Гавань Кассандры - Закат - 56

Мой друг, хранитель-ангел мой,
О ты, с которой нет сравненья,
Люблю тебя, дышу тобой;
Но где для страсти выраженья?
Во всех природы красотах
Твой образ милый я встречаю;
Прелестных вижу — в их чертах
Одну тебя воображаю.
 
Беру перо — им начертать
Могу лишь имя незабвенной;
Одну тебя лишь прославлять
Могу на лире восхищенной:
С тобой, один, вблизи, вдали,
Тебя любить — одна мне радость;
Ты мне все блага на земли;
Ты сердцу жизнь, ты жизни сладость.

В пустыне, в шуме городском
Одной тебе внимать мечтаю;
Твой образ — забываясь сном,
С последней мыслию сливаю;
Приятный звук твоих речей
Со мной во сне не расстаётся;
Проснусь — и ты в душе моей
Скорей, чем день очам коснётся.

Ах! мне ль разлуку знать с тобой?
Ты всюду спутник мой незримый;
Молчишь — мне взор понятен твой,
Для всех других неизъяснимый;
Я в сердце твой приемлю глас;
Я пью любовь в твоём дыханье...
Восторги, кто постигнет вас,
Тебя, души очарованье?

Тобой и для одной тебя
Живу и жизнью наслаждаюсь;
Тобою чувствую себя;
В тебе природе удивляюсь.
И с чем мне жребий мой сравнить?
Чего желать в толь сладкой доле?
Любовь мне жизнь — ах! я любить
Ещё стократ желал бы боле.

– Ах, до чего я люблю творчество Василия Андреевича! – с восхищением молвила Мария, выслушав, как возлюбленный прочитал так красиво и душевно стихотворение...
Она ощущала себя счастливее, чем когда-либо, и следовала с милым дальше за руку через широкий луг, травы которого уже были грубы и желтели от вступившей в свои права осени...
– Жуковский служит многим из нас примером, – улыбнулся Никита. – Любовью живём и выживем. Всё бы это и я написал для тебя, если б только мог.
Они улыбались друг другу, обнимались и снова шли рядом, удаляясь от реки, через которую их недавно перевёз на своей лодке рыбак. Тот самый рыбак, у которого останавливались на ночлег и чтобы скрыться от преследования, мысли о котором не покидали...
– Скоро уже доберёмся, – подмигнул Никита любимой, и на душе стало ещё легче.
Лёгкий, пусть и прохладный, ветер сопутствовал. Травы кивали вокруг, греясь, как и они, как и всё вокруг в ласковых лучах солнца. Казалось, ничто не нарушит сего мирного времени:
«Пусть беды ещё не отступили, но ведь природа так нежна, так добра! Она помогает преодолеть все трудности именно тем, что вот сейчас помогает мне, моему любимому идти дальше, несмотря на усталость... Да, усталость», – размышляла Мария, переглядываясь с возлюбленным.



Он шёл рядом. Он держал за руку. Рана его редко беспокоила, как казалось, но Мария знала, что болит... Болит так, как усталая от бед душа... Болит так, как тело от невыносимости борьбы за право обладать простым человеческим счастьем,... мирным, тихим...
– Где-то здесь, – молвил Никита, когда они прошли через небольшой лес и остановились.
Никита стал ногами постукивать землю, что-то разыскивая на её плоскости, и Мария с удивлением следила:
– Что искать-то надо?
– Смотри, – прекратил свои поиски Никита и указал взглядом на виднеющийся неподалёку дом. – Здесь мои родители начинали когда-то строить новый дом. На месте бывшего имения Гриневых, моей матушки... Но и этот дом ночью кто-то поджёг. Говорить стали о нечистой силе, о проклятье, и моя матушка отказалась строить здесь дом. Это всё, что от новой постройки стоит. Дай бог, если хоть какая комната цела, будет где ночь провести...
– А земля всё ещё маменькина? – удивлялась Мария.
– Да, – кивнул Никита и, продолжая постукивать по земле ногами, сказал. – Здесь где-то должен быть подземный ход.
– Что?! – поразилась Мария и присоединилась к поискам...



Продолжение - http://www.proza.ru/2015/04/20/630