Собака в комнате

 - Денни, мы уходим, - мама послала малышу воздушный поцелуй и, вместе со своим новым кавалером (который был уже третьим за этот месяц) скрылась за дверью.
Крошка Денни стоя на стуле в кухне, смотрел в окно, как высокий и худой мужчина, держа одной рукой зонтик, другой открыл дверцу такси и помог его маме сесть внутрь. Затем он сел рядом, и они смешались с сотнями таких же в потоке огней, в водовороте машин и ночных приключений. Он остался дома один. Вернее, не один, а с собакой. Денни ненавидел эту собаку. Столько раз он маме говорил о ней, но она только улыбалась и гладила ее по голове. И ни за что не хотела выбрасывать. Собаку ей подарили, когда мама Денни еще не планировала детей. И теперь, чуть приоткрыв дверь в мамину комнату, Денни видел, как она лежала на полу, добродушно улыбаясь и склонив набок свой язык.
Собака была плюшевой, как и многие ее собратья в магазине, когда ее купил один из маминых ухажеров и приволок сюда. Денни боялся ее еще когда был совершенно маленьким. Когда он стал взрослым (а в шесть лет многие дети уже считают себя взрослыми), он не просто боялся ее – он ее возненавидел. Собака жила своей жизнью, своей собачьей двойной жизнью. При маме она всегда выглядела одинаково – добродушное лицо, большие черные глаза, длинный розовый язык (Денни! Потрогай этот язык! Он мягче, чем подушка, на которой ты спишь). Он ненавидел этот язык.
Собака притворялась, и он знал это. В первый раз, он увидел ее настоящей, когда та хватанула его за ногу, когда мама выбежала в магазин за кефиром (разумеется, Денни знал, что мама больше хотела купить тонкие сигареты, которые у нее кончались по два раза на неделю, и в самый неподходящий для нее момент). Он просто нес в руках коробку с деревянными кубиками, когда собака, ни с того, ни с сего повернула голову и ухватила его за ногу. Это было совсем не так, как если бы вы обернули вокруг ноги что-то мягкое. Это было больно, словно ногу завернули в плотный и жесткий ковер.
Мама нашла Денни в ванной. Он запер дверь на два замка и плакал, свернувшись клубком под раковиной, а из его глаз летели самые настоящие слезы. Долгое время она успокаивала его (Мама, на меня напала собака!).
- Собака неживая, Денни, - мягко сказала тогда мама, - это просто игрушка. Просто плюшевая игрушка. Смотри.
Она положила руку на собаку, затем вторую, а затем с усилием, оторвала собаку от пола и перевернув ее, указала на ярлык.
- Видишь, - она ткнула пальцем на этикетку, пришитую к животу, - читай, дорогой, ты же умеешь читать.
Читать Денни умел хорошо. Правда верхняя часть показалась ему бессмысленной писаниной, но внизу он прочитал «Китай. Игрушка полиэстерово-набивная. Собака-сенбернар. Срок хранения – неограниченный».
Слезы на щеках высохли, и он вздохнул уже свободнее…
Но маленькие дети не лгут для развлечения, и когда, через две недели Денни опять прибежал в слезах, мама задумалась. Но вместо того, чтобы выбросить собаку, она посадила его в такси, и они поехали в больницу. В больнице было светло, стерильно чисто и пахло таблетками. Больницу Денни тоже не любил. Но в этот раз его повели не к красивой медсестре с длинной иглой и не к старому доктору, который одевал смешной обруч с круглым зеркалом на голову. Они отправились на третий этаж, и мама, постучав в кабинет с табличкой «Доктор Стюард. Психолог», подтолкнула Денни, и они зашли внутрь. Молодой доктор не просто был доктором, он действительно получал удовольствие от своей работы. Он внимательно и долго говорил с Денни, подарил ему мягкого зеленого зайца и пока тот рисовал на большой белой доске разноцветными фломастерами, доктор говорил с мамой Денни (ребенок просто боится оставаться дома один. Постарайтесь не оставлять его надолго. А собаку лучше убрать в отдельную комнату. Со временем у него может развиться фобия, и он будет бояться собак, когда вырастет). Доктор говорил еще много чего, но остальное Денни уже не помнил.
Вернувшись домой собака перекочевала из большой залы в мамину комнату, где заняла место, сначала возле кровати, затем у окна, а затем – посередине комнаты. День за днем (и в этом Денни мог бы поклясться, если бы умел), собака продвигалась к комнате Денни. Когда мама была дома, он смело оттаскивал ее за хвост обратно к кровати, но на следующий день все повторялось. При маме собака вела себя словно каменный истукан.
Но сегодня мама уехала на целый вечер (Веди себя хорошо Денни и ничего не бойся, - она чмокнула его в щеку, - собака будет в моей комнате и тебе незачем будет туда заходить. Мы, после ресторана сразу домой) …
Собака лежала смирно. Правда, лежала она теперь спиной к двери и Денни не видел, смотрят ли на него ее большие черные глаза или нет. Он закрыл дверь.
В шесть лет он уже умел пользоваться пультом от телевизора, а совсем недавно мама ему показала, как пользоваться и видео приставкой. С ее помощью, он мог смотреть мультики, когда хотел, правда он все больше читал книжки с картинками. В отличии от прыгающих уток на экране, картинки можно было потрогать.
В маминой комнате что-то скрипнуло. Денни бросился к выключателю и кроме двух светильников на стенах комнату залил яркий свет от ламп на потолке.
Отца Денни почти не помнил, только крохотные обрывки воспоминаний, которые иногда всплывали в памяти, а иногда – во снах. Отец был занятым человеком, появлялся дома редко и став уже старше, Денни сумел выспросить у мамы о том, кем же он был. Отец Денни был археологом. Он появлялся дома крайне редко, но все свое внимание уделял малышу. Однажды, увидев, что Денни боится темноты в своей комнате, он усадил его на колени и сказал:
- Не бойся. Я тоже боюсь темноты. Но против темноты есть хорошее оружие – свет. Свет твой друг, и, если тебе страшно – сделай так, чтобы было побольше света. Темнота не любит свет…
Денни открыл нижний ящик в комоде, где хранил свои самые великие сокровища – ракушки с моря, кусок синего стекла со сточенными краями, сквозь который можно было смотреть на все синим, паку плакатов с Джетом Ли и маленький карманный фонарик, доставшийся от отца. Фонарь был примечателен тем, что для его работы не требовались батарейки. Нужно было просто пару раз сильно сжать ручку, и он мог светить добрый час. Если сжать ее еще пару раз, фонарь вспыхивал ослепительно белым светом.
Денни сунул его в карман и повернулся. Люстра на потолке пару раз моргнула и свет стал не белый, а ярко коричневый. Такое случалось часто в последнее время (на прошлой неделе свет погас совсем и мама, рассердившись, выходила в коридор, где высоко в стене была железная дверца. Щелкнув там переключателями, она вернулась в квартиру и свет через пару минут включился обратно). Это было не совсем страшно, и все же Денни не представлял, как будет сидеть в темноте с фонариком и ждать маму, если свет внезапно погаснет.
В холодильнике еще оставался копченный цыплёнок и две бутылки пепси. Денни встал на табуретку открыл дверку и достал одну из них. Пепси было приятным на вкус, но очень холодным – наверное, совсем, как погода за окном. Выбросив крышку в корзину для мусора, он уже хотел идти к себе, чтобы досмотреть «Робоцыпа и трио из Дейла», как вдруг в маминой комнате раздался звон разбитой посуды и легкие шорохи. Сердце у мальчика забилось часто-часто. Любой другой подумал бы, что во всем виновато незакрытое окно на балкон, но Денни знал – неуклюжая собака, разворачиваясь, зацепила мамину любимую египетскую вазу и разбила ее. Шорохи продолжались. Денни бросился к маминой комнате, включая по дороге свет в прихожей и коридоре. Ляг на пол, он заглянул под дверь, где была довольно просторная щель. Собака была там. Он видел, как она лежит, переминаясь с ноги на ногу, и слышал ее утяжеленное плюшевое дыхание. Собака ждала с той стороны двери.
Внезапно зазвенел телефон. Денни подскочил и помчался со всех ног к себе в комнату, где на тумбочке лежал сотовый телефон, который мама Денни специально оставляла в таких случаях.
- Алло, мам, мам, собака разбила твою вазу! ...
Мама, конечно же, не поверила, но в ее словах он не услышал ни одной нотки упрека. Напротив, казалось, она вздохнула с облегчением, узнав, что за все это время, дело обошлось только разбитой вазой.
- Денни, малыш, покушай и сиди в своей комнате. Если боишься – запри дверь на замок и оставь включенным свет. Через пару часов я приеду и все будет в порядке. Не бойся. Собака не настоящая!
Денни знал, что такое «два часа». Нужно было подождать, пока большая стрелка на часах сделает два круга. Он вернулся на кухню, забрал курицу и булочки в комнату, принес пепси и, подставив табуретку, запер дверь на замок. Тот дважды щелкнул и теперь его от остальной комнаты отделяло добрых пять сантиметров дубового дерева. Дверь была настолько тяжелой, что в одиночку ее было трудно закрывать – где уж там плюшевой собаке…
Мультики продолжались, и Денни не заметил, как прошел час. Началась рекламная пауза, и тут тишину в квартире прорезал тонкий скрипящий звук. Денни лег на пол и, включив фонарик, смотрел на мамину дверь напротив. Дверная ручка медленно поворачивалась.
Он испугался. Во рту пересохло, а сердце заколотилось с бешенной скоростью – собака открывала дверь! Он не знал, как, но, когда ручка провернулась до упора, дверь начала медленно открываться в коридор. Затем быстрее и быстрее и наконец, она рывком распахнулась и из комнаты вывалилась собака. Она тяжело дышала, а ее плюшевая шерсть намокла от пота и напряжения. С языка скапывала бело-прозрачная слюна, а лапы – каждая с большую чашку, мягко ступали по паркету.
Денни отшатнулся от двери и в нее тут же прозвучал сильный удар. Казалось, собака ударила в дверь не лапой, а всем своим плюшевым весом. Затем дернула лапой по двери и дубовая доска, заскрипев под когтями, усеяла весь пол закрученной стружкой. Собака царапала дверь, свесив язык на бок, словно была стопроцентно уверенна, что внутри скрывается маленький мальчик. Она тяжело дышала, работая сначала одной лапой, затем второй, и, наконец, встала на две задние и замолотила с удвоенной силой. Ручка пару раз дернулась и все затихло. Денни спрятался у окна за креслом, стараясь не шевелиться. Телевизор переключился на «Утиные истории», после которых должны были начаться «Новые приключения Саймона и Гриффита». Свет стал гореть еще тусклее.
Телефон опять зазвонил. Денни, забыв о чудище с той стороны двери, бросился к комоду.
Помехи были такими сильными, словно вместе с мамой в машине были сотни неработающих, но громко шумящих телевизоров.
«…еще…а потом приедем. Ты… и веди себя хорошо…получишь целый мешок…вернемся…».
Напрасно он кричал ей в трубку, что собака уже под дверью, мама ничего не слышала сквозь порывы ветра и помехи связи. А собака – напротив – возобновила свои попытки с новой силой. Денни встал на табуретку и вылез на подоконник. Прямо за его спиной раскинулся город. Сотни ночных огней и миллионы лампочек горели, словно алмазы на черном бархате.
Денни соображал, чем же можно себя защитить…
«В новых приключениях Саймона и Гриффита» Гриффит попал в прошлое и Саймон должен был его выручить. Но пока тот собирал машину времени, Гриффит оказался один среди диких зверей, волков и динозавров. Первым делом тот развел костер. А когда один смелый волк все же подкрался к нему, Гриффит ткнул ему горящей веткой в зубы, и тот, скуля, позорно сбежал.
Денни огляделся, в поисках того, что бы можно было поджечь.
Мама всегда говорила ему аккуратно вести себя с огнем (но это не мешало ей бросать с балкона недокуренные сигареты), но сегодня был особый случай. В верхнем ящике комода (это Денни точно знал) лежала новая пачка сигарет и зажигалка. Он вскарабкался наверх и открыл верхний ящик.
Дверь последний раз скрипнула, затем, дверная ручка задёргалась с бешенной скоростью. Судя по всему, собака решила, во что бы то не стало, добраться до него. Он взял зажигалку, слез и принялся сносить под дверь книжки с картинками, сваливая их на одну кучу. Ручка дергалась быстрее и быстрее и вдруг со стуком упала на пол. Денни быстро чиркнул зажигалкой, но у него ничего не получилось – вылетело всего лишь пару искр, да и те сразу погасли. Дверь распахнулась, и он увидел ее. Большой плюшевый сенбернар стоял на пороге и не был похож на ту миролюбивую игрушку, которая лежала у мамы в комнате. Издав глухое рычание, он присел, и прыгнув, вцепился Денни в ногу. Чувство было такое, словно ее зажали дверью. Денни закричал, но собака своим рычанием заглушила его крик. Она рванула ногу влево, а затем резко вправо, и мальчик полетел к шкафу. Он упал, больно ударившись о дверку, но тут же вскочил на ноги и схватил в руки большую деревянную линейку. Собака попробовала обойти его с левой стороны, и он ткнул ей прямо в нос. Она взвыла и опять бросилась на него. Денни, лежа на земле, одной рукой держал ее за мокрый розовый язык, а другой безуспешно чиркал зажигалкой. Наконец, ему удалось извлечь небольшой огонек, и он тут же пододвинул его к собаке. Огонь весело треснув, лизнул плюшевую шерсть и по спине у чудовища пробежала синяя волна. Собака бросила мальчика и отступилась. Она начала принюхиваться, когда под правой лапой показался первый огонь. Он был маленький, но быстро нарастал, а со спины поднимался серо-черный дым. Собака завыла и начала вертеться волчком, но огонь все усиливался.
Щелкнул замок, и входная дверь распахнулась. Мама Денни, весело болтая с кем-то оказались на пороге. Собака бросилась к окну и, в момент, вскочив на табуретку, выбила стекло, и горящим огненным шаром полетела вниз с восемнадцатого этажа.
Послышался глухой и тихий «Пуффф!» и все закончилось.
Услышав звон стекла, мама Денни вбежала в комнату. Вслед за ней, там же оказался ее кавалер, который непонимающе переводил взгляд с разбитого окна, на серый дым в комнате и плачущего Денни у стенки шкафа.
- Денни, что здесь? ...-начала было она, но умолкла. Ее глаза расширились от ужаса, когда она взглянула на глубокие борозды от когтей, что тянулись от середины дубовой двери к полу…