Гл. 25. Следователь Ник

   В хижине мало что изменилось. От змей не осталось ни следа: десантники поработали чисто. Вот только акваланги… Теперь понятно что здесь взрывалось. Особенно пострадали соединительные трубки. Зачем каймановым черепахам понадобилось перекусывать эти прочнейшие резиновые штуковины? Скорее всего в пылу сражения все круглое и удлиненное они принимали за змей. В одном акваланговом комплекте пригодными теперь оставались всего два, а в другом – три баллончика. Так что отныне это драгоценное снаряжение годилось только для коротких подводных прогулок.

   Горевать было некогда. От голода подводило живот. Ведь три дня ни Билл, ни ребята ничего не ели, не считая мучнистых камышовых корней.

   По знакомому сигналу черепахи нагнали косяк макрели в мелководный заливчик, и ребята выбрали десяток покрупнее.  Дальше вступил в дело старый кок Билл. Ребята за это время несколько раз успели сходить к роднику за водой. В полуразбитой посуде воду приходилось нести очень осторожно. Удивительно, что после такого побоища в хижине вообще осталась какая-то посуда.

   Еще солнце не коснулось западного гребня гор, а вся команда уже сидела вокруг жаровни. На этот раз за едой никто не проронил ни слова: с набитым ртом не поговоришь. Здесь же у жаровни оба мальчика заклевали носами. «Марш в кубрик», - скомандовал им Билл. И ребята, сонные, поплелись в хижину.

   Первые звезды горели над лагуной необычайно ярко, пахло теплой соленой водой и водорослями. Рыба нет-нет да всплескивала под настилом. Мир и покой. Старый Билл лежал с открытыми глазами и глядел в небо. Многое изменилось в его судьбе. Сперва появился  Тиль, как в сказке! Ниоткуда! Теперь Ник… Этого паренька, похоже, не удержат здесь ни горы, ни топи, ни мудрые черепахи. Вот и хижина уже без крыши: так сказать, сняла шляпу в знак скорого расставания.

   Утром закипела работа. Настил заплели, крышу водрузили на прежнее место. Не заметили, как день прошел. Настала пора вечернего совета.

   - Значит, так, юнги, - выбираться вам отсюда надо. Вот я и думаю, как?... Болото отпадает, оно теперь еще непролазней.  Грот завален, да и ваши водолазные приборы вроде бы не в порядке, а? Вот я о том и говорю, грот тоже отпадает. В море отсюда не выйти из-за чертового водопада, если и была бы у нас приличная посудина. Остаются горы. Там тоже, может, помаешься - помаешься да бросишь.  Такая обстановочка.  Что скажите, юнги?

   Ребята молчали. Тиль глядел в огонь, а Ник, закрыв глаза, растирал ушибленное плечо. После вывиха, даже самого слабого, всегда так: сперва вроде полегчает, а потом ноет и ноет.

   - Горы, так горы, - наконец произнес Тиль, - только мы с тобой, Билл, уже пробовали. Ничего ведь не вышло.

   - Не вешай  нос, юнга. Надо разведать. Третьего дня в горах могло такого наломать, что хоть на лимузине кати. Опять замолчали. Ник выпрямился, повел плечом и заговорил тихо, словно сам с собою:

   - Вы, дядя Билл, рассказывали о лодке. Как она прошла сюда?

   - А, может, лодку закинуло в бухту штормом, как Билла, – отозвался Тиль.

   - Вряд ли.  С двумя пассажирами,  с ларцом, с оружием?

   - Бывает. И не такое случается на море, - покачал головой Билл. – Да я не спорю, не спорю: я только хочу разобраться.

   Снова тишина.

   - Вот скажите, дядя Билл, как оба скелета оказались вместе? Это ведь лодка, а не семейный склеп?

   - Ну, мало ли. Может, их долго таскало по морю и они так ослабели, короче говоря, так дошли, что оба разом и отдали концы.

   - Это ладно. А кости, как лежали кости?...

   - Фу, какой ты дотошный, юнга! Всё-то тебе надо знать! Но я не обижаюсь. Даже наоборот - это по мне.  Саймон-моряк, бывало, наставлял меня: «Помни, малыш Билл, в нашем деле некрашеные транцы могут испортить хорошие танцы». Как лежали кости, спрашиваешь. Дай-ка вспомню. Значит, т о т  - так…  э т о т  -  этак… Да. Кости  о д н о г о лежали кучей прямо на ларце, череп  в т о р о г о  и кости рук были в лодке, а все остальное за бортом, на песке.

   - Вот-вот. Пусть я буду гробокопатель или ещё кто, но всё-таки умирали      о н и   как-то странно. Если кости лежат кучей, то перед самой смертью         п е р в ы й  скорее всего сидел или стоял на коленях, умерев стоя, о н  упал бы плашмя или на бок… 

   Это, значит, п е р в ы й.  Теперь  д р у г о й.  Его останки оказались большей частью за бортом, значит,  о н  вылезал из лодки на песок или, наоборот влезал в нее с песка. Находись лодка ниже границы прилива, ни косточки не осталось бы через пару дней: рыба всё вмиг растащит. Да и лодку обязательно унесло бы в бухту. Какой вывод? А вот какой: лодка уже  т о г д а  была вытащена далеко на берег. Выбросили волны? Таких волн в лагуне не бывает. Проще предположить, что лодку вытаскивали    т е   д в о е. А если так, то  о н и  не слишком-то «дошли», чтобы «разом отдать концы». Кстати, сколько человек в эту лодку могло поместиться?

   - Ну, развел – вылитый следователь в Саутгемптоне. Тот тоже страсть как любил порассуждать.  «Сколько поместится?» Да двое от силы и могли поместиться. Лодчонка-то так себе.  Не пойму, к чему ты клонишь.

   - А вот к чему:  т е х   д в о и х  скорее всего убили.

   - Пусть так, и что из того?

   - Да ведь убийцы тоже должны были как-то попасть в бухту. Неужели всех сюда штормом забросило! 

   - А ты голова! Ну, давай, давай - выкладывай.

   - Хорошо.  Возьмем этот серебряный топорик – не из Британского же музея приволокли его черепахи?

   - Что верно, то верно...

   - Вот что я предлагаю: поныряем-ка мы с Тилем в бухте, особенно возле водопада, пошарим по дну. Вдруг что-нибудь да проясниться. Как ведь бывает у фокусников: это невозможно, то невыполнимо, а циркач «раз-два-три» - и готово! Вдруг и наша лагуна имеет какой-то секрет. Отгадаем и открылась дверца. Пусть даже не отгадаем, тогда, может, натаскаем со дна каких-нибудь железяк. Ведь для перехода через горы нужны клинья, тяжелые молоты и всякое такое.   

   Нику никто не возражал, хотя особых надежд не прибавилось. 


Транцы (Transoms) — на деревянных (военных и гражданских) судах нижняя часть срезанной плоскости кормы набирается в виде горизонтальных брусьев (транцев). Может быть вертикальным или наклонным.