вернулись в свои палаты.
Аким выдохнул с облегчением. Обошлось!