Становление таежника

    Алексею ныне исполнилось девять лет. Кажется, заканчивался водораздел между детством и жизнью маленького, но мужчины. Позади остаются  резкий скрип калитки, по которой он много раз в день выбегал на улицу поиграть и  бесконечный детский гвалт дворовой ребятни.  Было заметно – сам он как-то  стал серьезнее в движениях. «Он почувствовал в душе  бездонную тишину  зазывающей к себе тайги, - говорил дед, любитель  неожиданных речевых оборотов,- компьютерно-диванный образ жизни  уступает место зову природы».
    Свое девятилетие он ждал давно. Однажды он достал из шкафа дедовское одноствольное ружье и отметил его длину на дверном косяке. В утро девятилетия  еще раз отметил свой рост – он стал выше отметки ружья на целых восемь с половиной сантиметров. Значит,  ему уже пора выйти на охотничью тропу. Достал рюкзак, припрятанный под кроватью, перочинный нож, толстый свитер и старая гильза, удобная для хранения спичек, компас и фонарик, почему-то карта мира («авось пригодится») – все были на месте.
    Дед Алеши когда-то по комсомольской путевке, после учебы в институте, попал на Север. Устроился на угольной шахте, стал передовиком производства. Но случилась беда – из-за болезни был вынужден оставить производство. Врачи ему предписали свежий воздух – угольная пыль для него, это дорога в  ад.  В поселке угольщиков или сам горняк, или учитель горняцких детей. Другого варианта нет по умолчанию. Пришлось  стать  лесничим. Тут он «заболел» другим недугом – очарованием  тайги, зазывающим шуршанием  снега под ногами, ароматом освежающего ветра и окружающей  природы, тихим журчанием чистого ручейка  в летнее время и властью  величественной природы-матушки.  А вечное разгадывание секретов Севера? Какое это удовольствие, какое  это благо для души!
    Жена такому повороту жизни мужа тихо обрадовалась. Остались позади теснота коммуналки, бесконечные очереди за колбасой и все неудобства пришедшего в упадок северного поселка. Поставили просторный дом. Большая кухня с многообразием кастрюль и мисок, широкие окна и норовящие попасть в дом порхающие бабочки летом – как светлая симфония для хозяйки. Да и здоровье мужа наладилось и душа его не испытывает больше тревоги. Вскоре удачливый охотник стал уважаемым таежником в округе, как он иногда говаривал, стал  «вторым после хозяина тайги».
    Как-то в «лихие» 90-е годы охотник с семьей съездил в отпуск на малую родину, в Молдавию. То, что он увидел там,  поразило даже его воображение, возникшее от радио и телевидения. Это было что-то, с которым не смирился бы никогда. Он поразил своих родственников упорным молчанием. В последний день перед отъездом в категоричной форме предложил своим братьям перебраться с семьями на Север, к ним. Позже он мужчинам помог устроиться на работу в руднике, построить добротные и просторные по здешним меркам дома с приусадебными постройками.
    На Севере так повелось, что на национальность обращают внимание не в первую очередь. Сначала  «прощупывается»  какой ты человек – хороший или не очень. Не по холке носа и не по цвету волос, на Севере иные измерения. Если хороший – ты северянин, входишь  безоговорочно в большую и дружную семью. На вопрос учительницы о национальности первоклассники дружно отвечали – «таасхаинские», от названия Таас – Хайа (в переводе на русский «Каменная Гора»), давшее название рабочему поселку.  Потом, по взрослению, с удивлением узнавали свою «вторую» национальность от отца и матери…
Так повелось, что Алеша – третье поколение  лесничих-промысловиков. Его отца, как  и деда, зовут Виктор. Виктор Викторович теперь сам «второй-второй хозяин тайги» в пределах своей вотчины. В свое время всем премудростям его учил старший Виктор. Теперь очередь настал за его сыном  – Алешей. Он - то парень городской, не хватает сноровки. Да и характер настоящего таежника  необходимо выковать потом, болотами  и комарами…
    Солнце давно зацепило ранними лучами  острые верхушки деревьев. Его лучи вскоре проникнут вглубь леса, доберутся до земли, до поляны. Тысячи осколков росы влажными брызгами  окропят просыпающихся птиц и зверей. Скоро все плавающее придет в движение в реках и озерах, взметнуться крыльями  пернатые. По неписаному закону тайги охотник должен проснуться и выйти на тропу  чуть раньше – иначе опоздаешь. Первым на тропу выходит  отец, за ним – сын,  вступая след в след. Испокон веков было и есть так. Здесь лишнее движение – роскошь, которую нельзя себе позволить.
    Охотники шли долго и, наконец, взобрались на высокую сопку. С Алеши клубился паром пот, ноги стали ватными, едва чувствовали землю. Отец оглянулся, хотел ласково погладить сына  по мокрой головке, сказать что-то бодрящее… но, не стал делать этого. Он увидел, что перед ним стоит не только сильно уставший мальчик. Перед ним стоял потерявший много сил, но с упорными угольками  в глазах, могущий идти дальше и покоривший свою первую высоту, взрослеющий таежник.
    Как когда-то его отец, Виктор молча подошел к сыну и по-взрослому похлопал по плечу. В этот миг Алеша понял, что он становится настоящим охотником. А вот удачливым ли охотником, определит первый же его выстрел, где-то там, впереди, клокочут куропатки…
    Алеша навсегда запомнит этот миг. Через многие годы приведет сюда своего сына, уставшего и счастливого, молча  похлопает по плечу. Таков закон человека в тайге.