Три медведя

«ТРИ МЕДВЕДЯ»

Дорога из поселка до автобусной остановки не казалась бы такой нудной, если бы не сорванный концерт. И вот они идут втроем: пожилой художник, груженый гитарой и двумя картинами, молодая, оптимистичная студентка, приехавшая на представление, и «несостоявшийся продюсер» – женщина бальзаковского возраста. Дадим условные имена, чтобы история не выглядела сухим отчетом о прошедшем дне. А так, как у трех медведей, героев сказки Толстого, с некоторым изменением одного из имен, ради соответствия полу. Итак: Михаил Иванович, Настасья Петровна и Машутка!

За месяц до концерта они уже знали дату своего выхода, усиленно готовились, чтобы понравиться зрителю. Но за неделю до этого мероприятия Михаилу Ивановичу позвонили из Союза художников и сообщили, что в день концерта откроется выставка, где будут показаны две его картины, посвященные Великой Победе. К тому же, ему присудили звание Лауреата по региону за участие в конкурсе. Он поспешил сообщить об этом Настасье Петровне, но сказал, что встреча с сельчанами для него важнее, потому что сам вырос в деревне. Настасья Петровна, зная о его талантах, долго пробивала этот проект, ведь ее протеже - человек с интересной судьбой, бывший эквилибрист и жонглер, самодеятельный художник и поэт. Кроме того, он обладал даром пародирования голосов известных людей и исполнял романсы под гитару.

Они как на крыльях неслись к поселковому дому культуры, но их ожидало разочарование – двери были закрыты. До концерта оставалось полтора часа, Настасья Петровна решила, что заведующая, которая проживает в городе, еще не приехала, и предложила подождать в соседнем с ДК помещении – сельской библиотеке, где работала ее хорошая знакомая. Погода очень располагала спрятаться в укрытие, вслед за моросящим дождем посыпал град. Они зашли в теплое уютное «гнездышко», с любовью оборудованное сотрудниками библиотеки. На их счастье знакомая Настасьи Петровны, Любава, была на смене. Она провела гостей в читальный зал и усадила за стол, где все напоминало мастерскую художника. На большом библиотечном столе они увидели краски, кисти, в стаканчике была вода для акварели, рядом стояла коробочка с бисером и лежали мотки шерсти разных цветов.

Да тут, как оказалось, проходила пасхальная неделя, и посетителям предлагали поучаствовать в народных промыслах – украсить скорлупу пасхального яичка, содержимое которого было заранее вылито. Настасья Петровна и Машутка с энтузиазмом принялись за работу. А Михаил Иванович решил не связываться с такой мелочью, видимо, боялся раздавить хрупкую игрушку, но давал ценные указания к работе. Роспись так увлекла наших героинь, что они не следили за временем. Однако, когда сувениры были готовы и запечатлены на фото для истории, Настасья Петровна заметила, что до начала концерта осталось сорок минут, и стала звонить заведующей. Та взяла трубку, оказалось, что она уже на месте. Оперативно помыв руки и одевшись, они попрощались с Любавой и пошли «к соседям».

Прошли по коридору в направлении актового зала и с ужасом увидели, что внутри ничего не подготовлено. Стулья стояли вдоль стен, пол был не мыт, утоптан пыльными следами. Возникало впечатление не концертного зала, а прошедшей дискотеки. В дальнем углу за ноутбуком сидела заведующая. Они поздоровались, и Настасья Петровна спросила:

- Народ соберется?
- Нет, не соберется, – был невозмутимый ответ.
- Почему?
- Понимаете, мне столько работы дали сверху по подготовке к Дню Победы, что вообще – ни до чего!
- Но, Вы могли предупредить, что мероприятие не состоится, мы же договаривались заранее.
- А почему вы не позвонили?
- Надо было звонить, если Вы уже готовили объявление?
- Простите меня, ради Христа, я обо всем забыла с этими делами, – в глазах ее блеснули слезы.

Настасья Петровна вспомнила, как Любава сказала, что зарплату в поселке стали сильно задерживать, и поняла, что для человека сейчас важно сохранить свое место и заработок, надо поступать так, как диктуют сверху.

- До свидания, мы пойдем, – сказала она заведующей.
- Если хотите, можем устроить встречу после 9 Мая.
- Спасибо, до свидания...

Михаил Иванович был сильно огорчен и ответил:
- Как вы так можете? Люди готовились, приехали к вам, а вы даже не предупредили!

Они вышли на крыльцо и заторопились на автобус, чтобы не пришлось ждать. Автобус уже стоял в двухстах метров в зоне видимости, а под ним лежал шофер.

- О! – оптимистично засмеялась Настасья Петровна, – это он нас дожидается, видимо там будет презентация!

И правда, как только они подошли к остановке, карета была подана. С ними вошли еще четверо местных. Сели наши друзья рядом, лицом друг к другу.

- А что, Михаил Иванович? Может, достанете гитару и споете нам с Машуткой? Дорога-то длиннная... Может, еще успеем на выставку, посмотрим Ваши картины.
- А что? Конечно, успеем! Автобус идет до самого места!

Они сразу воодушевились. Сценарий праздника менялся к лучшему! Машутка чуть не запрыгала от радости: она тоже увлекалась живописью!

- Нет, – сказал Михаил Иванович, – петь я здесь не буду, а вот почитать вам – почитаю! - И сразу начал выразительно декламировать свои стихи. В салоне заулыбались и захлопали. Настасья Петровна подхватила инициативу, и у них начался поэтический марафон. Два человека, любящие поэзию, поочередно читали свои стихи.

У шофера играла музыка, дизельный мотор ревел, как советский трактор на пашне, но ничто не мешало слышать голоса поэтов. Зрители одобрительно улыбались. Наконец, они подъехали к нужной остановке, где находился выставочный зал.

Михаил Иванович провел дам на экспозицию, там его ждали... К ним подошел представительный мужчина в желтом галстуке и черном костюме. У Настасьи Петровны возникли добрые ассоциации, как при встрече с «цадиком», происшедшей на «еврейской Пасхе» (там тоже был желтый галстук и черный костюм). Мужчина сообщил Михаилу Ивановичу, что сейчас пригласит представителя конкурсной комиссии, который вручит диплом Лауреата.

Со стены у входа на происходящее взирали с портретов два маршала кисти Михаила Ивановича. Это были великолепные картины из всех, находящихся на выставке. Представитель комиссии торжественно поздравил Михаила Ивановича и вручил ему диплом в рамочке под стеклом. Время подходило к закрытию, посетители стали расходиться. Но Настасья Петровна с грустью смотрела на запеленутый портрет Пушкина, который должен был увидеть свет на сегодняшнем концерте.

- Михаил Иванович! Может, покажете своего Пушкина? Зря, что ли, он сюда ехал? Пока все ушли? – попросила она с настойчивой надеждой.
- Да-да, Михаил Иванович! Покажите! – присоединилась Машутка.

Михаил Иванович улыбнулся и стал распаковывать картину. Она была написана необыкновенно солнечно, с любовью. Сияли голубые глаза поэта, он стоял, держа в правой руке перо, слегка облокотившись на стол, и смотрел прямо в глаза созерцающих. В нем не было сходства с портретами других художников, но движение мысли, полет души, экспрессия, безошибочно выдавали в нем именно Пушкина. Дамы замерли: Пушкин...

- Есть у меня и книга, которая отражает взаимосвязь поэзии с живописью. Вот она. Здесь мои стихи и фотографии с картин, - задумчиво произнес Михаил Иванович.
- Послушайте, – «запела» Настасья Петровна, вдохновившись при виде книги, это ее волновало больше картин, потому что она сама жила сочинением, – давайте мы обменяемся книгами, я подарю Вам свою с автографом, а Вы мне свою. – У нее для выставки на концерте была сумка с книгами.

Михаил Иванович расцвел в улыбке и подписал книгу. Она написала адресный экспромт и вручила ему свою. Он хотел поцеловать ее в знак благодарности, но она уклонилась – поэзия была ей дороже, чем поэты. Они нежно запеленали портрет Пушкина и отправились домой. Все в разные стороны... И никто из них уже не жалел, что концерт не состоялся.